This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
#вечернеечтение
«Неприязненно отзывается лично о президенте.
В нетрезвом виде назвал существующее политическое руководство диктатурой посредственности над кретинами»
Аркадий и Борис Стругацкие, «Град обреченный»
«Неприязненно отзывается лично о президенте.
В нетрезвом виде назвал существующее политическое руководство диктатурой посредственности над кретинами»
Аркадий и Борис Стругацкие, «Град обреченный»
#вечернеечтение
«Мой роман»
Кто любит прачку, кто любит маркизу,
У каждого свой дурман,-
А я люблю консьержкину Лизу,
У нас - осенний роман.
Пусть Лиза в квартале слывет недотрогой,-
Смешна любовь напоказ!
Но все ж тайком от матери строгой
Она прибегает не раз.
Свою мандолину снимаю со стенки,
Кручу залихватски ус...
Я отдал ей все: портрет Короленки
И нитку зеленых бус.
Тихонько-тихонько, прижавшись друг к другу,
Грызем соленый миндаль.
Нам ветер играет ноябрьскую фугу,
Нас греет русская шаль.
А Лизин кот, прокравшись за нею,
Обходит и нюхает пол.
И вдруг, насмешливо выгнувши шею,
Садится пред нами на стол.
Каминный кактус к нам тянет колючки,
И чайник ворчит, как шмель...
У Лизы чудесные теплые ручки
И в каждом глазу - газель.
Для нас уже нет двадцатого века,
И прошлого нам не жаль:
Мы два Робинзона, мы два человека,
Грызущие тихо миндаль.
Но вот в передней скрипят половицы,
Раскрылась створка дверей...
И Лиза уходит, потупив ресницы,
За матерью строгой своей.
На старом столе перевернуты книги,
Платочек лежит на полу.
На шляпе валяются липкие фиги,
И стул опрокинут в углу.
Для ясности, после ее ухода,
Я все-таки должен сказать,
Что Лизе - три с половиною года...
Зачем нам правду скрывать?
Саша Чёрный, 1927
«Мой роман»
Кто любит прачку, кто любит маркизу,
У каждого свой дурман,-
А я люблю консьержкину Лизу,
У нас - осенний роман.
Пусть Лиза в квартале слывет недотрогой,-
Смешна любовь напоказ!
Но все ж тайком от матери строгой
Она прибегает не раз.
Свою мандолину снимаю со стенки,
Кручу залихватски ус...
Я отдал ей все: портрет Короленки
И нитку зеленых бус.
Тихонько-тихонько, прижавшись друг к другу,
Грызем соленый миндаль.
Нам ветер играет ноябрьскую фугу,
Нас греет русская шаль.
А Лизин кот, прокравшись за нею,
Обходит и нюхает пол.
И вдруг, насмешливо выгнувши шею,
Садится пред нами на стол.
Каминный кактус к нам тянет колючки,
И чайник ворчит, как шмель...
У Лизы чудесные теплые ручки
И в каждом глазу - газель.
Для нас уже нет двадцатого века,
И прошлого нам не жаль:
Мы два Робинзона, мы два человека,
Грызущие тихо миндаль.
Но вот в передней скрипят половицы,
Раскрылась створка дверей...
И Лиза уходит, потупив ресницы,
За матерью строгой своей.
На старом столе перевернуты книги,
Платочек лежит на полу.
На шляпе валяются липкие фиги,
И стул опрокинут в углу.
Для ясности, после ее ухода,
Я все-таки должен сказать,
Что Лизе - три с половиною года...
Зачем нам правду скрывать?
Саша Чёрный, 1927
d0a455f8b3.mp4
871.8 KB
#вечернеечтение
«Жену возьму из Северной Кореи -
Они умеют жарить снегирей.
В России с каждым часом веселее,
А скоро будет вовсе э-ге- гей!
Дождались, домолчались, дотерпели;
Сочувствия не ждите от вошьдя!
Случилось ровно то, что вы хотели -
Война, расстрелы, пытки, лагеря»
Борис Яковлев, 2019 г.
«Жену возьму из Северной Кореи -
Они умеют жарить снегирей.
В России с каждым часом веселее,
А скоро будет вовсе э-ге- гей!
Дождались, домолчались, дотерпели;
Сочувствия не ждите от вошьдя!
Случилось ровно то, что вы хотели -
Война, расстрелы, пытки, лагеря»
Борис Яковлев, 2019 г.
#вечернеечтение
Ну, раз День отца:
«Один отец значит больше, чем сто учителей.
Без хороших отцов нет хорошего воспитания, несмотря на все школы, институты и пансионы»
Вольтер
Ну, раз День отца:
«Один отец значит больше, чем сто учителей.
Без хороших отцов нет хорошего воспитания, несмотря на все школы, институты и пансионы»
Вольтер
#вечернеечтение
«Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле»
Анна Ахматова
«Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле»
Анна Ахматова
#вечернеечтение
«Квадроберы существуют в России давно.
Так, встречу с квадробером-медведем описал журналист и будущий великий режиссер Василий Немирович-Данченко в книге “Кама и Урал”.
В 1875 году он путешествовал по Пермскому краю, где и встретился с необычной личностью. Тот был голым, укусил его за ногу, вылез из-под стола и начал рычать.
После этого незнакомец заявил, что он является медведем»
«Квадроберы существуют в России давно.
Так, встречу с квадробером-медведем описал журналист и будущий великий режиссер Василий Немирович-Данченко в книге “Кама и Урал”.
В 1875 году он путешествовал по Пермскому краю, где и встретился с необычной личностью. Тот был голым, укусил его за ногу, вылез из-под стола и начал рычать.
После этого незнакомец заявил, что он является медведем»
#вечернеечтение
У великого писателя Венедикт Ерофеев сегодня день рождения. Выбрать не можем, так что вот:
«Я остаюсь внизу и плюю на всю вашу общественную лестницу. Да. На каждую ступеньку по плевку»;
«Какая-то гниль во всем королевстве и у всех мозги набекрень»;
«Она подошла к столу и выпила залпом ещё сто пятьдесят, ибо она была совершенна, а совершенству нет предела»;
«Жизнь даётся человеку один раз, и прожить её надо так, чтобы не ошибиться в рецептах»;
«Больше пейте, меньше закусывайте. Это лучшее средство от самомнения и поверхностного атеизма»;
«Все ценные люди России, все нужные ей люди - все пили, как свиньи»;
«...Зато у моего народа - какие глаза! Они постоянно навыкате, но никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла - но зато какая мощь! Эти глаза не продадут. Ничего не продадут и ничего не купят. Что бы ни случилось с моей страной, во дни сомнений, во дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий - эти глаза не сморгнут. Им все божья роса...»;
«Надо чтить потёмки чужой души...»;
«И немедленно выпил»;
«Тупой-тупой выпьет, крякнет и говорит: "А! Хорошо пошла, курва!"
А умный-умный выпьет и говорит: "Транс-цен-ден-тально!" И таким праздничным голосом!»;
«Человек должен отдавать себя людям, даже если его и брать не хотят».
Гений русской словесности.
У великого писателя Венедикт Ерофеев сегодня день рождения. Выбрать не можем, так что вот:
«Я остаюсь внизу и плюю на всю вашу общественную лестницу. Да. На каждую ступеньку по плевку»;
«Какая-то гниль во всем королевстве и у всех мозги набекрень»;
«Она подошла к столу и выпила залпом ещё сто пятьдесят, ибо она была совершенна, а совершенству нет предела»;
«Жизнь даётся человеку один раз, и прожить её надо так, чтобы не ошибиться в рецептах»;
«Больше пейте, меньше закусывайте. Это лучшее средство от самомнения и поверхностного атеизма»;
«Все ценные люди России, все нужные ей люди - все пили, как свиньи»;
«...Зато у моего народа - какие глаза! Они постоянно навыкате, но никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла - но зато какая мощь! Эти глаза не продадут. Ничего не продадут и ничего не купят. Что бы ни случилось с моей страной, во дни сомнений, во дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий - эти глаза не сморгнут. Им все божья роса...»;
«Надо чтить потёмки чужой души...»;
«И немедленно выпил»;
«Тупой-тупой выпьет, крякнет и говорит: "А! Хорошо пошла, курва!"
А умный-умный выпьет и говорит: "Транс-цен-ден-тально!" И таким праздничным голосом!»;
«Человек должен отдавать себя людям, даже если его и брать не хотят».
Гений русской словесности.
#вечернеечтение
А по поводу ответа ФБК Кацу лучше всех сказал Марк Твен:
«Утром на рассвете я забирался на кукурузное поле и брал взаймы арбуз, или дыню, или тыкву, или молодую кукурузу, или еще что-нибудь.
Папаша всегда говорил, что не грех брать взаймы, если собираешься отдать когда-нибудь; а от вдовы я слышал, что это то же воровство, только по-другому называется, и ни один порядочный человек так не станет делать.
Джим сказал, что отчасти прав папаша, а отчасти вдова, так что нам лучше выбросить какие-нибудь два-три предмета из списка и никогда не брать их взаймы, – тогда, по его мнению, не грех будет заимствовать при случае все остальное.
Мы обсуждали этот вопрос целую ночь напролет, плывя по реке, и все старались решить, от чего нам лучше отказаться: от дынь-канталуп, от арбузов или еще от чего-нибудь? Но к рассвету мы это благополучно уладили и решили отказаться от лесных яблок и финиковых слив.
Прежде мы себя чувствовали как-то не совсем хорошо, а теперь нам стало куда легче. Я радовался, что так ловко вышло, потому что лесные яблоки вообще никуда не годятся, а финиковые сливы поспеют еще не скоро – месяца через два, через три».
А по поводу ответа ФБК Кацу лучше всех сказал Марк Твен:
«Утром на рассвете я забирался на кукурузное поле и брал взаймы арбуз, или дыню, или тыкву, или молодую кукурузу, или еще что-нибудь.
Папаша всегда говорил, что не грех брать взаймы, если собираешься отдать когда-нибудь; а от вдовы я слышал, что это то же воровство, только по-другому называется, и ни один порядочный человек так не станет делать.
Джим сказал, что отчасти прав папаша, а отчасти вдова, так что нам лучше выбросить какие-нибудь два-три предмета из списка и никогда не брать их взаймы, – тогда, по его мнению, не грех будет заимствовать при случае все остальное.
Мы обсуждали этот вопрос целую ночь напролет, плывя по реке, и все старались решить, от чего нам лучше отказаться: от дынь-канталуп, от арбузов или еще от чего-нибудь? Но к рассвету мы это благополучно уладили и решили отказаться от лесных яблок и финиковых слив.
Прежде мы себя чувствовали как-то не совсем хорошо, а теперь нам стало куда легче. Я радовался, что так ловко вышло, потому что лесные яблоки вообще никуда не годятся, а финиковые сливы поспеют еще не скоро – месяца через два, через три».