Несколько слов о «понятийке мира». Переговорный процесс между Путиным и Трампом естественным образом косплеит аналогичные сюжеты эпохи «бандитского Петербурга» (для Трампа – Чикаго). Ну, так а персонажи-то какие – славные парни.
 
Я думаю, что, как это принято в этом кругу, разговор идет сразу в двух плоскостях: на дипломатическом языке и по понятиям. Соответственно, в работе как бы два документа сразу – какое-то формальное соглашение (типа «скелет») и неформальная понятийка (типа «мясо»).
 
Объем  и масштаб тем, обсуждаемых в рамках понятийки, разумеется, превосходят объем и масштаб  тем, обсуждаемых официально. Дмитриев может прямо сказать Уиткоффу то, на что Лавров может только намекнуть Рубио. Попробуй скажи дипломатично «Меняю Гренландию на Херсонщину», а по понятиям – легко.
 
Менее опытный человек сказал бы, что понятийка – главное, но это не так. Одно без другого не работает, они должны взаимодополнять друг друга. Например, в формальном соглашении можно записать где-то на полях, что в Украине после перемирия проводятся выборы, а в понятике обозначить, что они должны пройти без участия Зеленского. Ну, как-то так…

Кремлю зачастую отказывают в наличии политической логики на том основании, что он людоед. Я не буду здесь вступать в дискуссию о том, является ли он людоедом или нет, - на мой взгляд, время для такой дискуссии ушло, - но замечу, что даже и у людоедов в их действиях присутствует своя логика. Они едят людей как минимум в определенной последовательности. И в целом лучше эту логику понимать, чем не понимать. Помогает выжить…
 
В этом смысле важно посмотреть на переговорный процесс между Кремлем и Белым домом не только с абстрактно общепринятой, но и со специфической кремлевской точки зрения. Первое, что я бы отметил в таком случае, – абсолютную незаинтересованность Кремля в прекращении огня без фиксации каких-то условий. Пацифизм, как известно, не относится к числу людоедских добродетелей, а во всех других случаях прекращение огня «без аннексий и контрибуций» будет означать «моральное» поражение Кремля в глазах своей опорной аудитории, что ни один путин себе позволить не может, если не задался суицидальной целью потерять власть.
 
Но и Трамп, при всей симпатии к Путину, не в состоянии склонить Украину к тому, чтобы она сходу признала за Россией право на оккупированные территории – ну, просто подписывать такое соглашение со стороны Украины будет некому. Кто бы ни согласился на такой поступок, до подписания он не доживет, по крайней мере - политически. Таким образом, в игре остается только спасительный эвфемизм – отказ Украины решать проблему оккупированных территорий с помощью военной силы. В этом направлении долгое время все и двигалось. Но здесь есть нюанс – не только жертва агрессии, но и агрессор при такой формуле хочет иметь гарантии.
 
Что же входит в пакет «гарантий для людоеда»? В общем, там два главных пункта: чтобы Украина не могла создать армию, которая реализует через какое-то время «карабахский сценарий» в отношении «Новороссии», и чтобы устранить ту политическую группу, которая сделает реванш единственной целью своей политики на всю обозримую перспективу (то есть команду Зеленского). Думаю, что вокруг этих двух направлений и сконцентрирована сейчас вся переговорная суета, если отбросить в сторону всякие сопутствующие «завлекалочки» (санкции, инвестиции, дружба «против» и дружба «за»), которые всем хороши, кроме одного: без договорённостей по главным пунктам они значения не имеют.
 
Судя по всему, по главному треку продвижение небольшое. В основном наблюдается забегание вперед по боковым дорожкам. Именно в контексте такой «картины мира» слудует воспринимать «крик души» Уиткоффа, якобы заявившего, что самый простой путь к перемирию – это признание за Россией права на четыре оккупированные области (видимо, все-таки в пределах зоны оккупации). Трактовать это высказывание следует таким образом: дискуссия по формуле «не признаем, но не пытаемся (пока) вернуть» зашла в такой непроходимый тупик, из которого перспектива прекращения огня более почти не просматривается. В связи с этим, если мы действительно хотим добиться быстрого прекращения огня, то нам было бы проще вернуться к формуле «признания частичной победы России» (что означает открытое признание «частичной капитуляции Украины») и сбросить все другие карты с переговорного стола. По-своему Уиткофф логичен. В парадигме людоедской логики, разумеется…

Владимиру Кара-Мурзе как-то особенно последнее время везет на бесполезных идиотов, которые вместо Путина предпочитают рьяно бороться с теми, кто не любит Путина так, как его положено не любить. Им все кажется, что Кара-Мурза как-то недостаточно не любит Путина. Его нелюбовь якобы не соответствует самой высокой пробе – а они, естественно, та пробирная палата, которая ставит клеймо.
 
В общем, не того сменяли. Что тут можно сказать, кроме как повторить вслед за Ильей Кормильцевым:
 
«Видишь там, на горе, возвышается крест.
Под ним десяток солдат. Повиси-ка на нем.
А когда надоест, возвращайся назад…»
 
Так что давайте вернемся назад, к разговору по существу, потому что он важен.
 
Так вот, по существу, наверное, я не готов поддержать гипотезу, на которую Володя обратил внимание (он ее нигде сам прямо не поддержал), о том, что бурятам легче убивать украинцев, чем русским, потому что у них нет к ним родственных чувств. Впрочем, история много раз доказала, что никто так жестоко не убивает друг друга, как близкие родственники, - но это не тот случай.
 
Увы, русские сегодня по отношению к украинцам в массе своей амбивалентны – им просто все равно, кого убивать. И похоже все-таки, что большинство убивает просто за деньги. Идейных и с самого начала было немного, а сейчас в силу естественной убыли стало и того меньше.
 
Эта война - не про ненависть русских к украинцам, а про общее моральное разложение русского общества, в котором непропорционально огромная часть населения оказалась психологически готова предложить себя государству в качестве пушечного мяса, выражая тем самым готовность убивать кого угодно, лишь бы платили.
 
Бурят, как и дагестанцев, тувинцев и прочих представителей национальных меньшинств среди волонтеров на первых этапах было больше не по каким-то особым идеологическим или религиозным соображениям, а по причине бедности, закредитованности, безвыходности. С них началось, но сейчас будет намного больше резидентов из исконно российских областей и даже из Москвы и Питера. Просто платить стали больше, и это стало русским более интересно.
 
Такой характер войны и главное - ее последствия нами до конца не осмыслены и не просчитаны. У нас перед глазами опыт Второй мировой, Афганистана или даже Чечни с их вернувшимися с фронта ветеранами. Но то было о другом. На этот раз с фронтов потечет совсем иной контингент, с другими настроениями, другим (подсказка – криминальным) этическим кодом. Это как если бы в один миг во Францию вернулся гигантский иностранный легион. Я не уверен, что Россия к этому готова и понимает, что ее по-настоящему ждет.

О чем говорит удар по Сумам, если убрать эмоции?
 
Россия давно ведет против Украины тотальную войну в том смысле, который исключает из процесса принятия решений такие категории, как «мирный город» или «мирный житель». В расчет принимается только наличие военной целесообразности.
 
То есть если есть военная цель, но ее достижению препятствуют соображения гуманитарного свойства, - к черту любые гуманитарные соображения. По-видимому, это и есть «доктрина Герасимова» как она есть. График российских ракетных ударов по Украине выстроен только на основе двух параметров: выполнение задачи и минимизация собственных потерь. А все, что не в график, как известно, нафиг.
 
Эту дилемму для себя российское военное руководство решило еще осенью 2022 года, когда, выбирая между урбицидом Донбасса и правилами «цивилизованной войны», однозначно выбрало урбицид. С тех пор никаких изменений в доктрине не произошло. По всей видимости, Россия по-иному воевать не только не хочет, но и не умеет (или не в состоянии).
 
Таким образом, если война продолжится, а почти все говорит в пользу этого, то степень ее жестокости будет только возрастать. Если дело все-таки дойдет до осады Днепра или Харькова, ну или тех же Сум, мы, скорее всего, вынуждены будем вспомнить документальные кадры обороны Сталинграда. Никаких поправок на гуманизм в «доктрине Герасимова» не предусмотрено.

На Репаблик вышло мое большое  интервью Евгению Сеньшину. Достаточно подробно о текущей ситуации. У кого есть подписка, может посмотреть. Для тех, у кого ее нет или недосуг, публикую отрывок, где я отвечаю на вопрос об «исторической случайности» трампизма.
 
«Я однозначно не занимаю ни одну из крайних позиций. Я не считаю Трампа сумасшедшим. А даже если бы он и был сумасшедшим, то в политике это не имеет никакого значения. Потому что в конечном счете даже сумасшедшие в политике зачастую реализуют какие-то долгосрочные исторические тренды. И в то же самое время, безусловно, я не считаю, что он безальтернативен как сценарий.

Это как с любой революцией. Вопрос никогда не стоит о том, может или не может произойти революция. Если она назрела, она рано или поздно произойдет. Вопрос сводится лишь к тому, является ли именно этот формат  ответа на вызов истории единственно возможным и оптимальным. Или, скажем, есть другие форматы, в рамках которых те же задачи могут быть решены с меньшей кровью, меньшими потерями и так далее.
Это как большевистская революция в России. Любой трезвый взгляд на русскую историю говорит о том, что движение в этом направлении было неизбежным. Вопрос только в том, должно ли было устранение многоукладности российской экономики, устранение сословности и устранение монархии состояться именно в том формате, который предложили большевики, или все-таки история имела какие-то запасные сценарии для решения этой задачи.

Так и с Трампом. Мы совершенно очевидно имеем дело с таким фазовым переходом, который как минимум назревал десятилетиями. Одновременно мы имеем дело с реакцией на экономические, идеологические, политические перегибы и диспропорции предшествующего периода.
Когда десятилетиями назревают какие-то противоречия, всегда должен рано или поздно наступить момент, после которого  внутреннее напряжение эпох вырывается наружу. Его можно оттягивать, куда-то вперед сдвигать, но бесконечно это продолжаться не может. По всей видимости, при Трампе мы подошли к точке, когда все противоречия предшествующего периода достигли такой критической отметки, когда дальше делать вид, что ничего не происходит, было уже невозможно. Поэтому, с моей точки зрения, мы находимся в некой начальной фазе революционного процесса, который будет менять парадигмы, сложившиеся за последние 80 лет.

Означает ли это, что это будет дальше только поступательным движением? Не обязательно. Но в любом случае мы уже сползли в ситуацию бесповоротного транзита. Дальше это будет только развиваться, не важно — с Трампом или без. Но, возможно, это будет возвратно-поступательный процесс. Условно говоря, сейчас Трамп, потом какой-то отскок назад, потом опять Трамп в какой-то новой упаковке.

Но для меня совершенно очевидно, что полного возврата к некому статус-кво, как это было 10–15 лет назад, о чем все мечтают, уже не будет никогда».


 https://republic.ru/posts/115554

Вряд ли стиль в политике – главное. Но в переломные моменты истории он почему-то выходит на первый план. «Как» зачастую становится важнее, чем «что». Если наша эпоха – переломная (а в этом с каждым днем остается все меньше сомнений), то у нее должен быть и свой стиль. По многим косвенным признакам этот стиль уже определился достаточно ясно как «жлобский».
 
Как это ни парадоксально, тема жлоба и жлобства гораздо глубже разработана в украинском дискурсе, чем в российском. Не то чтобы в России был недостаток жлобов, но рефлексия жлобства тут очевидно была на недостаточно высоком уровне. Когда я переехал из Киева в Москву, то обнаружил, что уровень осмысления этого важнейшего для функционирования любого общества архетипа здесь явно недостаточен по сравнению с родным мне городом. Мне приходилось часто и подробно объяснять, что именно скрывается под этой ёмкой характеристикой сложного комплекса душевных качеств.
 
Не то в Украине. Здесь жлоб как социо-культурное явление всегда находился в центре пристального внимания городской интеллигенции, немало от него настрадаашейся. На переломе эпох замечательный украинский писатель Павло Загребельный в романе «Пiвденний комфорт» («Южный комфорт») дал, с моей точки зрения, каноническое определение жлобства как не ограниченной ничем амбиции невежества. Жлоб, по мнению Загребельного, - необтесавшийся толком в городе сельский житель (по Махначу – представитель «полугородской культуры»), который плохо представляет, на какое место в социальной иерархии может претендовать, и поэтому старается заполнить собой все доступное пространство.
 
Все это я вспомнил исключительно благодаря одному медийному подвижнику, который практически в режиме онлайн наладил трансляцию в русском переводе   публичных мероприятий в Вашингтоне. И дело не столько в переводе, сколько в том, что все оказалось собрано в одном месте: сам Трамп, его команда, пресс-конференции, брифинги министров и так далее. Я погрузился на несколько дней в этот дивный новый мир сегодняшней Америки. Как говорил Хрюн, «Внушает!».
 
Когда я только эмигрировал из России 16 лет тому назад, то, к неудовольствию своей семьи, продолжал инерционно смотреть российское телевидение: новости, фильмы, шоу. Никак не мог перерезать пуповину. Это прошло в 2014 году. И нет, это не было связано с дезинформацией и пропагандой – можно ли меня, рожденного в СССР, этим удивить! Нет, я просто физиологически перестал переваривать тембр их голосов и их жлобское самолюбование. Это как железом по стеклу. Одиннадцать лет спустя этот звук достал меня с другой стороны океана – оттуда, откуда дует уже не восточный, а западный ветер.
 
У меня, как у Синявского, с Путиным и с Трампом в первую очередь стилистические разногласия. Я никак не могу привыкнуть к тому, что скромность и сдержанность, в том числе в выражениях, и прочие бесполезные ныне добродетели, которым не всех, конечно, но многих мама с папой учат в детстве, попали под новую «культуру отмены» и вытеснены пошлым кривлянием и апломбом. Это ведь не о политике, а о чем-то большем, что вот-вот всех нас поглотит: об эпохе «мирового жлоба»…
 

 
Эссе в стиле «Игроки» - почти Гоголь, хотя и отдает достоевщиной. Длинный пост в четырех частях о том, как стороны переговоров раскладывают свои карты на столе. Это скорее размышления вслух, для себя и в себе, но, учитывая общественную значимость темы, готов поделиться и с другими тоже. В некотором смысле это инвентаризация  базовых  “вводных”, которые можно использовать для оценки того, что происходит в черном переговорном ящике.
 
ЧАСТЬ 1. ИГРОКИ И КАРТЫ.
 
ПУТИН:

1. Путин заинтересован в мире, но на своих условиях. Его условия известны почти год: четыре области целиком плюс нейтральный статус Украины и разная там “мелочь”  вроде разоружения ВСУ, если повезет. Тем не менее, я не уверен, что конкретно сейчас он готов разделить концепт Суркова о полезности вечной войны.
 
2. Путин не заинтересован в перемирии (прекращении огня), по крайней мере - сейчас, так как уверен, что еще может улучшить свои позиции на фронте, особенно если положение ВСУ ухудшится в связи с прекращением американских поставок вооружений. Путин в принципе готов был бы пойти на перемирие при более мощной отрицательной или положительной мотивации, но такую мотивацию для него Трамп преднамеренно или непреднамеренно не создал.
 
3.  У Путина и Трампа внезапно появился совместный проект “Как закатить (закатать) Европу?”. Этот проект настолько заманчив, что может в глазах Путина перевешивать ценность Украины как трофея. На этой почве между Путиным и Трампом сейчас больше ценностных совпадений, чем между Трампом и большинством европейских лидеров. Пока Трамп предлагает Путину дружить против Китая, Путин встречно предлагает Трампу дружить против Европы.
 
ТРАМП:
 
4.  Цель Трампа - не прекращение войны, а изъятие Америки из этой войны. Если бы это удалось совершить в формате сделки о мире, он получил бы с нее политический сверхдоход. Если сделка не состоится, он удовлетворится обычным доходом – объявит, что Америка больше не будет тратить деньги на «ненужную войну», а уже потраченные вернет через «инвестиционное соглашение» с Украиной, которое поэтому постарается подписать в любом случае до «выхода из игры».
 
5. Если Европа возьмет на себя все финансовые и военные обязательства США по поддержке Украины, это никак не будет напрягать Трампа, – скорее наоборот. Его базовая позиция в том и состоит, что это европейская проблема, которую Европа должна решать за свой счет и своими силами. Если есть лишние деньги, то почему нет. Но сначала пусть заплатят тарифы и даже репарации Америке…
 
6. Если Европа действительно не только на словах, но и на деле отмобилизуется для полноценной помощи Украине, то Трампу придется выбирать, что выгодней: продолжить поставлять американское оружие Украине, но уже за живые европейские деньги, или возобновить в обход Европы  за счет Европы сотрудничество с Россией в интересах американских компаний. Есть риск, что он выберет второе, так как Путин всегда предложит больше и лично ему.
 
Конец первой части. Продолжение в следующем посте.
 

Часть вторая. Начало в предыдущем посте.
 
ЗЕЛЕНСКИЙ.

1. Цель Зеленского – дотянуть ресурсную войну до точки, после которой в России возникнет революционная ситуация. При этом главный риск – не оказаться в точке, после которой революционная ситуация возникнет в Украине. Обе стороны в этом соревновании «наперегонки с революцией» должны пользоваться заемным ресурсом, но Зеленскому получить его сложнее, чем Путину.
 
2.  Для победы в ресурсной войне Зеленскому нужны люди, деньги и стволы. Деньги и стволы он до сих пор получал в основном из Америки. Сейчас ему надо на ходу переобуться и начать получать их в том же объеме от Европы. Это сложно практически, но теоретически возможно. Главный затырк здесь во времени. Объемы помощи должны резко возрасти уже в конце июня, иначе образуется зазор в поставках вооружений, которым как раз и планирует воспользоваться Путин этим летом.
 
3.  Люди для Зеленского гораздо большая проблема, чем деньги и стволы. И то, и другое можно позаимствовать, а вот людей на фронт придется брать своих. Самое большое неизвестное в формуле выживания Зеленского – это сохраняющаяся готовность украинцев воевать не в онлайне, а в офлайне. На этот вопрос не может быть теоретического ответа: либо власть погонит людей на фронт, либо люди погонят власть взашей. Мы все поймем это только постфактум.
 
ЧАСТЬ 2. НА ЧТО ИГРАЮТ?

По типу игры – это вроде бы покер, но блефуют не столько по поводу карт, сколько по поводу ставок. Делают вид, что на кону геополитика, но уже давно играют на территории. Путин не может закончить войну без признания оккупированных территорий российскими, а Зеленский – признанием оккупированных территорий российскими. Трампу это вообще все равно, для него территории – это атрибут силы: есть сила – есть и территории, остальное от лукавого.
 
Европе тоже на самом деле все равно, кому будет принадлежать Херсон. Разница между Америкой и Европой в другом. Трамп готов признать Путина силой (не тварь дрожащая, а право имеет), а вот европейские лидеры – нет. Для Трампа признание России силой является признанием политического факта без особых последствий (не исключено, что это даже будет выгодно, так как ее можно будет использовать как контрсилу). Для Европы признание России силой является политическим актом, который будет иметь огромное количество последствий. То есть признание России силой означает для Европы признание ее права влиять на европейскую политику, а это именно то, чего ведущие европейские державы, и в первую очередь Великобритания, всегда пытались избежать. Именно поэтому Европа будет сопротивляться дольше Америки.
 
Конец второй части. Продолжение в следующем посте.

Часть третья. Начало в предыдущих двух постах.
 
ПОБЕДИТЕЛИ И ПРОИГРАВШИЕ
 
Победителей в этой игре не будет, а проиграет тот, кто возьмет лишнюю карту. Но проиграют не все.
 
ТРАМП
 
Трамп, если и проиграет, то не в этой партии. Здесь его ставка беспроигрышна. Он в любом случае выходит из игры со своими деньгами, расплачиваются по счетам те, кто остался за столом. Европа может, если захочет, сесть за этот стол, чтобы поиграть вместо него, но тогда все возможные прибыли и убытки будут ее. Впрочем, особых прибылей там не должно остаться. Хотя возможно, у Трампа на соседней площадке теперь откроется свое казино, в котором он сыграет в «русскую рулетку».
 
ПУТИН И ЗЕЛЕНСКИЙ
 
Путин и Зеленский, похоже, решили остаться в игре. Путин тянет новые карты из старой колоды. То он хочет с помощью переговоров взять вершины, на которых еще не бывал (то есть получить еще не завоеванные территории), то хочет просто еще немного повоевать, чтобы улучшить свои переговорные позиции (то есть завоевать еще больше территорий). Осень кажется ему более подходящим временем для завершения войны, чем весна. Зеленский же в это время пытается вытянуть старые карты из новой (европейской) колоды (то есть добыть все те же деньги и  стволы в новом месте), рассчитывая, что с их помощью сможет переиграть или, точнее, «пересидеть» Путина.
 
БИТЬ ИЛИ НЕ БИТЬ
 
Путин не знает, какую карту вытащит Зеленский из европейской колоды. Если «шестерку», то он (Путин) - молодец, и через год получит столько «территорий», сколько сможет унести, а если вдруг все-таки вытащит козырь (получит объем помощи, сопоставимый с тем, который был до этого), то через год у Путина на носу будет новая мобилизация и военный капитализм в придачу. Если же выпадет козырный туз, – то есть Зеленский получит от Европы все, что было раньше, плюс ракетные вооружения, способные  стрелять на большую глубину по российской территории, - то повторится шекспировская драма двухгодичной давности (в смысле бить по Украине ядерным оружием или не бить) со всеми вытекающими из этого неприятными последствиями.
 
ПРОСТО ЗЕЛЕНСКИЙ
 
Но и Зеленский не знает, какую карту он вытащит. Если все-таки шестерку, то через год нынешние предложения Путина покажутся ему вполне себе вегетарианскими, и он поймет, что это была все еще «белая полоса». Ситуацию упрощает, однако, то обстоятельство, что с политической точки зрения для Зеленского между этими двумя сценариями нет различий. И в том, и в другом случае это конец его политической карьеры. Но если он признает российскую оккупацию сейчас, он наступит мгновенно, а если через год, то соответственно позже. Зато если он пройдет между струй, то снимет джекпот. Получается, что Зеленский, как и Трамп, играет в беспроигрышный политический покер.
 
ПРОСТО ПУТИН
 
Таким образом, единственным человеком, который за этим столом по-настоящему играет с судьбой, оказывается Путин. Он банкует, он рискует, он поднимает ставки, – и все это с самим собой. В азарте Путин сейчас тащит из колоды одну за другой карты в надежде, что рано или поздно выпадет та счастливая комбинация тройки, семерки и туза, которая сделает его политически бессмертным. Но где-то за сценой уже слышен старушечий смех пиковой дамы. Он думает, что играет с Трампом в покер, но на самом деле в одиночку раскладывает на столе пасьянс. Он думает, что играет чужими судьбами, а на деле лишь играет с судьбой.
 
Конец третьей части. Продолжение в следующем посте.

Часть четвертая, окончание (см. предыдущие три части).

ПАСЬЯНС ПУТИНА
 
Итак, размышляя практически, Путин должен отвергнуть предложение Трампа о перемирии (в смысле прекращения огня), если оно сразу не обременено целым комплексом договоренностей и признаний, подавляющая часть которых и для Украины, и для Зеленского персонально неприемлемы. Это разумно с точки зрения политической арифметики, но вряд ли разумно с точки зрения политической алгебры.
 
Путин не дает себя использовать, Путин ставит Зеленского в крайне невыгодное положение, Путин потенциально приобретает возможность, пусть и не стопроцентную, завладеть еще большей частью Украины и даже, если очень повезет, всей Украиной. Казалось бы, что в этом для него может быть плохого? Для начала – всего один маленький нюанс: он выводит из игры Трампа, который на этом этапе и ему, и всем остальным говорит: «Дальше сам».
 
Поначалу это должно его даже радовать – полное обнуление главного спонсора войны (в глазах Москвы). Но это только вначале. Дальше развилка, на которой обычно встречаются девочка и динозавр, – то есть 50 на 50.
 
Допустим, Зеленский убеждает Европу заместить ресурсы Америки своими собственными ресурсами. В этом случае Путин таки вляпывается в ресурсную войну не на полтора года, как ему бы хотелось бы, а на неограниченный срок с плохо предсказуемыми для устойчивости режима результатами.
 
Или, напротив, допустим, что Зеленский не добивается поддержки Европы, или эта поддержка оказывается запоздалой и не может уже возместить собой нежелание населения воевать. В этом случае Путин сталкивается с необходимостью в одиночку осваивать разрушенную и, мягко говоря, настроенную враждебно по отношению к России средних размеров европейскую страну.
 
Через полтора-два года выяснится, что для России с социально-экономической точки зрения такая победа равна поражению. То есть либо так, либо иначе, либо через победу, либо через поражение, но на горизонте нескольких лет шило вылезет из мешка – а именно станет совершенно очевидным, что в этой войне для России нет абсолютно никакой стратегической перспективы.
 
И вот тогда только станет понятно, что Трамп был для Путина своего рода спасательным кругом и, возможно, единственным шансом вывернуться вовремя из той скверной истории, в которую он вляпался три года тому назад. Шансом, которым Путин не сумел воспользоваться, потому что не смог его правильно оценить. Увы, но, похоже, что Путин недаром так ценит дружбу с арабами, которые, - по словам, часто приписываемым одной известной киевлянке, - никогда не упускали возможность упустить возможность…

Пасхальный кулич от Путина – перемирие на два дня в одностороннем порядке. Это, конечно, голый пиар, это ничего по сути не решает, но это умно, дерзко и понравится Трампу. Киев, похоже, не совсем готов к такому повороту.
 
И все-таки он хочет выпилить себя из войны…

Несмотря на практически непреодолимые технические сложности, «Пастуховская кухня», закрытая на пару недель (но не навсегда) по случаю учета шницелей, вынуждена была приоткрыться, чтобы обсудить пасхальный пердимонокль Путина.
 
Предваряя эту и так недолгую дискуссию, могу пунктиром наметить ее основную линию. Предложение Путина является одновременно трюком, провокацией и сигналом. Трюком – потому что на практике не исполнимо. Провокацией – потому что ставит Зеленского в неудобную позицию. Сигналом – потому что семафорит Трампу о якобы уважухе Путина к нему лично. Конечно, единственное, чем оно не является, так это предложением о мире, шагом к миру, проявлением миролюбия и тому подобными глупостями, не характерными для Путина.
 
Сказав все это, не могу не повторить, что это по-скифски умно, позволяет лучше маневрировать внутри все еще тлеющего переговорного процесса, подставляет очередной раз Зеленского под Трампа и дает Москве сиюминутный тактический выигрыш. Одновременно не могу не заметить, что, как это ни странно, но мне не показалось, что Киев был к такому трюкачеству готов.
 
Чем это в конечном счете окажется, – червячком для «полезных идиотов» на Западе или крючком, с помощью которого удастся зацепиться за краешек иллюзорного мира, - покажет ближайшее будущее. В самом заявлении Путина никакого ответа на этот вопрос не содержится. Остается ждать и надеяться.

https://youtu.be/_EP7pry-3sQ?si=GDUyznEVsZY2N0z_

С праздником всех верующих и присоединившихся. В нашем районе Лондона исторически много синагог. На одной из них достаточно долго красовалась надпись: «Приходите к нам. Верить не обязательно, достаточно быть евреем». Я думаю, что сегодня для радости требования еще более либеральны – достаточно быть человеком.
 
А у нас дома пасхальное перемирие. Остановились на мгновение на линии огня…

Немного о вере и политическом долголетии. Вроде в тему сегодня.
 
В чем разница между интернационал-большевизмом Ленина и национал-большевизмом Путина (абстрагируясь от самого содержания мифа)?  В том, что Ленин и ленинцы на первых порах на самом деле сами верили в свою утопию о русском коммунизме, а Путин и путинцы ни секунды никогда сами не верили в фантом о «русском государстве-цивилизации», который они сегодня впаривают современным пролетариям умственного труда.
 
Вроде бы мелочь, но именно она в итоге будет иметь решающее значение для судьбы режима. Сказано же, что каждому воздастся по вере его.
 
Любой устойчивой деспотии для разгона нужен на старте хотя бы минимум пассионарности. Если ее совсем нет, режим просто не успевает набрать ту «космическую» политическую скорость, которая только и позволяет ему оторваться от притяжения харизмы «перводиктатора» и, как следствие, выйти на высокую или низкую (как повезет) самостоятельную политическую орбиту. 
 
У интернационал-большевиков эта пассионарность в той или иной степени изначально присутствовала, и ее хватило, чтобы сконструированный ими искусственный политический спутник русской истории с гордой надписью «СССР» продержался на орбите чуть больше 70 лет.
 
Уже к середине 60-х его солнечные батареи перестали давать свою утопическую энергию, и спутник сначала остыл, а потом и вовсе превратился в мертвую глыбу льда, в конце 80-х годов прошлого века сгоревшую в плотных слоях политической атмосферы планеты.
 
У их декадентствующих потомков, ищущих, подобно средневековым алхимикам, философский камень бессмертия путинизма, но, в отличие от средневековых алхимиков, преуспевших как раз только в добывании злата из пустоты, пассионарности хватит разве что на запуск дрона.
 
Люди, которые сами ни во что не верят и занимаются политическим НЛП, создавая мертвые чувственные образы и пустые словесные конструкции «на продажу», не помощники в решении задачи коллективного политического спасения режима в тот момент, когда смерть диктатора поменяет все политические магнитные полюса.
 
Кремль может строить какие угодно планы на будущее, но это будущее перечеркнет группа фанатиков, которая вынырнет из ниоткуда, чтобы отправить путинский мир в никуда. Увы, но совсем не обязательно это будут приятные во всех отношениях люди. Единственной их сильной стороной будет то, что они на самом деле будут верить в то, что делают. Нам, возможно, это не поможет, но и им (власть предержащим) тоже.

Пока подтверждается гипотеза, что Трамп про разрушение, а не про созидание. Он напоминает теленка, который бодается с дубом не с какой-то конкретной целью, а из любви к самому процессу. Разгоняется, ударяется, сотрясает и тут же отскакивает в сторону, так что все сухие желуди уже падают на голову кому-то другому. Но ему уже все равно – он на полном ходу бежит к следующему дубу. Больше всего при этом достается тем, кому он якобы пытается помочь. Сейчас желуди летят в Украину, Израиль на очереди. В принципе, это тоже полезная деятельность, только если за таким «бычком» идет грамотная команда сборщиков, которая снимает «урожай» от всей этой неуемной, но не всегда умной активности. Но пока на месте сборщиков только сборная команда из нескольких достаточно узких сект (банд) –  «дети чайных вечеринок», «силиконовая мафия» и так далее. Не очень похоже, что это те люди, которые смогут грамотно зачистить поляну после боданий Трампа.

Вышли в эфир с Борисом перед встречей в Лондоне, потому что выходить после было бы реально не спортивно. Сейчас нервы у всех напряжены, и надо выполнять миссию. Зато потом интересно будет сравнить впечатления «до» и «после». В общих чертах картина выглядит так:
 
1.  Очевидно, что Россия и США находятся в тесном контакте, между ними есть взаимное понимание и даже своего рода доверие. Интересы тоже во многом совпадают (точнее сказать, лежат в разных плоскостях, так что делить именно в Украине нечего, а администрация Трампа не про принципы, а именно про делить).
2.  В Лондоне Путин и Трамп выступают с сепаратно согласованной позицией, просто Трамп говорит за двоих. Это как если бы Вольф и Даллес в Швейцарии договорились. В этом случае расклад сил в Потсдаме мог быть другим.
3.  Зеленский в курсе всего, все понимает, но не принимает. Он предпочитает сжечь мосты над Ла Маншем еще до начала встречи, чтобы обратно только вплавь. Отсюда заявление по главному для Путина требованию – о признании Крыма: «никогда».
4.  Это срыв переговоров. Вероятность того, что Путин согласится на перемирие без предварительных условий, я рассматриваю как близкую к нулю. После объединения Германии Россия на предложение «остальное мы обсудим позже» не ведется.
5.  Таким образом, первая развилка в Лондоне – удержится ли Зеленский на захваченном плацдарме или начнет сдавать назад, наводя понтон вместо сожженного моста.
6.  Вторая развилка – ограничатся ли европейцы громкими словами и похлопыванием по плечу или действительно воспрянут ото сна и начнут судорожно восстанавливать оборонную промышленность и скупать готовое оружие по всему свету для Украины.
7.  Если Зеленский правильно просчитал Европу, он герой. Если он просчитался, то следующий компромисс будет куда более болезненным для Украины, да и для самого Зеленского.
Вот такой «gambling» на крови выходит сегодня. Детали на «Кухне»:

https://youtu.be/QUDlQt1B0cA?si=5W_ndpsep0roFO0h

Несостоявшаяся стрелка часто проясняет в отношениях сторон больше, чем состоявшаяся.
 
План Трампа перестал быть секретом. Похоже, он был опубличен не без помощи Украины, руководство которой опасается, что бульдоги под ковром удушат украинскую мечту о военной победе над Россией, и старается сейчас обеспечить себе международную поддержку методами так не любимого Трампом «воукизма» - то есть с помощью прямой апелляции  к международному общественному мнению, минуя головы западных правительств и, прежде всего, минуя самого Трампа. Это жесткая и опасная игра в стилистике «пан или пропал», но чем дольше я за ней наблюдаю, тем больше у меня сомнений  в том, что Зеленский на самом деле пан.
 
В некотором смысле можно сказать, что довольно замусоленные карты, находившиеся на руках у игроков аж с 2014 года, наконец положены на стол. Даже самое беглое знакомство с ними показывает, что главным и чуть ли не единственным вопросом, вокруг которого строится вся игра, является вопрос о территориальных уступках Украины. Все остальные вопросы обозначили себя как либо решаемые, либо игнорируемые, либо вообще фейковые. И лишь вопрос о территориях продолжает стоять ребром.
 
Территории не были целью этой войны, но стали. Причины войны вообще не в Украине, а в тупике отношений России с Западом (в первую очередь – с США). В конечном счете, Путин решил разрубить этот гордиев узел, а Байден решил дать ему помахать мечом, полагая, что меч сточится раньше, чем развяжется узел. Вышло наоборот (в связи с чем и всплыл Трамп с его повесткой). К сожалению, этот гордиев узел пришлось разрубать на теле Украины.
 
То есть, не являясь изначально действительной причиной  российской агрессии, спор о территориях стал впоследствии для нее поводом и идеологическим обоснованием со стороны России. Но, когда выяснение отношений между Россией и Западом окончательно зашло в тупик (что в Вашингтоне осознали раньше, чем в Европе, и стали действовать по принципу «вовремя предать – это не предать, а предвидеть»), территориальный вопрос вышел на первый план и неожиданно стал чуть ли не главным и единственным. Так же как для Украины понимание «победы» редуцировалось до «возвращения территорий», так и для Путина понимание «победы» схлопнулось до «территориальных приобретений».
 
Территории для обеих сторон  потеряли свой первоначальный смысл и  трансформировались в сакральный трофей, имеющий символическое и культовое значение.
 
Это делает переговорную ситуацию крайне сложной. В рамках такого схематичного восприятия победы любое компромиссное соглашение будет трактоваться как частичная капитуляция одной из сторон. Если Россия прекращает огонь, не закрепив за собой хотя бы часть оккупированных территорий, то это – капитуляция Путина. А если Зеленский ради перемирия соглашается хотя бы на частичное признание оккупированных  территорий российскими, – это капитуляция Украины.  
Таким образом, ни обойти, ни объехать этот вопрос невозможно. Его неразрешимость будет препятствием для любого компромиссного соглашения о перемирии. Либо Россия добивается признания части или всех оккупированных территорий, либо война продолжается – в практическом плане третьего не дано.

Все разговоры о прекращении огня без условий на данном этапе войны являются либо маниловщиной, либо ведутся с целью пропаганды. В ближайшее время мир может наступить только в том случае, если Зеленский соглашается на легитимизацию хотя бы части путинских завоеваний, либо война будет продолжена до того момента, когда оформится новая геополитическая ситуация. Такова реальность, данная нам в кровавых ощущениях. Но ее нужно видеть, понимать и уважать, а не жить в мире дополненной реальности, в которой все неприятные ощущения можно утопить в словах..  

Рубрика «заметки на полях». Многие адепты замечательного «мира будущего» одержимы идеей, что войну можно выиграть, переиграв Путина. Не победив, – это как раз совершенно логично, - а именно переиграв, заставив сделать что-то такое, что на самом деле он совершенно не хочет и не собирается делать.
 
С энергией, достойной лучшего применения, сотни вроде бы толковых и проницательных людей продвигают то один, то другой заведомо неприемлемый для Путина концепт прекращения войны, пафосно называя его альтернативным «планом мира» и противопоставляя «непродуманному и невнятному плану» Трампа (и, конечно, самого Путина).
 
По всей видимости, подсознательно они полагают, что Путин устроен как «однорукий бандит», скучающий в зале игровых автоматов, и поэтому, если  его непрерывно нагружать, то сработает «эффект усталости», и он выдаст какой-нибудь мирный джекпот. Проблема в том, что Путин не «однорукий», а просто бандит, и он от таких «напряжений» не устает.
 
Таким очередным заведомо непроходным предложением в текущей ситуации является концепт «прекращения огня как предварительного условия мирных переговоров». Все понимают, что у Путина на данный момент нет никакой мотивации прекращать огонь, ничего не получив взамен, но продолжают троллить его этим требованием.
 
Впечатляет непоследовательность аргументации. Якобы достойный и честный участник переговорного процесса, действительно стремящийся к миру, обязан принять это предложение как подтверждение искренности своих намерений. Однако достойный и честный человек, стремящийся к миру, не развязал бы эту войну и не кошмарил бы три года Украину. Тут надо как-то определиться, Путин – это кто: достойный и честный переговорщик или кровавый и беспощадный диктатор?
 
Чтобы заставить Путина согласиться на безусловное прекращение огня, его сначала надо победить, а не наоборот. То есть единственный вопрос, который имеет смысл обсуждать, есть ли здесь и сейчас ресурс победить Путина. Все остальное – от лукавого. Если есть – используйте и побеждайте. Если нет – ищите компромисс. Убеждать Путина самоликвидирововаться на радость прогрессивному человечеству – пустая трата времени.
 
 
 

Пост в двух частях. Часть первая.
 
А есть ли ресурс?

Трамп считает, что ресурса победить Россию в данный момент нет, и, как бизнесмен, закрывает для себя «тему» - украинский проект признан убыточным и списан в расходы. А вот Зеленский считает, что ресурс есть, а Трампу просто не хватает воображения, чтобы представить, как близка и прекрасна неизбежная победа Украины в войне с Россией.
 
По сути, помимо войны с Россией и Путиным, Зеленский де-факто вынужден вести «необъявленную войну» с Америкой и Трампом. Он должен открыто бросать вызов Трампу, так как именно Трамп, а не Путин, диктует сейчас Зеленскому неприемлемые для него условия мира. На что рассчитывает Зеленский в этой войне на два фронта и каковы его резоны, помимо того, что принятие условий Путина-Трампа практически неизбежно прекращает его политическую карьеру?
 
Во-первых, Зеленский рассчитывает на то, что может пережить Трампа как в политическом, так и в чисто физическом смысле. Ситуация в Америке по-настоящему революционная и выглядит плохо предсказуемой. Поэтому в целом позицию людей, которые рассчитывают на то, что Трамп развидится как ночной кошмар, и надо его просто «перетерпеть», можно понять.
 
Во-вторых, по аналогии он рассчитывает, что в принципе может «перетерпеть» и Путина. Заявление о том, что Путин обязательно скоро умрет, в этой связи выглядит скорее симптоматичным, чем случайным. Абстрактно рассуждая, такой вопрос верен: рано или поздно в России произойдет очередная смена парадигмы, после чего ей станет не до Украины. Но до смерти Путина еще надо как-то дожить.
 
Во-третьих, - и это главное, - он рассчитывает на то, что оскорбленная Европа заменит США в качестве основного финансового и оружейного донора войны для Украины.

Конец первой части. Продолжение в следующем посте.

Вторая часть. Начало в предыдущем посте.
 
О моменте истины…
Принимая во внимание то обстоятельство, что обеспечение фронта всем необходимым – это непрерывный процесс, а внятных гарантий финансирования и поставок вооружений Зеленский имеет еще приблизительно на квартал, практическое значение для него имеет только третье обстоятельство (согласие Европы на то, чтобы заместить Америку в качестве главного спонсора и поставщика вооружений), так как всерьез ожидать смерти Трампа или Путина (физической или политической) в столь сжатые сроки и строить на этом политический расчет несерьезно.
 
К сожалению, на сегодняшний день ответ на вопрос, сможет ли Европа резко нарастить финансирование, а главное - поставки оружия Украине без помощи, а то и при прямом сопротивлении Америки, находится не в области знания и расчета, а в области веры и гадания. Теоретически, наверное, такая возможность у Европы есть, но сделать это она сможет только при достаточно большом напряжении сил и при наличии внятной политической воли. И еще все-таки необходимо хотя бы нейтральное отношение Америки к этой поддержке. Все три этих условия пока выглядят скорее как гипотетические, чем имеющиеся в наличии.
 
Это позволяет предположить, что ответ Европы вряд ли будет опережающим. Она по-прежнему будет скорее следовать за ситуацией, в большей степени реагируя на то, как развиваются события, чем предвосхищая их. А это значит, что, рассорившись с Трампом, Зеленский с большой долей вероятности окажется на какой-то период времени в зоне неопределенности, похожей на ту, которая случилась, когда конгресс заблокировал военные поставки Байдена. Это будет серая зона, когда Америка уже «вышла из игры», а Европа в нее пока не вошла. Что-то вроде заминки при смене состава в хоккейном матче, где, однако, играют не в шайбу, а в жизнь.
 
Я думаю, что сейчас критически важным фактором окажется именно воля и решимость украинского народа к сопротивлению. Очевидно, что ценой войны на два фронта будет тотальная мобилизация как человеческих, так и материальных ресурсов Украины. Для начала все упрется просто в мобилизацию всех возрастов, так как образовавшуюся дыру на фронте при отсутствии оружия придется затыкать людьми. Если Украина через это переступит, это будет один сценарий, если нет – другой.
 
Приближается момент истины. Либо Зеленский получит от населения мандат на такую по жестокости войну, которой, несмотря на все испытания и тяготы трех первых военных лет, Украина еще не видела, либо нет. Если получит – Европа подтянется, если не получит – отсидится в стороне и последует за Трампом. Все просто и совершенно непредсказуемо, так как волю народа мало кому в истории удавалось просчитать прежде, чем она была явлена.
 
Конец второй части. Начало в предыдущем посте.