Пиление
В «пилении» чаще мужчина обвиняет женщину, хотя нельзя сказать, что это эксклюзивно женский досуг. Возможно просто процесс бесконечного напоминания о своих ожиданиях с упреками в несоответствии им называется «пилением», когда это делает женщина, и «патриархальным абьюзом», когда это делает мужчина. Подразумевающееся «пилящим» человеком объяснение необходимости «пилить», обычно, лежит где-то рядом с «мой партнёр меня недостаточно ценит и/или недостаточно зрел, чтобы самостоятельно выполнять свои обязательства в наших отношениях, приходится напоминать». Стоит отметить, что иногда это правда. Иногда партнёр и правда не обращает внимания даже на собственные обещания и принятые обязательства, пока его не возьмут за шкирку и не ткнут носом. Или и правда не обладает достаточной дисциплиной и устойчивостью, чтобы не отвлечься и выделить ресурсы, даже если и сам хочет. Но это тривиальные варианты, с которыми всё скучно-понятно. Давайте обсудим, чем ещё может быть такая ситуация.
Во-первых, есть вариант, что требования «пилящего» просто невыполнимы: он предъявляет либо завышенные требования, либо не учитывает контекст. Например, жена требует от своего мужа, чтобы он помогал ей сидеть с детьми в ту секунду, когда видит его не при деле. А то, что предыдущие 4 часа он сидел с детьми и на 12 секунд отвлёкся, в расчёт не принимается. Отличный способ заслужить статус пилящего супруга.
Второй вариант – это когда человек даже не собирается действовать, но и не готов отказывать. Он может осознанно иметь цель и даже корить себя «блин, жена мне сто раз говорила, а я всё равно не делаю» или хотеть это сделать, чтобы ему хотя бы перестали клевать мозг, но на самом деле испытывать категорическое отвращение к исполнению просьбы. Возможно, потому что считает, что это действие бессмысленно, или он и так испытывает большой уровень подчинения в отношениях. Эдакое дурацкое промежуточное состояние, когда он недостаточно крут, чтобы сказать, что эту херню он делать не будет, но при этом у него хватает яиц тихо, пассивно-агрессивно подростково бунтовать.
И третий вариант. Он нравится мне злой иронией, – когда сам факт пиления становится причиной невыполнения просьбы. Точно так же, как в поговорке «ты сказал раз – я поверил, ты повторил – я засомневался, ты стал настаивать, и я понял, что ты лжёшь»: повторение одного и того же месседжа отнюдь не всегда усиливает его эффект. Евдотья попросила Петю раз – он захотел это сделать, она попросила его два – он засомневался, она попросила три – он не будет этого делать. Потому что просьба тем и отличается от приказа она подразумевает возможность сказать нет. И тогда то, что Петя соглашается выполнить просьбу выглядит как его добровольное действие. Он может почувствовать себя хорошо, что он такой хороший, заботливый, любящий и отзывчивый. А если его на эту тему постоянно клюют, то даже если он просьбу выполнит, то плюсов в карму не будет. Всё, что он получит, – ему скажут «наконец-то блин, и года не прошло, всего миллион раз тебе сказала». Мало того, что это будет обидно, так, он ещё подкрепит поведение человека, который пилит, и окажется человеком, которого можно задавить и продавить.
Поэтому иногда сам факт пиления превращается в порочный круг, когда из-за того, что один партнёр давит на другого, тот уже ничего не хочет делать. Из-за того, что он не хочет ничего делать, на него давят ещё больше. Он делает ещё меньше и так далее. В итоге один постоянно чувствует, что на него давят, ощущает себя в отношениях пострадавшей стороной, потому что выдерживает на себе чудовищное давление и является козлом отпущения. Другая сторона аналогично чувствует себя пострадавшей, потому что он сто миллионов раз попросила, а партнёр после стольких напоминаний и просьб даже палцем о палец не ударил. В итоге получаются такие расстроенные отношения, которые уже не соберёшь обратно, потому что столько всего накопилось, что кроме расставания осталось только переубивать друг друга.
В «пилении» чаще мужчина обвиняет женщину, хотя нельзя сказать, что это эксклюзивно женский досуг. Возможно просто процесс бесконечного напоминания о своих ожиданиях с упреками в несоответствии им называется «пилением», когда это делает женщина, и «патриархальным абьюзом», когда это делает мужчина. Подразумевающееся «пилящим» человеком объяснение необходимости «пилить», обычно, лежит где-то рядом с «мой партнёр меня недостаточно ценит и/или недостаточно зрел, чтобы самостоятельно выполнять свои обязательства в наших отношениях, приходится напоминать». Стоит отметить, что иногда это правда. Иногда партнёр и правда не обращает внимания даже на собственные обещания и принятые обязательства, пока его не возьмут за шкирку и не ткнут носом. Или и правда не обладает достаточной дисциплиной и устойчивостью, чтобы не отвлечься и выделить ресурсы, даже если и сам хочет. Но это тривиальные варианты, с которыми всё скучно-понятно. Давайте обсудим, чем ещё может быть такая ситуация.
Во-первых, есть вариант, что требования «пилящего» просто невыполнимы: он предъявляет либо завышенные требования, либо не учитывает контекст. Например, жена требует от своего мужа, чтобы он помогал ей сидеть с детьми в ту секунду, когда видит его не при деле. А то, что предыдущие 4 часа он сидел с детьми и на 12 секунд отвлёкся, в расчёт не принимается. Отличный способ заслужить статус пилящего супруга.
Второй вариант – это когда человек даже не собирается действовать, но и не готов отказывать. Он может осознанно иметь цель и даже корить себя «блин, жена мне сто раз говорила, а я всё равно не делаю» или хотеть это сделать, чтобы ему хотя бы перестали клевать мозг, но на самом деле испытывать категорическое отвращение к исполнению просьбы. Возможно, потому что считает, что это действие бессмысленно, или он и так испытывает большой уровень подчинения в отношениях. Эдакое дурацкое промежуточное состояние, когда он недостаточно крут, чтобы сказать, что эту херню он делать не будет, но при этом у него хватает яиц тихо, пассивно-агрессивно подростково бунтовать.
И третий вариант. Он нравится мне злой иронией, – когда сам факт пиления становится причиной невыполнения просьбы. Точно так же, как в поговорке «ты сказал раз – я поверил, ты повторил – я засомневался, ты стал настаивать, и я понял, что ты лжёшь»: повторение одного и того же месседжа отнюдь не всегда усиливает его эффект. Евдотья попросила Петю раз – он захотел это сделать, она попросила его два – он засомневался, она попросила три – он не будет этого делать. Потому что просьба тем и отличается от приказа она подразумевает возможность сказать нет. И тогда то, что Петя соглашается выполнить просьбу выглядит как его добровольное действие. Он может почувствовать себя хорошо, что он такой хороший, заботливый, любящий и отзывчивый. А если его на эту тему постоянно клюют, то даже если он просьбу выполнит, то плюсов в карму не будет. Всё, что он получит, – ему скажут «наконец-то блин, и года не прошло, всего миллион раз тебе сказала». Мало того, что это будет обидно, так, он ещё подкрепит поведение человека, который пилит, и окажется человеком, которого можно задавить и продавить.
Поэтому иногда сам факт пиления превращается в порочный круг, когда из-за того, что один партнёр давит на другого, тот уже ничего не хочет делать. Из-за того, что он не хочет ничего делать, на него давят ещё больше. Он делает ещё меньше и так далее. В итоге один постоянно чувствует, что на него давят, ощущает себя в отношениях пострадавшей стороной, потому что выдерживает на себе чудовищное давление и является козлом отпущения. Другая сторона аналогично чувствует себя пострадавшей, потому что он сто миллионов раз попросила, а партнёр после стольких напоминаний и просьб даже палцем о палец не ударил. В итоге получаются такие расстроенные отношения, которые уже не соберёшь обратно, потому что столько всего накопилось, что кроме расставания осталось только переубивать друг друга.
Мастер-класс «Как писать хорошие тексты?»
Многим из вас по нраву, как я пишу. Некоторым из вас понравился и мой лонгрид для начинающих психологов. Тех, кто находится на пересечении этих множеств, я приглашаю на мастер-класс о том, как психологу продвигаться с помощью текстов: как их писать, как выбирать темы, чего избегать, и как выкладывание текстов связано с появлением клиентов. МК длится 2 часа, будет ессно теория, планируется слегка практика и инструменты для самостоятельной работы.
Что важно: это мероприятие только для психологов! Его организует моя жена (@maryblack) в рамках своего Клуба начинающих психологов, и пришедшие сразу получают возможность стать его участником.
В зависимости от вашего опыта и подготовки разные части того, что я планирую сказать, могут показаться очевидной или, по крайней мере, знакомой информацией, но мне говорили, что я неплохо упорядочиваю материал, так что даже если ничего принципиально нового вы не узнаете (что всё-таки вряд ли), по меньшей мере я постараюсь дать удобную систему раскладывания всех релевантных знаний по полочкам в осмысленной последовательности.
Обязательные для продающего текста акценты вот:
⁃ как писать так, чтобы вас заметили, читали и цитировали?
⁃ есть ли какие-то секреты написания хороших текстов, которым можно научиться, или это некий «талант писателя» - либо дано, либо нет?
⁃ стоит ли ограничивать себя двумя тысячами знаков, потому что «длинные тексты никто не читает» или же лонгриды тоже работают? (ну тут интрига конечно)
⁃ можно ли продвигаться исключительно благодаря текстовому блогу?
- где провести грань между самораскрытием и эмоциональным стриптизом?
⁃ и наконец, какой стиль выбрать для своих психологических статей и постов - публицистический, художественный или информационный?
Мастер-класс 23го ноября в 18:00 по мск, в зуме, интерактив важен, так что постарайтесь обеспечить себя тихим местом.
Стоимость - 1500 рублей, длительность встречи, напомню, - 2 часа.
Записаться можно в личных сообщениях администратору Клуба - Марии Ерышовой @MariyaEryshova
Многим из вас по нраву, как я пишу. Некоторым из вас понравился и мой лонгрид для начинающих психологов. Тех, кто находится на пересечении этих множеств, я приглашаю на мастер-класс о том, как психологу продвигаться с помощью текстов: как их писать, как выбирать темы, чего избегать, и как выкладывание текстов связано с появлением клиентов. МК длится 2 часа, будет ессно теория, планируется слегка практика и инструменты для самостоятельной работы.
Что важно: это мероприятие только для психологов! Его организует моя жена (@maryblack) в рамках своего Клуба начинающих психологов, и пришедшие сразу получают возможность стать его участником.
В зависимости от вашего опыта и подготовки разные части того, что я планирую сказать, могут показаться очевидной или, по крайней мере, знакомой информацией, но мне говорили, что я неплохо упорядочиваю материал, так что даже если ничего принципиально нового вы не узнаете (что всё-таки вряд ли), по меньшей мере я постараюсь дать удобную систему раскладывания всех релевантных знаний по полочкам в осмысленной последовательности.
Обязательные для продающего текста акценты вот:
⁃ как писать так, чтобы вас заметили, читали и цитировали?
⁃ есть ли какие-то секреты написания хороших текстов, которым можно научиться, или это некий «талант писателя» - либо дано, либо нет?
⁃ стоит ли ограничивать себя двумя тысячами знаков, потому что «длинные тексты никто не читает» или же лонгриды тоже работают? (ну тут интрига конечно)
⁃ можно ли продвигаться исключительно благодаря текстовому блогу?
- где провести грань между самораскрытием и эмоциональным стриптизом?
⁃ и наконец, какой стиль выбрать для своих психологических статей и постов - публицистический, художественный или информационный?
Мастер-класс 23го ноября в 18:00 по мск, в зуме, интерактив важен, так что постарайтесь обеспечить себя тихим местом.
Стоимость - 1500 рублей, длительность встречи, напомню, - 2 часа.
Записаться можно в личных сообщениях администратору Клуба - Марии Ерышовой @MariyaEryshova
Экзистенциальный смысл маркетингового исследования
Само существовании маркетинговых исследований говорит нам о феномене, который не понимают большинство людей, и который как рубильник переключает качество жизни, когда его поймёшь. Эта своеобразная благая весть состоит в том, что продавец не знает, что у него покупают. Понятия не имеет. Если вы смотрели «Как я встретил вашу маму», там, когда у Лили парочка геев покупает картину, в итоге оказывается, что купили они её не потому, что оценили её талант, а ради рамы. И это – хорошая и важная иллюстрации этой идеи: мы не знаем, что у нас покупают.
Тут можно привести пример предпринимателя Уильям Ригли, успешно торговавшего мылом и пекарским порошком в 1892, обратил внимание на то, что покупатели приходят в его магазин не столько из-за мыла и порошка, сколько из-за двух пластинок жевательной резинки, к ним прилагавшихся. В итоге это дало импульс к перепрофилированию компании на производство одной из популярных жвачек Wrigley’s. И таких историй – сколько угодно.
Это фундаментальный принцип продажи. И под продажей я не имею в виду только товарно-денежные транзакции, но любое предложение и сделку. Мы выходим на рынок романтических, дружеских, деловых отношений, и мы можем даже не знать, что у нас покупают. Обычно мы знаем, что продаём, но мы не знаем, что у нас купили. Более того, разные люди могут покупать у нас разные вещи, хотя мы продаём одно и тоже. Если Вася продаёт зеркала, то кто-то покупает у него возможность проверять, насколько пристойно он выглядит перед выходом в свет. Кто-то – возможность разнообразить свою сексуальную жизнь, поставив рядом с кроватью. Кто-то – предмет дизайна, дающий возможность визуально расширить помещение. Каждый получает у Васи своё, хотя продаёт Вася одно и то же.
Некоторые компании, которые уже провели маркетинговое исследование и выяснили, что они продают, становятся очень успешными. Мой любимый пример – Кока Кола. Не стоит заблуждаться будто, они продают сладкую газировку. Если бы они продавали сладкую газировку, они бы вышли с рынка очень давно. Они продают эмоции, и все их рекламы построены по одной и той же схеме: счастливые радостные люди собрались с семьёй, друзьями и хорошо проводят время. Их классический образ – Санта Клаус – они одели его в свои цвета (красно-белый;, большая часть современной западной атмосферы Нового Года – результат и часть маркетинговой кампании Кока-Колы. Даже у нас она стала традиционным новогодним напитком, хотя большую часть 20 века её реклама до нас добиралась, мягко говоря, не в полном объеме.
То же самое во всём остальном. Вы хотите нравиться людям? У вас нет другого способа узнать, что вы может им предложить, кроме как спросить. Нет другого способа выяснить, чем вы хороши как психолог, кроме как спросить у своих клиентов; другого способа узнать, какой вы любовник, кроме как спросить у своих любовниц; нет другого способа узнать, как какой вы родитель, кроме как выяснить у своих детей, и т.д. Именно окружающие принимают решение, совершать им сделку с вами или нет. Это не тот вопрос, на который вы можете узнать ответ внутри своей головы, будь вы трижды доктор философских наук и просиди вы тридцать лет в медитации. Только способность видеть обратную связь от других позволит вам понять, что другие от вас получают, чего хотят и что в вас ценят. Хорошая новость в том, что окружающие рады давать нам обратную связь, просто мы, как правило, её игнорируем.
На этом построена значительная часть психотерапии, особенно групповой: просто получить наконец обратную связь, узнать ответы, в том числе на те вопросы, которые раньше не приходило в голову задать. И главное – отказаться от иллюзии, будто мы из своей головы можем узнать, спланировать и управлять чужим представлением о нас или чужим отношением к нам. Потому что это возможно (если вообще возможно) только и исключительно через исследование содержания чужой головы.
Само существовании маркетинговых исследований говорит нам о феномене, который не понимают большинство людей, и который как рубильник переключает качество жизни, когда его поймёшь. Эта своеобразная благая весть состоит в том, что продавец не знает, что у него покупают. Понятия не имеет. Если вы смотрели «Как я встретил вашу маму», там, когда у Лили парочка геев покупает картину, в итоге оказывается, что купили они её не потому, что оценили её талант, а ради рамы. И это – хорошая и важная иллюстрации этой идеи: мы не знаем, что у нас покупают.
Тут можно привести пример предпринимателя Уильям Ригли, успешно торговавшего мылом и пекарским порошком в 1892, обратил внимание на то, что покупатели приходят в его магазин не столько из-за мыла и порошка, сколько из-за двух пластинок жевательной резинки, к ним прилагавшихся. В итоге это дало импульс к перепрофилированию компании на производство одной из популярных жвачек Wrigley’s. И таких историй – сколько угодно.
Это фундаментальный принцип продажи. И под продажей я не имею в виду только товарно-денежные транзакции, но любое предложение и сделку. Мы выходим на рынок романтических, дружеских, деловых отношений, и мы можем даже не знать, что у нас покупают. Обычно мы знаем, что продаём, но мы не знаем, что у нас купили. Более того, разные люди могут покупать у нас разные вещи, хотя мы продаём одно и тоже. Если Вася продаёт зеркала, то кто-то покупает у него возможность проверять, насколько пристойно он выглядит перед выходом в свет. Кто-то – возможность разнообразить свою сексуальную жизнь, поставив рядом с кроватью. Кто-то – предмет дизайна, дающий возможность визуально расширить помещение. Каждый получает у Васи своё, хотя продаёт Вася одно и то же.
Некоторые компании, которые уже провели маркетинговое исследование и выяснили, что они продают, становятся очень успешными. Мой любимый пример – Кока Кола. Не стоит заблуждаться будто, они продают сладкую газировку. Если бы они продавали сладкую газировку, они бы вышли с рынка очень давно. Они продают эмоции, и все их рекламы построены по одной и той же схеме: счастливые радостные люди собрались с семьёй, друзьями и хорошо проводят время. Их классический образ – Санта Клаус – они одели его в свои цвета (красно-белый;, большая часть современной западной атмосферы Нового Года – результат и часть маркетинговой кампании Кока-Колы. Даже у нас она стала традиционным новогодним напитком, хотя большую часть 20 века её реклама до нас добиралась, мягко говоря, не в полном объеме.
То же самое во всём остальном. Вы хотите нравиться людям? У вас нет другого способа узнать, что вы может им предложить, кроме как спросить. Нет другого способа выяснить, чем вы хороши как психолог, кроме как спросить у своих клиентов; другого способа узнать, какой вы любовник, кроме как спросить у своих любовниц; нет другого способа узнать, как какой вы родитель, кроме как выяснить у своих детей, и т.д. Именно окружающие принимают решение, совершать им сделку с вами или нет. Это не тот вопрос, на который вы можете узнать ответ внутри своей головы, будь вы трижды доктор философских наук и просиди вы тридцать лет в медитации. Только способность видеть обратную связь от других позволит вам понять, что другие от вас получают, чего хотят и что в вас ценят. Хорошая новость в том, что окружающие рады давать нам обратную связь, просто мы, как правило, её игнорируем.
На этом построена значительная часть психотерапии, особенно групповой: просто получить наконец обратную связь, узнать ответы, в том числе на те вопросы, которые раньше не приходило в голову задать. И главное – отказаться от иллюзии, будто мы из своей головы можем узнать, спланировать и управлять чужим представлением о нас или чужим отношением к нам. Потому что это возможно (если вообще возможно) только и исключительно через исследование содержания чужой головы.
Квантовая психология
Есть общее правило, применимое к любому научпопу: если произносится слово «квантовый» и это не лекция профессионального квантового физика о квантовой физике, – звучит туфта. Однако пользоваться физическими принципами для описания психологических феноменов – слишком большое искушение, чтобы его игнорировать. Даже если не считать применимость законов физики к психике буквальной реальностью, это всё равно слишком удобная и очевидная эвристика, чтобы от неё отказываться. Учитывая это предисловие, давайте поговорим об эффекте наблюдателя.
На всякий случай напомню, что суть эффекта наблюдателя в том, что не бывает подлинно не вовлечённого наблюдения. Любой процесс восприятия, не говоря уж об измерении, как-то меняет объект наблюдения. В больших масштабах это не важно: сунув термометр в океан, мы не особо этим изменим его температуру. Но вот на квантовых масштабах это становится критично. Так вот аналогичный эффект есть и в психологии.
Фактически эффект наблюдателя выделяет в психологии здоровенный (но всё же меньший) кусок, который в самом общем смысле можно назвать психологией личности. За пределами этого куска находится всё остальное: психофизиология, психология процессов памяти, психология спорта, тысячи их. В этих дисциплинах мы можем исследовать так, что процесс нашего измерения не повлияет на измеряемый феномен. От того, что мы в рамках исследования по психологии развития наблюдаем за тем, на каком этапе ребёнок начинает говорить – он не станет говорить ни раньше, ни позже. А вот выяснить что-то про личность человека – уже не так просто. Нет другого способа узнать, как человек относится к кому-то близкому, кроме как спросить у него, и нет возможности задать этот вопрос так, чтобы сам факт спрашивания не повлиял на ответ.
И, разумеется, как и большинство психических механизмов, эффект наблюдателя является и источником множества проблем, и, при правильном использовании, эффективным инструментом.
Проблемы возникают от того, что контекст обращения внимания на какие-то важные вопросы даёт возможность на них не отвечать. «Да не о том думай, что спросили, а о том — для чего? Догадаешься — для чего, тогда и поймешь, как надо ответить» – объясняет эту мысль попроще Максим Горький. Иными словами, Вася никогда не оказывается перед сферическим вопросом «что для меня главная ценность» в вакууме. Этот вопрос, как и многие другие, всегда возникает в каком-то контексте, и у Васи всегда есть возможность воспользоваться этим контекстом для ответа вместо того, чтобы искать ответ внутри себя. «Вера, царь и отечество!» рапортует Вася спросившему его прапорщику, и возвращается в строй. Океан стыдливо прячет свою температуру и услужливо сообщает, что температура градусника – 20 градусов.
Как инструмент же эффект наблюдателя раскрывается, когда мы отказываемся такой ответ, выведенный из нашего же вопроса, принимать. И ещё лучше – когда мы успешно приглашаем человека к размышлению над вопросом, предлагаем уже задать этот вопрос самому себе. И тогда сам факт задавания вопроса оказывается достаточным, чтобы найти ответ. Прежде не принятые решения, не сформированные оценки, не расставленные приоритеты решаются, формируются и расставляются – стоит только направить наше наблюдение туда, где они должны бы быть. Часто достаточно буквально задать человеку его же вопрос – и уже получить ответ: «Я не знаю, что мне больше нравится, чай или кофе. – Так и что вам больше нравится, чай или кофе? – Чай». Преображающая сила наблюдения, будучи обузданной и направленной в продуктивное русло, позволяет из неопределённости и сомнений выкристаллизовать желаемые ответы.
Есть общее правило, применимое к любому научпопу: если произносится слово «квантовый» и это не лекция профессионального квантового физика о квантовой физике, – звучит туфта. Однако пользоваться физическими принципами для описания психологических феноменов – слишком большое искушение, чтобы его игнорировать. Даже если не считать применимость законов физики к психике буквальной реальностью, это всё равно слишком удобная и очевидная эвристика, чтобы от неё отказываться. Учитывая это предисловие, давайте поговорим об эффекте наблюдателя.
На всякий случай напомню, что суть эффекта наблюдателя в том, что не бывает подлинно не вовлечённого наблюдения. Любой процесс восприятия, не говоря уж об измерении, как-то меняет объект наблюдения. В больших масштабах это не важно: сунув термометр в океан, мы не особо этим изменим его температуру. Но вот на квантовых масштабах это становится критично. Так вот аналогичный эффект есть и в психологии.
Фактически эффект наблюдателя выделяет в психологии здоровенный (но всё же меньший) кусок, который в самом общем смысле можно назвать психологией личности. За пределами этого куска находится всё остальное: психофизиология, психология процессов памяти, психология спорта, тысячи их. В этих дисциплинах мы можем исследовать так, что процесс нашего измерения не повлияет на измеряемый феномен. От того, что мы в рамках исследования по психологии развития наблюдаем за тем, на каком этапе ребёнок начинает говорить – он не станет говорить ни раньше, ни позже. А вот выяснить что-то про личность человека – уже не так просто. Нет другого способа узнать, как человек относится к кому-то близкому, кроме как спросить у него, и нет возможности задать этот вопрос так, чтобы сам факт спрашивания не повлиял на ответ.
И, разумеется, как и большинство психических механизмов, эффект наблюдателя является и источником множества проблем, и, при правильном использовании, эффективным инструментом.
Проблемы возникают от того, что контекст обращения внимания на какие-то важные вопросы даёт возможность на них не отвечать. «Да не о том думай, что спросили, а о том — для чего? Догадаешься — для чего, тогда и поймешь, как надо ответить» – объясняет эту мысль попроще Максим Горький. Иными словами, Вася никогда не оказывается перед сферическим вопросом «что для меня главная ценность» в вакууме. Этот вопрос, как и многие другие, всегда возникает в каком-то контексте, и у Васи всегда есть возможность воспользоваться этим контекстом для ответа вместо того, чтобы искать ответ внутри себя. «Вера, царь и отечество!» рапортует Вася спросившему его прапорщику, и возвращается в строй. Океан стыдливо прячет свою температуру и услужливо сообщает, что температура градусника – 20 градусов.
Как инструмент же эффект наблюдателя раскрывается, когда мы отказываемся такой ответ, выведенный из нашего же вопроса, принимать. И ещё лучше – когда мы успешно приглашаем человека к размышлению над вопросом, предлагаем уже задать этот вопрос самому себе. И тогда сам факт задавания вопроса оказывается достаточным, чтобы найти ответ. Прежде не принятые решения, не сформированные оценки, не расставленные приоритеты решаются, формируются и расставляются – стоит только направить наше наблюдение туда, где они должны бы быть. Часто достаточно буквально задать человеку его же вопрос – и уже получить ответ: «Я не знаю, что мне больше нравится, чай или кофе. – Так и что вам больше нравится, чай или кофе? – Чай». Преображающая сила наблюдения, будучи обузданной и направленной в продуктивное русло, позволяет из неопределённости и сомнений выкристаллизовать желаемые ответы.
Поездка к родителям
Хочу рассказать о ситуации, которая воспроизводится с завидной периодичностью на одном и том же этапе (по содержанию, не по срокам) сепарации от родителей. Реализация этого механизма слегка варьируется подстать обстоятельствам, но, когда понял, с чем имеешь дело – без труда узнаёшь поездку к родителям в любой форме, от буквальной до сильно метафорической.
Начнём с введения: вот человек приходит к психологу с запросом. Конечно, этот запрос уже может звучать, как «разобраться в отношениях с родителями», или по крайней мере включать этот пункт как один из нескольких. Но реальность в том, что это крайне редко становится сразу главной темой. Даже если человек заявил сепарацию, как желаемое направление, как правило достаточно быстро появятся другие проблемы, которые захочется решить раньше. Часто эти проблемы аналогичны тем, что имеют место в отношениях с родителями, но интуитивно человеку хочется начать с более простой мишени, поупражняться в сепарации на безопасном объекте. Так что всё начинается с прояснения отношений с друзьями, коллегами, начальниками, романтическими и сексуальными партнёрами.
Однако, жизнь – это движение, и, потренировавшись на кошках, клиент начинает потихоньку давать оценку поведению родителей. Без спешки преодолевается джентльменский набор защит и оправданий: да что старое ворошить; да родители уже старые чего с ними выяснять; да они любили как умели; да они сами травмированные, просто не понимали, что делали; да я же взрослый человек должен сам нести ответственность, а не на родителей бочку катить. И вот – человек добирается до чувств, связанных с нанесённым ему ущербом и травмами. Переживает обиду, даже злится, говорит про родителей плохие слова. Однако, оказывается, что обиды и гнева на родителей не очень-то и много, и вполне можно в считанные недели, ну максимум несколько месяцев всё разобрать и жить дальше, сепарированным человеком. И чего там все рассказывают про годы терапии? Ерунда какая, три месяца назад только подняли эту тему – а я уже всё понял и переключился на актуальные проблемы своей жизни!
И вот тут случается она. Поездка к родителям. Она может быть буквальной: поехал в гости. Может быть наоборот: по какой-то очень важной причине пришлось пригласить их к себе, или по крайней мере начать активно созваниваться. Может быть метафорической, особенно если родители уже мертвы: тогда она выражается во внезапной копании в прошлом, наплыве воспоминаний, попытке восстановить контакт с семьёй. И во время этой поездки случается странное: оказывается, всё, о чем шла речь раньше, – правда. Не то, чтобы раньше оно казалось вымыслом, но вот теперь это прям правда-правда. Они правда плюют на границы, правда внушают вину, правда не слышат обратную связь, правда манипулируют/обманывают/газлайтят, нужное подчеркнуть, недостающее добавить. И тут случаются настоящие эмоции.
Теперь становится понятно, о каких годах терапии шла речь, и почему опытные в терапии друзья снисходительно улыбались, слыша о полной и успешной сепарации за лето. Потому что оказывается, что предыдущие эмоции были как понарошку. Они были настоящие, но их вызывали выводы и интерпретации, полученные в кабинете. А теперь человек эмоционально осмысляет эмпирическую реальность, материальную во всех модальностях ощущений.
Важно отметить, разумеется, что поездка к родителям – не обязательный компонент процесса. Некоторые успешно обходятся и без неё. Да и сама масштабная психодинамическая сепарация – развлечение не для всех, прямо скажем. Но если вы всё же на этом пути – не удивляйтесь, если такое происходит. Это не что-то плохое, это естественная этапность решения сложных проблем. Слона надо есть по кусочках.
p.s. следует, впрочем, не путать поездку к родителям, случающуюся своевременно, со старым добрым сопротивлением, когда клиент с самого начала защищается от эффектов терапии усилением контакта с роднёй
Хочу рассказать о ситуации, которая воспроизводится с завидной периодичностью на одном и том же этапе (по содержанию, не по срокам) сепарации от родителей. Реализация этого механизма слегка варьируется подстать обстоятельствам, но, когда понял, с чем имеешь дело – без труда узнаёшь поездку к родителям в любой форме, от буквальной до сильно метафорической.
Начнём с введения: вот человек приходит к психологу с запросом. Конечно, этот запрос уже может звучать, как «разобраться в отношениях с родителями», или по крайней мере включать этот пункт как один из нескольких. Но реальность в том, что это крайне редко становится сразу главной темой. Даже если человек заявил сепарацию, как желаемое направление, как правило достаточно быстро появятся другие проблемы, которые захочется решить раньше. Часто эти проблемы аналогичны тем, что имеют место в отношениях с родителями, но интуитивно человеку хочется начать с более простой мишени, поупражняться в сепарации на безопасном объекте. Так что всё начинается с прояснения отношений с друзьями, коллегами, начальниками, романтическими и сексуальными партнёрами.
Однако, жизнь – это движение, и, потренировавшись на кошках, клиент начинает потихоньку давать оценку поведению родителей. Без спешки преодолевается джентльменский набор защит и оправданий: да что старое ворошить; да родители уже старые чего с ними выяснять; да они любили как умели; да они сами травмированные, просто не понимали, что делали; да я же взрослый человек должен сам нести ответственность, а не на родителей бочку катить. И вот – человек добирается до чувств, связанных с нанесённым ему ущербом и травмами. Переживает обиду, даже злится, говорит про родителей плохие слова. Однако, оказывается, что обиды и гнева на родителей не очень-то и много, и вполне можно в считанные недели, ну максимум несколько месяцев всё разобрать и жить дальше, сепарированным человеком. И чего там все рассказывают про годы терапии? Ерунда какая, три месяца назад только подняли эту тему – а я уже всё понял и переключился на актуальные проблемы своей жизни!
И вот тут случается она. Поездка к родителям. Она может быть буквальной: поехал в гости. Может быть наоборот: по какой-то очень важной причине пришлось пригласить их к себе, или по крайней мере начать активно созваниваться. Может быть метафорической, особенно если родители уже мертвы: тогда она выражается во внезапной копании в прошлом, наплыве воспоминаний, попытке восстановить контакт с семьёй. И во время этой поездки случается странное: оказывается, всё, о чем шла речь раньше, – правда. Не то, чтобы раньше оно казалось вымыслом, но вот теперь это прям правда-правда. Они правда плюют на границы, правда внушают вину, правда не слышат обратную связь, правда манипулируют/обманывают/газлайтят, нужное подчеркнуть, недостающее добавить. И тут случаются настоящие эмоции.
Теперь становится понятно, о каких годах терапии шла речь, и почему опытные в терапии друзья снисходительно улыбались, слыша о полной и успешной сепарации за лето. Потому что оказывается, что предыдущие эмоции были как понарошку. Они были настоящие, но их вызывали выводы и интерпретации, полученные в кабинете. А теперь человек эмоционально осмысляет эмпирическую реальность, материальную во всех модальностях ощущений.
Важно отметить, разумеется, что поездка к родителям – не обязательный компонент процесса. Некоторые успешно обходятся и без неё. Да и сама масштабная психодинамическая сепарация – развлечение не для всех, прямо скажем. Но если вы всё же на этом пути – не удивляйтесь, если такое происходит. Это не что-то плохое, это естественная этапность решения сложных проблем. Слона надо есть по кусочках.
p.s. следует, впрочем, не путать поездку к родителям, случающуюся своевременно, со старым добрым сопротивлением, когда клиент с самого начала защищается от эффектов терапии усилением контакта с роднёй
Секс- и хот-вайф
Если долго работать с мужской аудиторией, накапливается опыт взаимодействия с куколд/секс-вайф и хот-вайф фантазиями. Как правило, со стороны мужчин, по крайней мере на них я сейчас сфокусируюсь. Тема эта чувствительная, но материалов по ней категорически мало, так что надо писать.
Дисклеймер: дальше речь пойдёт о ситуации, когда эти фантазии и практики переживаются человеком, как, по крайней мере, отчасти неприятные и вызывающие желание от них избавиться. Это не попытка «кинк-шейминга» и не призыв избавляться от таких форм сексуального партнёрства, если кто-то практикует в удовольствие – флаг вам в руки.
Определимся с терминами. Куколд – мужчина, получающий удовольствие от унижения его изменами со стороны партнёрши, называемой секс-вайф. Хот-вайф, при внешнем сходстве, существенно иной феномен: так называется женщина-партнёрша, которой мужчина предлагает вступать с сексуальные связи с другими мужчинами в качестве способа получения удовольствия, без элемента унижения основного партнёра. Для мужчины-партнёра женщины-хотвайф термина нет, или мне он не известен.
Итак, по моим наблюдениям, и я здесь всячески хочу подчеркнуть, что не претендую ни на истину в последней инстанции, ни даже на всеобъемлющий обзор, куколд – вообще не является, строго говоря, сексуальной практикой. Не потому даже, что сам куколд в этих практиках часто лишается права на сексуальное удовлетворение. А потому что психологический смысл этой практики, насколько мне удалось его понять, не в сексуальной, в современном смысле этого слова, разрядке. Это, безусловно, «про секс» во фрейдистском понимании, но про ту его часть, которая про близость, про слияние, а не копуляцию. Куколд-желания, как это выглядит в моих наблюдениях, рождаются из чувства генерализованной неполноценности, слишком фундаментальной, чтобы укладываться в одни лишь половые рамки.
Это желание быть принятым в худшей своей версии, со всеми своими слабостями и недостатками. Но, поскольку в нормальной жизни собственные неполноценности привычно компенсируются, а что не удаётся компенсировать – прячется, то, чтобы пережить их принятие приходится генерировать ситуацию максимального разоблачительного унижения, ниже которой не пасть. При этом в куколд-фантазиях (и практиках) женщина всегда активна, по крайней мере по отношению к куколду. Вопреки традиционно-пассивной гендерной роли, секс-вайф проявляет инициативу, приглашая куколда в свою жизнь, и даже в сексуальную сферу. Пусть в ограниченной, вплоть до символической кастрации, форме, но она принимает его, находит ему место рядом с собой. Даже в худшем виде куколд оказывается кому-то нужен. В полном соответствии с этой логикой, преодоление генерализованного ощущения неполноценности и развитие сильного Эго приводит к сокращению и даже исчезновению куколд-фантазий.
Такое понимание так же объясняет, почему куколд-фантазии как таковые встречаются у многих, но доходят до реализации крайне редко и не всегда вызывая желаемый эмоциональный отклик на практике.
Хот-вайф же, хоть и рождается так же из чувства неполноценности, но совсем другого рода. Это не про генерализованную неполноценность, а про специфическую: когда мужчина не чувствует себя достаточно хорошим любовником, или даже всего лишь недостаточно хорошим любовником конкретно для этой женщины. Такие фантазии рождаются, когда мужчина, обоснованно или нет, берёт на себя ответственность за недостижение желаемого уровня страсти в сексуальном контакте с партнёршей. Можно рассматривать это как компенсаторную активность: пожертвовать правом на эксклюзивный контакт ради надежды что кто-то другой, пусть не я, но с моего разрешения, возбудит мою женщину, как я фантазирую. Эдакое делегирование сексуально-эротической функции в отношениях.
Преодолевается, соответственно, улучшением специфически поло-ролевой самооценки, достижением успеха в сексе, перекладыванием ответственности за неуспех на женщину (это не я не справляюсь, это с ней проблемы), либо осознанием нереалистичности ожидаемого сексуального сценария.
Если долго работать с мужской аудиторией, накапливается опыт взаимодействия с куколд/секс-вайф и хот-вайф фантазиями. Как правило, со стороны мужчин, по крайней мере на них я сейчас сфокусируюсь. Тема эта чувствительная, но материалов по ней категорически мало, так что надо писать.
Дисклеймер: дальше речь пойдёт о ситуации, когда эти фантазии и практики переживаются человеком, как, по крайней мере, отчасти неприятные и вызывающие желание от них избавиться. Это не попытка «кинк-шейминга» и не призыв избавляться от таких форм сексуального партнёрства, если кто-то практикует в удовольствие – флаг вам в руки.
Определимся с терминами. Куколд – мужчина, получающий удовольствие от унижения его изменами со стороны партнёрши, называемой секс-вайф. Хот-вайф, при внешнем сходстве, существенно иной феномен: так называется женщина-партнёрша, которой мужчина предлагает вступать с сексуальные связи с другими мужчинами в качестве способа получения удовольствия, без элемента унижения основного партнёра. Для мужчины-партнёра женщины-хотвайф термина нет, или мне он не известен.
Итак, по моим наблюдениям, и я здесь всячески хочу подчеркнуть, что не претендую ни на истину в последней инстанции, ни даже на всеобъемлющий обзор, куколд – вообще не является, строго говоря, сексуальной практикой. Не потому даже, что сам куколд в этих практиках часто лишается права на сексуальное удовлетворение. А потому что психологический смысл этой практики, насколько мне удалось его понять, не в сексуальной, в современном смысле этого слова, разрядке. Это, безусловно, «про секс» во фрейдистском понимании, но про ту его часть, которая про близость, про слияние, а не копуляцию. Куколд-желания, как это выглядит в моих наблюдениях, рождаются из чувства генерализованной неполноценности, слишком фундаментальной, чтобы укладываться в одни лишь половые рамки.
Это желание быть принятым в худшей своей версии, со всеми своими слабостями и недостатками. Но, поскольку в нормальной жизни собственные неполноценности привычно компенсируются, а что не удаётся компенсировать – прячется, то, чтобы пережить их принятие приходится генерировать ситуацию максимального разоблачительного унижения, ниже которой не пасть. При этом в куколд-фантазиях (и практиках) женщина всегда активна, по крайней мере по отношению к куколду. Вопреки традиционно-пассивной гендерной роли, секс-вайф проявляет инициативу, приглашая куколда в свою жизнь, и даже в сексуальную сферу. Пусть в ограниченной, вплоть до символической кастрации, форме, но она принимает его, находит ему место рядом с собой. Даже в худшем виде куколд оказывается кому-то нужен. В полном соответствии с этой логикой, преодоление генерализованного ощущения неполноценности и развитие сильного Эго приводит к сокращению и даже исчезновению куколд-фантазий.
Такое понимание так же объясняет, почему куколд-фантазии как таковые встречаются у многих, но доходят до реализации крайне редко и не всегда вызывая желаемый эмоциональный отклик на практике.
Хот-вайф же, хоть и рождается так же из чувства неполноценности, но совсем другого рода. Это не про генерализованную неполноценность, а про специфическую: когда мужчина не чувствует себя достаточно хорошим любовником, или даже всего лишь недостаточно хорошим любовником конкретно для этой женщины. Такие фантазии рождаются, когда мужчина, обоснованно или нет, берёт на себя ответственность за недостижение желаемого уровня страсти в сексуальном контакте с партнёршей. Можно рассматривать это как компенсаторную активность: пожертвовать правом на эксклюзивный контакт ради надежды что кто-то другой, пусть не я, но с моего разрешения, возбудит мою женщину, как я фантазирую. Эдакое делегирование сексуально-эротической функции в отношениях.
Преодолевается, соответственно, улучшением специфически поло-ролевой самооценки, достижением успеха в сексе, перекладыванием ответственности за неуспех на женщину (это не я не справляюсь, это с ней проблемы), либо осознанием нереалистичности ожидаемого сексуального сценария.
Люди одинаковые
Мы живём в культуре, в которой высоко ценятся индивидуальность и индивидуализм. Культуре, в которой люди прикладывают титанические усилия, чтобы выделиться, отличиться от окружающих, стать особенными, и восхищаются теми, у кого это получилось. Если человек смог сформулировать оригинальную и неповторимую точку зрения, создать оригинальное произведение искусства, дать нетривиальную оценку, то это становится основанием для его социального статуса и регалий. И достаточно часто люди стремятся к оригинальности ради самой оригинальности, лишь бы быть не такими, как все.
Психологи, разумеется, этот хайп разделяют, поэтому, собственно, они и не дают советов и сторонятся инструкций. Очень редко вы можете увидеть от психологов конкретные инструкции, и на всевозможных сервисах, где им можно задать вопрос, большинство ответов так или иначе содержат «информации недостаточно», «в вашем случае может быть как-то по-особенному», «обращайте внимание на индивидуальные условия» и так далее.
В процессе психотерапии психологи уделяют большое внимание тому, как именно этот человек с его индивидуальным подходом, взглядами, интерпретацией переживает ту или иную ситуацию, под каким углом он это видит и что по этому поводу считает. Всё это создает у некоторых впечатление, что люди – это уникальные снежинки, и что чувства каждого непредсказуемы, неповторимы и потрясающи.
Увы, правда в том, что эмоции у всех людей одинаковые. Ровно по той простой причине, что эмоции также, как воспринимаемые цвета и звуки, – всего лишь индикаторы каких-то событий во внешней или внутренней среде. Эмоции развиваются по тем же причинам эволюционных условий, что и любая другая форма чувствительности. Они запрограммированы генетически, и наш генетический код предрасполагает переживать определённую палитру эмоций по определённым поводам. Тут мы, конечно, можем, удариться в философские споры о квалиа, и о том, что каждый из нас может переживать красный цвет по-разному. Но факт остаётся в том, что все мы называем один и тот же кусок спектра «красным».
То же самое и с эмоциями. В ситуации, когда наши потребности удовлетворяются, мы испытываем удовольствие. Если эти потребности были сильно фрустрированы и их удовлетворение превысило восполнение фрустрации, мы испытываем радость. Если мы потеряли что-то важное для нас, мы испытываем грусть или горе. Если нарушили социальный контракт – стыд. Если нарушают наши границы – злость. Если кто-то обманывает наши ожидания – обиду. Более того, в ответ на те же самые стимулы похожие чувства испытывают братья наши меньшие, по крайней мере, ближайшие по эволюционной ветви.
Так почему же столько внимания психологи, которые знают эту очевидную истину, уделяют индивидуальному восприятию реальности? Да потому, что эмоции возникают в ответ на интерпретацию реальности. (Здесь, конечно, все когнитивисты, подписанные на мой канал, дружно порадовались). Эмоции возникают в ответ на субъективную интерпретацию реальности, и вопрос не в том, что испытывает человек, когда нарушают его границы. Вопрос в том, где он свои границы проводит, и воспринимает ли происходящее как их нарушение. Если воспринимает – он точно будет испытывать злость. Да, помимо этого он может испытывать что-то ещё, но злость всё равно будет. Так же, как нет варианта, при котором человек что-то потерял и не грустит. Любая потеря качественно обрабатывается через грусть, даже если он приобрёл что-то гораздо большее, даже если это далеко не приоритетная сторона ситуации, даже если он не в контакте со своей грустью.
Наши эмоции одинаковы вне зависимости от пола, возраста, религии, социального статуса. На одни и те же события вы будете реагировать так же, как и любой другой психически здоровый Homo sapiens на планете. Разница лишь в том, что вы будете считать теми же самыми событиями.
Мы живём в культуре, в которой высоко ценятся индивидуальность и индивидуализм. Культуре, в которой люди прикладывают титанические усилия, чтобы выделиться, отличиться от окружающих, стать особенными, и восхищаются теми, у кого это получилось. Если человек смог сформулировать оригинальную и неповторимую точку зрения, создать оригинальное произведение искусства, дать нетривиальную оценку, то это становится основанием для его социального статуса и регалий. И достаточно часто люди стремятся к оригинальности ради самой оригинальности, лишь бы быть не такими, как все.
Психологи, разумеется, этот хайп разделяют, поэтому, собственно, они и не дают советов и сторонятся инструкций. Очень редко вы можете увидеть от психологов конкретные инструкции, и на всевозможных сервисах, где им можно задать вопрос, большинство ответов так или иначе содержат «информации недостаточно», «в вашем случае может быть как-то по-особенному», «обращайте внимание на индивидуальные условия» и так далее.
В процессе психотерапии психологи уделяют большое внимание тому, как именно этот человек с его индивидуальным подходом, взглядами, интерпретацией переживает ту или иную ситуацию, под каким углом он это видит и что по этому поводу считает. Всё это создает у некоторых впечатление, что люди – это уникальные снежинки, и что чувства каждого непредсказуемы, неповторимы и потрясающи.
Увы, правда в том, что эмоции у всех людей одинаковые. Ровно по той простой причине, что эмоции также, как воспринимаемые цвета и звуки, – всего лишь индикаторы каких-то событий во внешней или внутренней среде. Эмоции развиваются по тем же причинам эволюционных условий, что и любая другая форма чувствительности. Они запрограммированы генетически, и наш генетический код предрасполагает переживать определённую палитру эмоций по определённым поводам. Тут мы, конечно, можем, удариться в философские споры о квалиа, и о том, что каждый из нас может переживать красный цвет по-разному. Но факт остаётся в том, что все мы называем один и тот же кусок спектра «красным».
То же самое и с эмоциями. В ситуации, когда наши потребности удовлетворяются, мы испытываем удовольствие. Если эти потребности были сильно фрустрированы и их удовлетворение превысило восполнение фрустрации, мы испытываем радость. Если мы потеряли что-то важное для нас, мы испытываем грусть или горе. Если нарушили социальный контракт – стыд. Если нарушают наши границы – злость. Если кто-то обманывает наши ожидания – обиду. Более того, в ответ на те же самые стимулы похожие чувства испытывают братья наши меньшие, по крайней мере, ближайшие по эволюционной ветви.
Так почему же столько внимания психологи, которые знают эту очевидную истину, уделяют индивидуальному восприятию реальности? Да потому, что эмоции возникают в ответ на интерпретацию реальности. (Здесь, конечно, все когнитивисты, подписанные на мой канал, дружно порадовались). Эмоции возникают в ответ на субъективную интерпретацию реальности, и вопрос не в том, что испытывает человек, когда нарушают его границы. Вопрос в том, где он свои границы проводит, и воспринимает ли происходящее как их нарушение. Если воспринимает – он точно будет испытывать злость. Да, помимо этого он может испытывать что-то ещё, но злость всё равно будет. Так же, как нет варианта, при котором человек что-то потерял и не грустит. Любая потеря качественно обрабатывается через грусть, даже если он приобрёл что-то гораздо большее, даже если это далеко не приоритетная сторона ситуации, даже если он не в контакте со своей грустью.
Наши эмоции одинаковы вне зависимости от пола, возраста, религии, социального статуса. На одни и те же события вы будете реагировать так же, как и любой другой психически здоровый Homo sapiens на планете. Разница лишь в том, что вы будете считать теми же самыми событиями.
Ленивые трудоголики
Есть известный закон в психологии: кривая мотивации Йеркса-Додсона. Суть её в том, что оптимальная производительность, то есть наиболее эффективное решение поставленных задач разного рода, достигается не при максимальной степени мотивации. Фактически, чем сложнее задача, тем хуже высокая мотивация влияет на продуктивность её решения. То есть самые лёгкие и простые задачи мы эффективнее всего решаем, будучи очень мотивированными, задачи средней сложности – со средней мотивацией, а сложные – с низкой. Если мотивации становится слишком много, происходит перегрузка нервной системы. Наша психика ограничена в ресурсах, и на то, чтобы пережить собственную мотивацию, значимость какой-то темы, осознать её роль в нашей жизни и остаться с ней в контакте, тратится некоторое количество энергии. И это приводит к интересному противоречию.
Давайте представим себе Васю, который сидит на диване, смотрит сериалы и порно, ковыряет в носу, играет в компьютерные игры и не делает абсолютно ничего продуктивного. Можем ли мы здесь предположить, что Вася – гиперответственный трудоголик? Наверное, такая мысль в голову не придёт. Хотя, на самом деле, такой вариант возможен. Некоторые гиперответственные трудоголики выглядят именно так.
Они берут на себя, хотя бы внутри своей головы, невероятное количество задач. У них стоит задача преуспеть в работе, спорте, учёбе, отношениях, позаботиться о себе, близких, природе, планете, науке, гуманистических ценностях человека, политических заключённых. И на одно только переживание такого количества задач, вместе с переживанием своей ответственности за их исполнение, вместе с осознанием их объективной и субъективной значимости, тратят все силы.
Они понимают, что каждая секунда промедления снижает их продуктивность и что они уже отстали от плана, потому что надо было начать что-то делать ещё в детстве, школе, университете или хотя бы год назад. Конечно, немереная ответственность, которую они на себе чувствуют, просто не оставляет ресурсов, чтобы её нести.
То есть они просыпаются, приходят в контакт с реальностью, и их интерпретация реальности нагружает невероятным уровнем ответственности за то, что у них мало денег, секса, социального статуса, лайков, сантиметров в обхвате бицепса. На этом их силы заканчиваются. Поскольку силы заканчиваются, они садятся, чтобы выдохнуть и как-то попытаться отвлечься от этой нагрузки, и восстановить ресурсы. Со стороны это как раз выглядит как просмотр сериалов, порнографии, лежание на диване, но этот процесс их не особо спасает. Хотя вроде как они отдыхали и получали порцию дофамина, вместе с этим они усугубляли свою ситуацию, постоянно чувствовали вину, стыд и прочие переживания, связанные с ответственностью за упущенное время. Получается, что время, потраченное на отдых, принесло им в лучшем случае столько же, а то и меньше ресурсов, чем было потрачено на переживание вины за этот отдых.
И вот, в итоге они всё ещё непродуктивны, но уже пора спать, а завтра происходит всё то же самое. Тем временем, успехов не прибавляется, а за время, потраченное без прибавления успехов, они оказываются под грузом ещё большей ответственности. Так, мы получаем людей, которые не делают ровно ничего, потому что они очень ответственно переживают роль постоянной деятельности. Однако фактически выходит так, что ни за что в жизни они ответственность не несут, а только лишь интрапсихически её переживают.
Есть известный закон в психологии: кривая мотивации Йеркса-Додсона. Суть её в том, что оптимальная производительность, то есть наиболее эффективное решение поставленных задач разного рода, достигается не при максимальной степени мотивации. Фактически, чем сложнее задача, тем хуже высокая мотивация влияет на продуктивность её решения. То есть самые лёгкие и простые задачи мы эффективнее всего решаем, будучи очень мотивированными, задачи средней сложности – со средней мотивацией, а сложные – с низкой. Если мотивации становится слишком много, происходит перегрузка нервной системы. Наша психика ограничена в ресурсах, и на то, чтобы пережить собственную мотивацию, значимость какой-то темы, осознать её роль в нашей жизни и остаться с ней в контакте, тратится некоторое количество энергии. И это приводит к интересному противоречию.
Давайте представим себе Васю, который сидит на диване, смотрит сериалы и порно, ковыряет в носу, играет в компьютерные игры и не делает абсолютно ничего продуктивного. Можем ли мы здесь предположить, что Вася – гиперответственный трудоголик? Наверное, такая мысль в голову не придёт. Хотя, на самом деле, такой вариант возможен. Некоторые гиперответственные трудоголики выглядят именно так.
Они берут на себя, хотя бы внутри своей головы, невероятное количество задач. У них стоит задача преуспеть в работе, спорте, учёбе, отношениях, позаботиться о себе, близких, природе, планете, науке, гуманистических ценностях человека, политических заключённых. И на одно только переживание такого количества задач, вместе с переживанием своей ответственности за их исполнение, вместе с осознанием их объективной и субъективной значимости, тратят все силы.
Они понимают, что каждая секунда промедления снижает их продуктивность и что они уже отстали от плана, потому что надо было начать что-то делать ещё в детстве, школе, университете или хотя бы год назад. Конечно, немереная ответственность, которую они на себе чувствуют, просто не оставляет ресурсов, чтобы её нести.
То есть они просыпаются, приходят в контакт с реальностью, и их интерпретация реальности нагружает невероятным уровнем ответственности за то, что у них мало денег, секса, социального статуса, лайков, сантиметров в обхвате бицепса. На этом их силы заканчиваются. Поскольку силы заканчиваются, они садятся, чтобы выдохнуть и как-то попытаться отвлечься от этой нагрузки, и восстановить ресурсы. Со стороны это как раз выглядит как просмотр сериалов, порнографии, лежание на диване, но этот процесс их не особо спасает. Хотя вроде как они отдыхали и получали порцию дофамина, вместе с этим они усугубляли свою ситуацию, постоянно чувствовали вину, стыд и прочие переживания, связанные с ответственностью за упущенное время. Получается, что время, потраченное на отдых, принесло им в лучшем случае столько же, а то и меньше ресурсов, чем было потрачено на переживание вины за этот отдых.
И вот, в итоге они всё ещё непродуктивны, но уже пора спать, а завтра происходит всё то же самое. Тем временем, успехов не прибавляется, а за время, потраченное без прибавления успехов, они оказываются под грузом ещё большей ответственности. Так, мы получаем людей, которые не делают ровно ничего, потому что они очень ответственно переживают роль постоянной деятельности. Однако фактически выходит так, что ни за что в жизни они ответственность не несут, а только лишь интрапсихически её переживают.
Гнилые сливы
Продолжая тему ответственности и прокрастинации, вот ещё один интересный феномен, на который стоит обратить внимание. Все, наверное, знают историю про ящик гнилых слив. Та, в которой условный Вася имел условный ящик слив. Он каждый день их перебирал и съедал подгнившие. Однажды он доел последнюю сливу и заметил, что он сожрал ящик гнилых слив, хотя всё это время сидел с более чем половиной спелых и свежих.
Обычно эту историю воспринимают в контексте того, что нужно жить сегодняшним днём: надеть свои лучшие трусы и есть чёрную икру из заначки, положив её в хрусталь из серванта. Безусловно, это важный и хороший месседж, и хорошо, что люди обращают на это внимание и действительно надевают свои лучшие трусы и используют лучший сервиз. Потому что почему бы и нет. Но есть ещё один аспект этой ситуации, который большинство людей не замечают.
Он произрастает из ассоциирования любого труда с насилием над собой. Это всё происходит потому, что наша культура высасывает из нас все силы и приводит в состояние выгорания, убеждая в том, что люди от природы ленивы и бездеятельны. То есть стоит нам спустить рукава и никак нас не стимулировать, то всё, на что мы будем способны – это сидеть под пальмой с кокосом и чесать пузо как тупая и ленивая обезьяна. Это, разумеется, неверно, и вдобавок уничижительно и по отношению к человеческой природе.
Давайте на секундочку отвлечёмся и предположим (довольно обоснованно), что человек – крайне деятельная зверушка, которой нравится начинать новые дела, быть увлечённым ими и нравится их заканчивать. Даже прокрастинаторы рассказывают, что легко продолжают делать что-то, когда уже начали, но проблема лишь в том, чтобы начать. И это прекрасная иллюстрация того, что даже те, кто считают себя прокрастинаторами, на самом деле, любят что-то делать. Просто проблема в чём-то другом.
Я вам предлагаю рассматривать дела как потенциальные сливы, которые надо съесть, пока они свежие. Сделать какое-то дело – это тоже вкусно, и может быть даже ценнее, чем чёрная икра. Даже если дело само по себе неприятное, но удаётся всё-таки взять себя в руки и наконец-то сходить, чёрт возьми, к стоматологу, починить капающий кран или уволиться с работы – сам факт выполненности задачи может быть чертовски приятен. И так же, как сливы и чёрные икра, дела могут испортиться. Даже хрусталь выходит из моды. Если возвращаться к делам, то в какой-то момент у нас есть актуальные потребности, объективированные понятным желанием, и есть мотивация это желание удовлетворить. И если всё хорошо, человек благополучен, и у него есть ресурсы, время, понимание ситуации, и дело находится в зоне его способностей, то он его делает. Однако в нашей жизни часто бывает так, что, когда появляется дело, которым он был бы рад заняться, он откладывает его в сторонку, потому что оно сейчас «не горит». К стоматологу можно сходить завтра или через неделю, а прямо сейчас надо дописать отчёт, у которого горят сроки.
Мы постоянно едим кислые дела, которые уже давно на последнем издыхании. Мы их подъедаем уже подтухшими, только чтобы сожрать и не выкидывать, и не признаваться в том, что мы их просрочили. Пока мы давимся ими и делаем то, что нам уже не хочется делать, мы не делаем то, что нам было бы приятно. При этом время идёт, приятные дела тоже портятся. Рано или поздно Вася, конечно, дойдёт до стоматолога, только уже не на профилактическую чистку, а за протезом, и не с приятным ощущением ответственно заботящегося о себе человека, а из-под палки зубной боли.
Продолжая тему ответственности и прокрастинации, вот ещё один интересный феномен, на который стоит обратить внимание. Все, наверное, знают историю про ящик гнилых слив. Та, в которой условный Вася имел условный ящик слив. Он каждый день их перебирал и съедал подгнившие. Однажды он доел последнюю сливу и заметил, что он сожрал ящик гнилых слив, хотя всё это время сидел с более чем половиной спелых и свежих.
Обычно эту историю воспринимают в контексте того, что нужно жить сегодняшним днём: надеть свои лучшие трусы и есть чёрную икру из заначки, положив её в хрусталь из серванта. Безусловно, это важный и хороший месседж, и хорошо, что люди обращают на это внимание и действительно надевают свои лучшие трусы и используют лучший сервиз. Потому что почему бы и нет. Но есть ещё один аспект этой ситуации, который большинство людей не замечают.
Он произрастает из ассоциирования любого труда с насилием над собой. Это всё происходит потому, что наша культура высасывает из нас все силы и приводит в состояние выгорания, убеждая в том, что люди от природы ленивы и бездеятельны. То есть стоит нам спустить рукава и никак нас не стимулировать, то всё, на что мы будем способны – это сидеть под пальмой с кокосом и чесать пузо как тупая и ленивая обезьяна. Это, разумеется, неверно, и вдобавок уничижительно и по отношению к человеческой природе.
Давайте на секундочку отвлечёмся и предположим (довольно обоснованно), что человек – крайне деятельная зверушка, которой нравится начинать новые дела, быть увлечённым ими и нравится их заканчивать. Даже прокрастинаторы рассказывают, что легко продолжают делать что-то, когда уже начали, но проблема лишь в том, чтобы начать. И это прекрасная иллюстрация того, что даже те, кто считают себя прокрастинаторами, на самом деле, любят что-то делать. Просто проблема в чём-то другом.
Я вам предлагаю рассматривать дела как потенциальные сливы, которые надо съесть, пока они свежие. Сделать какое-то дело – это тоже вкусно, и может быть даже ценнее, чем чёрная икра. Даже если дело само по себе неприятное, но удаётся всё-таки взять себя в руки и наконец-то сходить, чёрт возьми, к стоматологу, починить капающий кран или уволиться с работы – сам факт выполненности задачи может быть чертовски приятен. И так же, как сливы и чёрные икра, дела могут испортиться. Даже хрусталь выходит из моды. Если возвращаться к делам, то в какой-то момент у нас есть актуальные потребности, объективированные понятным желанием, и есть мотивация это желание удовлетворить. И если всё хорошо, человек благополучен, и у него есть ресурсы, время, понимание ситуации, и дело находится в зоне его способностей, то он его делает. Однако в нашей жизни часто бывает так, что, когда появляется дело, которым он был бы рад заняться, он откладывает его в сторонку, потому что оно сейчас «не горит». К стоматологу можно сходить завтра или через неделю, а прямо сейчас надо дописать отчёт, у которого горят сроки.
Мы постоянно едим кислые дела, которые уже давно на последнем издыхании. Мы их подъедаем уже подтухшими, только чтобы сожрать и не выкидывать, и не признаваться в том, что мы их просрочили. Пока мы давимся ими и делаем то, что нам уже не хочется делать, мы не делаем то, что нам было бы приятно. При этом время идёт, приятные дела тоже портятся. Рано или поздно Вася, конечно, дойдёт до стоматолога, только уже не на профилактическую чистку, а за протезом, и не с приятным ощущением ответственно заботящегося о себе человека, а из-под палки зубной боли.
Черная неблагодарность
Я уже говорил про потребность давать и про то, что нет греха в том, чтобы просить окружающих её удовлетворить и брать у них то, что у них то, что они дают. Однако я многажды подчёркиваю, что важная часть потребности давать состоит в потребности получать благодарность. Если Фёкла что-то даёт Васе, даже если она не ждёт ответа и удовлетворена тем, что её помощь односторонняя, она всё-таки даёт это зачем-то. Она, как минимум, хочет почувствовать свою роль в жизни Васи, видеть принятие, признание важности ресурса и радость. В идеале, чтобы Вася не просто радовался ресурсам, а был благодарен за его предоставление. Даже если эта благодарность ни в чём, кроме переживания, не выражается.
Отсутствие благодарности, признания ценности и значимости вклада другого человека является огромным камнем преткновения в реализации потребности давать. Люди, которые сильно обожглись и не получали даже эмоционального вознаграждения, как правило, пересматривают своё отношение к альтруизму до позиции «человек человеку волк» и «не верь, не бойся, не проси».
В частности, подобного рода травмы и страдания возникают у людей, которые выполняют какие-то ресурсозатратные функции в отношениях на постоянной основе, и при этом получают в ответ не только отсутствие благодарности, но и претензию, что они не сделали что-то дополнительно. Как правило, это случается с теми функциями, которые должны выполняться постоянно и предпочтительно одинаково, такие как финансовое обеспечение, бытовое обслуживание, первичный социальный контроль. К примеру, мужчина, который обеспечивает свою жену, детей, родственников, бывших детей, будущих детей и их жён может столкнуться с ситуацией, когда в него прилетают обвинения, что он вообще ничего не делает. В то время как он искренне преодолевает сложности, работает, изыскивает возможности для того, чтобы выполнять эту функцию. Он имеет право рассматривать это как большой вклад, но этот вклад в итоге оказывается неоценённым. Или типичная ситуация, когда женщины обвиняют мужей/детей в том, что те не учитывают их объективно значимый вклад в быт. Почему же такие ситуации возникают? Ведь ценность благодарности и волшебные слова спасибо-пожалуйста, казалось бы, воспитаны у всех.
Всё упирается в то, как устроено наше восприятие. Мы практически не замечаем статичные вещи даже на уровне нейрофизиологии. Вы сейчас, скорее всего, не ощущаете давление одежды или пятой точки на опору, если сидите. Однако оно есть, но начинает попадать в поле зрения, только если что-то меняется. То же самое происходит и с поступками в отношениях: если человек совершает одни и те же действия, то последние пропадают из поля зрения. Если Петя каждый раз просыпается с утра, и у него есть деньги на карте, еда в холодильнике, одежда в шкафу, то это не выглядит тем, за что он должен быть благодарен. Так просто устроена его реальность, таковы законы его бытия. Человек, который этого не учитывает и продолжает стараться всё больше ради хоть какой-нибудь благодарности, выкапывает себе глубокую яму.
Проблематичность таких ситуаций можно сформулировать во фрейдистских терминах. Фрейд говорил о том, что всё живое стремится к смерти, и невроз основан на преобладании мортидо над либидо. Когда человек исполняет из раза в раз одну и ту же функцию, содержание этого процесса – желание поделиться ресурсом – либидозная активность, но форма – стереотипность, одинаковость, вплоть до автоматизации – явная работа мортидо. Вместо того, чтобы быть проактивным и динамично реагировать на потребности другого человека, он по факту умерщвляет часть себя и превращается в андроид, который, как любая механика, перестаёт восприниматься как человек. Отношения так не работают, мы замечаем только живое динамичное взаимодействие с нашими потребностями. А если кто-то просто взял на себя труд их постоянно удовлетворять, особенно без запроса, фоново и одинаково, то этому кому-то лучше быть морально готовым к тому, что как его большой вклад в отношения это переживаться получающей стороной не будет.
Я уже говорил про потребность давать и про то, что нет греха в том, чтобы просить окружающих её удовлетворить и брать у них то, что у них то, что они дают. Однако я многажды подчёркиваю, что важная часть потребности давать состоит в потребности получать благодарность. Если Фёкла что-то даёт Васе, даже если она не ждёт ответа и удовлетворена тем, что её помощь односторонняя, она всё-таки даёт это зачем-то. Она, как минимум, хочет почувствовать свою роль в жизни Васи, видеть принятие, признание важности ресурса и радость. В идеале, чтобы Вася не просто радовался ресурсам, а был благодарен за его предоставление. Даже если эта благодарность ни в чём, кроме переживания, не выражается.
Отсутствие благодарности, признания ценности и значимости вклада другого человека является огромным камнем преткновения в реализации потребности давать. Люди, которые сильно обожглись и не получали даже эмоционального вознаграждения, как правило, пересматривают своё отношение к альтруизму до позиции «человек человеку волк» и «не верь, не бойся, не проси».
В частности, подобного рода травмы и страдания возникают у людей, которые выполняют какие-то ресурсозатратные функции в отношениях на постоянной основе, и при этом получают в ответ не только отсутствие благодарности, но и претензию, что они не сделали что-то дополнительно. Как правило, это случается с теми функциями, которые должны выполняться постоянно и предпочтительно одинаково, такие как финансовое обеспечение, бытовое обслуживание, первичный социальный контроль. К примеру, мужчина, который обеспечивает свою жену, детей, родственников, бывших детей, будущих детей и их жён может столкнуться с ситуацией, когда в него прилетают обвинения, что он вообще ничего не делает. В то время как он искренне преодолевает сложности, работает, изыскивает возможности для того, чтобы выполнять эту функцию. Он имеет право рассматривать это как большой вклад, но этот вклад в итоге оказывается неоценённым. Или типичная ситуация, когда женщины обвиняют мужей/детей в том, что те не учитывают их объективно значимый вклад в быт. Почему же такие ситуации возникают? Ведь ценность благодарности и волшебные слова спасибо-пожалуйста, казалось бы, воспитаны у всех.
Всё упирается в то, как устроено наше восприятие. Мы практически не замечаем статичные вещи даже на уровне нейрофизиологии. Вы сейчас, скорее всего, не ощущаете давление одежды или пятой точки на опору, если сидите. Однако оно есть, но начинает попадать в поле зрения, только если что-то меняется. То же самое происходит и с поступками в отношениях: если человек совершает одни и те же действия, то последние пропадают из поля зрения. Если Петя каждый раз просыпается с утра, и у него есть деньги на карте, еда в холодильнике, одежда в шкафу, то это не выглядит тем, за что он должен быть благодарен. Так просто устроена его реальность, таковы законы его бытия. Человек, который этого не учитывает и продолжает стараться всё больше ради хоть какой-нибудь благодарности, выкапывает себе глубокую яму.
Проблематичность таких ситуаций можно сформулировать во фрейдистских терминах. Фрейд говорил о том, что всё живое стремится к смерти, и невроз основан на преобладании мортидо над либидо. Когда человек исполняет из раза в раз одну и ту же функцию, содержание этого процесса – желание поделиться ресурсом – либидозная активность, но форма – стереотипность, одинаковость, вплоть до автоматизации – явная работа мортидо. Вместо того, чтобы быть проактивным и динамично реагировать на потребности другого человека, он по факту умерщвляет часть себя и превращается в андроид, который, как любая механика, перестаёт восприниматься как человек. Отношения так не работают, мы замечаем только живое динамичное взаимодействие с нашими потребностями. А если кто-то просто взял на себя труд их постоянно удовлетворять, особенно без запроса, фоново и одинаково, то этому кому-то лучше быть морально готовым к тому, что как его большой вклад в отношения это переживаться получающей стороной не будет.
Разница между токсичными и абьюзивными отношениями
Само по себе обсуждение токсичных и абьюзивных отношений – крайне токсичная тема, потому что при взаимодействии с ней приходится давать оценки и формулировать положения, вызывающие отчаянные эмоции, неоднозначные реакции, приводящие к холиварам, обвинениям и идеологическим разногласиям. Тем не менее, где наша не пропадала, я хочу поговорить об том.
Итак, давайте разберёмся с понятиями. Токсин – это ядовитое вещество, которое вредно при взаимодействии. Если вы взаимодействуете с токсином, то он проникает в кожу, систему внутренних органов и дальше. И в зависимости от того, какого рода этот токсин, вы получаете разного рода ущерб. Как токсичные вещества нарушают гомеостаз вашего организма, так и токсичные друзья разрушают ваше эмоциональное благополучие, токсичные деньги – финансовую безопасность и благообразие в глазах налоговой и т.д.
Абьюз – это насилие, причинение вреда и нарушение границ. Он может проявляться в различной форме: физической, психологической, экономической, сексуальной, социальной. На первый взгляд, определения “токсичный” и “абьюзивный” пересекаются и практически совпадают. И то, и другое – что-то такое, при взаимодействии с которым вы оказываетесь в зоне риска и поражения. Как раз отсюда и проистекает путаница. Между тем, разница критична.
Если внимательно приглядеться к определениям, токсин – это, как правило, материальный объект, а если нематериальный, то инактивный. То есть это пассивный объект, при взаимодействии с которым требуется некоторая активность с вашей стороны. Если у вас на полке стоит стакан с цианистым калием, безусловно, он является отравой и его не рекомендуется пить, но пока вы держите дистанцию он никаким образом не вредит и не мешает. Более того, как только вы прекращаете контакт с токсином, вы прекращаете и его накопление в организме. Конечно, не факт, что ущерба не будет совсем, но при отсутствии контакта токсичность не будет увеличиваться.
Совсем другое дело – абьюз. Абьюз – не объект. Если мы посмотрим на поведение, то это деятельность, где есть объект – это жертва абьюза, а субъект – сам абьюзер. В случае абьюза пассивность не является гарантией безопасности, и даже, наоборот, увеличивает степень опасности. Пассивность развязывает руки абьюзеру и приглашает его нанести жертве больше вреда. Абьюзивные отношения немыслимы без власти. Если у вас токсичные друзья, начальник, родители, вы можете в любой момент прекратить эти отношения и будете в безопасности. Если же у вас абьюзивные друзья, начальник, родители – ваша участь гораздо хуже.
Проблема же, к которой я хочу привлечь внимание, в том, что достаточно часто эти люди всё-таки оказываются токсичными, а не абьюзивными по отношению к вам. Тут часто подгорает у феминисток, и мы напарываемся на священную корову виктимблейминга, в рамках которой если кто-то пострадал, то обязательно в этом виноват тот, рядом с кем произошло страдание. Но реальность состоит в том, что не каждый токсичный человек – абьюзер.
Ещё раз на кошках. Разница между токсином и абьюзом как между ожогом и аппендицитом. Если вы прислоняетесь к горячему, то всё, что вам нужно делать – отстраниться, обработать рану и сделать выводы относительно того, к чему не стоит прикасаться. Если у вас аппендицит, то вам нужны экстренные инвазивные меры, которые связаны с крайне болезненными процедурами, чтобы из этой ситуации выйти. То есть чтобы спастись от абьюза, нужны экстраординарные усилия и, возможно, придётся пожертвовать своим комфортом и пройти через нехилые страдания, чтобы с ним справиться. А чтобы спастись от токсина - достаточно перестать его хлебать.
Мораль сей басни такова: не всё то золото, что блестит, не всё то абьюз, что вредит. Не стоит видеть в каждом мудаке агрессора, это сильно жжет нервы и в целом не улучшает жизнь. Иногда достаточно не трогать, чтобы не воняло.
Само по себе обсуждение токсичных и абьюзивных отношений – крайне токсичная тема, потому что при взаимодействии с ней приходится давать оценки и формулировать положения, вызывающие отчаянные эмоции, неоднозначные реакции, приводящие к холиварам, обвинениям и идеологическим разногласиям. Тем не менее, где наша не пропадала, я хочу поговорить об том.
Итак, давайте разберёмся с понятиями. Токсин – это ядовитое вещество, которое вредно при взаимодействии. Если вы взаимодействуете с токсином, то он проникает в кожу, систему внутренних органов и дальше. И в зависимости от того, какого рода этот токсин, вы получаете разного рода ущерб. Как токсичные вещества нарушают гомеостаз вашего организма, так и токсичные друзья разрушают ваше эмоциональное благополучие, токсичные деньги – финансовую безопасность и благообразие в глазах налоговой и т.д.
Абьюз – это насилие, причинение вреда и нарушение границ. Он может проявляться в различной форме: физической, психологической, экономической, сексуальной, социальной. На первый взгляд, определения “токсичный” и “абьюзивный” пересекаются и практически совпадают. И то, и другое – что-то такое, при взаимодействии с которым вы оказываетесь в зоне риска и поражения. Как раз отсюда и проистекает путаница. Между тем, разница критична.
Если внимательно приглядеться к определениям, токсин – это, как правило, материальный объект, а если нематериальный, то инактивный. То есть это пассивный объект, при взаимодействии с которым требуется некоторая активность с вашей стороны. Если у вас на полке стоит стакан с цианистым калием, безусловно, он является отравой и его не рекомендуется пить, но пока вы держите дистанцию он никаким образом не вредит и не мешает. Более того, как только вы прекращаете контакт с токсином, вы прекращаете и его накопление в организме. Конечно, не факт, что ущерба не будет совсем, но при отсутствии контакта токсичность не будет увеличиваться.
Совсем другое дело – абьюз. Абьюз – не объект. Если мы посмотрим на поведение, то это деятельность, где есть объект – это жертва абьюза, а субъект – сам абьюзер. В случае абьюза пассивность не является гарантией безопасности, и даже, наоборот, увеличивает степень опасности. Пассивность развязывает руки абьюзеру и приглашает его нанести жертве больше вреда. Абьюзивные отношения немыслимы без власти. Если у вас токсичные друзья, начальник, родители, вы можете в любой момент прекратить эти отношения и будете в безопасности. Если же у вас абьюзивные друзья, начальник, родители – ваша участь гораздо хуже.
Проблема же, к которой я хочу привлечь внимание, в том, что достаточно часто эти люди всё-таки оказываются токсичными, а не абьюзивными по отношению к вам. Тут часто подгорает у феминисток, и мы напарываемся на священную корову виктимблейминга, в рамках которой если кто-то пострадал, то обязательно в этом виноват тот, рядом с кем произошло страдание. Но реальность состоит в том, что не каждый токсичный человек – абьюзер.
Ещё раз на кошках. Разница между токсином и абьюзом как между ожогом и аппендицитом. Если вы прислоняетесь к горячему, то всё, что вам нужно делать – отстраниться, обработать рану и сделать выводы относительно того, к чему не стоит прикасаться. Если у вас аппендицит, то вам нужны экстренные инвазивные меры, которые связаны с крайне болезненными процедурами, чтобы из этой ситуации выйти. То есть чтобы спастись от абьюза, нужны экстраординарные усилия и, возможно, придётся пожертвовать своим комфортом и пройти через нехилые страдания, чтобы с ним справиться. А чтобы спастись от токсина - достаточно перестать его хлебать.
Мораль сей басни такова: не всё то золото, что блестит, не всё то абьюз, что вредит. Не стоит видеть в каждом мудаке агрессора, это сильно жжет нервы и в целом не улучшает жизнь. Иногда достаточно не трогать, чтобы не воняло.
Ленивые трудоголики #2 новогоднее
Я обращаю внимание на комментарии и дискуссии в чате, даже если у меня нет времени принимать в них участие. На Новый Год хочется выпустить что-то релевантное и актуальное в рамках моего блога. Мне кажется, хороший способ это сделать – продолжить вызвавшую ажиотаж тему про ленивых трудоголиков.
Главный вопрос, который всех интересовал, – как в этой ситуации быть, как из неё выйти и стать продуктивным. Волшебных таблеток, как обычно, нет, но вот рациональные предложения:
Прежде всего, поработать над возможностью неисполнения висящих ответственностей. Составить список того, за что чувствуете себя ответственным и какие дела от себя требуете. И представить, что вы ничего не делаете и проваливаетесь. А потом смириться с последствиями. Если тот же Вася не пошлёт отчёт, и из-за этого его уволят, то и ничего страшного, – найдёт другую работу, в конце концов. Не сходит к стоматологу – вырвет зуб, и без зуба можно жить. Поссорится с родственниками, разведётся – всё переживаемо. Задача этого инструмента – вернуть состояние выбора и принятия решения. Потому что когда какую-то ответственность провалить абсолютно нельзя, что, собственно, и означает гипермотивацию, то нет и выбора. Согласие порождается из возможности отказа. Нельзя сказать да, если не можете сказать нет. Именно это на ура истощает психику.
Второй инструмент не так хорошо работает наедине с самим собой, и гораздо лучше, когда его применяет психолог по отношению к клиенту. Тем не менее, полезно обращать внимание на свою самооценку и оценивать, не слишком ли много вы на себя взяли. Если много, значит, многого ждёте и много о себе думаете. Тут, конечно, есть искушение рассказать, что вы ничего не взваливали, это ваш крест или просто так получилось. К вашему сожалению, это враньё, потому что если человек не хочет принимать ответственность – он её не принимает. А если чувствует, что должен справиться, значит предполагает, что в силах это сделать. И насколько, вообще-то, высокомерно, бесстыдно и неприлично быть о себе такого мнения? Что надо про себя думать, какой иметь комплекс бога и манию величия, чтобы считать, что вытащит в одно рыло всю ответственность за себя, близких, работу, саморазвитие, спорт, отдых, при этом со всем справится, да ещё и идеально. Снижение самооценки крайне помогает.
Третий инструмент – приоритизация. Выбрать старшую потребность и ответственность, а все остальные убрать в сторону. Пусть в это время остальные задачи проседают. Можете добраться до них, но только если будут силы. Вы должны ограничить зону своей ответственности и не пытаться быть везде и всюду. После реализации старшего приоритета у вас освободятся руки, вы сможете увидеть результат, а значит – прибавятся силы, и вы сможете переключиться на следующее дело.
В такой ситуации важно преодолеть ступор и охранительное торможение, вызванное гиперстимуляцией нервной системы. Например, обратить внимание на то, что гипермотивация, гиперответственность не улучшают состояние и продуктивность. Это, как если бы вы пытались спасти двух утопающих, а могли утащить только одного: лучшее что можно было бы сделать – одного бросить. Так, вы спасёте хотя бы второго. А если будете пытаться спасти обоих, то оба умрут, да ещё и вы сами рискуете утонуть. На самом деле, наша психика коварная и неэффективная и заставляет нас по-разному относиться к действию и бездействию. Однако, действие и бездействие – одно и то же. Бездействие – есть деяние, это вам объяснит любой юрист. Поэтому нет выбора между тем, спасти одного или двоих. Есть выбор – спасти одного или никого. То же самое и с гиперответственностью. Не стоит выбор, справиться со всеми своими ответственностями или не справиться. Стоит выбор, справиться с какой-то или не справиться ни с одной.
В Новом году всем желаю иметь выбор, не мнить о себе лишнего и приоритизировать свои задачи.
Я обращаю внимание на комментарии и дискуссии в чате, даже если у меня нет времени принимать в них участие. На Новый Год хочется выпустить что-то релевантное и актуальное в рамках моего блога. Мне кажется, хороший способ это сделать – продолжить вызвавшую ажиотаж тему про ленивых трудоголиков.
Главный вопрос, который всех интересовал, – как в этой ситуации быть, как из неё выйти и стать продуктивным. Волшебных таблеток, как обычно, нет, но вот рациональные предложения:
Прежде всего, поработать над возможностью неисполнения висящих ответственностей. Составить список того, за что чувствуете себя ответственным и какие дела от себя требуете. И представить, что вы ничего не делаете и проваливаетесь. А потом смириться с последствиями. Если тот же Вася не пошлёт отчёт, и из-за этого его уволят, то и ничего страшного, – найдёт другую работу, в конце концов. Не сходит к стоматологу – вырвет зуб, и без зуба можно жить. Поссорится с родственниками, разведётся – всё переживаемо. Задача этого инструмента – вернуть состояние выбора и принятия решения. Потому что когда какую-то ответственность провалить абсолютно нельзя, что, собственно, и означает гипермотивацию, то нет и выбора. Согласие порождается из возможности отказа. Нельзя сказать да, если не можете сказать нет. Именно это на ура истощает психику.
Второй инструмент не так хорошо работает наедине с самим собой, и гораздо лучше, когда его применяет психолог по отношению к клиенту. Тем не менее, полезно обращать внимание на свою самооценку и оценивать, не слишком ли много вы на себя взяли. Если много, значит, многого ждёте и много о себе думаете. Тут, конечно, есть искушение рассказать, что вы ничего не взваливали, это ваш крест или просто так получилось. К вашему сожалению, это враньё, потому что если человек не хочет принимать ответственность – он её не принимает. А если чувствует, что должен справиться, значит предполагает, что в силах это сделать. И насколько, вообще-то, высокомерно, бесстыдно и неприлично быть о себе такого мнения? Что надо про себя думать, какой иметь комплекс бога и манию величия, чтобы считать, что вытащит в одно рыло всю ответственность за себя, близких, работу, саморазвитие, спорт, отдых, при этом со всем справится, да ещё и идеально. Снижение самооценки крайне помогает.
Третий инструмент – приоритизация. Выбрать старшую потребность и ответственность, а все остальные убрать в сторону. Пусть в это время остальные задачи проседают. Можете добраться до них, но только если будут силы. Вы должны ограничить зону своей ответственности и не пытаться быть везде и всюду. После реализации старшего приоритета у вас освободятся руки, вы сможете увидеть результат, а значит – прибавятся силы, и вы сможете переключиться на следующее дело.
В такой ситуации важно преодолеть ступор и охранительное торможение, вызванное гиперстимуляцией нервной системы. Например, обратить внимание на то, что гипермотивация, гиперответственность не улучшают состояние и продуктивность. Это, как если бы вы пытались спасти двух утопающих, а могли утащить только одного: лучшее что можно было бы сделать – одного бросить. Так, вы спасёте хотя бы второго. А если будете пытаться спасти обоих, то оба умрут, да ещё и вы сами рискуете утонуть. На самом деле, наша психика коварная и неэффективная и заставляет нас по-разному относиться к действию и бездействию. Однако, действие и бездействие – одно и то же. Бездействие – есть деяние, это вам объяснит любой юрист. Поэтому нет выбора между тем, спасти одного или двоих. Есть выбор – спасти одного или никого. То же самое и с гиперответственностью. Не стоит выбор, справиться со всеми своими ответственностями или не справиться. Стоит выбор, справиться с какой-то или не справиться ни с одной.
В Новом году всем желаю иметь выбор, не мнить о себе лишнего и приоритизировать свои задачи.
Негативные успехи
Я много говорю про присвоение успехов, о важности этого процесса, о том, как это делать, и к чему приводит отказ или плохая реализация их присвоения. Сейчас хочу поговорить об особом виде присвоения успехов, требующем изысканного мастерства, и доступном только людям со здоровой самооценкой и развитым чувством собственной полноценности. Речь идёт о присвоении негативных* успехов. Под этим я не имею в виду, что человек присваивает то, что он никогда чего-то не делал. Если Петя никогда не нарушал ПДД, не употреблял наркотики, не занимался работорговлей и прочие «не» – ну, хвала ему, разумеется, но сегодня речь не об этом.
Большинству людей легко присваивать выстраданные, доставшиеся потом и кровью успехи. Те самые, ради которых пришлось стоять насмерть, не спать ночами и прочим образом страдать. И чем больше усилий вложено, ресурсов потрачено, страданий преодолено, тем им легче присвоить такие успехи. Фактически, именно страдания многим сильно облегчают присвоение успехов. Иногда что-то даже считают успехами, лишь на основании драматичного их достижения, хотя не следовало бы это делать. Так, многие гордятся пребыванием в различных психотравмирующих ситуациях. Например, службу в армии, даже в тех случаях, когда фактически это ничего хорошего не принесло, кроме потерянного времени, здоровья и столкновения с дедовщиной.
Гораздо сложнее присваивать те успехи, которые дались легко. Как вам сказать такую фразу: «Я заработал(а) столько-то денег занял(а) такую-то должность, получил(а) такие-то регалии, хотя для этого палец о палец для этого не ударила(а). Ну вот получилось оказаться в нужном месте, в нужное время, с нужными людьми. Там мне помогли, тут подфартило, и вот он(а) я». Такой подход может увеличить тревогу, породить различные комплексы, синдром самозванца и прочие проблемы с присвоением дальнейших успехов. Однако, есть и противоположный способ смотреть на эту ситуацию.
Когда-то я столкнулся с таким вопросом: чем отличается мастер рукопашного боя от мастера боевых искусств. Ответ, который мне дали, был такой: рукопашник, столкнувшись с тремя хулиганами в подворотне, отобьётся от них. А мастер боевых искусств вообще не окажется в этой ситуации. Та же философия, что и «Величайший воин тот, кто никогда не достаёт свой меч». Конечно, это сильно мифологизированный подход, но, тем не менее, философия, стоящая за ним, хорошо помогает раскрыть тему признания негативных успехов. Успехов, которые состоят в отсутствии чего-то, в частности – отсутствии затраченных усилий. Умение достичь чего-то малыми усилиями, без надрыва, драмы, преодоления и подвига – само по себе невероятный успех. Да, история о том, что Вася вот такой прекрасный, вкалывал десяток лет, день и ночь, потратил здоровье, растерял друзей, развелся, его ненавидят собственные дети за то, что он не участвовал в их жизни, но в итоге заработал N денег, – звучит героичнее и романтичнее. Гораздо менее драматично звучит история от том, что он захотел заработать N денег, посоветовался с умными людьми, как лучше это сделать, применил рекомендации и заработал без шума и пыли. Но, если подумать, какая история говорит о большем успехе?
Многие больше привыкли любить подвиги, истории о преодолевающих и побеждающих в схватке андердогах, истории о превозмогании. Это интуитивно понятная форма достижения успеха. Но настоящий гурман никогда не выберет самое острое, кислое и ядрёное блюдо. Он выберет такое, чей вкус раскрывается в его умеренности. Даже лучшими винами считаются вина не с самым ярким вкусом, а лучшими алкогольными напитками – не самые крепкие. Так же и настоящий гурман успехов будет больше гордиться такими, ради которых он едва пошевелился, чем теми, ради которых он вкалывал. Умение не пошевелить пальцем, но достичь успеха как раз говорит о большем мастерстве.
*Термин «негативный» используется как термин из логики в значении «отсутствующий»
Я много говорю про присвоение успехов, о важности этого процесса, о том, как это делать, и к чему приводит отказ или плохая реализация их присвоения. Сейчас хочу поговорить об особом виде присвоения успехов, требующем изысканного мастерства, и доступном только людям со здоровой самооценкой и развитым чувством собственной полноценности. Речь идёт о присвоении негативных* успехов. Под этим я не имею в виду, что человек присваивает то, что он никогда чего-то не делал. Если Петя никогда не нарушал ПДД, не употреблял наркотики, не занимался работорговлей и прочие «не» – ну, хвала ему, разумеется, но сегодня речь не об этом.
Большинству людей легко присваивать выстраданные, доставшиеся потом и кровью успехи. Те самые, ради которых пришлось стоять насмерть, не спать ночами и прочим образом страдать. И чем больше усилий вложено, ресурсов потрачено, страданий преодолено, тем им легче присвоить такие успехи. Фактически, именно страдания многим сильно облегчают присвоение успехов. Иногда что-то даже считают успехами, лишь на основании драматичного их достижения, хотя не следовало бы это делать. Так, многие гордятся пребыванием в различных психотравмирующих ситуациях. Например, службу в армии, даже в тех случаях, когда фактически это ничего хорошего не принесло, кроме потерянного времени, здоровья и столкновения с дедовщиной.
Гораздо сложнее присваивать те успехи, которые дались легко. Как вам сказать такую фразу: «Я заработал(а) столько-то денег занял(а) такую-то должность, получил(а) такие-то регалии, хотя для этого палец о палец для этого не ударила(а). Ну вот получилось оказаться в нужном месте, в нужное время, с нужными людьми. Там мне помогли, тут подфартило, и вот он(а) я». Такой подход может увеличить тревогу, породить различные комплексы, синдром самозванца и прочие проблемы с присвоением дальнейших успехов. Однако, есть и противоположный способ смотреть на эту ситуацию.
Когда-то я столкнулся с таким вопросом: чем отличается мастер рукопашного боя от мастера боевых искусств. Ответ, который мне дали, был такой: рукопашник, столкнувшись с тремя хулиганами в подворотне, отобьётся от них. А мастер боевых искусств вообще не окажется в этой ситуации. Та же философия, что и «Величайший воин тот, кто никогда не достаёт свой меч». Конечно, это сильно мифологизированный подход, но, тем не менее, философия, стоящая за ним, хорошо помогает раскрыть тему признания негативных успехов. Успехов, которые состоят в отсутствии чего-то, в частности – отсутствии затраченных усилий. Умение достичь чего-то малыми усилиями, без надрыва, драмы, преодоления и подвига – само по себе невероятный успех. Да, история о том, что Вася вот такой прекрасный, вкалывал десяток лет, день и ночь, потратил здоровье, растерял друзей, развелся, его ненавидят собственные дети за то, что он не участвовал в их жизни, но в итоге заработал N денег, – звучит героичнее и романтичнее. Гораздо менее драматично звучит история от том, что он захотел заработать N денег, посоветовался с умными людьми, как лучше это сделать, применил рекомендации и заработал без шума и пыли. Но, если подумать, какая история говорит о большем успехе?
Многие больше привыкли любить подвиги, истории о преодолевающих и побеждающих в схватке андердогах, истории о превозмогании. Это интуитивно понятная форма достижения успеха. Но настоящий гурман никогда не выберет самое острое, кислое и ядрёное блюдо. Он выберет такое, чей вкус раскрывается в его умеренности. Даже лучшими винами считаются вина не с самым ярким вкусом, а лучшими алкогольными напитками – не самые крепкие. Так же и настоящий гурман успехов будет больше гордиться такими, ради которых он едва пошевелился, чем теми, ради которых он вкалывал. Умение не пошевелить пальцем, но достичь успеха как раз говорит о большем мастерстве.
*Термин «негативный» используется как термин из логики в значении «отсутствующий»
Негативное насилие
Продолжая тему негативности, хочется поговорить про негативное насилие. Так же как легко присваивать яркие и позитивные успехи, так и сравнительно легко давать оценку позитивному насилию. Речь про насилие имеющееся, а не про приятное и полезное. Например, если к вам подходят и бьют, – это позитивное насилие. В этой ситуации вы можете уверенно клеймить проявившего насилие – многие вас в этом поддержат или, даже если вы никому не рассказали, вы сможете почувствовать поддержку внутри себя. И такое явное насилие в каком-то смысле проще и безопаснее негативного, так же как открытая рана проще и безопаснее глубоко находящегося в тканях абсцесса.
Негативное насилие – это насилие через отказ. Не когда с вами делают что-то плохое, а когда НЕ делают чего-то хорошего. В первую очередь, оно возникает в детско-родительских отношениях, когда родители не проявляют должного внимания к ребёнку, не удовлетворяют его желания, не хвалят его за достигнутые успехи, не поддерживают в трудностях. С этим негативным насилием гораздо сложнее выстроить отношения. Ничего как будто не произошло. Наша психика как обычно нас подводит, считая действие и бездействие существенно разными вещами. Негативному насилию гораздо легче придумать оправдание. Если родитель берёт в руки ремень и хлещет им ребёнка, совершенно ясно можно утверждать, если только он не в психозе, что он делает это целенаправленно. Если же он не уделяет ребёнку достаточно внимания, мы уже не можем уверенно сказать, что он делает это целенаправленно. Здесь очень легко придумать объяснение. Может быть, он в это время занят чем-то другим, или у него нет сил, или он пытается уделять внимание иначе, или не знает, как и что надо делать. Всё это очень популярные отмазки. Чтобы всё-таки дать себе возможность называть насилие насилием, нужно, во-первых, преодолеть иллюзию, будто бы мотивация этого человека имеет значение для оценки его поведения. Нет, не имеет.
Во-вторых, иметь внутренний райдер и внутренние требования к окружающим обращаться с собой определённым образом. Он подразумевает, что все, кто так себя не ведут, поступают неправильно и виновны в этом, вне зависимости от причины.
Если Фёкла идёт по улице и мимо неё проезжает машина впритирку к поребрику, расплёскивает на неё лужу, она в праве сказать, что это мудацкий поступок. Может быть, водитель спешил в больницу, чтобы довезти умирающего человека, может быть, по гамбургскому счёту, он имел полное право так сделать, или, может, у него отказывали тормоза, или ещё миллион причин. Однако, чтобы оценить это как мудацкий с его стороны поступок, этого знать и не требуется.
Справившись с идеей оценки поступка вне зависимости от обстоятельств и мотивации, остаётся вопрос райдера и требования к окружающим вести себя по умолчанию определённым образом. Это требование может быть достигнуто путём преодоления нарциссических тенденций и тенденции считать себя особенным и исключительным в любом – положительном или отрицательном – ключе. Каждый из нас сам соблюдает незримый социальной контракт и незримые договорённости с окружающими. И когда человек замечает за собой, что он-то заботится об окружающих, он-то знает на самом деле, когда он причиняет окружающим страдания, не важно с какой мотивацией. Так вот, если заметить это про себя и не считать себя ни богическим суперменом, который просто лучше остальных, ни заранее виновным ничтожеством, которое просто искупает вину за своё существование таким образом; то есть совместить это наблюдение с преодолением иллюзии своей особенности, то получается требовать от окружающих столько же, сколько от себя.
В результате этой суммы получается тот самый райдер, то самое имплицитное требование к окружающим вести себя по-человечески. В том числе – уверенное мнение, что, если уж родители решили родить ребёнка, то их обязанность – нести ответственность за этот выбор, вне зависимости от того, какова была мотивация, обдумывали ли они это заранее и есть ли у них на это запас ресурсов.
Продолжая тему негативности, хочется поговорить про негативное насилие. Так же как легко присваивать яркие и позитивные успехи, так и сравнительно легко давать оценку позитивному насилию. Речь про насилие имеющееся, а не про приятное и полезное. Например, если к вам подходят и бьют, – это позитивное насилие. В этой ситуации вы можете уверенно клеймить проявившего насилие – многие вас в этом поддержат или, даже если вы никому не рассказали, вы сможете почувствовать поддержку внутри себя. И такое явное насилие в каком-то смысле проще и безопаснее негативного, так же как открытая рана проще и безопаснее глубоко находящегося в тканях абсцесса.
Негативное насилие – это насилие через отказ. Не когда с вами делают что-то плохое, а когда НЕ делают чего-то хорошего. В первую очередь, оно возникает в детско-родительских отношениях, когда родители не проявляют должного внимания к ребёнку, не удовлетворяют его желания, не хвалят его за достигнутые успехи, не поддерживают в трудностях. С этим негативным насилием гораздо сложнее выстроить отношения. Ничего как будто не произошло. Наша психика как обычно нас подводит, считая действие и бездействие существенно разными вещами. Негативному насилию гораздо легче придумать оправдание. Если родитель берёт в руки ремень и хлещет им ребёнка, совершенно ясно можно утверждать, если только он не в психозе, что он делает это целенаправленно. Если же он не уделяет ребёнку достаточно внимания, мы уже не можем уверенно сказать, что он делает это целенаправленно. Здесь очень легко придумать объяснение. Может быть, он в это время занят чем-то другим, или у него нет сил, или он пытается уделять внимание иначе, или не знает, как и что надо делать. Всё это очень популярные отмазки. Чтобы всё-таки дать себе возможность называть насилие насилием, нужно, во-первых, преодолеть иллюзию, будто бы мотивация этого человека имеет значение для оценки его поведения. Нет, не имеет.
Во-вторых, иметь внутренний райдер и внутренние требования к окружающим обращаться с собой определённым образом. Он подразумевает, что все, кто так себя не ведут, поступают неправильно и виновны в этом, вне зависимости от причины.
Если Фёкла идёт по улице и мимо неё проезжает машина впритирку к поребрику, расплёскивает на неё лужу, она в праве сказать, что это мудацкий поступок. Может быть, водитель спешил в больницу, чтобы довезти умирающего человека, может быть, по гамбургскому счёту, он имел полное право так сделать, или, может, у него отказывали тормоза, или ещё миллион причин. Однако, чтобы оценить это как мудацкий с его стороны поступок, этого знать и не требуется.
Справившись с идеей оценки поступка вне зависимости от обстоятельств и мотивации, остаётся вопрос райдера и требования к окружающим вести себя по умолчанию определённым образом. Это требование может быть достигнуто путём преодоления нарциссических тенденций и тенденции считать себя особенным и исключительным в любом – положительном или отрицательном – ключе. Каждый из нас сам соблюдает незримый социальной контракт и незримые договорённости с окружающими. И когда человек замечает за собой, что он-то заботится об окружающих, он-то знает на самом деле, когда он причиняет окружающим страдания, не важно с какой мотивацией. Так вот, если заметить это про себя и не считать себя ни богическим суперменом, который просто лучше остальных, ни заранее виновным ничтожеством, которое просто искупает вину за своё существование таким образом; то есть совместить это наблюдение с преодолением иллюзии своей особенности, то получается требовать от окружающих столько же, сколько от себя.
В результате этой суммы получается тот самый райдер, то самое имплицитное требование к окружающим вести себя по-человечески. В том числе – уверенное мнение, что, если уж родители решили родить ребёнка, то их обязанность – нести ответственность за этот выбор, вне зависимости от того, какова была мотивация, обдумывали ли они это заранее и есть ли у них на это запас ресурсов.
Неопределенные слова
Давайте поговорим о феномене определений и о том, почему важно о них думать чаще, чем мы это делаем. У многих слов есть чёткие определения, и их всегда лучше знать, чем не знать. Например, треугольник – это геометрическая фигура, образованная тремя отрезками, которые соединяют три точки, не лежащие на одной прямой. Признак хорошего определения – операционализируемость. Операционализированное определение – это такое определение, которое включает в себя процедуру, позволяющую отделить определяемый объект от всего остального. Пример: горючие вещества – это вещества, которые способны возгораться и продолжать гореть после удаления источника тепла. Определение, которые вы только что прочитали, включает в себя процедуру, позволяющую отделить горючие вещества от негорючих. Так, мы можем взять любое вещество, например, бумагу, поджечь и перестать подавать тепло. Если она продолжает гореть, то мы доказываем, что она попадает под определение горючего вещества. Процедура пройдена. Теперь песок. Его вообще нельзя поджечь, но, окей, можно расплавить. Однако, как только вы перестанете подавать тепло, он перестанет плавиться. С водой то же самое, только она закипает или испаряется при подаче тепла. Таким образом, мы отделили воду и песок, как негорючие вещества, от бумаги, как горючего, с помощью оговоренной ранее процедуры.
Идём дальше. Давайте дадим определение слову «стул». Стул – это предмет мебели, предназначенный для сидения и имеющий спинку. Это определение не включает в себя перечисление количества ножек, поэтому под него может попадать и классический стул с четырьмя ножками, и с одной, и кресло, и кресло-кровать, и даже пень, который спилили, оставив пару щепок в виде спинки. При особой изворотливости ума можно назвать и гамак стулом, если посчитать его предметом мебели. Мы дали не очень хорошее определение, потому что, согласно предложенной процедуре, получаем много ложноположительных срабатываний. Но, по крайней мере, в таком случае мы не перепутаем стул с сервантом. То есть даже плохое определение даёт нам всё-таки значительное сужение количества вариантов и приближение к тому, чтобы чётко определить обсуждаемый объект.
Для большинства слов, которыми мы пользуемся, мы либо знаем определение, либо можем его сформулировать (хоть какое-нибудь – хорошее или плохое). Однако есть слова, определения для которых мы не знаем, а может, они вовсе не существуют. Например, в психологии есть куча терминов, у которых нет хороших определений. Попробуйте их найти таким феноменам как «сознание», «интеллект» или «личность». Вы не отыщете хорошего, и уж точно общего операционализированного определения. Только более или менее сносные, или о которых мы условно договорились в определённых контекстах.
Но чаще, чем с такой фундаментальной научной проблемой, мы сталкиваемся с ситуациями, когда слово можно было бы определить или узнать его определение, но мы не потрудились этого сделать. Не задались вопросом, что слово значит, а только удовлетворились пониманием, когда его уместно употреблять. Так, слово «самооценка» многие употребляют чёрт пойми как. Именно поэтому у людей с завышенной самооценкой часто жалобы на заниженную. Или мотивация. У неё есть определения, тоже не очень хорошие, но хоть какие-то. Люди, которые «ищут больше мотивации» и «хотят быть более мотивированными», как правило, с трудом могут ответить на вопрос, что они под этим имеют в виду. Оказывается, что угодно: энергию, тонус, интерес, вдохновение, – но вовсе не мотивацию.
Искусство эффективного общения и искусство объяснять самому себе, как устроен мир, какое моё место в нем, что со мной происходит, чего я хочу от жизни, что следует сделать и как это делается, в большой степени зависит от аккуратности и точности в обращении со словами. В частности, от того, как часто вы удовлетворяетесь понимаем уместности употребления слова, и как часто даёте себе труд выяснить значение, или, если нет словарного определения, придумать его.
Давайте поговорим о феномене определений и о том, почему важно о них думать чаще, чем мы это делаем. У многих слов есть чёткие определения, и их всегда лучше знать, чем не знать. Например, треугольник – это геометрическая фигура, образованная тремя отрезками, которые соединяют три точки, не лежащие на одной прямой. Признак хорошего определения – операционализируемость. Операционализированное определение – это такое определение, которое включает в себя процедуру, позволяющую отделить определяемый объект от всего остального. Пример: горючие вещества – это вещества, которые способны возгораться и продолжать гореть после удаления источника тепла. Определение, которые вы только что прочитали, включает в себя процедуру, позволяющую отделить горючие вещества от негорючих. Так, мы можем взять любое вещество, например, бумагу, поджечь и перестать подавать тепло. Если она продолжает гореть, то мы доказываем, что она попадает под определение горючего вещества. Процедура пройдена. Теперь песок. Его вообще нельзя поджечь, но, окей, можно расплавить. Однако, как только вы перестанете подавать тепло, он перестанет плавиться. С водой то же самое, только она закипает или испаряется при подаче тепла. Таким образом, мы отделили воду и песок, как негорючие вещества, от бумаги, как горючего, с помощью оговоренной ранее процедуры.
Идём дальше. Давайте дадим определение слову «стул». Стул – это предмет мебели, предназначенный для сидения и имеющий спинку. Это определение не включает в себя перечисление количества ножек, поэтому под него может попадать и классический стул с четырьмя ножками, и с одной, и кресло, и кресло-кровать, и даже пень, который спилили, оставив пару щепок в виде спинки. При особой изворотливости ума можно назвать и гамак стулом, если посчитать его предметом мебели. Мы дали не очень хорошее определение, потому что, согласно предложенной процедуре, получаем много ложноположительных срабатываний. Но, по крайней мере, в таком случае мы не перепутаем стул с сервантом. То есть даже плохое определение даёт нам всё-таки значительное сужение количества вариантов и приближение к тому, чтобы чётко определить обсуждаемый объект.
Для большинства слов, которыми мы пользуемся, мы либо знаем определение, либо можем его сформулировать (хоть какое-нибудь – хорошее или плохое). Однако есть слова, определения для которых мы не знаем, а может, они вовсе не существуют. Например, в психологии есть куча терминов, у которых нет хороших определений. Попробуйте их найти таким феноменам как «сознание», «интеллект» или «личность». Вы не отыщете хорошего, и уж точно общего операционализированного определения. Только более или менее сносные, или о которых мы условно договорились в определённых контекстах.
Но чаще, чем с такой фундаментальной научной проблемой, мы сталкиваемся с ситуациями, когда слово можно было бы определить или узнать его определение, но мы не потрудились этого сделать. Не задались вопросом, что слово значит, а только удовлетворились пониманием, когда его уместно употреблять. Так, слово «самооценка» многие употребляют чёрт пойми как. Именно поэтому у людей с завышенной самооценкой часто жалобы на заниженную. Или мотивация. У неё есть определения, тоже не очень хорошие, но хоть какие-то. Люди, которые «ищут больше мотивации» и «хотят быть более мотивированными», как правило, с трудом могут ответить на вопрос, что они под этим имеют в виду. Оказывается, что угодно: энергию, тонус, интерес, вдохновение, – но вовсе не мотивацию.
Искусство эффективного общения и искусство объяснять самому себе, как устроен мир, какое моё место в нем, что со мной происходит, чего я хочу от жизни, что следует сделать и как это делается, в большой степени зависит от аккуратности и точности в обращении со словами. В частности, от того, как часто вы удовлетворяетесь понимаем уместности употребления слова, и как часто даёте себе труд выяснить значение, или, если нет словарного определения, придумать его.
Коротко о главном
«Нет пророка в своем Отечестве»
Иногда лучшую формулировку к вашей сфере предлагает человек, не имеющий особого к ней отношения. К такой ситуации можно отнести ролик от Постнауки Ивана Иванчея об изучении сознания в когнитивной психологии. Для полноты погружения можно ещё посмотреть его же ролик про имплицитное научение. Но самая мякотка – в первом видео. А вишенка на торте – когда в ролике он рассказывает про когнитивные исследования, которые в двух словах раскрывают смысл всей психодинамической школы. Примеры из ролика спойлерить не буду – посмотрите, не поленитесь. Но суть расскажу.
Суть в следующем. Мы умеем учиться имплицитно (усваивать сложные взаимосвязи в окружающем мире без участия сознания и интенции что-то заучить). То есть мы умеем не замечать, как мы выделили какой-то паттерн окружающей реальности, и начали учитывать его в своем поведении. Имплицитное научение – сложное научение. Сильно проще – эксплицитное (способность целенаправленно и осознанно запоминать и обучаться). Разница между ними состоит в том, что поведение, обучение которому, прошло имплицитно и не было осознано, не может быть отторможено. Если мы научились что-то делать (а учимся мы автоматически, даже если не осознаём этого), и не осознали, чему и как научились, то мы не можем прекратить это делать, ведь мы не знаем, что и как делаем. А если мы осознаём, чему научились, то можем произвольным усилием, сознательно оттормозить именно эту поведенческую форму, именно это поведение.
И это прекрасная иллюстрация всего психодинамического подхода: осознать, что я делаю, и оттормозить. Это хорошо ложится на психодинамическую концепцию невроза как адаптации к психотравмирующей ситуации, то есть, по сути, научения. Психодинамисты обращают внимание не на будущее, а на прошлое. За счёт этого они помогают человеку сначала осознать, чему он уже научился, а после учат оттормаживать не за счёт изучения нового (по задумке кпт-терапевта должно заменить старое), а за счёт прямого непосредственного оттормаживания тех поведенческих паттернов, которые были сформированы в травматичной ситуации. Когнитивные же психологи-психотерапевты поверх имеющегося научения – травматического и невротизирующего – пытаются переучить человека на другие паттерны.
Ещё Иван упоминает о таком феномене, как снижение чувствительности к событиям, если эти события переживаются человеком как результат его действий. До определённой степени это может объяснить эффективность психообразования как психологического инструмента. Например, благодаря изучению того, как человек сам влияет на свою жизнь, он может снизить травматичность происходящего для себя. Он учится чувствовать власть над происходящим, начинает понимать, как создаёт эти проблемы. Однако, есть подвох – объяснение может быть неправильным.
Собственно говоря, на этом в значительной степени базируется эффект шарлатанских и псевдонаучных историй, когда людям предлагают мистическое объяснение того, как они сами создают свои проблемы. От трансёрфинга реальности до Кастанеды. По сути, это обвинение человека вообще в любых проблемах. Но сам факт обвинения и того, что человек осмысляет происходящее как результат своих действий, пусть даже неверно и ошибочно, может субъективно снизить силу переживания проблем. Это и выглядит для него как терапевтический эффект, так что опираться на такой механизм надо осторожнее.
А история про необходимость осознания своего обучения для возможности его оттормаживания, и функции сознания как оттормаживающего механизма, – совершенно гениальная формулировка, прекрасно объясняющая динамический подход.
«Нет пророка в своем Отечестве»
Иногда лучшую формулировку к вашей сфере предлагает человек, не имеющий особого к ней отношения. К такой ситуации можно отнести ролик от Постнауки Ивана Иванчея об изучении сознания в когнитивной психологии. Для полноты погружения можно ещё посмотреть его же ролик про имплицитное научение. Но самая мякотка – в первом видео. А вишенка на торте – когда в ролике он рассказывает про когнитивные исследования, которые в двух словах раскрывают смысл всей психодинамической школы. Примеры из ролика спойлерить не буду – посмотрите, не поленитесь. Но суть расскажу.
Суть в следующем. Мы умеем учиться имплицитно (усваивать сложные взаимосвязи в окружающем мире без участия сознания и интенции что-то заучить). То есть мы умеем не замечать, как мы выделили какой-то паттерн окружающей реальности, и начали учитывать его в своем поведении. Имплицитное научение – сложное научение. Сильно проще – эксплицитное (способность целенаправленно и осознанно запоминать и обучаться). Разница между ними состоит в том, что поведение, обучение которому, прошло имплицитно и не было осознано, не может быть отторможено. Если мы научились что-то делать (а учимся мы автоматически, даже если не осознаём этого), и не осознали, чему и как научились, то мы не можем прекратить это делать, ведь мы не знаем, что и как делаем. А если мы осознаём, чему научились, то можем произвольным усилием, сознательно оттормозить именно эту поведенческую форму, именно это поведение.
И это прекрасная иллюстрация всего психодинамического подхода: осознать, что я делаю, и оттормозить. Это хорошо ложится на психодинамическую концепцию невроза как адаптации к психотравмирующей ситуации, то есть, по сути, научения. Психодинамисты обращают внимание не на будущее, а на прошлое. За счёт этого они помогают человеку сначала осознать, чему он уже научился, а после учат оттормаживать не за счёт изучения нового (по задумке кпт-терапевта должно заменить старое), а за счёт прямого непосредственного оттормаживания тех поведенческих паттернов, которые были сформированы в травматичной ситуации. Когнитивные же психологи-психотерапевты поверх имеющегося научения – травматического и невротизирующего – пытаются переучить человека на другие паттерны.
Ещё Иван упоминает о таком феномене, как снижение чувствительности к событиям, если эти события переживаются человеком как результат его действий. До определённой степени это может объяснить эффективность психообразования как психологического инструмента. Например, благодаря изучению того, как человек сам влияет на свою жизнь, он может снизить травматичность происходящего для себя. Он учится чувствовать власть над происходящим, начинает понимать, как создаёт эти проблемы. Однако, есть подвох – объяснение может быть неправильным.
Собственно говоря, на этом в значительной степени базируется эффект шарлатанских и псевдонаучных историй, когда людям предлагают мистическое объяснение того, как они сами создают свои проблемы. От трансёрфинга реальности до Кастанеды. По сути, это обвинение человека вообще в любых проблемах. Но сам факт обвинения и того, что человек осмысляет происходящее как результат своих действий, пусть даже неверно и ошибочно, может субъективно снизить силу переживания проблем. Это и выглядит для него как терапевтический эффект, так что опираться на такой механизм надо осторожнее.
А история про необходимость осознания своего обучения для возможности его оттормаживания, и функции сознания как оттормаживающего механизма, – совершенно гениальная формулировка, прекрасно объясняющая динамический подход.
postnauka.org
Изучение сознания в когнитивной психологии — все самое интересное на ПостНауке
Психолог Иван Иванчей о феноменальном опыте, нейрональных коррелятах сознания и имплицитном научении
Общая и частная справедливость
Это очень важный текст, практически установочный. Он закрывает вопрос, который постоянно возникает, и создаёт проблемы и споры. Я заявляю: в психологии, психологическом консультировании, психотерапии абсолютно не важна мотивация другого человека при оценке его поступков. Это вызывает страшный шквал возмущений: «как так, ай-яй-яй, ведь даже суды учитывают мотивацию». Да, я полностью с этим согласен, но это не имеет никакого отношения к нашему разговору. И вот почему.
Главный вопрос и нюанс в том, что вы собираетесь делать со своим решением. Если вы собираетесь решить судьбу человека, то вам, конечно же, нужно оценивать всего человека, со всеми его потрохами, включая мотивацию, уровень тонуса, контекст событий и так далее. Если вы судья, который даёт оценку поведению человека с точки зрения невовлечённого наблюдателя, и принимает решение, что должно с ним произойти – посадить в тюрьму, расстрелять, отпустить, наградить – то да, важны все факторы.
Однако, мы, психологи, не занимаемся судебными решениями. Мы не решаем, что делать с вами, не решаем, посадить ваших родителей, супругов, детей, друзей, начальников; отправить их расстрел или наградить. Мы решаем, что делать с вашими отношениями с ними. Нас не интересует, что происходило за их пределами, не интересует мотивация, запас ресурсов, в связи с которыми они так поступали. Ничего, кроме того, как эти отношения сказались на нас и что в них происходило.
Представьте себе, что вы принимаете экспериментальное лекарство, но оно вас не лечит и только создает ужасные побочные эффекты, почти убивает. Да, объективно, может, это лекарство помогает 99.99% людей, но вы попали в ту сотую процента, в которой оно вредит. Если бы мы решали судьбу выпуска этого лекарства, мы должны были бы учесть общую картину. И если оно с огромной вероятностью помогает, – это важнее. Но, если мы решаем судьбу ваших отношений с лекарством, нас не интересует, хорошее оно или плохое. Всё, что нас интересует, – как оно воздействует именно на вас. Если плохо, задача – прекратить его принимать.
То же самое с людьми. Например, Вася приходит ко мне в гости, съедает всё, что у меня есть в холодильнике, и заваливается спать на моей кровати. Возможно, он так делает не потому, что он плохой человек. Возможно, он в этот момент героически работает на 15-ти работах, чтобы заботиться о своей больной жене, больных родителях, больных детях, всех остальных его друзьях и ещё посылает деньги голодающим детям в Африку. Может быть, он золотой человек, может быть, святой, может быть, лауреат Нобелевской премии мира. Но какое это имеет отношение к тому, как его действия сказываются на мне? Всё, что важно, – это то, что по отношению ко мне он ведёт себя мудацким образом. Может быть, он не хочет этого делать, может быть, у него просто нет сил вести себя иначе, – да миллион объяснений.
Но, когда я принимаю решение не что делать с Васей, а что делать с моими отношениями с ним, это не играет ровно никакой роли. Если его поведение плохо на мне сказывается, если у меня не остаётся еды в холодильнике, я голодаю, сплю на полу (даже если он занимает кровать в бессознанке), я от этого не перестал спать на холодном полу. Если я хочу позаботиться о себе, то всё, что надо, сказать: «Вася, пошел нахер. Ты, может быть, замечательный человек, но по отношению ко мне ты ведешь себя как мудак, и меня не интересует, почему ты так делаешь».
Это будет той самой, совершенно здоровой, частной справедливостью, когда я решаю, что конкретно буду делать с нашими отношениями. Общая же справедливость, то есть принятие решения, хороший Вася человек или нет, заслуживает он одобрения или наказания, попадёт Рай или в Ад, здесь совершенно вредна.
Это очень важный текст, практически установочный. Он закрывает вопрос, который постоянно возникает, и создаёт проблемы и споры. Я заявляю: в психологии, психологическом консультировании, психотерапии абсолютно не важна мотивация другого человека при оценке его поступков. Это вызывает страшный шквал возмущений: «как так, ай-яй-яй, ведь даже суды учитывают мотивацию». Да, я полностью с этим согласен, но это не имеет никакого отношения к нашему разговору. И вот почему.
Главный вопрос и нюанс в том, что вы собираетесь делать со своим решением. Если вы собираетесь решить судьбу человека, то вам, конечно же, нужно оценивать всего человека, со всеми его потрохами, включая мотивацию, уровень тонуса, контекст событий и так далее. Если вы судья, который даёт оценку поведению человека с точки зрения невовлечённого наблюдателя, и принимает решение, что должно с ним произойти – посадить в тюрьму, расстрелять, отпустить, наградить – то да, важны все факторы.
Однако, мы, психологи, не занимаемся судебными решениями. Мы не решаем, что делать с вами, не решаем, посадить ваших родителей, супругов, детей, друзей, начальников; отправить их расстрел или наградить. Мы решаем, что делать с вашими отношениями с ними. Нас не интересует, что происходило за их пределами, не интересует мотивация, запас ресурсов, в связи с которыми они так поступали. Ничего, кроме того, как эти отношения сказались на нас и что в них происходило.
Представьте себе, что вы принимаете экспериментальное лекарство, но оно вас не лечит и только создает ужасные побочные эффекты, почти убивает. Да, объективно, может, это лекарство помогает 99.99% людей, но вы попали в ту сотую процента, в которой оно вредит. Если бы мы решали судьбу выпуска этого лекарства, мы должны были бы учесть общую картину. И если оно с огромной вероятностью помогает, – это важнее. Но, если мы решаем судьбу ваших отношений с лекарством, нас не интересует, хорошее оно или плохое. Всё, что нас интересует, – как оно воздействует именно на вас. Если плохо, задача – прекратить его принимать.
То же самое с людьми. Например, Вася приходит ко мне в гости, съедает всё, что у меня есть в холодильнике, и заваливается спать на моей кровати. Возможно, он так делает не потому, что он плохой человек. Возможно, он в этот момент героически работает на 15-ти работах, чтобы заботиться о своей больной жене, больных родителях, больных детях, всех остальных его друзьях и ещё посылает деньги голодающим детям в Африку. Может быть, он золотой человек, может быть, святой, может быть, лауреат Нобелевской премии мира. Но какое это имеет отношение к тому, как его действия сказываются на мне? Всё, что важно, – это то, что по отношению ко мне он ведёт себя мудацким образом. Может быть, он не хочет этого делать, может быть, у него просто нет сил вести себя иначе, – да миллион объяснений.
Но, когда я принимаю решение не что делать с Васей, а что делать с моими отношениями с ним, это не играет ровно никакой роли. Если его поведение плохо на мне сказывается, если у меня не остаётся еды в холодильнике, я голодаю, сплю на полу (даже если он занимает кровать в бессознанке), я от этого не перестал спать на холодном полу. Если я хочу позаботиться о себе, то всё, что надо, сказать: «Вася, пошел нахер. Ты, может быть, замечательный человек, но по отношению ко мне ты ведешь себя как мудак, и меня не интересует, почему ты так делаешь».
Это будет той самой, совершенно здоровой, частной справедливостью, когда я решаю, что конкретно буду делать с нашими отношениями. Общая же справедливость, то есть принятие решения, хороший Вася человек или нет, заслуживает он одобрения или наказания, попадёт Рай или в Ад, здесь совершенно вредна.
Реклама в канале
Мне иногда пишут с вопросами про рекламу, я порой упускаю из виду диалоги, да и вообще надо бы собрать в одном месте условия. Чтобы рекламироваться в моём канале надо написать мне @kunkonst. Условия: 15000 рублей, текст поста вы присылаете мне (можно с иллюстрацией картинкой, без видео) ДО ОПЛАТЫ. Это делается до оплаты, чтобы если мы не сойдёмся в мнениях по поводу приемлемого содержания текста не заниматься возвратами. В конце поста будет добавлен тег #реклама. Оплата через форму оплаты у меня на сайте kunkonst.ru как консультации мне оплачивают. Пост отмечается тегом #реклама и размещается на месяц, выкладывается перед моим очередным текстом, я выкладываю тексты в 22.15 по мск. Ответственности проверять качество рекламируемого я на себя не беру, но очевидную хрень, эзотерику, ставки и треш-психологию рекламировать не буду.
Мне иногда пишут с вопросами про рекламу, я порой упускаю из виду диалоги, да и вообще надо бы собрать в одном месте условия. Чтобы рекламироваться в моём канале надо написать мне @kunkonst. Условия: 15000 рублей, текст поста вы присылаете мне (можно с иллюстрацией картинкой, без видео) ДО ОПЛАТЫ. Это делается до оплаты, чтобы если мы не сойдёмся в мнениях по поводу приемлемого содержания текста не заниматься возвратами. В конце поста будет добавлен тег #реклама. Оплата через форму оплаты у меня на сайте kunkonst.ru как консультации мне оплачивают. Пост отмечается тегом #реклама и размещается на месяц, выкладывается перед моим очередным текстом, я выкладываю тексты в 22.15 по мск. Ответственности проверять качество рекламируемого я на себя не беру, но очевидную хрень, эзотерику, ставки и треш-психологию рекламировать не буду.
Справедливость, переговоры и социальные роли
Я не люблю писать догоняющие тексты, разъясняющие предыдущий, по крайней мере, – если так не было задумано изначально. Но текст про частную справедливость вызвал, помимо демонстрирующих понимание и согласие отзывов, ещё и демонстрирующие, что некоторые вещи были разжеваны недостаточно, некоторые аспекты не были проговорены, а в ряде случаев – что некоторые люди не умеют читать. С последними ничего не поделаешь, а для остальных попробую пояснить то, что, как мне казалось, можно было оставить подразумеваемым.
Итак, ещё раз, для тех, кому лень перечитать предыдущий пост и тех, кто читает этот текст в репосте: основная идея частной справедливости состоит в том, что человек вправе распоряжаться своей жизнью. И если на его жизнь что-то влияет негативно – он вправе от этого защищаться. Будь то дождь, инфляция, война, дефицит эмоционального (или какого ещё) интеллекта или психологических ресурсов другого человека – что бы там ни было, если человек от этого страдает – он вправе убрать это из своей жизни. Настолько агрессивно, насколько потребуется. И если фактор, вызывающий страдание – человек, который вовсе не то имел в виду, и вовсе не собирался причинять страдание, и сам заложник обстоятельств, и может даже не понимает, к чему его действия приводят – это не значит ровным счетом ничего. Собственно, вообще никакое содержание головы другого никак не влияет на право человека защищать себя от его воздействия.
В основном эта концепция вызвала два вида возражений. Во-первых, «Можно сказать "Вася - ты мудак, отвали", а можно "Я, конечно, понимаю, но давай как-нибудь по-другому". Есть разница.», и, во-вторых, «повсеместная пропаганда про то, что есть только я-мне-у меня-моё, люби себя, живи для себя, заботься только о себе, нас₽ать на всех». Отвечаю последовательно.
Да, можно сказать «давай как-нибудь по-другому». Этому ни мой текст, ни стоящий за ним посыл никак не противоречили. Однако, а) даже чтобы сказать «давай по-другому» надо понимать, что ты имеешь право желать и добиваться с собой лучшего обращения, безотносительно обстоятельств и мотивации другого человека; и б) «давай по-другому» гроша ломаного не стоит, если за ним не стоит готовности прекратить общение, если «по-другому» не случится. Между «понять и простить» и «иди-ка ты нахер» можно сделать сколько угодно промежуточных остановок, можно повышать градус напряжения и продвигаться к сепарации черепашьими шажками со скоростью беременной улитки. Но! Для психологического благополучия необходимо быть готовым в эту сторону таки двигаться, и быть готовым, если по пути ситуация не изменилась, – дойти до полной сепарации.
Никто не запрещает быть благотворителем. Множество социальных ролей подразумевает в том или ином объеме принятие и прощение чужого неадеквата – роль родителя, психолога, врача и т.д. И хорошо быть способным с этой ролью справляться. Однако, и тут есть «но!»: социальная роль – не есть человек. Это лишь один из его инструментов управления жизнью. И в то время, как целью социальной роли может быть учет чужих обстоятельств и трата своих ресурсов на их компенсацию, целью человека – нет. И если исполнение какой-то роли становится для человека источником непереносимого несчастья – это повод отказаться от этой роли. Это потеря, конечно, может быть огромная, и оставляющая ужасным шрам на психике. Но иногда ампутация необходима для спасения жизни, так уж устроен наш мир. А если человек и вправду считает свою роль важнее себя – то он обычно не жалуется на необходимость ради неё жертвовать, сам факт исполнения этой роли даёт ему достаточно ресурсов, чтобы справляться. Одна из задач моего метода, кстати, как раз состоит в том, чтобы учить клиента различать себя и свои социальные роли.
Я не люблю писать догоняющие тексты, разъясняющие предыдущий, по крайней мере, – если так не было задумано изначально. Но текст про частную справедливость вызвал, помимо демонстрирующих понимание и согласие отзывов, ещё и демонстрирующие, что некоторые вещи были разжеваны недостаточно, некоторые аспекты не были проговорены, а в ряде случаев – что некоторые люди не умеют читать. С последними ничего не поделаешь, а для остальных попробую пояснить то, что, как мне казалось, можно было оставить подразумеваемым.
Итак, ещё раз, для тех, кому лень перечитать предыдущий пост и тех, кто читает этот текст в репосте: основная идея частной справедливости состоит в том, что человек вправе распоряжаться своей жизнью. И если на его жизнь что-то влияет негативно – он вправе от этого защищаться. Будь то дождь, инфляция, война, дефицит эмоционального (или какого ещё) интеллекта или психологических ресурсов другого человека – что бы там ни было, если человек от этого страдает – он вправе убрать это из своей жизни. Настолько агрессивно, насколько потребуется. И если фактор, вызывающий страдание – человек, который вовсе не то имел в виду, и вовсе не собирался причинять страдание, и сам заложник обстоятельств, и может даже не понимает, к чему его действия приводят – это не значит ровным счетом ничего. Собственно, вообще никакое содержание головы другого никак не влияет на право человека защищать себя от его воздействия.
В основном эта концепция вызвала два вида возражений. Во-первых, «Можно сказать "Вася - ты мудак, отвали", а можно "Я, конечно, понимаю, но давай как-нибудь по-другому". Есть разница.», и, во-вторых, «повсеместная пропаганда про то, что есть только я-мне-у меня-моё, люби себя, живи для себя, заботься только о себе, нас₽ать на всех». Отвечаю последовательно.
Да, можно сказать «давай как-нибудь по-другому». Этому ни мой текст, ни стоящий за ним посыл никак не противоречили. Однако, а) даже чтобы сказать «давай по-другому» надо понимать, что ты имеешь право желать и добиваться с собой лучшего обращения, безотносительно обстоятельств и мотивации другого человека; и б) «давай по-другому» гроша ломаного не стоит, если за ним не стоит готовности прекратить общение, если «по-другому» не случится. Между «понять и простить» и «иди-ка ты нахер» можно сделать сколько угодно промежуточных остановок, можно повышать градус напряжения и продвигаться к сепарации черепашьими шажками со скоростью беременной улитки. Но! Для психологического благополучия необходимо быть готовым в эту сторону таки двигаться, и быть готовым, если по пути ситуация не изменилась, – дойти до полной сепарации.
Никто не запрещает быть благотворителем. Множество социальных ролей подразумевает в том или ином объеме принятие и прощение чужого неадеквата – роль родителя, психолога, врача и т.д. И хорошо быть способным с этой ролью справляться. Однако, и тут есть «но!»: социальная роль – не есть человек. Это лишь один из его инструментов управления жизнью. И в то время, как целью социальной роли может быть учет чужих обстоятельств и трата своих ресурсов на их компенсацию, целью человека – нет. И если исполнение какой-то роли становится для человека источником непереносимого несчастья – это повод отказаться от этой роли. Это потеря, конечно, может быть огромная, и оставляющая ужасным шрам на психике. Но иногда ампутация необходима для спасения жизни, так уж устроен наш мир. А если человек и вправду считает свою роль важнее себя – то он обычно не жалуется на необходимость ради неё жертвовать, сам факт исполнения этой роли даёт ему достаточно ресурсов, чтобы справляться. Одна из задач моего метода, кстати, как раз состоит в том, чтобы учить клиента различать себя и свои социальные роли.
Спецоперация*
Я всегда был против того, чтобы психологи становились политическими активистами и начинали высказываться из профессионально позиции за политику. Эта позиция не изменилась и сейчас. Однако, как часто бывает, политика сказывается на качестве жизни, и вот про качество жизни в политически активные времена – я бы хотел поговорить. Сейчас у многих, как в России, так и, тем более, в Украине качество жизни резко упало. У некоторых жизнь вовсе закончилась, но это не моя специальность, некромантией я не владею. Те же, кто ещё жив, будут жить лучше или хуже, не в последнюю очередь в зависимости от психологического состояния. И хотя я мало чем могу в этом помочь напрямую, экстренная психологическая помощь – далеко не моя специализация, я могу воспользоваться тем ресурсом, который у меня есть: вами, моей аудиторией.
Поэтому для вас я пересылаю пост Чистых Когниций с релевантной информацией, а так же обращаюсь к вам, и через вас к коллегам, которые на экстренной психологической помощи специализируются: напишите мне свои контакты, особенно если вы готовы помогать бесплатно/бюджетно, в формате: имя – метод помощи – условия (для кого, сколько стоит, очно(где?)/онлайн..) – контактные данные. Я буду собирать контакты два дня и послезавтра выложу общий список.
Канал тем временем продолжает работать в штатном режиме. Сегодня, верите или нет, ещё заранее был запланирован текст на тему страха смерти. Правда, про психодинамическое его понимание, которое со вчерашнего дня не для всех актуально. Однако, show must go on, так что я всё равно выложу.
текст поста был отредактирован в связи с новыми законами РФ
Я всегда был против того, чтобы психологи становились политическими активистами и начинали высказываться из профессионально позиции за политику. Эта позиция не изменилась и сейчас. Однако, как часто бывает, политика сказывается на качестве жизни, и вот про качество жизни в политически активные времена – я бы хотел поговорить. Сейчас у многих, как в России, так и, тем более, в Украине качество жизни резко упало. У некоторых жизнь вовсе закончилась, но это не моя специальность, некромантией я не владею. Те же, кто ещё жив, будут жить лучше или хуже, не в последнюю очередь в зависимости от психологического состояния. И хотя я мало чем могу в этом помочь напрямую, экстренная психологическая помощь – далеко не моя специализация, я могу воспользоваться тем ресурсом, который у меня есть: вами, моей аудиторией.
Поэтому для вас я пересылаю пост Чистых Когниций с релевантной информацией, а так же обращаюсь к вам, и через вас к коллегам, которые на экстренной психологической помощи специализируются: напишите мне свои контакты, особенно если вы готовы помогать бесплатно/бюджетно, в формате: имя – метод помощи – условия (для кого, сколько стоит, очно(где?)/онлайн..) – контактные данные. Я буду собирать контакты два дня и послезавтра выложу общий список.
Канал тем временем продолжает работать в штатном режиме. Сегодня, верите или нет, ещё заранее был запланирован текст на тему страха смерти. Правда, про психодинамическое его понимание, которое со вчерашнего дня не для всех актуально. Однако, show must go on, так что я всё равно выложу.
текст поста был отредактирован в связи с новыми законами РФ