«Га-га» — новая игра от улюлюйских разработчиков

Так называемое «тапанье хомяка» захлестнуло города, посёлки и дачные кооперативы. Смысл игры прост: вы портите экран своего гаджета в призрачной надежде получить криптовалюту. Мы не будем даже лишний раз напоминать, что крипта — дело не государствоугодное и пользуются ей зачастую для финансирования «Курва Бобра» и «Енотов Обэмы».

Студия разработчиков Муниципальное предприятие по обслуживанию телекоммуникаций и ЭВМ выпустило собственное приложение, аналогичное «хомяку». Принцип работы прост: вы тапаете на экран и копите деньги, которые потом пойдут на благоустройство города.

А чтобы приложение уж точно поселилось на всех смартфонах, разработчики добавили функцию отправки доносов. Сейчас, совместно с ведомством капитан-урядника команда МП готовит шаблоны доносов на все случаи жизни.

В ближайшее время игра появится во всех магазинах приложений. Всем же, кто не захочет тапать гуся, игра будет установлена принудительно.

В 10 километрах от Улюлюйска есть небольшой остров, у которого имён так много, что считай его безымянным.

На портуланах, которые составляли заезжие купцы, Улюлюйка считалась рекой, которая питает Чёрное и Каспийские моря своими могучими водами. И этот остров там тоже есть, назывался он «Податель слёз», потому как там стояла таможенная застава и тщательно проверяла инокрайние суда.

В петровские времена остров получил странноватое название Покой. По легенде, там закопали колокола, которые планировалось переплавить в пушки. Как улюлюйцы отчитались сданным металлом, легенда не рассказывает.

Проходил через наш край и Емельян Пугачёв. Местное население его выпады не поддержало, но и трогать не решилось. А потому он посидел какое-то время на острове и уплыл куда подальше, оставив после себя топоним Ушкуйный плац.

Наполеон прошёл мимо Улюлюйска. Но вот один из его отрядов на остров как-то попал, где и остался в состоянии дезертирства. Разумеется, после этого остров прозвали Париж.

Когда началась Первая мировая, острову решили дать название в честь союзников. Так появился абсурдный Архипелаг Антанты. Почему архипелаг, если остров один? Возможно, потому что он символизировал единение союзников. Сейчас только спиритическим сеансом можно найти ответ.

Наконец, при Советской власти остров получил конечное название Дозорный, да так на некоторых картах и стал помечаться. А на некоторых — нет. Потому что народных названий было с избытком: Рыбов, Похотный, Пятак, Хой, Иночкин.

Но чтобы совсем не запутаться, часто говорят просто — Остров. А поскольку он один в тех местах, то уточняют что-то больше и не нужно. Почему такое решение не пришло в голову нашим предкам? Возможно, потому что они любили раскрыть жизнь необычайным, словно чесночный хлеб. И получали особое удовольствие от попыток понять собеседника. Ладно хоть Атлантидой не называли.

Ясных вам выходных, улюлюйцы.

Немного офтопа с конспирологией

Пепси-Кока и игра в хомяка связаны друг с другом куда ближе, чем может показаться. Связь тут прямая, хоть и очень длинная.

В последние времена стало модно тапать хомяка. Если вас миновала эта чаша, коротко расскажу. Вам нужно поставить на смартфон и очень часто нажимать на картинку с хомяком. И ещё другие задания выполнять. За это вы получаете монетки, которые в ближайшее время превратятся в криптовалюту. И озолотят тех, кто портит свои телефоны.

Разумеется, это полнейшее нае… настоящее жульничество.
— Неизвестно, когда будет листинг криптовалюты. И будет ли вообще.
— И если он будет, то неизвестно какой будет курс. Может 1 000 000 приравняют к 1 условной единице, а может и к 0,1.
— Иронично, что играть надо в хомяка. А ещё «хомячками» называют слепых последователей чего-либо.

А при чём тут «Пепси-Кока»? Дело в том, что советские лимонады были в основном прозрачными. Главным из них — искрящийся «Буратино». Деревянный мальчик вообще был крайне популярным персонажем: россыпи игрушек, мультфильм, мюзикл, комиксы и сладкая газировка. Буратино был везде и напоминал людям о том, что происходит на Поле чудес и чем там могут закончиться сельхозработы.

В 1974 году в Новороссийске открывается первый завод по розливу этого пойла. И надо обратить внимание, что оно было непрозрачным. Собственно, это и был первый камень в броню мышления. Года за годом «Пепси» разъедала сознание: мол, рок-н-ролл — музыка свободных, а в Америке ананасы в джинсы заворачивают. Отсюда и все эти инакомыслия с Перестройками. А ещё передача, где можно было обогатиться легко, с опять же ироничным названием «Поле чудес».

В 90-е в страну хлынули тёмные воды прочих лимонадов: «Херши», RC, «Доктор Пеппер» и десятки других позиций. И сразу же появились МММ, «Чара-Банк», Русский дом Селенга и прочие «Хопры-Инвест». Вам не кажется, что для простого совпадения тут слишком много… эмм… совпадения? Буратино как поучительный пример оказался вытеснен. Исчезло постоянное напоминание о нём. И вот мы дошли до хомяка.

Нет, ну странно обвинять людей в том, что они хотят заработать много, быстро и желательно без усилий. Это такая естественная потребность, что грех не сыграть на ней. Запустить марафон или курс, где ты за полгода узнаешь то, чему люди учатся пять лет. А если это приправить цифровой волшебной палочкой, то иллюзия радости полностью затмит лживую сущность. Слаб человек, что уж тут говорить.

Кто в теме ещё припомнит NFT, которое было настолько тупым, что не верится даже, как люди на это купились.

Так что хомяк — не первая и не последняя комната в чертогах мошеннических разумов. За ним придёт что-то новое, может, менее абсурдное, но родственное в сущности своей.

Что касается Буратино, то он сейчас, скорей всего, пытается выкроить бюджет на скромные декорации, а Пьеро красит сцену коричневой краской, на которую заработал курьером.

Многие удивляются словам Грефа, назвавшего себя собственником алтайского аэропорта. Как так, если собственник - Сбер, а Греф - всего лишь наёмный менеджер государственной корпорации? Для понимания этого сложного случая обратимся к античному праву.

Сбер, а через него алтайский аэропорт - это пекулий (peculium) Грефа. Как известно, в Риме владеть имуществом могли только свободные, рабы, сами считавшиеся говорящим орудием, не владели ничем. Но как побудить раба выполнять работу, если это что-то более сложное, чем долбить камень в каменоломне или вращать жёрнов на мельнице? Правильно, дать ему видимость права собственности. Каждый раб мог получить от хозяина какую-то часть его имущества, которую - разумеется, до перемены настроения господина - он мог считать своей. Такая игра в собственность, имущество понарошку называлось пекулием.

Пекулий одного раба мог состоять из пары голов скота, другого - таверны или ремесленной мастерской. Вот и Греф понарошку - пока не рассердился хозяин - "владеет" Сбером и аэропортом. На правах послушного и обласканного господином раба.

#нравственныеориентиры

Где-то в 1901 году Улюлюйск захватила странная мода, которую газетчики прозвали «османелла» или «султанская инфлюэнца». А суть была в том, что многие франтующие граждане нашего города стали подражать быту султанов с их приближенными.

Замечали людей с чётками и в халатах, в салонах появился кальян, который привозили будто дорогого гостя или экспонат Кунсткамеры, а одну улюлюйку, о ужас, даже заметили в самодельных шальварах.

В газете «Гусиный путь» даже появилось предложение сделать многоженство легальным, поскольку это поможет снизить количество девиц, которые поступают в университеты, где и теряют своё женское предназначение. Ну что вы хотите, времена были такие.

Были и те, кто моду на османизм высмеивал. В «Улюлюйском кондукторе» появилась заметка некоего профессора Тучин-Людин, который внимательно изучил тот самый кальян и обнаружил на нём страшную бациллу. По словам Тучин-Людин, у бациллы было несколько жгутиков, в которых держала ятаганы, чубук, пахлаву, и при этом она страшно клацала зубами. Профессор даже её зарисовал.

В конце концов ведомство капитан-урядника заинтересовалось османеллой и начало расследование. И было оно коротким.

Источником поветрия оказался бакинский нефтяной купец. Он выдавал себя за турка и пытался продать в наш край особенную смесь для керосиновых ламп, которая якобы наполняла дома запахом турецкой черешни и моря. Но не особо преуспел, потому что черешня и море у нас есть свои, а керосина всегда было залейся, даже когда его ещё не открыли.

Купца попросили покинуть Улюлюйск в течение трёх дней и больше никогда не появляться. И буквально через неделю «султанская инфлюэнца» прошла так же стремительно, как и появилась. Но началась вторая волна велосипедизма.

Приложил картинку Тучина-Людина и желаю вам, улюлюйцы, выходных полных открытий.

От чтения веснописей может сложиться мнение, что запреты — национальный улюлюйский вид спорта. Разумеется, это не так. Мудрость Начальства в том, что она предпочитает запретить превентивно. А не разгребать последствия и потом запрещать.

В этом наше начальство предвосхитило Ноама Хомски с его теорией о влиянии языка на мышление. Ну или наоборот.

Но были в нашей истории и весьма креативные созидательные решения. Так, однажды планировалось ввести несколько новых знаков препинания, чтобы тексты писем-распоряжений были поняты однозначно и единственно правильным способом.

Например, планировалось использовать знак !.. для выражения озабоченности. Чтобы показать, насколько серьезно неисполнение чего-либо, хотели ввести ×—×. Этот знак надо было ставить в конце распоряжений и законов.

Не забывали и высокую литературу. Сочетанием ?…? хотели показывать, что чувства героя неопределенны. Разумеется, когда он говорил про любовь к Улюлюйску, требовался знак, показывающий непреклонную уверенность: Ъ!Ъ.

Пыл реформаторов насоздавал столько новых знаков, что в какой-то момент стало — пользоваться ими невозможно, потому как надо и с текущими разобраться как-то. Вот есть ; и что с ней делать?

Как человек, который много пишет и переписывает, я только рад, что планы по расширению пунктуации провалились. Но иногда немного жаль, ведь теперь молодёжь использует эмодзи, а могла бы не веселые картинки, а суровые и строгие, как сам Закон знаки, которые всем понятны Ъ!Ъ

Новости доступной городской среды

Многие улюлюйцы могли заметить, что в городе началась массовая установка общественных туалетов. Они призваны заменить такие родные, но морально и технически устаревшие гаражи и трансформаторные будки.

Казалось бы радоваться, но нет. Служба капитан-исправника забила тревогу сразу после открытия первого же храма античной богини Гигиены. Или, как называли её древние улюлюйцы, Опростительница.

Дело в том, что туалет оказался единственным местом в городе, которое скрыто от системы наблюдения «Око порядка». Так что неизвестно, чем могут заниматься граждане, оказавшись наедине. Может, они замыслили недоброе? Или склоняют сами себя к хоббихосрингу с курвабобрингом?

А уж когда туда заходят двое, то нравственного падения не избежать. Но вдруг увидят дети?

Камеры в таких местах ставить неэтично, и поначалу Начальство ограничилось установкой в каждом таком заведении губернаторского портрета, мол, под его строгим взглядом не учудит законопослушный гражданин ничего запрещённого.

Но на своих граждан мы можем положиться? А если туда проникнет агент Ербохомохля или «Енотов Обэмы»?

Как обычно, на помощь пришли учёные из КБ им. Петрика, которые представили прототип, где и камеры не нарушат этические нормы, и соблюдение закона будет обеспечено. А сам гражданин сможет предаться воспоминаниям о мороженом, беготне по стройке и прочих атрибутах времен, когда трава была зеленой, а музыка хорошей.

#размышленияначальстволюбивого

В 1960 году Улюлюйск активно начал застраиваться новыми домами, кафе-стекляшками и прочими архитектурными атрибутами «оттепели». Вот только горожане были недовольны: автобусы меняли маршруты, всюду пыль и строительный мусор.

Разумеется, граждане писали в инстанции, а сатирический журнал «Соль» активно писал фельетоны и показывал изошутки по теме. В какой-то момент Начальство это достало, и оно приняло мудрое (как всегда) решение.

В УГУ и другие университеты стали приходить представители Парижа, с которым тогда дружили. Представители сами слабо понимали, что делают, потому что это были матросы, которые уже месяц жили в порту, в ожидании ремонта их танкера.

Но матросы отлично справились с задачей: они рассказали про петанк и серсо, о прелестях велосипедных прогулок и необходимости противостоять блоку НАТО. Лекции оказались крайне успешными.

Теперь город заполонили игроки в петанк и серсо. Они играли на остановках, в скверах и в парках. Звон петанковых шаров можно было услышать даже под родильными отделениями, где отцы ждали появление в окнах первенцев. Даже на некоторое время преступность упала, потому что молодёжь поголовно ходила с палками, которыми проткнуть не могли, но дискомфорт доставляли.

Теперь граждане стали жаловаться на игроков, а журнал «Соль» рисовать про них оскорбительные карикатуры и басни. Чтобы поддерживать градус, Начальство даже затянуло ремонт танкера и устроило чемпионат между парижанами и улюлюйцами. Победили «Дружба» и портвейн.

За этой ненавистью горожане и не заметили, как автобусы вернулись на маршруты, а строительный мусор куда-то исчез. Парижане отправились домой, и серсо с петанком начали потихоньку сворачивать.

И, кажется, теперь я понимаю, откуда у нас столько самокатов в городе. Слишком уж всё сходится.

Открытый вам на выходных, улюлюйцы.

Улюлюйский пороховой завод стоял в отдалении от города, чтобы в случае чего не снесло Зурбаганскую слободу. Не то чтобы к ним плохо относились, просто зурбаганцы предпочитали жить в юртах, а их в случае чего восстановить было бы намного проще и дешевле.

Но случай произошёл, правда, не тот. Завод стоял на берегу одного из притоков Улюлюйки. И вот где-то выше по течению то ли бобры построили плотину, то ли камнями засыпало, но приток вышел из берегов и затопил завод вместе с погребом. Так Улюлюйск остался без пороха где-то на полгода.

Потому и охотники перестали ходить на зверя. Один смельчак решил восстановить прадедовский способ похода на медведя с рогатиной, но вместо этого остался в памяти потомков как отважный, но глуповатый.

А раз нет охотников, то расплодились хищники, которые стали выходить в город, пугать граждан и грозно рыкать на сторожевых псов. Хотели даже армию отправить на защиту лесов, но в тот год Ербохомохоль опять поднял голову, потому все были на границе.

Что же делать? Решение было отважным и глуповатым — написать депешу медведю с просьбой поприжать своих поданных в обмен на пару свиней и мешок медовых сот. Добровольцу, который решился отправиться в лес, сделали костюм с шипами и пообещали похороны за счёт города.

Доброволец вошёл в лес, оставил послание на пне и благополучно вернулся. Но самое удивительное, что депеша сработала! Зайцы перестали пугать граждан, лисицы отказались от набегов на городские голубятни. Улюлюйск часть своего договора тоже выполнил, благо шипованный костюм не успели потерять.

И пока пороховой завод не заработал вновь, с медведем общались депешами. Удалось даже договориться об отправке нескольких лосей и волков в пограничную службу. Планировалось, что лось будет добегать до вражеских позиций и сбрасывать с себя наиболее лютых шерстяных волчар прямо в позиции противника. Звучит дико, но лосям и волкам незнаком концепт отваги и глупости, потому всё нормально.

Ну а когда охота возобновилась, медведю отправили последнюю депешу, но уже с извинениями. Медведь ничего не ответил, но охотничий сезон в тот год провалился с таким треском, что его бы не затмило и падение дерева в звенящий от жары и тишины полдень.

Над пахотой гудели слепни, мухи и прочие доставучие насекомые. Одной рукой Михрютка Гонобобель держал соху, а другой — длинный дрын, который отгонял от лошади кровососов.

Монотонная работа окунула его в воспоминания, которые казались выдуманными: города, машины, мороженое, кино, споры с незнакомцами с помощью небольших коробочек. Всё это казалось зыбким, будто зной нашептал. Но правая рука сделала инстинктивное движение, будто поворачивала на… Как это называлось… Трак… Трактыр, да, вроде так.

Гонобобель тряхнул головой и заметил, как на него летит большая птица. И летит очень быстро, никуда не поворачивает. Пахарь сразу сообразил, в чём беда, одним ловким движением отстегнул соху, прыгнул к голове лошади и потянул её в сторону канавы. Лошадь лениво повиновалась, а михрютка быстро прыгнул в канаву и закрыл голову руками. Совсем как в тот день, когда на горизонте выросли три гриба и потом всё вот стало так.

С жужжанием птица врезалась в паре метров от сохи, и вспаханная земля защитила её от ударной волны и осколков. Гоноболель поднялся и подошёл к месту взрыва. «Залётный анрон. Давно у нас их не видали. Сколько их ещё будет?» — подумал Михрютка и потянулся за кисетом.

Ловким движением пахарь свернул «козью ногу», подпалил её огнивом и зажал в хвосте, чтобы было сподручней курить и возвращать лошадь в соху.

В далекие времена, когда ГОСТы ещё не изобрели и даже немок не брали в жёны, поссорились два Малых Князя: Назар Сильный лук и Тихон Топорище. Они были сыновьями Великого Князя Всеволода Большое русло и должны были однажды наследовать ему. Но поссорились на охоте, когда не смогли поделить зайца.

Всеволод был мудрым человеком и сразу, как сыновьям стало уже можно, начал передавать премудрости управления, торговли и дипломатии. И постановил, что дела сыновья должны решать совместно, чтобы, пока один воюет, Ербохомохоль, второй мог бы справедливо править.

Как я говорил, братья поссорились, но дела-то надо было решать. Тогда они завели гонца Ивашку. Он каждый день ходил от одного терема к другому с бумагами. За что и получил прозвище Переходник (ударение на «о»).

Разумеется, долго так не могло продолжаться. Ивашка начал почитывать письма и записки, благо никакой печати на них не было, потому как терема стояли через улицу.

Так Ивашка стал самым осведомленным после Великого Князя, чем и пользовался. Однажды он взял большую сумму в долг и тайно скупил почти весь улюлюйский запас клёпок для бочек. Данный фокус тогда никто не понял… А скоро в Улюлюйск привезли большую партию сухого вина. Тогда оно действительно было сухое, его надо было кипятком запаривать. Вина привезли много, но, как оказалось, хранить его жидким было негде — не хватало бочек. Тогда Ивашка в три цены и опять же тайно продал запас клёпок.

Всё шло к тому, что скоро рядом с теремами Нахара и Тихона вырастет ещё один, но Всеволод историю с клёпками быстро раскусил. И получил Ивашка вместо дома домовину.

Что же касается братьев, они на деньги Ивашки отстроили небольшую избу, куда приходили утром и уходили вечером. Там они продолжали обмениваться записками, но уже без посредников. Считается, что так и появилась работа.

Ну а братья, как пишут веснописи, всё-таки помирились. Их дружба длилась неделю, а потом на примирительной охоте они не поделили утку. И всё по-новой.

Понимания вам на выходных, улюлюйцы.

В мутное окошко барака заглянуло солнце и лучики тепла начали застенчиво скакать по лицам заключённых. Они перевернулись на бок и дружно тяжело вздохнули: ещё один день впереди.

Заключенный Щ-854 слез с верхних нар и прошёл в санитарный блок чистить зубы и умываться. Мельком он бросил взгляд на календарь. Там был отмечен вторник, а значит сегодня будут профилактически бить. Всё-таки будущее — неплохая штука. Вот дедов, говорят, били в понедельник, среду и пятницу. А сейчас порядок. И вообще, ну разве это битьё? Так, подушкой стукают и отправляют в барак обратно.

Щ-854 дождался, когда охрана откроет двери и вместе со всеми прошёл в столовый барак. Сегодня давали каши с удвоенным рационом масла и творог. Видимо для костей. Заключённый задумался о неладном, но двойное масло быстро унесло тервогу.

Щ-854 оглянулся и положил в карман рабочего комбинезона несколько кусков хлеба. Хоть лагерь был и электронный, а вот хлеб очень даже аналоговый, так что лишним не будет.

Наконец заключенных вывели на развод. Молодой лейтенант осмотрел их внешний вид и неожиданным для своей комплекции зычным голосом объявил, что сегодня будет особая задача. В лагерь привезли партию смартфонов. Вначале надо будет разгрузить фуру с ними. Заключённые единодушно вздохнули. Лейтенант усмехнулся и добавил, что потом они будут гладить барсука. От забора и до обеда.

Одному из заключённых стало плохо и он упал. Двое охранников потащили его в сторону лазарета. Щ-854 не смотрел в его сторону. Сегодня вторник. День и без того непростой, надо сохранить хоть какие-то силы. Куски хлеба во внутреннем кармане наполнили грудь Щ-854 забытым домашним теплом.

Долгое время улюлюйцы не знали сраму. Не было его как идеи и концепции. А потому наши предки купались в реках и озёрах нагишом, нисколько не смущаясь наготы своей.

Но вот при Губернаторе Воканском было решено составить подробную опись края. Для чего надо было отправиться в разные уголки и подробно зафиксировать все местные богатства и обычаи, чтобы знать, сколько налогов собирать и как.

Правда, когда отряды исследователей доходили до известных краёв, им открывались новые. Об этом ещё древние веснописцы говорили: «Велика и обильна земля наша. А вот описи ей нет».

А что делают разгорячённые после перехода учёные и солдаты? Правильно, снимают портки и прыгают со всей силой в водоём. Так было до встречи с озером, которое назвали Раковное.

Правда раки местные оказались совсем дикими. Они клешнями цеплялись за уды купальщиков и оставляли на них и сердцах глубокие раны. Но если не мыться, то скоро все в грязи и болезнях погибнут.

Тогда Начальник экспедиции Воканский (брат Губернатора) постановил идти с боем против раков. Солдаты по привычке разделись, взяли палаши и скоро, посрамлённые, выбежали на песчаный берег. Ещё две атаки успехом не увенчались.

Тогда Воканский-брат издал приказ: заходить в воду в портках, дабы не было посрамления воинству и упадку населения Улюлюйскому. И это помогло! Раков смогли победить, сварить и употребить с местными травами. Экспедиция удалась уже на этом этапе.

Когда отряды вернулись, Воканский рассказал о своём изобретении брату. Тот подумал и постановил, что теперь все улюлюйцы должны места срамные прикрывать, дабы не нанести повреждений важным инструментам прибавления улюлюйского народа.

Исключение было сделано для Купалиного дня, потому что в эту ночь, как известно науке, раки уходят искать подходящие горы. Ну а срам… Срамно историю не знать, а портки всегда укоротить можно.