#Сказка_маме
Жила-была очень хорошая, очень правильная и очень послушная девочка. Она стала такой, чтобы не расстраиваились мама с папой и чтобы не слышать обидное "у всех дети как дети, а ты...".
Сама девочка очень расстраивалась, когда что-то получалось не так, как она хотела, или не получалось вовсе. Ведь у хороших девочек всё должно выходить если не идеально, то очень хорошо. Но, удивительно, иногда некоторые вещи совсем не поддавались девочке, и тогда после нескольких неудачных, на её взгляд, попыток, она просто отступала и никогда больше не пробовала.
Девочка выросла, вышла замуж за хорошего мужа и родила троих хороших детей. Ведь у хороших девочек всё должно выходить, если не идеально, то очень хорошо. И внезапно всё "хорошее" в мире девочки стало рушиться с несусветной скоростью. Хорошие ночи с хорошим сном внезапно стали бессонными, хорошие дети разрушали идеальный дом и нарушали идеальный режим, хороший муж превратился в сердитого и вечно голодного, идеально наводимый девочкой порядок исчезал в мгновение ока, а добрый начальник требовал от девочки хороших, как раньше, отчётов и чтоб вовремя, без задержек.
На саму себя у девочки в собственной жизни совсем не было времени. Ведь время нужно уделять всему если не идеально, то хорошо.
Хорошая девочка стала грустить по привычному ей хорошему миру, где всё правильно и получается, а от того, что не получается, можно отступиться.
И вдруг однажды, когда дети и муж уже уснули, а девочка, еле держась на ногах от усталости, наглаживала шнурки и наволочки, в комнате появилась добрая фея. Она рассказала девочке сказку про гусеницу, превратившуюся в бабочку, и предложила нарисовать бабочку кофейным сиропом, в который можно было добавить корицу или ваниль, но самое важное было расслабиться и получить удовольствие от процесса.
Девочка не выдержала и расплакалась. То ли от того, что запах кофе уже в неё не вмещался, то ли от того, что бабочек она боится с детства, то ли от того, что рисовать совершенно не умеет, а хорошие девочки обязательно рисуют, причем в чисто убранной комнате с непременным обожанием бабочек, то ли от того, что не помнила, когда в последний раз расслаблялась.
"Да, дело непростое,"- сказала Фея, "но не безнадёжное". Она взмахнула палочкой, шнурки с наволочками разлеглись по полочкам, пол вымылся, пыль исчезла, а пространство раздвинулось до размеров хоккейного корта, и фея вылила бутыль с ярким сиропом прямо в центр комнаты. Девочка зажмурила глаза, а Фея сказала: "Поехали,"- и протянула шокированной девочке руку.
Фея задорно скользила босыми ногами в сиропе, размазывая его по паркету, словно каталась на коньках.
"Присоединяйся, ну же!"-кричала Фея. Тогда девочке пришла в голову хорошая мысль, что это наверняка сон, и что во сне-то можно чуток побыть неидеальной. И она присоединилась. Сначала осторожно, по чуть-чуть, на цыпочках, а потом заскользила, упала, и, измазавшись в сиропе с головы до ног, она легла на спину и сделала сиропного ангела, который, если посмотреть сверху, был очень похож на бабочку.
"Ну что?"-спросила Фея, когда девочка вдоволь нарезвилась, -"Жива? Цела?"
"Цела"- нерешительно улыбнулась Фее девочка. И тут Фея сделала невероятное: взмахнула палочкой, и стены комнаты стали вдруг зеркальными. Девочка увидела себя со всех сторон - взлохмаченную, в скомканной юбке, перепачканную с ног до головы в липком кофейном сиропе - и расхохоталась. А Фея продолжила: "И хорошей ты не перестала быть. И не перестанешь, если шнурки вдруг останутся невыглаженными, а оладушки некалиброванными по диаметру, попробуй".
И девочка попробовала. И ей понравилось.
Отчёты по работе она передала сотруднице. Картошку в суп резала, как получится по обстоятельствам, а не идеальными кубиками. Оладушкам и блинчикам позволила расплываться на сковороде забавными фигурками и рожицами. Глажку постельного белья и шнурков отменила вовсе. Стала забираться в обнимку на диван к мужу, когда туда прилегал он, и почаще садиться на пол к детям строить неидеальные башенки, лепить неидеальные овощи и неидеально переворачивать баночки с гуашью.
И мир не
Жила-была очень хорошая, очень правильная и очень послушная девочка. Она стала такой, чтобы не расстраиваились мама с папой и чтобы не слышать обидное "у всех дети как дети, а ты...".
Сама девочка очень расстраивалась, когда что-то получалось не так, как она хотела, или не получалось вовсе. Ведь у хороших девочек всё должно выходить если не идеально, то очень хорошо. Но, удивительно, иногда некоторые вещи совсем не поддавались девочке, и тогда после нескольких неудачных, на её взгляд, попыток, она просто отступала и никогда больше не пробовала.
Девочка выросла, вышла замуж за хорошего мужа и родила троих хороших детей. Ведь у хороших девочек всё должно выходить, если не идеально, то очень хорошо. И внезапно всё "хорошее" в мире девочки стало рушиться с несусветной скоростью. Хорошие ночи с хорошим сном внезапно стали бессонными, хорошие дети разрушали идеальный дом и нарушали идеальный режим, хороший муж превратился в сердитого и вечно голодного, идеально наводимый девочкой порядок исчезал в мгновение ока, а добрый начальник требовал от девочки хороших, как раньше, отчётов и чтоб вовремя, без задержек.
На саму себя у девочки в собственной жизни совсем не было времени. Ведь время нужно уделять всему если не идеально, то хорошо.
Хорошая девочка стала грустить по привычному ей хорошему миру, где всё правильно и получается, а от того, что не получается, можно отступиться.
И вдруг однажды, когда дети и муж уже уснули, а девочка, еле держась на ногах от усталости, наглаживала шнурки и наволочки, в комнате появилась добрая фея. Она рассказала девочке сказку про гусеницу, превратившуюся в бабочку, и предложила нарисовать бабочку кофейным сиропом, в который можно было добавить корицу или ваниль, но самое важное было расслабиться и получить удовольствие от процесса.
Девочка не выдержала и расплакалась. То ли от того, что запах кофе уже в неё не вмещался, то ли от того, что бабочек она боится с детства, то ли от того, что рисовать совершенно не умеет, а хорошие девочки обязательно рисуют, причем в чисто убранной комнате с непременным обожанием бабочек, то ли от того, что не помнила, когда в последний раз расслаблялась.
"Да, дело непростое,"- сказала Фея, "но не безнадёжное". Она взмахнула палочкой, шнурки с наволочками разлеглись по полочкам, пол вымылся, пыль исчезла, а пространство раздвинулось до размеров хоккейного корта, и фея вылила бутыль с ярким сиропом прямо в центр комнаты. Девочка зажмурила глаза, а Фея сказала: "Поехали,"- и протянула шокированной девочке руку.
Фея задорно скользила босыми ногами в сиропе, размазывая его по паркету, словно каталась на коньках.
"Присоединяйся, ну же!"-кричала Фея. Тогда девочке пришла в голову хорошая мысль, что это наверняка сон, и что во сне-то можно чуток побыть неидеальной. И она присоединилась. Сначала осторожно, по чуть-чуть, на цыпочках, а потом заскользила, упала, и, измазавшись в сиропе с головы до ног, она легла на спину и сделала сиропного ангела, который, если посмотреть сверху, был очень похож на бабочку.
"Ну что?"-спросила Фея, когда девочка вдоволь нарезвилась, -"Жива? Цела?"
"Цела"- нерешительно улыбнулась Фее девочка. И тут Фея сделала невероятное: взмахнула палочкой, и стены комнаты стали вдруг зеркальными. Девочка увидела себя со всех сторон - взлохмаченную, в скомканной юбке, перепачканную с ног до головы в липком кофейном сиропе - и расхохоталась. А Фея продолжила: "И хорошей ты не перестала быть. И не перестанешь, если шнурки вдруг останутся невыглаженными, а оладушки некалиброванными по диаметру, попробуй".
И девочка попробовала. И ей понравилось.
Отчёты по работе она передала сотруднице. Картошку в суп резала, как получится по обстоятельствам, а не идеальными кубиками. Оладушкам и блинчикам позволила расплываться на сковороде забавными фигурками и рожицами. Глажку постельного белья и шнурков отменила вовсе. Стала забираться в обнимку на диван к мужу, когда туда прилегал он, и почаще садиться на пол к детям строить неидеальные башенки, лепить неидеальные овощи и неидеально переворачивать баночки с гуашью.
И мир не
рухнул. Даже стал теплее и мягче, уютнее и приятнее для всех. А всего-то стоило бабочкой в сиропе поваляться.
#Сказка_маме
#Сказка_маме
#сказка_маме
Жила-была Вьюга. Жила она далеко-далеко на севере, одна вдали от сёл и деревень, в ледяном дворце, переливающемся в свете холодного и такого же одинокого северного Солнца.
Одиночество совершенно не угнетало Вьюгу, ей хорошо было с самой собой и редкими беседами с Солнцем.
Когда ей хотелось поозорничать, она выходила из своего дворца, звала Снега и Ветры, Метели и Холода, приглашая поиграть в зимние игры и пошалить.
Но вот однажды к порогу ледяного дворца прилетело приглашение на бал в чудесном городке в горах, в одном из красивейших старинных замков. От неожиданности Вьюга потеряла внутреннее равновесие, покой и даже сон, она перечитывала и перечитывала приглашение, написанное золотыми чернилами, и нервничала.
Кто? Почему мне? Может, это ошибка? И, самое главное, что надеть? Что вообще сейчас в моде? Она цокала каблучками по залам туда-сюда, пока не задела ледяной рояль, легонько звякнувший ей в ответ.
Вьюга с улыбкой взглянула на рояль, ноты, присела за клавиши и заиграла потрясающую мелодию, которая разливалась по ледяному дворцу, проникала через окна в лес, летела по воздуху, удивляя лесных птичек и зверьков, прикасаясь к заснеженным деревьям, и с ветром уносясь в города и веси, заглядывая в сердца и создавая в них настроение волшебства...
Мелодия прелестной молитвой звучала в Ледяном дворце, успокаивая Вьюгу, поглаживая её по пушистым волосам, нашёптывая то, что Вьюга и так всегда знала, но как любая земная женщина, периодически забывала: что она чудесна, уникальна, единственна, что быть ею – это прекрасно, и можно спокойно отпустить волнения, они ей ни к чему.
Вьюга подошла к зеркалу, заглянула в свои глаза и почувствовала, как луч Солнца скользнул по её спине. Она улыбнулась себе взглядом и закружилась в танце, шурша длинными юбками, представляя, как будет танцевать во дворце, (ах, как она любит танцевать!), оцепенение прошло окончательно, а настроение, посланное ею в мелодии-молитве, от сердца к сердцу, от сердца к сердцу, вернулось к ней и окутало нежностью и любовью.
На балу было множество прекрасных дам и кавалеров, музыка играла разная: весёлая, страстная, чувственная, задорная, успокаивающая. Кто танцевал в парах, кто по одиночке, но видно было, что все чувствовали себя счастливыми.
Вьюга, повинуясь велению сердца, закружилась в такт мелодии, и вдруг увидела ослепительного танцора в золотых одеждах, который удивительно знакомо ей улыбался и протягивал ладони в золотых перчатках.
- Ты всегда был со мной рядом, - сказала Вьюга.
- Всегда, - ответило Солнце и продолжило Волшебный Танец Жизни, обнимая и поддерживая свою чудесную возлюбленную.
Жила-была Вьюга. Жила она далеко-далеко на севере, одна вдали от сёл и деревень, в ледяном дворце, переливающемся в свете холодного и такого же одинокого северного Солнца.
Одиночество совершенно не угнетало Вьюгу, ей хорошо было с самой собой и редкими беседами с Солнцем.
Когда ей хотелось поозорничать, она выходила из своего дворца, звала Снега и Ветры, Метели и Холода, приглашая поиграть в зимние игры и пошалить.
Но вот однажды к порогу ледяного дворца прилетело приглашение на бал в чудесном городке в горах, в одном из красивейших старинных замков. От неожиданности Вьюга потеряла внутреннее равновесие, покой и даже сон, она перечитывала и перечитывала приглашение, написанное золотыми чернилами, и нервничала.
Кто? Почему мне? Может, это ошибка? И, самое главное, что надеть? Что вообще сейчас в моде? Она цокала каблучками по залам туда-сюда, пока не задела ледяной рояль, легонько звякнувший ей в ответ.
Вьюга с улыбкой взглянула на рояль, ноты, присела за клавиши и заиграла потрясающую мелодию, которая разливалась по ледяному дворцу, проникала через окна в лес, летела по воздуху, удивляя лесных птичек и зверьков, прикасаясь к заснеженным деревьям, и с ветром уносясь в города и веси, заглядывая в сердца и создавая в них настроение волшебства...
Мелодия прелестной молитвой звучала в Ледяном дворце, успокаивая Вьюгу, поглаживая её по пушистым волосам, нашёптывая то, что Вьюга и так всегда знала, но как любая земная женщина, периодически забывала: что она чудесна, уникальна, единственна, что быть ею – это прекрасно, и можно спокойно отпустить волнения, они ей ни к чему.
Вьюга подошла к зеркалу, заглянула в свои глаза и почувствовала, как луч Солнца скользнул по её спине. Она улыбнулась себе взглядом и закружилась в танце, шурша длинными юбками, представляя, как будет танцевать во дворце, (ах, как она любит танцевать!), оцепенение прошло окончательно, а настроение, посланное ею в мелодии-молитве, от сердца к сердцу, от сердца к сердцу, вернулось к ней и окутало нежностью и любовью.
На балу было множество прекрасных дам и кавалеров, музыка играла разная: весёлая, страстная, чувственная, задорная, успокаивающая. Кто танцевал в парах, кто по одиночке, но видно было, что все чувствовали себя счастливыми.
Вьюга, повинуясь велению сердца, закружилась в такт мелодии, и вдруг увидела ослепительного танцора в золотых одеждах, который удивительно знакомо ей улыбался и протягивал ладони в золотых перчатках.
- Ты всегда был со мной рядом, - сказала Вьюга.
- Всегда, - ответило Солнце и продолжило Волшебный Танец Жизни, обнимая и поддерживая свою чудесную возлюбленную.
#сказка_маме
Жила-была Женщина.
В мире, где все Женщины были как Она, жилось легко и расслабленно.
Женское состояние - гибкости, лёгкости, веры и доверия, являлось главнейшим сокровищем их Мира. Как к волшебному неиссякаемому источнику обращались Женщины к этому богатству, обменивались им друг с дружкой, наполняли им свой удивительный Мир.
Однажды Женщина стала Женой и Матерью, Берегиней уже другого, собственного, отдельного мира - Семьи. Она со всем умением и с огромной любовью заботилась о муже и детках, отдавая себя всю без остатка, не замечая усталости. Ей помогало Небо, Звёзды, Рассветы и Закаты, но отчего-то их становилось всё меньше и меньше в будничной жизни. Дела и хлопоты захватывали её всю, занимали каждую секундочку и каждый уголок сознания. И вот уже с тоской смотрела она в окошко, перестала радоваться пению птичек, свету Луны и Звёзд, восходящему и прячущемуся за горы Солнышку.
Женщина заболела. Поначалу внутренняя сила ещё взывала к движению, но у тела уже не было сил, его словно сковали цепи, руки и ноги окаменели, шевелиться не хотелось совершенно. И на месте внутреннего Огня Женщина ощутила пустоту и безразличие.
Она ходила по своему равнодушию как по льду, дела делала без души и привычного всем задора и участия, и удивлялась лишь тому, что больше не может удивляться. Вялотекущие простуды стали её постоянными спутниками, ещё больше ослабляя тело. Дети много капризничали, тоже часто простывали, а муж тревожился и ходил мрачнее тучи.
И Женщина почувствовала, что у неё есть два пути: найти выход к Источнику или потеряться в этом безрадостном пространстве и времени и потерять всё, чем так дорожила.
И она нырнула под лёд. В себя.
Доплыв до самого дна, отпуская по пути страхи, боль, неверие, бессилие, усталость, Женщина обнаружила колыбель. Она свернулась в ней младенцем и крепко-крепко уснула. Женщины её прежнего Мира бережно качали колыбель, массировали ей плечи и поясницу, промасливали суставы, причёсывали волосы и заваривали невероятные целебные травы, напевая о том, что Магическая Сила Внутри каждой Женщины, Волшебный Источник внутри каждой из Нас, важно лишь довериться, и начинать новые дни с прикосновения к Нему. Прямо с утра выбирать направление вихря - к Источнику в себе или в Суету. Потому как Суетой можно зарядить минуты и часы и прийти к опустошению, так же как Источником можно зарядить мгновения будней и творить Волшебство без границ.
Женщина проснулась. Потянулась. Взошедшее солнышко щекотало щёки. Вдох-выдох: как я хочу прожить сегодняшний день?
Жила-была Женщина.
В мире, где все Женщины были как Она, жилось легко и расслабленно.
Женское состояние - гибкости, лёгкости, веры и доверия, являлось главнейшим сокровищем их Мира. Как к волшебному неиссякаемому источнику обращались Женщины к этому богатству, обменивались им друг с дружкой, наполняли им свой удивительный Мир.
Однажды Женщина стала Женой и Матерью, Берегиней уже другого, собственного, отдельного мира - Семьи. Она со всем умением и с огромной любовью заботилась о муже и детках, отдавая себя всю без остатка, не замечая усталости. Ей помогало Небо, Звёзды, Рассветы и Закаты, но отчего-то их становилось всё меньше и меньше в будничной жизни. Дела и хлопоты захватывали её всю, занимали каждую секундочку и каждый уголок сознания. И вот уже с тоской смотрела она в окошко, перестала радоваться пению птичек, свету Луны и Звёзд, восходящему и прячущемуся за горы Солнышку.
Женщина заболела. Поначалу внутренняя сила ещё взывала к движению, но у тела уже не было сил, его словно сковали цепи, руки и ноги окаменели, шевелиться не хотелось совершенно. И на месте внутреннего Огня Женщина ощутила пустоту и безразличие.
Она ходила по своему равнодушию как по льду, дела делала без души и привычного всем задора и участия, и удивлялась лишь тому, что больше не может удивляться. Вялотекущие простуды стали её постоянными спутниками, ещё больше ослабляя тело. Дети много капризничали, тоже часто простывали, а муж тревожился и ходил мрачнее тучи.
И Женщина почувствовала, что у неё есть два пути: найти выход к Источнику или потеряться в этом безрадостном пространстве и времени и потерять всё, чем так дорожила.
И она нырнула под лёд. В себя.
Доплыв до самого дна, отпуская по пути страхи, боль, неверие, бессилие, усталость, Женщина обнаружила колыбель. Она свернулась в ней младенцем и крепко-крепко уснула. Женщины её прежнего Мира бережно качали колыбель, массировали ей плечи и поясницу, промасливали суставы, причёсывали волосы и заваривали невероятные целебные травы, напевая о том, что Магическая Сила Внутри каждой Женщины, Волшебный Источник внутри каждой из Нас, важно лишь довериться, и начинать новые дни с прикосновения к Нему. Прямо с утра выбирать направление вихря - к Источнику в себе или в Суету. Потому как Суетой можно зарядить минуты и часы и прийти к опустошению, так же как Источником можно зарядить мгновения будней и творить Волшебство без границ.
Женщина проснулась. Потянулась. Взошедшее солнышко щекотало щёки. Вдох-выдох: как я хочу прожить сегодняшний день?
#сказка_маме
Жила-была Горошинка, каталась она по консервной баночке и жутко боялась вылезти наружу.
Иногда ей снились разноцветные сны, она чувствовала прилив сил и смелости, решалась, наконец, выйти и посмотреть мир, но, добираясь до выхода, встречала страшного незнакомца Авдруг, пугалась и скатывалась обратно к родному отполированному ею донышку…
Однажды Горошинка загрустила и заплакала. Её плач стал таким громким, что она уже не слышала звуки мира за пределами банки, а глаза от слёз распухли так, что не видели ничего и внутри банки. Нарыдавшись до неимоверной усталости, Горошинка уснула.
И в удивительном сне спустился к ней на зеркальное донышко Авдруг. Он улыбнулся и погладил её по зарёванным щекам, потом прикоснулся к стенке банки так, что та стала прозрачной. И Горошинка увидела небо, траву и солнце, людей, машины, жуков и бабочек, разноцветные огоньки, которые хотелось потрогать руками. Горошинка открыла глаза и поняла, что Авдруг мило улыбается ей сверху и что он совсем не страшный и вовсе Ненезнакомый, а очень родной и дружелюбный.
Она улыбнулась ему в ответ, вложила свою маленькую ладошку в его протянутую к ней ладонь и...доверилась.
Горошинка всем существом почувствовала, что не одна и не отдельная, что она - часть мира, но при этом целая - целостная - часть, и это удивительное ощущение слияния и целостности, собственной уникальности и причастности к уникальности других и другого помогло ей расправить плечи и распахнуть крылья.
Мир за пределами банки оказался невероятно чудесным. Вероятно. Чудесным.
Жила-была Горошинка, каталась она по консервной баночке и жутко боялась вылезти наружу.
Иногда ей снились разноцветные сны, она чувствовала прилив сил и смелости, решалась, наконец, выйти и посмотреть мир, но, добираясь до выхода, встречала страшного незнакомца Авдруг, пугалась и скатывалась обратно к родному отполированному ею донышку…
Однажды Горошинка загрустила и заплакала. Её плач стал таким громким, что она уже не слышала звуки мира за пределами банки, а глаза от слёз распухли так, что не видели ничего и внутри банки. Нарыдавшись до неимоверной усталости, Горошинка уснула.
И в удивительном сне спустился к ней на зеркальное донышко Авдруг. Он улыбнулся и погладил её по зарёванным щекам, потом прикоснулся к стенке банки так, что та стала прозрачной. И Горошинка увидела небо, траву и солнце, людей, машины, жуков и бабочек, разноцветные огоньки, которые хотелось потрогать руками. Горошинка открыла глаза и поняла, что Авдруг мило улыбается ей сверху и что он совсем не страшный и вовсе Ненезнакомый, а очень родной и дружелюбный.
Она улыбнулась ему в ответ, вложила свою маленькую ладошку в его протянутую к ней ладонь и...доверилась.
Горошинка всем существом почувствовала, что не одна и не отдельная, что она - часть мира, но при этом целая - целостная - часть, и это удивительное ощущение слияния и целостности, собственной уникальности и причастности к уникальности других и другого помогло ей расправить плечи и распахнуть крылья.
Мир за пределами банки оказался невероятно чудесным. Вероятно. Чудесным.