Научный ландшафт 2012-2020: количество и качество.

Совместный проект @trueresearch и @boilingmephi, который поможет лучше разобраться в устройстве научного-образовательного пространства.

Часть 2а. Квартили и конференции: институты РАН

Для второй части анализа мы также взяли данные SciVal в разрезе по квартилям, а затем отдельно посмотрели на публикации конференционных трудов.

Выводы:

1) У институтов РАН в целом выше качество публикаций, чем у университетов. Количество публикаций Q4 не просто уменьшается, но и в среднем составляет всего 17-19% от общего вала.

2) В ковидный год процент Q1, Q2 вырос, причём Q2 подрастают заметно. Однако заметна чёткая стратификация публикаций Q1 по институтам, что в свою очередь связано с научной областью, в которой работает институт.

3) Публикационная структура институтов похожа в одном: Q4 крайне мало.

4) Хотя и наблюдается некоторый прирост конференционных публикаций, в целом он заметно меньше, чем у университетов. Причём их в целом настолько мало, что количество конференционных публикаций ИТМО превосходит на ~200 количество всех конференционных публикаций институтов РАН.

5) Нельзя выделить какую-то очевидную стратегию в публикациях институтов.

Как росли валовые показатели числа статей — см. предыдущий пост.

Обращение к Минобрнауки на сумму 60 тыс. р. в месяц.
о реальных проблемах — из чата @trueresearch_chat

"В научном посёлке Борок планируют закрыть единственную столовую. Она арендует часть корпуса Института биологии внутренних вод РАН, цена аренды назначается Минобрнауки и сейчас составляет 60 000 рублей в месяц (что неоправданно много для Ярославской области).

Столовая всегда работала в убыток, но бывшая глава ПО «Борок» А.А. Чебурахина её не закрывала, так как понимала стратегическую важность объекта. При закрытии единственной точки питания накрываются медными тазом все конференции, питание сотрудников, аспирантов и приезжающих студентов. Более того, помещения столовой всё равно не будут использоваться в научных целях.

На данный момент ПО готово сохранить столовую при арендной плате около 20 000 руб. в мес. В связи с этим обращаемся к Минобрнауки с просьбой о максимальном снижении арендной платы.

Для справки — большие мероприятия в Борке на этот год:

- VI Международный симпозиум «ЧУЖЕРОДНЫЕ ВИДЫ В ГОЛАРКТИКЕ. БОРОК-VI»
- Конференция «БИОЛОГИЯ ВОДНЫХ ЭКОСИСТЕМ В XXI ВЕКЕ: ФАКТЫ, ГИПОТЕЗЫ, ТЕНДЕНЦИИ»

Ссылка на прошедшие мероприятия".

3000

По случаю юбилея канала публикую поучительную разгадку величайшей тайны. Итак, аватар канала — поделка, человечек из спичек и желудей. Он и символизирует собой Русский research во всех смыслах: самодельный, не слишком модный, но живой и довольно милый.

На этом разгадка тайны желудей подходит к концу. Ура!

Спасибо, коллеги! Иногда надо попридержать Систему (с), чтобы Молодёжь (с) смогла конструктивно высказаться.

https://t.me/youthpolicy/6161

Российские ученые о невыполнении майских указов

"Мы, сотрудники научных организаций и организаций высшего образования, очень обеспокоены ситуацией, связанной с недостаточным финансированием науки в нашей стране. Далее представлены выдержки из открытого письма научных работников, которое будет направлено президенту, правительству и будет оформлено в виде петиции для сбора подписей.

Наступивший 2021 год объявлен президентом Годом науки и технологий, затраты на прикладную науку в 2021 году составят “свыше 350 миллиардов рублей”, а финансирование фундаментальной науки на 2021 год — 183,26 млрд рублей. Суммарно будет выделено чуть менее 550 млрд рублей, то есть лишь 0,5 % от ВВП РФ (по оценке Росстата за 2020 год). При этом ведущие страны тратят на науку более 1,5% ВВП.

Особую тревогу вызывают оклады научных и инженерно-технических работников. По оценкам Росстата, средняя зарплата ученых в 2018 году “достигла 100 тыс. рублей в месяц”. Однако опросы телеканала ОТР показали, что эти значения далеки от истины, так как средняя зарплата научных работников по стране составляет менее 25 тыс. рублей. Оклад младшего научного сотрудника составляет около 15-20 тыс. рублей, старшего научного сотрудника — не выше 30 тыс. рублей. В этих цифрах легко убедиться, изучив вакансии на сайте ученые-исследователи.рф.

Призывая увидеть и признать невыполнение майских указов 2012 года, предусматривавших повышение зарплат до 200 % от средней величины по региону, мы говорим о причинах сложившейся ситуации - достаточного финансирования для выполнения указов выделено не было. Руководители были вынуждены прибегнуть к переводу сотрудников на дробные ставки, оказавшись в безвыходной ситуации. Мы убеждены в необходимости реального повышения финансирования, а не наказания руководителей.

Таким образом, мы обозначаем имеющиеся в науке проблемы и выдвигаем ряд необходимых изменений для улучшения ситуации. Все это отражено в нашем предварительном письме Обществу научных работников, которое в целом инициативу одобрило".

ССЫЛКА НА ПИСЬМО

Оксана Герцен, Денис Исаев, Ольга Золотарева и инициативная группа молодых исследователей

Стратегические смыслы

Когда успехи последних лет в форсированном развитии образования и науки будут признаны даже самыми упорными критиками, отставание российских вооруженных сил от локомотива прорыва станет не менее разительным. Предвидя этот момент, предлагаю подготовиться заранее и составить план инновационных реформ по лучшим лекалам, обеспечившим отечественным исследователям заслуженное и прочное лидерство.

1) Военкоматы должны перестать мыслить себя лишь центрами умножения новобранцев и ведения военного учёта. Предлагаю в рамках пилотного проекта, а затем и повсеместно, уменьшить их бюджетное финансирование на 75% и стимулировать к приносящей доход деятельности. Возможностей для этого масса: консультации молодежи, особые траектории призыва, переобучение охранников, медицинские услуги и стрижка.

2) Пограничная служба требует коренных реформ. Растянутые на тысячи километров мелкие погранзаставы и пропускные пункты не смогут стать точкой сборки армии третьего тысячелетия. Считаю рациональным объединить их по территориальному признаку в пять ФЦПП (Федеральных центров пограничного превосходства): во Владивостоке, Москве, Симферополе, Севастополе и Грозном. В каждом из них необходимо обеспечить высокоскоростной интернет.

3) Техническое переоснащение армии не должно выливаться в размазывание техники и вооружения тонким слоем. Наиболее эффективные подразделения должны двигаться вперёд удвоенными темпами, прокладывая дорогу инноваций частям второго эшелона. Необходима здоровая конкуренция за распределение техники, которое следует проводить в виде открытых конкурсов РНФА (Российского национального фонда армии).

Для получения каждой единицы вооружения следует подать заявку с обоснованием основных задач, методов использования, мировых аналогов и ожидаемых результатов. С целью мониторинга эффективности нужно предусмотреть возможность ежеквартальной подачи отчётов через ЕГИСУ НИОТКР. Данные меры позволят дать оружие в руки тех, кто действительно готов его принять: если танки в Южном военном округе стреляют вдвое чаще, то зачем отправлять их в ЗВО?

4) Менеджменту вооружённых сил придётся изжить устаревшую формулу "армией должны управлять военные". Современный мир предъявляет к руководителю требования нового порядка: владение широким набором софт-скилз, уверенное пользование ПК, безупречные аккаунты в соцсетях, проектное планирование, тайм-менеджмент. Все эти вещи незнакомы суровому военному уху. Гораздо разумнее отдать управление (в том числе и финансы) в руки компетентных людей, сосредоточившись на тактике боя и траектории полёта снарядов.

5) Стоит жестко поставить вопрос о пользе стратегических ядерных сил. Мы знаем их слова о "мировом балансе" и "паритете", но видел ли кто-то их реальные дела? В то время как сухопутные войска, ВДВ, авиация и флот показывают результаты на наших глазах, войска стратегического назначения просто получают финансирование, изредка запуская пустые болванки из одного конца страны в другой.

Не пора ли вспомнить, что такие развитые державы как Германия или Италия не спешат заводить плутониевый балласт? И что даже высокотехнологичный Израиль со стыдом прячет свои боеголовки? Впрочем, современный подход к военному менеджменту должен ответить на эти вопросы в самые короткие сроки.

Завершая свой футуристический набросок, подчеркну, что для первоочередного кадрового обеспечения военного прорыва было бы крайне перспективно ввести специальный трек "Лидеры России. Армия". Уверен, что первый выпуск должен быть отмечен масштабным форумом в честь Года Армии в России, обеспечивающим стране немедленный старт к инновационным вооруженным силам XXII века.

Надеюсь, военная элита по достоинству оценит мои давно назревшие предложения, ведь в научно-образовательной сфере эти практики уже успели превратиться в золотой стандарт управления и стали твёрдой основой для будущих побед.

Ситуация с поправками в закон "Об образовании" представляет из себя концентрированную иллюстрацию того, о чем я много писал здесь. Пост о перспективах развития гражданского просвещения заканчивался предположением, что государство обязательно захочет регулировать и эту сферу. Я ошибся лишь с источником этого желания, так как появление Свободного университета превратило задачу из административной в политическую. Скорее всего, именно боязнь любой неподконтрольной элитам низовой самоорганизации стала причиной разработки поправок.

Неудивительно, что авторы законопроекта - члены комиссии, занимающейся внешним вмешательством в российскую политику. В пояснительной записке так и указано: "Отсутствие соответствующего правового регулирования создает предпосылки для бесконтрольной реализации антироссийскими силами..." Чудесная формулировка, показывающая уровень квалификации авторов и обоснованность внедряемых норм. Как отсутствие чего-то может создавать предпосылки, не учат ни в курсе логики, ни вообще в любой другой академической дисциплине.

Если поправки будут приняты в таком виде, то под регулирование подпадёт любая просветительская деятельность – "осуществляемая вне рамок образовательных программ деятельность, направленная на распространение знаний, умений, навыков, ценностных установок, опыта и компетенции... Просветительскую деятельность вправе осуществлять физические лица, индивидуальные предприниматели и (или) юридические лица...". Кроме того, предполагается, что учреждениям нужно будет получать заключение уполномоченного органа на подписание международных договоров, что может сильно ограничить возможности академической кооперации.

С точки зрения политической науки, эти поправки представляют из себя инструмент управления посредством права (rule by law), так как могут трактоваться очень расширительно. И если с первой мишенью более-менее ясно, то потом, как я писал ранее, норма может стать репрессивным инструментом для многих. Это касается в том числе и множества образовательных платформ, научно-популярных изданий, блогеров и даже телеграм-каналов. Частично, кстати, на размытость формулировок указывают и эксперты Общественной палаты, которые подготовили хоть и положительное, но все-таки довольно подробное заключение с критикой проекта. Особенно оно контрастирует с отзывом Правительства, который в содержательной части представляет из себя одно (sic!) предложение: "Вводимое правовое регулирование представляется актуальным".

В обсуждениях сложившейся ситуации с коллегами я регулярно слышу, что ответом учёных, преподавателей и просветителей на внедрение таких норм может стать гражданское неповиновение. И об этом я тоже упоминал в постах о разрушении формальных институтов и легитимности и справедливости норм. Но разве это конструктивный путь при всей сложности отношений российского государства и общества? Ждём поправок, конечно, но сомнений в том, что законопроект будет принят примерно в том виде, что он есть сейчас, у меня мало. Ну, а дальше будет продолжение. Ведь у нас ещё есть так много всего, где отсутствие регулирования создает какие-то предпосылки...

Экспертиза грантов. Часть 1. Статьи: благодарности и даты
от подписчика

"Данный текст выражает только позицию автора относительно ряда тонких моментов, с которыми приходится сталкиваться при проведении экспертизы грантов РНФ, РФФИ и Минобрнауки.

1. Множественные благодарности различным грантам в одной статье - это бич, свидетельствующий о нарушении принципа поддержки тематики только из одного проекта.

Долгое время РНФ запрещал ссылки на другие гранты, но и этот бастион пал, после чего вал таких статей резко вырос. По моему личному мнению, это одна из причин, почему публикационная активность стагнирует: нет необходимости публиковать две-три статьи, если можно отчитаться сразу за 2-3 гранта всего одной.

Поскольку бороться эксперту с этим невозможно - это вопрос политики грантодателя - то я считаю приемлемым, когда авторы благодарят один "основной" грант и один "молодежный" грант или базовое госзадание. Поскольку объем молодежных грантов и госзадания обычно мал, они фактически играют роль "поддержки штанов". Пишу замечание, если в статье встречается от 3 и более благодарностей. Это уже перебор.

Видел в российских статьях рекорд - 6 благодарностей, в том числе проекту 5-100 и зарубежному фонду.

Очень тонкий момент, когда всё приходится решать в индивидуальном порядке, - если авторы в благодарностях разбивают работу на части. Пытаюсь разобраться несколько это обоснованно и принимаю решение по ситуации. Таким очень часто страдают молодежные научные группы, которые "пылесосят" молодежные конкурсы, но ещё не имеют достаточного уровня публикационной активности. В результате им приходится делать вид, что методику они разрабатывали по одному гранту, эксперимент проводили по второму гранту, а анализ - это вообще госзадание.

Это, кстати, ответ на вопрос, почему вообще анализ публикационной активности руководителя проекта важен: очень часто видишь, что у человека уже есть два гранта (РНФ и РФФИ), также он участвует в качестве основного исполнителя в другом РНФ и пишет заявку на грант Президента РФ по схожей тематике. Имея всего несколько публикаций за последние 3-5 лет. Очередной клиент, который будет пытаться дурить эксперта.

В последнее время в молодежных грантах стало очень много попыток обмануть эксперта путем откровенного подлога. В недавней экспертизе отчетов по грантам Президента РФ в каждом втором-третьем отчете из 10 (!!) были попытки "подсунуть" статью с благодарностями грантам РНФ, РФФИ или вообще без благодарностей.

Но здесь уже ничего "тонкого" нет, это тоже прямое следствие политики молодежных групп "подзаработать" на действующих правилах игры. Таким выписываю карточки без дискуссии - надо сразу приучаться к корректному поведению.

Любимый пример - когда в русской версии статьи бывают благодарности одному фонду, а в переводе - уже РНФ. На это способны только те, у кого есть прямой выход на редакцию журнала, которая часто располагается в том же институте.

2. Второй спорный момент - попытка отчитаться за грант статьями, которые были сделаны ранее.

Очень часто (особенно по этапу 1) приходят статьи, дата поступления в редакцию которых раньше даты объявления результатов конкурса. Но дата выхода статьи уже соответствует сроку выполнения гранта. В терминах РНФ - "желтая карточка".

Вторая разновидность - работы, которые очевидным образом не могли быть сделаны за этап. Например, продолжительность описанных экспериментов превышает срок этапа, но формально срок поступления статьи в журнал соблюдается. Решение принимаю индивидуально - в зависимости от того, было ли в заявке/отчёте указание на то, что работа является продолжением ранее начатого исследования".

Комментарий канала Русский research: к сожалению, небольшой размер и низкая вероятность выигрыша грантов вносят в работу любой группы сильный хаос. Начиная исследование, коллектив зачастую не знает, на какие деньги будет его заканчивать, и в какой отчёт попадут результаты. Это скорее не оправдание нарушений, а очередной призыв к упорядочению и синхронизации грантового финансирования.

Экспертиза грантов. Часть 2: Руководители и их Хирши
от подписчика

"К индексу Хирша у меня отношение неоднозначное.

В молодежных конкурсах аномально высокий индекс Хирша встречается крайне редко, и, по моему мнению, это бывает заслугой в большей степени не самого ученого, а той научной группы, в составе которой он работает. Хотя, конечно же, молодые кандидаты так не думают: ну, небольшая мания величия — это нормально.

Во "взрослых" конкурсах индекс Хирша для меня - это эффективный дополнительный критерий оценки цитируемости работ научного руководителя. Сколько бы ни ругали наукометрию, но видеть индекс Хирша по РИНЦу около 4-6 у взрослого доктора наук - это странно. Как ни крути, это означает, что даже в самой научной школе работы не цитируются. А уж об интересе мировой научной общественности и говорить не приходится.

Для себя я могу грубо считать индекс Хирша равным числу хороших работ, которые были опубликованы "взрослым" руководителем.

Тонкий момент - неизвестный мне руководитель (как правило кандидат наук) с аномально высоким Хиршем, например более 20 по Скопусу. Почему аномально? Потому что в своей области всех людей с таким числом хороших работ знаешь лично. В этом случае пытаюсь навести справки о человеке (если это возможно).

Как правило оказывается, что этот человек - оператор какой-то установки, на которой выполняется большое число исследований. В нашей области часто такими бывают операторы электронных и атомно-силовых микроскопов. У некоторых уже к концу аспирантуры Хирш стремится к десятке.

Тут развилка: если заявка написана хорошо и в ней есть сильный коллектив, который будет "оператору" помогать, то без проблем. Но большинство заявок, написанных техническими специалистами, достаточно слабы и не сильно отличаются от "студенческих" грантов.

Вообще, что касается молодежных грантов ("индивидуальные" РНФ, крупные индивидуальные РФФИ, Стипендии Президента и др.), то очень видны заявки, которые писали научные руководители вместо аспирантов - часто там такой объем работы запланирован, что нормальному коллективу из 10 человек работы на пару лет. А тут индивидуальный грант!

Иногда один человек в исполнителях, а берет на себя и электронную микроскопию, и дифференциальную сканирующую калориметрию, и рентген, и химанализ и т.д., а иногда - и сам методом молекулярной динамики смоделирует что-то... Я всегда пишу в таком случае, что "эксперт считает невыполнимым план работы силами данного коллектива".

Исключение - если в заявке указано о намерениях привлечь еще кого-то. Но всё равно такие заявки смотрятся ну очень странно. Как правило, в них-то потом и возникают двойные-тройные-четвертные благодарности".

Комментарий канала Русский research: адекватный взгляд на индекс Хирша действительно хорош в качестве дополнительного критерия. Что же касается невыполнимых планов — это неудивительно и легко объяснимо желанием выиграть финансирование. С точки зрения заявителя большой план работ говорит о "крутости" коллектива, а про реалистичность думают далеко не всегда.

Александр Соколов:

Кто там просил петицию на РОИ? Вот она наконец. Прошу проголосовать "ЗА" и репостнуть.
Тема по-прежнему очень актуальна.
https://www.roi.ru/76545/

Вот основные опасения российских популяризаторов относительно проекта федерального закона №1057895-7 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» (сформулировать их мне помог Михаил Родин :

1. Предлагаемый законопроект не решит вопросов, связанных с развитием просветительской деятельности в России, а создаст лишь дополнительные преграды для осуществления этой деятельности. Он носит преимущественно ограничительный характер.
Формулировка одного из выступивших: «сам закон создан и продвигается носителями геополитических фобий».

2. Просветительская деятельность в законе трактуется максимально широко и подразумевает любой обмен знаниями любых лиц, что невозможно проконтролировать никакими законодательными актами.

3. Бюрократизация сделает немыслимым участие в просвещении для людей, которые делают это "в свободное от работы время". А таких волонтёров, энтузиастов – большинство, и это, возможно, наиболее яркие, талантливые представители научпопа.

4. Бюрократизация убьёт мелкие научпоп проекты (существующие «в довесок» к основным). Бюджеты у них скромные, административный персонал минимальный.

5. Пугает возможность введения системы литовки, которая разрушит хрупкий механизм современного интернет-просвещения. По сути это может стать реальной цензурой - кто и как будет проверять все материалы, которые какие-нибудь просветительские каналы выпускают по нескольку в день?

6. Скорее всего будет иметь место выборочное использование закона - пострадают самые яркие и заметные, скорее всего самые качественные и ответственные. А огромное количестве мелких и безответственных просто никто не заметит и они-то свою деятельность продолжат без проблем в сером поле.

7. Охватить контролем всё информационное поле невозможно в принципе, поэтому регулирование будет применяться выборочно и может стать репрессивным инструментом. Боятся блокировки проектов, не прошедших согласование.

8. Невозможность выработки адекватных критериев "достоверных сведений" в сфере передовой науки. В первую очередь это, конечно, коснётся гуманитарной сферы. Кто и как станет определять, какие исторические факты достоверные, а какие нет?

Прошу проголосовать "ЗА" и репостнуть.

Из чата @trueresearch_chat о противоречиях между академической и вузовской наукой

"Люди, пеняющие на второстепенность университетской науки, говорят это не от большого ума. В университетах наука не сильнее и не слабее, она немного другая, чем в академических НИИ.

Когда с подачи Ливанова и прочих в России только началась кампания против академии, то во главу угла ставился тезис о том, что наука может существовать только в университетах: посмотрите, дескать, на университеты США. Давайте перенимать лучшие американские практики... ко-ко-ко.

При этом то ли специально, то ли по глупости абсолютно игнорировалось существование DoE USA с гигантским научным бюджетом и сетью национальных лабораторий по всей стране. Академические НИИ в советское время фактически выполняли функцию похожую на ту, что выполняют национальные лаборатории в США. Прежде всего это создание и обслуживание уникальных инфраструктурных комплексов, где и университетские команды, и люди из заводских лабораторий могут решать свои задачи. Это научно-техническая поддержка и университетской науки, и высокотехнологичных отраслей промышленности.

У университетской науки всё-таки иная ниша: классическая университетская наука – это выиграть грант по горячей тематике, оснастить лабораторию стандартным коммерческим оборудованием, нанять на грант постдоков/аспирантов и заниматься исследованиями по проекту. Через 3-5 лет новая горячая тематика, новый грант и новые статьи в nature/science/prl. Университетская наука - она суть грантовая. Наука больших инфраструктурных комплексов не может быть грантовой, она программная, менее маневренная, с большим горизонтом планирования.

Проблема в том, что в 90-е в стране было вообще не до науки, затем в 2000-е идея грантового финансирования науки одержала убедительную победу, а разгон РАН в 2013-м вообще поставил крест на остатках программного финансирования. На грантовом финансировании большинство НИИ превратились в плохие копии ведущих университетов на останках советской инфраструктуры (прим.: госзадание в большинстве случаев позволяет лишь бесконечно стремиться к выполнению президентского указа о двукратной ЗП по региону, деньги же на работу можно получить только по гранту) . Хотя, опять же, ситуация от одного института к другому может сильно меняться. У кого-то получается привлекать внушительное внебюджетные финансирование и делать вложения в развитие инфраструктуры, но у подавляющего большинства не очень...

Я не претендую на истину в последней инстанции, скорее просто делюсь соображениями и наблюдениями над сложившейся ситуацией".

Экспертиза грантов. Часть 3: коллеги и "предвзятое" отношение
от подписчика

"Для меня есть три больших категории:

(a) группы, которые производят качественные результаты, таким я все мелкие "косяки" трактую в их пользу.
(b) хорошо известные мне научные группы, которые производят недостоверные результаты на одном образце, такие что потом и повторить-то невозможно. Часто встречаются в области "хайповых" тем. Этим я всё, что нахожу, записываю в "минус".
(с) все остальные, к которым отношение сугубо формальное, согласно анкете эксперта.

"Своим" группам может быть прощено много мелочей - что работа только еще подана в журнал (а не принята в печать, как требуется), небольшие вольности с импакт-фактором и квартилями (когда у журнала нет Q1 по этому направлению, но есть Q1 по другому), отклонения от плана работ, замена исполнителя на более слабого в нарушение требований о неснижении квалификации коллектива и т.д.

Почему? Потому что "у нас честные двойные стандарты" (с)

И да, у меня есть нелюбимая группа, имеющая руководителя и несколько ученых с очень большим Хиршем, поднявшихся в свое время на "хайповой" теме, и выпустившая большое число сомнительных результатов. Включая статью в Nature. Часть из которых потом были отменены публикациями российских и зарубежных ученых. Этим людям я не верю изначально. Со всеми вытекающими отсюда последствиями".

Комментарий канала Русский research: это правильное проявление института репутации или злоупотребление? Где граница? Сомнительные результаты — крайне серьёзное обвинение.

Спасибо, коллега! Чем больше пусть субъективного, но честного мнения в нашем сегменте ТГ, тем лучше.

https://t.me/Old_critic_cat/133

О разобщённости
анализируя мнения

Читаю телеграм, слушаю коллег. Научно-образовательная сфера России очень сильно поляризована: наряду с традиционным противопоставлением Москва - регионы проявляется целый ряд других линий напряжения, возникающих из-за высокого градуса конкуренции за ресурсы и не забытых исторических противоречий.

Примерный показатель конкуренции составляет от 1/10 до 1/5: таков, например, процент победителей во многих грантовых конкурсах или доля "марочных" университетов среди общего числа вузов.

Не претендуя на полноту картины и приглашая к участию подписчиков, привожу приблизительный рейтинг обиженности.

1) Вузы второго-третьего эшелона, которым не светит программа Приоритет 2030 (бывший ПСАЛ), статус национального исследовательского или опорного университета, мегагранты, крупные проекты РНФ и тому подобное.

Завидуют вузам первого эшелона, получающим средства по программам развития, а также институтам РАН, у которых есть хотя бы какое-то госзадание на исследования, т.е. прямое финансирование науки.

2) Институты РАН, отнесённые к 3-й (и отчасти 2-й) категории. Не получат денег на обновление приборной базы, будут хуже смотреться в заявках на крупные проекты Минобрнауки.

Завидуют институтам 1-й категории (те получат какие-то средства на обновление оборудования), а также "марочным" вузам из бывшего "5-100".

3) Университеты, имеющие статус НИУ или НОУ, но не получившие заметных средств по проекту "5-100". Имеют большие шансы получить финансирование по новой программе Приоритет 2030, но не по самой лучшей категории.

Обижены на топовые вузы, имеющие иногда на порядок больше средств. Недовольны распределением госзадания на науку, которым заведует РАН: считают, что достойны получать финансирование наравне с научными институтами. В средствах на науку вынуждены полагаться только на гранты и хоздоговорные работы.

4-5) Институты РАН первой категории. Получили средства на обновление приборной базы, но с опозданиями и в разы меньше, чем ожидали. Стабильно получают крупные гранты РНФ, мегагранты и заказы на исследования, входят в различные консорциумы и центры.

Обижены на университеты программы "5-100" за период сильного перекоса в финансировании (с 2012-2013 до последнего времени). Переманивание учёных и покупка аффилиаций в статьях топовыми вузами воспринимается как дополнительный раздражающий фактор. Завидуют Кучатовскому институту, имеющему финансирование, не пропорциональное научной эффективности; раздражены инициативами Ковальчука.

4-5) Топовые вузы программы "5-100". Получили серьезные средства, с вероятностью около 100% войдут в обновленную программу Приоритет 2030. Стабильно выигрывают гранты РНФ, мегагранты, входят в консорциумы и центры мирового уровня.

Обижены на РАН за снобизм (в вузах нет настоящей науки!), а также за предвзятое распределение госзадания на науку. Раздражены молниеносным конкурсом крупных программ Президиума РАН, которые раздали "своим". Недоумевают от уровня прямого гос.финансирования ВШЭ, превосходящего финансирование науки других университетах и институтах РАН в десятки раз.

Все вместе недовольны растущим оборотом документов и непонятными перспективами финансирования даже на ближайшие 2-3 года. Ожидают разъяснений по целому ряду новых программ и инициатив, а также надеются, что понятные и более-менее справедливые правила игры закрепятся хотя бы на 5-7 лет.

6) ВШЭ, Курчатовский институт, Сколтех и др.: учат жизни сотрудников других организаций (см. п. 1-5) и пытаются понять, почему их недолюбливают коллеги.

Экспертиза грантов. Часть 4: личное
от подписчика

"1. Плохо воспринимаю заявки, в которых обещают многократное превышение показателей по публикациям. Есть пример, когда в РНФ пообещали более 30 статей в WoS/Scopus при минимальном требовании - 8 (восемь) штук. Ведь понятно, что это будут IOP'ы и Journal of Physics: Conf. Series. Ну зачем?! Подготовьте лучше 9-10 качественных статей!

Часто пишу, что план по публикациям представляется эксперту невыполнимым.

2. Не очень хорошо отношусь к заявкам, в которых вместо описания научного задела приводят список своих статей. Зачем? Для этого есть другие разделы заявки! Опиши здесь по сути, что ты сделал крутого за свою научную карьеру; тем более не факт, что эти статьи написаны тобой, а не руководителем группы.

3. Плохо отношусь к отчетам по прикладным проектам, в которых исполнители не уложились в ТЗ. Бывают очень смешные примеры, когда в ТЗ пообещали создать установку, работающую в интервале от 400 до 600 С и перерабатывающую X тонн стружки за год. А получилась установка, перерабатывающая 3Х тонн при более низкой температуре. Вроде бы успех, но, с точки зрения заказчика, это невыполнение ТЗ. Мало ли зачем заводу именно эти характеристики нужны.

(Потом узнал, что исполнителей заставили установку "ухудшить").

4. Для прикладных проектов плохо отношусь к отсутствию детального плана на первый год, а в фундаментальных грантах - к плану провести литературный обзор на первом этапе. На мой взгляд, наличие такого литобзора в плане означает, что группа может быть "не в теме" и часто имеет место ситуация, когда поставленная ими задача уже решена или неактуальна.

5. Стиль - важен! Конечно, менее важен, чем идея. Но плохой язык, многочисленные ошибки и повторы, словоблудие, отсылки к цитатам различных классиков и чиновников - всё это раздражает и настраивает на скептическое отношение к заявке.

Возникает вопрос: а получится ли у автора написать качественный текст в Q1? Не писали ли за него остальные тексты другие члены коллектива? А ведь такое сплошь и рядом в больших коллективах, когда исполнители даже не читали итоговые тексты статей.

6. Нормально отношусь к ситуации, когда Заказчик сократил финансирование (в РФФИ это вообще распространённая, но дурная практика) и поэтому исполнители скорректировали план работ и перенесли выполнение показателей на следующий этап. Или, например, обещали пару статей в Q1/Q2, а опубликовались в российских журналах.

7. Плохо отношусь к стандартным отчетам в электронной форме на 10 страниц без дополнительного файла, в котором есть все графики, формулы и фотографии, в том случае, когда индикаторы по публикациям не выполнены либо публикации не соответствуют/частично соответствуют тематике проекта (такое очень часто встречается на первом этапе)".