Продолжу парад очевидных наблюдений на наболевшие темы. Я давно хотел понять, что именно так раздражает в подавляющем большинстве публичных стратегических сессий и панельных дискуссий. И что конкретно сделало "стратегическую сессию" практически именем нарицательным для оторванной от жизни болтовни на общие темы, как минимум в научно-образовательной сфере. Поскольку количество этих мероприятий растёт, а география ширится, феномен требует какого-то осмысления.

Попробую выделить три главных источника раздражения:

1) Отсутствие намерений принимать какие-либо решения по итогам обсуждения. Да, не всегда удаётся договориться о конкретных действиях с первого раза. Но зачастую у участников нет даже такой цели, а реальная цель — это взаимное одобрение и произнесение нужных ключевых слов, демонстрирующее ориентацию в повестке (искусственный интеллект, импортозамещение, индивидуальные образовательные траектории, абырвалг).

Близкий признак — это, собственно, отсутствие реальной дискуссии. Для принятия плана действий требуется согласование интересов разных сторон, что всегда приводит к столкновению позиций и предметным спорам. Если такой цели не стоит, то можно и не дискутировать.

2) Игнорирование первостепенных проблем. Классический пример — благообразные дискуссии о состоянии школы и дефиците педагогов при умолчании об уровне зарплат учителей в регионах. В целом о подменах проблем на более удобные я писал в канале на пару постов выше.

3) Неквалифицированные выступающие, в том числе специалисты по всем вопросам. Типичная ситуация — докладчик, рассуждающий о стратегиях в области высшего образования, но не владеющий нормативной базой (которая делает невозможной реализацию высоких идей). Или абстрактные рассуждения об импортозамещении без конкретных представлений о технологической цепочке и состоянии её звеньев. В совсем уж комических случаях — "эксперты", авторитетно высказывающиеся вообще по любым темам, от карбоновых полигонов до укрепления семьи.

В совокупности получаем эталон стратегической сессии или панельной дискуссии: неквалифицированные в конкретном вопросе люди собрались перечислить ряд второстепенных тезисов, одобрить друг друга, сделать селфи и разойтись.

И в качестве дисклеймера: да, неформальное общение между руководителями и простое согласование позиций безусловно полезны, даже если не приводят мгновенно к каким-либо изменениям. Но, во-первых, не десять раз в году, а во-вторых — действительно согласование позиций, а не повторение мантр, актуальных на текущий год.

Отмечу очень конструктивный пост Марии Моисеенко о пиаре университетов.

Во-первых, простое наблюдение. Одна из главных проблем официальных соцсетей вузов — это их пугающая похожесть. Причём сходство видно и в тематике контента, и в тоне текстов, и в оформлении. Паблики многих университетов буквально нельзя отличить между собой. Соответственно, однородный поток одинаковых материалов не вызывает у читателей ни живого отклика, ни минимального интереса.

Я бы предположил, это связано с боязнью принимать решения в области коммуникаций: безопаснее сделать аккуратненько и стандартно, да и к тому же нельзя пропускать обязательные инфоповоды. Кроме того, даже при большом энтузиазме пресс-службы её возможности по публикации материалов за рамками стандартной повестки будут ограничены согласованиями с ректорами-проректорами, что гасит инициативу и тормозит процесс (в сфере, где каждый час просто бесценен).

Отчасти похожесть проистекает ещё и из синдрома копирования: рядовой ректор видит социальные сети ведущих университетов и требует делать "как у людей".

Соглашусь также и с тем, что преодоление проблемы похожести может идти через привлечение профильных специалистов университета — преподавателей, учёных, работников различных служб — к подготовке публикаций в соцсетях. Причём их роль не должна сводиться к стандартному комментарию о своей последней статье (они редко бывают интересными и понятными). Куда больший отклик вызовут посты с авторской позицией по состоянию отрасли, проблемах в подготовке студентов, предложениями по развитию вуза и так далее. Это формирует ту самую субъектность, которую сами сммщики произвести не смогут.

Естественно, такой подход снова упрётся в проблему согласований. Но тут отмечу, что конструктивное мнение не обязано сводиться к потоку критики, хотя её существование всё равно придётся допустить. Интересный и вовлекающий читателя материал не может быть рафинированным рассказом о череде успехов, поскольку никогда не выглядит правдивым. Собственно, поиск баланса между демонстрацией успехов, объективностью и субъективным мнением автора может происходить через выбор правильного тона материала, чем и должны бы, по идее, заниматься специалисты по коммуникациям. Базовый совет заключается в том, что сложные темы должны подаваться с опорой на конкретные факты, а не на эмоции, и не допускают оперирования стереотипами в духе "у нас всё плохо" или "у них всё идеально".

Действительно, университет — это место, где можно думать, спорить и аргументировать. Безусловно, с уважением ко всем сторонам и не скатываясь к истерике. В идеале, именно такой образ и должны формировать университетские социальные сети.

#их_нравы #дорогая_редакция

Свежее письмо, которое получили наши читатели, офигели и щас уже пишут злое письмо редактору. Выделение жирным наше

Dear ...)
 
I hope you find this email well.

On Wednesday, 13 March 2024 I got an invitation to review your manuscript (...)

Now, I have accepted the review invitation. When I opened your submitted manuscript, I found you as the corresponding author. From here I can find you and then try to contact you directly via email.

Regarding this, I wish to help you to publish this paper. You can send me a positive report about this paper that I can send to the Editor-in-Chief. Then, I will send you the list of references that should be cited in the revised manuscript. If you cite all the list of references that I sent, I will recommend acceptance for your article. And vice versa, if you only cite several or not at all of the list of references that I send, I will recommend rejection for your article.

Are you okay with my offer?

I wish to cooperate and look forward to hearing back from you.
 
Best regards,
 
(рецензент из Индонезии)

Хочу обратить внимание подписчиков на уголовное дело в отношении члена-корреспондента РАН О.А. Кабова. Это опасный прецедент.

Кабову вменяется ненадлежащее выполнение работ десятилетней давности (!) по научному проекту в рамках ФЦП "Исследования и разработки". Как сообщают коллеги Кабова, обвинение строится на дилетантской экспертизе, претензии в которой касаются в основном оформления отчёта не по ГОСТу и тому подобного.

Дело подробно освещает в своём канале академик Хохлов, см. репост далее:

В Новосибирске продолжается судебный процесс по делу против члена-корреспондента РАН О.А.Кабова (см. посты от 6, 7 и 9 апреля). Адвокат обвиняемого, Г.А.Шишебаров, ломая многие устоявшиеся каноны, завел telegram-канал, в котором он подробно рассказывает о ходе судебных слушаний. В частности, в сегодняшнем сообщении он приводит подробности заседания, которое состоялось 18 апреля:

https://t.me/advshishebarov/7

Кроме того, сегодня я получил от профессора Б.И.Нигматулина стенограмму его выступления на семинаре в Институте теплофизики СО РАН, которое состоялось 25 марта. Это выступление производит сильное впечатление. В нем он подвергает уничтожающей критике экспертизу работ по проекту О.А.Кабова, выполненную профессором МИФИ И.И.Черновым и к.э.н. Е.В.Березиной. Причем это аргументированная критика со стороны ведущего специалиста по проблематике работы О.А.Кабова. Приведу здесь один отрывок из этой стенограммы (в немного смягченном виде):

Хочу обратиться в присутствующим здесь членам РАН, что такого рода экспертные заключения и их авторы должны были подвергаться «публичной порке», а квазинаучный центр НИИ РИНКЦЭ, который захватил, вообще говоря, функции РАН, как главной в России экспертной организации по НИРОКРам, должен подвергнуться либо глубокому реформированию, либо расформированию.

Соответственно, должны быть письма руководства Вашего института ректору МИФИ, что такой-то человек (И.И. Чернов) взял на себя ответственность делать экспертное заключение в том, в чем он вообще ничего не понимает. В результате пострадал ни в чём не повинный ведущий сотрудник Института теплофизики СО РАН чл.-корр. РАН О.А. Кабов.

В средствах массовой информации фамилии Чернова и Березиной должны стать нарицательными, позорящими высокое звание доктора наук, профессора и кандидата наук. Вот если Вы не будете этого делать, то – большая беда, любой научный работник, учёный может попасть под такого рода раздачу. Вот это, пожалуйста, имейте в виду.

Раз в нашей среде, научной среде появляются такие нелепые экспертизы, эксперты и нелепая система, которая их использует, то наша среда должна вести себя жестко, агрессивно и противодействовать всему этому.

Популяризатор науки и сотрудник ИППИ РАН Александр Панчин опубликовал видео с обзором ситуации в институте, оно успело набрать 160 тысяч просмотров за полтора дня. Напомню, в Институте проблем передачи информации РАН без каких-либо рациональных причин насильно назначили и.о. директора, выборы бесконечно откладываются, идёт непрерывная борьба между коллективом и новой дирекцией.

Как ни трактуй этот конфликт, факты упрямы и однозначны: из ИППИ РАН бегут люди, причём не только сильные учёные, но и административные работники. Распадается уникальный междисциплинарный институт, где работали вместе биологи, информатики, математики и физики.

Как исправить ситуацию? Просто дать коллективу возможность провести выборы директора, как это и положено по уставу, а затем позволить избранному кандидату спокойно работать без давления со стороны различных покровителей и доброжелателей.

https://t.me/ScienceInquisition/842

Как вы знаете, я редко пишу собственно о научных результатах, но иногда делаю исключения. Сегодня повод действительно серьезный: зарегистрирован первый в мире препарат от болезни Бехтерева, уже скоро он может пойти в производство. Болезнь Бехтерева — это достаточно распространённое аутоимунное заболевание, при котором антитела атакуют хрящевую ткань и суставы, что приводит к их постепенному окостенению и потере человеком подвижности.

Работа над препаратом велась под руководством академика РАН Сергея Лукьянова, в ней принимали участие учёные из РНИМУ имени Н.И. Пирогова, Института биоорганической химии РАН, Национального медико-хирургического центра имени Н.И. Пирогова и НИИ ревматологии имени В.А. Насоновой.

Когда слушаешь советы одних и тех же экспертов ВШЭ, а распоряжения отправляешь в Омский политех

источник

Любой научный администратор должен приходить в ужас от того, что он отвечает за вещи, которые невозможно контролировать. Преодолеть это состояние можно двумя путями: или доверяя подчинённым, или генерируя защитное поле бюрократии, в котором цепочка приказов полностью снимает ответственность с начальника.

А теперь подробнее. На тему управления в науке наталкивают новости с мест о попытках учёта рабочего времени и большой спор в чате между сотрудниками и новой администрацией ИППИ РАН.

Для начала поставим два фундаментальных вопроса. Первый: возможно ли контролировать работу учёного в данный момент или на коротком периоде? Второй: можно ли куда-либо (пере)направить исследования внешними силами, а если да — то как и за какое время?

Ответ на первый вопрос для меня очевиден: контролировать либо вообще невозможно (для теоретиков), либо крайне трудозатратно и поэтому бессмысленно (для экспериментаторов). По теоретику просто-напросто не видно, работает он или нет. У него может быть открыто три десятка вкладок со статьями, графики и какой-то код, но при этом — ноль мыслей в голове. Впрочем, экспериментатор тоже может деловито ходить вокруг установки, переставлять приборы и перетыкать разъёмы безо всякой пользы, что способен отловить лишь приставленный к нему профессионал в той же области. То есть, присутствие на рабочем месте ничего не говорит о продуктивности, а для теоретика, как правило, не является даже необходимым условием для выполнения работы.

И тогда совершенно ясно, что любые попытки формализованного контроля присутствия на рабочем месте или сбора отчётов за отработанный день/неделю являются на самом деле мерами для подстраховки администратора и поэтому лишь раздражают, а не дисциплинируют сотрудников. Цель таких мероприятий — снять с себя ответственность, предъявив доказательства контроля вышестоящим. Осмысленной может быть только комплексная оценка научных результатов по итогам как минимум одного-двух лет работы, а лучше 3-5 лет. В идеале, аттестация как раз и нужна не только для рассмотрения проделанной работы по существу, но и для обсуждения вопросов о присутствии на рабочем месте, множественных аффилиациях, вкладе в статьи и т.п.

Ответ на второй вопрос сложнее. В целом перенаправить исследования можно, но явно не под мимолётные приоритеты, которые проживут пару-тройку лет. Собственно, процесс переквалификации исследователя на новую тему занимает не один год, и поэтому нужна уверенность в финансировании и актуальности в среднесрочной перспективе. Такое прогнозирование доступно для редких талантливых учёных-организаторов. Ну а чисто административные методы имеют мало смысла, поскольку замаскировать старое дело новыми словами можно практически всегда. Таким образом, реальная смена направления работы доступна лишь при совпадении ряда условий.

Далеко не каждый администратор честно отвечает себе на эти вопросы: трудно признавать, что ты слабо управляешь процессом, в котором оказываешься крайним. Замечу к слову, что желательно ещё и нарушать законы по мелочам, чтобы ускорять закупки, находить реактивы и умудряться делать пресловутые ремонты в туалетах. Позиция не самая приятная.

К сожалению, далеко не все находят в себе силы доверять сотрудникам в таких непростых условиях и априори предполагать, что те добросовестно трудятся. Как следствие, начинаются попытки имитационного контроля: время пересечения проходной, количество высиженных часов в неделю, еженедельные отчёты и т.п. Всё это не особенно мешает бездельникам бездельничать, но не даёт нормально работать добросовестным учёным. На мой взгляд, если администратор находится на таком уровне недоверия с коллективом, то становиться руководителем попросту не нужно.

Аффилиационная полигамия

Продолжая разбирать идущие в чате дискуссии, скажу пару слов о множественных аффилиациях в научных статьях. Сегодня многие учёные указывают в статье два-три места работы, а иногда и больше.

На мой взгляд, честная позиция тут максимально проста: как правило, конкретный автор выполнял исследование в одной организации, именно она одна и должна быть указана в качестве места работы. Всё остальное — приписки. Даже у теоретика можно вполне однозначно определить, из какой научной школы и из какого куста задач растёт конкретная работа, не говоря уже об эксперименте. За исключением нечастых случаев, когда один автор действительно сначала проводил измерения на одной установке в организации А, потом — на другой в организации B.

В суровой реальности, конечно же, множественные аффилиации слабо отражают географию выполнения исследования. Учёные пользуются достаточно мягким регулированием в этой области и компенсируют недофинансирование науки кто как может, собирая кусочки зарплаты в разных местах. Этой практике сильно поспособствовал проект 5-100, но о нём уже было много сказано.

Системные минусы очевидны. Во-первых, приписанные аффилиации искажают реальную "карту науки" и, в силу острой конкуренции организаций, приводят к несправедливому распределению ресурсов. Действительно, сегодня организация без единого измерительного прибора на балансе может быть, например, местом выполнения экспериментальной работы по физике, если судить по списку аффилиаций. В ближайшем окружении всем всё понятно, но на условном государственном уровне, при анализе статистики, уже совершенно неясно, кто и что сделал.

Во-вторых, за счёт множественных аффилиаций самые наглые авторы будут выигрывать в деньгах у более скромных (и, возможно, более талантливых и результативных).

Нужно ли обязывать каждого автора указывать только одну аффилиацию, за исключением особых случаев? Что было бы при введении такого правила? Надо ли как-то иначе регулировать ситуацию с трудоустройством? У меня нет однозначного ответа, поэтому было бы интересно узнать мнение подписчиков.

Интересные рассуждения, касающиеся, в том числе, и общественного долга учёных:

вчера в позднем разговоре подумал (писал об этом раньше, но мельком), что в XIX – XX веках произошла очень примечательная перемена. русские образованные слои последней трети XIX века были приучены мыслить в рамках «долга перед народом» - мысли на самом деле отнюдь не тривиальной, исходящей из довольно сложного социологического понимания, выработанного Лавровым и Михайловским и затем пошедшего в массы –
- а именно, во-первых, представления, что твое положение, твои достижения и проч. – являются не результатом только твоей заслуги, а, напротив, в первую очередь обусловлены твоим специфическим положением, условиями – частью которых является и существующее социальное расслоение, и ограниченный доступ к образованию значительной массы населения и проч. –
- то есть, например, если даже ты сам поднялся исключительно из низов, самоотверженным трудом и проч. – то сама возможность получения, блага, к которым получаешь доступ на каждом шаге, набегающие преимущества – обусловлены в том числе и тем, чего лишены другие –
- отсюда и следовало, во-вторых, что твое положение, как обусловленной общим положением вещей, которое ты сам не можешь признать справедливым, требует от тебя оправдания –
- те блага, к которым ты получил доступ, приобретенные тобой способности (в том числе, например, способность понимать сложное, способность получать удовольствие от таких культурных форм, понимание которых требует специфических навыков – попросту говоря, способности наслаждаться, убегать в мир воображаемого читая книжку) должны стать не предметом сугубо твоего эгоистического потребления – а по возможности нести благо другим –
- собственно, вот отсюда и «культурные работники», и «малые дела» и споры вокруг них и т.п. – и «долг перед народом» понимался не как право народа требовать от тебя (такового права у народа не признавалось – в том числе и потому, что он не выступал как субъект, и не осуществлял никакого решения о пожертвовании ради тебя), а как твое сознание, что ты должен постараться принести благо тем, благодаря которым стало возможно твое положение – это твой долг, а не их право. –
- новая, советская интеллигенция – широкие советские образованные массы – как раз к признанию никакого «долга», тем более перед «народом», не были склонны –
- в том числе как поднявшиеся в ходе революции (или сумевшие в ходе всех пертурбаций уцелеть с дореволюционных времен) –
- а вот идея «долга» оказалась вполне усвоена государством, много и старательно вещавшего на тему «государство тебе дало» - и, кстати, подозреваю, что чем дольше оно вещало на эту тему (где как раз право требовать решительно утверждалось, отчего сама конструкция становилась совершенно иной), тем слабее была готовность с противной стороны принимать на себя «долг», теперь уже понимаемый как корреспондирующий соответствующему праву –
- и что особенно примечательно (умные люди дополнят и расскажут, отчего оно так, я же пока ограничусь одной фиксацией факта), чем дальше, тем больше возрастал отказ от понимания себя и своей группы в рамках общей структуры –
- что сделало возможным, за счет чего все это существует и чем поддерживается –
- оборачиваясь языком индивидуальных достижений и группового самосознания как «добившегося самих»

Т-инвариант (иноагент) опубликовал подробный материал по уголовному делу чл.-корр. РАН Олега Кабова. Само собой, текст претенциозный, но зато самый информативный из тех, что я видел. Желающим вникнуть в ситуацию рекомендую к прочтению: разобраны, в том числе, конкретные обвинения и достаточно сомнительная методика оценки "процента выполнения" научного проекта.

Но самое интересное не в этом. Ссылаясь на многих коллег Кабова, T-инвариант утверждает, что реальной причиной уголовного дела стала личная месть учёному со стороны бывшего сотрудника его лаборатории. Этот сотрудник остался недоволен тем, что надбавки за успешно выполненную работу пошли в фонд лаборатории, и уволился, затем перейдя (внезапно) на службу в ФСБ. Откуда уже и осуществил месть. Как пишет Т-инвариант, эта версия объясняет многие особенности дела.

С упоением читаю политическую аналитику в телеграме. По результатам набросал небольшое пособие для начинающих политологов. Должно быть актуально ещё недельку-другую.

Правила пользования стандартные: для генерации аналитического материала соединяем последовательно любые строки из столбцов с первого по пятый. Далее повторяем до достижения нужного объёма заметки.

Коллизия с финансированием РНФ

Представители Профсоюза работников РАН обратились в канал с просьбой ещё раз поднять проблему финансирования Российского научного фонда. РНФ — основной фонд, который на регулярной основе поддерживает фундаментальные исследования в России, поэтому тема действительно серьезная.

Если коротко, то изначально бюджетное финансирование РНФ на 2024 год было урезано, но по итогам совещания на III Конгрессе молодых учёных​ В.В. Путин поручил вернуть его как минимум на уровень 2023 года. Казалось бы, история окончена.

Но теперь Минфин отвечает, что на счетах РНФ есть остатки, которые в сумме с бюджетными поступлениями позволяют поддерживать расходы на исследования на уровне 2023 года. Говоря по-русски, никакого дополнительного финансирования не требуется и не будет. На это РНФ резонно возражает, что в поручении сказано о восстановлении размера финансирования безотносительно имеющихся остатков, тем более что эти остатки не являются "лишними" средствами и будут по плану израсходованы в полном объёме за ближайшие 3 года.
​
Если уж говорить об экономии, то урезать бюджет РНФ действительно странно, поскольку его финансирование по сравнению с общими расходами на исследования не так велико. И, к тому же, фонд имеет куда более предсказуемую стратегию и прозрачные правила работы, чем другие распорядители средств на науку.

Важно понимать одно: если дело будет спущено на тормозах, то нас с вами ждет уменьшение числа поддержанных проектов по ряду линеек, отмена конкурсов на продление грантов и, в конечном итоге, рост и без того запредельной конкуренции. Поэтому Профсоюз работников РАН предлагает поучаствовать в написании обращений к президенту и потребовать контроля за исполнением поручения, а не отписки.

По этой ссылке доступно больше подробностей, а также приведены предлагаемые тексты обращений.

коротко о ситуации в науке

На днях в рязанских учительских чатах появилась просьба помочь в розыске должников за газ среди родителей учеников. Рассказывают, что руководителям школ прислали документ от управления образования и молодёжной политики Рязани, в котором на основании письма от ООО «Газпром межрегионгаз Рязань» учителей просят предоставить информацию о семьях, которые не оплачивают счета за газ.
Преподавателям, по данным источника издания «62инфо», прислали список из более 2 тысяч фамилий с инициалами и адресами этих людей, в столбцах также указан способ прекращения поставки газа. От учителей же требуется найти родителей своих учеников из списка, указать школу и статус семьи (многодетная; семьи с инвалидами; семьи в социально-опасном положении; с участниками СВО). Документы при этом, как указано в письме, нужно было изучить и заполнить до 13 мая.

❗️А мы говорим про перегрузку документацией и сокращение обязательных документов. Оказывается, вон какие бумаги иногда прилетают.