Вам тоже кажется, что здесь нет ни одного айтишника?..

https://t.me/afishadaily/26853

Детская страничка в канале Русский research: разборки вокруг организации Всероссийского съезда работников дошкольного образования.

Итак, Минпросвещения выделило субсидию на проведение съезда Институту стратегического развития образования РАО, который, в свою очередь, нанял подрядчика. Оговорюсь: практика стандартная, операторами конференций и съездов часто выступают различные ООО, поскольку расходование средств напрямую через бюджетное учреждение создаёт непреодолимые сложности для организации.

И вот, подрядчик пишет (см. картинку, спасибо читателям за наводку), что все работы выполнил качественно, однако полных выплат по контракту не получил, и теперь будет обращаться в суд. До полной оплаты подрядчик запрещает Министерству просвещения использовать материалы Съезда. Также в письме есть жирный намёк на то, что сумма бюджетной субсидии заметно превосходит сумму контракта, а значит ИСРО РАО получит, скажем так, прибыль.

Было бы интересно увидеть комментарии тех, кто в курсе ситуации.

#канал_который_смог

В новой рубрике нашего Зоопарка болтаем с редакциями приятных нам самим тг-каналов, узнаем их истории, баги и фичи. Первое интервью мы взяли у редакции «Кипящего МИФИ» @boilingmephi, а сейчас поговорили с искренне уважаемым автором канала «Русский Research» @trueresearch, на которого большинство из вас и так подписано:

Я придерживаюсь принципа полной анонимности в телеграме и не делаю из него исключений. В случае деанонимизации я постараюсь продолжить вести канал в том же духе, но предпочёл бы такого случая избежать. Дело не только в нажитых врагах: канал во многом посвящён "собирательному" анализу проблем нашей сферы, и выпячивание личности автора будет лишним. О себе повторю главное: я живу и работаю в России, в науке и образовании, в тех же самых условиях, что и тысячи наших с вами коллег. Канал веду в свободное от работы время, на полностью некоммерческой основе, денег от Пентагона не получаю. Конечно, попытки деанона смешат и щекочут нервы, но должен констатировать, что пока никто не справился, sorry. Хотя мем про Николая из ФИАН вышел классный.

Анонимность хороша чувством относительной безопасности и независимости, а также тем, что личность автора не влияет на восприятие постов. Плоха - необходимостью быть осторожным во всех коммуникациях: узок наш круг и вычислить неаккуратного автора вполне возможно. Кроме того, ты лишаешься возможности явно опираться на личный опыт; нужно искать сильные аргументы помимо пресловутого "а чего добился ты".

Есть внутреннее ощущение, что появление и развитие моего канала помогло другим авторам взять и тоже начать писать, либо поддержало тех, кто уже начал. В далёком 2019 году в нашем профильном сегменте телеграма фактически безраздельно доминировал канал Научно-образовательная политика @scienpolicy. И чем дальше он эволюционировал в сторону рупора потёмкинской деревни, тем больше мне хотелось противопоставить этому некую здравую и реальную картину непосредственно с места событий. Не ныть, не стонать, а просто зафиксировать имеющееся состояние и, по возможности, настроения. И вот, в один прекрасный день я взял и начал писать. В общем, спасибо НОПу за этот волшебный пендель. К сожалению, сейчас их канал полностью на искусственном жизнеобеспечении, и спорить там уже не о чем. Поэтому и мои интересы закономерным образом переориентировались. Благо, теперь есть, с кем ещё поговорить. У нас сложилась небольшая экосистема, которую, как минимум, видят и слышат на всех уровнях. Тут сомнений нет.

Я действительно получаю удовлетворение, когда вижу, что в своём посте смог выразить именно те мысли, которые беспокоили многих, но всё никак не формулировались. Меня радует, когда после рассказа о чьей-то частной (казалось бы) проблеме вдруг оказывается, что с такой же ситуацией сталкиваются десятки людей, и эта проблема обретает хотя бы конкретную формулировку. Что получилось как-то подковырнуть новый пласт вопросов или правильно повернуть избитую тему. Естественно, мотивирует и то, что постами в канале можно инициировать реальные изменения, пусть небольшие: в административных решениях, в нормативной базе, в стратегии пиара - где угодно. Такие посты влияют на повестку, но обычно тяжело даются и, к сожалению, не рождаются по заказу к каждой актуальной теме.

Моя авторская позиция банальна: писать преимущественно о том, с чем сталкиваюсь лично я или мои ближайшие коллеги и знакомые. Если я плохо ориентируюсь в какой-то теме, то вполне могу дать высказаться инициативному подписчику (в канале работает принцип свободной трибуны), но не буду выдавать эти мысли за свои. С другой стороны, личный опыт без анализа и, тем более, какие-то переживания автора никому не интересны: нужно встраивать их в общую картину, перерабатывать, сопоставлять - одним словом, думать. Идеей может быть наблюдение, новость, инсайд, провокация - но не пустота. Главное качество и главный принцип автора канала – уметь определять, что идеи поста нет, а значит – ничего писать не нужно.

#канал_который_смог

В инфополе "Наука и образование" крайне велик контраст между запросом образованной аудитории на качественные материалы и уровнем контента, который массово выдают пресс-службы университетов, официальный телеграм и подобные источники. Грубо говоря, от магазина мебели люди ждут не более, чем рекламу диванов с красивыми фотографиями, от молочного завода - простенький ролик с завтракающим семейством. А вот от университета хотелось бы ожидать умный публичный продукт, но чаще всего получается что-то на уровне рекламы диванов.

Не думаю, что сегодня хоть кто-то из нашей сферы воспринимает всерьез новостную ленту типичного вуза. Это не просто фейл, это беда. Качественная и количественная аналитика, основные новости отрасли, слухи и инсайды — всё переехало в неофициальный телеграм и поддерживается силами энтузиастов. Это скорее вин: главное, что оно ещё живо.

Пожалуй, сделал бы подборку интервью талантливых людей, ушедших из науки по разным причинам. Это большая серая зона – как минимум, было бы полезно.

Вести канал в одиночку и правда непросто, надеяться не на кого. Разве что добрые подписчики подбросят интересных новостей или даже крутую аналитику (благодарю всех от души, пользуясь случаем; такие посты всегда отдельно отмечены). Главная проблема - находить время и идеи для написания постов, не лениться внимательно изучать комментарии и письма читателей. Нужна определённая усидчивость, умение анализировать и отделять личный опыт от опыта и мнений окружающих. Но нужен и какой-то запал, чтобы выходило не слишком пресно. Про попытки деанона я уже говорил выше, но пока это скорее не проблемы, а бесплатный аттракцион для меня как для автора.

Стоило помянуть поскучневший НОП, как у них нашелся пост, на который стоит коротко ответить. Речь идёт о выделении средств на обновление приборной базы (прежде всего в институтах РАН, также из крупных игроков в программу попадает МГУ).

Вкратце, НОП разразился неожиданно резкой статьей, где подчёркивается тема неравенства: например, 20 организаций из верхушки списка получат в 33 раза больше, чем последние 20 в списке. Несправедливо!

Только вот авторы забыли об одной мелочи: размере обсуждаемых организаций. Очевидно, не имеет смысла напрямую сравнивать финансирование институтов, где работают 200 и 3000 человек. А именно это и делается.

Я прикинул среднее число научных сотрудников в десятке организаций-лидеров и в десятке аутсайдеров списка, пользуясь показателем "число авторов" на elibrary (это самый быстрый способ, желающие могу сделать точнее). Оказалось, что средняя численность отличается почти в 20 раз; даже если убрать из рассмотрения гигантский МГУ, то всё равно останется отличие около 10 раз: примерно 3000 человек против 300.

Таким образом, разница в размерах субсидии на одного научного сотрудника составляет уже никакие не 33, а всего 2-3 раза. К этому надо добавить, что часть институтов из нижней части списка вряд ли ведет экспериментальную работу в силу специализации (экономика, информатика, математика), а значит и закупать они будут, видимо, только компьютеры. В общем, никакой сенсации не выходит.

На самом же деле к распределению заветных денег на обновление приборной базы есть куда более тонкие и интересные вопросы, связанные с политикой внутри академии, но это уже совсем другая история.

Не самая очевидная проблема. За последние годы окончательно сформировалась (и продолжает расширяться) прослойка преподавателей и университетских руководителей, которые действительно верят в необходимость ежегодно обновлять ФГОС и уметь переписывать в связи с этим тонну бумаг, считают разумным обязательные формальные требования к повышению квалификации и ДПО, поддерживают безумную гонку за количеством статей любой ценой, не видят противоречий между голосовой нагрузкой в 30 часов в неделю и научной работой, да и качеством самого преподавания.

Отдельно удивляют руководители, которые вполне искренне считают, что одна доцентская ставка (30-35 т.р. в большинстве мест) — это нормальная оплата труда, если человек только преподаёт. Большего требовать стыдно, если ты не приносишь пользу вузу. То есть, само по себе преподавание как бы и не считается полноценной работой, оплачиваясь как низкоквалифицированный труд. Что, к слову, неминуемо отражается и на отношении сотрудников.

Но речь даже не о деньгах. А о том, что такая работа и такие условия становятся нормальными для университета. Вы что, в вузе никогда не работали? Вам что, сложно пару табличек заполнить? Как же вы преподаёте, если у вас рабочая программа набрана с неправильной шапкой? Ну а какую зарплату вы хотели? Вон Петров за первый семестр написал семь статей в Скопус, прошёл три повышения квалификации и выпустил две методички!

Да, постепенное приспосабливание людей к требованиям системы, в том числе приспосабливание психологическое, вполне закономерно. Только от этого не легче. Даже как-то страшно произнести, что план курса — это не отформатированный документ, а, скорее всего, несколько листочков в каракулях. И хорош не тот преподаватель, кто вовремя сдаёт обновлённый файл docx, а тот, кто перед занятием думает над каракулями прошлого года и что-то в них правит.

(рубрика "Продолжая читать комментарии в известных вам каналах": 1, 2)

Тот самый профессор, который срочно обновил программу курса 70-х годов до требований ФГОС 3++

У любого высказывания есть не только явная, но и неявная смысловая нагрузка. Например, если вы называете кого-то лучшими людьми научно-образовательной сферы, то наряду с группой лучших вы автоматически выделяете и людей похуже.

Как понятно из контекста, принадлежность к лучшим напрямую связана с занимаемой должностью. Соответственно, те, кто трудится в рядовых организациях и на рядовых должностях, составляют группу людей похуже, куда мы с вами в основном и попадаем, дорогие коллеги. Кристальная картина мира, из которой всё сразу понятно без дополнительных комментариев.

*Ссылки на репортаж с вечеринки сверхчеловеков и предварительный опрос челяди:

https://t.me/szhenov/4612
https://t.me/scienpolicy/29988

Наука как стартап, стартап как госслужба

Если коротко, речь пойдёт о противоречии между почти принудительным госфинансированием "стартапов" и сверхконкурентной средой, поддерживаемой в науке. Хотя должно быть, кажется, наоборот.

Итак, как выглядит стартап здорового человека? Некто видит эффективное решение для насущной технологической задачи, начинает своё дело исключительно на свой страх и риск, вкладывает средства и время, ищет поддержку спонсоров, масштабирует гаражное производство, становится миллиардером. В идеале государство вообще не вмешивается напрямую. Но, само собой, число внедрений зависит от уровня развития инновационной экономики и от предпринимательского климата.

Как выглядит горячо любимый нами студенческо-университетский стартап? На основе интересов кафедры выдумывается прибор (технология), под него из пальца высасывается потребность, делаются красивые презентации и 1-2 образца для стендов. Затем коллектив пытается получить максимум государственного финансирования на развитие своего стартапа. Реальная экономическая востребованность остаётся где-то на третьих ролях, поскольку гастроли с презентациями и прототипами приносят гарантированный доход сами по себе. Затем может прийти идея для следующего изобретения, далее по кругу.

Таким образом, вместо предпринимателей, готовых идти на риск, мы начинаем растить своего рода чиновников на гособеспечении. Результат этого, так сказать, инвестирования, никого не интересует, поскольку к моменту окончания очередного цикла поддержки стартапов сменится как состав министерства, так и государственная политика. И это всё, конечно, в первую очередь наша, отечественная проблема (аналоги должны быть, но их надо ещё поискать).

С наукой всё наоборот. По идее, обязанность учёного в том, чтобы разбираться в максимально непонятном и новом, давать ответы на принципиальные вопросы (в его области компетенций, разумеется). Такие исследования подразумевают высокие риски, поскольку далеко не все сложные научные проблемы решаемы, особенно в предсказуемые сроки. Но и польза от их решения может быть огромной, причём как прямая, так и косвенная. Так или иначе, в случае фундаментальной науки все риски неудачи обычно берёт на себя государство: иногда в форме предоставления пожизненной должности, иногда в форме выдачи невозвратных грантов и т.п.

Но сегодня эта страховка от неудачи оказывается очень условной. Да, строго говоря, вас не посадят в тюрьму, если вы истратите грант, не подтвердив гипотезы и не опубликовав ни одной статьи. Но после этого путь к новому финансированию будет закрыт, навсегда или на какое-то время. Более того, отсутствие публикаций сильно испортит ваше портфолио. Из этого однозначно следует, что выгодно заниматься не слишком новой наукой: такой, чтобы все принципиальные вопросы были ясны заранее и все ваши обещания по открытиям были выполнены (а действительно новым можно заниматься только в свободное от работы время). Иначе вас обгонят конкуренты, чуть более успешные по формальным показателям.

То есть, мы имеем жесткую конкуренцию за финансирование реализации более-менее проверенных решений. И последующий жесткий количественный контроль результатов, регулярные отчеты перед фондами или министерством, постоянный риск сворачивания финансирования вашего проекта в пользу более перспективных. Кто-то уже начинает прятать научные идеи, чтобы ими раньше времени не воспользовались коллеги. Не находите, что это куда больше похоже на биржу стартапов?..

Да, безусловно, проблема справедливого финансирования науки, удовлетворяющего все стороны, нигде в мире не решена полностью. Но сейчас уровень конкуренции конкретно в российской науке нужно совершенно точно снижать, поскольку мы уже живём в условиях жёсткого капитализма со всеми неуместным для науки рыночным эффектами. На этом фоне поощрительное бюджетное финансирование стартапов, конечно, выглядит всё более смешно. Чтобы довести ситуацию до абсурда, остаётся только ввести пожизненную и хорошо оплачиваемую должность профессионального стартапера в каждом университете. Oh wait...

В постах от 18 и 20 октября я информировал об очередном обновлении рейтинга наиболее цитируемых ученых мира по числу цитирований в Scopus. Этот рейтинг вычисляется на основе нормированных показателей для данной области науки, без учета самоцитирований.

Всего в рейтинге показаны разнообразные наукометрические показатели для около 200 тысяч ученых, из них 910 российских ученых. Если из общей большой таблицы выделить только этих 910 ученых с российской аффилиацией, то получаются результаты, которые я привел в посте от 20 октября и дублирую здесь:

https://disk.yandex.ru/i/bwuRBUgAR_kxOg

Можно отметить, что под номером 10 в этой таблице значится С.В.Дорожкин, для которого указан лишь домашний адрес. В конце декабря мы списались с Сергеем Вениаминовичем, и выяснилось, что он действительно с 2004 года официально не работает в науке (является сервис-инженером и метрологом в технологической компании).

Однако в качестве хобби в свободное от основной работы время он следит за развитием своей научной области (системы на основе фосфатов кальция), систематизирует и обобщает полученные в мире результаты в обзорных научных статьях. В этих обзорах он единственный автор, они публикуются в ведущих научных журналах, известны во всем мире и очень хорошо цитируются.

Отсюда 10 место в списке наиболее цитируемых российских ученых по нормированным показателям (когда число цитирований делится на число авторов). Это в своем роде уникальный случай и выдающийся результат.

Сегодня С.В.Дорожкин выступил у нас на кафедре в МГУ с очень интересным и содержательным докладом «Современное состояние исследований биокерамических материалов на основе фосфатов кальция». После этого доклада состоялась оживленная дискуссия, в ходе которой выявилось несколько перспективных тематик на стыке биокерамики и науки о полимерах. Есть уверенность, что воспользовавшись уникальными компетенциями и знаниями Сергея Вениаминовича мы сможем продолжить сотрудничество.

К слову об обзорных статьях (см. репост выше).

Лично я считаю, что написать настоящий обзор в сегодняшних условиях гонки за результатами и публикациями — это небольшой подвиг. "Настоящий" — то есть посвящённый не только результатам автора и пары его друзей, а охватывающий по-возможности все основные направления экспериментальных работ и развития теории, сравнивающий их по существу и, главное, не заметающий под ковёр никакие нерешённые вопросы.

Найти такой обзор — огромная удача для любого учёного, начинающего разбираться в новой для себя теме. Это удивительно, но далеко не по каждой узкой проблеме найдётся адекватная обзорная статья достаточной свежести. Псевдообзоров, конечно, предостаточно, однако это только усложняет поиск.

На первый взгляд может показаться, написание обзора — это просто последовательный пересказ чужих идей и результатов, требующий от автора скорее усидчивости и настойчивости, чем глубокого понимания предмета. Но в реальности оригинальные работы зачастую либо слишком коротки, чтобы быть понятными (те же letters), либо не объясняют толком контекст исследования и область применимости результатов, либо вообще противоречат другим оригинальным статьям. Осмыслить несколько десятков (а то и сотен) таких работ, разрешить мнимые и реальные противоречия, отделить надёжные данные от ненадёжных, состыковать частные теоретические модели — всё это требует не только большого труда, но и, как минимум, не меньшего уровня квалификации, чем необходимо для проведения собственного исследования.

Поэтому скромное "хобби" в виде написания обзорных статей — это, без всяких скидок, первоклассный вклад в развитие и мировой, и отечественной науки. Надеюсь, признание коллег оказывается достаточной наградой для автора.

Очень интересные данные из сферы регулирования публикует канал Рюмочная ИПП (внутри есть ссылка на полный доклад):

1) На образовательные организации пришлось более 60% всех плановых проверок в 2022 году.

2) Две трети всех организаций с наивысшем классом опасности — это не нефтеперерабатывающие заводы и атомные электростанции, а школы и детские сады. У Роспотребнадзора практически все высокорискованные объекты — это образовательные учреждения. А Роструд не присвоил 88% проверенных организаций никакой категории риска.


Комментарий РR: понимаю, что количество школ и детских садов в десятки раз превосходит количество заводов и электростанций, но такая статистика всё равно наводит на мысли.

Форму этого дивана нашел Дан Ромик из Калифорнийского университета, работая над решением задачи Лео Мозера, сформулированной еще в 1966 году — найти диван максимальной площади, который можно двигать по коридору ширины 1 с прямоугольными поворотами

Очевидно, по такому коридору спокойно можно двигать диван — единичный квадрат. Но его площадь равна всего 1, тогда как у фигуры Ромика она больше 1.64495. Мы не знаем, максимальное ли это значение, но лучшего пока нет.

Если взять коридор с поворотами только в одну сторону, то уже найдено решение площадью около 2.2195

Подробнее почитать о проблеме и посмотреть мультики с коридорами и кривыми диванами можно в популярной статье самого Дана Ромика (англ.)

Немного статистики

Коллеги из канала Народный research проделали огромный труд и выдали актуальную статистику по публикациям Web of Science за 2019-2022 годы для 250 крупнейших российских университетов и 250 научных организаций (к ним относятся институты РАН, Курчатовский институт, исследовательские центры Минздрава и так далее). Для желающих ознакомиться с первоисточником: нужно учитывать, что ещё не все статьи 2022 года проиндексированы, поэтому появляется систематическая недооценка.

Естественно, для выполнения добротного анализа этих данных нужен явно не один вечер. Но отмечу несколько обстоятельств.

1) У университетов заметно больше "немотивированных" колебаний публикационной активности от года к году, чем у научных институтов (имеются в виду изменения, остающиеся за вычетом среднего тренда в 2019-2021 годах). Эффект также сохраняется, если учесть влияние размера организации, то есть поделить среднеквадратичную амплитуду флуктуаций на корень из суммарного числа статей, публикуемых организацией.

Примечательно, что у топ-30 университетов эти колебания ещё сильнее, чем у остальных. Из них максимальный уровень колебаний, до +-50% от числа вышедших статей от года к году, показывают Первый мед им. Сеченова, ЮУрФУ, Питерских Политех, Сколтех и УрФУ. Минимальный — СПбГУ, МИСиС, ВШЭ, ННГУ, МФТИ, МИФИ, МГТУ им. Баумана.

Субъективно хочется связать неестественные колебания с хаотичным стимулированием (симулированием?) публикационной активности и, шире, с качеством управления университетом, хотя в каждом случае вопрос требует исследования. Влиянием ковида объяснить наблюдаемые изменения не удаётся, поскольку у разных университетов они имеют совершенно разный характер.

2) В университетах намного сильнее стратификация. Топ-20 вузов (даже без учёна МГУ!) публикуют примерно 2/3 от суммарного числа статей для всей выборки из 250 организаций. Для научных институтов этот показатель вдвое меньше, топ-20 заведений дают примерно 1/3 статей. Если сравнить верхние и нижние 20 организаций из каждого списка, то разница станет многократно больше.

При этом суммарные "научные мощности" университетов и научных институтов по-прежнему примерно равны.

3) Отдельно отмечу, что сильнейший негативный тренд по публикациям среди крупных организаций продолжает демонстрировать Новосибирский университет, а также ИТЭФ им. А. И. Алиханова (входит в Курчатовский институт).

#возвращаясь_к_напечатанному

Наши мысли о бизнесе типа "работы на заказ" вызвали довольно большое обсуждение, часть из которого - в комментах к посту в "Науке и университетах" на этот же счет. Ожидаемо, потому что тема весьма болезненная для всех. Да, несмотря на то, что status quo выгоден многим, включая руководство вузов, противоречия тут нет. Одно дело - привыкнуть к тому, что ты по уши в г..., и совсем другое - когда тебе об этом напоминают и тебе приходится оправдываться, да еще и изображать оптимизм.

Что мы можем отметить?

Мы очень давно писали, что в России есть две параллельные научно-образовательные реальности. В одной все относительно хорошо - взяток не берут, заказные работы практически отсутствуют, студенты-дебилы если и попадаются, то это все-таки фигура речи, а не медицинский диагноз, есть настоящая наука, а не "заочные конференции РИНЦ", ну и так далее. Некоторые проблемы, общие для нашей системы, там тоже есть - и бюрократия, и проблемы со ставками, но тем не менее.

Во второй все, хм, несколько иначе. Там есть взятки, в некоторых вузах превратившиеся в местную скрепу, симуляция науки, студенты очень плохого уровня и с очень низкой мотивацией, и так далее. Сюда же попадает если не вся заочка, то процентов 95% - по сути, это легализованная торговля дипломами и ничего более.

Эти две реальности не пересекаются. Никак. Формально и там, и там есть доктора с кандидатами и профессура, фактически же они если и встречаются, то разве что в ЭС ВАК, куда волею профильного департамента Минобра сгоняют и тех, и других. Пожалуй, больше нигде.

Эти реальности могут сосуществовать в рамках одного и того же вуза. Как правило, даже в очень слабых университетах на специальностях типа физики-химии-биологии-математики коррупции нет, потому что они никому на фиг не нужны, там думать надо. Зато специальность типа "менеджмент" может подмочить репутацию практически беспорочного учебного заведения.

"Мы не знаем общества, в котором живем": люди из одной касты плохо представляют себе жизнь другой. Выходец из условного МГУ, попавший в заборостроительный институт, получает жестокий разрыв шаблона, и наоборот.

Текущее положение дел устраивает всех. Если можно купить готовую работу или просто проплатить экзамен, то студент получает откос от армии, социализацию и диплом в рассрочку, а его родители - умиление от того, что у их чадушка "все как у людей". Руководство вуза не имеет головной боли с необходимостью отчислять тупенького (подушевое финансирование). Преподаватели имеют коррупционный доход, иногда кратно превышающий их зарплату, и не сношают голову руководству (с которым кое-где еще и делятся). Иногда кого-нибудь из них образцово-показательно тянут на цугундер, но, как правило, все-таки не сажают. Более того, вопреки всем правилам, в региональных вузах они часто устраиваются на работу или после снятия судимости, или даже не дожидаясь этого (автор этих строк сам лично видел преподавателей, у которых было и больше одной записи в справке из МВД).

Поэтому изменить положение дел... Нет, это не невозможно, но это будет вовсе не так просто.

Мы считаем, что вся текущая ситуация опирается на два столпа.

Во-первых, это очень сильно завышенное число бюджетных мест. Стране столько "людей с высшим образованием" просто не нужно, кто-то должен и гайки крутить, и дворы мести. В норме уже давно нужно было делать акцент на СПО, а не на ВО, разговоры об этом идут. Каждый год система выплевывает очередную порцию бесполезного планктона, и немалая часть этого - за госсчет, непонятно, с какого перепугу.

Во-вторых, это подушевое финансирование, практически не позволяющее отчислять тех, кто явно ошибся дверью.

Все остальное - либо следствие, либо не более чем приправа. Низкие зарплаты и перегрузки "горловыми" часами напрямую следуют из вышеозначенного, а те же ФГОСы и прочий бюрократический цирк работают скорее как фактор отрицательного отбора ППС.

Повторяем, изменить ситуацию не невозможно. Но для начала надо хотя бы признать простой факт: огромная часть нашего ВО тяжело больна.

Хорошая новость, конечно: Минобрнауки и Курчатовский институт будут повышать интерес школьников к изучению физики.

https://t.me/naukauniver/2988

Как и всегда, есть один нюанс: а кто эту физику будет преподавать? Реальность такова, что учителей физики в школах просто нет. Это не фигура речи: если смотреть на ситуацию за МКАДом, то учителей физики с профильным образованием не хватает даже в физмат лицеях, не говоря об общеобразовательных школах.

Никакой официальный мониторинг не видит этого дефицита, поскольку ставки формально заполнены какими-то учителями, и какие-то уроки действительно ведутся. Например, часы физики дают в качестве второй ставки учителю географии или биологии, тем самым его средняя зарплата становится более приличной. О вакансиях школы также стараются не объявлять, поскольку смысла в этом нет, а директору в местном отделе образования поставят жирный минус.

Пусть это повторяется в моих постах хоть каждый день, но пока речь не идёт о повышении зарплат учителей, нет смысла начинать разговор об улучшении ситуации в средней школе. Оборудование, учебные программы, повышение квалификации, даже эти несчастные туалеты без отопления — всё важно, но вторично. Поскольку учит учитель, а не ФГОС и не интерактивная доска.

Может я открою кому-то секрет, но в любом выпуске физфака или политеха будут одарённые ребята, в целом готовые пойти работать в школу и уже имеющие опыт репетиторства, подготовки детей к олимпиадам и ЕГЭ, ведения школьных проектов и т.п. Некоторые люди действительно склонны к преподаванию и получают удовольствие от такой работы. Их не нужно профориентировать, переквалифицировать, прокачивать и улучшать. Честный вопрос в том, какие условия мы должны создать в обычной средней школе, чтобы эти выпускники выбрали профессию учителя, а не спокойную карьеру в том же IT. Да, школа не сможет победить индустрию по размеру зарплаты, но ждать талантливого выпускника-физика на ставку в 20 тысяч рублей с учётом классного руководства просто смешно.

Не люблю драматизировать, но сейчас ситуация в школе катастрофическая, и даже умолчание о проблеме зарплат на фоне каких-то декоративных телодвижений — это огромный вред.

Когда не хватает времени писать посты самому, знаю, что на страже стоит Зоопарк, и становится немного спокойнее. Поздравляю с красивым рубежом в 10 тысяч!

Зоопарк из слоновой кости — наш уголок гражданской обороны в телеграме.

https://t.me/ivoryzoo/2429

#субъективное

Читаю посты про популяризацию науки в авторском канале с говорящим названием "Одинокий ооцит эволюции". За чередой разных ляпов в книгах и глупостей в соцсетях хочется поймать нечто более значимое.

Не претендую на всесторонний анализ, но на данный момент думаю так. Одна из базовых проблем популяризаторов — это противоречие между самопозиционированием в качестве (почти) бескорыстных борцов за торжество научного знания и тем, почему люди занимаются популяризацией на самом деле.

Стоит, пожалуй, признаться в том, что выступления просто приносят спикерам удовольствие, радость самореализации, признание со стороны окружающих, лайки в соцсетях и, в конце концов, возможность поездить по городам и весело провести время. В целом в этом нет ничего плохого, но и задача по спасению человечества тут явно не в приоритете.

Тонкий момент ещё и в том, что получить аналогичное признание и эмоциональную отдачу в самой науке на порядок сложнее: придётся сначала поработать лет N-дцать, но может в итоге и не повезти. Перспектива вложить одну-две недели в подготовку популярной лекции куда привлекательнее с этой точки зрения. К тому же (будем честны) эта ниша почти пуста, конкуренции нет, организаторы фестивалей средней руки готовы выпускать на сцену хоть студентов.

Если же подсесть на иглу, так сказать, дешёвого общественного одобрения, то дальше всё развивается автоматически. Даже активно работающий учёный учёный вряд ли сможет подготовить больше 2-3 хороших научно-популярных лекций по темам, на которых сам специализируется. Чтобы не надоедать публике, придётся сначала пройтись по смежным областям, а потом и вовсе начать рассказывать про ГМО готовиться по Википедии, уповая на своё научное чутьё. Тут появление ляпов — дело времени, а уж о собственных результатах в лекциях речь не идёт.

Как и всегда бывает в таких случаях, слабость в матчасти начинает компенсироваться нажимом на идеологическую составляющую. Это может проявляться в виде борьбы с неким мракобесием как таковым, пропаганде критического мышления и научного метода как такового, формулировке догматики, обязательной к принятию для "своих", и прочих практик, обеспечивающих надёжное отделение верных от неверных, ну вы поняли. А после выстраивания крепкой догматической базы ошибки в изложении, собственно, научных фактов будут уже не так важны, ибо автор всё равно сражается в целом на стороне добра.

Как мне кажется, адекватное позиционирование популяризации и популяризаторов могло бы многое вернуть на свои места. Во-первых, стоит признать, что для учёного чтение популярных лекций является лишь своеобразным хобби, пусть и требующим усилий. Лучшей и честной мотивацией здесь может быть разделение радости понимания чего-то нового со слушателями, но не спасение мира от бабушек, которые покупают Арбидол.

Во-вторых, человек, умеющий публично рассказывать про свои (или чужие) научные результаты, не становится автоматически философом науки, оракулом, непререкаемым моральным авторитетом или обладателем энциклопедических знаний. За пределами своей специализации он будет неизбежно и регулярно ошибаться. Уж если на то пошло, то учёные зачастую не до конца понимают даже то, о чём сами пишут в научных статьях.

Ну а в остальном... Написанное выше касается, в широком смысле, любительской популяризации. Однако вопрос о существовании профессиональных популяризаторов для меня сродни вопросу о существовании мамонтов или снежного человека: то ли они вымерли, то ли их вовсе выдумал народ. Но зато семейству "популяризатор-любитель, бросивший науку ради борьбы за неё" исчезновение пока не угрожает.

С Днëм российской науки!

https://t.me/odept/20130

Давно хотел ответить на этот пост и на исходную статью. Автор — Дмитрий Кочетков, к.э.н., сотрудник УрФУ, а ранее сотрудник Минобрнауки. Впрочем, в данном случае личность автора не слишком важна, подискутировать хотелось бы скорее с системой представлений.

Вкратце, речь снова о том, как нам обустроить систему оценки научной работы и о "Белом списке" журналов (который сейчас сводится к объединению WoS, Scopus и RSCI). Отвечу на несколько вопросов из статьи:

1) Почему национальная система оценки науки основывается на данных зарубежных коммерческих организаций?

Кратко: потому что отечественные базы не имеют ресурсов, чтобы вести аналитику и ранжирование всех основных мировых изданий самостоятельно.

Существует расхожее представление о том, что используя иностранные наукометрические базы "мы" передаём "им" весь контроль за нашей научной работой. При этом, строго говоря, неясно, кто такие "они" и в чём конкретно заключается механизм нанесения ущерба.

Реалистичное (на мой взгляд) положение вещей таково: Web of Science и Scopus — это базы, которые ведут довольно качественную и наиболее полную индексацию научных изданий всего мира. Их отличие от агрегаторов типа Google Scholar в том, что эти базы модерируются, и мусор там периодически чистят.

Доминирование западных изданий в WoS/Scopus вызвано (а) историческим путём развития науки и (б) тем, что западные страны генерируют большую часть научной продукции. Что касается использования прилагательного "коммерческий" в значении "плохой, злонамеренный, коварный" — тут могу только пожать плечами.

2) Как быть российским журналам, не попавшим в Белый список, и где публиковаться аспирантам?

Журналы существуют не сами по себе. Их количество и качество отражает, грубо говоря, мощность отечественной науки в той или иной области. Если у нас по какой-то дисциплине в мире котируются только один-два журнала, значит проблема, скажем так, не в шрифтах и не в цвете обложки. А общие рекомендации по тюнингу журнала коллеги по телеграму публиковали не раз, это тема отдельного поста.

Пункт про аспирантов сильно удивляет. Аспиранты должны публиковаться там же, где и остальные учёные. Если для них нужны какие-то специальные "слабые" журналы, то такую аспирантуру нужно разогнать. Уж если на то пошло, то в редком физическом журнале вообще интересуются должностью и учёной степенью автора (что-то вроде краткого CV запрашивает и публикует абсолютное меньшинство изданий). Есть результат — присылай.

3) Нужны ли публикации в журналах для оценки исследований?

Использование гибридной экспертной оценки вместо чисто наукометрической — благая цель. Но, на мой взгляд, единственный способ ухода от наукометрии связан с радикальным снижением частоты оценки как таковой, что сейчас представляется нереалистичным сценарием (переход к системе tenure, глубокая экспертная оценка кандидата один раз за 10 лет или вообще за всю жизнь, отмена публикационной гонки).

Если же не исключать наукометрию, то надо согласиться, что принимая во внимание (именно принимая во внимание) публикации учёного в ведущих журналах для оценки его труда, мы опосредованно узнаём мнение международного научного сообщества в лице редактора и рецензентов. Отказываться от этой возможности довольно странно.

4) О публикации препринтов и открытом рецензировании. Это очень полезная опция, но она не заменит рецензируемых журналов. В отличие от комментов под постами в соцсетях, квалифицированное рецензирование (комментирование) публикации требует вложения сил. Без мотивации в виде просьбы от уважаемой редакции (и сопутствующих репутационных бонусов) заниматься этим будут только отдельные идеалисты и индусы. Просто откройте ResearchGate и убедитесь, что дискуссии там очень редки и по глубине очевидно уступают обсуждению статьи с рецензентами в хороших журналах.

P.S. А в целом при обсуждении журнальных проблем меня не покидает ощущение, что мы обсуждаем совсем не то. Как уже было сказано выше, дело ведь в состоянии научных отраслей, наличии школ и результатов, а не в том, кто и где печатается.