Субботний сюрприз

Вот так придёшь в субботу в библиотеку полистать старые газеты, а на выставке журналов в зале периодики – он, журнал «Пути России»! И виртуальная причастность обретает реальные бумажные формы. Не ожидала увидеть журнал живьём, думала, он дальше столицы не уезжает…

А нужна ли аспирантура?

Не могла пролистнуть в подшивке газет заметку с таким названием.

«Не будем и здесь заглядывать в завтрашний день, когда, вероятно, исчезнут понятия и слова кандидат и доктор наук, когда исследования перестанут быть профессией меньшинства».

К сожалению, иерархии не исчезли, даже ещё больше укрепились. Но исследованиями теперь занимаются практически все, особенно социологическими.

«Аспирантура в СССР отживает или, еще лучше, уже отжила свой век. Мы быстро и безболезненно ликвидировали докторантуру – институт, прикреплявший к будущему доктору наук (эта степень пока еще символ совершенно самостоятельного и оригинального творческого работника) разных редакторов, корректоров, научных пестунов, рецензентов и, что скрывать, соработников».

А в какой момент докторантура восстала из пепла?

«Известно, что из подобранных руководителями аспирантов успешно заканчивают аспирантуру далеко не все. Одна из главных причин этого – сложная система экзаменов, надолго отрывающих аспиранта от исследовательской работы. Уже при зачислении в аспирантуру молодой человек сдает три экзамена. Зачем? Разве высшая школа не дает права заниматься наукой? Или она не высшая? Зачем аспирант должен сдать еще четыре экзамена. Зачем?»

Повторила бы вслед за проф. В. Шерстобоевым троекратное «зачем?». Но задела фраза про то, что аспирантов подбирает научный руководитель, тогда как сейчас всё перевернулось.

«Следует установить одно простое правило приема научных работ на защиту: к работе должны быть приложены положительные отзывы компетентных экспертов или рецензентов. Думается, что нужно сохранить требование о публикации хотя бы основных положений научного труда. …
На наш взгляд, следует упразднить аспирантуру, направить аспирантов на работу в качестве лаборантов, ассистентов, младших научных работников, членов экспедиций, однако с меньшей рабочей нагрузкой. И впредь в вузах и научно-исследовательских институтах следует снизить нагрузку для молодых людей, проявивших склонность и способность к исследованиям».

Знал бы профессор В. Шерстобоев из Иркутска, сколько всё это ещё будет продолжаться.

__________________________
Текст проф. В. Шерстобоева был опубликован в «Комсомольской правде» 17 августа 1960 г.

Выход подсказала обыкновенная географическая карта СССР. При первом же взгляде на нее бросилась в глаза густая сеть железных дорог – этих кровеносных артерий, сходящихся, как в сердце, в одном узле – столице нашей Родины. Каждый день с девяти вокзалов Москвы во всех направлениях уходят десятки поездов курьерских, скорых, пассажирских. Они везут тысячи разных людей из самых разных уголков страны... Именно поэтому поезда представились нам наиболее удачным местом для распространения анкеты.
Правда, такой метод опроса имел и свои минусы. Во-первых, в поездах, уходящих из Москвы, мог оказаться слишком высокий процент москвичей (кстати сказать, этого не произошло). Во-вторых, в стороне могли остаться крестьяне, колхозники, работники сельского хозяйства: B деревне была страдная пора, когда дорога каждая пара рук... И всё же плюсы опроса в поездах были столь очевидны и значительны, что мы остановились именно на нем.
...И вот из Москвы уходят 65 поездов. Они идут по 65 маршрутам – в лежащую за полярным кругом Воркуту и столицу Алтая – Барнаул, в индустриальный Челябинск и на курорты Цхалтубо, на берег Тихого океана, во Владивосток, и в находящуюся в трёх часах от Москвы Тулу, в большие и малые города Центральной России – Смоленск, Рязань, Тамбов, Елец и столицы всех союзных республик, за пределы нашей Родины – в Пекин, Бухарест, Берлин... В одном из вагонов каждого поезда проводники провели среди пассажиров анкету Института общественного мнения «Комсомольской правды.

Проводники предварительно прошли «специальный тренинг в ИОМ «КП»» и участвовали «(под наблюдением внештатных инструкторов Института) в пилотажных опросах».

Чтобы доля москвичей не оказалась высокой в итоговой выборке, «инструкция исполнителям полевых работ предлагала им ориентироваться преимущественно на пассажиров, направляющихся в конечный (или максимально удаленный от Москвы) пункт каждого маршрута, и строго требовала, чтобы количество опрашиваемых в каждом вагоне пассажиров-москвичей не превышало трёх человек». В итоге москвичей в выборке было 12,8%. А вот второе опасение – что будет опрошено малое количество живущих в сельских населённых пунктах, – оправдалось: в выборке было только 32 колхозника (сколько проживающих на селе, не указано). «Такое количество … меняло общий статус опроса, превращая его из опроса населения в целом в опрос лишь городского населения страны».

И ведь ещё надо было как-то учесть дифференциацию по уровню жизни. Поэтому опрашивали тех, кто едет как в пассажирских поездах с общими вагонами, так и в скорых поездах со спальными вагонами; при разработке выборки «в неё были включены пассажиры всех типов вагонов в соответствии с реальной пропорцией в условном среднем пассажирском составе, «ходившем» в СССР в 1960 г.»

«Зато в географическом отношении избранная квазистратифицированная модель выборки увенчалась полным успехом»: в реализованной выборке было представлено население «всех без исключения союзных республик СССР, 15 из 19 автономных республик, всех 6 краев и всех 49 областей Российской Федерации, 19 областей Украины, 10 областей Казахстана, 6 областей Белоруссии и т. д.». Response rate в этом опросе составил 86%: при плановом объеме выборки 1625 респондентов в итоговой (после возврата и отбраковки) оказалось 1399 анкет.

Результаты опроса будут опубликованы в «Комсомольской правде» в октябре 1960. А в моём субъективном рейтинге красоты дизайна исследования этот опрос – на первом месте.

Практически энциклопедия советской автомобильной жизни

Канунников С. Хочу машину! Личный автомобиль в советской повседневности (1917–1991). М.: Новое литературное обозрение, 2025. – 376 с.

Интересна и увлекательна, и читала сперва с лёгким подначиванием «А про это будет упомянуто?», а потом – с главы про советский автомобильный бум – с ностальгическим настроением, вспоминая и талоны на бензин, и «Атлас автомобильных дорог СССР» в бардачке (хотя родители на машине только в южной Сибири ездили. Но атлас рассматривать любила), и «самосшитые» чехлы на сиденья, и мытьё машины из шланга на даче (автомойки для частных машин тогда вообще где-нибудь были?).
Ожидаемо, что история советских автолюбителей рассказана хронологически, но выделила бы три переплетающихся канвы, на которые нанизано повествование:
▪️техническая: о сменяемости моделей легковых автомобилей, о советском автопроме;
▪️инфраструктурная: обо всём, что создавало среду автолюбительства – гаражи, станции техобслуживания (СТО), автозаправочные станции (АЗС), магазины запчастей, та же печать, ориентированная на владельцев и водителей автотранспорта, общественные организации;
▪️институциональная: о том, как ограничивали и регулировали владение личными автомобилями.

А так как два институционально- экономических обстоятельства – примат государственного над частным и дефицит потребительских товаров – определяли среду автолюбительства, то у каждой канвы есть формальная и неформальная составляющие: последняя была способом решить свои частные проблемы в условиях дефицита авто- товаров и услуг.

Автор книги – обозреватель журнала «За рулём», архив журнала, который выходит с 1928 г., стал летописью, в том числе на материалах которой написана «Хочу машину!». Читать её стоит в паре с «Хрущёвка. Советское и несоветское в пространстве повседневности» Натальи Лебиной, так как оба – собственный автомобиль и отдельная квартира – стали не столько символом, как это позиционируется в книге, сколько условием приватности, физическими «капсулами» личного пространства.

Практику переселения народов никто не отменял, от неё не отказались, а оцифровали. Раз "народы" теперь цифровые, то переселяют из обжитых цифровых пространств:

"Вы тут устроились? А мы запретили. Две недели вам, чтоб собрать чемоданы.
Вам тут уютно и интересно? А мы замедляем, так что съезжайте.
Вы тут всю повседневность выстроили? А мы блокируем.
Куда ехать? Есть у нас для вас необжитое цифровое пространство".

Цифровые медиа атомизировали мир, общество и даже время, породив новый тип правления — инфократию. Ей посвящена одноименная книга философа Бён-Чхоль Хана, отрывок из которой сегодня предлагает прочитать «Горький».

https://gorky.media/fragments/smartfon-novyi-medium-podchineniya

Традиционный подарок к началу академического сезона и нового университетского учебного года: опубликованы микроданные и коудбуки 33-й волны Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ) НИУ ВШЭ за 2024 год.

После летней поломки Росстат только пару дней назад восстановил доступ к микроданным обследований домохозяйств. Поэтому лишь сейчас заметила, что данные Выборочного наблюдения доходов населения и участия в социальных программах (ВНДН) за 2018-2022 теперь в двух редакциях – первоначальной и с весовыми коэффициентами, пересчитанными с учётом ВПН-2020 (2021). В личных архивах и за 2023 сохранены первоначально размещенные данные, которые сейчас только в обновлённом варианте с учетом результатов переписи.

Так что можно попробовать оценить эффект переписи на то, как через (непостоянные) данные мы видим доходы населения, и не только доходы.

Также в разработке находится плагин, который сможет фиксировать историю написания текста и станет, своего рода, «цифровым паспортом» документа. Он будет интегрироваться в Word и Google Docs, не мешая работе, фиксировать историю изменения документа. По словам команды, плагин закроет пробелы в действующих регламентах Минобрнауки и поможет вузам выработать правила разумного использования ИИ.

«Сегодня студенты часто оказываются беззащитны перед проверяющей системой, а она может показать до 50% ИИ-текста. У автора нет аргументов доказать обратное, кроме как ответить «я писал сам». Наш плагин сможет предоставить им это доказательство. Преподаватель увидит объективную историю создания документа, а студент получит защиту от ложных обвинений», — отмечает Юрий Чехович.

https://t.me/chekhovichai/48

Преподаватель в этом плане тоже беззащитен перед подозрениями и хотел бы не подозревать студентов, а видеть историю созданных ими текстов.

Ещё порция микроданных

Росстат открыл вчера вечером микроданные КОУЖ за 2024. Именно это обследование даёт наиболее полную картину жилищных условий домохозяйств, обеспеченности автомобилями; на его данных определяют бедность по лишениям; из открытых микроданных именно в КОУЖ есть вопросы-переменные о туристических поездках.

Небольшие "сюрпризы" в организации файлов данных:
- практически все исходные переменные (на основе вопросов анкет, а не сконструированные в качестве характеристик домохозяйств и индивидов) почему-то представлены как текстовые. Обычно смена типа переменных в файлах росстатовских обследований не ведёт к потерям значениям, но тут удивляет масштабность присутствия текстовых переменных;
- если переменная с весовыми коэффициентами не находится сразу, не расстраивайтесь - она есть: строка 217 в списке переменных в файле домохозяйств и строка 43 в индивидуальном файле. Не знаю, почему коэффициенты взвешивания так спрятали.

Пришла ответочка

Инструментарий требует доработки: уточнения формулировок в анкете для исключения двусмысленностей…

Исходя из всего перечисленного, можно предположить, что следовало лучше подготовить инструментарий. … следовало бы лучше продумать некоторые вопросы, … избегать вопросов с неточными размытыми характеристиками «хороший» и «плохой», чтобы не затруднять респондентов, ведь это самое базовое правило составления вопроса.

Качество инструментария оказалось на среднем уровне исходя из анализа возникших проблем.

Это студенты в отчётах высказались об инструментарии, составленном преподавателями для практики.

И лайфхак от наших студентов, как искать респондентов на улице:

Во-первых, вероятность получить согласие на проведение опроса выше, если человек сидит или стоит на месте. Прохожих сложнее остановить, они часто не вслушиваются и быстрее дают отказ, так и не поняв, чего от них хотят. Во-вторых, очень важно кратко, четко и понятно озвучить, кто мы и зачем подошли. Если при обращении к человеку произносить непонятные для него слова, говорить тихо и без энтузиазма, то, скорее всего, он пойдет на отказ. … Третий пункт может немного противоречить первому, однако, он самый важный: нужно быть как можно менее придирчивым в выборе потенциального респондента. … нужно не бояться получить отказ и всё равно подходить к человеку, даже если кажется, что он сто процентов откажется. Последний пункт помог нам сэкономить время на бесконечные хождения в поисках людей для опроса и провести интервью в короткие сроки, потому что мы получали согласия от тех людей, которые, как мы сперва считали, нас даже не дослушают.

Эмоциональный поворот в исследованиях неравенства

Гимпельсон В.Е., Монусова Г.А. Вызывает ли неравенство раздражение и злость? // Вопросы экономики. 2024. № 3. С. 73–95.

Исследования субъективных представлений о неравенстве исходят из того, что именно они, представления, «а не “объективная” статистика, влияют на социально-политические настроения и поведенческие реакции людей». Но «после эмоционального поворота» в субъективном неравенстве выделяют не только констатирующее отношение к нему, но и эмоциональное, которому отводят роль посредника между представлениями о неравенстве и поведенческими реакциями. Считать неравенство высоким недостаточно, чтобы это мнение подтолкнуло к каким-то действиям. Так же как и «признание неравенства умеренным не исключает сильных эмоциональных реакций, … включая раздражение по поводу того, что оно всё-таки существует».

Правда, в исследовании, описанном в статье, поведенческие реакции тоже «субъективные»: запрос на перераспределение (ожидание, что государство должно уменьшить различия в доходах) и ощущение, что есть конфликт между бедными и богатыми.

Данные. International Social Survey Program (ISSP), 2019, 29 стран, в том числе Россия. Для измерения субъективного неравенства используют два вопроса. Первый – о восприятии неравенства: «Скажите, пожалуйста, в какой мере Вы согласны или не согласны со следующими утверждениями. … Различия в доходах в России сейчас слишком велики» (англ. Please show how much you agree or disagree with each of these statements. … Differences in income in Britain are too large); второй – об эмоциональном отношении к нему: «Одни испытывают озлобленность из-за существующих различий в уровне жизни между богатыми и бедными, а другие – нет. А что чувствуете Вы, когда думаете о различиях в доходах между богатыми и бедными в России? Пожалуйста, дайте ответ по шкале от 0 до 10, где 0 означает, что Вы не чувствуете вообще никакой злости, а 10 означает, эти различия Вас очень злят» (англ. Some people feel angry about differences in wealth between the rich and the poor, while others do not. How do you feel when you think about differences in wealth between the rich and the poor in Britain? Please place yourself on a scale of 0 to 10, where 0 means not angry at all and 10 means extremely angry).
(К формулировкам вопросов есть вопросы. В «картине мира» этих вопросов различия доходов могут быть только великими, различаясь степенью «великости», а эмоцией по отношению к неравенству может быть только злость, которая либо чувствуется, либо нет. Других вопросов об эмоциях по поводу неравенства в анкете не увидела.)

Что получилось? В среднем респонденты разных стран признают, что различия в доходах большие, но большой злости это неравенство не вызывает. Россия вместе с Болгарией и Хорватией в тройке стран, жители которых в среднем говорят о самых больших различиях в доходах, но «уровень злости» по этому поводу в России ниже, чем в большинстве стран. ⬇️ В целом на индивидуальном уровне коэффициент корреляции между констатирующей и эмоциональной составляющими субъективного неравенства равен 0,27 для всех стран и 0,35 для европейских и англосаксонских. То есть, показатели не дублируют друг друга.

Если возвращаться к поведенческим реакциям на неравенство, то «запрос на перераспределение в большей мере связан с констатацией уровня неравенства, а не с раздражением по поводу величины разрывов в доходах». А вот ощущение, что в стране есть конфликт между богатыми и бедными, сильнее коррелирует с эмоциональным отношением к экономическому неравенству. То есть, если высокое неравенство не вызывает эмоциональный отклик, то оно не играет ключевой роли в конфликтности.

Прагматичный вывод для исследователей: обосновывать актуальность исследования аргументами, что неравенство велико, поэтому требует к себе внимания, явно недостаточно; апеллируйте к восприятию неравенства.