Кто работает с микроданными обследований населения, которые проводит Росстат, в курсе, что с их публичной организацией не всё одинаково. Например, если сравнивать анкеты и содержание открытых файлов микроданных, некоторые обследования практически полностью представлены на сайте, а для некоторых в открытых микроданных отсутствует часть переменных; не все обследования хранятся в одном месте «Федеральные статистические наблюдения по социально-демографическим проблемам», а распределены по тематическим разделам. К примеру, микроданные обследования рабочей силы, если не пользоваться закладками, могу найти только по записанному пути, так как спрятаны они в лабиринтах раздела «Рынок труда, занятость и заработная плата». Распаковка большинства массивов микроданных требует Nesstar Explorer, но есть исключения. И микроданные каких-то обследований до последнего времени не публиковались в принципе, как было с Выборочным наблюдением состояния здоровья населения (ВНСЗН). А в 2023 микроданные этого обследования неожиданно появились на сайте, сразу .sav-файлом, но без переменной весовых коэффициентов (что несколько обессмысливает данные). Причем появились оперативно, через месяца три после проведения обследования, при том, что другие открывают через год. Кстати, за 2024 ВНСЗН уже тоже доступно. И тоже без весовых коэффициентов.

Публикация микроданных ВНСЗН не только названные шаблоны / ожидания нарушило. Как бы ни публиковались микроданные других обследований, в открытых файлах никогда не было переменной, по которой можно было идентифицировать населённые пункты. Конечно, по региону, численности населения в населённом пункте, другим переменным можно было определить респондентов из конкретных крупных городов, но ВНСЗН – единственное известное мне обследование, в открытых данных которого есть переменная ОКАТО с 11-значными кодами. Вот, к примеру, якутское село с населением чуть больше 2 тыс. человек, в котором опросили членов 27 домохозяйств. И указан состав этих семей, возраст, пол, вес, рост всех членов. А также множество ответов об их здоровье и вокруг него.

Что-то мне подсказывает, что анонимность и конфиденциальность в открытых данных обследований населения обеспечивается иначе. Можно успокаивать, что никому в голову не придет кого-то вычислять по этим данным, что SPSS есть не у каждого, чтобы данные прочитать (хотя одна платформа с открытыми данными конвертировала ВНСЗН в экселевские файлы вместе с ОКАТО). Но всё же: стоит ли создавать такой риск? Как оценивать такую ситуацию с точки зрения этики данных? И что насчёт единой политики данных в одной организации?

Эпизод из дружбы журналистов и социологов

С 1967 «Советская печать», ежемесячное издание Союза журналистов СССР, выходит под новым именем – «Журналист». Точнее, под возрождённым именем, потому что называлось так при основании в 1914 и в 1922-1933. Полагаю, что у переименования были среди прочего и причины, связанные с распространением тогда новой технологий – телевидения: в «Советской печати» была рубрика «Радио и телевидение», так что такое содержание издания требовало и более универсального наименования. Возрождение прежнего названия связывают с новым редактором – Егором Яковлевым, но с новым редактором и обновлённым названием в 1967 журнал получил и новую рубрику – «Социологическая лаборатория».

В № 1’1967 после статьи «Исследование разрушает стереотип» – анонс в несколько строк: «СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ. Открываем в следующем номере. В ее программе – исследования прессы, радио, телевидения, проблемы эффективности пропаганды, вопросы социологии личности и т.д. …». Первая статья новой рубрики в №2’1967 предваряется редакцией более подробно:

«… Открывая на страницах журнала социологическую лабораторию, редакция рассчитывает собрать и представить читателю опыт конкретных исследований периодической печати, радио и телевидения, которые проводят сейчас социологи. Такой работой занят ряд исследователей в Институте философии АН СССР, Академии общественных наук при ЦК КПСС, Сибирском отделении АН СССР, в Московском, Ленинградском, Тартуском университетах. В ней принимают участие редакции газет «Известия», «Труд», «Комсомольская правда» и ряда местных изданий, а также Всесоюзный и республиканские комитеты по радиовещанию и телевидению.
Большое внимание уделит лаборатория проблемам непосредственно нашего цеха: конкретным исследованиям в области социологии журналистики, исследованиям газет, радио, телевидения, эффективности и организации нашей работы, особенностям труда и образа жизни журналиста.
Редакция предполагает провести конкретные социологические эксперименты, с помощью которых мы надеемся проанализировать практику всех родов и звеньев журналистики в самом широком диапазоне. …»

Продолжение следует.

#ретро

Продолжение. Начало

«Социологической лабораторией» сотрудничество редакции «Журналиста» с социологами не ограничилось. В первом номере в 1968 появляется еще одна социологическая рубрика – «Проблема и завтра»:

«Социолог предлагает журналисту по-новому взглянуть на известную проблему, осмыслить то, что в наших оценках на газетной полосе представляется само собой разумеющимся. Социолог предостерегает журналиста от поспешных выводов, скороспелых рекомендаций, помогает установить взаимосвязь фактов, увидеть явление в развитии. В новом разделе мы постараемся рассмотреть глазами ученых явления нашей современной жизни.
Некоторые положения публикуемой ниже статьи полемичны, тем не менее мы надеемся, что для наших читателей, и прежде всего журналистов, пишущих на темы городского строительства, представит интерес социологический анализ очень сложно и многогранной проблемы».

После этой преамбулы – статья Владимира Долгого и Олега Яницкого «Человек в большом городе». Продолжением стала статья Виктора Переведенцева в № 4’1968 «Что человек ищет?». Естественно, о миграции.

Но уже шестой номер «Журналиста» в 1968-м выходит без главного редактора, снятого, по версии современного журнала, за публикацию документов Союза журналистов Чехословакии. В 8-м номере новый редактор предпринимает попытку продолжить социологическую рубрику с новым названием – «Конкретная социология» (всё же сколько смысловых нюансов в этой «конкретной»…) и статьёй Павла Гуревича «Жажда информации». Об исследовании – мечте любого социолога:

«… В нашей стране наблюдается чрезвычайно высокий и стабильный интерес к внешнеполитической тематике. Это подтверждается не только данными, полученными путем математического анализа, но и активным отношением людей к самому опросу (отказов отвечать на вопросы вообще не было)».

Но больше «Конкретная социология» до конца 1968 не появлялась. А в «Социологической лаборатории» было опубликовано за полтора года семь текстов: два – Бориса Фирсова (о массовой коммуникации и об опросе ленинградцев о телевидении), два – об исследованиях читательских аудиторий «Известий» и «Труда», выполненных под руководством В. Шляпентоха, с результатами опроса читателей горьковской «Молодой смены», интервью об опыте исследования радиоаудитории в Эстонии и – что придавало «лабораторности» рубрике – небольшой текст с примером анкеты для опроса читателей «Советской Эстонии».

Что было в 1969, не смотрела. Даже если социология осталась в «Журналисте», это уже другой эпизод.

#ретро

Новосибирск – столица Сибири.

Всё. В этом не затухавшем споре, в разжигании которого участвовали разные блогеры, поставлена точка: столица Сибири – Новосибирск. Наука нашла однозначный ответ на этот вопрос.

«У всех центров, кроме Новосибирска и его пригородов, основу миграционного прироста обеспечивают населенные пункты своего региона. В свою очередь, большую часть миграционного прироста Новосибирска обеспечивают другие регионы Сибири. … Первое место означает, что данный центр имеет положительный миграционный прирост со всеми другими центрами в своем федеральном округе. … Наиболее однозначный рейтинг центров – в … и Сибирском округах».

Возражения не принимаются.

Публикация отчета СП РФ и эпичная дискуссия о планшетах, конечно же, оставляет больше вопросов, чем даёт ответов, но планшеты и их (не)использование отвлекли внимание от заключительной части отчета – о природе данных, с которыми работает Росстат.

В 2027 Росстат планирует провести Всероссийскую сельскохозяйственную перепись, на которую тоже нужны новые планшеты, а также «закупка материально-технического обеспечения, в том числе удостоверений, футболок, плащей‑дождевиков, бейсболок, налобных фонарей, отпугивателей собак, на общую сумму 645,4 млн рублей». Плюс средства на оплату труда всех, кто будет переписчиком. Глядя на эти планы, СП замечает, что нет необходимости обходить население для сбора данных, так как

«значительная часть сведений, необходимых для проведения сельскохозяйственной переписи, могут быть получены Росстатом из государственного реестра земель сельскохозяйственного назначения (ведение осуществляется Минсельхозом России), Единого федерального информационного регистра, содержащего сведения о населении Российской Федерации (ведение осуществляется ФНС России), государственного информационного ресурса регистрационного учета граждан Российской Федерации по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации (ведение осуществляется МВД России), а также результатов предыдущих переписей.
Автоматизированное получение и сопоставление информации из различных источников позволит оптимизировать деятельность по проведению сельскохозяйственной переписи как в части необходимых объемов финансовых затрат, так и в части времени проведения».

Различными источниками информации, по мнению СП, могли бы стать не только данные из государственных реестров и регистров, но и

«… отдельные данные коммерческих организаций, например, банков. … данные ПАО «Сбербанк» включают информацию об адресах проживания клиентов банков, а также данные о транзакционном следе (координаты терминалов банков, в которых клиенты чаще всего совершали транзакции). Аналогичным образом имеющиеся сведения о численности населения, проживающего на территории сельскохозяйственных участков, могут быть сверены с данными операторов сотовой связи и иными данными российских организаций».

А вот если данные из информационных систем не совпадут, тогда можно и обход по домам проводить.

И вот тут можно открыть приложение № 4 к отчету СП «Использованные способы получения информации и методы ее обработки», в котором перечислены способы, как и где СП собирала информацию во время аудита: справочные правовые информационные системы, Единая информационная система в сфере закупок УВГА (ППК Полигон СП), Автоматизированная система Федерального казначейства, ИАС УВГА (Хранилище документов), Единый портал бюджетной системы, ГАС «Управление», запрос информации у объектов контрольного мероприятия. Но для меня осталось загадкой, на каких данных аудиторы описали состояние одного из помещений, переданных Петростатом в пользование УФНС по Санкт-Петербургу: «произведен демонтаж части межкомнатных дверей, стеновых панелей и подвесного потолка (часть подвесного потолка частично обрушилась), противопожарного оборудования, при этом в помещении находится большое количество строительного мусора, включая легковоспламеняемые материалы (картон, бумага)». Объекты контрольного мероприятия по запросу прислали фотографии большого количества строительного мусора?

Конечно, не в мусоре дело. СП уже работает в информационно-цифровой реальности, и Росстату предлагает отказаться от архаики непосредственного сбора данных от людей. Тем более, что они, люди, лгут. Но если вам нужен пример отчуждения, то это он и есть: познавайте происходящее через реестры, не сомневайтесь в них, никаких непосредственных наблюдений и впечатлений.

«Новое литературное обозрение» выпустило фундаментальное исследование известного американского социолога Рэндалла Коллинза, посвященное социальным механизмам и структурам, лежащим в основании человеческой агрессии: по мнению автора, насилие — не естественное для нас состояние, но скорее эксцесс, возникающий в определенных обстоятельствах. Предлагаем вашему вниманию отрывок из этой книги.

https://gorky.media/fragments/rasshirenie-masshtabov-zverstv/

Свежие данные о защитах докторских диссертаций по социологии. К данным до 2022 добавлены за 2023 и 2024.

В 2023 «впервые число диссертаций, защищенных в советах, имеющих право самостоятельного присуждения ученых степеней (восемь), превысило количество защищенных диссертаций в советах ВАК (четыре). Количество защит в анализируемом году (12) стало наибольшим (наряду с 2019 г.) за последние шесть лет». Но уже в 2024 социологическими докторами стали только 8 человек, по четыре в каждом типе советов. Тенденция на рост докторских защит не случилась.

Если бы «Индикаторы науки» публиковали данные не в целом о численности докторов в научных областях, а по отдельным наукам, попыталась бы определить, скорость какого процесса выше – естественного и механического выбытия социологических докторов из академической и вузовской науки или её пополнение теми, кто стал обладателем степени доктора социологических наук, и как скоро у нас останется два-три диссертационных совета по социологии на всю страну.

#СоциологияСоциологии

Зашёл разговор о тарифах и взносах на кап. ремонт в многоквартирных домах. Подозревая нехорошее, стали искать столичные тарифы. Нехорошее частично подтвердилось: в Санкт-Петербурге они ниже, чем в Новосибирске, а доходы населения этих городов – наоборот. Но не тарифы оказалось самым интересным в постановлении Санкт-Петербургского правительства, а типология многоквартирных домов: «сталинские», «”немецкие”, постройки 1945-1948 гг.», «хрущёвки» – как оказалось, вполне административные обозначения. Эта типология питерских домов появляется в документах о тарифах на капремонт в 2015. Почему именно такая детальность, не только по году и материалу постройки? Кто автор или источник идеи такой классификации? Для Москвы никакой классификации многоквартирных домов в привязке к капремонту не нашли, но есть ли что-то подобное в других городах?

Росстат не многословен насчет дивидендов в методическом плане, отсылая к ФНС: «Данные предоставляются ФНС России на федеральном уровне в разрезе субъектов Российской Федерации (форма 2-НДФЛ)». И в региональной проекции структуры доходов представляет её крупными видами. И вы же не удивитесь, что в 2023 доходы от собственности составили 16,3% от общего объема доходов москвичей и 12,2% – от доходов петербуржцев.

Из общей структуры доходов населения вынесла на графики только эти два не с целью утверждать, что они связаны – если одни сокращаются, другие увеличиваются. Полагаю, степень автономности в механизмах их формирования есть. Просто это самые динамичные виды доходов в последние годы. Но в какой мере структура доходов населения имеет отношение к населению? Где бы прочитать корректные и компетентные интерпретации этих данных?

Источники:
Уровень жизни. Доходы, расходы и сбережения населения, файлы «Объем и структура денежных доходов населения Российской Федерации по источникам поступления (новая методология)», «Баланс денежных доходов и расходов населения (новая методология)»; Архив. Доходы, расходы и сбережения населения (старая методология), файл «Объем и структура денежных доходов населения по источникам поступления, оперативные данные».
Денежные доходы и расходы населения

Фонд «Хамовники» приглашает прочить книги, изданные при его поддержке и размещённые на сайте фонда в открытом доступе. Среди них

Ольга Фадеева, Егор Быстров, Олег Збанацкий, Александр Желудков. Родные земли. Очерки трансформации земельных отношений в России. Но после прочтения этой книги будете скептически относиться к рекомендациям использовать данные реестра земель сельскохозяйственного назначения вместо сельскохозяйственной переписи.

Александр Давыдов, Павел Абрамов. Этнография туфты. Кто и как пишет заказные учебные работы в России. Про симбиоз высшего образования и скриптуры, подталкивающий к выводам об обесценивании оценивания.

Дмитрий Рогозин, Анна Ипатова, Надежда Галиева. Стандартизированное (телефонное) интервью. Книга, чтобы поправить картину мира и тех, кто считает, что интервью может быть только глубоким, и тех, кто считает, что в массовом опросе интервьюер, а заодно с ним и респондент должны быть как роботы.

И еще много других книг, в том числе Селеев С., Павлов А. Гаражники и Плюснин Ю.М., Заусаева Я.Д., Жидкевич Н.Н., Позаненко А.А. Отходники.

Кто-то помнит, кто-то знает по рассказам, как проходили советские выборы с одним кандидатом, – почему-то именно такая аналогия возникла, когда читала эту статью:

Бабич Н.С., Михайлов А.А. Анализ достоверности данных массовых опросов (на примере оценок распространённости курения в России) // Социологическая наука и социальная практика. 2024. Т. 12, № 3. С. 198–213.

Как понять, сколько же у нас курильщиков, если разные опросы и обследования показывают разные цифры? Первый вариант: собрать все эти разные цифры вместе с методикой и процедурой их получения, попробовать понять причину расхождений или, наоборот, близости значений. Но это трудоемко и долго. Есть второй вариант: найти эталонное обследование, которое показывает истину. И ничего страшного, что на эталонность будет проверяться только одно обследование – зато его подвергнут нескольким испытаниям. Сперва сравнят с другими опросами, потом отвергнут гипотезу социального давления на респондентов этого обследования, затем подвергнут методической триангуляции (в том числе расчетное количество купленных за год пачек сигарет сравнят с данными об их продажах), а в финале применят корреляционный анализ:

Если в некотором исследовании достаточно хорошо измеряется самооценка курения респондентов, то его результаты должны демонстрировать тесную статистическую связь с объективными проявлениями или последствиями курения – заболеваемостью и смертностью. … смертность – это отражение максимально объективных последствий курения, так как измерению подвергается не просто самочувствие или образ жизни человека, но само его физическое существование. … необходимо использовать данные о смертности от заболеваний, тесно связанных с курением. В России по некоторым оценкам более 60% смертности от курения приходится на болезни системы кровообращения. Следовательно, именно эта причина может использоваться для верификации данных о распространённости курения.

Не сомневайтесь: хотя коэффициенты корреляции рассчитывались между долей курильщиков и смертностью только на 27 точках-годах, они оказались статистически значимыми. Но авторы настолько осторожны в интерпретации, что кажется, будто даже отказываются от этого результата:

… полученный результат, по мнению авторов, не следует рассматривать с содержательной точки зрения как свидетельствующий о конкретном уровне корреляционной связи между курением и смертностью от определённой причины. В этом смысле величина коэффициента представляется достаточно условной. Однако исследовательским интересом является не столько содержательная интерпретация показателя, сколько именно формальное отражение им отношений между сравниваемыми рядами данных.

Итак, кто же у нас в роли эталона?

Проведённый анализ показал, что среди всех опросных измерений распространённости курения может быть выделен один «эталонный», который целесообразно рассматривать как наиболее достоверный. Это РМЭЗ (RLMS).

За РМЭЗ рада, хотя люблю эти данные и работаю с ними вовсе не из-за их эталонности. Изумляет сама постановка исследовательской задачи – найти эталонные данные. Ну, и методы определения эталонности тоже изумляют.

А вообще-то пару недель назад ВШЭ сделала одно из масштабных обновлений данных РМЭЗ прошлых волн. Выложены обновленные индивидуальные файлы как за отдельные волны, так и объединенные массивы, в которые добавлены до этого отсутствовавшие переменные.

Например, в данные 2004-2008 добавлены переменные о пенсионных планах и отношении к пенсионной реформе (версии 2002-го года). В своё время мне этих переменных очень не хватало… В данные 2009 добавили переменные об отношении к деньгам, о финансовых установках; в файле 2012 года появились переменные о покупке алкоголя (чем руководствуются, что покупали, насколько легко купить в населенном пункте; эти переменные добавлены и в файлы следующих волн), про тревожность и нервозность; к данным 2015 года добавили переменные об отношении к представителям разных национальностей. Открыли, к примеру, переменные о некогнитивных навыках (2016); о социальном капитале (2018; к кому могли бы обратиться в разных ситуациях); о том, как переживали ковид и карантин (2020), насколько удовлетворены тем, как в семье принимаются финансовые решения (2021). В файл 2022 добавили среди других переменные о пользовании социальными сетями и платформами, так что могу вернуться к идее предложить в курсовых работах исследование цифровых мигрантов: панельный характер данных позволяет посмотреть, кто куда «переезжал» из виртуальных обжитых мест после запрета некоторых из них в начале 2022.

Назвала лишь несколько открытых тематических блоков, там ещё много интересного.

И вот такую сверхценность хозяйственности воспринимаю как «приговор» сфере услуг. Ни общепит, ни доставка готовой еды, ни клининг, ни услуги по ремонту кардинально не снизили за 15 лет ценности хозяйственности как мужской или женской черты. В 2010 49% мужчин назвали её среди ценимых качеств женщины, в 2025 – 47%. А женщины с ними не спорят: 46% в 2010 и 48% в 2025 считают хозяйственность ценной женской чертой. Лишь мужчины, называя ценные мужские качества, стали реже выбирать этот вариант: 35% в 2010 и 29% в 2015.

Если бы надо было обосновать актуальность исследования (не)оплачиваемого домашнего труда, использовала бы эти данные. Как указание на значимость домашней экономики. Которая держится на женщинах.

Судя по баталиям в профессиональном чате, водораздел внутри российских социологов пролегает по отношению к SPSS и теории поколений. А тем временем ВЦИОМ без лишнего шума (возможно, шум и был, но не услышала) перешёл на теорию поколений: с апреля 2024 в аналитических обзорах все чаще используется не возрастное разделение респондентов, а разделение на поколения:
поколение оттепели (до 1947 г.);
поколение застоя (1948—1967 гг.);
реформенное поколение (1968—1981 гг.);
старшие миллениалы (1982—1991 гг.);
младшие миллениалы (1992—2000 гг.);
поколение Z / зумеры / поколение цифры / (2001 г. и позднее).

Вот такая институционализация теории поколений.

Для первого в этом году весеннего номера журнала «Пути России» подготовила подборку новых книг по экономической социологии.

Черкашина, Т. Ю. 55 книг по экономической социологии, изданных в 2024 году // Пути России. 2025. Т. 3. № 1. С. 186–194.

После прошлогоднего первого опыта к составлению второго списка приступала с любопытством-вызовом: наберётся ли изданий одного – 2024-го – года на полноценную подборку? Набралось. Как и первая она включает издания и переиздания книг в российских и зарубежных издательствах; какие-то из книг могут восприниматься как не строго по экономической социологии, а «рядом с ней», «по ту сторону дисциплинарных границ».

Тематические блоки подборки: социально-экономические неравенства, богатство и бедность, экономика креативных индустрий и экономика близких отношений, эмоциональный поворот в социологии потребления, современный долг и современные деньги, неформальная экономика, советская трудовая и потребительская повседневность. Но самыми большими получились блоки про труд (прекариат и пролетариат, эмпатия vs индустриальная организация труда, заработная плата как инструмент ограничений и контроля, позитивная самопрезентация цифровых фрилансеров, место трейдеров среди алгоритмов и искусственного интеллекта, постпандемическое переосмысление работы) и жильё ((пост)советская жилищная модель и владение домом как американская мечта, доступность жилья, как цены на землю меняют жилищный ландшафт, поиск идентичности и приобретение привилегий через покупку второго жилья).

Несколько изданий – в открытом доступе, ссылки на них включены в библиографические описания.