Тактика «тысячи порезов», реализуемая Ираном, — гениальна в своей простоте и эффективности: играя шашками на великой шахматной доске, аятоллы умудряются не только сделать больно, но и часто выигрывают.

Перекрытие Красного моря — это удар по Европе и США как регионам, наиболее зависимым от международной торговли. Так, атаки йеменских хуситов привели к тому, что до 2,5 млн баррелей в день ближневосточной нефти и азиатских нефтепродуктов, ранее шедших через Суэц, сейчас вынуждены огибать Африку. Для Европы и США это увеличивает стоимость доставки важнейшего ресурса примерно на 1–1,5 долл. на баррель (в зависимости от судна и стоимости его фрахта). Это дополнительные 100–200% к таксе на маршруте Янбу — Роттердам. Кроме того, увеличиваются товарные запасы в дороге на примерно 30-35 млн баррелей. В денежном эквиваленте это порядка 2,5–5 млрд долл. (в зависимости от вида перевозимых грузов и биржевой цены), замороженных в нефти и нефтепродуктах. А это дополнительные расходы на проценты и страховки.

Много раз описанная сущность американских санкций на российский нефтегаз, но всё равно визуально выглядит эффектно: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Отказ от поставок российской нефти в Европу привёл к взрывному росту спроса на нефть из других стран с основным бенефициаром США.

Американская нефть пыталась пробиться в Европу с 2015 года. Однако давалось это тяжело. Выйти на стагнирующий рынок Старого света со сложившейся десятилетиями инфраструктурой с новой нефтью было практически невозможно.

Начало СВО полностью поменяло правила игры. Агрессивные санкции на Россию ударили в первую очередь по потребителям Европы – они стали готовы давать премии, а дисконты (бонус) за выход на новые рынки теперь вынуждены давать русские нефтяники.

При этом можно проследить и другую закономерность: действительно действенные санкции на Россию вводятся в тот момент, когда рынок стабилизируется, а цены на энергоносители (нефть, газ, уголь) нормализуются.

80% российского экспорта изменили валюту расчёта до введения санкций на НКЦ. Это значит, что коллапса ВЭД не случится. И хотя санкции на Мосбиржу начинают действовать лишь с 13 августа 2024 года, сама биржа прекратила торги долларом и евро с 13 июня, преподнеся своим клиентам приятный праздничный сюрприз.

Оставшиеся 20% поступлений резервных валют были важны для экономики: не всё можно купить за рубли и юани, например, свои же долларовые облигации. Однако теперь и та небольшая когорта компаний, выручавшая для страны дефицитные валюты, минимизирует такие операции. Мало того, что держать доллары на корсчетах российских банков стало ещё менее комфортно, ликвидность доллара в России без биржевого стакана станет катастрофической: торговать им в оптовых объёмах станет долго и дорого.

Несмотря на то, что бизнес уже во многом адаптировался к новой реальности, вести экспортно-импортную деятельность будет ещё сложнее и дороже. А значит, новый всплеск инфляции: риски придётся заложить в стоимость импорта.

Это будет не самый удачный год для российского АПК. Растения повредили майские заморозки. По данным Минсельхоза, около 1% посевов пострадало в результате ненастья: урожай будет не лучшим.

Другая проблема – сокращение объемов импорта кукурузы и пшеницы одним из ключевых мировых рынков - Китаем. Связано это как с вялым спросом со стороны потребителей (темпы экономического роста Китая в последние годы хромают), так и с наращиванием внутреннего производства. В итоге все крупные мировые сельхозпроизводители зерновых теряют КНР как крупный рынок сбыта, что негативно сказывается на ценах: происходит затоваривание.

Впрочем, для России – экспорт пшеницы сродни экспорту газа. На внешние рынки уходит самый простой, примитивный передел. Вроде, выручки приносит много (из-за объемов), а вот прибыли, зарплаты и налогов (добавленной стоимости) – мало. В ответ происходит постепенное наращивание переделов: производство из пшеницы аминокислот, комбикормов, муки и крахмала, то есть усложнение цепочек производств и экспорта.

Повторить китайскую модель роста (дешевый труд в обмен на рынок сбыта) для Индии очень сложно. Сразу несколько ограничительных факторов играют против амбиций правительства в трансформации республики в индустриально развитую страну.

Одно из важнейших ограничений – это энергодефицитность Индии. Тот же Китай имеет крупнейшие в мире залежи угля, неплохие запасы нефти, газа и гигантский гидропотенциал. Индии приходится ехать лишь за счет мозолистых рук рабочих индусов. Этого в современных условиях (все большей автоматизации труда) мало: заводам нужно дешевое электричество.

Второй ограничитель – торможение проекта глобализации. После кризиса 2008 года развитые страны переосмысливают подход выноса производств в Азию. Оказалось, что вместе с заводами утекают компетенции и капитал. Как результат утрата целых отраслей промышленности странами развитого мира, восстанавливать которые невозможно, так как цепкий бизнес Азии, заняв свою нишу в мировом разделении труда начинает выдавливать своих учитилей-конкурентов.

В книге "Великая шахматная доска", идеолога холодной войны и русофоба Збигнева Бжезинского, понятие НАТО и ЕС – синонимичны. Для США, это способ сбалансировать излишне военно-политически амбициозную Францию и экономически более развитую Германию в одном союзе. Отсюда двухуровневая модель союза – военный и экономический, в каждом из которых один из союзников доминирует. Такая модель позволяет Европе не заниматься излюбленным делом – франко-германской войной, а направлять экспансионистскую энергию во вне.

Книга опубликована почти 30 лет назад. Тогда г-н Бжезинский без купюр и самоограничений мог предельно честно писать о том, что думает американский истеблишмент о своих сателлитах в Европе. Кстати, Украина в этой книге – одна из главных героинь.

Если принять логику Бжезинского за политическую программу, воплощаемую действующей администрацией Белого Дома, то вступление Украины в ЕС – это и есть вступление в НАТО. Альтернативной трактовки этому нет.

Товарооборот Россия – Европа рухнул за десятилетие в 4 раза (с поправкой на инфляцию доллара более чем в 5 раз) до суммы менее 100 млрд долларов в год. Торговая стагнация началась давно. На первом этапе она была связана с падением цен на нефть, этот кризис сменился ковидом, а затем и санкционной войной из-за СВО.

Впрочем, реальные цифры снижения товарооборота Россия – Европа заметно ниже. Страны ЕАЭС, Турция, ОАЭ выступают торговыми посредниками и позволяют смягчить тяжелейший разрыв обеим сторонам. Особенно сложно разорвать индустриальные связи: десятилетиями российская промышленность получала оборудование из стран Европы, в свою очередь европейские производители плотно сидели на сыре из России.

Именно поэтому Китай не смог выступить полноценным заменителем Германии, Чехии или Франции для России во взаимной торговле. Китайские производители смогли заполнить российский рынок ширпотреба, а вот промышленное оборудование made in China по-прежнему не дотягивает до европейского.

Американская нефтепереработка (№2 в мире) — в многолетней стагнации. Потребление топлива в стране не растет с 2007 года, то есть внутренний рынок насыщен, а стимулов даже для обновления НПЗ в США нет. «Зеленая» повестка, электромобилизация, энергоэффективность — все это уменьшает потребление ГСМ в Штатах. На внешних рынках приходится конкурировать (!) в том числе с Россией. Сектор не спасает даже олигопольное положение: за любые попытки приподнять цены на заправках тут же, в лучших практиках ручного управления, прилетает из Белого дома.

Кризис НПЗ достиг своего апогея в 2020 году: тогда в стране закрылось несколько заводов. В результате уже в 2021 году начался полноценный топливный кризис с разгоном цен и острой нехваткой ГСМ на нефтебазах.

И вот последствия тех событий удалось решить спустя 3 года. Мощности НПЗ растут и вероятно выдут на максимум 19 млн барр в день уже в 2025 году. Свободный (от засилия российского топлива) рынок Европы — сделал чудо, оживил американскую нефтепереработку.

Великобритания – первая из крупных экономик вернулась к целевому уровню инфляции 2%, а это значит, что можно возвращаться к старой, проверенной политике печатного станка.

Впрочем, страны развитого мира синхронизируют свою ДКП, иначе возникает риск дисбалансов на валютном рынке и проблемы Банка Японии: затяжного падения курса национальной валюты с угрозой нового ускорения инфляции. То есть Банк Англии вернётся к стимулирующей политике вместе с ФРС и ЕЦБ.

Тем не менее, для финансистов, пусть даже формальная нормализация инфляции развязывает руки. Печатный станок – необходимый допинг для экономик развитого мира. Без него экономикам перестаёт хватать денег не только для инвестиций, но и для поддержания долговых пирамид правительств. Текущие ставки (по историческим меркам – крайне умеренные) вызывают проблемы на рынках США и Европы: обслуживать долг выше 100% ВВП, характерный для правительств Великобритании, Италии, Франции и США, – непростая задача.

Где рождается уголь

Последние несколько лет оказались для российского угольного сектора весьма необычными. В 2020 году глобальный рынок пережил резкое сжатие из-за ковида, а в 2022 году СВО вызвало резкие колебания рубля, из-за чего валютная выручка экспорта в моменте просела в два раза. Несмотря на все эти проблемы, наши угольщики смогли остаться на плаву, хоть и стоило это больших трудов. Впереди, однако, нас ждут новые испытания.

Большая часть наших проблем будущего, связана с ценой на уголь на мировых рынках и достаточно дорогой стоимостью транспортировки российской продукции до ее конечных потребителей. Последние ценовые колебания привели к тому, что доля российских экспортеров на мировом рынке сократилась до менее чем 14,6%. Стоимость транспортировки некоторых наших месторождений (в большинстве своем Кузбасса), в общей стоимости угля достигает 50%.

Для большинства угольных компаний эта реально насущная проблема, а для некоторых, вопрос логистики оказался не помехой, и они активно развивают свои производственные мощности. Ключевым победителем в угольной конкуренции оказался Эльгауголь, который занимается добычей в Якутии. Компания за последние 4 года вложила дополнительные 220 млрд рублей в расширение своих производственных мощностей и ежегодно наращивает производство на 30%.

Якутский уголь оказался настолько конкурентоспособным, что компания даже профинансировала строительство своей собственной железной дороги для его ускоренного экспорта в Азию. Проект реализуется полностью за счет частных средств, без привлечения бюджетного финансирования. Протяженность железной дороги составит 531 км. С учетом разъездов и станций - 626 км (чтоб вы понимали, от Питера до Москвы ЖД путь длинной 650 км). Это рекордное значение для частных ЖД дорог в РФ.

Отсутствие потребности в государственной помощи радует меня несказанно. Это, во-первых, говорит о том, что в России есть примеры полностью самодостаточного бизнеса, а во-вторых, это вселяет надежду, что современные «эффективные» госуправленцы не смогут испортить хороший бизнес.

Насколько я понял, во время последнего визита Президента, его активно приглашали посетить месторождение, однако, в силу времени сделать он этого не смог. А жаль, по тому, как это как раз то, что должно находиться в периферии его внимания.

@naebrosh

Жалеют ли крупнейшие мировые автопроизводители о том, что покинули российский рынок? Конечно, жалеют. Они годами инвестировали в Россию. Вначале в убийство отечественного автопрома, потом в свои технологически не самые сложные производства, сбытовую и ремонтную сеть. И одним днём сдали всё это китайцам. При этом произошло это не в самый лучший исторический момент. Уход из России европейских и японских автопроизводителей совпал с началом глобальной экспансии китайского автопрома на мировой рынок. То есть конкуренция на оставшихся рынках сбыта резко усилилась.

Но интересно другое: американский автопром проиграл конкуренцию автопроизводителям из Японии и Европы ещё в прошлом веке. Однако для поддержания торгового баланса США необходимо что-то экспортировать. И вот, американцы сейчас пытаются выдавить Россию с её места в мировом разделении труда, на рынке простейших ресурсов — нефти, газа, угля. В итоге китайская промышленность получает ещё одну фору в виде энергетической подпитки из России.

Демографическая пропасть нависает не только над азиатскими экономиками: Японией, Китаем и Ю.Кореей. Каждый пятый работник в США в возрасте старше 65 лет. По историческим меркам – много. Ещё поколение назад человек в возрасте 65+ занимал каждую десятую вакансию.

Старшее поколение наиболее компетентное и опытное, да и современная медицина позволяет поддерживать здоровье и физические возможности для труда в «серебряном» возрасте.

Но уже к 75+ годам работать может значительно меньшее число людей. То есть в ближайшие годы количество работников уменьшится на 10 п.п. Заменить уходящее на пенсию поколение беби-бумеров будет сложно: идущее на смену поколение 10-25 лет в США менее многочисленное и, очевидно, мало ориентировано на классические отрасли производства, строительства, коммуналки, добычи полезных ископаемых и т. д.

Такая демография может привести к резкому замедлению роста экономики США (как в России и Европе после 2008 года, Японии последние 25 лет и т. д.), а значит, к обострению долговых проблем.

Для Индии – торговля с Россией невероятно выгодный процесс. Мало того, что дефицитные нефть и уголь поступают со скидками, так еще и выручка оказывается запертой в азиатской стране. При этом Россия формирует самый большой торговый дефицит из всех стран торговых партнеров Индии.

Для российских компаний, продающих товар на внутренний рынок – это вынужденные портфельные инвестиции в рупиевые депозиты и ценные бумаги. С начала СВО в Индию из России уже отгружено товаров общей стоимостью более 100 млрд долларов, какую часть из этих средств удалось конвертировать в рубли и каким путем – тайна.

В то же время, если бы торговать с индийскими компаниями было не выгодно, то российские товары поехали бы в другие страны (или не поехали, как сейчас уголь). Это значит, что российские экспортеры получают какие-то дополнительные, уникальные условия, нивелирующие неудобство от неконвертируемости рупии. Например, возможности для прямых инвестиций или торговлю на подсанкционных рынках через индийские прокси и т.д.

Из графика сразу ясно, кто «спонсор» аналитиков МВФ. Согласно прогнозам МВФ, две крупные мировые экономики – США и Великобритания, будут расти опережающими остальные страны G7 темпами до конца этого десятилетия.

Темпы роста экономики США - вопрос дискуссионный, но у тут хотя бы есть основа: в США сформировался IT-кластер мирового уровня. В этой стране крупное и растущее население, много ресурсов в т.ч. энергетических, и производство их расширяется.

Что будет стимулировать опережающий экономический рост Великобритании? Очевидных ответов на этот вопрос нет. Коренное, образованное и квалифицированное население стареет. Некогда великая промышленность находится далеко не в лучшей форме. Нового бизнеса мирового уровня нет. Добыча, в первую очередь энергетических ресурсов, давно прошла свой пик, а в будущем государство начнет накрывать устаревание инфраструктуры – энергетики, коммуналки, дорог и т.д. Нельзя сказать, что роста не будет, но почему Великобритания будет расти быстрее Германии или Канады?

Уже очень скоро из Европы раздадутся крики, что Китай играет в энергопереход неправильно: не зелено, не устойчиво и вообще выпуск панелей и ветряков в Китае – дело очень грязное, энергозатратное и субсидируется правительством. Европейцы в пух и прах проиграли гонку энергоперехода, тогда как компании КНР уже вовсю пожинают его плоды.

За прошлый год в одном Китае было установлено ВИЭ больше, чем в остальном мире вместе взятом: более 200 ГВт СЭС и почти 100 ГВт ВЭС. В номинальных цифрах – выглядит невероятно. В производственных пока не очень: например, мощности ГЭС и ВЭС в Китае сравнялись в прошлом году (441 ГВт и 421 ГВт соответственно), однако электроэнергии ГЭС дало в 1,5 раза больше. Другой пример: мощности СЭС (609 ГВт) превышают мощности АЭС (56,9 ГВт) в 11 раз, а вот генерация лишь в 1,3 раза.

То есть, несмотря на огромные темпы внедрения ВИЭ в ближайшие десятилетия, КНР, как и раньше, будет получать основную долю электроэнергии из угля. Однако упрекнуть его в неэкологичности будет очень сложно.

Снежный шторм 2023 года оказался более разрушительным, чем предполагалось ранее: газовая добыча упала в США и не отжалась. Плохая новость в том, что в ближайшие месяцы она не отожмется – это прогноз Минэнерго США. Падение газовой добычи на старых газовых промыслах опережает прирост добычи попутного газа на сланцевых формациях и это основной вызов для американской газовой отрасли.

В Перми, Аппалачах и Хенесвилле – газа много, его даже сжигают в факелах, так как нет возможности этот газ отвести. Нужны газопроводы. Американские нефтяники вкладывают в них миллиарды долларов. Но стройка идет медленно. К тому моменту, когда появляется новая магистраль, пересыхает старая.

Если все пойдет по планам (падение добычи на отработанных месторождениях, отдача на сланцевых и строительство магистралей), то на новый пик добыча газа в США выйдет лишь в 2025 году. До того момента выдачи новых лицензий на экспорт СПГ ждать не стоит: внутренний рынок для властей США приоритетнее европейского или азиатского, его нужно насыщать.

К инциденту с RQ-4B Global Hawk

Об этом вам не сообщит министр обороны и даже ТАСС: в мире началась новая ядерная гонка. Траты на ядерное оружие за 5 лет выросли на 34%, а в лидерах наращивания расходов все наши партнеры: США, Великобритания, Франция. Формально самое большое ускорение за пятилетку у Пакистана, однако его ядерная программа самая бедная в мире.

По бюджетным тратам на бомбы очевидно мирные и несущие демократию в чистом виде традиционно лидируют США. Бюджет станы потратил 212 млрд долларов и это больше половины мировых трат на ядерное оружие. На втором месте Китай – 53 млрд. Тройку замыкает Россия- 37 млрд долларов.

Содержание национальных ядерных программ – тайна за семью печатью. Однако, очевидно, что за эскалацией военных конфликтов и постоянным повышением градуса военного противостояния скрывается не просто политический пафос предвыборной эпохи, а реальные ядерные дубинки, число которых множится не по дням, а по часам.

График объясняет, почему сланцевая революция в США состоялась и почему технологию сложно масштабировать не только в другие страны, но даже на соседние сланцевые формации в тех же Штатах. Производительность нефтяной буровой в Пермском бассейне в 3-5 раз выше, чем в Игл Форде или Бакене. Производительность газовой скважины в Аппалачи в разы больше, чем на других формациях. То есть Пермь и Аппалачи – это просто уникальные месторождения (как, например, Саудовский Гавр или советский Саматлор), к освоению которых была найдена своя технология.

Хотя идеологи сланцевой революции долгое время пропагандировали именно технологический подход, освоим чуть ли не любой ТРИЗ нефти, нужен лишь бур и пропант.
Впрочем, на графике вновь просматривается и тревожная тенденция. Производительность май23/май24 в Перми на скважину начинает снижаться, несмотря на то, что каждая новая скважина становится все технологичнее и сложнее. Впрочем, пока этот фактор нивелируется экстенсивными методами: больше бурим - больше добываем.

Формирующаяся энергосистема Индии уже плотно сидит на угле, а доля этого первичного источника энергии год от года растет. Это сильно противоречит прогнозам МЭА, согласно которым Индия должна была телепортироваться в энергетическую реальность XXII века с тотальным доминированием ВИЭ.

Здесь тропка Индии совпадает с китайским путем, который в конце прошлого десятилетия уверовал в силу ВИЭ, остановив строительство новых угольных ТЭС. В результате КНР на полных парусах влетел в энергетический кризис в 2021 году, после чего ТЭС на угле стали строиться десятками ГВт в год.

Индия прямо сейчас переживает энергетический кризис. Экстремальная жара, установившаяся в республике, требует кондиционирования помещений. Чудо-машины крайне прожорливы - поглощают до 10% генерации, перегружая сети: потребление вышло на новый максимум. Власти вводят режимы ЧП.

Решая задачу стратегически, индусы ускорено строят угольные ТЭС. В течение года будет введено 15,6 ГВт новых станций. В течение десятилетия еще 65 ГВт.

Аналитики МЭА (анти-ОПЕК) вновь кошмарят нефтяной рынок своей фантастикой: де спрос на нефть начнет падать к 2030 году. Единственный сектор, который стабильно будет нуждаться в новой нефти – это нефтехимическое производство, тогда как ГСМ будет нужно все меньше. Два бича нефтяники – электромобили и биотопливо окрепнут и покажут супостату-нефтегазу свою силу.

Звучит красиво. Однако пока электромобиль смог закрепиться лишь на одном рынке – КНР - с крайне специфическими методами управления и экономического распределения. На рынках развитого мира и развивающихся стран, автомобили электроприводом так и остаются нишевым товаром. В Европе и вовсе происходит разочарование в технологии.

При этом есть множество рынков, только-только открывающих для себя прелесть автомобиля в быту: Индия, Индонезия, Пакистан и т.д.

Использовать же крайне ограниченные пашню, удобрения и пресную воду для производства рапса, из которого делают биотопливо – издевательство над экологией намного большее, чем банальное сжигание ГСМ.