Спекулянты в панике - сокращение ОПЕК+ не приводит к росту цен на нефть. Котировки находятся ниже, чем до встречи картеля. Однако заявления участников и не должны приводит к ралли. К спекулятивным всплескам – да, к устойчивому росту – нет.
На нефтяном рынке разворачивается конфликт доллара и нефти. Ранее это была единая система - нефтедоллар. Нефть и доллар объединены через рынок фьючерсов. В терминалах видны как раз котировки фьючерсов. Для того чтобы купить или продать фьючерс – не надо иметь нефть, надо иметь доллары. Для того чтобы продать миллиард фьючеров на нефть, надо просто иметь несколько миллиардов долларов. У кого больше долларов, тот и победит в этой схватке «быков» и «медведей». В конце обращения фьючерсов происходит расчет, в рамках которого определяется прибыли и убытки участников торгов. В рамках расчетов реального движения нефти не происходит, только если очень надо.
Вся стратегия ОПЕК+ - сломать эту порочную систему, отвязав через реальный дефицит нефти, виртуальные цены на нее.

Климатическая повестка, продвигаемая развитыми странами, не смогла останвоить развитие угольной генерации. За последнее десятилетие по количеству вновь создаваемой энергии – уголь стал третьим источником электроэнергии, даже с учетом его замещения ВИЭ и природным газом, на который системно переходили экономики Штатов и Европы.
При этом гидроэнергетика и атом – сильно отстали от угля в развитии. Потенциал гидроэнергетики ограничен в мире. За исключением России и Южной Америки, гидроэнергетика выбрала свои возможности в остальном мире. Атом – слишком науко- и капиталоемок для его масштабирования.
Поэтому крупные развивающиеся экономики, такие как Китай и Индия, продолжают системно ставить на уголь, как базовый источник энергии – энергия из угля, наиболее доступная для многих экономик. Построенные за последнее десятилетие угольные ТЭС будут работать еще много лет, создавая спрос на этот ресурс.

Мир поляризуется. Основным торговым партнером США становится Мексика, на втором месте Канада. Североамериканский континент окукливается, формируя свою собственную экономическую зону, аналогичную Евросоюзу. Только так, США могут хоть что-то противопоставить будущим мировым экономическим лидерам – миллиардным Индии и Китаю.
Мексика стала пристанищем для многочисленных промышленных производств покидающих США. Мексика, имея огромные трудовые ресурсы, находится в непосредственной близости от основного мирового рынка сбыта – США. Страны связывает плотная сеть магистралей, электросетей, газопроводов. Благодаря этому нефтеизбыточная Мексика, получает огромное количество дешевой энергии из США в виде газа и электроэнергии. Именно Мексика может получить все бенефиты от европейского газового кризиса, предоставив крупнейшим европейским компаниями, то чего им не хватает на родне: избыток дешевой энергии, компетентный персонал, изобилие инфраструктуры, огромный рынок сбыта.

Вперед в средневековье

Инфляция в зоне евро придет к целевым 2% лишь к концу следующего года. Это позволит правительствам свободно занимать, а ЕЦБ запустить печатный станок. Но если не случится форс-мажора.
Сегодня основной риск для финансовой системы Европы, как и в средние века – погодный. В случае холодной зимы и затяжной весны, газовые хранилища начнут пустеть, а энергоресурсы - дорожать, разгоняя себестоимость производства и далее по цепочке.
Второй риск для региона исходит с юга. В частности перекрытие Суэца или Ормуза из-за конфликта на Ближнем Востоке приведет к нефтяному голоду и резкому подорожанию дизеля и бензина. Это новый всплеск инфляции и жесткая ДКП.
Третий риск – Китай. В случае обострения тайваньского кейса, топливная инфляция покажется цветочками, на фоне эмбарго на тысячи наименований продукции среднего и высоко переделов, которые одномоментно исчезнут с рынка.
Эскалация на Украине и ее варианты уже полностью отыграна рынком и ценами.

США запретили импорт низкообогащенного урана из России. Санкции начнут действие через 90 дней. «Росатом» - экспортер номер 1 низкообогащенного топлива для АЭС США. Развалив свой собственный ядерный комплекс, разучившись строить АЭС, добывать уран, и так и не научившись его обогащать для коммерческих нужд, США не оставалось ничего, кроме как покупать топливо у «Росатома».
«Росатом» - левой рукой строит и эксплуатирует атомные станции, добывает уран и обогащает его для АЭС всего мира. Однако правой рукой – стругает ядрен батоны для армии страны, с которой США ведет военный конфликт. Дилемме - не одно десятилетие. После многолетних мучений, завод обогащения урана на основе технологии центрифуги в США все же построила Urenco. Однако он смог покрыть нужды только четверти рынка. Более 70% топлива для 90 реакторов АЭС США вынуждены откуда-то импортировать.
Проблему дефицита обогатительных мощностей быстро не решить, поэтому уже через 3 месяца Минэнерго США начнет раздавать лицензии на закупку топлива в России.

Эта страна сошла с ума

«Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви» – говорит священная книга Библия. Десятилетиями политики протестантских США держали госдолг под жестким контролем. Долг Дяди Сэма мог расти только в войну, голод и чуму. Однако в новом веке госдолг в США вышел из под контроля и растет как на дрожжах.
Сегодня нет прогноза аналитиков, который бы подразумевал снижение как абсолютного, так и относительного (к ВВП) показателя долга США. Как минимум до середины века бремя США будет расти, как и расходы на его обслуживание. Расхождения у аналитиков есть только в скорости этого роста - прогноз CFR - 200% к ВВП к середине века.
Последние годы показывают, что долг США растет с максимально возможной скоростью: власти США занимают столько сколько может дать рынок. Законодатели и исполнители не принимают никаких мер для стабилизации госфинансов, так как это политически самоубийственно: необходимо поднимать налоги и сокращать расходы, ни избиратели, ни спонсоры такое не поддержат.

Аналитики ОПЕК полностью разделяют мое мнение - выход на пик по сланцевой нефти США планируют на 2028 г. За падением объемов добычи нефти в США посыпется и газ, поэтому ввод дополнительных объемов терминалов СПГ в США проблему дефицита газа в АТР не решит. В это время как раз Сила Сибири - 2 и должна прийти на помощь Китаю.

Половина рекордной выручки, в 5 трлн долл, которые получили нефтегазовые компании в прошлом году, была потрачена на выплату налогов. И это не российская статистика – это мировой многолетний тренд и данные МЭА. Сверхналоги и акцизы для нефтегаза – характерны, как для Европы, так и для Ближнего Востока и США.
Еще 40% выручки нефтегаз направил на операционные затраты и капитальные вложения и это с учетом дорогостоящего сланца. Акционерам и кредиторам досталось лишь 10% дохода.
Доля налогов самая устойчивая в структуре выручки – любое государство желает забрать свое. А вот выплата дивидендов и процентов – самая неустойчивая часть затрат.
На фоне такого деления пирога мирового нефтегаза, легко понять правительства энергодефицитных стран: Европы, Китая, Индии, которые всячески пытаются избежать покупки импортного топлива. Половина каждого доллара выплаченного «Роснефти», «Газпрому», Saudi Aramco и т.д. пойдет на финансирование государственного бюджета, то есть ВПК, армии и прочих неприятных штук у соседа.

Финансовые рынки рукоплещут Джерому Пауэллу – худшее позади, главе ФРС "удалось побороть" инфляцию при этом не вогнать экономику США в рецессию. Игроки закладывают возвращение мягкой ДКП уже в следующем году.
Но, это так не работает. Аналогичные настроения на финансовых рынках были в начале 70-ых годов. Тогда доллар тоже начал инфлировать (при этом экономика Штатов была на много индуриализированнее), после двух послевоенных десятилетий "вертолетных денег". И точно так же ФРС начала придушивать экономику и сразу отпускать при первых признаках снижения инфляции. Но инфляция возвращалась.
Битва ФРС с обесценением доллара длилась десятилетие, цикл повторился три раза, а экономика прошла три рецессии. На пике инфляции - с 1977 по 1981 год доллар потерял 50% покупательной способности. Основная причина инфляции американца того времени – госфинансы: дефицит бюджета, рост госдолга и недоверие к доллару со стороны инвесторов. Побороть инфляцию смог Пол Волкер, глава ФРС США с 1979 года, поднявший ставку до 20%(!).

Попытка «одомашнить» инвестиции в энергию уже привело Старый Свет к системному энергетическому кризису. Инвестиции в добычу полезных ископаемых – долгие годы был важным каналом перетока средств из развитого мира в развивающийся. Нефть, газ, уголь и другие полезные ископаемые, для многих стран (в том числе России) был инструментом привлечения внешнего капитала и технологий в экономку. Этот капитал давал возможность создать рабочие места и инфраструктуру: транспортную, энергетическую, жилищную – то есть стимулы для экономического роста.
Ставка на ВИЭ странами Европы, сломала модель складывающуюся десятилетиями: ЕС, постепенно отказываясь от внешних источников энергии, запретили сам себе инвестиции в добычу ископаемого топлвиа во внешнем мире. Однако ставка – провалилась. Экономика Германии, скатывающаяся в пропасть кризиса энрегодефицита – тому пример. Плохо в Польше, Чехии, Италии. "Чистая энергия", несмотря на огромные вложения, так и не смогла стать реальной альтернативой нефти, газу и углю.

Добыча природного газа в США замедляется и уже примерно полтора года находится на плато. Весь прирост трех крупнейших месторождений – активно растущей Перми, и медленно прибавляющих Марцеллуса и Хонесвилля - идет на компенсацию падающей добычи на других формациях. Компании операторы, как и в случае с нефтью, не спешат наращивать буровую активность на газовых плеях: цены на газ в США не стимулируют роста инвестиций.
Кроме низкой маржинальности газодобычи есть и другая причина торможения сектора – перегруженность магистральных трубопроводов, отводящих газ с крупнейших месторождений на газовые хабы. Работа по расширению газовой инфраструктуры в США ведется, однако это требует времени, бесконечных судов и денег.
Впрочем, инфраструктурные ограничения рано или поздно будут преодолены, а три перечисленных месторождения потенциально могут компенсировать выработку остальных затухающих газовых формаций. Запасов природного газа (в отличие от нефти) у США много, однако о былых темпах роста отрасли можно забыть.

Строительство АЭС – умирающее искусство. Не так много стран обладают технологиями возведения сложного инфраструктурного объекта, объединяющего работу множества научных и технологических ноу-хау, технологий в материаловедении, электротехнике, электронике, ядерном комплексе и т.д.
Еще меньшее число стран может экспортировать услуги строительства АЭС – сегодня их число можно пересчитать на пальцах одной руки. Сложность не только в организации высокотехнологических работ в соседней стране, а в длительности цикла. Во-первых – это обучение будущих работников АЭС, во-вторых наработка практики работы с ядерными материалами (создание национальной научной школы), в-третьих – корпус ядерного законодательства. Уже после этого можно приступить к планированию постройки будущей АЭС, найти на это деньги, согласовать условия возврата вложенных средств, условия поставки ядерного топлива и его вывоза и т.д.
Учитывая сроки и сложность - постройка АЭС на экспорт - это редко экономически оправданный проект.

Не так много макрорегионов сокращает инвестиции в добычу нефти и газа. Из крупных только Европа. Конечно, после 2014 года в отрасли нет бума, но Ближний Восток, США, Россия – как минимум пытаются удержать капексы.
Отказа ЕС вкладываться в нефтегаз сказывается на мировой статистике: тренд инвестиций нисходящий уже почти десятилетие. ЕС дорого платит за свой экономический эксперимент названный «энергопреходом». Регион первым в мире столкнулся с мощным энергетическим кризисом, выбраться из которого не может до сих пор. Дефицит природного газа привел к гигантским тратам правительства на компенсации для энергоемких отраслей (это плюс к огромным субсидиям на ВИЭ). Однако это не помогло, каждую неделю приходят сводки об очередном закрытии крупного завода.
Экономия на капитальных вложениях в нефтедобычу даст о себе знать спустя лишь десятилетие из-за долгосрочности реализации проектов, что и произошло в 2023 году, ЕС столкнулся с дефицитом дизеля и бензина, что будет учащаться в ближайшие годы.

Как умирает цивилизация

Потребление нефти в Японии в 2024 году достигнет нового минимума со времен ведения статистики EIA (c 1980 года) – 3,3 млн барр. в сутки по сравнению пиковыми 5,7 млн барр. достигнутыми в 1996 году. За поколение потребление нефти в Японии упало почти в 1,5 раза.
Старение населения и снижение числа жителей приводит к уменьшению экономической активности и падению спроса на топливо. При этом Япония практически не участвует в мировой гонке элетромобилизации, делая ставку на старый, добрый и проверенный ДВС.
Деградация топливного рынка приводит к закрытию НПЗ. В этом году под снос пошел завод ENEOS (120 тыс барр в стуки), в следующем году закроется Idemitsu Kosan (такой же мощности). Вялый внутренний спрос убивает стимулы для модернизации НПЗ. В итоге они значительно проигрывают в эффективности новехоньким гигантам построенным в Китае и Индии. Как результат – экспорт излишков топлива из Японии невозможен. Старые НПЗ просто не в состоянии конкурировать с китайцами.

Спекулянты сколько угодно могут играть на понижение нефтяных фьючерсов, но стратегия ОПЕК+ работает. Новостные агентства с упоением могут пугать рынок рецессией в развитом мире, «не тем» Китаем, электромобилизацией и т.п. Однако спрос на нефть растет, в отличие от предложения. Как результат запасы нефти тают на глазах. Стратрезерв США пуст, запасы топлива в странах ОЭСР на многолетних минимумах, главный азиатский терминал – Сингапур – пуст.
Запасы нефти в плавучих хранилищах (танкерах в дрейфе) сокращаются уже больше трех лет и почти опустошены. Запасы в танкерах зачастую принадлежат нефтетрейдерам – профессиональным торговцам, и это основной рыночный балласт создающий инерцию нефтяного рынка. Они покупают, когда нефть очень дешева и продают, когда она начинает дорожать. Но сейчас этот мировой резерв нефти истощился. Это был последний стопор ограничивающий резкий рост спотовых цен на нефть: традиционно пред ралли нефтяных цен заканчиваются именно запасы в плавучих хранилищах.

Страна, определяющая мировой спрос на уголь – Китай. МЭА опять считает, что в этом году КНР потребил максимум этого ресурса и уже с 2024 года начнется спад спроса. Китай неоднократно пытался отказаться от использования угля в энергетике в угоду другим первичным источникам – газу, воде, солнцу и ветру: в КНР вводится ВИЭ в год больше чем во всей Европе.
Но как только в Китае перестают строить новые угольные ТЭС, страна тут же влетает в системный энергетический кризис с отключением целых отраслей промышленности. Осенью 2021 года в ответ на нехватку электричества правительство Китая остановило производство магния, как одну из самых энергоемких отраслей. Магний кратно вырос в цене. Тут же возник дефицит этого металла у автопроизводителей, в первую очередь европейских. И таких отраслей в Китае десятки. То есть на дешевизне китайской электроэнергии держится мировая промышленность.
Ответом на кризис 2021 года в КНР стало строительство нескольких десятков угольных ТЭС и выход добычи на новые максимумы.

Желание США взять под контроль Баб-Эль-Мандебский пролив понятно. Его, даже временное перекрытие, и даже под благовидным предлогом: наведем порядок в коммерческом судоходстве, грозит серьезными проблемами экономике Китая, Европы, Индии и особенно России. Слишком тесно переплетены торговые и экономические связи. Торговый путь Роттердам-Сингапур через мыс Доброй Надежды на 40% длиннее, чем через Суэц. Это соразмерное увеличение затрат на страховку, кредитование перевозок, фрахт.
Если перекрытие Баб-Эль-Мандеба станет системным, это потребует заметного увеличения мирового флота по всем видам судов (танкеров, газовозов, балкеров, контейнеровозов) занятых сейчас на маршруте Европа-Азия.
Впрочем, заварушки здесь ждали давно. Лидерам Китая, Ирана, Индии и России было понятно, что рано или поздно, стараниями Белого дома, проливы будут перекрыты. Отсюда гигантские инвестиции Китая в сухопутный коридор – «Пояс Путь», индо-иранский проект «Север-Юг», российский СМП. Логистика сильно была завязана на узкий коридор.

Поедите ли вы на ВАЗ-2101 в путешествие во Владивосток? Полетите ли на Ан-24 в Сочи? Безусловно, надежность и удобство такой техники сегодня вызывает вопросы. Однако каждый четвертый энергоблок АЭС в мире, под завязку загруженный ядерным топливом - ровесник той, легендарной, но отслужившей свой моральный век технике.
Да, каждая АЭС находится под пристальным наблюдением инженеров, проходит регулярное ТО. Эти АЭС за последние полвека были не раз модернизированы. Однако, модернизация касается динамических частей – турбин, насосов, компьютеров и автоматов. Но основа любой АЭС – это статические части – корпус реактора, фундамент и т.д. За полвека ежеминутной эксплуатации в режиме 24/7 устают даже самые надежные строения и механизмы.
Проблема уставшего парка АЭС в развитом мире – крайне актуальная. В ближайшие пару десятилетий необходимо закрыть более 250 атомных ректоров – по два-три десятка в год. Допускать к эксплуатации ядерный объект возрастом более полувека – просто преступно к людям проживающих рядом.

Стратегия Штатов направленная на деиндустриализацию Европы начала давать свои плоды: инвестиции в строительство заводов в США резко пошли вверх. Bloomberg это называет «строительным бумом». Впрочем, с поправкой на накопленную инфляцию (29,5% с 2015 года) цифры не выглядят столь впечатляющими: объем инвестиций примерно соответствует предыдущим пикам 2015-2016 годов.
Да и рост инвестиций в фабрики не подтверждается статистикой роста промышленного производства. При всех многочисленных преимуществах США (пониженные налоги, сверхдешевая энергия, стимулы для релокантов, крупнейший рынок сбыта) промышленное производство в США стагнирует с апреля 2022 года.
Главная проблема Шатов – дефицит квалифицированного персонала (он здесь стоит экстраординарно дорого в сравнении с Китаем, Мексикой или даже странами Европы) и демотивированность на труд неквалифицированного - огромные пособия по безработице развращают. Поэтому трудоемкое производство зачастую выгоднее открыть в соседней Мексике.

Кризис в Йемене ведет к дефициту топлива в Европе

Значение Красного моря, как логистического маршрута нефти кратно выросло после начала СВО. Российская нефть черноморских и балтийских портов преимущественно идет на переработку в Индию или Китай. Кратчайший маршрут через Суэц и Баб-Эль-Мандеб.
При этом количество ежедневно транспортируемой нефти и нефтепродуктов чрез Красное море превысило 6 млн барр. До начала СВО проходило мене 3 млн барр в день преимущественно ближневосточного топлива. Впрочем, цифры Bloomberg, представленные на графике сильно разнятся с данными Минэнерго США, которые считают, что через проливы идет до 4 млн барр русской нефти ежедневно. Но самое интересное, что эта нефть в виде нефтепродуктов возвращается обратно в Европу, на свои традиционные рынки сбыта.
Более «защищенные» каналы поставки российской нефти по суше или через территориальные воды были разрушены самими европейцами, которые то ли по своей воле, то ли по воле США, отказались от поставок российской нефти и нефтепродуктов.