Посмотрел свежего (последнего?) Миядзаки «Мальчик и цапля». И ничего не понял, совсем.

Мне это показалось какой-то невнятной смесью из (только не смейтесь) «Черновика» Лукьяненко, пиксаровской «Души», марвеловской мультивселенной и американского инди про форсированное взросление, выполненной в узнаваемой, но как будто заметно упрощённой манере Хаяо Миядзаки.

В промо-материалах рассказывали, что история автобиографичная, но мне даже сложно представить в чём. Трагическая утрата матери и сложный метафорический путь мальчика к примирению с этой утратой? Но мама режиссёра, если верить Википедии, прожила 72 года. Мальчик приходит к богу/демиургу и отказывается сам стать богом? Даже и не знаю.

Единственная очевидная автобиографическая деталь здесь — та же, что и в «Ветер крепчает»: годы Второй мировой войны и отец, работающий на фабрике по производству деталей к самолётам (и берущий работу на дом).

Некоторые из критиков даже разглядели в этом фильме антивоенное высказывание, и я, признаюсь, всё ждал его. Но и этого там нет.

Как нет и какой-то понятной и простой истории, какая есть в каждом другом фильме Миядзаки. Всё на каких-то недомолвках и самодогадках, набросанных персонажах и сюжетных линиях и в запутанном таймлайне.

Один мой друг сказал, что не видел ни одного фильма Миядзаки полностью, все только фрагментами и урывками, поэтому для него всё творчество режиссёра — это всё один и тот же большой мультфильм. Примерно такое же ощущение у меня от «Мальчика и цапли» — как будто это грубо сцепленные фрагменты разных историй, сложившиеся в малопонятный горячечный сон.

Кино говорит с нами на своём особом языке, независимо от того, из какой страны или культуры оно родом. Хороший фильм можно понять, даже если он снят на совершенно незнакомом языке, или если посмотреть его вообще без звука. Именно это больше всего восхищает меня в киноязыке — универсальность: каждый человек неосознанно понимает его, но при этом понимает по-своему. А если превратить это подсознательное понимание в осознанное, удовольствие от просмотра фильмов и сериалов возрастает неизмеримо.

Конечно, как и любой другой язык, киноязык невозможно выучить за получасовую лекцию, но я попытался дать несколько примеров самых базовых приёмов, и реакция аудитории была невероятной. Что может быть круче, чем услышать от кого-то среди зрителей вздох озарения «Вау!» во время одного из видеопримеров ещё даже до того, как я его объясню?

Теперь хочется сделать из этого опыта что-то большее. Может быть, цикл статей, полноценную лекцию или даже серию лекций.

В конце концов, пауза в канале не может же быть вечной. Поставьте сердечко, если вам было бы интересно читать здесь про киноязык и визуальную семиотику — это поможет мне ещё больше набраться вдохновения!

По следам своего исследования возрастной публики кинотеатров написал колонку о неожиданном аспекте изменения восприятия с возрастом.

Более подробно про эксперимент Лапида я писал (страшно подумать!) шесть лет назад.

Каждый воспринимает звук в кинотеатре по-своему. Но для большинства посетителей стандартные настройки звука оказываются вполне подходящими. Однако существует категория зрителей, которая редко посещает кинотеатры именно из-за дискомфорта, вызванного громкостью звука.

В своей статье эксперт по управлению кинотеатрами Алексей Коропский делится наблюдениями о том, как пожилые люди воспринимают звук в кинотеатрах.

Вся мировая кинопресса уже вторую неделю находится под впечатлением от финансового и зрительского успеха фильма «Майнкрафт», пишут, что это так неожиданно. Но я вспомнил, что еще восемь лет назад зафиксировал здесь точно такую же реакцию зрителей-детей на мимолётные кадры из этой игры в фильме «Чудо».

И это в очередной раз заставляет размышлять о том, насколько велик разрыв между кино-прессой/-критикой/-продюсерами и реальной публикой. Именно поэтому для меня, как человека в первую очередь показывающего кино, всегда было очень важно знать свою аудиторию, наблюдать за реакцией публики во время сеансов. И не раз это помогало мне делать верные прогнозы при репертуарном планировании, составлении расписания сеансов или организации специальных событий. Никакие фокус-группы и профессионалы с 30-летним стажем (эти особенно опасны) не заменят наблюдений за реакцией in vivo и тонкого чутья атмосферы в зрительном зале.

(Знаю лично директоров кинотеатров, которые не скрывают того, что сами в кино последний раз были много лет назад: «А зачем? Мне и так всё понятно, я же вижу цифры». Так есть и продюсеры, которые в кино бывают только на премьерах и фестивалях. А потом находится миллион объяснений тому, что очередной фильм не нашёл отклика у зрителей, кроме единственно верного — он не нужен зрителям.)