Новый виток роста тревожности россиян фиксирует ФОМ. Причиной могли стать очередные разговоры о применении ЯО и его испытания, а также новые перегибы в ходе мобилизации (облавы и тд), а также понимание, что с приходом зимы быт будет усложняться, а финансовое благополучие - проседать. Сверхвысокий уровень тревоги держится уже более месяца, а значит, неминуемо должен начать трансформироваться в падение рейтингов поддержки власти, в первую очередь региональной и представительной.

Страх становится политическим трендом, который власть не может игнорировать. Так как в итоге он может привести к резкой трансформации общественных настроений вплоть до революционных. Уже месяц мы фиксируем небывалый рост «тревожности» общества, но что это, если не простой страх людей за свое выживание? В конечном счете, прежний договор общества (или населения) с государством (системой власти) строился на простом принципе: вы не мешаете нам выживать.

Сегодня мы наблюдаем ровно обратное, когда система ежедневно пугает пробиванием дна самой низшей ступени пирамиды Маслоу – безопасности. Ядерные удары, «мы готовы в рай», мобилизация на передовую без обучения и снаряжения, непонимание дальнейших жизненных перспектив по работе и учебе, да и банально, некоторые боятся не пережить зиму, без денег, пищи и тепла. Поэтому общество не просто встревожено, оно напугано, но страх не может быть долгоиграющим трендом, он обязательно трансформируется, либо в апатию и через нее - в покорность, либо, наоборот – во взрывной запрос на избавление от него.

Сам по себе политический страх - это переживание людьми возможности определенного ущерба их коллективному благополучию - боязнь терроризма, преступности или же запугивание людей властями, что имеет далеко идущие последствия. Он может диктовать общественную политику, приводить новые группы к власти или наоборот. Страх вгоняет общество в состояние заторможенного политического мышления, которое не позволяет критически и самостоятельно мыслить. Это базовая эмоция, которая на рефлекторном уровне связана с угрозой уничтожения и главный способ сопротивления ей - владение объективной информацией. Поэтом запугивающая сторона всегда показывает, что надежда на решение проблемы связана лишь с ней.

Социологию страхов пока никто не делал, но можно выдвинуть гипотезу, что раз резкий скачок более чем на 50% произошел месяц назад, с начала старта частичной мобилизации и последующей эмоционально-ядерной эскалации в СМИ, то общий контекст понятен. Особый интерес представляет процент тревожности, который мог бы быть связан с ухудшением социально-экономического состояния. Т.е. сколько людей офигело от телевизора и сколько реально тревожится за свое выживания из-за потери работы, дохода, кормильца и т.д. Обе этих тревоги могут иметь разный политический запрос, если первые – запрос на нормализацию и умиротворение, то вторые – на «левый» патернализм. Конечно, эти явления могут пересекаться или иметь иную окраску, например, запрос на нормализацию и либерализацию от городского электората. Но в любом случае, тревога не может быть долгоиграющим фактором политического пространства, она должна куда-то канализироваться и во что-то преобразоваться.

Собственно, фактор страха заставляет задуматься даже наименее рефлексирующие группы, почему им страшно. Конечно, поначалу страх проецируется вовне – на внешнего врага, на опасность, перед которой необходимо сплотиться. Но при длительной тревоге, которая в обычной психиатрии перерастает в синдром, политический страх начинает формировать схожие общественные расстройства. В конце концов, любой страх требует выхода и избавления. Власть это чувствует, поэтому запрос на «партию мира» формируется не только в низах (которые не могут этот запрос артикулировать), но и в элитах, которые понимают, что при таком напряжении в обществе ресурсы сгорают довольно быстро. Политическая история показывает разные развилки выхода из ситуаций, начиная от революционного преодоления страха, до формата «оттепели», которая как раз понадобилась стране после «тисков сталинщины».

Регионы продолжают «выравнивать» формулировки региональных Конституций после поправок к Конституции РФ 2020 года. На этой неделе подобная плановая задача наделала немало шума в Дагестане. Представители отдельных политических кругов, которые противостоят главе Дагестана Сергею Меликову, устроили атаку, похожую, по оценкам политологов, на игру ва-банк.

Конфликтуя с руководством региона, многие из них забыли про устоявшиеся правила игры и задачи федерального центра. Запущенная негативная волна против президентских поправок в Дагестане явно не оправдалась. Их противники поначалу долго не выводили конфликт в публичную плоскость, но в итоге раскрыли себя, проголосовав против. Противниками поправок оказались лишь депутаты-представители одного фамильного клана. По словам местных экспертов, их риторика и ранее была направлена против этих задач.

Несогласные хоть и не смогли повлиять на ход голосования большинства депутатов, но негативный осадок от обсуждения остался. Слабо выглядевшим оказался и бывший депутат ГД от Дагестана, а ныне председатель Народного Собрания Заур Аскендеров. По оценке самого руководства региона, депутаты подошли к своей работе провально.

Нужно отметить своевременную реакцию Главы Дагестана Сергея Меликова, который в роли основного арбитра быстро поставил все на свои места. Общественные настроения также оказались на его стороне. Боевой генерал оказался куда ближе к настроениям общественности, чем оппозиционные внутриполитические группы. Тревожность общества была нивелирована гарантиями Меликова о неприкосновенности границ Республики без соответствующего волеизъявления народа.

Обсуждают и активность депутата Султана Хамзаева, который на своём примере показал, как нужно реагировать на провокации. Успешные кейсы депутата при недовольстве во время мобилизации в Дагестане, а ныне по злободневным поправкам, лишь подтверждают постоянную готовность Хамзаева вступать в совсем непростые дискуссии в защиту конституционного строя. Подобная поддержка системы со стороны депутата от Дагестана совсем не типична для устоявшихся норм, когда депутаты из РД – не политики, а представители финансовых групп со своими играми.

Ожидается, что по итогу бурных обсуждений власти должны сделать соответствующие выводы. Президентские поправки в Конституцию – совсем не рядовой вопрос законодательной повестки, за противодействие которому в 2020 году на федеральном уровне появились многочисленные конфликты с элитами, а многие - были изгнаны из системы власти. Ровно также, как сообщают региональные tg-каналы, своего поста уже лишился начальник управления внутренней политики администрации главы РД.

Рейтинг KPI глав регионов РФ за октябрь 2022 года, подготовленный коллегами из ПУЛа. На основе данных мониторинга ежемесячно губернаторы и мэры получают коэффициент результативности из среднего значения, куда входят такие показатели: соотношение негативных и позитивных постов и комментариев, активность ведения страниц в социальных сетях и мессенджерах, индекс цитирования в (СМИ, региональных сообществах и каналах), взаимодействие с населением, прочее.

Лидеры:
1. Кадыров Рамзан Ахматович. Чеченская республика.
KPI месяца: 80% (+3%).
2. Собянин Сергей Семенович. Москва.
KPI месяца: 75% (+4%).
3. Минниханов Рустам Нургалиевич. Республика Татарстан.
KPI месяца: 61% (-0,2%).

С полным списком и распределением вы можете ознакомиться на постоянной странице.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Путин презентовал Россию как новый антиглобалисткий проект, полагая, что другие страны смогут присоединиться к нему. По сути, это некоторое возвращение к старой доброй «антиимпериалистической борьбе» Советского Союза, но поскольку империя – часть карго-культа новейшей российской системы ценностей, то борьбу назвали антиколониальной. Конечно, в мире постколониального дискурса такой заход звучит несколько двусмысленно, однако вряд ли современные идеологи Кремля - большие поклонники Фуко и Делёза. Так вот, чтобы продать этого антиколониального слона, на него нужно хоть какое-то описание, набросок идеи и стратегии, иначе пока это лидерство выглядит исключительно ситуативным.

В XX веке Россия возглавила антиколониальное движение, заявил президент России Владимир Путин во время выступления в Кремле. Эту же мысль, но в более развернутом виде, он повторил и на Валдайском клубе накануне. Отличие одной речи от другой в том, что вторая более отрихтованная, миролюбивая и, скорее, упакованная в экспортный вариант – с предложением всем странам, кроме США, дружить экономиками (как бы сказал один из любимых мультперсонажей Путина – кот Леопольд: «Ребята, давайте жить дружно!»). Многие уже назвали ее программной, т.е. путинская Россия 21-го века – позиционирует себя не просто как окопный традиционалист, а как международный антиглобалистский проект, оппозиция мировому истеблишменту и Мальчиш-Кибальчиш в одном флаконе. Правда, этому флакону явно не хватает какого-то более целостного содержания.

Сейчас Россия – это, скорее, антиЗапад, «зеркалящий» политику США с точностью до наоборот. У них что-то продвигают – у нас это строжайше запрещают, у них кто-то там преступник – мы его подберем и сделаем героем. Но стратегии в этом нет, исключительно тактические шаги. Традиционализм – слишком почвенническая концепция, чтобы претендовать на лидера антиглобального миропорядка. В конце концов, кто как не Россия стала одним из бенефициаров глобализма, превратившись в систему «кротовых нор» и с легкостью проявляясь то в Африке, то в Южной Америке, то куда-то вмешиваясь, то кого-то покупая. Я уж не говорю про оффшоры, которые были буквально оккупированы глобальным российским бизнесом. Попав под санкции, наша империя не перестала быть глобальной, скорее, наоборот – она стала глобальным пиратом, покорителем морей серых зон и Тортугой для «параллельного импорта».

По сути, к этому лихому «пиратскому государству», полному противоречий и черных дыр, звучит призыв о присоединении для наших потенциальных союзников. Поэтому не удивительно, что на зов пока откликаются, в основном, такие же пиратские капитаны, вроде лидера Гвинеи-Бисау. Жертвы колониальной политики прошлых лет, вроде Индии и Китая, уже переросли необходимость в подобном лидерстве. Равными партнерами могли бы стать Аргентина, Вьетнам, Египет и даже страны СНГ. Но тут некоторые сами видят в России – метрополию, достаточно вспомнить отповедь президента Таджикистана Рахмона Путину, где он просил уважать свою страну, а не считать ее «частью СССР».

В общем, в этом новом международном позиционировании конкретики явно не хватает. Запад имеет четкую стратегию – промышленную революцию 4.0 и идеологическую базу, подробно проработанную политиками и сплетенную философами за весь прошлый XX век. Можно сколько угодно отвергать «чуждый нам джаз», но, в конце концов, эти идеи станут лишь привлекательнее для будущих поколений. По сути, находясь в хвосте кометы распада СССР, власти пытаются переупаковать старые идеи в новую обертку.

Мнение экспертов. Директор Центра развития региональной политики, автор телеграм-канала The Гращенков Илья Гращенков – о росте тревожности и страха в обществе как факторе изменений региональной политики.

С тревожностью населения придется справляться губернаторам. Растущий и неубывающий уровень тревоги (на уровне 60-70%), которая не покидает социум последний месяц, может кардинально повлиять на взаимоотношения власти и населения. Разумеется, окончание частичной мобилизации и смягчение ядерной риторики по телевидению должны снизить уровень напряжения. Вероятно, социологи зафиксируют его падение в ближайшие дни, однако «температура» держалась слишком долго и успела изменить структуру сознания граждан. Часть из них уже не будет доверять власти, опасаясь новых волн мобилизации и понимая, что вопрос ядерной угрозы теперь может вернуться в любую секунду.
Однако эти негативные последствия люди в первую очередь будут проецировать не на федеральную власть, а на региональный уровень. Прежде всего, на мэров и губернаторов, которые уже успели отличиться в процессе призыва запасников. Облавы военкомов, плохое матобеспечение, отсутствие какой бы то ни было информационной работы в этом направлении провели первую полосу отчуждения между населением и властью на местах. Так, прогремев на всю Ивановскую, глава области Станислав Воскресенский может серьезно потерять в рейтинге, а между тем, в 2023 году встает вопрос о его втором сроке полномочий. Более разумно поступил мэр Москвы Сергей Собянин, у которого тоже в будущем году выборы, но он сумел перехватить повестку и обернуть произвол военкоматов в личный успех – первым отменив мобилизацию.
Получив «широкие полномочия» от правительства, но при этом не получив достаточных ресурсов для их реализации, региональные начальники оказываются зажаты между прессом федерального центра и населением. Первые – будут требовать KPI, а также исполнения всех экстренных поручений, будь то новая мобилизационная или коронавирусная волна. Люди – будут требовать от власти поддержки и как минимум, обещанных благ по мобилизации, которые много где остались пустыми обещаниями: не дали ни выплат, ни дров, например. Так что усиление губернаторского корпуса во многом оказалось повышением бремени ответственности. В глазах электората все ошибки и проблемы власти будут проецироваться именно на их рейтинги.
Помимо ВДЛ, под огнем критики могут оказаться и депутаты региональных парламентов. В прошлые годы они часто выступали громоотводами для исполнительной власти, абсорбируя антирейтинги с глав на «партию власти». Однако в текущей ситуации каждый будет выступать сам за себя, и многие из них (особенно в тех регионах, где будут выборы в горсоветы и заксобрания) скорее предпочтут похайпить на критике провальных инициатив, нежели разделить заряд негатива от избирателей. Раз тревожность переросла в страх, но при этом он не привел к апатии и покорности, а скорее вызвал раздражение у наиболее активной части граждан, то неминуемо эти эмоции начнут политизироваться – будет формироваться новый запрос со стороны общества. 
Во-первых, усталость будет формировать мирную повестку, во-вторых – призывы разобраться с проблемами на своей территории, в-третьих – установить четкие временные и смысловые рамки происходящего.
Выборы и электоральная активность в целом, по-прежнему должны оставаться средством успокоительной коммуникации власти и народа. Без нее в обществе продолжит накапливаться тревожность, которая в какой-то момент может привести к формированию коллективного синдрома, с неясными последствиями. На нынешнем этапе региональная политика во многом начнет формироваться исходя из психотерапевтических запросов, связанных скорее с эмоциями, чем с рациональным поведением. Однако для России такой тип политизации вполне привычен и похож на тенденции, возникшие в начале 90-ых, когда после шока от распада СССР политизация распространялась по схожему контуру.

Конфликт Пригожина и Беглова переходит на качественно новую стадию. В основном, из-за усиления Пригожина, который теперь видный медийный представитель «партии ястребов», наравне с Кадыровым, Медведевым и Володиным. Поэтому жест этот уже политический, попытка перевода конфликта из-под ковра в публичную плоскость. Кстати, именно этот кейс хорошо демонстрирует, что как ни странно, а «ястребы» сильны скорее медийно, чем аппаратно.

Согласована эта атака или нет, в данном случае не так важно. В любом случае публичное обращение в ГП - это политический конфликт, когда оба актора должны будут использовать свои ресурсы для победы. Беглов, с момента ослабления группы «афонитов» утратил часть влияния, зато Пригожин сильно вырос в плане своих возможностей на федеральном уровне. Силовая поддержка Беглова - регионального уровня, а у Пригожина - теперь федеральная. Срок Беглова подходит к концу и решительный удар был нанесён в публичной плоскости, что серьезно повышает ставки и делает невозможным «тихий выход» из ситуации.

Многие считают, что это неожиданные побочные эффекты от стартовавшего транзита власти, когда усилившиеся группы стараются успеть реализовать свои запросы. Возможно, что это просто авантюра, для которой очень хорошо подобрано время - когда на самом верху всем не до региональной политики. Или конфликт перешёл в ту стадию, когда атака - лучшее средство защиты для Пригожина. В любом случае, это обострение покажет, насколько серьёзные трансформации начались во внутренней политике.

📊Рейтинг федеральных и региональных каналов, оказавших наибольшее влияние на региональную политику за период 24-30 октября 2022 года

🔺Федеральные каналы

1. НЕЗЫГАРЬ
2. BRIEF
3. Октагон
4. 16 негритят
5. Политджойстик/Politjoystic
6. The Гращенков
7. Региональная политика
8. Бойлерная
9. Что-то знаю/Павел Данилин
10. Как бы Михаил Виноградов

🔺Региональные каналы

1. Ангара
2. Ротонда
3. Земля Сибири
4. ЯМАЛ-МЕДИА
5. Урал-Хурал
6. ДаВос
7. Барахло
8. Ханты и манси
9. Башкирское жало
10. Балтийское измерение
11. Упорный край
12. Вечерний Хабаровск
13. СТРЕЛЫ КАЗБЕКА
14. Сибирский цирюльник
15. Сибиряк
16. СОВА СКАЗАЛА
17. Красноярский чернослив
18. Челябинск сегодня
19. Чернозём
20. Ханты, деньги, нефтевышки

#Рейтинг

Федеральный центр и его вертикаль власти нашла конкурентов в лице крупного, но не совсем формального бизнеса. Оказавшись неповоротливым при решении оперативных задач, государство само вынуждено обратилось за помощью к «эффективным менеджерам» системы. Это и Пригожин с его ЧВК и Кадыров с нацбатальонами, а также многочисленные подрядчики по реализации схем параллельного импорта, реинжиниринга и прочие «генералы серых зон». С понижением статуса государства как монополиста на насилие и оборону, усиливаются тенденции по отказу от догматического восприятия его как абсолюта власти и примата закона, откуда и высказывания, вроде: «не время для законов, время для действий».

В связи с этим Система понемногу начинает замещать собой освободившиеся государственные ниши. Причем в своей логике, в которой она гораздо эффективнее. К примеру, если генералитет армии неэффективен, то Система пытается эту эффективность повысить – убрать «плохих» и назначить «хороших». Вопрос только в том, что объективного мерила для такого качества нет, оно исключительно субъективное. Кстати, годами ранее что-то похожее происходило в МИД, когда неэффективных послов стали заменять на эффективных, в той же Африке, например. Теперь вот Система переходит в наступление на региональную политику. Пригожин первым реализовал «право бизнеса» на критику губернаторов (хотя, что это за бизнес и почему этому бизнесу можно, а какому-то другому – нет?), как он сам заявил: «есть претензии к бездельникам, бюрократам и коррупционерам».

Система не равно государство. Еще в 90-е, когда довольно слабое государство, угнетаемое бандитами и олигархами, пыталось выжить в этих тисках, оно во многом пошло на сделку с Системой. Так, «афганцы» в свое время усилили власть, перейдя из теневых форм управления в официальные – заняв места глав районов (в том же Подмосковье – это яркий пример), потом криминальные общаки стали основой для реинвестиций из западных оффшоров. В какой-то момент Система настолько сблизилась с госаппаратом, что для невооруженного взгляда стало казаться, что раз мы «говорим партия, то подразумеваем – Ленин!». Но нынешнее положение вещей привело к очередному расслоению.

Система завязана на финансовые потоки, которые можно быстро и эффективно перестраивать под нужды управления страной. Государство так не умеет. СВО как раз показало, что когда логика управления меняется в один день, то инерционному аппарату для перестройки в эту логику мало и года. Нужно вносить правки в бюджет, работать с настроениями в обществе, как-то планировать будущее. Системе ничего этого не нужно. Она форсирует исполнение конкретной задачи, на завтра забывая о ней, общественное сознание подгоняется под эту логику, как и работа аппарата. Собственно, в этой же логике мыслят и идеологи Швабба с их «пониженным статусом законов и государства», которую опробовали на пандемии коронавируса. В этой системе координат твит Начальника может иметь силу закона, а какой-нибудь санитарный врач обретать полномочия диктатора.

Региональная власть долгие годы прибывала под прессингом федерального центра, пока на нее не стали сгружать полномочия без ресурсов. В этом смысле, оказавшись на передовой политического выживания регионы стали задумываться о субъектности. Чечня, в этом смысле, стала одним из первых, кто сумел выстроить отношения в новой логике, научившись говорить «нет». Теперь новый бизнес бросает вызов старым элитам, при этом предлагая вполне демократическое поле для схватки – прямые выборы. Собственно, такая «игра в кальмара» и есть предполагаемый способ выживания для элит на этапе трансфера, о чем ранее я уже говорил.

Мало кто верит словам Пескова, что мобилизации больше не будет. Следовательно, мало кто верит и словам Путина, который не закрыл свой указ, как бы «посоветовавшись с юристами». Так что система тест на уровень доверия к власти не прошла, ведь «все все понимают».

Когда депутатам нечем заняться, они обсуждают три темы: ЛГБТ, компьютерные игры и Хэллоуин. Сегодня, в День всех Святых, лучшие силы ГД были брошены на поиск ведьм и борьбу с нечистой силой. Гадость, вместо сладости выбрали депутаты Лантратова и Милонов, а также сенатор Климов. А вот вице-спикер Даванков от «Новых Людей» заявил, что не видит в Хеллоуине угрозы стране. В голосовании на его странице с ним солидарно более 50% опрошенных. Так что попразднуем еще Хэллоуин Самайн.

👉 Какие результаты мы имеем на рубеже в 250 дней СВО? Что повлек за собой выход из «зерновой сделки»? Насколько долго хватит сил у Запада на продолжение конфликта? Об этом и многом другом в числе первых докладывает «Кремлёвский пересмешник»: слышит шепот в многоголосии, видит, что несут на хвостах сороки, пересмеивает без пересуд — подписывайся и не пропускай самое важное в актуальной повестке дня.

Подготовка к ЕДГ-2023 может стартовать уже в начале ноября. Выборы пройдут 10 сентября будущего года и на них должны избрать 23 губернатора (одного из них через заксобрание – главу ЯНАО), 16 региональных парламентов и множество городских и муниципальных советов. Это один из крупнейших ЕДГ за последние несколько лет, к тому же выборы накладываются на старт президентской кампании, которая по графику будет стартовать также в будущем году. В ЕДГ будут избраны мэр Москвы и глава Подмосковья – главы самых крупных и богатых субъектов.

Если губернаторские выборы кое-где могут быть заменены на непрямые (выборы через парламенты, особенно в национальных республиках), то заксобрания и гордумы гарантировано будут избираться прямыми выборами. Их отмена возможна только в случае введения всеобщего ВП, вероятность которого пока оценивается как крайне низкая. Поэтому регионы уже начинают активно готовиться к электоральному циклу. Учитывая, что социологи фиксируют усталость населения и рост тревожности от тем связанных с СВО, выборы не будут легкими для представителей партии власти.

Разумеется, есть технологические способы нивелирования результатов, начиная от чисто политических (зачистка поля от наиболее оппозиционных кандидатов, а также «договорняки» с оставшимися, более лояльными местными элитами), до корректирующих технологий вроде ДЭГ. Однако сама кампания будет подразумевать процесс выхода в поле критики разнообразных политических групп. Учитывая озвученные выше настроения населения, вполне вероятно, что политические идеи близкие к «партии мира» на этих выборах будут более востребованы, чем «Z-идеи» популярные на кампании 2022 года.

По этой причине, темы связанные с мобилизацией (как наиболее раздражающие социум), могут быть максимально приглушены. Как раз накануне, спор «Единой России» и «Новых Людей» по теме введения уголовной ответственности при мобилизации, показал, что партия власти не хочет брать на себя ответственность за закручивание гаек в этом направлении. Вероятно, что спикеры ассоциированные с партией власти могут отказаться и от повышения градуса связанного с ядерной риторикой и прочими нервирующими общество темами.

Что же касается губернаторской ротации, то вероятно, что в нынешних условиях она будет минимальной. Вероятно, что замены могут затронуть либо крайне непопулярных глав (к примеру, следует замерить рейтинги Ивановского губернатора после истории с облавами на призывников), для кого переизбрание может стать проблемой или глав находящихся в конфронтации с федеральным центром или крупными ФПГ (например, главы Красноярского края и Хакасии). Остальные 70-80% губернаторского корпуса, вероятно, сохранят свои посты и будут переизбраны.

Наиболее яркими выборами на уровне парламентов субъектов и муниципалитетов могут стать выборы в Ярославскую областную думу, Заксобрание Ульяновской области, хуралы Бурятии и Калмыкии, Ил Тумэн Якутии, ВС Хакасии, Владимирское и Иркутское Заксобрание, а также в городскую думу Екатеринбурга. Указанные регионы обладают протестными потенциалом, наличием субъектной местной элиты, а также ресурсами необходимыми для ведения кампаний.

«Прокручивать фарш назад» власть еще не разучилась. Вчера единоросы собирались вводить уголовку за уклонение от мобилизации, а сегодня – уже передумали. Коллега Константин Калачев полагает, что причиной торжества здравого смысла стала критика инициативы со стороны партии «Новые Люди» и ее сторонников внутри власти. Соглашусь с этим тезисом, так как он хорошо вписывается в логику старта ЕДГ-2023 о котором я как раз написал. Люди устали от эскалаций и тягот, связанных с СВО, поэтому сейчас акции «партии мира» растут, политический запрос на них формируется в народе.

Судя по тому, как прошла первая волна мобилизации, затевать аналогичную вторую можно будет только в самом крайнем случае. Во-первых, она будет намного сложнее первой, так как добровольцы и лояльные ушли в первую. Во-вторых, она может происходить уже при совсем иных условиях и бэкграунде, которые могут вновь встревожить и без того напуганную общественность. В этом смысле лидер «Новых Людей» Алексей Нечаев правильно подмечает, что очередной инициативой по «закручиванию гаек» ЕР становится главной оппозицией президенту и Генштабу. Очевидно, что не в интересах власти, у которой в будущем году не самые простые выборы, в очередной раз раскручивать заранее непопулярную тему.

Похоже, что общественные настроения вновь открывать в Госдуме пространство для дискуссий и в этом случае мы видим достаточно быструю реакцию со стороны многих акторов от ЕР, которые предпочли не дискутировать с Новыми Людьми, а быстро сменить позицию. Внутри партии власти тоже есть сторонники «партии мира», по крайней мере, выступающими против инициатив связанных с эскалацией и понимающих, что общество требует успокаивающих формулировок, а не обратного. Так что голос разума в очередной подсказывает власти верное направление, главное чтобы депутатам от ЕР вновь начали доверять.

Regnum все. Собственник, говорят, сменился и редакция не может работать в прежнем формате. Возможно, что и так. В последние месяцы главред Модест Колеров стал рупором «партии войны» и позиция всего агентства оказалась на турбо-патриотических позициях, схожей с «z-военкорами». Это уже была не столько объективная журналистика, каким я помню старый Регнум, сколько пропагандисткая позиция, возможно поэтому собственников и поменяли. Кстати, меня в своё время Regnum зачем-то обвинял как раз в продвижении идей «партии мира» и наезде на военкоров, тем самым подчеркивая недопустимость перечить наиболее воинствующей позиции. Но после того, как z-ультрас сами стали критиками власти и государства, они оказались под тем же огнём, что и некогда либералы. Как я уже говорил, власть она не чёрная и не белая, она серая и ей все равно, кто ее критикует, западник или почвенник. Поэтому очевидно, что приостановка работы Regnum частично связано с усилением давления на «зэтов», которые не хотят сбавлять градус эскалации и требуют от государства играть по их правилам.

Городские думы крупных городов могут стать основным полем для конкуренции на выборах 2023 года. Как мы ранее говорили, ЕДГ-2023 стартует уже в начале ноября, так как времени на подготовку остается не так уж много. Наиболее конкурентными могут оказаться выборы на уровне совета депутатов крупных региональных столиц, всего таких 12: Абакан, Архангельск, Белгород, Великий Новгород, Волгоград, Екатеринбург, Красноярск, Кызыл, Майкоп, Рязань, Тюмень и Якутск. Наиболее конкурентными могут стать выборы в гордуму Екатеринбурга, Красноярска и Якутска, также умеренная борьба возможна в Архангельске, Волгограде и Рязани.

Наибольший интерес представляют выборы в гордуму Екатеринбурга. Переговоры о схеме выборов стартовали еще в августе. Команда мэра Алексея Орлова подготовила новую нарезку избирательных округов, которая может серьезно изменить положение некоторых кандидатов, традиционно избирающихся на своих территориях. Кроме того, обсуждается даже вариант отказа от смешанной системы в пользу одномандатников (мажоритарной системы), тогда как сейчас 18 депутатов выбираются по округам, а еще 18 – по спискам партий. Есть и компромиссное решение - формировать думу по системе 75% на 25%. Похоже, что для некоторых элитных групп такое положение вещей показалось опасным, поэтому председатель городской думы Екатеринбурга Игорь Володин накануне выступил с предложением вовсе перенести выборы на неопределённый срок. Однако законодательно оформить такую пролонгацию полномочий будет не просто и вряд ли мэрия и губернаторская администрация захотят идти на подобный риск.

Выборы в гордуму Якутска совпадут с выборами главы республики и Ил Тумэна. У партии власти не слишком хорошие позиции в регионе, рейтинг один из самых невысоких в стране. Кроме того, гордума – наиболее сложный фронт работы, так как в столице региона сосредоточен наиболее протестный электорат, много молодежи, а также сторонников оппозиции. ЕР ставит себе задачу победить в 15 округах и набрать не менее 35% голосов по партийным спискам. Ответственным за кампанию станет Виктор Федоров, недавно назначенный главой местного отделения Единой России. Однако совмещенные с губернаторской и парламентской кампанией, выборы в городе могут стать хорошей площадкой для работы оппозиции, в числе которой КПРФ, СРЗП и «Новые Люди», которых представляет экс-мэр Якутска Сардана Авксентьева.

#ЕДГ2023

Византийская система управления, которая всю неделю обсуждается в телеге – это какая-то попытка продать нынешние «интриги двора» как устоявшуюся систему ценностей неофеодализма? Все, кто прошел хотя бы начальный университетский курс истории помнят, что византийский - синоним использования интриг для получения политической власти или желаемого. Фактически, все друг друга убивали, то устраивая заговор, то просто отравляя. Вся история Византии - это череда борьбы разных людей за власть над империей.

Кстати, характерной чертой политической борьбы в Византии являлись пытки над побежденными оппонентами. Новый император любил выжигать глаза своим соперникам, отрезал им язык и нос, например. Приходилось жертвовать и родственниками, например, императрица Ирина, которая правила Византией в конце VIII века, получила власть вследствие кончины своего супруга и являлась соправительницей своего сына Константина VI. В итоге Ирина организовала атаку на собственного сына, при которой его схватили и выкололи ему глаза. А знаменитая императрица Феодора, которая во многом способствовала успешному правлению своего мужа императора Юстиниана, позже стала танцовщицей и сбежала в Северную Африку с одним из чиновников среднего ранга. Правда, потом вернулась и вышла замуж за императора, перехватив у него имперскую власть, которую в последствии окрестили порнократической.

Кстати, особую роль в Византии занимали евнухи, как ранее в Китае, где ни составляли правящий класс бюрократии. Они всегда находились при дворе и принимали активное участие в политической жизни страны, управляли войсками, принимали участие в решении международных вопросов и организовывали дипломатические визиты. Чаще всего мальчиков превращали в евнухов собственные родители, желавшие своим детям политического успеха или просто видевшие в этом экономическую выгоду.

Поэтому разговоры о византийщине – как оптимальной формы управления российским неофеодализмом кажутся странными, особенно в свете выпячивания наших традиционных ценностей. Плутократия и порнократия во главе с евнухами, вряд ли столь уж традиционна для постсоветского пространства, куда более привычного к олдскульной автократии с налетом либерального аристократизма.

На фоне войны российское общество и государство претерпевают беспрецедентные изменения, которые определят дальнейшую судьбу страны.

Российский политолог, президент фонда «Центр развития региональной политики» Илья Гращенков рассказал Republic, как война в Украине запустит процесс федерализации в России, представляют ли Пригожин и Кадыров угрозу для Путина, как система будет пытаться спасти себя после Путина, и почему вслед за суровыми временами последует оттепель.

Медведев соревнуется за роль рупора «партии войны», но, похоже, что и для ее сторонников посты экс-президента стали беллетристикой. Патриотам объяснять суть борьбы не требуется, она для них экзистенциальная, а вот противников такой слог лишь раздражает. Акции Медведева-блогера давно пошли вниз после перебора с ядерной риторикой и очередной опус эти позиции ещё больше ослабит, несмотря на высокую читаемость иранскими ботами.

Приглашаю вас в Телеграм канал => https://t.me/travel_juicyworld - о путешествиях по интересным и загадочным местам мира. Здесь увлекательные и познавательные видео-ролики с описанием места, 2-3 публикации в день.