Политтехнологам не нужна идеология, а партиям нужна

Но это в идеальном варианте с пониманием того, что цели политтехнологов - создать простейшую в исполнении и дешевую по себестоимости технологию заведения политиков (представителей элит) в думы всех уровней или во власть, а цель партий - удержать власть или поменять власть. По сути, пока никто не предложил ничего нового и у нас так и остается выбор между буржуазной и коммунистической идеологией с различными вариантами: от либерального капитализма до фашизма, от классической диктатуры пролетариата до соглашательского "развитого социализма". И по идее, сегодняшние буржуазные партии: ЕР, НЛ - защищают власть капиталистов прямо или косвенно, а компартия должна бороться за смену идеологии и диктатуру пролетариата, при этом социал-демократы и либеральные демократы работают на размытие коммунистическую идеологию, как это делали Каутский и другие "оппортунисты", говоря о том, что либеральная демократия и развитый социализм - это также власть народа, как и коммунизм.

Так вот, это в теории, а в практике КПРФ - это давно уже не партия с идеологией коммунистов, а буржуазная "мем-партия" под красным флагом, целью которой является зайти во власть и урвать своих бонусов от неё. К красным флагам теперь добавятся и мемы с лосем.

Ответ на вопрос: нужна ли партиям идеология могут дать только политические акторы, исходя из их целей. Если цель - изменить ситуацию в корне, то без идеологии, которую смогут понять и разделить с партией массы не обойтись, а если цель - кресло и доступ к бюджетам, которое оно дает, то качественных "мемов" будет достаточно.

Путин против идеи «осажденной крепости»? Сегодня на экономическом форуме «Россия зовет» президент Владимир Путин заявил, что: «мы не стремимся жить «за крепостными стенами», мы повышаем уровень своего суверенитета, в том числе экономического». Собственно, уровень этого суверенитета вырос настолько, что страна вышла из многих европейских советов, расторгла ряд договоренностей и даже поправки в Конституцию закрепили главенство внутреннего права над международным. Многие восприняли эту тенденцию как идеологическую победу блока «охранителей» над «западниками», схватка между которыми сегодня в самом разгаре. Но президент Путин по-прежнему предлагает выдерживать баланс и окончательно не закрываться от внешнего мира.

О том, что «идет война ментальная», которую против России развязал коллективный Запад во главе с США, ранее говорили представители армии. Тогда же были предложены первоочередные меры противодействия: суверенизация интернета, подготовка кадров по информационному противодействию для силовой и гражданской сфер, перезагрузка молодежной политики, возобновление активного и широкого диалога с консервативным большинством — опорным электоратом действующей власти. Ранее о противодействии попыткам внедрения западных идеалов, угрожающих общественному согласию и политической стабильности, высказывался член Совбеза Николай Патрушев. Для внешнего мира, как и для внутренней политики, эта концепция имеет однозначный сценарий: максимальное закручивание гаек внутри страны и переход к т.н. «политике маккартизма», т.е. не только выявления «агентов запада», но и их устранение из общественной жизни.

Сторонники «закрепощения» понимают, что для простоты управления страной нужно изолироваться от внешних источников информации и законсервировать политическую систему, но зато они не очень понимают, как в таких условиях зарабатывать деньги и поддерживать экономику . Вопрос, конечно, еще и в том, каким образом может быть применена эта идеология. От мягкого варианта «театрального изоляционизма» до вполне жесткого реального, по типу советского «железного занавеса». К тому же, расклад сил сильно изменила пандемия и идея введения QR-кодов, за которые с «крепостными» теперь бьются гражданские сторонники «цифрового концлагеря». Похоже, что эта равновесная модель теперь доминирует, т.е. вместо включения в глобальную модель цифровизации, Россия создаст свой суверенный цифровой аналог. Как раз эта концепция максимально точно соответствует тому, о чем сегодня говорил Владимир Путин на форуме.

И тут вспоминается один из последних романов Пелевина «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами», где генерал Капустин емко озвучил главную российскую идею: «Мы вовсе не противопоставляем себя Западу. Мы хотим найти свое место. Мы понимаем ваш бизнес и уважаем его, слов нет… Любуемся просто. Величие, что тут скажешь… Но мы хотели бы иметь рядышком свой. Пусть и поменьше… От избытка чувств он приложил руку к груди. – Вот от чистого сердца говорю, мы правда хотим быть партнерами!».

Ядерные сараи Лукашенко. Президент Беларуси Александр Лукашенко заявил, что попросит Россию вернуть в республику ядерное оружие, если ЕС перенесет его из Германии в Польшу. «Мы же на территории Белоруссии к этому готовы. Я как рачительный, извините, хозяин ничего не разрушил. Все «сараи» стоят на месте», - добавил он. Согласовано ли такое высказывание с Москвой и не оказывает ли Лукашенко «медвежью услугу» Путину, грозя Западу давно забытой «кузькиной матерью»?

Сейчас «коллективному Западу» и прежде всего США важна стратегическая стабильность, в число которых входит как раз вопросы ядерного оружия и кибербезопасности. Из-за пандемии коронавируса, странам удалось заморозить некий статус-кво, особенно по всем противоречиям между США и Россией позициям и не расшатывать международную ситуацию. Взамен американцы снизили свои амбиции в части «принуждения к демократии», особенно в России и на всем пост-советском пространстве. Но заявление Лукашенко о «ядерной сделке» с Москвой может помочь эту ситуацию расшатать.

Часть моногородов может стать территорией политической напряженности. Правительство решило вдвое снизить число дотируемых из бюджета «монопрофильных городов» — с 321 до 163. Проблема поселений, где разрушена индустриальная промышленность и людей надо буквально спонсировать, чтобы они продолжали там жить, висела над страной с начала 90-х. В какой-то момент тяжелое наследие СССР было удобным средством для освоения бюджетов, не зря был создан целый Фонд развития моногородов, который по замыслу должен был запустить там процессы диверсификации. Сегодня проблема грозит появлением в «оставленных» поддержкой городах точек социальной напряженности.

Первые моногорода появились еще при Петре I, но в основным их число росло во времена индустриального развития СССР. Типы монопрофильных городов следующие: промышленный город, наукоград, город-курорт, агрогород, портовый город, город-гарнизон, город-спецпоселение. В России наибольшее число проблемных моногородов – это промзоны и агрогородки. Сценариев развития для населения таких моногородов всего два, исходя их уровня депрессивности: перепрофилирование или переселение. Этим и должен был заниматься профильный фонд, который за 6 лет существования потратил 22,26 млрд. бюджетных средств, но проблему так и не решил. Сегодня политическая ситуация в таких городах с одной стороны стабильная (не на кого надеется, кроме власти), а с другой стороны, кейс Пикалёво в 2008 году показывает, что в любой момент ситуация может дестабилизироваться.

Всего в моногородах проживает около 10% населения РФ. По данным Росстата, в наименее благополучных моногородах т.н. «красной зоны», проживает около 25% от общего числа, в городах с рисками ухудшения социально-экономического положения – 43%. Т.е. 2/3 городов рискуют стать территориями социальной напряженности. В «стабильных» моногородах - лишь 32%, среди которых крупнейшие райцентры: Нижний Тагил, Тольятти, Магнитогорск и др. Ранее Минэкономики предложило «закрывать» неперспективные моногорода, а безработных жителей переселять. Города-претенденты на закрытие сосредоточены в основном в СФО и ДВФО, среди них известные Саянск, подтопленный Тулун, Усть-Илимск и многие другие. Модернизация и инвестиции в такие города невозможны из-за плохой транспортной доступности. В большинство из них можно попасть только на поезде или самолете. Еще один существенный минус - экологические проблемы таких городов.

Собственно, проблема эта не уникальна. В США и других странах, переживших бум индустриализации, тысячи закрытых городов. В капиталистической системе моногорода никто не дотировал. Выработали шахту – закрыли. Невыгоден завод – закрыли. Недавно получивший каннскую ветвь фильм «Земля кочевников» как раз про такую ситуацию, нацию закрывшихся моногородов. Сегодня крупнейший город США Детройт переживает отток населения, где брошены даже небоскребы. Там можно увидеть улицы, на одной стороне которых ярко горят витрины магазинов, а на другой стоят здания с разбитыми стёклами, из стен которых прорастают деревья.

ЕР 20 лет. Из проектов временных партий власти, вроде НДР и блока «Единство», в 2001 году удалось вырастить «партию Путина», которая остается опорой системы. Как в свое время КПСС, ЕР стала надстройкой над экономическим базисом правительства. Кроме того, именно «едро» обеспечивает политическую легитимность системы, хотя в реальности давно не является консенсусной «партией власти». Уже несколько лет идут слухи и разговоры о скорой кончине партии или ее перезагрузке, но пока ей удается сохранять не только оболочку, но состав действующих лиц.

В начале своего становления ЕР была реальной партией большинства, тем, что Глеб Павловский позже назвал «путинским большинством». В разное время президент и сам водил ее в электоральный бой, но позже предпочел не связывать себя всего с одной политической силой, передав ее «второму президенту» Дмитрию Медведеву, который до сих пор и возглавляет ее де-юре. Кстати, останется ли непопулярный Медведев во главе партии – главная интрига съезда 4 декабря. Скорее всего – да, что будет означать: партия важна для системы как аппаратная сила (связующая «вертикаль власти»), а не как электоральная машина. Учитывая, что рейтинг партии не так уж высок, а реальный результат она получает за счет политтехнологий и голосов «электоральных султанатов», делать на нее ставку как на реальную политическую силу было бы странно. Зато как инструменту управления аналога ей пока нет, а значит, едро будет оставаться ядром системы до момента её полного переформатирования.

Имея парламентское большинство в ГД, «партия власти» де-факто обеспечивает законодательное обеспечение работы правительства, оформляя и принимая их инициативы. Взамен кабмин делится с партией совей ресурсной базой, а на региональных уровнях этим занимаются правительства субъектов и горадминистрации. Проще говоря, каждый стадион или баня построенные на бюджетные деньги брендируются логотипом ЕР. Как в свое время КПСС, партия имеет массу абстрактных идеологий, вроде «традиционных ценностей», но в реальности играет «направляющую роль» в управлении страной, что подчеркивается ее преимущественно чиновничьем составом.

ЕР неплохо отработала эти 20 лет, однако ее ресурс постепенно стал ее же грузом. Постоянная «раздача слонов» перед выборами быстро превратила политику в каргокульт. Отсутствие понимания, зачем именно нам нужна демократия, кроме того, чтобы предъявлять ее Западу как условный ярлык, подтверждающий, что у нас тут не какая-то восточная деспотия, превратило жизнь «едра» в вечную борьбу за убедительную победу без какой-то внятной цели. 80-90% результаты на выборах некоторых глав (не всегда единороссов) демонстрируют, что в погоне за красивыми цифрами власти постепенно подтачивают основания самой системы. Теперь народ прочно ассоциирует политическую прослойку с самой властью, а единороса отождествляют с чиновником, требуя с него то денег, то улучшения условий жизни.

Трансфер власти ставит под вопрос выживание партии в ее нынешнем виде в будущем. Однако на финальном этапе роль «ЕР» серьезно возрастет, так как именно ей предстоит обеспечивать этот «перенос власти», подобный переносу божественной крови в святом Граале из Артуровского цикла. После завершения этой процедуры новые времена потребуют новых героев, но к тому времени гегемония «партии власти» может окончательно сойти на нет, так как в пост-ковидной реальности роль партии-распределителя может оказаться гораздо менее привлекательной, чем в годы тучных бюджетов.

Политические игры между Россией и Японией – это противовес параллельным партиям с Китаем и США. Пока что Токио остается для Москвы резервной «точкой входа» на Запад (через Восток), точнее к западным деньгам и экономикам, но не исключено, что рано или поздно этот ход может понадобиться как основной. Сегодня премьер Японии Фумио Кисида назвал проблему мирного договора с РФ борьбой со временем. Ранее он заявлял о распространении суверенитета своей страны на южную часть Курильских островов.

Ранее, на заседании парламента Японии, Кисида сделал громкое заявление, что «Северные территории» Японии рано или поздно удастся вернуть. Хотя прежний премьер Абэ на многолетних переговорах с «Кремлём», что называется, спалил свою репутацию среди японской элиты. Заявление нового премьера - это сигнал японским элитам, а не Москве. Для Кремля японское руководство по-прежнему остается «планом Б» по нормализации отношений с западными экономиками, но уже не через страны АТР.

В середине октября японское руководство заявило: "вопрос мирного договора с Россией нельзя перекладывать на будущие поколения, необходимо решить проблему принадлежности четырех северных островов (Курильских островов) и заключить мирный договор. Правительство будет и впредь работать над этим на основе достигнутых двусторонних соглашений". Поэтому Кисида, как и его предшественники, продолжит внешнеполитическую «игру» с переговорами по южной части Курил, поскольку этим они пугают Пекин и Пхеньян возможностью заключения мирного договора с Россией, в чём руководство Китая и Северной Кореи не заинтересовано.

Россия в этой геополитической игре тоже находит своих выгоды. Во-первых, также пугая Китай тем, что перейдёт на сторону Запада и нарушит баланс сил в нашем восточно-западном треуголнике, а во-втрых тем, что оставит КНДР без поддержки, один на один с США и Китаем. Однако игра на японском направлении не самая продуктивная. Если только Москва не рассорится с Пекином настолько, что китайская угроза заставит его делать на переговорах реальные шаги в сторону «западного востока».

Советского человека не куар-кодируешь без боя. Похоже, что практика применения QR-кодов хоть и будет введена, но с существенными уступками. Прежде всего, потому, что население страны негативно реагирует на попытки внедрения практик контроля, что отражается на рейтингах власти. Ребрендинг словосочетания «куар код» и попытка репрезентации его как некого «паспорта свободы» от ковида, тоже вряд ли поможет. У нашего человека после 70 лет советской власти выработались антитела к ограничению свобод. Поэтому вдвойне интересно, что сторонниками QR-кодов стала как раз молодежь, с либеральными взглядами и прозападными ценностями.

Тот цифровой тоталитаризм, который на фоне пандемии пытаются внедрить на Западе, населением воспринимается как нечто временное и позитивное. Не привыкшие к гегемону государства, европейцы и американцы считают, что QR-коды и вправду помогут им достигнуть победы над вирусом, после чего вернется привычная жизнь без ограничений. Поэтому в авангарде движения за принудительную вакцинацию и поражение в правах не привитых, выступают ультра-либералы и прогрессисты. В их незамутнённых представлениях об обществе, государство не может сделать ничего плохого, а общинный дух и протестантская этика подсказывает, что для победы над общей бедой нужно сплотиться и временно отказаться от части каких-то прав и свобод.

Наш же человек знает, что свободу если один раз заберут, то уже никогда не вернут. Культурный код homo sovetikus содержит яркие воспоминания об эпохе тоталитаризма, поэтому все понимают, что если QR-коды введут, то всерьез и надолго. Если для западного мира словосочетание «цифровой концлагерь» - это антиутопии Замятина, Оруэлла и Бредберри, то для нас – это недавнее прошлое. Один концлагерь, пусть и нецифровой, мы уже пережили и повторять этот опыт не очень то хочется. Тем более, что с засильем штрафующих камер на улицах и дорогах мы уже столкнулись, так что все понимают, к чему тут дело идет. «Что русскому хорошо, то немцу смерть», как говорится.

Молодежь, которая выступает за QR-коды, берет опыт из повседневных практик гаджетизации. У всех нас и так карты привязаны к смартфонам, все мы тэгаем свои геолокации, пользуемся системой facepay, так что на фоне такого проникновения цифровых корпораций в нашу личную жизнь, куар код кажется каким-то древнем атавизмом. Даже совмещением «цифрового профиля» с базами данных всех государственных служб тут никого не напугаешь. Молодежь не так боится утечек своих данных, как старшее поколение. Новая искренность: если кто-то из «стариков» переживает, что его медкарту можно будет купить на Горбушке, то «молодежь» сама снимет сториз про свои болезни. Но это пока тобой интересуется искусственный интеллект из Калифорнии, а не какой-нибудь майор Капустин. Одно дело пустить в свою личную жизнь цифрового Джобса, а совсем другое - государство.

Поэтому наибольшее сопротивление прогрессу сегодня оказывают те, кто уже пожил под колпаком и не сильно хочет возвращения. На построение «цифрового коммунизма» в старушке Европе он смотрит, как умудренный опытом диссидент. Мы эту историю пережили на пол века раньше, так что примерно знаем, что там за «светлое будущее».

ДЭГ останется частью инструментария системы по «стабилизации электоральных процессов», назовем это так. После скандала с московским дистантом, где сначала побеждали одни, а потом победу передали другим, веры в него нет. Но и отказываться от машинки гарантирующей результат, никто не хочет. Поэтому ЦИК РФ сегодня заявил, что считает перспективной систему дистанционного электронного голосования, но необходимо решить вопрос доверия к ней. Об этом говорила глава комиссии Элла Памфилова на встрече с президентом Владимиром Путиным.

Так как вернуть ДЭГ доверие? Во-первых, отказаться от ряда «фич», вроде возможности переголосовать. Во-вторых, дать действительно честную картину, например, на муниципальных выборах в Москве в 2022 году. Если опять изберется 200-300, да даже 500 человек от оппозиции, на работу системы власти это мало повлияет. Зато столица наконец-то сможет поправить свою репутацию. В-третьих, регионам не нужно копировать московский опыт и продолжать давать по ДЭГу реальную картинку. В этом году, кстати, данные по дистанту были более оппозиционными, чем итог классического голосования в регионах. Поэтому там доверия к интернет-голосованию больше.

Фактически, власть до сих пор может обеспечивать устойчивый для себя результат на региональных выборах. С каждым годом это становится все сложнее, но инструменты вроде ДЭГ стоит использовать только в крайних случаях, в рамках федеральных кампаний. Поэтому ЕДГ 2022 и 2023 года должны пройти под строгим контролем ЦИК РФ, а власть должна дать системной оппозиции шанс увеличить свое присутствие на региональном и муниципальном уровне. Закон о публичной власти, по идее, должен поощрять развитие региональной политики. Поэтому в данном вопросе «гайки» системы можно немного и подраскрутить. Иначе добиться доверия к ДЭГ можно будет опять только на бумаге.

В России победили бедность! Поручение президента Путина по решительной борьбе с бедностью (которая была объявлена главным врагом) почти исполнено. Как мы и предполагали, таких поразительных результатов правительству удалось добиться в колаборации с Росстатом. После того, как был утвержден порядок определения новой системы координат, т.н. «границы бедности», вместо прежнего «уровня бедности», число бедных сократилось до рекордных показателей: с 20,8 млн чел. в начале года до 16 млн чел. к концу года. Если снижение бедности пойдет такими темпами, то буквально за 4-5 лет бедных в стране не останется вообще.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Съезд партии «борщевого набора» дает старт трехлетнему политическому сезону, который закончится президентскими выборами в 2024 году. Выступая на съезде «Единой России», президент Владимир Путин заявил, что всегда рассчитывает на партию, как на мощную, надежную политическую силу. Он также зафиксировал, что «ЕР» удалось победить на выборах и заручиться поддержкой большинства.

Все бы хорошо, вот только реальная политическая поддержка «ЕдРа» по-прежнему продолжает падать, а давать результат приходится при помощи политических технологий: как старых – вроде зачистки политического поля от конкурентов, так и новых, вроде ДЭГ и трехдневного голосования. Поэтому заявку «ЕР» оставаться партией большинства на этапе трансфера власти придется подтвердить какими-то консолидирующими идеями, а не только раздачей «десятки» перед выборами и покраской лавочек во дворах.

От сегодняшнего съезда многие ожидали чего-то принципиально нового. В его преддверии ходили слухи, что партию ждет серьезное переформатирование, смена имиджа и опора на более молодую часть электората. В итоге это вылилось в довольно кондовую формулировку о том, что «партия на своём очередном этапе съезда продолжит поиски опор, по которым будет проложен путь к новому уровню воплощения солидарности власти и общества в следующем раунде избирательного цикла».

Удивляюсь, что кто-то еще воспроизводит такие чеканные штампы в духе времен брежневской КПСС, за которыми опять же скрывается простая мысль, что партии надо что-то делать, иначе рейтинги опять уползут на дно. В ходе избирательной кампании 2021 года все идеи партии свелись к нехитрым обещаниям, вроде заморозки роста цен и борьбе с бедностью. Но в итоге, даже пресловутый «борщевой набор» подорожал сразу после выборов с такой стремительностью, как будто его акции вышли на IPO. Что касается борьбы с бедностью, то здесь чиновники нашли еще более простой способ, просто сменив методику подсчета и, раз, – бедных стало в разы меньше.

Но разговоры о «новом этапе» консолидации общества ведутся неспроста. Россию ждут сложные времена постковидного существования, когда многие лишатся не только работы, но и привычных условий жизни. Например, политика «сгущения» России в крупные города будет сопровождаться снижением поддержки систем образования и здравоохранения на территориях с низкой численностью населения. О прекращении поддержки части моногородов уже говорят в открытую, но политика экономии может затронуть большую часть страны. Пенсионная реформа тоже движется в направлении, когда заботиться о своем существовании в старости власти предлагают гражданам самостоятельно. Все эти черты «прекрасного нового мира» начнут проступать как раз в будущую трехлетку, и «ЕР» придется бороться за то, чтобы ее молчаливый электорат продолжал безмолвствовать и никоим образом не политизировался.

Параллельно с этим партии предстоит выдерживать баланс между явно растущим запросом на лево-патерналистскую повестку и ее право-элитарным ядром в лице представителей власти и бизнеса. Эта «солидарность» власти и общества может вылиться в новый общественный договор, по которому люди будут получать хоть что-то «здесь и сейчас» (вроде уже упомянутой «десятки» и минимального набора дешевых овощей), а власть продолжит инвестировать в свой безлюдный госкапитализм, с опорой на искусственный интеллект и 5 млн. гастарбайтеров. Вопрос в том, какие образы будущего смогут предложить конкуренты «ЕР» и удастся ли партии власти представить свою конкурентную модель к 2024 году?

Руководящие органы Единой России теперь полностью переформатированы в режим избирательного штаба. Все шесть замов политического руководителя ЕР Андрея Турчака - люди, имеющие непосредственное отношение к выборам.

После избирательного цикла 2021 года в партии и АП поняли все плюсы модели штаба и приняли решение сохранить структуру в таком виде даже между большими электоральными циклами.

По словам экспертов, партия этой осенью доказала, что может быть основой для президентской кампании 2024 года, поэтому задача ближайших двух лет постоянная практика и поиск новых технологических решений.
https://t.me/er_molnia/2437

Все забыли про юбилей «Болотной площади» - событии, которое 10 лет назад перекроило политическую систему России. Тогда выборы 2011 года возмутили либеральных избирателей своей «нечестностью» и впервые недалеко от Кремля на улицу вышло более 100 тыс. человек. Именно «болотники» породили феномен Навального, во многом способствовали решению власти в отношении «Русской весны», что в будущем привело к вытеснению внесистемной оппозиции не просто в зону маргиналов, но и официальных экстремистов, признанных «врагами народа».

Сегодня лидер «Партии Роста» Борис Титов заявил, что демократия в России больше не востребована и вряд ли запрос на нее будет в ближайшее время актуален. Упаднические настроения политика-лузера «а что Титов» можно объяснить его личными неудачами, но в целом те настроения, что были в обществе десять лет назад, действительно изменились. Протест «норковых шуб», т.е. не бедняков, а действительно успешных городских креаклов, базировался на запросе перемен. Тогда им казалось, что вставшая с колен Россия заслуживает существенного обновления, как бюрократии, так и всего правящего класса. Этой же точки зрения придерживалась и одна из «башен Кремля», которая поспособствовала тому, чтобы протест не просто вышел на улицы, но и получил определенную медийную поддержку. В результате власть недолго размышляла, чем бы можно было перебить протестные настроения и тут как нельзя кстати случилось то, что позже назвали «Русской весной», а в политической мемологии – «Крымским консенсусом».

Власть также учла запрос на обновление и поспешила не только сменить политических администраторов (заподозренных в симпатиях к «болотникам»), но и организовать многочисленные группы контр-протеста. Последующее десятилетие было отмечено ростом расходов на патриотизм, возрождение молодежной политики и уличной активности под предводительством казаков и прочей неравнодушной общественности. Однако опасность повторения «Болотной» так и осталась главной угрозой для власти, которая еще с середины нулевых впечатлялась «майданными» технологиями и с тех пор любую несанкционированную активность рассматривала исключительно в этом ключе. Поэтому финал для внесистемной оппозиции был изначально предрешен и то, что исход лидеров протеста в эмиграцию или заключение занял не год, а целых десять лет, говорит лишь о явном нежелании части системы власти разыгрывать силовую карту, также несущей определенные издержки. Появление понятия «иноагента» окончательно завершило разделение политического пространства на «своих» и «чужих».

Так прав ли Титов, что запроса на демократию больше нет? Запрос есть, но он существенно изменился. Во-первых, само понятие демократии (отдающее эпохой развитого ельцинизма) сильно трансформировалось и требует детального изучения и нового описания. Условно говоря, даже запрос на патернализм (заботу со стороны государства) не означает отказа от гражданских прав или принятия диктатуры, что хорошо демонстрируется напряженностью вокруг истории с QR-кодами. Во-вторых, произошла некоторая трансформация понятия либеральных ценностей. Если для России речь по-прежнему идет о свободах и борьбе с беспределом, то на Западе нео-либерализм идет по пути ограничений и диктатуры меньшинств. Поэтому «леветь» в сторону современной Европы мало кто хочет, а вот «праветь» в сторону США образца 60-х – очень даже.

Так что «закручиванием гаек» системой мы во многом обязаны как раз «болотному» протесту, который так и не смог воспользоваться своим историческим шансом, зато породил государственную реакцию на него. Идеологи «осажденной крепости» не смогли бы одержать верх над прозападными «сислибами», если бы не так кстати появившаяся внутренняя угроза. «Тот кто нам мешает – тот нам и поможет!», - как говорилось в одном из фильмов Гайдая.

Штрафодобывающая экономика продолжает искать и находить новые источники пополнения бюджета. С 2022 года россиян начнут штрафовать за обшивку сайдингом или остекление балкона. Напомню, что ведь власти поручили собрать с россиян 255 млрд руб. штрафов в период с 2022-2024 годы, т.е. примерно по 85 млрд. в год.

Вот и постановление о «сантиарно-цифровом контроле» подоспело, не дожидаясь поправок о введении QR-кодов. Тот, кто все же надеялся, что кодирование временная мера, могут распрощаться с иллюзией. Правительство с гордостью представляет единую государственную информационную систему сведений санитарно-эпидемиологического характера, которая поможет бороться не только с COVID, но и другими инфекционными и неинфекционными заболеваниями. Исходя из данного документа, Роспотребнадзор наделяется чрезвычайными полномочиями по контролю за населением, которые позволят Минздраву осуществлять «санитарную диктатуру» уже на постоянной основе.

Система коснется не только граждан России. Например, среди целей системы указано «обеспечение своевременного принятия решения о нежелательности пребывания (проживания) иностранного гражданина или лица без гражданства в РФ». В постановлении также говорится о «своевременном и оперативном проведении санитарно-противоэпидемических мероприятий», которые при помощи ГИС СССХ будут анализировать состояние санитарно-эпидемиологического благополучия населения и «оперативно реагировать» на него. Не дожидаясь принятия законопроекта Сбера о «цифровом профиле», система уже сейчас намерена интегрировать базы данных и наладить обмен с информационными системами федеральных органов исполнительной власти. В постановлении также говорится, что в ГИС будет включена подсистема электронных личных медицинских книжек и иные подсистемы, необходимые для ее эффективного функционирования. Также говорится об обмене данными с иными информационными системами, пока непонятно какими.

Участниками системы являются: Минздрав, МВД и «лица, прошедшие медицинские осмотры и медицинское освидетельствование». Подключение к системе будет осуществляться через «Единую систему идентификации и аутентификации» (ЕСИА). Причем, согласно п. 28 постановления, представление сведений, содержащих информацию, относящуюся прямо или косвенно к определенному или определяемому физическому лицу, осуществляется как с согласия такого лица, так и без его согласия. Интересно, а как же ст. 13 ФЗ об основах охраны здоровья граждан в РФ, которая гарантирует соблюдение врачебной тайны?

В общем, Правительство РФ свои полномочия по управлению населением в пост-ковидном будущем будет осуществлять через санитарных врачей. Интересно, что все это вводится в рамках «надзора за благополучием человека». В мире будущего быть неблагополучным, видимо, будет строго запрещено.

«Черный» рынок пива угрожает «белым» пивоварам. Мало кто разбирается, но оказывается часть баночного и бутылочного пива на полках магазинов - контрафакт. Чем это опасно? Во-первых, продукция может быть некачественной и просроченной, можно отравиться. Во-вторых, производители не уплачивают налоги и сборы, не сдают статистическую отчетность, что в итоге бьет по региональным бюджетам, собирающим акцизы.

Основными поставщиками контрафакта остаются Беларусь (97 млн. литров в год) и Казахстан (85 млн. литров в год). Таковы данные исследования рынка пива и его нелегального оборота за авторством НИУ ВШЭ. Получается, что обогащая соседние страны и их руководство, российская экономика теряет существенный доход, а наши пивовары - потребителя.

Удивительно, что Россия которая урегулировала уже все рынки, в части пивного остается на уровне какого-нибудь Зимбабве, где царит хаос и анархия. А на прошлой неделе Ассоциация производителей пива выступила с критикой обязательной маркировки пива. Лоббисты транснациональных компаний (Efes, «Балтика» и Heineken) раскритиковали проект маркировки, заявив, что рынок столкнется с коллапсом и как следствие - ростом цен и дефицитом. Такие доводы приводит любая сфера, где хотят что-то упорядочить, но обычно коллапса так и не наступает. По крайней мере рынок сигарет, лекарств и многого другого эту процедуру спокойно пережил.

Похоже, что QR-коды на транспорте вводить все же не рискнут. Иначе они обрушат всю сферу пассажирских перевозок. Ассоциация туроператоров России выяснила, что 74% туристов могут отказаться от покупки билетов, как на поезд, так и на самолет. Это неминуемо приведет к банкротству почти всех авиакомпаний, кроме дотируемого государством «Аэрофлота» (хотя в Италии закрылась полугосударственная Al Italia), а по РЖД будут гонять пустые вагоны (хотя явно, что госмонополия тоже не разорится). Коды также ударят по рынку автобусных междугородних перевозок. Нет, конечно, если смысл в том, чтобы обанкротить остатки частного бизнеса на транспорте и заменить его выжившими при помощи государства наполовину частным, то QR-коды как нельзя лучше подойдут для этой задачи.

Вторая причина отменить QR-коды на транспорте – это рост социальной напряженности. Ограничения затронут поезда, электрички, междугородные автобусы. Как пишет в своем тг-канале лидер партии «Новые Люди» Алексей Нечаев, если многие не смогут доехать до работы, то это обернется коллапсом для экономики: «Есть такое понятие: индекс пассажирской мобильности. В России он катастрофически низок, а теперь устремится к нулю. Впрочем, последствия будут не только экономическими. Новые ограничения неизбежно усилят социальную напряжённость. Нужно признать: Россия ещё и технически не готова к введению QR-кодов на транспорте. Не хватает оборудования, покрытия сети и технической грамотности людей. Наша экономика этого просто не переживёт».

Нечаев прав, что введение кодов в межрайонных и городских перевозках приведет к транспортному «тромбозу», как мы это уже наблюдали там, где проводился эксперимент с куар-кодами. Включая Москву в 2020 году, когда в метров выстроились километровые очереди. А если говорить про отдаленные территории, то рисков еще больше. Если д=люди не смогут попасть в автобус, для них это чревато угрозой жизни. Представьте, человек не попал в транспорт (из-за сбоя замерзшего планшета) и замерз насмерть на остановке где-нибудь в Якутии или Забайкалье? Так что есть надежда, что здравый смысл возобладает и идти на откровенно рискованные меры без должной подготовки власти не станут.

Путин и Байден закончили двухчасовые переговоры. Что на них в итоге обсуждалось – пока неизвестно, но из ранних заявлений МИД РФ и Госдепа можно сделать предположение, что в фокусе внимания оказались: Афганистан, Иран. Украина, Ливия и Сирия, а также общие проблемы стратегической стабильности (вроде расширения НАТО), проведение саммита постоянных членов Совбеза ООН и ситуация на мировом рынке нефти.

Позиция Байдена, озвученная им ранее на «Голосе Америки», сводится к тому, что он «готовит комплекс всеобъемлющих инициатив, направленных на то, чтобы помешать президенту Путину совершить какие-либо действия против Украины». Об этом же позже заявлял госсекретарь США Блинкен, отметивший, что «американский президент подтвердит стремление Вашингтона к предсказуемым и стабильным отношениям с Москвой». При этом у него были и более жёсткие высказывания, что «Байден в разговоре намерен занять решительную позицию в отношении любых безрассудных или агрессивных действий, которые Россия может предпринять. А сам Байден выступает за сохранение территориальной целостности, суверенитета и независимости Украины». Вопрос, правда, в том, насколько «решительная позиция» тождественна решительным действиям, по её реализации. Ведь не исключено, что в Белом Доме опять тянут время, как во время прошлой встречи Путина и Байдена. Тогда стороны также заявляли о необходимости принять шаги по сотрудничеству и снятию напряжения, но в итоге отношения РФ и Запада только ухудшились. Конечно, внутри страны есть свои «ястребы», которые не видят в потеплении отношений с США никакого профита. Вероятно, такие же настроения есть и у части американских элит.

Данные россиян становятся все доступнее. Теперь информацию о семье заёмщика смогут получать банки. Цифровизация широко шагает по стране, будоража сознание граждан и без того растревоженных QR-кодами. Сбер подгоняет с законом по «цифровым профилям», правительство внедряет «санитарный щит», что напрягает людей привыкших если не к тайне privacy, то хотя бы к тому, что государству на них пофиг. Поэтому темпы цифровизации вызывают ощутимое социальное напряжение, которое на фоне общего недовольства действиями властей ведет к политизации общества.

Стало известно, что банки могут получить доступ к сведениям о семье получателя кредита через «Цифровой профиль». Эти данные нужны кредиторам для оценки платежеспособности заемщика. Сейчас эти данные доступны Минцифры и ФНС, но уже после 2022 года их сможет получить большинство банков подключенных к системе.

СССР возвращается? Сегодня исполняется 30 лет Беловежским соглашениям, символизировавшим распад СССР. О причинах запуска этого геополитического процесса до сих пор идет дискуссия. Одни доказывают неизбежность распада «совка», связывая это с крахом социалистической модели хозяйствования. Другие считают, что никаких объективных причин для этого не было, объясняя крушение сверхдержавы исключительно субъективными факторами. Распад происходил на фоне экономической и политической катастрофы: пустых полок в магазинах, забастовок, недовольства населения и армии, межнациональных конфликтов, беспомощности власти. Поэтому события 1991 года сегодня вновь актуализируются и политизируются. В СМИ неожиданно развернулась настоящая ностальгическая кампания о том, как хорошо нам жилось в Советском Союзе и как хорошо было бы туда вернуться. Вот и Титов накануне заявил, что мы находимся в шаге от возвращения в СССР. Так ли это?

Даже негативно оценивая Беловежские соглашения, необходимо признать, что они отражали фактическое положение дел. Согласно подписанным бумагам, ликвидация СССР и получение независимости остальных советских республик были увязаны с созданием СНГ. Но в итоге все осталось лишь на бумаге. Помимо национальных капиталов (появившихся после первой волны приватизации), серьезные барьеры для интеграции создало и вступление поодиночке в ВТО, хотя если бы СНГ вступало как единое пространство, условия были бы иными. Затем начался разлад с Украиной, а в 2014 году Россия включила в свой состав Крым, что ознаменовало собой старт кампании по «собирательству земель советских» президентом Путиным. В итоге в последние годы оформились и укрепились новые институты взаимной интеграции на пост-советском пространстве, вроде ЕАЭС и ОДКБ. Но самый решительный шаг по возврату к СССР был предпринят в 2020 году на фоне взаимной интеграции в рамках Союзного Государства России и Беларуси.

Беларусь во главе с Лукашенко – живой памятник советской системе, фактически законсервированная модель позднесоветского госкапитализма. Кстати, соглашения были подписаны именно здесь, в Вискулях (Беловежская пуща), так что есть нечто кармическое, что спустя 30 лет Россия старается вернуть частичку СССР, интегрируясь именно с Беларусью. Да и сама система управления РФ в последние годы все больше занята распределением ресурсов, что напоминает советские подходы, с поправкой на цифровизацию. Политическое устройство, при всей нашей многопартийности, тоже опирается на номенклатурную наследницу КПСС в лице ЕР.

Так в шаге ли мы от нового СССР? И да и нет. Безусловно, часть российского руководства, чья юность пришлась на брежневский застой ностальгирует по старым временам, когда деревья были большими. Да и пост-ковидная реальность гонит нас в сторону распределительной экономики и всеобщей уравниловки. Но госкапитализм – это не «социализм с человеческим лицом», а самый звериный оскал из всех возможных капиталистических систем, так как никакого лица он вообще не имеет. Поэтому ностальгия по теплому ламповому союзу и надвигающийся цифровой коммунизм – две разные истории. Тот СССР все же навсегда остался в Беловежской пуще декабря 1991 года.

Война российского правосудия с американской iHerb неожиданно закончилась временным перемирием. После того, как суд постановил закрыть сайт и предписал Роскомнадзору внести его в реестр запрещенных, ведомство вдруг передумало и удалило магазин из «черных списков». Учитывая, что государство активно борется с зарубежными непроверенными БАДами, самовольные решения некоторых подведов может вызывать непонимание «в верхах» и подозрение, что американский маркетплейс нашел в стране своих агентов влияния.

Ситуация с iHerb не просто рядовое разбирательство, а лакмусовая бумажка, которая показывает, какие реальные рычаги влияния есть сегодня у власти. Правительство постоянно говорит о поддержке отечественных производителей и необходимости соблюдать закон, но на деле многие ориентируются не на национальные интересы, а на рынок. В этом смысле 90-е годы по-прежнему продолжаются и iHerb’ы оказываются более востребованными населением, чем официально сертифицированные российские препараты. Конечно, в первую очередь из-за более дешевых цен, так как товар попадающий в страну без всяких документов и проверок стоит сильно дешевле, чем тот, который прошел все экспертизы.

Как пишет МК, получается, что магическое исчезновение сайта из реестра Роскомнадзора может быть просто технической ошибкой. Но эта ошибка может стоить здоровья тысяч людей. Но, возможно, что Роскомнадзор просто решил не наносить удар по бизнесу компании, хотя самостоятельно принимать такие решения ведомство не имеет права. Вот тут и встает политический вопрос, а готова ли российская власть на уровне ведомств работать в интересах России или все же рынок по-прежнему важнее, чем позиция государства?