О кафиры! Неужели даже после этого видео из Парижа вы не поймете, что ваша теория эволюции полностью ложна?

Считаю целесообразным прокомментировать аналитический материал наших американских оппонентов, опубликованный уважаемыми товарищами из КЦПН.

Сразу оговорюсь: рекомендую сначала ознакомиться непосредственно с текстом статьи. Перевод машинный, но понять можно. Как вариант,  оригинал статьи можно посмотреть здесь.

Итак, хочу обратить внимание на основной элемент нашей военной доктрины, который отмечают американские аналитики: артиллерийский компонент.

Условно комплиментарный тон оппонентов отодвигаем в сторону. За этим тоном стоит оценка наших сухопутных войск, включая в первую очередь артиллерийский компонент, как достаточно серьёзной силы, способной в принципе нанести чувствительные потери противнику, и стремление к проработке вариантов максимально эффективного противодействия этой силе.

При этом, однако, тактично умалчивается о том, что в условиях локальных или региональных вооружённых конфликтов с применением конвенциональных вооружений обрисованная военная доктрина, с упором на описанные формы артиллерийского воздействия, может обеспечить уверенную победу над технологически неразвитым противником, пусть и достаточно массовым. Более того, массовость такого противника в определённой степени имела бы даже положительный эффект, поскольку повышала бы результативность площадного поражения. Однако при относительном технологическом паритете реализация данной доктрины сопряжена с избыточными потерями и не гарантирует победы, а при технологическом преобладании противника вообще не имеет шансов на реализацию.

Можно рискнуть предположить, что оппоненты проанализировали уже неактуальную доктрину. Так, например, в качестве основных средств радиолокационной разведки и целеуказаний для ракетно-артиллерийских систем на уровне полков и бригад в статье указываются подвижные разведывательные пункты на базе БМП, в том числе ПРП-4А "Аргус", принятый на вооружение в 2008 году, т.е. задолго до текущей войны. И пока наши американские оппоненты рассматривают неактуальное, в недрах отечественной военной мысли затаилась иная, обновлённая доктрина, разрабатываемая с учётом целого ряда критически значимых факторов, явленных всем ходом текущей войны.

Однако боюсь, что это может быть излишне смелым предположением. Обстоятельства намекают. В частности, одна специфическая дискуссия, в ходе которой профессионалы военной мысли упирались в артиллерию как основное средство поражения в традиционных формах её применения без учёта целого ряда важных факторов, сложившихся на земле. Кроме того, в самом тексте статьи указывается комплекс РЭР/РЭБ уровня бригад и дивизий РБ-109А "Былина". Данный комплекс - это (цитирую) система с элементами искусственного интеллекта объединяет средства РЭБ в единый контур, анализирует обстановку в районе боевых действий и самостоятельно решает, как организовать подавление целей. Судя по информации в федеральных СМИ от октября 2023 года (т.е. война идёт уже более полутора лет), комплекс предполагался к поступлению на вооружение в текущем году, что также намекает на то, что американцы анализировали именно действующую отечественную военную доктрину.

Американские оппоненты указывают, что наша военная доктрина рассматривает эффективность артиллерии в качестве главного средства снижения возможностей противника на поле боя и одновременно неприцельный огонь - как важнейший элемент обеспечения боевых действий.

Применение артиллерийского огня на разных уровнях планируется с использованием научного обоснования, включающего определение соотношений сил и средств и применение установленных нормативных величин расхода боеприпасов и необходимых объёмов снабжения в зависимости от объёмов и продолжительности огневого воздействия в рамках тех или иных огневых задач.

Согласно доктринальному применению артиллерийского огня, в основе расчётов по огневым задачам и обеспечению боепитания лежат артиллерийские нормы, по которым, с учётом характера огневой задачи и размера района цели, определяются виды, объёмы и продолжительность огневого воздействия, необходимого для обеспечения нанесения заданного процента ущерба противнику.

Продолжение ниже ⬇️

В качестве практических примеров американские аналитики приводят перечень доктринальных видов огневого воздействия, используемых по отдельности или комбинированно для формирования различных тактических схем огневого обеспечения боевых действий, включая подвижный и неподвижный огневой заслон, огневое окаймление, огневой коридор, огневой мешок и т.п.

В статье указывается, что описываемая военная доктрина предусматривает предоставление точных целеуказаний артиллерийским подразделениям для обеспечения огневого воздействия на плановые цели и реагирования на цели, выявленные в результате разведки или манёвра подразделений сухопутных войск.

Американские аналитики отмечают, что в систему артразведки интегрированы разведывательные БПЛА (без спецификации типов). При этом в качестве основы артразведки на уровне полков и бригад обозначены машины артиллерийской разведки. Согласно доктрине, в ходе наступательных действий эти машины маневрируют вместе с передовыми отрядами для обеспечения целеуказаний поддерживающим артподразделениям на расстоянии до 20 км. В качестве такого средства, в частности, указывается упоминавшийся выше подвижный разведывательный пункт ПРП-4А "Аргус" на базе БМП. На уровне бригад и дивизий предусматривается использование радиолокационных станций, как переносных, так и установленных на машинах повышенной проходимости. В качестве примера приводится вышеупомянутый комплекс РБ-109А "Былина", монтируемый на пяти грузовых машинах.

Как отмечают американцы, согласно отечественной военной доктрине, действия ракетно-артиллерийских частей и подразделений поддерживаются действиями ударной авиации и войск радиоэлектронной борьбы. В целом же, цитирую: "В качестве основы для эволюционирующей концепции интегрированных огневых средств российская военная культура продолжает рассматривать артиллерийский огонь как истинного бога войны."

Исходя из приведённого американцами анализа, могу сделать следующие выводы.

Отечественная военная доктрина в принципе предусматривает применение и развитие разведывательно-огневых контуров с опорой на средства радиолокационной и воздушной разведки. На этом эволюция концепции ракетно-артиллерийского огневого воздействия и застопорилась.

В части воздушной разведки остаётся в целом непрояснённым вопрос комплексного использования различных типов разведывательных БПЛА разных радиусов действия для обеспечения многослойного огневого воздействия по секторам на разную глубину, включая малые разведывательные БПЛА как средство воздушной артиллерийской разведки на тактическом уровне.

При критической значимости радиолокационной разведки мы наблюдаем доктринальный упор на применении крупногабаритных радиолокационных комплексов, чрезвычайно уязвимых для современных средств разведки и дистанционного поражения. Плюс к этому, необходимо учитывать, что имеющиеся на вооружении радиолокационные средства тактического уровня, включая малогабаритные, обладают недостаточной дальностью для обнаружения дальнобойных артиллерийских систем западных образцов, что прямым образом сказывается на наших возможностях эффективного ведения контрбатарейной борьбы.

Наряду с важнейшими элементами обеспечения артиллерийской разведки в виде радиолокационных станций и разведывательных БПЛА, условия современной войны требуют также использования иных средств радиоэлектронной разведки (в том числе для выявления позиций запуска БПЛА различного назначения, включая в первую очередь разведывательные).

В целом, характер современных боевых действий с высокой разреженностью сил и средств и одновременно широким распространением высокотехнологичных средств разведки, связи и поражения требует более широкой штатной интеграции всех необходимых средств артиллерийской разведки на тактическом уровне с упором на малогабаритные средства радиоэлектронной разведки (включая радиолокационные) и малые и средние БПЛА мультироторного и самолётного типа соответственно.

Продолжение ниже ⬇️

При всей значимости ударной авиации, количественный фактор очевидно прямо влияет на вспомогательный характер роли авиаударного компонента и упор на артиллерийский компонент в описанной военной доктрине.

При этом, как уже было сказано выше, данная доктрина в целом постулирует современные принципы построения разведывательно-огневых контуров, но отстаёт от современных же требований в части их практической реализации ввиду недостаточной развитости разведывательного компонента. Т.е. уже на этом моменте отмеченная американскими аналитиками "эволюция" впадает в ступор, но это только часть проблемы.

Другая часть заключается в том, что доктрина совмещает эти современные принципы разведывательного обеспечения с классическими принципами применения артиллерии, включая традиционные виды огневого воздействия, явно игнорируя тренды современного формата общевойсковых боевых действий, явленные текущей войной.

Очевидное противоречие наблюдается уже в самом совмещении положения о точных целеуказаниях от средств разведывательного обеспечения с постулатами о площадном поражении ненаблюдаемых целей (обозначенном американскими аналитиками как "неприцельный огонь") как важнейшем элементе огневого обеспечения и расчётах умозрительных процентов наносимого противнику ущерба по установленным артиллерийским нормативам.

Более того, в нынешних реалиях такой метод огневого воздействия в принципе является откровенным анахронизмом и никак не отвечает требованиям современной войны.

Считаю крайне важным подчеркнуть: данный классический метод оказался недостаточно эффективным даже на первоначальном этапе войны, которая тогда ещё имела относительно традиционные формы, в том числе с наличием достаточно крупных групповых целей в зоне досягаемости огня наших артиллерийских систем и одновременно с возможностью концентрации артиллерийских средств и объёмов боеприпасов согласно традиционным расчётным показателям для обеспечения плотности и продолжительности огневого воздействия в соответствии с классическими нормативами.

При недостаточной развитости разведывательного компонента сама по себе нормативная плотность и продолжительность артиллерийского воздействия не обеспечивала надёжного подавления обороны и средств дистанционной поддержки противника. Одновременно недостаточная развитость разведывательно-ударных контуров не позволила обеспечить надёжное подавление средств ПВО противника и таким образом существенно снизила эффективность поддержки авиаударного компонента, и без того немногочисленного. Противник же, количественно уступая в артиллерийских средствах, уже тогда продемонстрировал их более высокую эффективность за счёт иного качественного уровня реализации разведывательно-огневых контуров с опорой на малогабаритные средства радиоэлектронной разведки (включая радиолокационные) и малые разведывательные БПЛА. Данные факторы в итоге сыграли самую непосредственную роль в том, что война приобрела позиционный характер.

Кроме того, организация артиллерийского огня согласно традиционным нормативным установкам имело следствием ещё два негативных момента: во-первых, интенсивный настрел ствольной артиллерии привёл к быстрому износу орудийных стволов, что прямо влияет на точность стрельбы; во-вторых, массовый расход боеприпасов вызвал в конечном итоге снарядный голод в 2023 году ввиду истощения имевшихся запасов. Отечественные производственные мощности оказались не в состоянии обеспечить ускоренную массовую перестволку орудийного парка, равно как и требуемые объёмы боеприпасов, которые приходится дополнять импортными поставками. Однако если перестволка всё же постепенно идёт и даёт положительный эффект, то качество вновь изготавливаемых артиллерийских боеприпасов, отечественных и зарубежных, оставляет желать лучшего, в первую очередь в части навески пороховых зарядов. Разновес наблюдается не только из-за использования разных типов порохов, поступаемые партии бывают неоднородны. Заряды приходится взвешивать и группировать по более-менее однородным характеристикам. В противном случае они дают непредсказуемый разлёт снарядов вне табличных значений.

Окончание ниже ⬇️