Цикл снижения ключевой ставки ЦБ РФ с высокой вероятностью закончен в соответствии с инфляционными ожиданиями бизнеса, текущими инфляционными тенденциями и нарративом, сформированным Центробанком.
Согласно опросам ЦБ РФ, текущие цены на готовую продукцию, работы/услуги имеют нисходящую траекторию, что отражается в недельной инфляции от Росстата, которая балансирует около нуля последний месяц и имела выраженную дефляцию с июня по август.
Однако, при этом инфляционные ожидания бизнеса растут. По крайней мере, с августа и более усиленно с сентября бизнес прогнозирует, что в следующие три месяца цены вырастут (по балансу ответов).
Разрыв между ожиданиями и реальностью становится одним из максимальных за последние 20 лет. Обычно текущая инфляция с лагом в 2-3 месяца следует за ожиданиями бизнеса, потому что ожидания исходят из намерений и планов.
Здесь есть большая разница между ожиданиями населения (субъективная оценка восприятия реальности, искажённая дефицитом информации и несовершенством интерпретации) и ожиданиями бизнеса, который и формирует эту самую инфляцию.
Как инфляцию описывает ЦБ?
При сохранении нисходящего тренда в динамике годовой инфляции недельная и месячная динамика потребительских цен в сентябре развернулась от снижения к росту. За этим разворотом стоят четыре фактора.
▫️Во-первых, продолжается ослабление эффекта переноса от укрепления рубля в II квартале в цены.
▫️Во-вторых, повышательное давление на потребительские цены, вероятно, оказало снижение ключевой ставки, начиная с II квартала.
▫️Сезонное снижение цен на плодоовощную продукцию закончилось.
▫️Для дальнейшей динамики ИПЦ, сохранился повышенный рост цен среди наименее волатильных компонентов потребительской корзины.
Текущая динамика кредитования и параметры бюджета на 2022 и 2023 ускорят рост денежной массы, что предполагает некоторое усиление инфляционного давления в экономике в ближайшие кварталы. Несмотря на это, замедление годовой инфляции продолжится до апреля 2023 из-за эффекта высокой статистической базы.
Согласно опросам ЦБ РФ, текущие цены на готовую продукцию, работы/услуги имеют нисходящую траекторию, что отражается в недельной инфляции от Росстата, которая балансирует около нуля последний месяц и имела выраженную дефляцию с июня по август.
Однако, при этом инфляционные ожидания бизнеса растут. По крайней мере, с августа и более усиленно с сентября бизнес прогнозирует, что в следующие три месяца цены вырастут (по балансу ответов).
Разрыв между ожиданиями и реальностью становится одним из максимальных за последние 20 лет. Обычно текущая инфляция с лагом в 2-3 месяца следует за ожиданиями бизнеса, потому что ожидания исходят из намерений и планов.
Здесь есть большая разница между ожиданиями населения (субъективная оценка восприятия реальности, искажённая дефицитом информации и несовершенством интерпретации) и ожиданиями бизнеса, который и формирует эту самую инфляцию.
Как инфляцию описывает ЦБ?
При сохранении нисходящего тренда в динамике годовой инфляции недельная и месячная динамика потребительских цен в сентябре развернулась от снижения к росту. За этим разворотом стоят четыре фактора.
▫️Во-первых, продолжается ослабление эффекта переноса от укрепления рубля в II квартале в цены.
▫️Во-вторых, повышательное давление на потребительские цены, вероятно, оказало снижение ключевой ставки, начиная с II квартала.
▫️Сезонное снижение цен на плодоовощную продукцию закончилось.
▫️Для дальнейшей динамики ИПЦ, сохранился повышенный рост цен среди наименее волатильных компонентов потребительской корзины.
Текущая динамика кредитования и параметры бюджета на 2022 и 2023 ускорят рост денежной массы, что предполагает некоторое усиление инфляционного давления в экономике в ближайшие кварталы. Несмотря на это, замедление годовой инфляции продолжится до апреля 2023 из-за эффекта высокой статистической базы.
Политическое ожесточение вокруг Тайваня между Китаем и США в начале августа никак не повлияло на лояльность Китая относительно инвестиций в трежерис.
Вышедшие данные в отчете TIC от Казначейства США показывают, что в августе немного выросла (с 14.6% до 14.7%) доля вложений в трежерис со стороны Китая в общем объеме трежерис на балансе нерезидентов.
Доля вложений более репрезентативна в оценке тенденций, чтобы исключить фактор рыночной переоценки бумаг на балансе.
Сброс трежерис со стороны Китая происходил с марта по июль 2022, а вот в августе остановились. В этом смысле не действует логика, что чем сильнее политическая конфронтация США и Китая, тем стремительнее бегство.
Тогда в августе после публичных унижений Китая (демонстративный визит Пелоси в Тайвань после очередных очень грозных китайских предупреждений, который ни к чему не привели) многим казалось, что Китая ответит масштабным сбросом трежерис. Нет, по крайней мере реакции в режиме реального времени нет.
Китай снижает долю вложений последние 10 лет (почти вдвое), но фазы сброса трежерис и накоплений не синхронизированы напрямую с вектором политических коммуникаций. Китай отличается исключительно беззубыми ответами на санкции и провокации США с точки зрения западной логики реагирования (синхронный удар возмездия).
Китай не ответил на арест финдиректора Huawei, не ответил на уничтожение подразделения смартфонов и процессоров Huawei, не ответил на необоснованные технологические санкции и не отвечает на политические провокации США.
У Китая своя логика ответа, которая лежит в плоскости молчаливого бунта с внешними миролюбивыми и даже дружелюбными реакциями.
Могут изображать партнеров, при этом скрыто использовать преимущества, чтобы добиться своих долгосрочных целей. В чем использование скрытого преимущества? Торговое партнерство на сотни миллиардов долларов (США и Европа главные торговые партнеры Китай) и заимствование западных технологий, при этом последовательное выстраивание технологического, экономического и финансового суверенитета.
Вышедшие данные в отчете TIC от Казначейства США показывают, что в августе немного выросла (с 14.6% до 14.7%) доля вложений в трежерис со стороны Китая в общем объеме трежерис на балансе нерезидентов.
Доля вложений более репрезентативна в оценке тенденций, чтобы исключить фактор рыночной переоценки бумаг на балансе.
Сброс трежерис со стороны Китая происходил с марта по июль 2022, а вот в августе остановились. В этом смысле не действует логика, что чем сильнее политическая конфронтация США и Китая, тем стремительнее бегство.
Тогда в августе после публичных унижений Китая (демонстративный визит Пелоси в Тайвань после очередных очень грозных китайских предупреждений, который ни к чему не привели) многим казалось, что Китая ответит масштабным сбросом трежерис. Нет, по крайней мере реакции в режиме реального времени нет.
Китай снижает долю вложений последние 10 лет (почти вдвое), но фазы сброса трежерис и накоплений не синхронизированы напрямую с вектором политических коммуникаций. Китай отличается исключительно беззубыми ответами на санкции и провокации США с точки зрения западной логики реагирования (синхронный удар возмездия).
Китай не ответил на арест финдиректора Huawei, не ответил на уничтожение подразделения смартфонов и процессоров Huawei, не ответил на необоснованные технологические санкции и не отвечает на политические провокации США.
У Китая своя логика ответа, которая лежит в плоскости молчаливого бунта с внешними миролюбивыми и даже дружелюбными реакциями.
Могут изображать партнеров, при этом скрыто использовать преимущества, чтобы добиться своих долгосрочных целей. В чем использование скрытого преимущества? Торговое партнерство на сотни миллиардов долларов (США и Европа главные торговые партнеры Китай) и заимствование западных технологий, при этом последовательное выстраивание технологического, экономического и финансового суверенитета.
США переключают стратегических союзников в собственную долларовую эко систему, последовательно повышая значимость их в структуре основных держателей американских ценных бумаг.
По сути, последние 10-15 лет формируются две фундаментальные тенденции, коренным образом трансформирующие современную архитектуру мирового порядка.
Первое – это значительное снижение стран ОПЕК в структуре импорта нефти и нефтепродуктов в США. Тем самым архитектура безопасности, которую США выстраивали с конца 70-х годов теряет свою актуальность. Тогда после энергокризиса 70-х контроль над торговыми потоками и основными нефтеэкспортерами был вопросом национальной и энергетической безопасности США.
В конце 2021 США были на уверенном пути к чистому экспортеру нефти и нефтепродуктов и в 2022 им стали, экспортируя свыше 2 млн баррелей нефти в день (по чистому экспорту).
Поэтому теперь любой локальный или глобальный конфликт на Ближнем Востоке, в Африке или Европе с нарушением поставки нефти не окажет шокового влияния на энергобаланс США так, как это было в 2005-2007 годах.
Второе – США больше не надеются на растущие страны, как основных поставщиков капитала. В рамках концепции послевоенного устройства мирового порядка после распада СССР со стороны США была попытка установления внешнего управления в странах сателлитах (потенциальных) среди ныне нейтральных стран. Череда цветных революций не увенчалась успехом, и энтропия только нарастала.
Сделать нейтральные страны – донорами американской экономики не получилось так, чтобы эффективно покрывать непомерные дефициты счета текущих операций и государственного бюджета.
Последние 10 лет идет обратная тенденция – рост значимости стратегических союзников США (ныне недружественных стран), как основных политических, технологических, экономических и финансовых союзников и доноров США.
На графиках можно оценить значительный рост влияния стратегических союзников США в финансировании госдолга США. Экстремально растет участие Великобритании, Австралии, Канады (англосаксонский мир), но и Европа тоже.
По сути, последние 10-15 лет формируются две фундаментальные тенденции, коренным образом трансформирующие современную архитектуру мирового порядка.
Первое – это значительное снижение стран ОПЕК в структуре импорта нефти и нефтепродуктов в США. Тем самым архитектура безопасности, которую США выстраивали с конца 70-х годов теряет свою актуальность. Тогда после энергокризиса 70-х контроль над торговыми потоками и основными нефтеэкспортерами был вопросом национальной и энергетической безопасности США.
В конце 2021 США были на уверенном пути к чистому экспортеру нефти и нефтепродуктов и в 2022 им стали, экспортируя свыше 2 млн баррелей нефти в день (по чистому экспорту).
Поэтому теперь любой локальный или глобальный конфликт на Ближнем Востоке, в Африке или Европе с нарушением поставки нефти не окажет шокового влияния на энергобаланс США так, как это было в 2005-2007 годах.
Второе – США больше не надеются на растущие страны, как основных поставщиков капитала. В рамках концепции послевоенного устройства мирового порядка после распада СССР со стороны США была попытка установления внешнего управления в странах сателлитах (потенциальных) среди ныне нейтральных стран. Череда цветных революций не увенчалась успехом, и энтропия только нарастала.
Сделать нейтральные страны – донорами американской экономики не получилось так, чтобы эффективно покрывать непомерные дефициты счета текущих операций и государственного бюджета.
Последние 10 лет идет обратная тенденция – рост значимости стратегических союзников США (ныне недружественных стран), как основных политических, технологических, экономических и финансовых союзников и доноров США.
На графиках можно оценить значительный рост влияния стратегических союзников США в финансировании госдолга США. Экстремально растет участие Великобритании, Австралии, Канады (англосаксонский мир), но и Европа тоже.
Недвижимость в США имеет огромное значение в экономике и в финансовой системе. Во всех странах недвижимость имеет наибольший мультипликативный эффект, а в США этот сегмент развит выше, чем где-либо.
Недвижимость – это строительные услуги, затраты на материалы, агентства по недвижимости, финансовые посредники, транспортная, коммунальная, энергетическая и социальная инфраструктура, затраты на мебель, бытовую и цифровую технику, обустройство домов и так далее.
Около 30% экономики США прямо или косвенно обслуживает этот сегмент. Именно недвижимость выступила триггером и катализатором кризисных процессов 2007-2009.
Сейчас ситуация несколько изменилась. Масштаб проникновения ипотечных кредитов меньше, чем в 4 кв 2006, когда проявились первые симптомы надвигающегося кризиса. 16 лет назад ипотечные кредиты к стоимости недвижимости составляли 36% и начали расти вплоть до 2011 года на траектории падения цен на недвижимость, а сейчас это соотношение 27.4%.
Однако, стоимость недвижимости к располагаемым доходам стремительно растет, достигая беспрецедентных по историческим масштабам 253% по сравнению с 275% на пике ипотечного пузыря 2006 года. Относительно безопасный уровень 180-200%, т.е. недвижимость переоценена на 30%.
Коллапс пузыря неизбежен, что будет ускорено на траектории роста ипотечных ставок, которые достигают 7% - максимум с 2002!
Уже сейчас спрос рухнул почти на 30% и продолжит снижение до тех пор, пока цены не нормализуются. Это найдет свое отражении в 30% американской экономике, которая прямо или косвенно завязана на недвижимость. Но и проблемы у банков впереди – рост просрочек и списаний только начинается.
Недвижимость – это строительные услуги, затраты на материалы, агентства по недвижимости, финансовые посредники, транспортная, коммунальная, энергетическая и социальная инфраструктура, затраты на мебель, бытовую и цифровую технику, обустройство домов и так далее.
Около 30% экономики США прямо или косвенно обслуживает этот сегмент. Именно недвижимость выступила триггером и катализатором кризисных процессов 2007-2009.
Сейчас ситуация несколько изменилась. Масштаб проникновения ипотечных кредитов меньше, чем в 4 кв 2006, когда проявились первые симптомы надвигающегося кризиса. 16 лет назад ипотечные кредиты к стоимости недвижимости составляли 36% и начали расти вплоть до 2011 года на траектории падения цен на недвижимость, а сейчас это соотношение 27.4%.
Однако, стоимость недвижимости к располагаемым доходам стремительно растет, достигая беспрецедентных по историческим масштабам 253% по сравнению с 275% на пике ипотечного пузыря 2006 года. Относительно безопасный уровень 180-200%, т.е. недвижимость переоценена на 30%.
Коллапс пузыря неизбежен, что будет ускорено на траектории роста ипотечных ставок, которые достигают 7% - максимум с 2002!
Уже сейчас спрос рухнул почти на 30% и продолжит снижение до тех пор, пока цены не нормализуются. Это найдет свое отражении в 30% американской экономике, которая прямо или косвенно завязана на недвижимость. Но и проблемы у банков впереди – рост просрочек и списаний только начинается.
Сорвались с цепи. Не удержались, все как обычно…
Минфин США на 10 дней задержал выпуск отчета по дефициту бюджета, переносили сроки публикации, как минимум, четыре раза и есть причина.
В США опять запустились вертолетные деньги в невиданном масштабе. Обычно в сентябре в США профицит бюджета, а дефицит бывал в кризисные года (2009-2021 и 2020-2022).
Однако то, что было показано в сентябре – это за гранью. 430 млрд долл дефицита за один месяц по сравнению с дефицитом в 65 млрд в 2021 и 125 млрд в безумный 2020, когда лупили из всех стволов без разбора.
Третий квартал вышел ужасным для бюджета. С большим «перевесом» обновлен антирекорд 2021, когда был установлен дефицит в 537 млрд и намного выше 2020, когда было 387 млрд. На этот раз показали 861 млрд дефицита – это запредельный уровень дефицита, сравнивая с предыдущими периодами.
Годовой дефицит сокращался с марта 2021 до июля 2022, когда достиг низшей точки в 962 млрд и резко вырос к сентябрю почти до 1.4 трлн.
США пытались «жить по средствам» до середины лета, но не вышло. После того, как посыпались финансовые рынки, решили вернуться в прошлую парадигму – лупить баблом во все стороны.
Трехмесячные доходы резко замедлились до 7% г/г по номиналу, тогда как в середине года росли на 30-35% г/г, а расходы наоборот от сокращения на 30% г/г стали расти на 26% г/г по сумме за три месяца. Вот поэтому такой дефицит.
Причина безумия на этот раз – это сверхрасходы через министерство образования на субсидии по студенческим кредитам в 400 млрд долл по программе Байдена, где около 22 млн заемщиков могут получить вычет от 10 до 20 тыс долларов в зависимости от условий и дохода.
За фискальный 2022 год вертолетные деньги по прямым адресным субсидиям по доходам сократились вдвое с 1.65 трлн до 0.87 трлн, субсидируемые кредиты сократились с 307 млрд до возврата на 20 млрд, а совокупные расходы снизились с 6.82 трлн до 6.27 трлн.
Доходы выросли на 20% с 4.04 трлн до 4.9 трлн. Видимо, продолжение перфоманса с расходами следует. Вопрос – где деньги взять?
Минфин США на 10 дней задержал выпуск отчета по дефициту бюджета, переносили сроки публикации, как минимум, четыре раза и есть причина.
В США опять запустились вертолетные деньги в невиданном масштабе. Обычно в сентябре в США профицит бюджета, а дефицит бывал в кризисные года (2009-2021 и 2020-2022).
Однако то, что было показано в сентябре – это за гранью. 430 млрд долл дефицита за один месяц по сравнению с дефицитом в 65 млрд в 2021 и 125 млрд в безумный 2020, когда лупили из всех стволов без разбора.
Третий квартал вышел ужасным для бюджета. С большим «перевесом» обновлен антирекорд 2021, когда был установлен дефицит в 537 млрд и намного выше 2020, когда было 387 млрд. На этот раз показали 861 млрд дефицита – это запредельный уровень дефицита, сравнивая с предыдущими периодами.
Годовой дефицит сокращался с марта 2021 до июля 2022, когда достиг низшей точки в 962 млрд и резко вырос к сентябрю почти до 1.4 трлн.
США пытались «жить по средствам» до середины лета, но не вышло. После того, как посыпались финансовые рынки, решили вернуться в прошлую парадигму – лупить баблом во все стороны.
Трехмесячные доходы резко замедлились до 7% г/г по номиналу, тогда как в середине года росли на 30-35% г/г, а расходы наоборот от сокращения на 30% г/г стали расти на 26% г/г по сумме за три месяца. Вот поэтому такой дефицит.
Причина безумия на этот раз – это сверхрасходы через министерство образования на субсидии по студенческим кредитам в 400 млрд долл по программе Байдена, где около 22 млн заемщиков могут получить вычет от 10 до 20 тыс долларов в зависимости от условий и дохода.
За фискальный 2022 год вертолетные деньги по прямым адресным субсидиям по доходам сократились вдвое с 1.65 трлн до 0.87 трлн, субсидируемые кредиты сократились с 307 млрд до возврата на 20 млрд, а совокупные расходы снизились с 6.82 трлн до 6.27 трлн.
Доходы выросли на 20% с 4.04 трлн до 4.9 трлн. Видимо, продолжение перфоманса с расходами следует. Вопрос – где деньги взять?
Структурный кризис Западной цивилизации.
COVID и СВО на Украине выступили катализатором системных и долгосрочных проблем в неустойчивой конструкции. Почему кризис не завершится мягкой посадкой в рамках типичных бизнес-циклов?
Какие деструктивные процессы действуют на страны коллективного Запада?
▪️Демографическая ситуация. Более 20 лет назад сформировался устойчивый тренд на снижение количества дееспособных людей в трудоспособном возрасте (15-64). Продолжительность жизни растет, как следствие и количество пенсионеров, а рождаемость снижается. Эта тенденция особо сильно проявляется в Европе.
Демографический провал не удастся компенсировать, т.к. в следующие 10-20 лет в репродуктивный возраст войдет население в категории 5-14 лет, которое на минимуме за всю историю в структуре общего количества населения.
Проблема решается мигрантами из Восточной Европы, Африки и Ближнего Востока, что несет в себе социо-культурные сдвиги и сопутствующие долгосрочные проблемы.
▪️Снижение склонности и мотивации к труду. Чем более благополучное общество, тем ниже способность к усердному, упорному и продуктивному труду. Люди становятся более ленивыми, инертными и низко продуктивными.
Данная тенденция в наибольшей степени поразила США, где в границах трудоспособного населения растет доля тех, кто не включен в рабочую силу – не хочет и не стремится искать работу вне факторов здоровья или условий труда.
Это означает, что текущих доходов (от финансовых активов, сдачи недвижимости в аренду, от наследства или от социальных выплат правительства) достаточно, чтобы сохранять уровень жизни в соответствии с потенциальными доходами от трудовой деятельности.
Это приводит к инфлированию зарплат и снижению квалификации рабочей силы, к деградации трудовых ресурсов.
▪️Предел насыщения потребительского спроса наиболее выраженно проявляется в монолитном, сформированном обществе. Это не значит, что потребности всех и каждого удовлетворены. Это значит, что в пределах доходных кластеров населения потребности в товарах и услугах удовлетворены в соответствии с материальным благополучием этой группы.
Есть категория бедных, которая удовлетворила свои потребности в еде и одежде (в соответствии со своим платежеспособным спросом), но их доходы не позволяют выйти на другой уровень потребления – дорогостоящие товары длительного пользования, либо более качественная одежда и так далее.
Есть категория среднего класса, доходы которых позволяют купить машину, но не позволяют купить недвижимость за собственные средства или более качественную/премиальную продукцию. Эту логику можно распространить на любую доходную группу населения.
Трансфер от одной доходной группы к другой не происходит спонтанно, а зависит от макроэкономических, политических, структурных и персональных факторов.
▪️Снижение производительности труда. С 1939 года до 2012 год (за 73 года) производительность промышленных рабочих в США выросла в 10 раз! С 2012 по 2022 без изменений – ноль процентов!
При этом обширная экономическая деградация наиболее сильно выражена в сегменте экономики, которая в наименьшей степени автоматизирована, например общепит. На 1 квартал 2022 производительность труда в сегменте общественного питания (кафе, бары и рестораны) на 13% меньше, чем в 2005. На 20% обвалилась производительность труда в строительстве с 2005 года.
Сами процессы снижения производительности труда долгосрочные. Сейчас производительность поддерживается информационной экономикой и высокомаржинальной сферой услуг, тогда как рост производительности в промышленности и низкомаржинальной сфере услуг практически полностью остановился.
Продолжение следует...
COVID и СВО на Украине выступили катализатором системных и долгосрочных проблем в неустойчивой конструкции. Почему кризис не завершится мягкой посадкой в рамках типичных бизнес-циклов?
Какие деструктивные процессы действуют на страны коллективного Запада?
▪️Демографическая ситуация. Более 20 лет назад сформировался устойчивый тренд на снижение количества дееспособных людей в трудоспособном возрасте (15-64). Продолжительность жизни растет, как следствие и количество пенсионеров, а рождаемость снижается. Эта тенденция особо сильно проявляется в Европе.
Демографический провал не удастся компенсировать, т.к. в следующие 10-20 лет в репродуктивный возраст войдет население в категории 5-14 лет, которое на минимуме за всю историю в структуре общего количества населения.
Проблема решается мигрантами из Восточной Европы, Африки и Ближнего Востока, что несет в себе социо-культурные сдвиги и сопутствующие долгосрочные проблемы.
▪️Снижение склонности и мотивации к труду. Чем более благополучное общество, тем ниже способность к усердному, упорному и продуктивному труду. Люди становятся более ленивыми, инертными и низко продуктивными.
Данная тенденция в наибольшей степени поразила США, где в границах трудоспособного населения растет доля тех, кто не включен в рабочую силу – не хочет и не стремится искать работу вне факторов здоровья или условий труда.
Это означает, что текущих доходов (от финансовых активов, сдачи недвижимости в аренду, от наследства или от социальных выплат правительства) достаточно, чтобы сохранять уровень жизни в соответствии с потенциальными доходами от трудовой деятельности.
Это приводит к инфлированию зарплат и снижению квалификации рабочей силы, к деградации трудовых ресурсов.
▪️Предел насыщения потребительского спроса наиболее выраженно проявляется в монолитном, сформированном обществе. Это не значит, что потребности всех и каждого удовлетворены. Это значит, что в пределах доходных кластеров населения потребности в товарах и услугах удовлетворены в соответствии с материальным благополучием этой группы.
Есть категория бедных, которая удовлетворила свои потребности в еде и одежде (в соответствии со своим платежеспособным спросом), но их доходы не позволяют выйти на другой уровень потребления – дорогостоящие товары длительного пользования, либо более качественная одежда и так далее.
Есть категория среднего класса, доходы которых позволяют купить машину, но не позволяют купить недвижимость за собственные средства или более качественную/премиальную продукцию. Эту логику можно распространить на любую доходную группу населения.
Трансфер от одной доходной группы к другой не происходит спонтанно, а зависит от макроэкономических, политических, структурных и персональных факторов.
▪️Снижение производительности труда. С 1939 года до 2012 год (за 73 года) производительность промышленных рабочих в США выросла в 10 раз! С 2012 по 2022 без изменений – ноль процентов!
При этом обширная экономическая деградация наиболее сильно выражена в сегменте экономики, которая в наименьшей степени автоматизирована, например общепит. На 1 квартал 2022 производительность труда в сегменте общественного питания (кафе, бары и рестораны) на 13% меньше, чем в 2005. На 20% обвалилась производительность труда в строительстве с 2005 года.
Сами процессы снижения производительности труда долгосрочные. Сейчас производительность поддерживается информационной экономикой и высокомаржинальной сферой услуг, тогда как рост производительности в промышленности и низкомаржинальной сфере услуг практически полностью остановился.
Продолжение следует...
Структурный кризис Западной цивилизации. Продолжение... (первая часть здесь)
▪️Снижение импульса технологического развития. Исторически основные импульсы роста мировой экономики происходили при смене технологических укладов. По мере исчерпания возможностей для эволюции технологий в пределах технологического уклада обычно следует рецессия, как предвестник скорого появления революционных технологий и изменений в обществе, но не всегда…
Период перестройки общества и технологий может задержаться надолго.
Технологический уклад не только расширяет номенклатуру товаров и видов услуг, но и способствует росту производительности труда. Важно отметить, что при смене технологических укладов происходят необратимые трансформации в отраслевой структуре экономики и занятости.
Однако сейчас эти процессы заморожены, т.к. основные инновации в экономке произошли с 1940 по 2010, а последние 10 лет технологический прогресс фрагментирован лишь в инфотехе и биотехе.
▪️Вырожденная структура экономики, когда резко снижается темп структурных трансформаций (изменения пропорций отраслей и торговых, финансовых потоков). Отраслевая подвижность есть результат отбора и исключений, поиск эффективности и как следствие интенсификация инвестиций, прогресса и инноваций.
Монолитная, сформированная конструкция экономики есть результат конкуренции и времени, когда все слабые звенья цепи выбиты, маржинальность бизнеса стабилизировалась. Экономика утрачивает импульс развития и экономические агенты концентрируются на сохранении баланса межотраслевых пропорций.
Рыночный пример: дивидендные аристократы, где выручка и маржинальность не растет годами, но высокие и предсказуемые дивиденды по сравнению с инновационными компаниями, которые быстро рождаются, есть риск высокой смертности, но при этом экспансия операционных показателей исчисляется десятками и сотнями процентов.
▪️Закат глобалистских проектов, остановка геополитической, финансовой и торговой экспансии. Эти процессы начались в 80-х годах, резко ускорились после крушения СССР, вышли на экспоненциальную траекторию с 2002 года, но с 2009 финансовый и торговый глобализм резко замедлился.
С 2015-2017 есть все признаки остановки глобализма, которые проявляются все ярче с 2018 года по азиатскому направлению, по крайней мере, с точки зрения экспансии коллективного Запада. Фрагментация мира ускорилась в несколько раз.
▪️Снижение эффективности бизнеса, снижение рентабельности и отдачи от инвестиций. Высокая маржинальность бывает на траектории экспансии бизнеса.
Фаза зарождения и развития технологий (здесь самые высокие риски бизнеса, но при это самая высокая маржинальность), далее фаза быстрого расширения (массового использования, подключения к выпуску все большего круга участников), последняя фаза предполагает конец быстрой фазы роста и снижение темпов технологического прогресса в пределах технологического уклада (затухание прогресса, стагнация).
На последней фазе конкуренция наивысшая, риски бизнеса снижаются, т.к. растет предсказуемость и адаптация, но следствием этого является снижение маржинальности, что частично компенсируется картельными сговорами между крупными корпорациями.
▪️Дисбаланс между финансовым и материальным капиталом. После 2009 года эти проблемы стали особенно острыми, когда образовалась фундаментальная диспропорция между объемом финансового капитала и дефицитом точек приложения этого капитала в реальной экономике. Это напрямую отражалось в инфлировании финансовых активов и надуванию пузырей везде, где только возможно.
▪️Высокая долговая нагрузка, которая сковывает пространство для маневров, нагружая бизнес расходами по обслуживанию долгов – это снижает инвестиции и инновации в развитие технологий и бизнес процессов. Про долговую нагрузку было очень много статей в моем канале.
Это не исчерпывающий список, здесь не учтены политические процессы, фактор деградации элиты и прочие процессы.
Все это в совокупности в разных пропорциях и приоритетах сказывается на устойчивости системы.
▪️Снижение импульса технологического развития. Исторически основные импульсы роста мировой экономики происходили при смене технологических укладов. По мере исчерпания возможностей для эволюции технологий в пределах технологического уклада обычно следует рецессия, как предвестник скорого появления революционных технологий и изменений в обществе, но не всегда…
Период перестройки общества и технологий может задержаться надолго.
Технологический уклад не только расширяет номенклатуру товаров и видов услуг, но и способствует росту производительности труда. Важно отметить, что при смене технологических укладов происходят необратимые трансформации в отраслевой структуре экономики и занятости.
Однако сейчас эти процессы заморожены, т.к. основные инновации в экономке произошли с 1940 по 2010, а последние 10 лет технологический прогресс фрагментирован лишь в инфотехе и биотехе.
▪️Вырожденная структура экономики, когда резко снижается темп структурных трансформаций (изменения пропорций отраслей и торговых, финансовых потоков). Отраслевая подвижность есть результат отбора и исключений, поиск эффективности и как следствие интенсификация инвестиций, прогресса и инноваций.
Монолитная, сформированная конструкция экономики есть результат конкуренции и времени, когда все слабые звенья цепи выбиты, маржинальность бизнеса стабилизировалась. Экономика утрачивает импульс развития и экономические агенты концентрируются на сохранении баланса межотраслевых пропорций.
Рыночный пример: дивидендные аристократы, где выручка и маржинальность не растет годами, но высокие и предсказуемые дивиденды по сравнению с инновационными компаниями, которые быстро рождаются, есть риск высокой смертности, но при этом экспансия операционных показателей исчисляется десятками и сотнями процентов.
▪️Закат глобалистских проектов, остановка геополитической, финансовой и торговой экспансии. Эти процессы начались в 80-х годах, резко ускорились после крушения СССР, вышли на экспоненциальную траекторию с 2002 года, но с 2009 финансовый и торговый глобализм резко замедлился.
С 2015-2017 есть все признаки остановки глобализма, которые проявляются все ярче с 2018 года по азиатскому направлению, по крайней мере, с точки зрения экспансии коллективного Запада. Фрагментация мира ускорилась в несколько раз.
▪️Снижение эффективности бизнеса, снижение рентабельности и отдачи от инвестиций. Высокая маржинальность бывает на траектории экспансии бизнеса.
Фаза зарождения и развития технологий (здесь самые высокие риски бизнеса, но при это самая высокая маржинальность), далее фаза быстрого расширения (массового использования, подключения к выпуску все большего круга участников), последняя фаза предполагает конец быстрой фазы роста и снижение темпов технологического прогресса в пределах технологического уклада (затухание прогресса, стагнация).
На последней фазе конкуренция наивысшая, риски бизнеса снижаются, т.к. растет предсказуемость и адаптация, но следствием этого является снижение маржинальности, что частично компенсируется картельными сговорами между крупными корпорациями.
▪️Дисбаланс между финансовым и материальным капиталом. После 2009 года эти проблемы стали особенно острыми, когда образовалась фундаментальная диспропорция между объемом финансового капитала и дефицитом точек приложения этого капитала в реальной экономике. Это напрямую отражалось в инфлировании финансовых активов и надуванию пузырей везде, где только возможно.
▪️Высокая долговая нагрузка, которая сковывает пространство для маневров, нагружая бизнес расходами по обслуживанию долгов – это снижает инвестиции и инновации в развитие технологий и бизнес процессов. Про долговую нагрузку было очень много статей в моем канале.
Это не исчерпывающий список, здесь не учтены политические процессы, фактор деградации элиты и прочие процессы.
Все это в совокупности в разных пропорциях и приоритетах сказывается на устойчивости системы.
Логика кризиса.
США, Европа, Япония и прочие крупные развитые страны имеют практически идентичные структурные проблемы в разных пропорциях и с разной интенсивностью проявления симптомов.
Кратко по основным проблемам (часть 1 и часть 2):
▪️Демографические проблемы - стареющее население и рекордно низкая доля молодого поколения, приводящая к низкому коэффициенту текущей и будущей рождаемости, что образует разрыв в трудоспособной рабочей силе в структуре общего населения.
▪️Снижение склонности и мотивации к труду - растет количество людей, не включенных в состав рабочей силы, находясь в трудоспособном возрасте.
▪️Предел насыщения потребительского спроса в рамках существующих доходных кластеров.
▪️Снижение темпов структурных трансформаций и отраслевой подвижности (изменений пропорции отраслей в экономике на более доходные и маржинальные), что ограничивает социальные лифты в рамках доходных кластеров.
▪️Снижение импульса технологического развития и инноваций, когда все основные технологии были внедрены в 20 веке, а информационная экономика имеет очень важное, но ограниченное влияние в масштабе всей экономики.
▪️Снижение производительности труда, что особо выражено проявляется в сервисной экономике, где затруднен процесс автоматизации производства.
▪️Закат глобалистских проектов и резкое замедление финансовой и торговой экспансии. Сепарация мира на два полюса.
▪️Снижение эффективности и рентабельности бизнеса в условиях «выжженной земли» агрессивной конкуренции транснациональных корпораций, захватывающих самые приоритетные и перспективные направления.
▪️Дисбаланс между финансовым и материальным капиталом, приводящий к образованию пузырей на рынке активов.
▪️Запредельна долговая нагрузка, ограничивающая пространство для инвестиций и инноваций.
▪️Деградация политической элиты - снижение качества управления и точности реагирования на кризисные процессы.
Основной набор инструментов для борьбы с кризисом крайне узок и примитивен.
▪️Со стороны Центральных банков: снижение ставок, смягчение финансовых условий (больше дешевой ликвидности по первому требованию, снижение залоговых требований, расширение программ финансовой поддержки, удлинение сроков поддержки), запуск программ выкупа активов.
▪️Со стороны центральных правительств – снижение налогов, фискальные стимулы бизнесу и населению – льготные, субсидируемые кредиты, взятие на баланс государства токсичных активов, прямые субсидии бизнесу, вертолетные деньги населению (адресная поддержка через пособия, дотации и субсидии).
До каких пор это работает? Этот вечный двигатель работает, пока «шарманка крутится», т.е. когда низкая инфляция. Соответственно, единственный триггер, способный нарушить баланс – это инфляция.
В чем выражается инфляция?
▪️В фундаментальном дисбалансе спроса и предложения (жрать хотят все, но работать не хочет никто или работают с низкой отдачей). В текущих реалиях это может решаться только через обвал спроса, т.к. повысить производительность и объем выпуска в западном мире практически невозможно.
▪️В подрыве доверия к фиатным деньгам, что выражается в инфляционных ожиданиях – потратить сейчас, потому что завтра будет дороже. Восстановить доверие можно только через последовательные и непримиримые меры по поглощению инфляции. Вот именно поэтому с июня глава ФРС демонстрирует ожесточение и готовность бороться с инфляцией «любой ценой, даже через экономическую боль».
▪️Снижение качества рабочей силы приводит к инфлированию зарплат, как результат борьбы работодателей за квалифицированные и/или трудоспособные кадры, что раскручивает инфляционную спираль.
И вот тут подходим к главному. Чтобы восстановить доверие, ФРС намерена действовать жестко, даже с перехлестом, одновременно решая проблему дефицита притока иностранного капитала, манипулируя дифференциалом процентных ставок и финансовых условий долларовой зоны и прочих валютных зон.
Продолжение следует...
США, Европа, Япония и прочие крупные развитые страны имеют практически идентичные структурные проблемы в разных пропорциях и с разной интенсивностью проявления симптомов.
Кратко по основным проблемам (часть 1 и часть 2):
▪️Демографические проблемы - стареющее население и рекордно низкая доля молодого поколения, приводящая к низкому коэффициенту текущей и будущей рождаемости, что образует разрыв в трудоспособной рабочей силе в структуре общего населения.
▪️Снижение склонности и мотивации к труду - растет количество людей, не включенных в состав рабочей силы, находясь в трудоспособном возрасте.
▪️Предел насыщения потребительского спроса в рамках существующих доходных кластеров.
▪️Снижение темпов структурных трансформаций и отраслевой подвижности (изменений пропорции отраслей в экономике на более доходные и маржинальные), что ограничивает социальные лифты в рамках доходных кластеров.
▪️Снижение импульса технологического развития и инноваций, когда все основные технологии были внедрены в 20 веке, а информационная экономика имеет очень важное, но ограниченное влияние в масштабе всей экономики.
▪️Снижение производительности труда, что особо выражено проявляется в сервисной экономике, где затруднен процесс автоматизации производства.
▪️Закат глобалистских проектов и резкое замедление финансовой и торговой экспансии. Сепарация мира на два полюса.
▪️Снижение эффективности и рентабельности бизнеса в условиях «выжженной земли» агрессивной конкуренции транснациональных корпораций, захватывающих самые приоритетные и перспективные направления.
▪️Дисбаланс между финансовым и материальным капиталом, приводящий к образованию пузырей на рынке активов.
▪️Запредельна долговая нагрузка, ограничивающая пространство для инвестиций и инноваций.
▪️Деградация политической элиты - снижение качества управления и точности реагирования на кризисные процессы.
Основной набор инструментов для борьбы с кризисом крайне узок и примитивен.
▪️Со стороны Центральных банков: снижение ставок, смягчение финансовых условий (больше дешевой ликвидности по первому требованию, снижение залоговых требований, расширение программ финансовой поддержки, удлинение сроков поддержки), запуск программ выкупа активов.
▪️Со стороны центральных правительств – снижение налогов, фискальные стимулы бизнесу и населению – льготные, субсидируемые кредиты, взятие на баланс государства токсичных активов, прямые субсидии бизнесу, вертолетные деньги населению (адресная поддержка через пособия, дотации и субсидии).
До каких пор это работает? Этот вечный двигатель работает, пока «шарманка крутится», т.е. когда низкая инфляция. Соответственно, единственный триггер, способный нарушить баланс – это инфляция.
В чем выражается инфляция?
▪️В фундаментальном дисбалансе спроса и предложения (жрать хотят все, но работать не хочет никто или работают с низкой отдачей). В текущих реалиях это может решаться только через обвал спроса, т.к. повысить производительность и объем выпуска в западном мире практически невозможно.
▪️В подрыве доверия к фиатным деньгам, что выражается в инфляционных ожиданиях – потратить сейчас, потому что завтра будет дороже. Восстановить доверие можно только через последовательные и непримиримые меры по поглощению инфляции. Вот именно поэтому с июня глава ФРС демонстрирует ожесточение и готовность бороться с инфляцией «любой ценой, даже через экономическую боль».
▪️Снижение качества рабочей силы приводит к инфлированию зарплат, как результат борьбы работодателей за квалифицированные и/или трудоспособные кадры, что раскручивает инфляционную спираль.
И вот тут подходим к главному. Чтобы восстановить доверие, ФРС намерена действовать жестко, даже с перехлестом, одновременно решая проблему дефицита притока иностранного капитала, манипулируя дифференциалом процентных ставок и финансовых условий долларовой зоны и прочих валютных зон.
Продолжение следует...
Логика кризиса. Продолжение (начало здесь)
Действуя жестко, США неизбежно спотыкнется и нарвется на коллапс перекредитованных заемщиков. Система в принципе не адаптирована под текущие запредельные ставки и исключительно высокую скорость подъема ставок, не предполагающую возможность адаптации.
Чтобы понимать масштаб – ровно год назад однолетнике векселя Минфина США давали доходность 0.11% (одна десятая процента – это к вопросу о способности рынка предсказывать будущее на коротком горизонте планирования), сейчас 4.66% - это максимум с июля 2007.
За всю историю долгового рынка США было всего два эпизода подобной скорости роста доходности (свыше 4.6 п.п. за год) – это март 1980 и май 1981. Все, больше аналогов не было.
10-летние трежерис уверенно прорвали рубеж в 4%, балансируя около 4.2% - максимум с декабря 2007. Изменение за год составляет свыше 2.55 п.п. За последние 70 лет было три эпизода подобного разгона ставок – февраль 1980, апрель 1981 и май 1984.
Как видно, процентный шок беспрецедентный. Нельзя сравнивать начало 80-х и 2022. Это два совершенно разных мира, не имеющих ничего общего – прям вообще ничего.
▪️Вся современная инфраструктура взаимных фондов и инвестиционных банков начала зарождаться после инфляционного кризиса 80-х.
Вдуматься только, как они разрослись: Money Market Funds – объем активов 5.1 трлн долл; Mutual Funds – 18 трлн долл; Closed-End Funds и Exchange-Traded Funds – объем активов около 6.5 трлн долл. К этому можно добавить различные помойки типа GSE, AMP и GSE Mortgage Pools с активами в 2.6 трлн, Asset-Backed Securities еще 1.5 трлн.
Далее брокеры, дилеры, финансовые холдинги — это еще сверху 12 трлн долл. Снижение процентных ставок, либерализация финансовых нормативов и смягчение финансовых условий дали ход всей этой несуразности. Их почти не было в начале 80х. Существовали лишь, как малозначительно и ограниченное приложение к традиционным банкам.
Все это, не считая коммерческих и инвестиционных банков, плюс пенсионные и страховые фонды. Все в совокупности без учета ФРС имеют активов свыше 125 трлн долл.
▪️Во-вторых, важно отметить, - долговая нагрузка нефинансового сектора в начале 80-х составляла 140-150% от ВВП, сейчас свыше 330%. То, что было позволено сделать 40 лет назад невозможно повторить сейчас.
▪️В-третьих, 15 лет нулевых ставок и бесконечного QE настолько развратили систему и привели к систематическому пренебрежению правилам риск менеджмента и нарушению меры и баланса (крупнейший в истории человечества пузырь на рынке активов 2021 как бы символизирует об этом), что переход в иную реальность неизбежно вызовет шок.
▪️В-четвертых, система в 80-х годах имела потенциал и способность к органическому, естественному росту. Не было проблем с демографией и качеством трудовых ресурсов, не было проблем с поиском точек приложения капитала, производительность труда имело пространство для расширения.
Тогда не было проблем с инновационным развитием и отраслевой трансформацией (информационная экономика только зарождалась), ровно как и глобализация была в самой начальной точке, элита была не в пример более адекватной. Все было другое.
Поэтому 80-е и 2022 это два совершенно разных мира, а мы видим, что скорость роста ставки сопоставима с 1981, а сами ставки максимальные за 15 лет. Что будет с системой при текущих запредельных дисбалансах? Ответ очевидный.
В чем интрига? В 2008 и даже в 2020 в ответ на кризис они понижали ставки в ноль и лупили баблом из всех стволов (ФРС и Минфин США), но при проблемах в 2022-2023 подобная схема реагирования не применима.
Инфляция не позволит ФРС разойтись так, как раньше, а высокая долговая нагрузка и отсутствующий спрос на долговые инструменты из-за рекордно отрицательных реальных ставок не позволит Минфину США занимать так, как они делали всегда.
Абсолютно неразрешимое противоречие. Спасать систему надо, но нельзя - нет возможности у ФРС и нет спроса на трежерис у частного сектора.
Действуя жестко, США неизбежно спотыкнется и нарвется на коллапс перекредитованных заемщиков. Система в принципе не адаптирована под текущие запредельные ставки и исключительно высокую скорость подъема ставок, не предполагающую возможность адаптации.
Чтобы понимать масштаб – ровно год назад однолетнике векселя Минфина США давали доходность 0.11% (одна десятая процента – это к вопросу о способности рынка предсказывать будущее на коротком горизонте планирования), сейчас 4.66% - это максимум с июля 2007.
За всю историю долгового рынка США было всего два эпизода подобной скорости роста доходности (свыше 4.6 п.п. за год) – это март 1980 и май 1981. Все, больше аналогов не было.
10-летние трежерис уверенно прорвали рубеж в 4%, балансируя около 4.2% - максимум с декабря 2007. Изменение за год составляет свыше 2.55 п.п. За последние 70 лет было три эпизода подобного разгона ставок – февраль 1980, апрель 1981 и май 1984.
Как видно, процентный шок беспрецедентный. Нельзя сравнивать начало 80-х и 2022. Это два совершенно разных мира, не имеющих ничего общего – прям вообще ничего.
▪️Вся современная инфраструктура взаимных фондов и инвестиционных банков начала зарождаться после инфляционного кризиса 80-х.
Вдуматься только, как они разрослись: Money Market Funds – объем активов 5.1 трлн долл; Mutual Funds – 18 трлн долл; Closed-End Funds и Exchange-Traded Funds – объем активов около 6.5 трлн долл. К этому можно добавить различные помойки типа GSE, AMP и GSE Mortgage Pools с активами в 2.6 трлн, Asset-Backed Securities еще 1.5 трлн.
Далее брокеры, дилеры, финансовые холдинги — это еще сверху 12 трлн долл. Снижение процентных ставок, либерализация финансовых нормативов и смягчение финансовых условий дали ход всей этой несуразности. Их почти не было в начале 80х. Существовали лишь, как малозначительно и ограниченное приложение к традиционным банкам.
Все это, не считая коммерческих и инвестиционных банков, плюс пенсионные и страховые фонды. Все в совокупности без учета ФРС имеют активов свыше 125 трлн долл.
▪️Во-вторых, важно отметить, - долговая нагрузка нефинансового сектора в начале 80-х составляла 140-150% от ВВП, сейчас свыше 330%. То, что было позволено сделать 40 лет назад невозможно повторить сейчас.
▪️В-третьих, 15 лет нулевых ставок и бесконечного QE настолько развратили систему и привели к систематическому пренебрежению правилам риск менеджмента и нарушению меры и баланса (крупнейший в истории человечества пузырь на рынке активов 2021 как бы символизирует об этом), что переход в иную реальность неизбежно вызовет шок.
▪️В-четвертых, система в 80-х годах имела потенциал и способность к органическому, естественному росту. Не было проблем с демографией и качеством трудовых ресурсов, не было проблем с поиском точек приложения капитала, производительность труда имело пространство для расширения.
Тогда не было проблем с инновационным развитием и отраслевой трансформацией (информационная экономика только зарождалась), ровно как и глобализация была в самой начальной точке, элита была не в пример более адекватной. Все было другое.
Поэтому 80-е и 2022 это два совершенно разных мира, а мы видим, что скорость роста ставки сопоставима с 1981, а сами ставки максимальные за 15 лет. Что будет с системой при текущих запредельных дисбалансах? Ответ очевидный.
В чем интрига? В 2008 и даже в 2020 в ответ на кризис они понижали ставки в ноль и лупили баблом из всех стволов (ФРС и Минфин США), но при проблемах в 2022-2023 подобная схема реагирования не применима.
Инфляция не позволит ФРС разойтись так, как раньше, а высокая долговая нагрузка и отсутствующий спрос на долговые инструменты из-за рекордно отрицательных реальных ставок не позволит Минфину США занимать так, как они делали всегда.
Абсолютно неразрешимое противоречие. Спасать систему надо, но нельзя - нет возможности у ФРС и нет спроса на трежерис у частного сектора.
Экстремальный рост ставок на денежных и долговых рынках в долларовой зоне приведет к неизбежному смещению в приоритетах долгосрочных и консервативных инвесторов, как пенсионные, страховые и ETF фонды, ориентированные на получение стабильных денежных потоков, а не к захвату курсовой разницы котировок, чем заняты хэдж фонды и агрессивные спекулянты.
Впервые за 20 лет ставки по трежерис стали выше, чем полная доходность S&P500 (дивидендная доходность плюс средства, которые направляются на байбеки).
Падение рынка почти на 25% и около рекордный объем байбеков привели к росту полной доходности S&P 500 до 4.85%, что почти сопоставимо со ставками на краткосрочные трежерис.
Дивидендная доходность рынка 1.83% против 1.1% год назад. Был краткосрочный период в 2018, когда ставки по трежерис были немного выше, чем дивидендная доходность, но сейчас значительно выше.
Однолетние векселя дают 4.56%, трехлетние ноты – 4.52%, 10-летние трежерис – 4.2%, 30 летние бонды – 4.32%.
Поэтому можно однозначно сказать, что впервые с 2007 ставки на облигации значительно выше, чем дивидендная доходность рынка и впервые за 20 лет сопоставимы с полной доходностью.
До 2022 года рынок акции имел приоритет, даже среди консервативных инвесторов из-за того, что денежный поток с рынка (вне зависимости от стоимости активов) превышал доходности по трежерис, сейчас все радикально изменилось.
Поэтому до 2022 инвесторы получали доходность от дивидендов и чрезвычайно переоцененные активы, а сейчас активы снижаются в темпах, как в 2008, а трежерис дают устойчиво большую гарантированную доходность, чем рынок акций.
К чему это приведет? К тому, к чем стремится ФРС – в условиях дефицита спроса на долговые инструменты, разница в доходности должна поддержать спрос на облигации, обрушив спрос на акции. Это в теории, как будет на практике – посмотрим, но последние два месяца замечена перегруппировка крупных долгосрочных инвесторов в облигации из акции.
Впервые за 20 лет ставки по трежерис стали выше, чем полная доходность S&P500 (дивидендная доходность плюс средства, которые направляются на байбеки).
Падение рынка почти на 25% и около рекордный объем байбеков привели к росту полной доходности S&P 500 до 4.85%, что почти сопоставимо со ставками на краткосрочные трежерис.
Дивидендная доходность рынка 1.83% против 1.1% год назад. Был краткосрочный период в 2018, когда ставки по трежерис были немного выше, чем дивидендная доходность, но сейчас значительно выше.
Однолетние векселя дают 4.56%, трехлетние ноты – 4.52%, 10-летние трежерис – 4.2%, 30 летние бонды – 4.32%.
Поэтому можно однозначно сказать, что впервые с 2007 ставки на облигации значительно выше, чем дивидендная доходность рынка и впервые за 20 лет сопоставимы с полной доходностью.
До 2022 года рынок акции имел приоритет, даже среди консервативных инвесторов из-за того, что денежный поток с рынка (вне зависимости от стоимости активов) превышал доходности по трежерис, сейчас все радикально изменилось.
Поэтому до 2022 инвесторы получали доходность от дивидендов и чрезвычайно переоцененные активы, а сейчас активы снижаются в темпах, как в 2008, а трежерис дают устойчиво большую гарантированную доходность, чем рынок акций.
К чему это приведет? К тому, к чем стремится ФРС – в условиях дефицита спроса на долговые инструменты, разница в доходности должна поддержать спрос на облигации, обрушив спрос на акции. Это в теории, как будет на практике – посмотрим, но последние два месяца замечена перегруппировка крупных долгосрочных инвесторов в облигации из акции.
Страны коллективного Запада сваливаются в сильнейший кризис с 2008 в соответствии с последними расчетами S&P Global по индексу PMI.
Самая ужасная ситуация среди крупных стран в Германии. По последним оперативным данным на сентябрь 2022 деловая активность в Германии непрерывно падает четвертый месяц с ускоряющимся темпом падания с августа, упав с 45.7 до 44.1 пункта. Это самый низкий показатель с COVID кризиса, а тенденция соответствует кризису 2008.
Ожидания компаний оставались крайне негативными, отражая озабоченность по поводу рекордного инфляционного давления, растущих ставок, перспектив рецессии и запредельных цен на энергоносители.
Ухудшение было широкомасштабным по всем секторам, имеющих наибольшей вес в структуре экономики Германии, а самое стремительно снижение в обрабатывающей промышленности, где скорость снижение заметно ускоряется. Бизнес фиксирует значительно ослабление спроса на продукцию, начиная с июля, с явно негативной тенденцией на ближайшие полгода.
Ситуация балансирует устойчивость на рынке труда, которая не продлится долго с текущими тенденциями.
Подавленная активность населения и крайняя неопределенность бизнеса относительно траектории инфляции/себестоимости производства и ставок сковывает инвестиционную активность, что найдет свое отражение в углублении кризисных процессов в следующий год.
Увеличение фонда оплаты труда, энергетические издержки являются главными нейтрализаторами маржи предприятий. Бизнес пытался балансировать конечные цены через сокращение собственной прибыли, чтобы сохранить объем выпуска, занятость и загрузку производственных мощностей, однако пространство для компенсации издержек через сокращение прибыли исчерпалось.
Это скажется в ближайшее время на объеме выпуска и занятости в сторону сокращения.
Бизнес фиксирует затоваренность складов (в 2020-2021 было наоборот – недостаточная заполненность складов), резкое падение новых заказов до ковидного минимума.
Подобные тенденции распространяются на все ведущие развитые страны, но чуть в меньше степени для США.
Самая ужасная ситуация среди крупных стран в Германии. По последним оперативным данным на сентябрь 2022 деловая активность в Германии непрерывно падает четвертый месяц с ускоряющимся темпом падания с августа, упав с 45.7 до 44.1 пункта. Это самый низкий показатель с COVID кризиса, а тенденция соответствует кризису 2008.
Ожидания компаний оставались крайне негативными, отражая озабоченность по поводу рекордного инфляционного давления, растущих ставок, перспектив рецессии и запредельных цен на энергоносители.
Ухудшение было широкомасштабным по всем секторам, имеющих наибольшей вес в структуре экономики Германии, а самое стремительно снижение в обрабатывающей промышленности, где скорость снижение заметно ускоряется. Бизнес фиксирует значительно ослабление спроса на продукцию, начиная с июля, с явно негативной тенденцией на ближайшие полгода.
Ситуация балансирует устойчивость на рынке труда, которая не продлится долго с текущими тенденциями.
Подавленная активность населения и крайняя неопределенность бизнеса относительно траектории инфляции/себестоимости производства и ставок сковывает инвестиционную активность, что найдет свое отражение в углублении кризисных процессов в следующий год.
Увеличение фонда оплаты труда, энергетические издержки являются главными нейтрализаторами маржи предприятий. Бизнес пытался балансировать конечные цены через сокращение собственной прибыли, чтобы сохранить объем выпуска, занятость и загрузку производственных мощностей, однако пространство для компенсации издержек через сокращение прибыли исчерпалось.
Это скажется в ближайшее время на объеме выпуска и занятости в сторону сокращения.
Бизнес фиксирует затоваренность складов (в 2020-2021 было наоборот – недостаточная заполненность складов), резкое падение новых заказов до ковидного минимума.
Подобные тенденции распространяются на все ведущие развитые страны, но чуть в меньше степени для США.
Первый пошел – министр по восстановлению экономики Японии уходит в отставку. Несмотря на то, что про Японию мало информации в масс медиа, именно в Японии потенциально самая взрывоопасная ситуация среди всех крупных развитых стран.
В пятницу (21 октября) и понедельник (24 октября) Банк Японии предпринял две безуспешные попытки интервенций на валютном рынке.
Точная сумма неизвестна, эта информация может быть получена косвенно через 2-3 недели в рамках оценки ЗВР и баланса Банка Японии, но по предварительным оценкам по двум интервенциям могло выйти не менее 50 млрд долл.
Первый залп полностью провалился. Курс иены вернулся туда, где терпимость Банка Японии и кабинета министров стремится к нулю. Прорыв обороны 145 уровня привел к росту JPY/USD до 150 и выше. Рынок почувствовал слабость Банка Японии и будет использовать ситуацию на разрыв, в том числе через международных спекулянтов.
Любая слабость Центробанка всегда используется для раскачки ситуации. Это было две недели с Банком Англии и долговым рынком Великобритании, это происходит сейчас в Японии. Слишком кучно пошли. Паника Центральных банков становится все более выраженной.
Слишком слабая иены серьезно ухудшает торговый баланс, когда импорт растет значительно сильнее экспорта. Уже сейчас на торговый дефицит Японии рекордный за всю историю.
В свою очередь слабая иена провоцирует отток капитала из Японии, а при дефиците торгового баланса обнуляется счет текущих операций Японии, т.к. инвестиционных доходов 180-200 млрд долл становится недостаточно.
Переход счета текущих операций в дефицит потребует привлечения иностранного капитала или репатриацию японских активов обратно в Японию (продажу иностранных активов, которые принадлежат резидентам Японии). Это несет угрозу для глобальной финансовой системы, т.к. Япония второй после США поставщик капиталов на мировые рынки.
Почему у Банка Японии ничего не получится? Исключительно по фундаментальным причинам – проводимая безрассудная денежно-кредитная политика на протяжении многих лет. Слишком много дешевых иен на финансовом рынке и слишком велика разница ставок на денежных и долговых рынках Японии и долларовой, евро зоны, что естественным образом приводит к перераспределению капитала из Японии на внешние рынки.
Как исправить ситуацию? Никак, проблема неисправима. Чтобы стабилизировать валютный рынок и финансовую систему Японии необходимо, чтобы дифференциал процентных ставок начал сокращаться. Либо Япония начнет повышать ставки, либо США и Еврозона опускать, но Япония не сможет повышать ставки, т.к. рухнет долговой рынок, имеющий рекордную нагрузку среди всех стран мира.
Буквально за месяц пошли срывы на всех уровнях. Посыпался индустриальный сектор Европы, долговые рынки пошли ко дну, паническая капитуляция Банка Англии, политический кризис в Великобритании, процентные ставки в долларовой зоне в космосе, валютный кризис в Японии...
В пятницу (21 октября) и понедельник (24 октября) Банк Японии предпринял две безуспешные попытки интервенций на валютном рынке.
Точная сумма неизвестна, эта информация может быть получена косвенно через 2-3 недели в рамках оценки ЗВР и баланса Банка Японии, но по предварительным оценкам по двум интервенциям могло выйти не менее 50 млрд долл.
Первый залп полностью провалился. Курс иены вернулся туда, где терпимость Банка Японии и кабинета министров стремится к нулю. Прорыв обороны 145 уровня привел к росту JPY/USD до 150 и выше. Рынок почувствовал слабость Банка Японии и будет использовать ситуацию на разрыв, в том числе через международных спекулянтов.
Любая слабость Центробанка всегда используется для раскачки ситуации. Это было две недели с Банком Англии и долговым рынком Великобритании, это происходит сейчас в Японии. Слишком кучно пошли. Паника Центральных банков становится все более выраженной.
Слишком слабая иены серьезно ухудшает торговый баланс, когда импорт растет значительно сильнее экспорта. Уже сейчас на торговый дефицит Японии рекордный за всю историю.
В свою очередь слабая иена провоцирует отток капитала из Японии, а при дефиците торгового баланса обнуляется счет текущих операций Японии, т.к. инвестиционных доходов 180-200 млрд долл становится недостаточно.
Переход счета текущих операций в дефицит потребует привлечения иностранного капитала или репатриацию японских активов обратно в Японию (продажу иностранных активов, которые принадлежат резидентам Японии). Это несет угрозу для глобальной финансовой системы, т.к. Япония второй после США поставщик капиталов на мировые рынки.
Почему у Банка Японии ничего не получится? Исключительно по фундаментальным причинам – проводимая безрассудная денежно-кредитная политика на протяжении многих лет. Слишком много дешевых иен на финансовом рынке и слишком велика разница ставок на денежных и долговых рынках Японии и долларовой, евро зоны, что естественным образом приводит к перераспределению капитала из Японии на внешние рынки.
Как исправить ситуацию? Никак, проблема неисправима. Чтобы стабилизировать валютный рынок и финансовую систему Японии необходимо, чтобы дифференциал процентных ставок начал сокращаться. Либо Япония начнет повышать ставки, либо США и Еврозона опускать, но Япония не сможет повышать ставки, т.к. рухнет долговой рынок, имеющий рекордную нагрузку среди всех стран мира.
Буквально за месяц пошли срывы на всех уровнях. Посыпался индустриальный сектор Европы, долговые рынки пошли ко дну, паническая капитуляция Банка Англии, политический кризис в Великобритании, процентные ставки в долларовой зоне в космосе, валютный кризис в Японии...
Почему американский рынок так высок по историческим меркам и в сравнении с мировыми рынками? Что не позволяет рынку упасть? Байбеки, которые все еще очень высоки.
За последние 12 месяцев по июнь 2022 объем байбеков по компаниям из S&P500 составил абсолютный рекорд, впервые в истории превысив 1 трлн долл.
В дополнении к этому накопленный объем выплаченных дивидендов за 12 месяцев установил очередной рекорд, составив 551 млрд долл. В совокупности 1.56 трлн долл по сравнению с 1.73 трлн операционного денежного потока.
По каким направлениям бизнес может распределять операционный денежный поток? Капитальные расходы, операции слияния и поглощения, долгосрочные финансовые вложения, погашение долга, дивиденды, байбек или накопление кэша.
Вот из всего этого бизнес однозначно выбирает акционерную политику (обратный выкуп акции + дивиденды). На начало третьего квартала акционерная политика стоит почти 90% от операционного денежного потока. Это много. В период с 1999 по 2004 данный коэффициент составлял в среднем 63%, в период с 2009 по 2014 около 80%, в период с 2015 по 2021 почти 95%.
По сути, все что бизнес зарабатывает – сливает обратно в рынок. Это достаточно безрассудная политика, т.к. подрывает долгосрочную устойчивость, что видно по отдельным «экземплярам», как например General Electric, Boeing, Intel и IBM.
Смещение приоритетов в сторону акционерной политики в ущерб долговой политики, инвестициям и инновациям неизбежно приводит к подрыву устойчивости бизнеса.
У крупного бизнеса в S&P 500 достаточно денег, чтобы вообще функционировать без долгов, но остервенелая политика утилизации кэша в рынок и поддержка капитализации приводит к будущим системным проблемам.
Разворот тенденции произошел во 2 кв 2022, когда в условиях дефицита ресурсов и экономической неопределенности компании начали сокращать байбеки и притормозили рост дивидендов.
По предварительным данным, в 3 кв 2022 байбек еще меньше – около 190 млрд долл против 220 во 2 кв и 280 млрд в 1 кв. Дальше будет еще хуже, поддержка рынка уйдет.
За последние 12 месяцев по июнь 2022 объем байбеков по компаниям из S&P500 составил абсолютный рекорд, впервые в истории превысив 1 трлн долл.
В дополнении к этому накопленный объем выплаченных дивидендов за 12 месяцев установил очередной рекорд, составив 551 млрд долл. В совокупности 1.56 трлн долл по сравнению с 1.73 трлн операционного денежного потока.
По каким направлениям бизнес может распределять операционный денежный поток? Капитальные расходы, операции слияния и поглощения, долгосрочные финансовые вложения, погашение долга, дивиденды, байбек или накопление кэша.
Вот из всего этого бизнес однозначно выбирает акционерную политику (обратный выкуп акции + дивиденды). На начало третьего квартала акционерная политика стоит почти 90% от операционного денежного потока. Это много. В период с 1999 по 2004 данный коэффициент составлял в среднем 63%, в период с 2009 по 2014 около 80%, в период с 2015 по 2021 почти 95%.
По сути, все что бизнес зарабатывает – сливает обратно в рынок. Это достаточно безрассудная политика, т.к. подрывает долгосрочную устойчивость, что видно по отдельным «экземплярам», как например General Electric, Boeing, Intel и IBM.
Смещение приоритетов в сторону акционерной политики в ущерб долговой политики, инвестициям и инновациям неизбежно приводит к подрыву устойчивости бизнеса.
У крупного бизнеса в S&P 500 достаточно денег, чтобы вообще функционировать без долгов, но остервенелая политика утилизации кэша в рынок и поддержка капитализации приводит к будущим системным проблемам.
Разворот тенденции произошел во 2 кв 2022, когда в условиях дефицита ресурсов и экономической неопределенности компании начали сокращать байбеки и притормозили рост дивидендов.
По предварительным данным, в 3 кв 2022 байбек еще меньше – около 190 млрд долл против 220 во 2 кв и 280 млрд в 1 кв. Дальше будет еще хуже, поддержка рынка уйдет.
7.4 трлн долл – именно столько компании из S&P 500 утилизировали в рынок, скупая собственные акции с 1 января 2009 по 30 июня 2022. Все это без учета дивидендов.
Лидерами по обратному выкупу являются: ИТ компании – 2060 млрд, финансовый сектор – 1265 млрд, производители потребительских товаров длительного пользования – 942 млрд, здравоохранение и биотех – 929 млрд.
Здесь стоит отметить достаточно безответственную политику финансовых, энергетических компаний и сектора добычи полезных ископаемых и металлургии.
Энергетические компании не успели выйти от опустошающего кризиса 2020, когда почти половина компаний была на грани банкротства, особенно в сегменте сланцевой добычи, так молниеносно принялись за байбек, объем которого достиг максимума за 10 лет, приближаясь к уровням 2007 года.
Только за первое полугодие 2022 энергетические компании утилизировали почти 25 млрд долл в обратный выкуп акций.
Энергетические компании в США делают это явно в ущерб инвестициям и геологоразведывательной деятельности, сдерживая наращивание добычи, провоцируя энергетический кризис и внося вклад в рекордную инфляцию в США.
Более того, делают это в ущерб собственной устойчивости, тогда как логично было сместить приоритет в разгрузку от избыточных долгов, накопленных за десятилетие сланцевой революции.
Буквально два года назад харкали кровью и просили помощи и субсидий от правительства и, получив возможность стабилизировать собственные балансы, – молниеносно пустились в разгон бумажной капитализации на рынке.
Цены на промышленные металлы на исторических максимумах были в первом полугодии, и металлурги получив сверхприбыли, также моментально уничтожали кэш в байбек, который достиг рекордного максимума за последний год. Не далее, как в 2020 были все в убытках и долгах.
Также же безумцы финсектор на пороге самого сильного кризиса за столетие. Вместо аккумуляции резервов, как невменяемые палили кэш в разгон бумажной капитализации.
Полный дурдом. Уже в следующем году будут просить очередную программу TARP от правительства.
Лидерами по обратному выкупу являются: ИТ компании – 2060 млрд, финансовый сектор – 1265 млрд, производители потребительских товаров длительного пользования – 942 млрд, здравоохранение и биотех – 929 млрд.
Здесь стоит отметить достаточно безответственную политику финансовых, энергетических компаний и сектора добычи полезных ископаемых и металлургии.
Энергетические компании не успели выйти от опустошающего кризиса 2020, когда почти половина компаний была на грани банкротства, особенно в сегменте сланцевой добычи, так молниеносно принялись за байбек, объем которого достиг максимума за 10 лет, приближаясь к уровням 2007 года.
Только за первое полугодие 2022 энергетические компании утилизировали почти 25 млрд долл в обратный выкуп акций.
Энергетические компании в США делают это явно в ущерб инвестициям и геологоразведывательной деятельности, сдерживая наращивание добычи, провоцируя энергетический кризис и внося вклад в рекордную инфляцию в США.
Более того, делают это в ущерб собственной устойчивости, тогда как логично было сместить приоритет в разгрузку от избыточных долгов, накопленных за десятилетие сланцевой революции.
Буквально два года назад харкали кровью и просили помощи и субсидий от правительства и, получив возможность стабилизировать собственные балансы, – молниеносно пустились в разгон бумажной капитализации на рынке.
Цены на промышленные металлы на исторических максимумах были в первом полугодии, и металлурги получив сверхприбыли, также моментально уничтожали кэш в байбек, который достиг рекордного максимума за последний год. Не далее, как в 2020 были все в убытках и долгах.
Также же безумцы финсектор на пороге самого сильного кризиса за столетие. Вместо аккумуляции резервов, как невменяемые палили кэш в разгон бумажной капитализации.
Полный дурдом. Уже в следующем году будут просить очередную программу TARP от правительства.