Сломался ли «пузырь» на американском рынке?
Безумие не начинается одномоментно. К этому нужно идти последовательно, шаг за шагом, утрачивая связь с реальностью, погружаясь в выдуманную мета-вселенную.
ИИ ажиотаж начался в 2023, но был компенсирован негативным макроэкономическим фоном и ожиданиями деградации финансово-экономических кондиций, поэтому выраженного безумия заметно не было.
Да, рынок акций США в 2023 вырос экстремально по историческим меркам, но это было компенсацией сильного обвала в 2022, а основной импульс роста начался с 27 октября 2023, т.е. по крайней мере до сентября-октября 2023 все было относительно адекватно.
С 27 октября 2023 началась самая мощная и продолжительная фаза рыночного безумия, которую по праву справедливо именовать «величайшим пузырем в истории человечества» по совокупности факторов и в контексте условий (я приводил самое исчерпывающее в мире обоснование на цифрах и фактах, не буду повторяться).
Каждая промежуточная фаза была более остервенелая и идиотическая, чем предыдущая. Условно рост можно разделить на три промежуточной фазы:
• С 27 октября по 20 декабря (немногим более 2.5 месяцев) рост на 16.2% с низкой базы, далее пауза до 17 января (3.5 недели);
• С 17 января по 31 марта (почти 2.5 месяца) рост на 11.7% и ограниченная коррекция на 5.9% до 19 апреля, слабость рынка продолжалась до начала мая (почти месяц);
• С 2 мая по 16 июля (2.5 месяца) рост на 13.1% и текущая коррекция на 9.7%, дно которой было 5 августа.
Агрессивный памп рынка идет примерно 2.5 месяца, стабилизация или коррекция 3-4 недели, а в контексте условий безумие с каждой новой фазой пампа эскалирует – рост рынка все более свирепый, отрыв от реальности все более видимый, а ресурсов под обеспечение все меньше.
Получается, что каждый новый максимум рынка происходил при все большем сопротивлении реальны условиям и балансу ликвидности (экономический рост менее устойчивый и свободных денег в системе меньше).
Основой под пузырение были ИИ-галлюцинации – ультимативная вера в светлое будущее ИИ без каких-либо условий. Эта вера начала рассыпаться после того, как топ менеджмент ведущих технологических корпораций начал закатывать глаза на вопросы о перспективах монетизации ГИИ.
Все это безумие имеет важную характеристику – рост концентрируется в ограниченном количестве компаний, тогда как остальной рынок на максимуме, но не проявляется тотальный и всепоглощающий идиотизм и ажиотаж.
Поэтому перспективы пузыря напрямую касаются перспектив ИИ-хайпа в ограниченном количестве компаний. Терминальную стадию озверения на десятки триллионов невозможно организовать в других компаниях – нет подобной всепоглощающей идеи.
Второй важный момент ситуации заключается в том, что баланс ликвидности резко смещается в дефицит, что на фоне внушительного плана заимствований Минфина США делает невозможный подобный сумасбродный памп.
Сломался ли пузырь? Вероятно, да, проткнули, а пузырь в стадии сдувания невозможно надуть опять.
• Во-первых, привлекли всех платежеспособных идиотов, которых только можно привлечь;
• Во-вторых, меняются экономические и финансовые условия в сторону ухудшения – нет ресурса;
• В-третьих, ИТ компании не демонстрируют потенциала монетизации многомиллиардных инвестиций в ГИИ.
Никаких других идей нет, поэтому по мере снятия перепроданности ожидаю новых волн продаж и последовательного спускания рынка в зону адекватности.
Главная причина – аккумуляция ликвидности под выкуп крупных размещений трежерис, что может происходить при негативном сентименте на рынке.
Безумие не начинается одномоментно. К этому нужно идти последовательно, шаг за шагом, утрачивая связь с реальностью, погружаясь в выдуманную мета-вселенную.
ИИ ажиотаж начался в 2023, но был компенсирован негативным макроэкономическим фоном и ожиданиями деградации финансово-экономических кондиций, поэтому выраженного безумия заметно не было.
Да, рынок акций США в 2023 вырос экстремально по историческим меркам, но это было компенсацией сильного обвала в 2022, а основной импульс роста начался с 27 октября 2023, т.е. по крайней мере до сентября-октября 2023 все было относительно адекватно.
С 27 октября 2023 началась самая мощная и продолжительная фаза рыночного безумия, которую по праву справедливо именовать «величайшим пузырем в истории человечества» по совокупности факторов и в контексте условий (я приводил самое исчерпывающее в мире обоснование на цифрах и фактах, не буду повторяться).
Каждая промежуточная фаза была более остервенелая и идиотическая, чем предыдущая. Условно рост можно разделить на три промежуточной фазы:
• С 27 октября по 20 декабря (немногим более 2.5 месяцев) рост на 16.2% с низкой базы, далее пауза до 17 января (3.5 недели);
• С 17 января по 31 марта (почти 2.5 месяца) рост на 11.7% и ограниченная коррекция на 5.9% до 19 апреля, слабость рынка продолжалась до начала мая (почти месяц);
• С 2 мая по 16 июля (2.5 месяца) рост на 13.1% и текущая коррекция на 9.7%, дно которой было 5 августа.
Агрессивный памп рынка идет примерно 2.5 месяца, стабилизация или коррекция 3-4 недели, а в контексте условий безумие с каждой новой фазой пампа эскалирует – рост рынка все более свирепый, отрыв от реальности все более видимый, а ресурсов под обеспечение все меньше.
Получается, что каждый новый максимум рынка происходил при все большем сопротивлении реальны условиям и балансу ликвидности (экономический рост менее устойчивый и свободных денег в системе меньше).
Основой под пузырение были ИИ-галлюцинации – ультимативная вера в светлое будущее ИИ без каких-либо условий. Эта вера начала рассыпаться после того, как топ менеджмент ведущих технологических корпораций начал закатывать глаза на вопросы о перспективах монетизации ГИИ.
Все это безумие имеет важную характеристику – рост концентрируется в ограниченном количестве компаний, тогда как остальной рынок на максимуме, но не проявляется тотальный и всепоглощающий идиотизм и ажиотаж.
Поэтому перспективы пузыря напрямую касаются перспектив ИИ-хайпа в ограниченном количестве компаний. Терминальную стадию озверения на десятки триллионов невозможно организовать в других компаниях – нет подобной всепоглощающей идеи.
Второй важный момент ситуации заключается в том, что баланс ликвидности резко смещается в дефицит, что на фоне внушительного плана заимствований Минфина США делает невозможный подобный сумасбродный памп.
Сломался ли пузырь? Вероятно, да, проткнули, а пузырь в стадии сдувания невозможно надуть опять.
• Во-первых, привлекли всех платежеспособных идиотов, которых только можно привлечь;
• Во-вторых, меняются экономические и финансовые условия в сторону ухудшения – нет ресурса;
• В-третьих, ИТ компании не демонстрируют потенциала монетизации многомиллиардных инвестиций в ГИИ.
Никаких других идей нет, поэтому по мере снятия перепроданности ожидаю новых волн продаж и последовательного спускания рынка в зону адекватности.
Главная причина – аккумуляция ликвидности под выкуп крупных размещений трежерис, что может происходить при негативном сентименте на рынке.
О внешнеторговом балансе России после жестких июньских санкций
Июль – это первый полный месяц после вывода из обращения валют недружественных стран на организованных торгах в России, триггером к которому стали санкции США от 12 июня.
В соответствии с данными Банка России по внешней торговле, обвала импорта не произошло.
В июле было импортировано в Россию товаров на 24.5 млрд и услуг на 7.4 млрд, в сумме – 31.9 млрд по сравнению с 32.4 млрд в июл.23 (отлажена логистика и еще не успел подействовать эффект девальвации рубля) и 27 млрд в июл.22 (логистика не отлажена, но высокая платежеспособность сбережений и доходов в соответствии с курсом рубля).
В принципе, неплохо, хотя показатели сильно ниже досанкционных, т.к. в 2012-2013 среднемесячный импорт был около 37-42 млрд (это по номиналу, за это время долларовая инфляция составила 37%), т.е. текущие 32 млрд – это на 20% ниже показателей 10-12 летней давности по номиналу и на 42% ниже в реальном выражении.
Если соотнести сбережения и доходы экономических субъектов РФ в долларовом выражении, текущий потенциал импорта может достигать 45 млрд в месяц. Санкционный эффект (потеря ключевых поставщиков, деформация логистики, сложности в оплате) соответствует примерно 1/3 от потенциала импорта по номиналу, исходя из платежеспособности экономических субъектов.
Экспорт в июле немного снизился. Экспорт товаров – 32.6 млрд, а услуг – 3.2 млрд, в сумме – 35.8 млрд, что выше июл.23 – 34.8 млрд, но значительно ниже июл.22 – 50 млрд. За 1П24 среднемесячный экспорт товаров и услуг составил 37.7 млрд.
Торговый баланс составил всего +3.9 млрд в июл.24 vs +2.5 млрд в июл.23 и +22.9 млрд (!) в июл.22.
Счет текущих операций в июл.24 снизился до дефицита в 0.5 млрд (за 1П24 в среднем +6.7 млрд за месяц) vs профицита 0.2 млрд в июл.23.
Это связано с более высокими, чем обычно доходами к выплате на уровне 7.8 млрд в июл.24 (за 1П24 в среднем по 5 млрд в месяц) vs 5.6 млрд в июл.23 преимущественно из-за дивидендных выплат экспортеров.
Июль – это первый полный месяц после вывода из обращения валют недружественных стран на организованных торгах в России, триггером к которому стали санкции США от 12 июня.
В соответствии с данными Банка России по внешней торговле, обвала импорта не произошло.
В июле было импортировано в Россию товаров на 24.5 млрд и услуг на 7.4 млрд, в сумме – 31.9 млрд по сравнению с 32.4 млрд в июл.23 (отлажена логистика и еще не успел подействовать эффект девальвации рубля) и 27 млрд в июл.22 (логистика не отлажена, но высокая платежеспособность сбережений и доходов в соответствии с курсом рубля).
В принципе, неплохо, хотя показатели сильно ниже досанкционных, т.к. в 2012-2013 среднемесячный импорт был около 37-42 млрд (это по номиналу, за это время долларовая инфляция составила 37%), т.е. текущие 32 млрд – это на 20% ниже показателей 10-12 летней давности по номиналу и на 42% ниже в реальном выражении.
Если соотнести сбережения и доходы экономических субъектов РФ в долларовом выражении, текущий потенциал импорта может достигать 45 млрд в месяц. Санкционный эффект (потеря ключевых поставщиков, деформация логистики, сложности в оплате) соответствует примерно 1/3 от потенциала импорта по номиналу, исходя из платежеспособности экономических субъектов.
Экспорт в июле немного снизился. Экспорт товаров – 32.6 млрд, а услуг – 3.2 млрд, в сумме – 35.8 млрд, что выше июл.23 – 34.8 млрд, но значительно ниже июл.22 – 50 млрд. За 1П24 среднемесячный экспорт товаров и услуг составил 37.7 млрд.
Торговый баланс составил всего +3.9 млрд в июл.24 vs +2.5 млрд в июл.23 и +22.9 млрд (!) в июл.22.
Счет текущих операций в июл.24 снизился до дефицита в 0.5 млрд (за 1П24 в среднем +6.7 млрд за месяц) vs профицита 0.2 млрд в июл.23.
Это связано с более высокими, чем обычно доходами к выплате на уровне 7.8 млрд в июл.24 (за 1П24 в среднем по 5 млрд в месяц) vs 5.6 млрд в июл.23 преимущественно из-за дивидендных выплат экспортеров.
О сильнейшем за два года обвале рубля…
Официальный курс рубля за пять банковских дней существенно обвалился, так USD/RUB вырос на 8.8% — это сильнейшее негативное изменение для рубля с 22.12.2022 (+11.3% на низкой базе затяжного переукрепления на тот момент).
В 2022 году рост USD/RUB на 8.8% и выше за 5 дней был еще 5 раз, 4 раза из которых, как реверсивное импульсное движение после сильного переукрепления рубля и 1 раз сразу после начала СВО. До этого сильные движения были в мар.20 (обвал нефти, рынков и локдауны) и апр.18 (американские санкции).
Столь сильные и резкие движения атипичны для относительно низковолатильного рубля и происходят при фундаментальных сдвигах на валютном рынке, так что же произошло?
Первое, что следует отметить – нет больше валютного рынка в России и вот это понимание позволит ответить на многие вопросы.
Что было до мар.22? Был доступ резидентов РФ к международному рынку капитала и внешнему валютному рынку + нерезиденты имели доступ к российскому валютному рынку.
Любая неэффективность на валютном рынке оперативно устранялась и корректировалась арбитражерами, что проявлялось в минимально допустимых спрэдах кросс-курсов на внутреннем (оншорном) и внешнем (офшорном валютном рынке).
Что было с мар.22 по июн.24? Нерезиденты практически ушли (из недружественных стран полностью, а из нейтральных стран их и раньше не было, не появились и теперь, а присутствие было ограничено до минимума), а валютный рынок держали резиденты.
Открытый интерес валютных спекулянтов, операции физлиц и бизнеса формировали ликвидность на валютном рынке, сглаживая дисбалансы спроса и предложения валюты и неравномерные притоки (в основном экспорт) и оттоки (в основном импорт и частично операции по финсчетам).
Не все было идеально, но схема была относительно рабочая, по крайней мере, спрэды были минимальны, а норма ликвидности приемлема.
Что произошло после 12 июня 2024? В первую очередь существенное усиление экстерриториального санкционного контроля США, что привело к отказу или ограничению от финансовых коммуникации ключевых финансовых структур Китая, ОАЭ и Турции.
Плюс к этому был разрушен валютный рынок на организованных торгах, по предварительным оценкам, составляющий минимум половину от интегральной ликвидности всего валютного рынка с учетом внебиржевых торгов.
Если раньше курс формировался рынком, сейчас курс формируется крупными банками, экспортерами и государством и это не самое страшное.
Проблема в том, что разорваны или существенно повреждены трансграничные финансовые коммуникации/взаимосвязи с иностранными контрагентами, что делает невозможным оперативную балансировку валютной позиции, хэджирование рисков и арбитражные операции.
Неравномерное распределение валютных притоков и оттоков не может быть сглажено ни внешними, ни внутренними участниками валютного рынка – это приводит к расширение спрэдов, дифференциации курсов на разных рынках, росту волатильности.
Взрывные девальвации и ревальвации вшиты в «новый ген» рубля и с этим придется долго существовать, прогресса не просматривается. Всегда будет либо переизбыток, либо недостаток валюты, а балансировка дисбалансов теперь затруднена.
Что касается триггеров к резкому обвалу рубля, да черт его знает, все что угодно: сезонный рост спроса по импорту услуг, какой-то крупный транш по импорту товаров, который удалось согласовать, бегство крупного капитала после вторжения в Курск на опасениях эскалации и т.д. Важно то, что валютный рынок поврежден, что затрудняет сглаживание пиков аккумуляции спроса на валюту, или наоборот, выбросы валюты на рынок.
Официальный курс рубля за пять банковских дней существенно обвалился, так USD/RUB вырос на 8.8% — это сильнейшее негативное изменение для рубля с 22.12.2022 (+11.3% на низкой базе затяжного переукрепления на тот момент).
В 2022 году рост USD/RUB на 8.8% и выше за 5 дней был еще 5 раз, 4 раза из которых, как реверсивное импульсное движение после сильного переукрепления рубля и 1 раз сразу после начала СВО. До этого сильные движения были в мар.20 (обвал нефти, рынков и локдауны) и апр.18 (американские санкции).
Столь сильные и резкие движения атипичны для относительно низковолатильного рубля и происходят при фундаментальных сдвигах на валютном рынке, так что же произошло?
Первое, что следует отметить – нет больше валютного рынка в России и вот это понимание позволит ответить на многие вопросы.
Что было до мар.22? Был доступ резидентов РФ к международному рынку капитала и внешнему валютному рынку + нерезиденты имели доступ к российскому валютному рынку.
Любая неэффективность на валютном рынке оперативно устранялась и корректировалась арбитражерами, что проявлялось в минимально допустимых спрэдах кросс-курсов на внутреннем (оншорном) и внешнем (офшорном валютном рынке).
Что было с мар.22 по июн.24? Нерезиденты практически ушли (из недружественных стран полностью, а из нейтральных стран их и раньше не было, не появились и теперь, а присутствие было ограничено до минимума), а валютный рынок держали резиденты.
Открытый интерес валютных спекулянтов, операции физлиц и бизнеса формировали ликвидность на валютном рынке, сглаживая дисбалансы спроса и предложения валюты и неравномерные притоки (в основном экспорт) и оттоки (в основном импорт и частично операции по финсчетам).
Не все было идеально, но схема была относительно рабочая, по крайней мере, спрэды были минимальны, а норма ликвидности приемлема.
Что произошло после 12 июня 2024? В первую очередь существенное усиление экстерриториального санкционного контроля США, что привело к отказу или ограничению от финансовых коммуникации ключевых финансовых структур Китая, ОАЭ и Турции.
Плюс к этому был разрушен валютный рынок на организованных торгах, по предварительным оценкам, составляющий минимум половину от интегральной ликвидности всего валютного рынка с учетом внебиржевых торгов.
Если раньше курс формировался рынком, сейчас курс формируется крупными банками, экспортерами и государством и это не самое страшное.
Проблема в том, что разорваны или существенно повреждены трансграничные финансовые коммуникации/взаимосвязи с иностранными контрагентами, что делает невозможным оперативную балансировку валютной позиции, хэджирование рисков и арбитражные операции.
Неравномерное распределение валютных притоков и оттоков не может быть сглажено ни внешними, ни внутренними участниками валютного рынка – это приводит к расширение спрэдов, дифференциации курсов на разных рынках, росту волатильности.
Взрывные девальвации и ревальвации вшиты в «новый ген» рубля и с этим придется долго существовать, прогресса не просматривается. Всегда будет либо переизбыток, либо недостаток валюты, а балансировка дисбалансов теперь затруднена.
Что касается триггеров к резкому обвалу рубля, да черт его знает, все что угодно: сезонный рост спроса по импорту услуг, какой-то крупный транш по импорту товаров, который удалось согласовать, бегство крупного капитала после вторжения в Курск на опасениях эскалации и т.д. Важно то, что валютный рынок поврежден, что затрудняет сглаживание пиков аккумуляции спроса на валюту, или наоборот, выбросы валюты на рынок.
Какую нагрузку несет экономика от роста ключевой ставки и кредитной экспансии?
Ответ в банковской отчетности не по отдельным банкам, а по всей банковской системе России. Данные выходят с задержкой в 3-4 месяца, но общий профиль понятен.
5 трлн рублей составили процентные доходы банков в 1кв24 vs 2.68 трлн в 1кв23, однако доходы от кредитов составили 3.61 трлн руб (2.36 трлн руб корпоративные + 1.26 трлн руб по физлицам) в 1кв24 vs 2 трлн годом ранее (1.12 + 0.81 трлн руб соответственно).
В 1кв24 средняя ключевая ставка была ровно 16%, а в 1кв23 – 7.5%. По факту процентные расходы нефинансового сектора по кредитам выросли в 1.8 раза и примерно 70% в структуре прироста обеспечило увеличение стоимости кредитов.
Учитывая прирост кредитного портфеля и проникающее воздействие высоких ставок (новые кредиты + рефинансирование старых), процентные платежи по кредитам в пользу банков (население и бизнес) в 2кв24 могут составить около 4-4.1 трлн руб (7.7 трлн за 1П24) и около 9 трлн за 2П24.
Ожидаемая нагрузка на нефинансовый сектор РФ (только банковские кредиты) может составить 16.7 трлн в 2024 vs 10 трлн в 2023 и 8 трлн в 2022 по собственным расчетам на основе банковской отчетности.
Физлица получили почти 1 трлн процентного дохода в 1кв24 по депозитам vs 0.41 трлн годом ранее, а корпоративные клиенты – 1.33 трлн vs 0.5 трлн в 1кв23.
Ожидаемый доход физлиц от депозитов составит до 5 трлн в 2024 vs 2 трлн в 2023 и 2.1 трлн в 2022 и около 6 трлн по корпоративным клиентам в 2024 vs 2.9 трлн в 2023 и 2.2 трлн в 2022.
Получается, что потенциальный процентный доход нефинансового сектора (без учета государства) может достичь 11 трлн в 2024 vs 4.9 трлн в 2023 и 4.3 трлн в 2022, а процентные расходы экономики в пользу банков.
Выдержит ли экономика процентные расходы почти 17 трлн? Ведь нужно понимать, что кредиты берут в основном физлица с низкой платежеспособностью, низкими доходами, а среди бизнеса обычно компании с низкой маржинальностью или агрессивной стратегией развития. Риски неплатежей очевидно повышаются.
По инфляции в США завтра подробности...
Ответ в банковской отчетности не по отдельным банкам, а по всей банковской системе России. Данные выходят с задержкой в 3-4 месяца, но общий профиль понятен.
5 трлн рублей составили процентные доходы банков в 1кв24 vs 2.68 трлн в 1кв23, однако доходы от кредитов составили 3.61 трлн руб (2.36 трлн руб корпоративные + 1.26 трлн руб по физлицам) в 1кв24 vs 2 трлн годом ранее (1.12 + 0.81 трлн руб соответственно).
В 1кв24 средняя ключевая ставка была ровно 16%, а в 1кв23 – 7.5%. По факту процентные расходы нефинансового сектора по кредитам выросли в 1.8 раза и примерно 70% в структуре прироста обеспечило увеличение стоимости кредитов.
Учитывая прирост кредитного портфеля и проникающее воздействие высоких ставок (новые кредиты + рефинансирование старых), процентные платежи по кредитам в пользу банков (население и бизнес) в 2кв24 могут составить около 4-4.1 трлн руб (7.7 трлн за 1П24) и около 9 трлн за 2П24.
Ожидаемая нагрузка на нефинансовый сектор РФ (только банковские кредиты) может составить 16.7 трлн в 2024 vs 10 трлн в 2023 и 8 трлн в 2022 по собственным расчетам на основе банковской отчетности.
Физлица получили почти 1 трлн процентного дохода в 1кв24 по депозитам vs 0.41 трлн годом ранее, а корпоративные клиенты – 1.33 трлн vs 0.5 трлн в 1кв23.
Ожидаемый доход физлиц от депозитов составит до 5 трлн в 2024 vs 2 трлн в 2023 и 2.1 трлн в 2022 и около 6 трлн по корпоративным клиентам в 2024 vs 2.9 трлн в 2023 и 2.2 трлн в 2022.
Получается, что потенциальный процентный доход нефинансового сектора (без учета государства) может достичь 11 трлн в 2024 vs 4.9 трлн в 2023 и 4.3 трлн в 2022, а процентные расходы экономики в пользу банков.
Выдержит ли экономика процентные расходы почти 17 трлн? Ведь нужно понимать, что кредиты берут в основном физлица с низкой платежеспособностью, низкими доходами, а среди бизнеса обычно компании с низкой маржинальностью или агрессивной стратегией развития. Риски неплатежей очевидно повышаются.
По инфляции в США завтра подробности...
Сложный переломный момент для банков.
Это касается, как российских, так и европейских и американских банков – ситуация схожа. Агрессивный рост ставок, достигающий рекорда, как по уровню ставок, так и по скорости повышения (Россия, США и Европа).
Все это происходило на фоне высоких темпов наращивания кредитного портфеля (в США в 2020-2022), а в России с 2022 по 2024.
Проникающее воздействие высоких процентных ставок зависит от кредитного профиля (структуры кредитов по срочности и темпов заимствования), а устойчивость системы зависит от темпов прироста выручки и уровня маржинальности, что в теории позволяет балансировать высокую долговую нагрузку.
Наступает момент, когда экономические процессы замедляются (причины могут быть разные). Европа уже вошла в рецессию, США на пути к ней, а в России положительная экономическая динамика преимущественно обусловлена военными заказами.
На траектории роста процентных ставок банки действительно показывают неплохие финансовые результаты, но в дальнейшем ситуация ухудшается:
• Чистая процентная маржа снижается по мере роста конкуренции между банками за заемщиков, т.к. спрос на кредиты обычно падает при росте ставок и для стимулирования кредитования приходится идти на различные ухищрения, делая более выгодные кредитные предложения в сравнении с конкурентами.
• Качественный и платежеспособный заемщик всегда в дефиците, а в условиях роста ставок – тем более, что напрямую связано со стоимостью обслуживания обязательств, поэтому банки в борьбе за качество (предполагая более низкие будущие расходы в создание резервов по кредитным потерям), создают преференции качественным заемщикам.
• При высоких ставках возрастает доля краткосрочных кредитов, которые обычно менее доходные, чем долгосрочные кредиты.
• Чистая процентная маржа со временем также имеет тенденцию на снижение, т.к. в погоне за ресурс фондирования, банки могут предлагать более выгодные ставки по депозитам. Этот процесс характерен на начальном этапе (пассивы обычно дорожают быстрее активов) и на конечном этапе.
• Разрыв между краткосрочными и долгосрочными ставками (степень крутизны кривой доходности). Если кривизна доходности становится более пологой или даже инвертируется, то маржа между доходами по долгосрочным кредитам и расходами по краткосрочным пассивам снижается. Это особенно негативно сказывается на банках, ориентированных на традиционное кредитование, где значительная часть прибыли создается за счет разницы между ставками.
Но главное во всем этом – кредитный риск.
Главной характерной особенностью цикла повышения ставок является быстрое исчерпание качественных заёмщиков и чем агрессивнее процесс роста ставок – тем быстрее происходит падение качества кредитов, очевидный процесс.
Снижение качества кредитов часто ретушируется реструктуризацией кредитов (чтобы не «палить» долю проблемных кредитов), что «продлевает агонию» заемщиков, но не устраняет первопричину.
Происходит два негативных процесса одновременно: снижение чистой процентной маржи банков и ухудшение качества кредитов, что практически всегда приводит к опережающему росту расходов на создание резервов по кредитным потерям, а это сразу отражается на прибыли банков.
Часто бывает, что фаза снижения ставок запускается, когда процессы деградации качества кредитов имеют необратимый характер. Поэтому придется активно следить за банками.
Это касается, как российских, так и европейских и американских банков – ситуация схожа. Агрессивный рост ставок, достигающий рекорда, как по уровню ставок, так и по скорости повышения (Россия, США и Европа).
Все это происходило на фоне высоких темпов наращивания кредитного портфеля (в США в 2020-2022), а в России с 2022 по 2024.
Проникающее воздействие высоких процентных ставок зависит от кредитного профиля (структуры кредитов по срочности и темпов заимствования), а устойчивость системы зависит от темпов прироста выручки и уровня маржинальности, что в теории позволяет балансировать высокую долговую нагрузку.
Наступает момент, когда экономические процессы замедляются (причины могут быть разные). Европа уже вошла в рецессию, США на пути к ней, а в России положительная экономическая динамика преимущественно обусловлена военными заказами.
На траектории роста процентных ставок банки действительно показывают неплохие финансовые результаты, но в дальнейшем ситуация ухудшается:
• Чистая процентная маржа снижается по мере роста конкуренции между банками за заемщиков, т.к. спрос на кредиты обычно падает при росте ставок и для стимулирования кредитования приходится идти на различные ухищрения, делая более выгодные кредитные предложения в сравнении с конкурентами.
• Качественный и платежеспособный заемщик всегда в дефиците, а в условиях роста ставок – тем более, что напрямую связано со стоимостью обслуживания обязательств, поэтому банки в борьбе за качество (предполагая более низкие будущие расходы в создание резервов по кредитным потерям), создают преференции качественным заемщикам.
• При высоких ставках возрастает доля краткосрочных кредитов, которые обычно менее доходные, чем долгосрочные кредиты.
• Чистая процентная маржа со временем также имеет тенденцию на снижение, т.к. в погоне за ресурс фондирования, банки могут предлагать более выгодные ставки по депозитам. Этот процесс характерен на начальном этапе (пассивы обычно дорожают быстрее активов) и на конечном этапе.
• Разрыв между краткосрочными и долгосрочными ставками (степень крутизны кривой доходности). Если кривизна доходности становится более пологой или даже инвертируется, то маржа между доходами по долгосрочным кредитам и расходами по краткосрочным пассивам снижается. Это особенно негативно сказывается на банках, ориентированных на традиционное кредитование, где значительная часть прибыли создается за счет разницы между ставками.
Но главное во всем этом – кредитный риск.
Главной характерной особенностью цикла повышения ставок является быстрое исчерпание качественных заёмщиков и чем агрессивнее процесс роста ставок – тем быстрее происходит падение качества кредитов, очевидный процесс.
Снижение качества кредитов часто ретушируется реструктуризацией кредитов (чтобы не «палить» долю проблемных кредитов), что «продлевает агонию» заемщиков, но не устраняет первопричину.
Происходит два негативных процесса одновременно: снижение чистой процентной маржи банков и ухудшение качества кредитов, что практически всегда приводит к опережающему росту расходов на создание резервов по кредитным потерям, а это сразу отражается на прибыли банков.
Часто бывает, что фаза снижения ставок запускается, когда процессы деградации качества кредитов имеют необратимый характер. Поэтому придется активно следить за банками.
Замедление инфляции в США на протяжении трех месяцев.
В США резко замедлился темп роста цен, так в июле ИПЦ составил 0.15% м/м (базовый ИПЦ – 0.17% м/м, далее в скобках), за три месяца среднемесячный рост цен всего 0.03% (0.13%), а за 7м24 темп снизился до 0.22% (0.26%) по сравнению с 0.28% (0.35%) за 7м23.
За три месяца базовая инфляция всего 1.6% в годовом выражении и обычно ФРС оценивает трехмесячную среднюю для сглаживания волатильности и оценки актуальной тенденции.
Формально, уровень ИПЦ позволяет консолидировать аргументы в пользу снижения ставки в сентябре (вопрос лишь в масштабе), т.к. на фоне замедления инфляции происходит деградация условий на рынке труда и охлаждение спроса.
Учитывая, что со стороны предложения, складских запасов и издержек производителей не было существенных изменений за последние три месяца, замедление инфляции сигнализирует о заметном снижении потребительского спроса.
Годовая инфляция составила 2.9% и 3.2% для базовой инфляции, но важно оценивать более краткосрочные ценовые импульсы для понимания актуальных тенденций. За 7м24 инфляция остается в 1.5 раза выше нормы 2015-2019 (0.22 vs 0.15% среднемесячных темпов), и аналогичное расхождение для базовой инфляции.
За счет чего так сильно замедлилась инфляция последние три месяца?
• Транспорт внес отрицательный вклад (дефляцию) на уровне 0.13 п.п. Дешевело все – авиаперелеты, бензин, новые и поддержанные авто.
• Медицина, образование, связь, ИТ и компьютеры, одежда и обувь, культура, спорт и развлечение в совокупности внесли всего 0.008 п.п и растут на уровне или ниже докризисных темпов, имея вес в совокупности около 22% в структуре ИПЦ.
• Вдвое выше долгосрочного тренда растут продукты, напитки и общепит, также прочие товары и услуги, которые в совокупности имеют вес свыше 17%, внося 0.036 п.п в среднемесячные темпы инфляции за три месяца.
• Жилье с учетом гостиниц и ЖКХ растет в 1.25 раза выше нормы, формируя 0.124 п.п инфляции.
Инфляция пока снимается с повестки, теперь актуален нарратив кризиса и дефолтов.
В США резко замедлился темп роста цен, так в июле ИПЦ составил 0.15% м/м (базовый ИПЦ – 0.17% м/м, далее в скобках), за три месяца среднемесячный рост цен всего 0.03% (0.13%), а за 7м24 темп снизился до 0.22% (0.26%) по сравнению с 0.28% (0.35%) за 7м23.
За три месяца базовая инфляция всего 1.6% в годовом выражении и обычно ФРС оценивает трехмесячную среднюю для сглаживания волатильности и оценки актуальной тенденции.
Формально, уровень ИПЦ позволяет консолидировать аргументы в пользу снижения ставки в сентябре (вопрос лишь в масштабе), т.к. на фоне замедления инфляции происходит деградация условий на рынке труда и охлаждение спроса.
Учитывая, что со стороны предложения, складских запасов и издержек производителей не было существенных изменений за последние три месяца, замедление инфляции сигнализирует о заметном снижении потребительского спроса.
Годовая инфляция составила 2.9% и 3.2% для базовой инфляции, но важно оценивать более краткосрочные ценовые импульсы для понимания актуальных тенденций. За 7м24 инфляция остается в 1.5 раза выше нормы 2015-2019 (0.22 vs 0.15% среднемесячных темпов), и аналогичное расхождение для базовой инфляции.
За счет чего так сильно замедлилась инфляция последние три месяца?
• Транспорт внес отрицательный вклад (дефляцию) на уровне 0.13 п.п. Дешевело все – авиаперелеты, бензин, новые и поддержанные авто.
• Медицина, образование, связь, ИТ и компьютеры, одежда и обувь, культура, спорт и развлечение в совокупности внесли всего 0.008 п.п и растут на уровне или ниже докризисных темпов, имея вес в совокупности около 22% в структуре ИПЦ.
• Вдвое выше долгосрочного тренда растут продукты, напитки и общепит, также прочие товары и услуги, которые в совокупности имеют вес свыше 17%, внося 0.036 п.п в среднемесячные темпы инфляции за три месяца.
• Жилье с учетом гостиниц и ЖКХ растет в 1.25 раза выше нормы, формируя 0.124 п.п инфляции.
Инфляция пока снимается с повестки, теперь актуален нарратив кризиса и дефолтов.
Мощный июльский инфляционный выброс в России.
Инфляция в июле составила 1.25% м/м SA (с сезонным и календарным сглаживанием).
За 20 лет более мощный рост цен был лишь 5 раз – три месяца с дек.14 по фев.15 на фоне коллапса рубля и два месяца весной 2022 вновь на фоне падения рубля и ажиотажа населения из-за опасения опустошения розницы после санкций. Даже в 2023 цены росли скромнее – пик был в сен.23 (1.15% м/м).
За три последних месяца цены разогнались до 0.95% в среднем за месяц, что сопоставимо с инфляционным шоком июл-сен.23.
За 7м24 рост цен составил 0.68% или 8.5% SAAR vs 0.49% или 6% SAAR за 7м23, а среднесрочная норма 2017-2021 соответствует темпам роста цен на уровне 0.38% в месяц.
Разгон цен фиксируется по всему спектру чувствительных категорий, но основной импульс генерируется в услугах.
Услуги выросли на 2.11% м/м – это второй худший результат в современной истории после выброса на 4.06% в мар.22.
Да, ЖКХ внесли основной вклад и это пока разовый фактор, но следует отметить, что сильное расхождение с нормой появилось не в июле, а с фев.24, когда трехмесячная средняя начала последовательно увеличиваться, доходя до пика в июле.
Для услуг нормой является рост цен в среднем на 0.32% в месяц (так было 5 лет в 2017-2021), за последние три месяца рост цен на 1.49% в месяц, за 7м24 – 1.12% vs 0.85% за 7м23. С начала 2024 отклонение от нормы в 3.5 раза с тенденцией на деградацию, поэтому дело не в ЖКХ, в комплексе проблем.
Услуги нельзя импортировать за исключением ИТ и туризма (среди емких категорий), но еще проблема заключается в низком потенциале масштабирования и автоматизации (примеры можно не приводить, все очевидно), а на фоне дефицита кадров и высокого платежеспособного спроса, проблема цен в услугах становится структурной.
Товары тоже разгоняются…
• Продовольственная инфляция составила 1.14% в июле, за три месяца – 0.93%, за 7м24 – 0.57% vs 0.37% за 7м23 и нормы 0.42%.
• Непродовольственная инфляция - 0.66% в июле, за три месяца – 0.52%, за 7м24 – 0.43% vs 0.33% за 7м23 и нормы 0.38%.
Инфляция в июле составила 1.25% м/м SA (с сезонным и календарным сглаживанием).
За 20 лет более мощный рост цен был лишь 5 раз – три месяца с дек.14 по фев.15 на фоне коллапса рубля и два месяца весной 2022 вновь на фоне падения рубля и ажиотажа населения из-за опасения опустошения розницы после санкций. Даже в 2023 цены росли скромнее – пик был в сен.23 (1.15% м/м).
За три последних месяца цены разогнались до 0.95% в среднем за месяц, что сопоставимо с инфляционным шоком июл-сен.23.
За 7м24 рост цен составил 0.68% или 8.5% SAAR vs 0.49% или 6% SAAR за 7м23, а среднесрочная норма 2017-2021 соответствует темпам роста цен на уровне 0.38% в месяц.
Разгон цен фиксируется по всему спектру чувствительных категорий, но основной импульс генерируется в услугах.
Услуги выросли на 2.11% м/м – это второй худший результат в современной истории после выброса на 4.06% в мар.22.
Да, ЖКХ внесли основной вклад и это пока разовый фактор, но следует отметить, что сильное расхождение с нормой появилось не в июле, а с фев.24, когда трехмесячная средняя начала последовательно увеличиваться, доходя до пика в июле.
Для услуг нормой является рост цен в среднем на 0.32% в месяц (так было 5 лет в 2017-2021), за последние три месяца рост цен на 1.49% в месяц, за 7м24 – 1.12% vs 0.85% за 7м23. С начала 2024 отклонение от нормы в 3.5 раза с тенденцией на деградацию, поэтому дело не в ЖКХ, в комплексе проблем.
Услуги нельзя импортировать за исключением ИТ и туризма (среди емких категорий), но еще проблема заключается в низком потенциале масштабирования и автоматизации (примеры можно не приводить, все очевидно), а на фоне дефицита кадров и высокого платежеспособного спроса, проблема цен в услугах становится структурной.
Товары тоже разгоняются…
• Продовольственная инфляция составила 1.14% в июле, за три месяца – 0.93%, за 7м24 – 0.57% vs 0.37% за 7м23 и нормы 0.42%.
• Непродовольственная инфляция - 0.66% в июле, за три месяца – 0.52%, за 7м24 – 0.43% vs 0.33% за 7м23 и нормы 0.38%.
Спецоперация по спасению рынка трежерис
С июля начался самый сильный с дек.23 эпизод раллирования рынка трежерис - «сброс» доходности по трежерис, где наиболее видимые изменения по гособлигациям от 1 до 5 лет (доходность снизилась на 0.65 – 0.8 п.п), по 10-летним снижение на 0.5 п.п, а по долгосрочным в среднем 0.36 п.п.
По форвардам на процентную ставку и по трежерис рынок полностью заложил гарантию снижения ставки 18 сентября. Пропорция ожиданий за неделю изменилась – вероятность снижения ставки на сентябрьском заседании на 0.25 п.п неделю назад была 35%, а сейчас 65%.
Предполагается, что ФРС будет снижать ставку на каждом без исключения заседании (их осталось три до конца года). Базовый сценарий заключается, что к 18 декабря накопленное снижение составит 1 п.п (с 5.5 до 4.5%).
Инфляция нормализовалась, рынок труда деградирует, Пауэлл создал пространство маневра практически для любого нужного решения со стороны ФРС, а цепные псы начнут отрабатывать медийную повестку, что «передержали ставку, пора снижать».
Не важно, нормализовалась ли инфляция в той мере, в какой заявлено или происходят манипуляции со статистикой, важно то, что нарратив смещается. Инфляция сходит со сцены после трехлетнего спектакля, а нарратив рецессии будет проявляться все более явно.
Решение о том, что «снижать ставку крайне необходимо» было принято еще в конце 2023, но не было подходящего момента. Теперь этот момент формируют.
Есть три фундаментальны задачи, которая стоят перед ФРС и Казначейством США:
• Консолидировать спрос в гособлигации в условиях деградации баланса ликвидности – свободных денег нет, чтобы беспроблемно удовлетворять аппетиты по 2-2.2 трлн размещений за год.
• Снизить доходности, чтобы разгрузить бюджет, т.к. процентные расходы формируют весь прирост расходов бюджета.
• Спасти бизнес от дефолтов, т.к. проникающее воздействие высоких ставок доходит до своего экстремума.
Это означает, что прыть на рынке акций придержат, т.к. невозможно одновременно держать пузырь и трежерис в отсутствии QE.
С июля начался самый сильный с дек.23 эпизод раллирования рынка трежерис - «сброс» доходности по трежерис, где наиболее видимые изменения по гособлигациям от 1 до 5 лет (доходность снизилась на 0.65 – 0.8 п.п), по 10-летним снижение на 0.5 п.п, а по долгосрочным в среднем 0.36 п.п.
По форвардам на процентную ставку и по трежерис рынок полностью заложил гарантию снижения ставки 18 сентября. Пропорция ожиданий за неделю изменилась – вероятность снижения ставки на сентябрьском заседании на 0.25 п.п неделю назад была 35%, а сейчас 65%.
Предполагается, что ФРС будет снижать ставку на каждом без исключения заседании (их осталось три до конца года). Базовый сценарий заключается, что к 18 декабря накопленное снижение составит 1 п.п (с 5.5 до 4.5%).
Инфляция нормализовалась, рынок труда деградирует, Пауэлл создал пространство маневра практически для любого нужного решения со стороны ФРС, а цепные псы начнут отрабатывать медийную повестку, что «передержали ставку, пора снижать».
Не важно, нормализовалась ли инфляция в той мере, в какой заявлено или происходят манипуляции со статистикой, важно то, что нарратив смещается. Инфляция сходит со сцены после трехлетнего спектакля, а нарратив рецессии будет проявляться все более явно.
Решение о том, что «снижать ставку крайне необходимо» было принято еще в конце 2023, но не было подходящего момента. Теперь этот момент формируют.
Есть три фундаментальны задачи, которая стоят перед ФРС и Казначейством США:
• Консолидировать спрос в гособлигации в условиях деградации баланса ликвидности – свободных денег нет, чтобы беспроблемно удовлетворять аппетиты по 2-2.2 трлн размещений за год.
• Снизить доходности, чтобы разгрузить бюджет, т.к. процентные расходы формируют весь прирост расходов бюджета.
• Спасти бизнес от дефолтов, т.к. проникающее воздействие высоких ставок доходит до своего экстремума.
Это означает, что прыть на рынке акций придержат, т.к. невозможно одновременно держать пузырь и трежерис в отсутствии QE.
Критическая недооценка риска…
Рынки в начале августа грохнулись не из-за того, что испугались данных по рынку труда и не из-за мифического сворачивания керри-трейд по иене (сворачивали три дня, а потом взяли и внезапно перестали сворачивать). Ни одна из причин, озвученная деловыми СМИ не имеет никакого отношения к реальности.
Рынки в начале августа упали из-за переоцененных бигтехов (частичное и пока очень ограниченное сжатие пузыря) и реализации каскадных маржинколлов наиболее безумных и отшибленных спекулянтов. Все стояли в одну сторону, а норма хэджирования рисков (баланс опционов PUT/CALL) была наименьшая за всю историю торгов.
Есть множество других индикаторов, показывающих глубину безрассудства, меру отклонения от реальности с точки зрения рыночного позиционирования. Наиболее репрезентативный индикатор – спрэд между корпоративными облигациями различного качества и трежерис сопоставимого или близкого срока обращения.
Сужение спрэда означает усиление риск-фактора, а расширение спрэда – уход от риска.
На представленных графиках можно заметить, что на протяжении многих лет сохраняется высокая корреляция между трежерис и корпоративными облигациями (чем выше рейтинг корпоративных облигаций, тем ближе доходность к трежерис, ниже спрэд), но сила движения цены различается, что и приводит к колебаниям спрэда в широком диапазоне.
Но важно здесь другое, с начала 2024 спрэд между облигациями BB/BBB и трежерис (самый показательный и ликвидный сегмент рынка) один из самый низкий в современной истории – подобное было только в 2019 и 2021.
Даже по преддефолтным бумагам рейтинга CCC спрэд находится в зоне «отсутствия проблем».
Все это весьма показательно, - рынок вообще не закладывает реализацию долгового кризиса ни в какой форме в условиях, когда проникающее воздействие высоких ставок достигает экстремума, а запас прочности наименьший, как минимум, за 5 лет при актуализации рецессии.
Нечто подобное было в 2007, когда рынок долгое время игнорировал ипотечные проблемы, а потом … как понеслось.
Рынки в начале августа грохнулись не из-за того, что испугались данных по рынку труда и не из-за мифического сворачивания керри-трейд по иене (сворачивали три дня, а потом взяли и внезапно перестали сворачивать). Ни одна из причин, озвученная деловыми СМИ не имеет никакого отношения к реальности.
Рынки в начале августа упали из-за переоцененных бигтехов (частичное и пока очень ограниченное сжатие пузыря) и реализации каскадных маржинколлов наиболее безумных и отшибленных спекулянтов. Все стояли в одну сторону, а норма хэджирования рисков (баланс опционов PUT/CALL) была наименьшая за всю историю торгов.
Есть множество других индикаторов, показывающих глубину безрассудства, меру отклонения от реальности с точки зрения рыночного позиционирования. Наиболее репрезентативный индикатор – спрэд между корпоративными облигациями различного качества и трежерис сопоставимого или близкого срока обращения.
Сужение спрэда означает усиление риск-фактора, а расширение спрэда – уход от риска.
На представленных графиках можно заметить, что на протяжении многих лет сохраняется высокая корреляция между трежерис и корпоративными облигациями (чем выше рейтинг корпоративных облигаций, тем ближе доходность к трежерис, ниже спрэд), но сила движения цены различается, что и приводит к колебаниям спрэда в широком диапазоне.
Но важно здесь другое, с начала 2024 спрэд между облигациями BB/BBB и трежерис (самый показательный и ликвидный сегмент рынка) один из самый низкий в современной истории – подобное было только в 2019 и 2021.
Даже по преддефолтным бумагам рейтинга CCC спрэд находится в зоне «отсутствия проблем».
Все это весьма показательно, - рынок вообще не закладывает реализацию долгового кризиса ни в какой форме в условиях, когда проникающее воздействие высоких ставок достигает экстремума, а запас прочности наименьший, как минимум, за 5 лет при актуализации рецессии.
Нечто подобное было в 2007, когда рынок долгое время игнорировал ипотечные проблемы, а потом … как понеслось.
Розничные продажи в США – стагнация без признаков оживления.
Казалось бы, сильные данные за июль (+1% м/м), но данные не должны сбивать с адекватной интерпретации.
Во-первых, данные за июнь пересмотрели в худшую сторону на 0.2%, а во-вторых, оценивать необходимо сглаженные данные, т.к. розничные продажи являются волатильным показателем из-за специфики учета товарной номенклатуры и расчета сезонных коэффициентов, допускающих фоновую флуктуацию в диапазоне от -0.4 до +0.4 п.п.
Среднемесячный прирост номинальных розничных продаж с января по июнь составил … минус 0.01%, а июльские данные вывели показатель до +0.13% за 7м24.
Для сравнения, среднемесячный прирост за 7м23 был +0.53%, за 7м22 +0.85%, за 7м21 +1.66% (!), а за 7м19 +0.6%, 7м18 +0.24%, 7м17 +0.17%.
Поэтому, когда многие представители медийной или околорыночной тусовки оценивают один выдранный из контекста показатель (+1% м/м в июле) – выглядит это нелепо, а интегральная картина весьма ужасная.
Если учесть инфляцию в товарах по PCE, накопленный прирост розничных продаж с дек.23 по июл.24 составил всего 0.53% vs +3.4% за 7м23, +0.8% за 7м22 (эффект рекордной инфляции), +6.9% за 7м21 (эффект рекордных стимулов правительства), +3.3% за 7м20 (эффект локдаунов, все полезли в онлайн шопинг + стимулы), за 2017-2019 в среднем +2.4%, а за 2010-2019 также +2.4%.
Нормой является рост на 2.4% за 7 месяцев с начала года, если вывести за скобки факторы экстремального возмущения 2020-2022. Сейчас рост на 0.5% - худшая динамика с кризиса 2008-2009, и это с весьма заниженной инфляцией, т.к. по PCE дефляция на 0.1% за 7м24.
Фискальное бешенство привело к существенно завышенному потреблению в 2020-2022 и даже со стагнацией с начала, текущее потребление завышено на 5-7% относительно тренда 2010-2019.
Могут ли июльские данные создать новый восходящий тренд? Нет, т.к. для этого норма сбережения должна составить не менее 5% и должны расти располагаемые доходы выше тренда, а там ситуация скверная.
Казалось бы, сильные данные за июль (+1% м/м), но данные не должны сбивать с адекватной интерпретации.
Во-первых, данные за июнь пересмотрели в худшую сторону на 0.2%, а во-вторых, оценивать необходимо сглаженные данные, т.к. розничные продажи являются волатильным показателем из-за специфики учета товарной номенклатуры и расчета сезонных коэффициентов, допускающих фоновую флуктуацию в диапазоне от -0.4 до +0.4 п.п.
Среднемесячный прирост номинальных розничных продаж с января по июнь составил … минус 0.01%, а июльские данные вывели показатель до +0.13% за 7м24.
Для сравнения, среднемесячный прирост за 7м23 был +0.53%, за 7м22 +0.85%, за 7м21 +1.66% (!), а за 7м19 +0.6%, 7м18 +0.24%, 7м17 +0.17%.
Поэтому, когда многие представители медийной или околорыночной тусовки оценивают один выдранный из контекста показатель (+1% м/м в июле) – выглядит это нелепо, а интегральная картина весьма ужасная.
Если учесть инфляцию в товарах по PCE, накопленный прирост розничных продаж с дек.23 по июл.24 составил всего 0.53% vs +3.4% за 7м23, +0.8% за 7м22 (эффект рекордной инфляции), +6.9% за 7м21 (эффект рекордных стимулов правительства), +3.3% за 7м20 (эффект локдаунов, все полезли в онлайн шопинг + стимулы), за 2017-2019 в среднем +2.4%, а за 2010-2019 также +2.4%.
Нормой является рост на 2.4% за 7 месяцев с начала года, если вывести за скобки факторы экстремального возмущения 2020-2022. Сейчас рост на 0.5% - худшая динамика с кризиса 2008-2009, и это с весьма заниженной инфляцией, т.к. по PCE дефляция на 0.1% за 7м24.
Фискальное бешенство привело к существенно завышенному потреблению в 2020-2022 и даже со стагнацией с начала, текущее потребление завышено на 5-7% относительно тренда 2010-2019.
Могут ли июльские данные создать новый восходящий тренд? Нет, т.к. для этого норма сбережения должна составить не менее 5% и должны расти располагаемые доходы выше тренда, а там ситуация скверная.
Американский рынок достиг исторического максимума на фоне самого мощного пампа в истории торгов.
Трехдневное помутнение рассудка в начале августа закончилось сильнейшим восстановлением капитализации в истории – всего 8 торговых сессий и от минимума 5 августа было восстановлено свыше 4.4 трлн капитализации, что превзошло рекорд апреля 2020, когда было восстановлено около 4.1 трлн капитализации за сопоставимый срок.
В относительном сравнении до рекорда далеко, сейчас +8.34% по max/min за 8 дней (на фьючерсах почти 9%), последний раз сопоставимый или более мощный рывок был 15.11.2022 (+8.9%), 25.10.2022 (+10.6%), еще дважды в 2022 и трижды в 2020, где пиковым импульсом был рывок к 14.04.2020 (+16.5%), но тогда рынок был очень дешевым. До этого почти 10% в начале января 2019.
Масштаб снижения в начале августа составил 8% от максимума 1 августа до минимума 5 августа. К текущему моменту (по закрытию торгов 15 августа) восстановлено 96% от потерь августа.
Если оценивать по закрытию дня – рынок уже в плюсе на 0.4% относительно июля, а закрытие месяца в июле было лучшим в истории.
Формально, рынок всего в 2.3% от своего исторического максимума 16 июля, однако, без учета ТОП-20 (лидеров роста с начала 2024 по вкладу в прирост капитализации), рынок уже уверенно превысил максимум.
Ранее уже приводил статистику нового идиотического паттерна с ноября 2023: 2.5 месяца агрессивного пампа, далее примерно 3 недели паузы или ограниченной коррекции и снова 2.5 месяца пампа. Причем, каждая новая фаза роста становится все более агрессивной, наглой и безумной.
Коррекции становятся все менее продолжительными (6 дней в апреле и 3 дня в августе), а раллирование все более оторванным от реальности.
Даже с падением 5 августа рынок был экстремально дорог (упали только бигтехи, все остальные «курили в стороне»), сейчас рынок вновь вернулся к уровням экстремального пузыря, … потребовались лишь 8 дней (по сути, 6 дней с прошлого четверга).
Главным отличием величайшего пузыря в истории человечества по совокупности факторов (ранее делал подробные выкладки, почему это именно так) является то, что с каждым месяцем баланс ликвидности деградирует (располагаемых финансовых ресурсов становится меньше), а баланс рисков смещается в сторону кризиса (все это происходит на фоне скверных макроэкономических и корпоративных отчетов).
Приводить доводы западных финансовых СМИ (о причинах роста рынка) – это просто смешно и издевательство над читателями.
Обращу внимание на другое, рынок крипты копает дно (это деньги мелких и средних спекулянтов), а это значит, что рынок вытянули крупные деньги. Зачем? Все понятно, всеми силами показать, что ситуация под контролем и все замечательно.
Хватит ли денег для поддержания идиотизма? Абсолютно исключено, особенно на фоне крупных размещений трежерис. Без QE от ФРС не обойтись.
Второй момент: чем выше рынок, тем меньше маневров у ФРС. Неделю назад снижение ставки на 0.5 п.п в сентябре оценивалось с шансом 60-70%, сейчас 26%.
Чтобы смягчать политику быстро и энергично, нужен страх, иначе это будет провоцировать дисбалансы и раскачивать систему через пузырение.
Страх нужен, чтобы загонять ликвидность в трежерис. Нельзя держать пузырь в акциях и финансировать дефицит по 2-2.3 трлн в год.
Можно еще подождать? Нет, нельзя, т.к. проникающее воздействие высоких ставок достигает экстремума, а бюджет США трещит по швам из-за процентных расходов.
Недооценка риска и безумие достигают своего апогея, будет весело, это вне всяких сомнений.
Трехдневное помутнение рассудка в начале августа закончилось сильнейшим восстановлением капитализации в истории – всего 8 торговых сессий и от минимума 5 августа было восстановлено свыше 4.4 трлн капитализации, что превзошло рекорд апреля 2020, когда было восстановлено около 4.1 трлн капитализации за сопоставимый срок.
В относительном сравнении до рекорда далеко, сейчас +8.34% по max/min за 8 дней (на фьючерсах почти 9%), последний раз сопоставимый или более мощный рывок был 15.11.2022 (+8.9%), 25.10.2022 (+10.6%), еще дважды в 2022 и трижды в 2020, где пиковым импульсом был рывок к 14.04.2020 (+16.5%), но тогда рынок был очень дешевым. До этого почти 10% в начале января 2019.
Масштаб снижения в начале августа составил 8% от максимума 1 августа до минимума 5 августа. К текущему моменту (по закрытию торгов 15 августа) восстановлено 96% от потерь августа.
Если оценивать по закрытию дня – рынок уже в плюсе на 0.4% относительно июля, а закрытие месяца в июле было лучшим в истории.
Формально, рынок всего в 2.3% от своего исторического максимума 16 июля, однако, без учета ТОП-20 (лидеров роста с начала 2024 по вкладу в прирост капитализации), рынок уже уверенно превысил максимум.
Ранее уже приводил статистику нового идиотического паттерна с ноября 2023: 2.5 месяца агрессивного пампа, далее примерно 3 недели паузы или ограниченной коррекции и снова 2.5 месяца пампа. Причем, каждая новая фаза роста становится все более агрессивной, наглой и безумной.
Коррекции становятся все менее продолжительными (6 дней в апреле и 3 дня в августе), а раллирование все более оторванным от реальности.
Даже с падением 5 августа рынок был экстремально дорог (упали только бигтехи, все остальные «курили в стороне»), сейчас рынок вновь вернулся к уровням экстремального пузыря, … потребовались лишь 8 дней (по сути, 6 дней с прошлого четверга).
Главным отличием величайшего пузыря в истории человечества по совокупности факторов (ранее делал подробные выкладки, почему это именно так) является то, что с каждым месяцем баланс ликвидности деградирует (располагаемых финансовых ресурсов становится меньше), а баланс рисков смещается в сторону кризиса (все это происходит на фоне скверных макроэкономических и корпоративных отчетов).
Приводить доводы западных финансовых СМИ (о причинах роста рынка) – это просто смешно и издевательство над читателями.
Обращу внимание на другое, рынок крипты копает дно (это деньги мелких и средних спекулянтов), а это значит, что рынок вытянули крупные деньги. Зачем? Все понятно, всеми силами показать, что ситуация под контролем и все замечательно.
Хватит ли денег для поддержания идиотизма? Абсолютно исключено, особенно на фоне крупных размещений трежерис. Без QE от ФРС не обойтись.
Второй момент: чем выше рынок, тем меньше маневров у ФРС. Неделю назад снижение ставки на 0.5 п.п в сентябре оценивалось с шансом 60-70%, сейчас 26%.
Чтобы смягчать политику быстро и энергично, нужен страх, иначе это будет провоцировать дисбалансы и раскачивать систему через пузырение.
Страх нужен, чтобы загонять ликвидность в трежерис. Нельзя держать пузырь в акциях и финансировать дефицит по 2-2.3 трлн в год.
Можно еще подождать? Нет, нельзя, т.к. проникающее воздействие высоких ставок достигает экстремума, а бюджет США трещит по швам из-за процентных расходов.
Недооценка риска и безумие достигают своего апогея, будет весело, это вне всяких сомнений.
Все больше признаков рецессии в США…
Промышленное производство США в июле снизилось на 0.64% м/м, а июньские данные пересмотрели в худшую сторону на 0.43%, т.е. минус процент от июньской базы, это слабые данные, нивелирующие весь прогресс, достигнутый весной 2024.
Это уже шестой раз за 15 лет, когда промпроизводство США энергично «отваливается» от условного промышленного предела. Даже, несмотря на разгромные данные за июль, ситуация необходимо оценивать комплексно, охватывая более широкий диапазон сравнения.
Промпроизводство снизилось на 0.2% г/г в июле, за янв-июл.24 снижение на 0.2% г/г, но рост на 0.2% к аналогичному периоду два года назад и всего +0.1% к 2019.
Наблюдается затяжная стагнация на протяжении 5 лет, а если смотреть шире, - на протяжении 15-17 лет, без выраженной тенденции.
Для устранения волатильности оценка будет за первые семь месяцев 2024 к аналогичному периоду сравнения.
• Обрабатывающее производство: -0.3% г/г, -0.8% к 2022 и -0.3% к 2019, где производство товаров длительного пользования -0.5%, +0.1% и -0.2% соответственно, а производство товаров краткосрочного пользования в пределах нуля, -1.2% и +0.4%.
• Добыча полезных ископаемых: -0.9% г/г, +5.5% к 2022 и -1.2% к 2019.
• Производство электроэнергии, коммунальные услуги: +2.3% г/г, -0.9% к 2022 и +1.6% к 2019.
Среди обрабатывающего производства за 7м24 в плюсе (среди емких отраслей):
• Производство компьютеров и микроэлектроники +3.9% г/г
• Автопроизводство (легкой, коммерческий и грузовой транспорт) +0.4%
• Аэрокосмическое производство и прочее транспортное оборудование +2.5%
• Нефтепереработка +4.6% г/г
• Химическое производство +0.6% г/г.
В обработке много отраслей в минусе:
• Фиксируется кризис в строительстве, т.к. производство мебели и фурнитуры -6.6% г/г, строительные материалы-5.9% г/г и стагнация с нисходящим трендов в металлургическом производстве -1.3% г/г.
• Среди наукоемких отраслей машиностроение -2.9%, а электрическое оборудование -1.5%
Динамика разнонаправленная, но все больше отраслей имеют негативную динамику.
Промышленное производство США в июле снизилось на 0.64% м/м, а июньские данные пересмотрели в худшую сторону на 0.43%, т.е. минус процент от июньской базы, это слабые данные, нивелирующие весь прогресс, достигнутый весной 2024.
Это уже шестой раз за 15 лет, когда промпроизводство США энергично «отваливается» от условного промышленного предела. Даже, несмотря на разгромные данные за июль, ситуация необходимо оценивать комплексно, охватывая более широкий диапазон сравнения.
Промпроизводство снизилось на 0.2% г/г в июле, за янв-июл.24 снижение на 0.2% г/г, но рост на 0.2% к аналогичному периоду два года назад и всего +0.1% к 2019.
Наблюдается затяжная стагнация на протяжении 5 лет, а если смотреть шире, - на протяжении 15-17 лет, без выраженной тенденции.
Для устранения волатильности оценка будет за первые семь месяцев 2024 к аналогичному периоду сравнения.
• Обрабатывающее производство: -0.3% г/г, -0.8% к 2022 и -0.3% к 2019, где производство товаров длительного пользования -0.5%, +0.1% и -0.2% соответственно, а производство товаров краткосрочного пользования в пределах нуля, -1.2% и +0.4%.
• Добыча полезных ископаемых: -0.9% г/г, +5.5% к 2022 и -1.2% к 2019.
• Производство электроэнергии, коммунальные услуги: +2.3% г/г, -0.9% к 2022 и +1.6% к 2019.
Среди обрабатывающего производства за 7м24 в плюсе (среди емких отраслей):
• Производство компьютеров и микроэлектроники +3.9% г/г
• Автопроизводство (легкой, коммерческий и грузовой транспорт) +0.4%
• Аэрокосмическое производство и прочее транспортное оборудование +2.5%
• Нефтепереработка +4.6% г/г
• Химическое производство +0.6% г/г.
В обработке много отраслей в минусе:
• Фиксируется кризис в строительстве, т.к. производство мебели и фурнитуры -6.6% г/г, строительные материалы-5.9% г/г и стагнация с нисходящим трендов в металлургическом производстве -1.3% г/г.
• Среди наукоемких отраслей машиностроение -2.9%, а электрическое оборудование -1.5%
Динамика разнонаправленная, но все больше отраслей имеют негативную динамику.
Непрерывная деградация промышленного потенциала Европы на протяжении 1.5 лет.
Последние хорошие новости по Европе (в контексте промышленности для стран ЕС-27) были в фев.23, с тех пор практически непрерывное снижение производства с «перерывами на обед».
Текущий отчет Евростата не внесет понимания в общую картину, т.к. визуализирует динамику за три последних года, нужна более широка интерпретация.
Промышленность в Европе (обработка + добыча + электроэнергия и ЖКУ) снизилась на 3.2% г/г, относительно фев.23 снижение на 6.5%, а относительно исторического максимума в сен.22 снижение на 6.8%.
Раньше снижение промпроизводства на 5% и более приводило либо к рецессии, либо к кризису (1992-1994, 2001-2003, 2007-2009, 2011-2012 и отдельный эпизод в 2020).
Текущий уровень промпроизводства вернулся к 2017 году, и он же уровень 2007, т.е. почти 17 лет без прогресса. В отличие от США, промышленность в Европе имеет более системообразующее значение с более плотной интеграцией в межотраслевые связи.
• Добыча полезных ископаемых в ЕС-27 снижается с 2007 года и совокупные потери за 17 лет составляют почти 55%!
• Электроэнергетика и коммунальные услуги с июл.22 обвалились на 8-10% и с тех пор балансируют на низкой базе без признаков формирования тренда. Текущий уровень производства соответствует 1998-1999 годам, откатились на 25 лет назад.
• Обрабатывающее производство смотрится относительно хорошо в сравнении с добычей и электроэнергетикой. После быстрого восстановления в 2020-2022, обработка медленно, но устойчиво дрейфует вниз, откатившись до уровня 2019 года.
Какие основные проблемы европейской промышленности? Дорогая энергия, европейская бюрократия, высокие налоги, дефицит квалифицированных кадров и конкуренция с Китаем, т.е. проблемы почти нерешаемые.
Факторов ускорения производства пока не просматривается.
Последние хорошие новости по Европе (в контексте промышленности для стран ЕС-27) были в фев.23, с тех пор практически непрерывное снижение производства с «перерывами на обед».
Текущий отчет Евростата не внесет понимания в общую картину, т.к. визуализирует динамику за три последних года, нужна более широка интерпретация.
Промышленность в Европе (обработка + добыча + электроэнергия и ЖКУ) снизилась на 3.2% г/г, относительно фев.23 снижение на 6.5%, а относительно исторического максимума в сен.22 снижение на 6.8%.
Раньше снижение промпроизводства на 5% и более приводило либо к рецессии, либо к кризису (1992-1994, 2001-2003, 2007-2009, 2011-2012 и отдельный эпизод в 2020).
Текущий уровень промпроизводства вернулся к 2017 году, и он же уровень 2007, т.е. почти 17 лет без прогресса. В отличие от США, промышленность в Европе имеет более системообразующее значение с более плотной интеграцией в межотраслевые связи.
• Добыча полезных ископаемых в ЕС-27 снижается с 2007 года и совокупные потери за 17 лет составляют почти 55%!
• Электроэнергетика и коммунальные услуги с июл.22 обвалились на 8-10% и с тех пор балансируют на низкой базе без признаков формирования тренда. Текущий уровень производства соответствует 1998-1999 годам, откатились на 25 лет назад.
• Обрабатывающее производство смотрится относительно хорошо в сравнении с добычей и электроэнергетикой. После быстрого восстановления в 2020-2022, обработка медленно, но устойчиво дрейфует вниз, откатившись до уровня 2019 года.
Какие основные проблемы европейской промышленности? Дорогая энергия, европейская бюрократия, высокие налоги, дефицит квалифицированных кадров и конкуренция с Китаем, т.е. проблемы почти нерешаемые.
Факторов ускорения производства пока не просматривается.
В Европе практически не осталось растущих отраслей промышленности.
Еще год назад евро чиновники могли гордо заявить, что у нас все хорошо с промышленностью, т.к. наукоемкие сегменты устойчиво растут, компенсируя падение низко маржинальных и энергоемких сегментов промышленности. За год многое изменилось и … в худшую сторону.
• Самая емкая и важная отрасль промышленности – автомобильное производство за 1П24 рухнуло на 7.2% г/г, практически полностью нейтрализовав мощный восстановительный импульс 2021-2023. Текущий уровень производства находится на уровне 2006 года.
• Машиностроение (станки, промышленное и коммерческое производственное и строительное оборудование) обвалилось на 7% г/г в 1П24. Самое сильное негативное изменение за год с кризиса 2008, за исключением 2020 (вынужденная остановка).
• Электрическое оборудование обвалилось на 9.4% г/г, что также является самым сильным падением с кризиса 2008 и сейчас производство находится на уровне 2001 года!
• Производство компьютеров и микроэлектроники в 1П24 рухнуло на 10.3% г/г без признаков торможения падения.
• Фарма снижается на 6% г/г, хотя база сравнения очень высокая.
• Единственная отрасль в наукоемком производстве, которая показывает рост – это аэрокосмическое производство и прочие виды транспортного оборудования, где фиксируется увеличение производства на 5.2% г/г в 1П24, наращивая выпуск до исторического максимума.
В этот сегмент включается производство бронетехники, но прямыми статистическими наблюдениями выявить это невозможно. По всей видимости, основной вклад в прирост обеспечила гражданская авиация на фоне проблем с Boeing.
Защитные отрасли (продукты питания, напитки и табак) в плюсе на высокой базе. Растет химическое производство на 3.4% г/г, компенсируя сильный провал 2022-2023, также в плюсе нефтепереработка на 1.9% г/г.
Производство готовых металлических изделий снижается на 3.8% г/г до уровней начала нулевых, что свидетельствует о том, что массовое производство боеприпасов не удалось наладить.
Еще год назад евро чиновники могли гордо заявить, что у нас все хорошо с промышленностью, т.к. наукоемкие сегменты устойчиво растут, компенсируя падение низко маржинальных и энергоемких сегментов промышленности. За год многое изменилось и … в худшую сторону.
• Самая емкая и важная отрасль промышленности – автомобильное производство за 1П24 рухнуло на 7.2% г/г, практически полностью нейтрализовав мощный восстановительный импульс 2021-2023. Текущий уровень производства находится на уровне 2006 года.
• Машиностроение (станки, промышленное и коммерческое производственное и строительное оборудование) обвалилось на 7% г/г в 1П24. Самое сильное негативное изменение за год с кризиса 2008, за исключением 2020 (вынужденная остановка).
• Электрическое оборудование обвалилось на 9.4% г/г, что также является самым сильным падением с кризиса 2008 и сейчас производство находится на уровне 2001 года!
• Производство компьютеров и микроэлектроники в 1П24 рухнуло на 10.3% г/г без признаков торможения падения.
• Фарма снижается на 6% г/г, хотя база сравнения очень высокая.
• Единственная отрасль в наукоемком производстве, которая показывает рост – это аэрокосмическое производство и прочие виды транспортного оборудования, где фиксируется увеличение производства на 5.2% г/г в 1П24, наращивая выпуск до исторического максимума.
В этот сегмент включается производство бронетехники, но прямыми статистическими наблюдениями выявить это невозможно. По всей видимости, основной вклад в прирост обеспечила гражданская авиация на фоне проблем с Boeing.
Защитные отрасли (продукты питания, напитки и табак) в плюсе на высокой базе. Растет химическое производство на 3.4% г/г, компенсируя сильный провал 2022-2023, также в плюсе нефтепереработка на 1.9% г/г.
Производство готовых металлических изделий снижается на 3.8% г/г до уровней начала нулевых, что свидетельствует о том, что массовое производство боеприпасов не удалось наладить.