Ликвидные активы американских домохозяйств достигли 70 трлн долларов.
Ранее я делал обзор в сопоставимой методологии по ликвидным активам населения России и вышло около 100 трлн руб или около $1.1 трлн по среднему курсу за период.
В этом сравнение население США в 63.4 раза богаче россиян или в 27-28 раз в расчете на душу населения.
Под ликвидными активами учитывается: наличка, депозиты, облигации всех видов, акции и инвестиции в инвестфонды различных типов, не учитываются страховые и пенсионные резервы, инвестиции в непубличные компании (предпринимательская активность, семейный бизнес) и не учитывается крипта, анализ которой невозможен по понятным причинам.
Ликвидные финансовые активы существенно выросли с дек.19 – прирост на $21 трлн, где +13 трлн в акциях, +3.5 трлн в инвестфондах (частично учитывают инвестиции в акции), +3.2 трлн и 1.4 трлн в долговых ценных бумагах по рыночной оценке по собственным расчетам на основе отчета Z1.
Совокупные финансовые активы с учетом страховых, пенсионных резервов и непубличного бизнеса – 120.8 трлн.
• Кэш и депозиты – 14.3 трлн по состоянию на 1кв24, доля в общих финансовых активах - 11.8%, а средняя доля в 2010-2019 для 1 квартала с целью сохранения сезонности – 12.8%, т.е. кэш снизился на 1 п.п.
• Долговые ценные бумаги всех видов – 5.7 трлн, доля 4.7%, средняя доля 2010-2019 была 6.2%.
• Акции – 34.1 трлн, доля – 28.2% vs средней доли 19% за счет рекордного роста рынка и активного инвестирования 2020-2021.
• Инвестфонды – 15.7 трлн, доля 13% vs 12.4% в 2010-2019.
Впервые за 55 лет инвестиции в акции обогнали пенсионные резервы. Концентрация активов в страховых резервах снижается последние 70 лет, достигая исторического минимума. В долговых ценных бумагах вблизи минимумов, несмотря на активное инвестирование в 2022-2023.
Кэш и депозиты, инвестфонды и непубличный бизнес плюс-минус имеют сопоставимую долю с 2010 года.
Основные изменения в акциях. Нужно учесть, что реально в акциях больше, т.к. пенсионные, страховые и инвестфонды инвестируют в акции.
Ранее я делал обзор в сопоставимой методологии по ликвидным активам населения России и вышло около 100 трлн руб или около $1.1 трлн по среднему курсу за период.
В этом сравнение население США в 63.4 раза богаче россиян или в 27-28 раз в расчете на душу населения.
Под ликвидными активами учитывается: наличка, депозиты, облигации всех видов, акции и инвестиции в инвестфонды различных типов, не учитываются страховые и пенсионные резервы, инвестиции в непубличные компании (предпринимательская активность, семейный бизнес) и не учитывается крипта, анализ которой невозможен по понятным причинам.
Ликвидные финансовые активы существенно выросли с дек.19 – прирост на $21 трлн, где +13 трлн в акциях, +3.5 трлн в инвестфондах (частично учитывают инвестиции в акции), +3.2 трлн и 1.4 трлн в долговых ценных бумагах по рыночной оценке по собственным расчетам на основе отчета Z1.
Совокупные финансовые активы с учетом страховых, пенсионных резервов и непубличного бизнеса – 120.8 трлн.
• Кэш и депозиты – 14.3 трлн по состоянию на 1кв24, доля в общих финансовых активах - 11.8%, а средняя доля в 2010-2019 для 1 квартала с целью сохранения сезонности – 12.8%, т.е. кэш снизился на 1 п.п.
• Долговые ценные бумаги всех видов – 5.7 трлн, доля 4.7%, средняя доля 2010-2019 была 6.2%.
• Акции – 34.1 трлн, доля – 28.2% vs средней доли 19% за счет рекордного роста рынка и активного инвестирования 2020-2021.
• Инвестфонды – 15.7 трлн, доля 13% vs 12.4% в 2010-2019.
Впервые за 55 лет инвестиции в акции обогнали пенсионные резервы. Концентрация активов в страховых резервах снижается последние 70 лет, достигая исторического минимума. В долговых ценных бумагах вблизи минимумов, несмотря на активное инвестирование в 2022-2023.
Кэш и депозиты, инвестфонды и непубличный бизнес плюс-минус имеют сопоставимую долю с 2010 года.
Основные изменения в акциях. Нужно учесть, что реально в акциях больше, т.к. пенсионные, страховые и инвестфонды инвестируют в акции.
История организованных валютных торгов долларами и евро закончена в России.
• Минфин США внес в SDN лист системообразующие российские организации (Мосбиржа, НКЦ, НРД), что лишает возможности для проведения валютных операций.
• С 13 июня прекращены торги валютными парами с участием евро, доллара и гонконгского доллара, как и любыми инструментами на фондовом, денежном рынках, СПФИ и рынке драгоценных металлов с расчетами в долларах и евро.
• До 13 августа все взаимоотношения с Мосбиржей, НКЦ и НРД должны быть прекращены – 60 дней на закрытие позиций.
• Время старта торгов на валютном рынке сдвинуто с 07:00 к 09:50 МСК, а основная сессия на срочном рынке откроется в 10:00, как и на фондовом рынке.
• Порядок расчетов на срочном рынке по валютным контрактам будет проводиться с использованием курса, опубликованного Банком России на дату исполнения или на следующий день в зависимости от инструмента.
• Банк России будет определять валютный курс с участием доллара и евро в соответствии с указанием Банка России от 03.10.2022 №6290-У, основной которого преимущественно станут внебиржевые торги и банковская отчетность.
• Ограничений на использование доллара и евро вне контура Мосбиржи нет, рисков для депозитов также нет.
Теперь о последствиях…
Банк России и Мосбиржа готовились к санкциям с марта 2022, протоколы реагирования были формализованы в сен.22, внедрены в окт.22, а адаптированы на протяжении всего 2023. С 2024 происходила доработка, поэтому неожиданности нет и все должно пройти относительно безболезненно.
Основная адаптация шла в установлении корсчетов с китайскими банками, развертывании инфраструктуры под торговлю юанем и в расширении внебиржевого рынка.
Доля юаня в мае обновила очередной исторический максимум в структуре биржевого валютного рынка, достигнув 53.6% vs 1% в начале 2022. Свыше 99% от оборота торгов занимают юань, доллар и евро.
Доля внебиржевого рынка в общем объеме валютных торгов составила 58.1% в мае (в апреле – 56.4%). На внебиржевом рынке доля юаня выросла до 39.2%. Более подробно о ползучем проникновении юаня на внутренний валютный рынок РФ.
Парализации валютного рынка не будет, т.к. обороты переместятся в теневой контур внебиржевого рынка – снизится прозрачность, расширятся спрэды, возрастут комиссии, ухудшится ликвидность. Ничего хорошего и нет ни одного положительного аспекта, но с точки зрения выживания системы - фундаментальные риски перекрыты.
Нет определенности и понимания относительно механизмов определения курса валюты – ждем подробности от Банка России.
По всей видимости, курс доллара и евро будет определяться через кросс-курсы на основе торговли юанем.
На основе анализа ведущих ТОП 10 криптобирж и операций валютных арбитражеров, реальные сделки по рублю проходят в среднем +4% в соответствии со средним курсом на вторник 11 июня.
Коллапса рубля произойти не должно, т.к. нерезиденты заблокированы и не могут повлиять на валютный рынок, а резиденты РФ функционируют под ограничениями больше двух лет и адаптировались под альтернативные схемы, а санкции против Мосбиржи и НКЦ были ожидаемы еще с сентября 2022.
Краткосрочно на панике может возрасти спрос на доллары и евро, но среднесрочно спрос будет скорее снижаться. В 1кв24 по экспорту в валютах недружественных стран прошло 21.5% vs 86% в начале 2022, а по импорту – 27.8% vs 66% в начале 2022. В перспективе 6 месяцев спрос на валюту недружественных стран по внешнеторговой деятельности может снизиться еще в разы, но не до нуля, т.к. принципиальная позиция многих контрагентов заключается в расчетах исключительно в «твердой валюте».
Продолжение следует…
• Минфин США внес в SDN лист системообразующие российские организации (Мосбиржа, НКЦ, НРД), что лишает возможности для проведения валютных операций.
• С 13 июня прекращены торги валютными парами с участием евро, доллара и гонконгского доллара, как и любыми инструментами на фондовом, денежном рынках, СПФИ и рынке драгоценных металлов с расчетами в долларах и евро.
• До 13 августа все взаимоотношения с Мосбиржей, НКЦ и НРД должны быть прекращены – 60 дней на закрытие позиций.
• Время старта торгов на валютном рынке сдвинуто с 07:00 к 09:50 МСК, а основная сессия на срочном рынке откроется в 10:00, как и на фондовом рынке.
• Порядок расчетов на срочном рынке по валютным контрактам будет проводиться с использованием курса, опубликованного Банком России на дату исполнения или на следующий день в зависимости от инструмента.
• Банк России будет определять валютный курс с участием доллара и евро в соответствии с указанием Банка России от 03.10.2022 №6290-У, основной которого преимущественно станут внебиржевые торги и банковская отчетность.
• Ограничений на использование доллара и евро вне контура Мосбиржи нет, рисков для депозитов также нет.
Теперь о последствиях…
Банк России и Мосбиржа готовились к санкциям с марта 2022, протоколы реагирования были формализованы в сен.22, внедрены в окт.22, а адаптированы на протяжении всего 2023. С 2024 происходила доработка, поэтому неожиданности нет и все должно пройти относительно безболезненно.
Основная адаптация шла в установлении корсчетов с китайскими банками, развертывании инфраструктуры под торговлю юанем и в расширении внебиржевого рынка.
Доля юаня в мае обновила очередной исторический максимум в структуре биржевого валютного рынка, достигнув 53.6% vs 1% в начале 2022. Свыше 99% от оборота торгов занимают юань, доллар и евро.
Доля внебиржевого рынка в общем объеме валютных торгов составила 58.1% в мае (в апреле – 56.4%). На внебиржевом рынке доля юаня выросла до 39.2%. Более подробно о ползучем проникновении юаня на внутренний валютный рынок РФ.
Парализации валютного рынка не будет, т.к. обороты переместятся в теневой контур внебиржевого рынка – снизится прозрачность, расширятся спрэды, возрастут комиссии, ухудшится ликвидность. Ничего хорошего и нет ни одного положительного аспекта, но с точки зрения выживания системы - фундаментальные риски перекрыты.
Нет определенности и понимания относительно механизмов определения курса валюты – ждем подробности от Банка России.
По всей видимости, курс доллара и евро будет определяться через кросс-курсы на основе торговли юанем.
На основе анализа ведущих ТОП 10 криптобирж и операций валютных арбитражеров, реальные сделки по рублю проходят в среднем +4% в соответствии со средним курсом на вторник 11 июня.
Коллапса рубля произойти не должно, т.к. нерезиденты заблокированы и не могут повлиять на валютный рынок, а резиденты РФ функционируют под ограничениями больше двух лет и адаптировались под альтернативные схемы, а санкции против Мосбиржи и НКЦ были ожидаемы еще с сентября 2022.
Краткосрочно на панике может возрасти спрос на доллары и евро, но среднесрочно спрос будет скорее снижаться. В 1кв24 по экспорту в валютах недружественных стран прошло 21.5% vs 86% в начале 2022, а по импорту – 27.8% vs 66% в начале 2022. В перспективе 6 месяцев спрос на валюту недружественных стран по внешнеторговой деятельности может снизиться еще в разы, но не до нуля, т.к. принципиальная позиция многих контрагентов заключается в расчетах исключительно в «твердой валюте».
Продолжение следует…
Какие последствия могут возникнуть от прекращения торгов долларами и евро в России?
Возрастет риск обрушения экспорта и импорта в пределах 10-25% в перспективе полугода из-за невозможности оплачивать внешнеторговые операции в долларах и евро, что может привести к дефициту критического импорта, затормозив инвестиционную активность. Могут упасть экспортные доходы. Сценарий Ирана в первые годы после жестких санкций.
Дефицит импорта может обострить инфляционные процессы внутри РФ из-за профицита рублевой денежной массы и отсутствия точек распределения денежной массы.
Теоретически, расчеты по внешнеторговым контрактам можно проводить вне контура Мосбиржи через различные механизмы внебиржевого рынка, но все зависит от специфики контрактов. Крупные контрагенты будут избегать подобных схем.
Нет понимания относительно функционирования ФНБ, бюджетного правила и механизмов валютных интервенций – ждем разъяснений от Банка России.
Существует риск деградации валютных транзакций с Китаем на опасениях вторичных санкций. Ненулевая вероятность, что крупные китайские банки будут избегать любого взаимодействия с Мосбиржей, НКЦ и НРД, имея опыт ограниченного участия в валютной интеграции в отсутствии санкций. Вероятно, будут выделены спецпредставительства в отдельных небольших китайских банках для финансовых коммуникаций с Россией.
США усиливают экстерриториальный контроль за соблюдением санкций, где в орбиту попадают контрагенты из стран СНГ, ОАЭ, Турции и Гонконга, которые более тщательно, в отличие от Китая, соблюдают санкционный режим.
Существует риск установления диктата со стороны Китая, как единственного контрагента через которого Россия будет иметь связь с внешним миром, что ограничит суверенитет России в рамках определения внешнеторговой и внешнеэкономической деятельности. Подобная диспозиция накладывает ограничения, как на торговые, так и на инвестиционные операции России во внешнем мире, когда практически любая внешняя транзакция может проходить с прямым одобрением китайских функционеров.
Возрастут валютные издержки, а сроки проведения операций удлинятся – это будет напрямую влиять через существенные лаги в поставках и расчетах (накопление дебиторки у российских контрагентов).
Дефицит долларов и евро может повлиять на способность исполнения внешних обязательств перед кредиторами и инвесторами, которые чуть менее, чем полностью номинированы в валютах недружественных стран (внешний долг). Хотя внешний долг сократился более, чем на 40% с начала 2022 (353 -> 208 млрд), этот фактор нельзя списывать со счетов. До санкций долларов и евро не сыщешь днем с огнем, а сейчас тем более.
Уже есть опыт блокирующих санкций на крупную страну (Иран) и ничего хорошего не прослеживается: бартерные сделки и прямой обмен товарами, теневые финансовые схемы и посредники, что увеличивает издержки, контрабанда, но все же возрастает использование криптовалюты. В любом случае последствия очевидны: замедление товарооборота, контрабанда, рост издержек.
Рост внешней торговли в нацвалюте (рублях) неизбежен, но со своей спецификой – желающих принимать рубли достаточно мало и в ограниченном объеме – страны СНГ, Китай, частично Индия, Иран, некоторые страны Африки и Латинской Америки (по последним ничтожный торговый оборот).
Есть риск появления «двухуровневого» валютного рынка – официальный курс и «черный» курс валют.
Есть вероятность создания аналога SWIFT на базе стран БРИКС – посмотрим, что из этого выйдет.
Из ключевого:
• Не стоит ожидать коллапса валютного рынка РФ (готовность к этому сценарию была с 2022, протоколы реагирования внедрены).
• Не стоит ожидать коллапса рубля (нерезиденты отсечены, резиденты адаптировались под новую реальность больше двух лет).
• Стоит ожидать проблем и ограничений во внешнеторговой деятельности, как экспорт, так и импорт в пределах 10-25% от объема в пределах полугода до момента адаптации альтернативных схем расчетов или поиска новых контрагентов.
Ждем подробностей от Мосбиржи и Банка России. Пока ничего критического нет, но последствия будут...
Возрастет риск обрушения экспорта и импорта в пределах 10-25% в перспективе полугода из-за невозможности оплачивать внешнеторговые операции в долларах и евро, что может привести к дефициту критического импорта, затормозив инвестиционную активность. Могут упасть экспортные доходы. Сценарий Ирана в первые годы после жестких санкций.
Дефицит импорта может обострить инфляционные процессы внутри РФ из-за профицита рублевой денежной массы и отсутствия точек распределения денежной массы.
Теоретически, расчеты по внешнеторговым контрактам можно проводить вне контура Мосбиржи через различные механизмы внебиржевого рынка, но все зависит от специфики контрактов. Крупные контрагенты будут избегать подобных схем.
Нет понимания относительно функционирования ФНБ, бюджетного правила и механизмов валютных интервенций – ждем разъяснений от Банка России.
Существует риск деградации валютных транзакций с Китаем на опасениях вторичных санкций. Ненулевая вероятность, что крупные китайские банки будут избегать любого взаимодействия с Мосбиржей, НКЦ и НРД, имея опыт ограниченного участия в валютной интеграции в отсутствии санкций. Вероятно, будут выделены спецпредставительства в отдельных небольших китайских банках для финансовых коммуникаций с Россией.
США усиливают экстерриториальный контроль за соблюдением санкций, где в орбиту попадают контрагенты из стран СНГ, ОАЭ, Турции и Гонконга, которые более тщательно, в отличие от Китая, соблюдают санкционный режим.
Существует риск установления диктата со стороны Китая, как единственного контрагента через которого Россия будет иметь связь с внешним миром, что ограничит суверенитет России в рамках определения внешнеторговой и внешнеэкономической деятельности. Подобная диспозиция накладывает ограничения, как на торговые, так и на инвестиционные операции России во внешнем мире, когда практически любая внешняя транзакция может проходить с прямым одобрением китайских функционеров.
Возрастут валютные издержки, а сроки проведения операций удлинятся – это будет напрямую влиять через существенные лаги в поставках и расчетах (накопление дебиторки у российских контрагентов).
Дефицит долларов и евро может повлиять на способность исполнения внешних обязательств перед кредиторами и инвесторами, которые чуть менее, чем полностью номинированы в валютах недружественных стран (внешний долг). Хотя внешний долг сократился более, чем на 40% с начала 2022 (353 -> 208 млрд), этот фактор нельзя списывать со счетов. До санкций долларов и евро не сыщешь днем с огнем, а сейчас тем более.
Уже есть опыт блокирующих санкций на крупную страну (Иран) и ничего хорошего не прослеживается: бартерные сделки и прямой обмен товарами, теневые финансовые схемы и посредники, что увеличивает издержки, контрабанда, но все же возрастает использование криптовалюты. В любом случае последствия очевидны: замедление товарооборота, контрабанда, рост издержек.
Рост внешней торговли в нацвалюте (рублях) неизбежен, но со своей спецификой – желающих принимать рубли достаточно мало и в ограниченном объеме – страны СНГ, Китай, частично Индия, Иран, некоторые страны Африки и Латинской Америки (по последним ничтожный торговый оборот).
Есть риск появления «двухуровневого» валютного рынка – официальный курс и «черный» курс валют.
Есть вероятность создания аналога SWIFT на базе стран БРИКС – посмотрим, что из этого выйдет.
Из ключевого:
• Не стоит ожидать коллапса валютного рынка РФ (готовность к этому сценарию была с 2022, протоколы реагирования внедрены).
• Не стоит ожидать коллапса рубля (нерезиденты отсечены, резиденты адаптировались под новую реальность больше двух лет).
• Стоит ожидать проблем и ограничений во внешнеторговой деятельности, как экспорт, так и импорт в пределах 10-25% от объема в пределах полугода до момента адаптации альтернативных схем расчетов или поиска новых контрагентов.
Ждем подробностей от Мосбиржи и Банка России. Пока ничего критического нет, но последствия будут...
На этот раз Пауэлл был предельно уныл и скучен. Нервозность с майского заседания ушла, и Пауэлл на этот раз дергался меньше, чем обычно.
Эмоциональное состояние Пауэлла напрямую коррелируют с динамикой индекса S&P 500 и по легенде рядом с ноутбуком Пауэлла на трибуне расположен планшет или смартфон с тиковым (секундным) графиком S&P 500 для того, чтобы снять лишнее напряжение и оценивать эффективность вербальной трансмиссии ДКП прямо в рынок … без задержек и посредников.
Где то рядом расположена кнопка «купить на все»… В наркотическом бреду и с полным отключенном сознанием рынок трещит от счастья, разрываясь в сладострастной панической истерике, наваливая на очередной истхай. Пауэлл доволен – все работает «как надо».
Что сказал Пауэлл? Все, как обычно:
• Мы будем оценивать совокупность поступающих данных, оценивая баланс рисков в комплексе.
• Потребуется больше времени, прежде чем инфляция достигнет цели.
• Мы добились значительного прогресса. Данные по инфляции обнадеживающие, но не стоит слишком вдаваться в одно значение по инфляции - нужно оценивать тенденцию.
• Банковская система и долговые рынки? Рисков нет, стабильность высокая.
• Мы будем следить за экономическими рисками, реагируя в соответствии с запросами.
• ФРС смотрит не только на инфляцию, но и на занятость. Деградация рынка труда – сигнал к действиям ФРС.
• Если мы будем действовать слишком быстро в смягчении ДКП, существует риски того, что сломается весь прогресс в снижении инфляции и нам потребуется начать все сначала. Однако, если мы передержим высокие ставки – возникнут риски для экономической устойчивости.
Кратко, что хотел сказать Пауэлл: пока все хорошо, мы имитируем жёсткость (стабильность дает нам время и пространство для маневров), но если что то сломается, так ФРС сразу в игре и влупит баблом так, что мало не покажется.
Прогнозы изображены в таблице. Чуть выше инфляция с 2.4 до 2.6% и для базовой инфляции с 2.6 до 2.8% и выше ставки с 4.6 до 5.1% на конец года. Предполагается одно понижение ставки до конца 2024.
Эмоциональное состояние Пауэлла напрямую коррелируют с динамикой индекса S&P 500 и по легенде рядом с ноутбуком Пауэлла на трибуне расположен планшет или смартфон с тиковым (секундным) графиком S&P 500 для того, чтобы снять лишнее напряжение и оценивать эффективность вербальной трансмиссии ДКП прямо в рынок … без задержек и посредников.
Где то рядом расположена кнопка «купить на все»… В наркотическом бреду и с полным отключенном сознанием рынок трещит от счастья, разрываясь в сладострастной панической истерике, наваливая на очередной истхай. Пауэлл доволен – все работает «как надо».
Что сказал Пауэлл? Все, как обычно:
• Мы будем оценивать совокупность поступающих данных, оценивая баланс рисков в комплексе.
• Потребуется больше времени, прежде чем инфляция достигнет цели.
• Мы добились значительного прогресса. Данные по инфляции обнадеживающие, но не стоит слишком вдаваться в одно значение по инфляции - нужно оценивать тенденцию.
• Банковская система и долговые рынки? Рисков нет, стабильность высокая.
• Мы будем следить за экономическими рисками, реагируя в соответствии с запросами.
• ФРС смотрит не только на инфляцию, но и на занятость. Деградация рынка труда – сигнал к действиям ФРС.
• Если мы будем действовать слишком быстро в смягчении ДКП, существует риски того, что сломается весь прогресс в снижении инфляции и нам потребуется начать все сначала. Однако, если мы передержим высокие ставки – возникнут риски для экономической устойчивости.
Кратко, что хотел сказать Пауэлл: пока все хорошо, мы имитируем жёсткость (стабильность дает нам время и пространство для маневров), но если что то сломается, так ФРС сразу в игре и влупит баблом так, что мало не покажется.
Прогнозы изображены в таблице. Чуть выше инфляция с 2.4 до 2.6% и для базовой инфляции с 2.6 до 2.8% и выше ставки с 4.6 до 5.1% на конец года. Предполагается одно понижение ставки до конца 2024.
Снижается ли инфляция в США?
Рост ИПЦ в мае составил символические 0.01% vs 0.11% м/м в мае прошлого года, а базовый ИПЦ вырос на 0.16% vs 0.36% годом ранее.
По «заветам» Пауэлла, нужно учитывать всю совокупность данных и не концентрироваться на одном значении, а оценивать тенденцию. Что ж, будем думать, как ФРС.
Чтобы не нагромождать текст однотипными выражениями, сравнение будет в следующем формате: среднемесячный темп инфляции с января по май 2024 включительно vs янв-май.23 для сопоставимого сравнения, справочно 2П23 (тот момент, когда по мнению ФРС все шло – зашибись) и среднесрочная норма 2015-2019.
• ИПЦ: 0.29/0.3/0.26/0.15%
• Базовая инфляция: 0.31/0.41/0.27/0.17%
• Продукты питания и напитки, включая общепит: 0.13/0.25/0.21/0.09%
• Одежда и обувь: 0.27/0.34/-0.12/-0.05%
• Образование (товары и услуги): 0.31/0.25/0.17/0.22%
• Связь, ИТ, электроника: 0.14/-0.01%/-0.19/-0/16%
• Проживание: 0.45/0.6/0.43/0.27%
• ЖКУ: 0.39/-0.52/0.39/0.06%
• Мебель, предметы домашнего обихода: -0.13/0.22/-0.1/0.02%
• Медицина (товары и услуги): 0.37/-0.15/0.2/0.24%
• Авто (новое и поддержанное): -0.38/0.3/-0.2/-0.01%
• Общественный транспорт: 0.05/-0.42/-0.11/-0.07%
• Топливо: 0.21/-0.6/0.16/0.15%
• Культура, спорт и развлечения: 0.12/0.39/0.11/0.09%
• Прочие товары и услуги: 0.25/0.59/0.38/0.18%
Свыше 85% или около 0.25 п.п в 0.29% среднемесячного прироста цен вносят: аренда жилья – 0.15 п.п, медицина – 0.03 п.п, общественное питание – 0.02 п.п, автострахование и услуги по авто – 0.03 п.п.
Как видно, прогресса нет за первые пять месяцев – рост цен на уровне прошлого года и выше, чем во 2П23. 0.29% в начале 2024- это свыше 3.5% годовых, тогда как историческая норма всего 0.15%, сейчас вдвое выше.
Есть высокая вероятность, что, как минимум, темпы инфляции в годовом выражении сохранятся до конца 2024, т.к. с июня по декабрь 2023 среднемесячные темпы ИПЦ были 0.25%, а по базовой инфляции 0.26%.
Учитывая нездоровое рвение ФРС рубануть рубильник неограниченного бабла, повторение 70-х вполне возможно, когда за замедлением цены снова пошли на рекорды.
Рост ИПЦ в мае составил символические 0.01% vs 0.11% м/м в мае прошлого года, а базовый ИПЦ вырос на 0.16% vs 0.36% годом ранее.
По «заветам» Пауэлла, нужно учитывать всю совокупность данных и не концентрироваться на одном значении, а оценивать тенденцию. Что ж, будем думать, как ФРС.
Чтобы не нагромождать текст однотипными выражениями, сравнение будет в следующем формате: среднемесячный темп инфляции с января по май 2024 включительно vs янв-май.23 для сопоставимого сравнения, справочно 2П23 (тот момент, когда по мнению ФРС все шло – зашибись) и среднесрочная норма 2015-2019.
• ИПЦ: 0.29/0.3/0.26/0.15%
• Базовая инфляция: 0.31/0.41/0.27/0.17%
• Продукты питания и напитки, включая общепит: 0.13/0.25/0.21/0.09%
• Одежда и обувь: 0.27/0.34/-0.12/-0.05%
• Образование (товары и услуги): 0.31/0.25/0.17/0.22%
• Связь, ИТ, электроника: 0.14/-0.01%/-0.19/-0/16%
• Проживание: 0.45/0.6/0.43/0.27%
• ЖКУ: 0.39/-0.52/0.39/0.06%
• Мебель, предметы домашнего обихода: -0.13/0.22/-0.1/0.02%
• Медицина (товары и услуги): 0.37/-0.15/0.2/0.24%
• Авто (новое и поддержанное): -0.38/0.3/-0.2/-0.01%
• Общественный транспорт: 0.05/-0.42/-0.11/-0.07%
• Топливо: 0.21/-0.6/0.16/0.15%
• Культура, спорт и развлечения: 0.12/0.39/0.11/0.09%
• Прочие товары и услуги: 0.25/0.59/0.38/0.18%
Свыше 85% или около 0.25 п.п в 0.29% среднемесячного прироста цен вносят: аренда жилья – 0.15 п.п, медицина – 0.03 п.п, общественное питание – 0.02 п.п, автострахование и услуги по авто – 0.03 п.п.
Как видно, прогресса нет за первые пять месяцев – рост цен на уровне прошлого года и выше, чем во 2П23. 0.29% в начале 2024- это свыше 3.5% годовых, тогда как историческая норма всего 0.15%, сейчас вдвое выше.
Есть высокая вероятность, что, как минимум, темпы инфляции в годовом выражении сохранятся до конца 2024, т.к. с июня по декабрь 2023 среднемесячные темпы ИПЦ были 0.25%, а по базовой инфляции 0.26%.
Учитывая нездоровое рвение ФРС рубануть рубильник неограниченного бабла, повторение 70-х вполне возможно, когда за замедлением цены снова пошли на рекорды.
С 13 июня Россия вступила в новую реальность с точки зрения валютного рынка, поэтому важно понять – куда движемся и какие могут быть риски?
Существует три метода для валютных операций – организованные торги с центральным контрагентом (Мосбиржа и НКЦ), внебиржевой рынок и билатеральные (двусторонние) сделки (Direct Dealing).
Двусторонние сделки предполагают только двух контрагентов, где каждый друг друга знает, а формат сделки может быть любым по внутренней договоренности. Например, Греф звонит Костину и оба договариваются о валютном обмене на установленную сумму по обговоренным условиям – либо это делают трейдинговые подразделения двух банков, суть не меняется.
Внебиржевой рынок является основным средством валютных сделок в развитых странах через три наиболее популярные платформы: Electronic Brokering Services (EBS), Reuters Dealing, Bloomberg Terminal и FXall, а в России сейчас в основном Трейд Радар от Мосбиржи и QDealing от Quik.
В развитых странах спотовая торговля валюты практически всегда происходит на межбанке, минуя организованные торги с участием ЦК.
Технически терминал на внебиржевом рынке практически не отличим от биржевых торгов – график, стакан, принцип выставления заявок и почти схожий механизм заключения сделок, но структурно и концептуально различия во всем.
В таблице я привел основные характеристики.
Биржу прежде всего отличает низкий риск контрагента – задачу двустороннего исполнения сделок берет на себя НКЦ, а на внебиржевом рынке сепарация происходит за счет соблюдения нормативных требований и контроля доступа участников торгов, если говорить про централизованные платформы, типа EBS или Трейд Радар.
Биржу отличает строгое регулирование и юридическое оформление, высокая стандартизация финансовых продуктов, высокая транспарентность цен, а на внебиржевом рынке практически нет прямого регулирования и все сводится к репутации участников торгов.
Но самое главное – это ликвидность. На глобальном межбанке с ликвидностью полный порядок, но не в России и об этом в следующем материале.
Существует три метода для валютных операций – организованные торги с центральным контрагентом (Мосбиржа и НКЦ), внебиржевой рынок и билатеральные (двусторонние) сделки (Direct Dealing).
Двусторонние сделки предполагают только двух контрагентов, где каждый друг друга знает, а формат сделки может быть любым по внутренней договоренности. Например, Греф звонит Костину и оба договариваются о валютном обмене на установленную сумму по обговоренным условиям – либо это делают трейдинговые подразделения двух банков, суть не меняется.
Внебиржевой рынок является основным средством валютных сделок в развитых странах через три наиболее популярные платформы: Electronic Brokering Services (EBS), Reuters Dealing, Bloomberg Terminal и FXall, а в России сейчас в основном Трейд Радар от Мосбиржи и QDealing от Quik.
В развитых странах спотовая торговля валюты практически всегда происходит на межбанке, минуя организованные торги с участием ЦК.
Технически терминал на внебиржевом рынке практически не отличим от биржевых торгов – график, стакан, принцип выставления заявок и почти схожий механизм заключения сделок, но структурно и концептуально различия во всем.
В таблице я привел основные характеристики.
Биржу прежде всего отличает низкий риск контрагента – задачу двустороннего исполнения сделок берет на себя НКЦ, а на внебиржевом рынке сепарация происходит за счет соблюдения нормативных требований и контроля доступа участников торгов, если говорить про централизованные платформы, типа EBS или Трейд Радар.
Биржу отличает строгое регулирование и юридическое оформление, высокая стандартизация финансовых продуктов, высокая транспарентность цен, а на внебиржевом рынке практически нет прямого регулирования и все сводится к репутации участников торгов.
Но самое главное – это ликвидность. На глобальном межбанке с ликвидностью полный порядок, но не в России и об этом в следующем материале.
Внебиржевой рынок для валютных операций – является общемировым стандартом.
Хотя такие биржи, как CME, ICE, TFX, Six Swiss Exchange и другие имеют функционал для спотового валютного рынка, основная ликвидность в торговле валютой концентрируется на межбанке чуть менее, чем полностью – стандартная практика торговли в формате Over-The-Counter (OTC) или Direct Dealing.
В России несколько иначе, что обусловлено генезисом валютного рынка, сформированным переходом от плановой к рыночной экономике еще в 90-х.
Фундаментально низкое доверие между контрагентами выдвигало требования к наличию центрального контрагента, способного гарантировать исполнение сделок в рамках понятных и непротиворечивых процедур, устраивающих всех контрагентов.
Наличие ЦК было одним из требований для внешнеторговых операций с Россией, которое в 90-х, начале нулевых выдвигали нерезиденты для концентрации ликвидности и гарантии исполнения конверсионных операций.
На Западе уровень развития финансовой системы был совершенно иным, поэтому и метод функционирования валютного рынка другой.
Резкий рост внебиржевого рынка в России начался с 2022 года после введения полномасштабных санкций – в начале 2024 доля внебиржевого рынка выросла до 50-60% в структуре совокупного валютного оборота, тогда как раньше доминировала биржевая торговля.
Это связано с двумя обстоятельствами.
Первое. В 2019-2021 средняя доля нерезидентов в биржевых торгах на валютном рынке была 36-40% и в пределах точности счетах на внебиржевом рынке РФ, т.к. исторически так сложилось, что нерезиденты использовали Мосбиржу, как основной шлюз для любых внешнеторговых и инвестиционных операций в России.
После введения санкций доля нерезидентов упала до 4-5% на биржевых торгах, - почти на порядок, т.к. свыше 90% в объеме операций среди нерезидентов совершали недружественные страны.
Уход значимого поставщика ликвидности изменил структуру валютного рынка России, а уровень развития финансовой системы РФ достиг такого уровня, что внебиржевой рынок перестал нести системные риски. В итоге обороты стали перемещаться на внебиржевой рынок, но почему?
Второе. Одно из главных преимуществ биржи в виде строгого регулирования и жесткой стандартизации продуктов, инструментов и условий торговли выступает недостатком в условиях санкций, где требуется избирательный и нестандартный подход. Дефицит доллара и евро и особенности внебиржевого рынка, позволяющего использовать большую гибкость и индивидуальный подход в заключении сделок позволили быстро нарастить этот сегмент рынка.
Первый день торгов прошел штатно, но это и неудивительно, т.к. регулятор, Мосбиржа и участники рынка к этому готовились, а в чем уязвимость в контексте принудительного перехода к внебиржевому рынку? Подвожу к главному … Ликвидность.
Валютный рынок на Мосбирже отличался тем, что доступ имели все: физлица, валютные спекулянты, предприниматели, мелкие и средние компании, нерезиденты, помимо финсектора и крупного бизнеса.
Все это сообщество концентрировало собственные валютные средства и создавало ликвидность. Банк России заявил, что «данные внебиржевого рынка являются репрезентативными для определения текущего обменного курса, т.к. с начала 2023 по 11.06.2024 выявлено незначительно отклонение курсов внебиржевого рынка от официального курсов валют, формируемых на биржевом рынке».
Не соглашусь, причинно-следственная связь иная – внебиржевой рынок является производной от биржевого валютного рынка в России.
Теперь внебиржевой рынок представлен банками, брокерами и крупными компаниями, которые практически все отсечены от международного рынка капитала и располагают ограниченными средствами. Это снизит ликвидность, приведет к расширению спрэдов, росту издержек и снижению эффективности рынка.
Важное отличие международного межбанка от российского заключается в том, что в России ключевые участники практически полностью изолированы от глобальной финансовой системы – сравнение не равнозначное.
Соответственно, это может способствовать обострению кризиса ликвидности и падению общей эффективности определения валютного курса.
Хотя такие биржи, как CME, ICE, TFX, Six Swiss Exchange и другие имеют функционал для спотового валютного рынка, основная ликвидность в торговле валютой концентрируется на межбанке чуть менее, чем полностью – стандартная практика торговли в формате Over-The-Counter (OTC) или Direct Dealing.
В России несколько иначе, что обусловлено генезисом валютного рынка, сформированным переходом от плановой к рыночной экономике еще в 90-х.
Фундаментально низкое доверие между контрагентами выдвигало требования к наличию центрального контрагента, способного гарантировать исполнение сделок в рамках понятных и непротиворечивых процедур, устраивающих всех контрагентов.
Наличие ЦК было одним из требований для внешнеторговых операций с Россией, которое в 90-х, начале нулевых выдвигали нерезиденты для концентрации ликвидности и гарантии исполнения конверсионных операций.
На Западе уровень развития финансовой системы был совершенно иным, поэтому и метод функционирования валютного рынка другой.
Резкий рост внебиржевого рынка в России начался с 2022 года после введения полномасштабных санкций – в начале 2024 доля внебиржевого рынка выросла до 50-60% в структуре совокупного валютного оборота, тогда как раньше доминировала биржевая торговля.
Это связано с двумя обстоятельствами.
Первое. В 2019-2021 средняя доля нерезидентов в биржевых торгах на валютном рынке была 36-40% и в пределах точности счетах на внебиржевом рынке РФ, т.к. исторически так сложилось, что нерезиденты использовали Мосбиржу, как основной шлюз для любых внешнеторговых и инвестиционных операций в России.
После введения санкций доля нерезидентов упала до 4-5% на биржевых торгах, - почти на порядок, т.к. свыше 90% в объеме операций среди нерезидентов совершали недружественные страны.
Уход значимого поставщика ликвидности изменил структуру валютного рынка России, а уровень развития финансовой системы РФ достиг такого уровня, что внебиржевой рынок перестал нести системные риски. В итоге обороты стали перемещаться на внебиржевой рынок, но почему?
Второе. Одно из главных преимуществ биржи в виде строгого регулирования и жесткой стандартизации продуктов, инструментов и условий торговли выступает недостатком в условиях санкций, где требуется избирательный и нестандартный подход. Дефицит доллара и евро и особенности внебиржевого рынка, позволяющего использовать большую гибкость и индивидуальный подход в заключении сделок позволили быстро нарастить этот сегмент рынка.
Первый день торгов прошел штатно, но это и неудивительно, т.к. регулятор, Мосбиржа и участники рынка к этому готовились, а в чем уязвимость в контексте принудительного перехода к внебиржевому рынку? Подвожу к главному … Ликвидность.
Валютный рынок на Мосбирже отличался тем, что доступ имели все: физлица, валютные спекулянты, предприниматели, мелкие и средние компании, нерезиденты, помимо финсектора и крупного бизнеса.
Все это сообщество концентрировало собственные валютные средства и создавало ликвидность. Банк России заявил, что «данные внебиржевого рынка являются репрезентативными для определения текущего обменного курса, т.к. с начала 2023 по 11.06.2024 выявлено незначительно отклонение курсов внебиржевого рынка от официального курсов валют, формируемых на биржевом рынке».
Не соглашусь, причинно-следственная связь иная – внебиржевой рынок является производной от биржевого валютного рынка в России.
Теперь внебиржевой рынок представлен банками, брокерами и крупными компаниями, которые практически все отсечены от международного рынка капитала и располагают ограниченными средствами. Это снизит ликвидность, приведет к расширению спрэдов, росту издержек и снижению эффективности рынка.
Важное отличие международного межбанка от российского заключается в том, что в России ключевые участники практически полностью изолированы от глобальной финансовой системы – сравнение не равнозначное.
Соответственно, это может способствовать обострению кризиса ликвидности и падению общей эффективности определения валютного курса.
О рисках и потенциальных последствиях снятия доллара и евро с организованных торгов в России.
Следует учитывать, что хотя продолжится тенденция по снижению расчетов по внешнеторговым операциям в валютах недружественных стран, полного отказа от доллара и евро не избежать из-за специфики международной торговли.
Значительная часть критического импорта поставляется исключительно в «твердых валютах», это же справедливо и к экспорту, где торговля в рублях или юанях не приемлема для большинства стран.
Пока нет понимания о глубине трансформации Мосбиржи после запрета на торговлю резервными валютами, но некую проекцию рисков можно очертить.
Кризис валютный ликвидности, проявляющиеся в дефиците долларов и евро. Почему это может произойти?
• Основным провайдером ликвидности на внутреннем валютном рынке была Мосбиржа (исторически так сложилось), объединяя широкий пул участников, от мелких физиков до мега банков и крупнейших корпораций. Сейчас остались лишь банки и крупные компании, которые все под санкциями, а торговля переносится на внебиржевой рынок.
• Мосбиржа была основным каналом для финансовых коммуникаций нерезидентов с резидентами РФ. Будут ли нерезиденты использовать темный и непонятный для них внутренний внебиржевой рынок РФ? Некоторые будут, но основная часть – скорее всего нет.
• Очередная волна санкций направлена на более фронтальную изоляцию России от резервных валют. Ужесточение валютного экстерриториального контроля США приведет к риску вторичных санкций для дружественных к России контрагентов, что затруднит механизмы перекрёстного кросс фондирования аффилированных с Россией экономических субъектов. Другими словами, занимать доллары и евро вне контура международной финансовой системы станет сложнее.
• Баланс активов и пассивов в валютах недружественных стран распределен неравномерно среди резидентов и существует риск того, что доступ к ликвидности в долларах и евро определенным субъектам будет затруднен (выплаты по долгам или крупные инвестиционные покупки критического импорта).
• Основное проблема заключается в том, что остается только «внутренний котел» ранее сформированных запасов валют недружественных стран, а новых поступлений практически нет. Хватит ли этого запаса для исполнения всех обязательств и потребностей экономических агентов, даже в условиях сокращения использования доллара и евро?
• На фоне тотального ужесточения комплаенса произойдет сужение потенциала аккумуляции резервных валют из внешних источников на фоне снижения ликвидности среди резидентов (физики, спекулянты и значительное количество юрлиц отсечены от внебиржевого рынка).
Наиболее явные изменения касаются инструментов валютного хеджирования.
• Форвардные валютные контракты – соглашение о покупке определенной суммы иностранной валюты по фиксированному курсу в будущем.
Импортеры и экспортеры часто используют форвардные валютные контракты для защиты от колебаний валютных курсов. Например, компания планирует покупку оборудования из Европы с участием цепочки посредников через полгода и для снижения валютных рисков использует форвардные контракты, фиксируя приемлемы для себя текущие условия.
• Валютные свопы позволяют импортерам обменивать одну валюту на другую на определенный период, после которого происходит обратный обмен по предварительно установленному курсу. Импортер заключает соглашение со своим финансовым партнером о свопе валют на определенный срок. На начальной дате импортер получает иностранную валюту, а на конечной дате возвращает ее, получая обратно свою изначальную валюту.
Инструменты валютного хеджирования позволяют снижать валютные риски, увеличивая предсказуемость дохода, улучшая финансовое планирование бизнеса, сокращая транзакционные издержки и кредитный риск.
Без инструментов валютного хеджирования экономические агенты вынуждены будут повышать цены, перекладывая издержки на российских клиентов, либо неся потенциальные убытки, что отразится на устойчивости бизнеса и/или инвестиционном потенциале.
Следует учитывать, что хотя продолжится тенденция по снижению расчетов по внешнеторговым операциям в валютах недружественных стран, полного отказа от доллара и евро не избежать из-за специфики международной торговли.
Значительная часть критического импорта поставляется исключительно в «твердых валютах», это же справедливо и к экспорту, где торговля в рублях или юанях не приемлема для большинства стран.
Пока нет понимания о глубине трансформации Мосбиржи после запрета на торговлю резервными валютами, но некую проекцию рисков можно очертить.
Кризис валютный ликвидности, проявляющиеся в дефиците долларов и евро. Почему это может произойти?
• Основным провайдером ликвидности на внутреннем валютном рынке была Мосбиржа (исторически так сложилось), объединяя широкий пул участников, от мелких физиков до мега банков и крупнейших корпораций. Сейчас остались лишь банки и крупные компании, которые все под санкциями, а торговля переносится на внебиржевой рынок.
• Мосбиржа была основным каналом для финансовых коммуникаций нерезидентов с резидентами РФ. Будут ли нерезиденты использовать темный и непонятный для них внутренний внебиржевой рынок РФ? Некоторые будут, но основная часть – скорее всего нет.
• Очередная волна санкций направлена на более фронтальную изоляцию России от резервных валют. Ужесточение валютного экстерриториального контроля США приведет к риску вторичных санкций для дружественных к России контрагентов, что затруднит механизмы перекрёстного кросс фондирования аффилированных с Россией экономических субъектов. Другими словами, занимать доллары и евро вне контура международной финансовой системы станет сложнее.
• Баланс активов и пассивов в валютах недружественных стран распределен неравномерно среди резидентов и существует риск того, что доступ к ликвидности в долларах и евро определенным субъектам будет затруднен (выплаты по долгам или крупные инвестиционные покупки критического импорта).
• Основное проблема заключается в том, что остается только «внутренний котел» ранее сформированных запасов валют недружественных стран, а новых поступлений практически нет. Хватит ли этого запаса для исполнения всех обязательств и потребностей экономических агентов, даже в условиях сокращения использования доллара и евро?
• На фоне тотального ужесточения комплаенса произойдет сужение потенциала аккумуляции резервных валют из внешних источников на фоне снижения ликвидности среди резидентов (физики, спекулянты и значительное количество юрлиц отсечены от внебиржевого рынка).
Наиболее явные изменения касаются инструментов валютного хеджирования.
• Форвардные валютные контракты – соглашение о покупке определенной суммы иностранной валюты по фиксированному курсу в будущем.
Импортеры и экспортеры часто используют форвардные валютные контракты для защиты от колебаний валютных курсов. Например, компания планирует покупку оборудования из Европы с участием цепочки посредников через полгода и для снижения валютных рисков использует форвардные контракты, фиксируя приемлемы для себя текущие условия.
• Валютные свопы позволяют импортерам обменивать одну валюту на другую на определенный период, после которого происходит обратный обмен по предварительно установленному курсу. Импортер заключает соглашение со своим финансовым партнером о свопе валют на определенный срок. На начальной дате импортер получает иностранную валюту, а на конечной дате возвращает ее, получая обратно свою изначальную валюту.
Инструменты валютного хеджирования позволяют снижать валютные риски, увеличивая предсказуемость дохода, улучшая финансовое планирование бизнеса, сокращая транзакционные издержки и кредитный риск.
Без инструментов валютного хеджирования экономические агенты вынуждены будут повышать цены, перекладывая издержки на российских клиентов, либо неся потенциальные убытки, что отразится на устойчивости бизнеса и/или инвестиционном потенциале.
Дефицит бюджета США в мае составил $347 млрд – второй худший результат в истории после мая 2020 ($398 млрд), когда активно работал печатный станок.
За 2024 финансовый год (окт.23-май.24) дефицит вырос до 1.2 трлн vs 1.16 трлн годом ранее. В период фискального бешенства 2020-2021 за указанный период разрыв был 1.8-2 трлн.
По итогам 12 месяцев дефицит составил 1.73 трлн по бухгалтерскому исполнению и около 2.05 трлн по кассовому исполнению, т.к. в сен.23 было списание аванса по нереализованным студенческим кредитам более, чем на 300 млрд.
С учетом инфляции в ценах 2021 скорректированный дефицит составил 1.8 трлн за год – это уровень пика кризиса 2009-2010, повторюсь, это с учетом инфляции!
В мае доходы выросли на 5.2% г/г, а расходы +22.4%, но по расходам смещение было и-за выходного дня 1 июня (часть июньских расходов пришлась на последний день мая). За финансовый год доходы выросли на 9.8% г/г, а расходы увеличились на 8% или +331 млрд по расходам.
За счет каких категорий произошел прирост расходов?
• Процентные расходы продемонстрировали самый значительный прирост на 177 млрд, увеличившись до 601 млрд за 8 месяцев.
• Социальное обеспечение по старости без учета пособий, дотаций и субсидий – 113 млрд
• Медицина в совокупности – 108 млрд
• Оборона – 45 млрд.
Четыре указанные категории внесли +444 млрд прироста расходов за год, соответственно остальные статьи расходов сократились на $113 млрд за счет социальных пособий, дотаций и субсидий населению – минус 84 млрд и минус 30 млрд образование.
Растущие категории расходов являются «зачищенными» и не подлежат сокращению, поэтому потенциала оптимизации нет, кроме повышения налогов.
Бюджет США не является стимулирующим, т.к. в кризис основной канал стимулирования всегда был в пособиях, дотациях и поддержке доходов населения + коммерческие кредиты и субсидии бизнесу.
Даже в этой структуре дефицит выходит около 2 трлн в год, что делает бюджет крайне уязвимым перед любым намеком на кризис. К концу финансового года дефицит может вырасти до 2.2 трлн.
За 2024 финансовый год (окт.23-май.24) дефицит вырос до 1.2 трлн vs 1.16 трлн годом ранее. В период фискального бешенства 2020-2021 за указанный период разрыв был 1.8-2 трлн.
По итогам 12 месяцев дефицит составил 1.73 трлн по бухгалтерскому исполнению и около 2.05 трлн по кассовому исполнению, т.к. в сен.23 было списание аванса по нереализованным студенческим кредитам более, чем на 300 млрд.
С учетом инфляции в ценах 2021 скорректированный дефицит составил 1.8 трлн за год – это уровень пика кризиса 2009-2010, повторюсь, это с учетом инфляции!
В мае доходы выросли на 5.2% г/г, а расходы +22.4%, но по расходам смещение было и-за выходного дня 1 июня (часть июньских расходов пришлась на последний день мая). За финансовый год доходы выросли на 9.8% г/г, а расходы увеличились на 8% или +331 млрд по расходам.
За счет каких категорий произошел прирост расходов?
• Процентные расходы продемонстрировали самый значительный прирост на 177 млрд, увеличившись до 601 млрд за 8 месяцев.
• Социальное обеспечение по старости без учета пособий, дотаций и субсидий – 113 млрд
• Медицина в совокупности – 108 млрд
• Оборона – 45 млрд.
Четыре указанные категории внесли +444 млрд прироста расходов за год, соответственно остальные статьи расходов сократились на $113 млрд за счет социальных пособий, дотаций и субсидий населению – минус 84 млрд и минус 30 млрд образование.
Растущие категории расходов являются «зачищенными» и не подлежат сокращению, поэтому потенциала оптимизации нет, кроме повышения налогов.
Бюджет США не является стимулирующим, т.к. в кризис основной канал стимулирования всегда был в пособиях, дотациях и поддержке доходов населения + коммерческие кредиты и субсидии бизнесу.
Даже в этой структуре дефицит выходит около 2 трлн в год, что делает бюджет крайне уязвимым перед любым намеком на кризис. К концу финансового года дефицит может вырасти до 2.2 трлн.
Отчетность американских компаний – один из худших периодов десятилетия.
Вот и отчитались все компании. Удалось консолидировать самую репрезентативную выборку компаний нефинансового сектора США, формирующих свыше 98% от выручки всех публичных нефинансовых компаний США (почти 1500 компаний), однако среди тех, кто непрерывно публикуют отчетность с 2011 года – свыше 980 компаний.
Выручка всех компаний выросла всего на 2.2% г/г за 1кв24, а по скользящей сумме за 12 месяцев рост всего 0.6%, что является худшим показателем с рецессии 2015-2016, не считая COVID кризиса, спровоцированного принудительным локдауном.
Это номинальные показатели, поэтому даже с учетом официальной инфляции – первый минус с 2016.
Весьма показательно, насколько оказались лживыми финансовые СМИ Wall St, типа FT, WSJ и им подобным? Где нибудь читали о проблемах? Пока формируется гранд-нарратив, что отчетность компаний выходит лучше прогнозов, а экономическая ситуация - феерична, оправдывая величайший пузырь в истории человечества, реальная ситуация скрывается. По сути, Spydell_finance становится основным поставщиком правдивого контента о ситуации в США ))
Нефинансовый бизнес я разбил на 7 основных секторов:
• Торговля (оптовая + розничная) формируют наибольшую выручку за счет эффекта оборота, рост выручки +4.9% г/г, за три года +23.1%, а в 2017-2019 рост на 23.2%, далее в указанной последовательности.
• Медицина (услуги + фарма): +5.6/21.3/31.1%.
• Потребительский сектор (товары + услуги): +2.3/28.2/14.7%.
• Промышленность по полному спектру с учетом коммерческих услуг: минус 1.6/+20.4/+13%.
• Сырьевой и коммунальный сектор: минус 6.6/+35.8/+19.5%.
• Транспорт и связь: минус 0.6/+5.6/+14.8%.
• Технологии: +8.1/19.3/27.9%.
Без учета торговли весь прирост выручки обеспечили технологии, а без учета торговли и технологий вся остальная экономика в минусе 4 квартала подряд!
Прошу обратить внимание, что технологический сектор растет почти в 1.5 раза менее интенсивно, чем в 2017-2019!
Отчетность действительно очень слабая.
Вот и отчитались все компании. Удалось консолидировать самую репрезентативную выборку компаний нефинансового сектора США, формирующих свыше 98% от выручки всех публичных нефинансовых компаний США (почти 1500 компаний), однако среди тех, кто непрерывно публикуют отчетность с 2011 года – свыше 980 компаний.
Выручка всех компаний выросла всего на 2.2% г/г за 1кв24, а по скользящей сумме за 12 месяцев рост всего 0.6%, что является худшим показателем с рецессии 2015-2016, не считая COVID кризиса, спровоцированного принудительным локдауном.
Это номинальные показатели, поэтому даже с учетом официальной инфляции – первый минус с 2016.
Весьма показательно, насколько оказались лживыми финансовые СМИ Wall St, типа FT, WSJ и им подобным? Где нибудь читали о проблемах? Пока формируется гранд-нарратив, что отчетность компаний выходит лучше прогнозов, а экономическая ситуация - феерична, оправдывая величайший пузырь в истории человечества, реальная ситуация скрывается. По сути, Spydell_finance становится основным поставщиком правдивого контента о ситуации в США ))
Нефинансовый бизнес я разбил на 7 основных секторов:
• Торговля (оптовая + розничная) формируют наибольшую выручку за счет эффекта оборота, рост выручки +4.9% г/г, за три года +23.1%, а в 2017-2019 рост на 23.2%, далее в указанной последовательности.
• Медицина (услуги + фарма): +5.6/21.3/31.1%.
• Потребительский сектор (товары + услуги): +2.3/28.2/14.7%.
• Промышленность по полному спектру с учетом коммерческих услуг: минус 1.6/+20.4/+13%.
• Сырьевой и коммунальный сектор: минус 6.6/+35.8/+19.5%.
• Транспорт и связь: минус 0.6/+5.6/+14.8%.
• Технологии: +8.1/19.3/27.9%.
Без учета торговли весь прирост выручки обеспечили технологии, а без учета торговли и технологий вся остальная экономика в минусе 4 квартала подряд!
Прошу обратить внимание, что технологический сектор растет почти в 1.5 раза менее интенсивно, чем в 2017-2019!
Отчетность действительно очень слабая.
Чистая прибыль нефинансового бизнеса США стагнирует три года.
Если уж с выручкой не задалось, может чат-боты реализовали «квантовый скачок», разогнав маржинальность бизнеса в стратосферу, как нам пророчили фронтмены «ИИ-революции», пытающиеся объяснить параболический прирост капитализации рынка? Конечно же нет!
Чистая прибыль всей нефинансовых компаний США, предоставляющих отчетность непрерывно с 2011 года, снизилась на 3.5% г/г на 1кв24, причем весь положительный эффект обеспечили технологические компании.
Без учета техносектора прибыль обвалилась на 18.5%, а если еще исключить торговлю – обвал прибыли на 22% г/г, что является худшим результатом с 2015. Все показатели – номинальные, с учетом инфляции более, чем на треть обвал.
По скользящей сумме за 12 месяцев прирост прибыли на 2.9% г/г для всех компаний и минус 10% г/г без учета технологических компаний.
Оценивая диспозицию в комплексе, за последние три года прогресс равен нулю – прибыль стагнирует по всем компаниям и имеет выраженную тенденцию на сокращение если исключить технологии и торговлю, т.к. в торговле большой вес имеет Amazon, формирующая положительный вклад.
По ключевым сектора в следующей последовательности (г/г за 1кв24, далее за три года 1кв24 к 1кв21 и 4кв19 к 4кв16):
• Торговля (оптовая + розничная): +8.8%/+23.1/-8.4%.
• Медицина (услуги + фарма): обвал на 56.1/ -66.6/ +49%.
• Потребительский сектор (товары + услуги): +10.1/+20.6/-21.7%.
• Промышленность по полному спектру с учетом коммерческих услуг: -17.9/+14/+46.1%.
• Сырьевой и коммунальный сектор: -27.3/+142.2%.
• Транспорт и связь: -13.6/-27.9%/+27.4%.
• Технологии: +40.1/+20.2/+65.9%.
4 из 7 секторов в минусе (медицина, промышленность, транспорт и связь, сырье и коммунальный сектор). Впечатляющий рост прибыли технологического сектора есть компенсация обвала 2022, текущая прибыль примерно соответствует уровню 2П21.
Средняя база прибыли 2021 примерно на 45% выше, чем в 2019, но с тех пор этот уровень выдерживают с трудом с тенденцией на снижение.
Если уж с выручкой не задалось, может чат-боты реализовали «квантовый скачок», разогнав маржинальность бизнеса в стратосферу, как нам пророчили фронтмены «ИИ-революции», пытающиеся объяснить параболический прирост капитализации рынка? Конечно же нет!
Чистая прибыль всей нефинансовых компаний США, предоставляющих отчетность непрерывно с 2011 года, снизилась на 3.5% г/г на 1кв24, причем весь положительный эффект обеспечили технологические компании.
Без учета техносектора прибыль обвалилась на 18.5%, а если еще исключить торговлю – обвал прибыли на 22% г/г, что является худшим результатом с 2015. Все показатели – номинальные, с учетом инфляции более, чем на треть обвал.
По скользящей сумме за 12 месяцев прирост прибыли на 2.9% г/г для всех компаний и минус 10% г/г без учета технологических компаний.
Оценивая диспозицию в комплексе, за последние три года прогресс равен нулю – прибыль стагнирует по всем компаниям и имеет выраженную тенденцию на сокращение если исключить технологии и торговлю, т.к. в торговле большой вес имеет Amazon, формирующая положительный вклад.
По ключевым сектора в следующей последовательности (г/г за 1кв24, далее за три года 1кв24 к 1кв21 и 4кв19 к 4кв16):
• Торговля (оптовая + розничная): +8.8%/+23.1/-8.4%.
• Медицина (услуги + фарма): обвал на 56.1/ -66.6/ +49%.
• Потребительский сектор (товары + услуги): +10.1/+20.6/-21.7%.
• Промышленность по полному спектру с учетом коммерческих услуг: -17.9/+14/+46.1%.
• Сырьевой и коммунальный сектор: -27.3/+142.2%.
• Транспорт и связь: -13.6/-27.9%/+27.4%.
• Технологии: +40.1/+20.2/+65.9%.
4 из 7 секторов в минусе (медицина, промышленность, транспорт и связь, сырье и коммунальный сектор). Впечатляющий рост прибыли технологического сектора есть компенсация обвала 2022, текущая прибыль примерно соответствует уровню 2П21.
Средняя база прибыли 2021 примерно на 45% выше, чем в 2019, но с тех пор этот уровень выдерживают с трудом с тенденцией на снижение.
Нефинансовый бизнес США – кэш сокращается.
Максимальный объем кэша (денежные средства + краткосрочные инвестиции) на счетах американских нефинансовых компаний был с 2кв20 по 3кв21 - в среднем на уровне $2.21 трлн, что на пол триллиона выше, чем в 2019 согласно собственным расчетам на основе публичной отчетности компаний.
К 4кв22 был резкий провал до 1.84 трлн – бизнес использовал около 400 млрд, как ресурс устойчивости в условиях инфляционного шторма и «паралича» долгового рынка.
К 1кв24 кэш вырос до 1.96 трлн и держится на этом уровне с небольшими отклонениями с 2кв23. Здесь не так важно сравнение с привязкой к периодам, как по выручке или прибыли, а больше интересна тенденция.
Наибольшая концентрация кэша предсказуемо у технологических компаний – около 644 млрд, но это уровень середины 2016, а максимальный объем кэша был в 4кв17 – 761 млрд. Несмотря на огромную прибыль, весь ресурс утилизируется через байбэки и дивиденды.
Сырьевой и коммунальный сектор нарастил кэш позицию более, чем на 60% до 165 млрд с 2019 по 2022 (в основном за счет нефтегаза) из-за благоприятной рыночной конъюнктуры, а к 1кв24 снижение на 25 млрд до 140 млрд.
Транспорт и связь практически «сожрали» на ¾ весь избыточный кэш, сформированный в 2020-2021 (свыше 60 млрд и в три раза больше, чем в 2019).
По промышленности нисходящая траектория сформировалась еще в 2015 году, по потребительскому сектору преимущественно стагнация после резкого накопления кэша в 2020-2021.
Устойчиво восходящий тренд только в медицине и торговле, но по последнему фактор Amazon, который формирует около 40% от всей кэш позиции сектора и определяет тенденцию.
2 трлн кэша по всем компаниям – много это или мало, с чем сравнить? Это чуть больше четверти от объема долга в кредитах и облигациях, почти вдвое больше капитальных расходов, это в 1.4 раза больше, чем чистая прибыль за год, сопоставимо с операционной прибылью, но на треть меньше, чем EBITDA и на 20% меньше, чем операционный денежный поток.
Максимальный объем кэша (денежные средства + краткосрочные инвестиции) на счетах американских нефинансовых компаний был с 2кв20 по 3кв21 - в среднем на уровне $2.21 трлн, что на пол триллиона выше, чем в 2019 согласно собственным расчетам на основе публичной отчетности компаний.
К 4кв22 был резкий провал до 1.84 трлн – бизнес использовал около 400 млрд, как ресурс устойчивости в условиях инфляционного шторма и «паралича» долгового рынка.
К 1кв24 кэш вырос до 1.96 трлн и держится на этом уровне с небольшими отклонениями с 2кв23. Здесь не так важно сравнение с привязкой к периодам, как по выручке или прибыли, а больше интересна тенденция.
Наибольшая концентрация кэша предсказуемо у технологических компаний – около 644 млрд, но это уровень середины 2016, а максимальный объем кэша был в 4кв17 – 761 млрд. Несмотря на огромную прибыль, весь ресурс утилизируется через байбэки и дивиденды.
Сырьевой и коммунальный сектор нарастил кэш позицию более, чем на 60% до 165 млрд с 2019 по 2022 (в основном за счет нефтегаза) из-за благоприятной рыночной конъюнктуры, а к 1кв24 снижение на 25 млрд до 140 млрд.
Транспорт и связь практически «сожрали» на ¾ весь избыточный кэш, сформированный в 2020-2021 (свыше 60 млрд и в три раза больше, чем в 2019).
По промышленности нисходящая траектория сформировалась еще в 2015 году, по потребительскому сектору преимущественно стагнация после резкого накопления кэша в 2020-2021.
Устойчиво восходящий тренд только в медицине и торговле, но по последнему фактор Amazon, который формирует около 40% от всей кэш позиции сектора и определяет тенденцию.
2 трлн кэша по всем компаниям – много это или мало, с чем сравнить? Это чуть больше четверти от объема долга в кредитах и облигациях, почти вдвое больше капитальных расходов, это в 1.4 раза больше, чем чистая прибыль за год, сопоставимо с операционной прибылью, но на треть меньше, чем EBITDA и на 20% меньше, чем операционный денежный поток.