Вновь усиливается отток депозитов в иностранные банки со стороны российских физлиц по данным Банка России.
После стабилизации вывода капитала в апреле-сентябре 2023 на уровне 53 млрд руб в месяц, с окт.23 вывод средств усилился (в среднем 118 млрд), а в феврале 2024 был поставлен максимум (156 млрд) с декабря 2022.
Для оценки масштаба – с янв.18 по янв.22 (4 года) накопленный отток денежный средств в иностранные банки составил 1.3 трлн руб, а с фев.22 по фев.24 (2 года) вывели 3.3 трлн руб, т.е. в совокупности 4.6 трлн руб. В расчете на месяц интенсивность выросла в 5.1 раза!
• За два года валютные депозиты в российских банках сократились на 3.8 трлн руб, а с августа прошлого года сокращение практически прекратилось (всего 200 млрд руб сокращения).
• В иностранную наличку с апреля 2022 больше не входят, а за два года накопленные покупки составили 1.1 трлн руб.
• Рублевая наличность перестала расширяться в августе 2023 сразу после повышения ставок (с тех пор снижение на 0.35 трлн), а до этого с янв.23 по авг.23 расширение налички шло в основном за счет новых регионов. За два года – плюс 3 трлн.
• В денежных активах основной приток идет в рублевых депозитах, куда абсорбировали 11.5 трлн руб за два года и 9.8 трлн руб за год (!), где только в декабре в рублевых депозитах физлиц «осело» более 3 трлн руб.
• Кэш на брокерских счетах минус 0.6 трлн за два года, последние полгода без существенных изменений.
• Облигации не пользуются спросом среди физлиц, причем никакие (ни ОФЗ, ни корпоративные), с сен.23 по нулям, за два года – плюс 0.55 трлн, где основное изменение было с янв.23 по авг.23.
• Отмечается незначительный приток в акции иностранных компаний, где впервые с начала СВО чистый денежный поток стал положительным более, чем на 0.1 трлн руб. Подкупают постепенно последние 12 месяцев с фев.23 в объеме около 0.25 трлн руб.
• В акции и паи резидентов проинвестировано 3.9 трлн за два года, где в паи 2.3 трлн, из которых 1.24 трлн в дек.23! Фонды денежного рынка учитываются, но объем неадекватно высок.
После стабилизации вывода капитала в апреле-сентябре 2023 на уровне 53 млрд руб в месяц, с окт.23 вывод средств усилился (в среднем 118 млрд), а в феврале 2024 был поставлен максимум (156 млрд) с декабря 2022.
Для оценки масштаба – с янв.18 по янв.22 (4 года) накопленный отток денежный средств в иностранные банки составил 1.3 трлн руб, а с фев.22 по фев.24 (2 года) вывели 3.3 трлн руб, т.е. в совокупности 4.6 трлн руб. В расчете на месяц интенсивность выросла в 5.1 раза!
• За два года валютные депозиты в российских банках сократились на 3.8 трлн руб, а с августа прошлого года сокращение практически прекратилось (всего 200 млрд руб сокращения).
• В иностранную наличку с апреля 2022 больше не входят, а за два года накопленные покупки составили 1.1 трлн руб.
• Рублевая наличность перестала расширяться в августе 2023 сразу после повышения ставок (с тех пор снижение на 0.35 трлн), а до этого с янв.23 по авг.23 расширение налички шло в основном за счет новых регионов. За два года – плюс 3 трлн.
• В денежных активах основной приток идет в рублевых депозитах, куда абсорбировали 11.5 трлн руб за два года и 9.8 трлн руб за год (!), где только в декабре в рублевых депозитах физлиц «осело» более 3 трлн руб.
• Кэш на брокерских счетах минус 0.6 трлн за два года, последние полгода без существенных изменений.
• Облигации не пользуются спросом среди физлиц, причем никакие (ни ОФЗ, ни корпоративные), с сен.23 по нулям, за два года – плюс 0.55 трлн, где основное изменение было с янв.23 по авг.23.
• Отмечается незначительный приток в акции иностранных компаний, где впервые с начала СВО чистый денежный поток стал положительным более, чем на 0.1 трлн руб. Подкупают постепенно последние 12 месяцев с фев.23 в объеме около 0.25 трлн руб.
• В акции и паи резидентов проинвестировано 3.9 трлн за два года, где в паи 2.3 трлн, из которых 1.24 трлн в дек.23! Фонды денежного рынка учитываются, но объем неадекватно высок.
Процесс девалютизации в России закончен, не успев начаться – физлица вновь наращивают валютные активы.
Общий объем валютных активов физлиц России достиг исторического максимума в $268 млрд на 1 марта 2024, обновив предыдущий максимум $266 млрд в октябре 2021, по собственным расчетам на основе данных Банка России.
Не считая панического сброса валютных активов в феврале-марте 2022 (примерно на $40 млрд), сформированных массированным закрытием позиций в ценных бумагах и сбросом валютных вкладов с частичной переброской в кэш в иностранной валюте, сформированный минимум в 2023 был на уровне $250 млрд.
Наращивание валютных активов началось с сентября 2023, где основной канал – высокие темпы оттока капитала в денежные инструменты в иностранных банках и достаточно устойчивое наращивание позиций в иностранных ценных бумагах (интересно, каким образом, учитывая разрушенную инфраструктуру СПБ и фронтальную блокировку инфраструктуры ведущих иностранных брокеров).
Более высокий темп прироста валютных активов с осени также обусловлен остановкой оттока валютных депозитов в российских банках – некую точку равновесия нашли с начала 3кв23.
Валютные активы россиян без учета депозитов в иностранных банках растут с сентября, что подтверждает тезис о развороте денежных потоков. Текущий объем в данной категории с марта 2023 не изменился и примерно соответствует уровню мая-июля 2020.
Оперативные данные ЦБ не позволяют оценить структурную и географическую экспозицию валютных активов, но маловероятно, что деньги идут в Китай/Гонконг, учитывая закрытую китайскую инфраструктуру. Вероятно, выводятся в ОАЭ, Турцию, ближайшие страны СНГ и далее через валютные шлюзы/хабы могут снова растекаться по европейским и американским активам.
Значительный объем активов идет в покупку недвижимости в ОАЭ и Турции. Нет понимания об объеме утечек в криптовалюту, но по скромным оценкам речь может идти о 3-4 млрд долл в год только от физлиц.
Общий объем валютных активов физлиц России достиг исторического максимума в $268 млрд на 1 марта 2024, обновив предыдущий максимум $266 млрд в октябре 2021, по собственным расчетам на основе данных Банка России.
Не считая панического сброса валютных активов в феврале-марте 2022 (примерно на $40 млрд), сформированных массированным закрытием позиций в ценных бумагах и сбросом валютных вкладов с частичной переброской в кэш в иностранной валюте, сформированный минимум в 2023 был на уровне $250 млрд.
Наращивание валютных активов началось с сентября 2023, где основной канал – высокие темпы оттока капитала в денежные инструменты в иностранных банках и достаточно устойчивое наращивание позиций в иностранных ценных бумагах (интересно, каким образом, учитывая разрушенную инфраструктуру СПБ и фронтальную блокировку инфраструктуры ведущих иностранных брокеров).
Более высокий темп прироста валютных активов с осени также обусловлен остановкой оттока валютных депозитов в российских банках – некую точку равновесия нашли с начала 3кв23.
Валютные активы россиян без учета депозитов в иностранных банках растут с сентября, что подтверждает тезис о развороте денежных потоков. Текущий объем в данной категории с марта 2023 не изменился и примерно соответствует уровню мая-июля 2020.
Оперативные данные ЦБ не позволяют оценить структурную и географическую экспозицию валютных активов, но маловероятно, что деньги идут в Китай/Гонконг, учитывая закрытую китайскую инфраструктуру. Вероятно, выводятся в ОАЭ, Турцию, ближайшие страны СНГ и далее через валютные шлюзы/хабы могут снова растекаться по европейским и американским активам.
Значительный объем активов идет в покупку недвижимости в ОАЭ и Турции. Нет понимания об объеме утечек в криптовалюту, но по скромным оценкам речь может идти о 3-4 млрд долл в год только от физлиц.
Какой объем ликвидных финансовых активов концентрирует население России? Почти 100 трлн руб.
На 1 марта 2024 ликвидные активы российских домашних хозяйств без учета ценных бумаг мажоритарных акционеров из списка Forbes составили 98.8 трлн руб, из которых 24.3 трлн руб – валютные активы по рыночному курсу на основе данных Банка России.
• Объем акций и паев удвоился за два года – 14 трлн в фев.24 vs 7.3 трлн руб в фев.22. В этих данных учитываются, как накопленные чистые денежные потоки, так и рыночная переоценка ценных бумаг.
• Общий объем акций с учетом акций нерезидентов составляет 7.6 трлн в фев.24 vs 4.3 трлн руб двумя годами ранее (далее сравнение будет в указанном периоде).
• Паи по всему спектру инвестиционных продуктов с учетом фондов денежного рынка – 6.4 vs 3 трлн руб(с декабря произошел аномальный и необъяснимый рост на 1.5 трлн руб – этих денег не было реально в рынке).
• Долговые инструменты в совокупности по всем видам облигаций всего 3.9 vs 2.9 трлн руб (никакого интереса здесь не наблюдается).
• Кэш на брокерских счетах – 0.5 vs 0.9 трлн руб.
• Депозиты в совокупности 55.7 vs 37.6 трлн руб, а среди них рублевые депозиты 44.5 vs 28 трлн руб, а валютные соответственно 11.2 vs 9.6 трлн руб, тогда как в валютных депозитах в российских банках представлено 4.1 vs 6.7 трлн руб по рыночному курсу.
• Наличная валюта в совокупности 24.7 vs 21.1 трлн, где рублевая наличка – 15.8 vs 13.4 трлн, а в иностранной валюте – 8.9 vs 7.7 трлн руб.
Доля валютных активов в фев.24 составила 24.6% vs 30% перед СВО от всех ликвидных активов и 26.3% в среднем с 2018 по 2022 в феврале.
Вложения в акции и паи увеличились до 14.2% vs 10.5% двумя годами ранее и 9% в среднем с 2018 по 2022.
Объем рублевых депозитов на уровне 44-45 трлн выступает, как ресурс под форсированное потребление, инвестиции в недвижимость, отток в валютные активы или перераспределение в акции в зависимости от рыночных, экономических и политических событий.
Все это скорее за рост рынка акций, чем за падение в долгосрочной перспективе.
На 1 марта 2024 ликвидные активы российских домашних хозяйств без учета ценных бумаг мажоритарных акционеров из списка Forbes составили 98.8 трлн руб, из которых 24.3 трлн руб – валютные активы по рыночному курсу на основе данных Банка России.
• Объем акций и паев удвоился за два года – 14 трлн в фев.24 vs 7.3 трлн руб в фев.22. В этих данных учитываются, как накопленные чистые денежные потоки, так и рыночная переоценка ценных бумаг.
• Общий объем акций с учетом акций нерезидентов составляет 7.6 трлн в фев.24 vs 4.3 трлн руб двумя годами ранее (далее сравнение будет в указанном периоде).
• Паи по всему спектру инвестиционных продуктов с учетом фондов денежного рынка – 6.4 vs 3 трлн руб(с декабря произошел аномальный и необъяснимый рост на 1.5 трлн руб – этих денег не было реально в рынке).
• Долговые инструменты в совокупности по всем видам облигаций всего 3.9 vs 2.9 трлн руб (никакого интереса здесь не наблюдается).
• Кэш на брокерских счетах – 0.5 vs 0.9 трлн руб.
• Депозиты в совокупности 55.7 vs 37.6 трлн руб, а среди них рублевые депозиты 44.5 vs 28 трлн руб, а валютные соответственно 11.2 vs 9.6 трлн руб, тогда как в валютных депозитах в российских банках представлено 4.1 vs 6.7 трлн руб по рыночному курсу.
• Наличная валюта в совокупности 24.7 vs 21.1 трлн, где рублевая наличка – 15.8 vs 13.4 трлн, а в иностранной валюте – 8.9 vs 7.7 трлн руб.
Доля валютных активов в фев.24 составила 24.6% vs 30% перед СВО от всех ликвидных активов и 26.3% в среднем с 2018 по 2022 в феврале.
Вложения в акции и паи увеличились до 14.2% vs 10.5% двумя годами ранее и 9% в среднем с 2018 по 2022.
Объем рублевых депозитов на уровне 44-45 трлн выступает, как ресурс под форсированное потребление, инвестиции в недвижимость, отток в валютные активы или перераспределение в акции в зависимости от рыночных, экономических и политических событий.
Все это скорее за рост рынка акций, чем за падение в долгосрочной перспективе.
Счет текущих операций, как и торговый баланс в России сжались в область минимальных значений за 20 лет.
За 2023 год по обновленным данным Банка России счет текущих операций (СТО) составил $50.2 млрд, что почти в 5 раз меньше в сравнении с рекордным профицитом на уровне $237 млрд в 2022, $125 млрд в 2021 и в среднем $56 млрд в посткрымский период с 2015 по 2020 включительно.
В принципе, не критично, бывало и хуже, но условия все же различаются. Главное фундаментальное препятствие для устойчивости системы – обслуживание внешних долгов, рефинансирование которых стало невозможным или затруднительным в связи с жесткими ограничительными санкциями.
Практически весь внешний долг (около 97% по валютной структуре) концентрировался в долларах и евро в фев.22, а переброска долговой позиции в юани идет крайне медленно и плохо – есть прогресс в заимствованиях по кредитным линиям через российские банки, но практически нет прогресса в работе с китайской финансовой системой напрямую так, как это было в долларах и евро.
Хорошая новость в том, что внешний долг практически погашен и наиболее жесткий период давления пройден, дальше будет проще.
Сжатие СТО обусловлено резким сокращением торгового профицита (товары + услуги) с $293 млрд в 2022 до $86.9 млрд в 2023. В 2021 торговый профицит составил 170 млрд, а с 2015 по 2020 включительно в среднем 105 млрд за год.
Экспорт товаров и услуг в совокупности в 2023 – $465 млрд, в 2022 – $641 млрд, в 2021 – $550 млрд, а с 2015 по 2020 в среднем по $420 млрд за год. Как видно, даже в условиях торговой блокады с коллективным Западом, драматического коллапса экспорта не произошло, если сравнивать даже с успешным 2021 (выручали Китай, Индия и Турция).
Импорт товаров и услуг в 2023 составил $379 млрд, в 2022 – $348 млрд, в 2021 – $380 млрд, а с 2015 по 2020 в среднем $315 млрд. Вновь спасли азиатские страны и ближайшие союзники России в СНГ, поддерживающие параллельный импорт.
Улучшить СТО удалось также за счет снижения дефицита по инвестдоходам с 44 млрд в 2021-2022 до 22 млрд в 2023.
За 2023 год по обновленным данным Банка России счет текущих операций (СТО) составил $50.2 млрд, что почти в 5 раз меньше в сравнении с рекордным профицитом на уровне $237 млрд в 2022, $125 млрд в 2021 и в среднем $56 млрд в посткрымский период с 2015 по 2020 включительно.
В принципе, не критично, бывало и хуже, но условия все же различаются. Главное фундаментальное препятствие для устойчивости системы – обслуживание внешних долгов, рефинансирование которых стало невозможным или затруднительным в связи с жесткими ограничительными санкциями.
Практически весь внешний долг (около 97% по валютной структуре) концентрировался в долларах и евро в фев.22, а переброска долговой позиции в юани идет крайне медленно и плохо – есть прогресс в заимствованиях по кредитным линиям через российские банки, но практически нет прогресса в работе с китайской финансовой системой напрямую так, как это было в долларах и евро.
Хорошая новость в том, что внешний долг практически погашен и наиболее жесткий период давления пройден, дальше будет проще.
Сжатие СТО обусловлено резким сокращением торгового профицита (товары + услуги) с $293 млрд в 2022 до $86.9 млрд в 2023. В 2021 торговый профицит составил 170 млрд, а с 2015 по 2020 включительно в среднем 105 млрд за год.
Экспорт товаров и услуг в совокупности в 2023 – $465 млрд, в 2022 – $641 млрд, в 2021 – $550 млрд, а с 2015 по 2020 в среднем по $420 млрд за год. Как видно, даже в условиях торговой блокады с коллективным Западом, драматического коллапса экспорта не произошло, если сравнивать даже с успешным 2021 (выручали Китай, Индия и Турция).
Импорт товаров и услуг в 2023 составил $379 млрд, в 2022 – $348 млрд, в 2021 – $380 млрд, а с 2015 по 2020 в среднем $315 млрд. Вновь спасли азиатские страны и ближайшие союзники России в СНГ, поддерживающие параллельный импорт.
Улучшить СТО удалось также за счет снижения дефицита по инвестдоходам с 44 млрд в 2021-2022 до 22 млрд в 2023.
Минфин РФ удивляет – рекордный за всю историю профицит бюджета в марте на уровне 867 млрд руб.
Март для федерального бюджета обычно всегда профицитный, но март 2024 выдался особым, опередив даже март 2022 (766 млрд), в условиях рекордных цен на нефть и отсутствия расширенных военных расходов на тот момент.
За последние 12 месяцев дефицит бюджета снизился до 1.7 трлн vs почти 8 трлн руб на пике «разрыва бюджета» в мае 2023. Относительно доходов бюджета дефицит всего 5.4% vs 30% в мае 2023, 24% на пике кризиса 2020-2021 и 20-24% в кризис 2015-2016.
По историческим меркам, баланс бюджета выглядит почти идеально.
В сопоставимом сравнении особо сильно выглядит доходная часть бюджета:
• Совокупные доходы по всем позициям в марте выросли на 47% г/г и +25% к очень успешному на тот момент мар.22, а за 1кв24 прирост на 53.6% г/г и 21.7% за два года (далее сравнении будет в указанным периодах).
• Нефтегазовые доходы: +90% и 8.2%, а за 1 квартал +79.1%, но минус 1.6%.
• Ненефтегазовые доходы: +30.6% и +36.4%, а за 1 квартал +43.2% и 38.2% соответственно.
• Расходы: +27.3% и 29%, а за 1 квартал +20.1% и +59.2% за два года.
Накопленная инфляция за два года (1кв24 к 1кв22) составила 17% (начинается воздействие инфляционного выброса в марте 2022), а расходы выросли почти на 60%, т.е. в реальном выражении расходы сильно в плюсе за 40%.
Сезонная структура расходов сильно смещена на декабрь-февраль включительно, поэтому в зимний период дефицит сильно разгоняется из-за авансирования расходов в начале года, но далее происходит стабилизация. Это уже проходили в 2023 и в этом году все повторяется.
В итоге за 1 квартал 2024 дефицит составил всего 607 млрд vs дефицита 2.1 трлн годом ранее.
Учитывая контекст условий и внешние ограничения, столь сильные параметры бюджета впечатляют – удалось стабилизировать бюджет.
Март для федерального бюджета обычно всегда профицитный, но март 2024 выдался особым, опередив даже март 2022 (766 млрд), в условиях рекордных цен на нефть и отсутствия расширенных военных расходов на тот момент.
За последние 12 месяцев дефицит бюджета снизился до 1.7 трлн vs почти 8 трлн руб на пике «разрыва бюджета» в мае 2023. Относительно доходов бюджета дефицит всего 5.4% vs 30% в мае 2023, 24% на пике кризиса 2020-2021 и 20-24% в кризис 2015-2016.
По историческим меркам, баланс бюджета выглядит почти идеально.
В сопоставимом сравнении особо сильно выглядит доходная часть бюджета:
• Совокупные доходы по всем позициям в марте выросли на 47% г/г и +25% к очень успешному на тот момент мар.22, а за 1кв24 прирост на 53.6% г/г и 21.7% за два года (далее сравнении будет в указанным периодах).
• Нефтегазовые доходы: +90% и 8.2%, а за 1 квартал +79.1%, но минус 1.6%.
• Ненефтегазовые доходы: +30.6% и +36.4%, а за 1 квартал +43.2% и 38.2% соответственно.
• Расходы: +27.3% и 29%, а за 1 квартал +20.1% и +59.2% за два года.
Накопленная инфляция за два года (1кв24 к 1кв22) составила 17% (начинается воздействие инфляционного выброса в марте 2022), а расходы выросли почти на 60%, т.е. в реальном выражении расходы сильно в плюсе за 40%.
Сезонная структура расходов сильно смещена на декабрь-февраль включительно, поэтому в зимний период дефицит сильно разгоняется из-за авансирования расходов в начале года, но далее происходит стабилизация. Это уже проходили в 2023 и в этом году все повторяется.
В итоге за 1 квартал 2024 дефицит составил всего 607 млрд vs дефицита 2.1 трлн годом ранее.
Учитывая контекст условий и внешние ограничения, столь сильные параметры бюджета впечатляют – удалось стабилизировать бюджет.
Объем чистых продаж иностранной валюты российскими экспортерами вырос на 16% м/м до $12.1 млрд в марте.
Много это или мало? По меркам 2023 это весьма высокий уровень. В тот момент, когда рублю было совсем плохо (апр-сен.23) среднемесячные темпы продаж были всего 7.7 млрд, а в период валютного обострения июн-авг.23 продавали всего $7 млрд в месяц.
До интенсивности абсорбации валюты на внутреннем рынке уровня 2022 еще очень далеко (по 19 млрд в месяц), но и тогда условия были совершенно иными (торговля с Европой продолжалась, хоть и ограниченном режиме, цены на нефть и газ на максимуме, а внешние ограничения толком еще не работали).
В новой санкционной реальности с ноя.22 максимальные продажи были в дек.23 (14.8 млрд) на фоне высоких среднемесячных цен на сырье (сен-окт.23, расчеты по которым проходили с лагом в 1.5-2 месяца).
Провал продажи валютной выручки в 1кв24 в сравнении с 4кв23 связан с провалом экспортных цен на ключевое сырье, но в целом, интенсивность высокая и соответствует около 40% (вполне соответствует уровню 2022) от всего объема экспорта товаров (это не по ключевым экспортерам, а по всему экспорту).
Когда валютную выручку зажимали в середине 2023 – фактический объем реализации был 20-24%, т.е. почти вдвое ниже нормы.
Нет сомнений в том, что обязательства продажи валютной выручки и более тщательный контроль регулирующих органов способствовали удвоению нормы продажи экспортной выручки.
Да, компании ругаются – им это не выгодно, т.е. сильно повышает издержки, а ЦБ считает, что мера бессмысленная, т.к. компании заводят выручку, теряют на конверсии и снова выводят.
Тем не менее, насыщение ликвидностью происходит в темпах 5-6 млрд в месяц сверх того, что было в середине 2023 (12.7 vs 7.7 млрд долл). Вот эти 5-6 млрд способствовали стабилизации рубля и это именно то, чего не хватало валютному рынку.
Учитывая валютную блокаду (невозможность фондироваться у внешних контрагентов), экспорт является де-факто последней линией обороны и каналом насыщения валютного рынка ликвидностью.
Много это или мало? По меркам 2023 это весьма высокий уровень. В тот момент, когда рублю было совсем плохо (апр-сен.23) среднемесячные темпы продаж были всего 7.7 млрд, а в период валютного обострения июн-авг.23 продавали всего $7 млрд в месяц.
До интенсивности абсорбации валюты на внутреннем рынке уровня 2022 еще очень далеко (по 19 млрд в месяц), но и тогда условия были совершенно иными (торговля с Европой продолжалась, хоть и ограниченном режиме, цены на нефть и газ на максимуме, а внешние ограничения толком еще не работали).
В новой санкционной реальности с ноя.22 максимальные продажи были в дек.23 (14.8 млрд) на фоне высоких среднемесячных цен на сырье (сен-окт.23, расчеты по которым проходили с лагом в 1.5-2 месяца).
Провал продажи валютной выручки в 1кв24 в сравнении с 4кв23 связан с провалом экспортных цен на ключевое сырье, но в целом, интенсивность высокая и соответствует около 40% (вполне соответствует уровню 2022) от всего объема экспорта товаров (это не по ключевым экспортерам, а по всему экспорту).
Когда валютную выручку зажимали в середине 2023 – фактический объем реализации был 20-24%, т.е. почти вдвое ниже нормы.
Нет сомнений в том, что обязательства продажи валютной выручки и более тщательный контроль регулирующих органов способствовали удвоению нормы продажи экспортной выручки.
Да, компании ругаются – им это не выгодно, т.е. сильно повышает издержки, а ЦБ считает, что мера бессмысленная, т.к. компании заводят выручку, теряют на конверсии и снова выводят.
Тем не менее, насыщение ликвидностью происходит в темпах 5-6 млрд в месяц сверх того, что было в середине 2023 (12.7 vs 7.7 млрд долл). Вот эти 5-6 млрд способствовали стабилизации рубля и это именно то, чего не хватало валютному рынку.
Учитывая валютную блокаду (невозможность фондироваться у внешних контрагентов), экспорт является де-факто последней линией обороны и каналом насыщения валютного рынка ликвидностью.
Наблюдается ползучее проникновение юаня в валютный рынок России.
Темпы уже не столь высоки, как во 2П23, но усиление интеграции юаня прослеживается явно.
С авг.23 по фев.24 доля валютных пар в объеме торгов была стабильна, где юаневые валютные пары занимали почти половину от объема торгов по всем валютным парам (около 52% последние три месяца).
В мар.24 доля юаня достигла 58% на биржевом рынке, что является новым рекордом, а на внебиржевом рынке доля юаня выросла до 46% по сравнению с 37-39%, которые наблюдались тремя месяцами ранее.
Два года назад юань не превышал 1-2% в торгах, а год назад 39 и 27% соответственно.
Усиление позицией происходит преимущественно за счет вытеснения доллара, тогда как доля евро с июн.23 особо не меняется.
Эта тенденция не является удивительной, т.к. почти любые операции международного фондирования в долларах и евро закрыты (лишь ограниченные транзакции идут через посредников), торговля в резервных валютах снижается, а внешний долг стремительно погашается.
Российские контрагенты закрывают позиции в долларах и евро, как принудительно, так и по мере погашения фин.инструментов (в том числе депозитов). Частично происходит вывод средств в иностранные банки, частично в крипту, но значительная часть остается в России, а валютная часть конвертируется в юани.
Сейчас ни одна другая валютная пара не интегрируется в валютный рынок РФ, кроме как юань и его производные.
Более детальную статистику по валютному рынку можно посмотреть в отчете Банка России, но я бы отметил несколько ключевых моментов:
• Юань достигает 25% в структуре депозитов физлиц, что вдвое больше, чем год назад, а в начале 2022 никто даже подумать не мог, что юаневые депозиты возможны.
• Юрлица повысили концентрацию юаня в депозитах до 55% vs 30% год назад и 1% в начале 2022.
• Физлица не пользуются валютными кредитами, а юрлица нарастили долю юаня до 40% от всего объема кредитного портфеля в инвалюте vs всего 15% в мар.23 и 0% в мар.22.
Еще год и 2/3 денежно-кредитного рынка РФ будет под юанем.
Темпы уже не столь высоки, как во 2П23, но усиление интеграции юаня прослеживается явно.
С авг.23 по фев.24 доля валютных пар в объеме торгов была стабильна, где юаневые валютные пары занимали почти половину от объема торгов по всем валютным парам (около 52% последние три месяца).
В мар.24 доля юаня достигла 58% на биржевом рынке, что является новым рекордом, а на внебиржевом рынке доля юаня выросла до 46% по сравнению с 37-39%, которые наблюдались тремя месяцами ранее.
Два года назад юань не превышал 1-2% в торгах, а год назад 39 и 27% соответственно.
Усиление позицией происходит преимущественно за счет вытеснения доллара, тогда как доля евро с июн.23 особо не меняется.
Эта тенденция не является удивительной, т.к. почти любые операции международного фондирования в долларах и евро закрыты (лишь ограниченные транзакции идут через посредников), торговля в резервных валютах снижается, а внешний долг стремительно погашается.
Российские контрагенты закрывают позиции в долларах и евро, как принудительно, так и по мере погашения фин.инструментов (в том числе депозитов). Частично происходит вывод средств в иностранные банки, частично в крипту, но значительная часть остается в России, а валютная часть конвертируется в юани.
Сейчас ни одна другая валютная пара не интегрируется в валютный рынок РФ, кроме как юань и его производные.
Более детальную статистику по валютному рынку можно посмотреть в отчете Банка России, но я бы отметил несколько ключевых моментов:
• Юань достигает 25% в структуре депозитов физлиц, что вдвое больше, чем год назад, а в начале 2022 никто даже подумать не мог, что юаневые депозиты возможны.
• Юрлица повысили концентрацию юаня в депозитах до 55% vs 30% год назад и 1% в начале 2022.
• Физлица не пользуются валютными кредитами, а юрлица нарастили долю юаня до 40% от всего объема кредитного портфеля в инвалюте vs всего 15% в мар.23 и 0% в мар.22.
Еще год и 2/3 денежно-кредитного рынка РФ будет под юанем.
Темпы прироста денежной массы в России резко замедляются в 1кв24, хотя годовые темпы все еще внушительные.
Оперативные данные Банка России по денежной массе позволяют сделать вывод о резком сбросе импульса приращения М2 – с начала года (за 1 квартал) прирост М2 составил всего 1.2 трлн (1.2%) vs 2.4 трлн (2.9%) в 2023, 2 трлн (4.7%) в 2022 и сокращения на 0.4 трлн (-0.5%) в 2021 относительно декабря предыдущего года.
Вообще, денежная масса в первом квартале никогда не отличалась особым драйвом – наиболее типично сокращение или околонулевая динамика, это только в 2022-2023 сменили паттерн распределения финпотоков по экономике. Более характерен прирост в конце года.
Годовой темп прироста замедлился до 17.4% г/г (18.4% в фев.24 и 19% в янв.24) по сравнению с приростом на 24.3% г/г в мар.23, а пиковые темпы были в фев.23 – 26% годовых.
Как ранее отмечал, даже с эффектом замедления годовые темпы сильно выше исторической нормы.
Наличка практически не изменилась в марте относительно февраля 2024, но снизилась на 0.5 трлн к дек.23. С мая 2023 прирост налички остановился, тогда как цикл расширения наличной валюты с авг.22 по май.23 был связан с мобилизационным шоком осенью 2022, а далее с насыщением налом новых регионов.
Высокие процентные ставки однозначно стимулируют приток сбережений на срочные счета – рекордный темп прироста депозитов подобного типа (41% г/г).
В структуре 17.4% прироста М2 за год вклад населения составил 10.5 п.п, значительно превышая вклад других финансовых и нефинансовых организаций – 2.9 п.п.
В 2022 доминирующим каналом приращения денежной массы был валютный канал, с 2023 работают одновременно кредитный и бюджетный каналы. Однако, в связи с ужесточением ДКП, замедление кредитования неизбежно, а бюджетный импульс уже на пределе и больше текущей конфигурации не будет.
«Посадка» темпов приращения М2 до 10-12% годовых во 2П24 является неизбежной, что в реальном выражении будет около 2-5%, но даже так – это около 12 трлн руб прироста по номиналу за год.
Оперативные данные Банка России по денежной массе позволяют сделать вывод о резком сбросе импульса приращения М2 – с начала года (за 1 квартал) прирост М2 составил всего 1.2 трлн (1.2%) vs 2.4 трлн (2.9%) в 2023, 2 трлн (4.7%) в 2022 и сокращения на 0.4 трлн (-0.5%) в 2021 относительно декабря предыдущего года.
Вообще, денежная масса в первом квартале никогда не отличалась особым драйвом – наиболее типично сокращение или околонулевая динамика, это только в 2022-2023 сменили паттерн распределения финпотоков по экономике. Более характерен прирост в конце года.
Годовой темп прироста замедлился до 17.4% г/г (18.4% в фев.24 и 19% в янв.24) по сравнению с приростом на 24.3% г/г в мар.23, а пиковые темпы были в фев.23 – 26% годовых.
Как ранее отмечал, даже с эффектом замедления годовые темпы сильно выше исторической нормы.
Наличка практически не изменилась в марте относительно февраля 2024, но снизилась на 0.5 трлн к дек.23. С мая 2023 прирост налички остановился, тогда как цикл расширения наличной валюты с авг.22 по май.23 был связан с мобилизационным шоком осенью 2022, а далее с насыщением налом новых регионов.
Высокие процентные ставки однозначно стимулируют приток сбережений на срочные счета – рекордный темп прироста депозитов подобного типа (41% г/г).
В структуре 17.4% прироста М2 за год вклад населения составил 10.5 п.п, значительно превышая вклад других финансовых и нефинансовых организаций – 2.9 п.п.
В 2022 доминирующим каналом приращения денежной массы был валютный канал, с 2023 работают одновременно кредитный и бюджетный каналы. Однако, в связи с ужесточением ДКП, замедление кредитования неизбежно, а бюджетный импульс уже на пределе и больше текущей конфигурации не будет.
«Посадка» темпов приращения М2 до 10-12% годовых во 2П24 является неизбежной, что в реальном выражении будет около 2-5%, но даже так – это около 12 трлн руб прироста по номиналу за год.
Почти 19 трлн руб составил прирост рублевого долга нефинансовых компаний России в новой санкционной реальности с марта 2022.
Весь прирост концентрируется в рублевых кредитах – 18.9 трлн руб (55 трлн текущий кредитный портфель vs 36 трлн на 1 февраля 2022). За последние 12 месяцев, включая январь-февраль 2024, прирост рублевых кредитов составил 9 трлн руб.
С момента ужесточения ДКП в авг.23 среднемесячный прирост составляет 0.7 трлн руб, что сопоставимо со среднемесячным ростом кредита с фев.22, однако за последние три месяца среднемесячный прирост сократился втрое до 0.22 трлн. Эффект лага трансмиссии ДКП по расчетам составляет около полугода, поэтому весной замедление кредитования может быть более явным.
Рублевые облигации интегрально не пользуются спросом – сокращение на 59 млрд (7.89 трлн долг в рублевых облигациях по непогашенному остатку на 1 марта 2024 vs 7.95 трлн руб на 1 февраля 2022).
По комплексу причин открытый рынок не функционирует должным образом, хотя механизм рефинансирования работает. По крайней мере, частично удается рефинансировать долг, подходящий на погашение.
Единственным каналом долгового насыщения остаются внутренние кредиты, т.к. весь внешний (международный) рынок капитала для российского бизнеса практически полностью закрыт за редкими исключениями и успешными локальными кейсами, не оказывающими влияние на общую макрофинансовую диспозицию.
Есть еще валютный долг. Перед началом СВО валютный долг в кредитах и облигациях был в совокупности $97 млрд, а к началу марта 2024 вырос до $107 млрд (+$10 млрд), где долг в кредитах почти не изменился (87 -> 88 млрд долл), но меняются резко структура в пользу юаневого долга (почти 40%), а долг в облигациях вырос на $9 млрд с 10.3 до 19.3 млрд долл за счет замещающих облигаций.
В масштабах страны и сокращения внешней долговой позиции на $160 млрд за два года, прирост на $9 млрд на внутреннем рынке выглядит незначительным, т.е. присутствует критичный кассовый разрыв, но в целом, финсистема неплохо пережила санкционный удар.
Весь прирост концентрируется в рублевых кредитах – 18.9 трлн руб (55 трлн текущий кредитный портфель vs 36 трлн на 1 февраля 2022). За последние 12 месяцев, включая январь-февраль 2024, прирост рублевых кредитов составил 9 трлн руб.
С момента ужесточения ДКП в авг.23 среднемесячный прирост составляет 0.7 трлн руб, что сопоставимо со среднемесячным ростом кредита с фев.22, однако за последние три месяца среднемесячный прирост сократился втрое до 0.22 трлн. Эффект лага трансмиссии ДКП по расчетам составляет около полугода, поэтому весной замедление кредитования может быть более явным.
Рублевые облигации интегрально не пользуются спросом – сокращение на 59 млрд (7.89 трлн долг в рублевых облигациях по непогашенному остатку на 1 марта 2024 vs 7.95 трлн руб на 1 февраля 2022).
По комплексу причин открытый рынок не функционирует должным образом, хотя механизм рефинансирования работает. По крайней мере, частично удается рефинансировать долг, подходящий на погашение.
Единственным каналом долгового насыщения остаются внутренние кредиты, т.к. весь внешний (международный) рынок капитала для российского бизнеса практически полностью закрыт за редкими исключениями и успешными локальными кейсами, не оказывающими влияние на общую макрофинансовую диспозицию.
Есть еще валютный долг. Перед началом СВО валютный долг в кредитах и облигациях был в совокупности $97 млрд, а к началу марта 2024 вырос до $107 млрд (+$10 млрд), где долг в кредитах почти не изменился (87 -> 88 млрд долл), но меняются резко структура в пользу юаневого долга (почти 40%), а долг в облигациях вырос на $9 млрд с 10.3 до 19.3 млрд долл за счет замещающих облигаций.
В масштабах страны и сокращения внешней долговой позиции на $160 млрд за два года, прирост на $9 млрд на внутреннем рынке выглядит незначительным, т.е. присутствует критичный кассовый разрыв, но в целом, финсистема неплохо пережила санкционный удар.
Куда уходят капиталы из России?
С начала 2022 года положительное сальдо счета текущих операций составило $288.2 млрд ($238 млрд в 2022 и $50.2 млрд в 2023). По методологии платежного баланса положительное сальдо СТО корреспондируется с оттоком капитала с учетом ЗВР, а отрицательное сальдо СТО балансируется притоком капитала сопоставимого объема.
Положительное СТО можно абсорбировать через наращивание внешних активов, погашение внешних обязательств и/или через накопление ЗВР или все вместе одновременно. Что же делала Россия?
• С начала 2022 внешние активы с учетом ошибок и пропусков увеличились на 185 млрд (132.5 млрд в 2022 и 53 млрд в 2023).
• Обязательства сократились на 118.6 млрд (111.7 млрд в 2022 и всего 6.9 млрд в 2023).
• ЗВР сократились на 17.7 млрд (7.2 млрд в 2022 и 10 млрд в 2023).
В оценке платежного баланса следует учитывать, что не весь объем денежных потоков проходит через национальную финансовую систему и валютный рынок.
Например, если компания поставила на экспорт товар/сырье, получив за это деньги на счет в иностранном банке, по платежному балансу это считается, как отток капитала (активы в категории «прочие инвестиции -> Cсуды и займы, наличная валюта и депозиты»), хотя деньги могли не заходить в российский контур и не влиять на баланс валютной ликвидности и курс рубля.
Это не является прямым оттоком капитала в классическом понимании, но отражает изменение в структуре международных активов и обязательств страны. С точки зрения давления на рубль важны операции напрямую через российский валютный рынок, но через платежный баланс они не «подсвечены».
Однако, в обновленных данных по платежному балансу важно обратить внимание на резкое снижение оттока капитала с учетом ошибок и пропусков, но без учета ЗВР. В 3кв23, когда давление на рубль было максимальным, ЦБ зафиксировал отток в $26.8 млрд (очень высокая интенсивность по историческим меркам), а в 4кв23 отток сократился более, чем в 10 раз до $2.4 млрд (трехлетний минимум), а давление на рубль сразу ушло и курс ушел ниже 90 руб за долл.
С начала 2022 года положительное сальдо счета текущих операций составило $288.2 млрд ($238 млрд в 2022 и $50.2 млрд в 2023). По методологии платежного баланса положительное сальдо СТО корреспондируется с оттоком капитала с учетом ЗВР, а отрицательное сальдо СТО балансируется притоком капитала сопоставимого объема.
Положительное СТО можно абсорбировать через наращивание внешних активов, погашение внешних обязательств и/или через накопление ЗВР или все вместе одновременно. Что же делала Россия?
• С начала 2022 внешние активы с учетом ошибок и пропусков увеличились на 185 млрд (132.5 млрд в 2022 и 53 млрд в 2023).
• Обязательства сократились на 118.6 млрд (111.7 млрд в 2022 и всего 6.9 млрд в 2023).
• ЗВР сократились на 17.7 млрд (7.2 млрд в 2022 и 10 млрд в 2023).
В оценке платежного баланса следует учитывать, что не весь объем денежных потоков проходит через национальную финансовую систему и валютный рынок.
Например, если компания поставила на экспорт товар/сырье, получив за это деньги на счет в иностранном банке, по платежному балансу это считается, как отток капитала (активы в категории «прочие инвестиции -> Cсуды и займы, наличная валюта и депозиты»), хотя деньги могли не заходить в российский контур и не влиять на баланс валютной ликвидности и курс рубля.
Это не является прямым оттоком капитала в классическом понимании, но отражает изменение в структуре международных активов и обязательств страны. С точки зрения давления на рубль важны операции напрямую через российский валютный рынок, но через платежный баланс они не «подсвечены».
Однако, в обновленных данных по платежному балансу важно обратить внимание на резкое снижение оттока капитала с учетом ошибок и пропусков, но без учета ЗВР. В 3кв23, когда давление на рубль было максимальным, ЦБ зафиксировал отток в $26.8 млрд (очень высокая интенсивность по историческим меркам), а в 4кв23 отток сократился более, чем в 10 раз до $2.4 млрд (трехлетний минимум), а давление на рубль сразу ушло и курс ушел ниже 90 руб за долл.
Основным каналом утечки капитала из России с 2022 являются депозиты, наличка, торговые кредиты и дебиторская задолженность.
В прошлом сообщении были агрегированные данные по накоплению внешних активов на 185 млрд за 8 кварталов с начала 2022. Однако, структурные изменения весьма значительные, если сравнивать с досанкционным периодом.
С 2022 в структуре накопления внешних активов 192 млрд (150.5 млрд в 2022 и 42.1 млрд в 2023) приходится на прочие инвестиции, среди которых «ссуды и займы, наличная валюта и депозиты» в объеме 92 млрд за два года и еще 100 млрд числится за «прочей задолженностью», куда преимущественно входит дебиторка и торговые кредиты.
Вероятно, значительная часть поставленного экспорта так и остается неоплаченной по комплексу причин, как из-за трудностей в расчетах, так и по причине специфики новых партнеров, отношения с которыми перешли из чисто экономических в политико-экономические, куда входят торговые преференции и скидки (особенно Белоруссия и Турция).
Чистое приобретение активов в портфельных инвестициях минус 15.1 млрд за два года (-10.8 млрд в 2022 и -4.3 млрд в 2023), т.е. идут продажи. Вполне логично, учитывая разрушенную инфраструктуру СПБ и повсеместные ограничительные меры на инвестиционные операции с иностранными ценными бумагами.
Чистое приобретение в прямых инвестициях минус 3.5 млрд с янв.22 (-13.1 млрд в 2022 и +9.6 млрд в 2023), и здесь идут чистые продажи, хотя с 2023 перешли к незначительным покупкам. В масштабах России – это буквально ничто. Для сравнения, в 2021 чистое накопление в прямых инвестициях было 66 млрд, а с 2015 по 2021 (посткрымский санкционный период) – 206.2 млрд, тогда как с 2010 по 2014 – 312 млрд.
На самом деле не менее 2/3 в прямых инвестициях уходило в офшоры (у России практически нет экономических интересов во внешнем мире с точки зрения стратегического вхождения в капитал иностранного бизнеса).
Минус по прямым инвестициям во многом означает прикрытие офшорных схем и сомнительных утечек. Структура финпотоков представлена на графиках.
В прошлом сообщении были агрегированные данные по накоплению внешних активов на 185 млрд за 8 кварталов с начала 2022. Однако, структурные изменения весьма значительные, если сравнивать с досанкционным периодом.
С 2022 в структуре накопления внешних активов 192 млрд (150.5 млрд в 2022 и 42.1 млрд в 2023) приходится на прочие инвестиции, среди которых «ссуды и займы, наличная валюта и депозиты» в объеме 92 млрд за два года и еще 100 млрд числится за «прочей задолженностью», куда преимущественно входит дебиторка и торговые кредиты.
Вероятно, значительная часть поставленного экспорта так и остается неоплаченной по комплексу причин, как из-за трудностей в расчетах, так и по причине специфики новых партнеров, отношения с которыми перешли из чисто экономических в политико-экономические, куда входят торговые преференции и скидки (особенно Белоруссия и Турция).
Чистое приобретение активов в портфельных инвестициях минус 15.1 млрд за два года (-10.8 млрд в 2022 и -4.3 млрд в 2023), т.е. идут продажи. Вполне логично, учитывая разрушенную инфраструктуру СПБ и повсеместные ограничительные меры на инвестиционные операции с иностранными ценными бумагами.
Чистое приобретение в прямых инвестициях минус 3.5 млрд с янв.22 (-13.1 млрд в 2022 и +9.6 млрд в 2023), и здесь идут чистые продажи, хотя с 2023 перешли к незначительным покупкам. В масштабах России – это буквально ничто. Для сравнения, в 2021 чистое накопление в прямых инвестициях было 66 млрд, а с 2015 по 2021 (посткрымский санкционный период) – 206.2 млрд, тогда как с 2010 по 2014 – 312 млрд.
На самом деле не менее 2/3 в прямых инвестициях уходило в офшоры (у России практически нет экономических интересов во внешнем мире с точки зрения стратегического вхождения в капитал иностранного бизнеса).
Минус по прямым инвестициям во многом означает прикрытие офшорных схем и сомнительных утечек. Структура финпотоков представлена на графиках.
ФРС близка к провалу в борьбе с инфляцией, как никогда.
Годовые темпы не имеют значения, т.к. деградация началась с начала года и именно этот период следует рассмотреть более подробно.
Инфляция в США выросла на 0.38% м/м, с начала года за три месяца – 0.38%, тогда как за полгода до этого – 0.26%. Это значительно выше среднесрочного тренда, где с 2015 по 2019 включительно среднемесячный прирост составлял всего 0.15%, т.е. сейчас более, чем в 2.5 раза выше нормы.
ФРС в начале года отмечала значительный прогресс в борьбе с инфляцией с демонстрацией готовности начать снижать ставки при условии, если данные по инфляции будут настолько прекрасны, как во втором полугодии 2023. И что же получили? Как только голуби из ФРС подняли голову, так сразу реальность нанесла сокрушительный удар по необоснованным желаниям скорого смягчения ДКП.
Более характерный и показательный пример с базовой инфляцией, которая выросла на 0.36% м/м в марте, 0.37% в среднем за месяц в 1кв24 по сравнению с 0.27% в тот самый успешный 2П23. Исторической нормой является рост цен в темпах 0.17% в месяц (вдвое ниже, чем сейчас).
• Вновь, как и обычно основным драйвером рост цен является стоимость проживания (аренда, коммунальные услуги в совокупности), где цены выросли на 0.4% м/м, за три месяца – 0.47%, норма – 0.22%. Жилье сформировало примерно 0.15 п.п в общем росте цен.
• Разгоняется сегмент медицины (товары и услуги), рост цен в марте – 0.49% м/м, за три месяца – 0.3%, норма 2015-2019 составляла 0.24%.
• Более высокими темпами растет транспортный сегмент (товары и услуги, включая авто и топливо), рост цен – 0.78%, за три месяца – 0.51%, норма – 0.08%. Разгон цен происходит во многом за счет топлива.
• Услуги и товары образования, связи и ИТ за три месяца растут на 0.29% в месяц, тогда как нормой является рост в пределах нуля (0.02%).
Почти ¾ товаров и услуг растут в темпах в 1.7-2 раза выше нормы, причем в отличие от 2023, где основной проблемой было жилье, сейчас инфляция расползается по более широкой номенклатуре товаров и услуг.
Годовые темпы не имеют значения, т.к. деградация началась с начала года и именно этот период следует рассмотреть более подробно.
Инфляция в США выросла на 0.38% м/м, с начала года за три месяца – 0.38%, тогда как за полгода до этого – 0.26%. Это значительно выше среднесрочного тренда, где с 2015 по 2019 включительно среднемесячный прирост составлял всего 0.15%, т.е. сейчас более, чем в 2.5 раза выше нормы.
ФРС в начале года отмечала значительный прогресс в борьбе с инфляцией с демонстрацией готовности начать снижать ставки при условии, если данные по инфляции будут настолько прекрасны, как во втором полугодии 2023. И что же получили? Как только голуби из ФРС подняли голову, так сразу реальность нанесла сокрушительный удар по необоснованным желаниям скорого смягчения ДКП.
Более характерный и показательный пример с базовой инфляцией, которая выросла на 0.36% м/м в марте, 0.37% в среднем за месяц в 1кв24 по сравнению с 0.27% в тот самый успешный 2П23. Исторической нормой является рост цен в темпах 0.17% в месяц (вдвое ниже, чем сейчас).
• Вновь, как и обычно основным драйвером рост цен является стоимость проживания (аренда, коммунальные услуги в совокупности), где цены выросли на 0.4% м/м, за три месяца – 0.47%, норма – 0.22%. Жилье сформировало примерно 0.15 п.п в общем росте цен.
• Разгоняется сегмент медицины (товары и услуги), рост цен в марте – 0.49% м/м, за три месяца – 0.3%, норма 2015-2019 составляла 0.24%.
• Более высокими темпами растет транспортный сегмент (товары и услуги, включая авто и топливо), рост цен – 0.78%, за три месяца – 0.51%, норма – 0.08%. Разгон цен происходит во многом за счет топлива.
• Услуги и товары образования, связи и ИТ за три месяца растут на 0.29% в месяц, тогда как нормой является рост в пределах нуля (0.02%).
Почти ¾ товаров и услуг растут в темпах в 1.7-2 раза выше нормы, причем в отличие от 2023, где основной проблемой было жилье, сейчас инфляция расползается по более широкой номенклатуре товаров и услуг.
Более полугода жестких денежно-кредитных условий в России – как реагируют ставки по кредитам?
Средневзвешенные ставки по кредитам, предоставленным кредитными организациями нефинансовым организациям в рублях, с минимальным лагом в 1-2 месяца отреагировали на рыночные условия денежного рынка в РФ.
Корпоративные кредиты до года имеют средневзвешенные ставки 16.8% в фев.24 vs 16.1% в дек.23 и средней ставки на уровне 9.7% за полгода до ужесточения (фев-июл.23).
Спрэд со ставкой ЦБ РФ сократился до +0.84 п.п в начале 2024, а с однолетними ОФЗ – плюс 3.5 п.п, тогда как исторический спрэд в 2017-2021 был +1.5 п.п со ставкой ЦБ и +1.8 п.п с ОФЗ.
Корпоративные кредиты от года до трех лет предлагают по 15.7% vs 14.4% в дек.23 и 9.7% в фев-июл.23. Спрэд с трехлетними ОФЗ вырос до 3.5 п.п по сравнению с 2.2 п.п в 2017-2021.
Кредиты свыше 3 лет имеют средневзвешенные ставки 13.8% vs 13.9% и 8.6% по ранее указанным периодам сравнения. Спрэд с 10 летними ОФЗ сейчас составляет около 1.5 п.п, а в 2015-2021 был 1.2 п.п.
Эти данные свидетельствуют о том, что скорость трансмиссии ДКП ЦБ РФ в процентные ставки очень высокая (примерно месяц), а эффект даже превышает средне-исторический, т.к. спрэды расширились по всей кривой процентных ставок (кредитные ставки выросли сильнее, чем ставки по денежному рынку).
Кредиты реально очень дорогие. Долгосрочные кредиты имеют более низкие ставки по трем основным причинам: среднесрочное и долгосрочное фондирование для банков дешевле краткосрочного, банки ожидают снижения ставок в пределах полугода, также в этой категории кредитов высока доля субсидируемых государством кредитов.
6-месячные темпы изменения корпоративного кредита находятся на уровне 7.6% в фев.24 и 9.3% в янв.24 - это очень высокий темп, с 2015 по июл.21 не было ни одного момента, когда бы темпы прироста были выше 9.3%.
Максимальный полугодичный импульс был в дек.22 – 15.3%, а в июл.23 кредит рос в темпах 11.4%.
Кредитный рынок все еще разогретый, но ставки запредельно высокие.
Средневзвешенные ставки по кредитам, предоставленным кредитными организациями нефинансовым организациям в рублях, с минимальным лагом в 1-2 месяца отреагировали на рыночные условия денежного рынка в РФ.
Корпоративные кредиты до года имеют средневзвешенные ставки 16.8% в фев.24 vs 16.1% в дек.23 и средней ставки на уровне 9.7% за полгода до ужесточения (фев-июл.23).
Спрэд со ставкой ЦБ РФ сократился до +0.84 п.п в начале 2024, а с однолетними ОФЗ – плюс 3.5 п.п, тогда как исторический спрэд в 2017-2021 был +1.5 п.п со ставкой ЦБ и +1.8 п.п с ОФЗ.
Корпоративные кредиты от года до трех лет предлагают по 15.7% vs 14.4% в дек.23 и 9.7% в фев-июл.23. Спрэд с трехлетними ОФЗ вырос до 3.5 п.п по сравнению с 2.2 п.п в 2017-2021.
Кредиты свыше 3 лет имеют средневзвешенные ставки 13.8% vs 13.9% и 8.6% по ранее указанным периодам сравнения. Спрэд с 10 летними ОФЗ сейчас составляет около 1.5 п.п, а в 2015-2021 был 1.2 п.п.
Эти данные свидетельствуют о том, что скорость трансмиссии ДКП ЦБ РФ в процентные ставки очень высокая (примерно месяц), а эффект даже превышает средне-исторический, т.к. спрэды расширились по всей кривой процентных ставок (кредитные ставки выросли сильнее, чем ставки по денежному рынку).
Кредиты реально очень дорогие. Долгосрочные кредиты имеют более низкие ставки по трем основным причинам: среднесрочное и долгосрочное фондирование для банков дешевле краткосрочного, банки ожидают снижения ставок в пределах полугода, также в этой категории кредитов высока доля субсидируемых государством кредитов.
6-месячные темпы изменения корпоративного кредита находятся на уровне 7.6% в фев.24 и 9.3% в янв.24 - это очень высокий темп, с 2015 по июл.21 не было ни одного момента, когда бы темпы прироста были выше 9.3%.
Максимальный полугодичный импульс был в дек.22 – 15.3%, а в июл.23 кредит рос в темпах 11.4%.
Кредитный рынок все еще разогретый, но ставки запредельно высокие.