О величайшем жульничестве в истории человечества...
Почти 20 трлн долларов составило приращение капитализации всех рисковых активов с 27 октября 2023 по 25 марта 2024 (крипта + все обращающиеся компании США, Европы, Японии, Кореи, Австралии, Канады, Швейцарии, Швеции, Норвегии и т.д.).
Никогда в истории не было ничего подобного ни в абсолютном, ни в относительном измерении. Скорость набора капитализации с учетом инфляции буквально на порядок (почти в 10 раз) превосходит пузырь доткомов с 1995 по 2000.
Так ли все хорошо на самом деле? Ничего подобного. Чистая прибыль крупнейших нефинансовых компаний США, образующих около 94% от всех публичных компаний США, выросла всего лишь на 14.9% г/г, но упала на 9.1% за два года (4кв23 к 4кв21) по собственным расчетам на основе публичной отчетности компаний.
Важны нюансы. Основную генерацию прибыли обеспечивают технологические компании, тогда как без учета техов, прибыль рухнула на 5.9% г/г и обвалилась на 19.2% за два года.
Оценивая тенденцию с 2021, справедливо говорить о стагнации возле максимума, достигнутого в 2021, без явных признаков на расширение прибыльности. Однако, без учета технологических компаний с 3кв23 наметилась нисходящая траектория.
Любопытно, максимум прибыли без учета техов был достигнут во 2кв22, когда рынок сыпался в ад (сильнейшее направленное падение с 2008 тогда было), а в 4кв23 прибыль на 26% ниже, но рынок показывает сильнейшее раллирование в истории торгов.
По всем компаниям прибыль в 4кв23 отклонилась вниз на 10% от максимума в 3кв23. На графиках технологические компании объединяют сегмент «технологии», включающий преимущественно софтверные компании и «электронные технологии», объединяющий производителей ИТ оборудования. По техам прибыль выросла на 70% за год и на 12% за два года.
Никакого расширения прибыли не проявляется и нет ни малейшего резона считать, что экспоненциальное расширение может начаться в 2024-2025, учитывая контекст финансово-экономических условий в США и в мире.
Почти 20 трлн долларов составило приращение капитализации всех рисковых активов с 27 октября 2023 по 25 марта 2024 (крипта + все обращающиеся компании США, Европы, Японии, Кореи, Австралии, Канады, Швейцарии, Швеции, Норвегии и т.д.).
Никогда в истории не было ничего подобного ни в абсолютном, ни в относительном измерении. Скорость набора капитализации с учетом инфляции буквально на порядок (почти в 10 раз) превосходит пузырь доткомов с 1995 по 2000.
Так ли все хорошо на самом деле? Ничего подобного. Чистая прибыль крупнейших нефинансовых компаний США, образующих около 94% от всех публичных компаний США, выросла всего лишь на 14.9% г/г, но упала на 9.1% за два года (4кв23 к 4кв21) по собственным расчетам на основе публичной отчетности компаний.
Важны нюансы. Основную генерацию прибыли обеспечивают технологические компании, тогда как без учета техов, прибыль рухнула на 5.9% г/г и обвалилась на 19.2% за два года.
Оценивая тенденцию с 2021, справедливо говорить о стагнации возле максимума, достигнутого в 2021, без явных признаков на расширение прибыльности. Однако, без учета технологических компаний с 3кв23 наметилась нисходящая траектория.
Любопытно, максимум прибыли без учета техов был достигнут во 2кв22, когда рынок сыпался в ад (сильнейшее направленное падение с 2008 тогда было), а в 4кв23 прибыль на 26% ниже, но рынок показывает сильнейшее раллирование в истории торгов.
По всем компаниям прибыль в 4кв23 отклонилась вниз на 10% от максимума в 3кв23. На графиках технологические компании объединяют сегмент «технологии», включающий преимущественно софтверные компании и «электронные технологии», объединяющий производителей ИТ оборудования. По техам прибыль выросла на 70% за год и на 12% за два года.
Никакого расширения прибыли не проявляется и нет ни малейшего резона считать, что экспоненциальное расширение может начаться в 2024-2025, учитывая контекст финансово-экономических условий в США и в мире.
Цикл устойчивого расширения маржинальности американских компаний закончился в 2021, к текущему моменту присутствует лишь компенсация провала 2022.
Свободный денежный поток показывает объем финансовых ресурсов, который остается у компании после реализации капитальных расходов и исполнения операционных требований между контрагентами и работниками. Считается, как операционный денежный поток минус капитальные расходы.
Куда может быть направлен свободный денежный поток?
По сути, три пути:
– Улучшение финансовой устойчивости (погашение долга и/или накопление долгосрочных инвестиций или кэш позиции).
– Акционерная политика (расходы на дивиденды и/или байбэк).
– Стратегическая экспансия, захват конкурентов в рамках операций слияния и поглощения.
FCF ведущих нефинансовых компаний США составляет 1.45 трлн долл за 2023 год vs предыдущего рекорда на уровне 1.36 трлн в 2021 по собственным расчетам на основе публичной отчетности компаний.
За два года прирост всего на 6.3% по номиналу (11% г/г), а без учета технологический компаний прирост на 6.1% (6.9% г/г). В сравнении с 2019 рост на 44% и 38% соответственно.
Непосредственно технологический сектор (на графиках технологии + электронные технологии) формирует ровно треть в структуре свободного денежного потока от всех нефинансовых компаний США, за 4кв23 прирост FCF на 18.4% г/г, но всего лишь +2% к 4кв21.
Что все это значит? Качественного улучшения финпотоков в США не наблюдается, даже в сегменте «историй успеха» технологического сектора. В достаточно спокойный с точки зрения финансово-экономических шоков 2023 удалось компенсировать провал 2022, но не вырваться вперед.
Было две фазы расширения финпотоков: с 2017 по 2019 (+35%) и с 2кв20 по 4кв21 (еще почти +35%), т.е. в указанный период рост капитализации рынка мог быть обоснован расширением финпотоков, но не в 2023-2024, где формально по нулям к предыдущему максимуму 2021.
С этой точки зрения справедливо утверждение о пузыре на рынке и необоснованных мечтах о «выдуманном ИИ мире».
Свободный денежный поток показывает объем финансовых ресурсов, который остается у компании после реализации капитальных расходов и исполнения операционных требований между контрагентами и работниками. Считается, как операционный денежный поток минус капитальные расходы.
Куда может быть направлен свободный денежный поток?
По сути, три пути:
– Улучшение финансовой устойчивости (погашение долга и/или накопление долгосрочных инвестиций или кэш позиции).
– Акционерная политика (расходы на дивиденды и/или байбэк).
– Стратегическая экспансия, захват конкурентов в рамках операций слияния и поглощения.
FCF ведущих нефинансовых компаний США составляет 1.45 трлн долл за 2023 год vs предыдущего рекорда на уровне 1.36 трлн в 2021 по собственным расчетам на основе публичной отчетности компаний.
За два года прирост всего на 6.3% по номиналу (11% г/г), а без учета технологический компаний прирост на 6.1% (6.9% г/г). В сравнении с 2019 рост на 44% и 38% соответственно.
Непосредственно технологический сектор (на графиках технологии + электронные технологии) формирует ровно треть в структуре свободного денежного потока от всех нефинансовых компаний США, за 4кв23 прирост FCF на 18.4% г/г, но всего лишь +2% к 4кв21.
Что все это значит? Качественного улучшения финпотоков в США не наблюдается, даже в сегменте «историй успеха» технологического сектора. В достаточно спокойный с точки зрения финансово-экономических шоков 2023 удалось компенсировать провал 2022, но не вырваться вперед.
Было две фазы расширения финпотоков: с 2017 по 2019 (+35%) и с 2кв20 по 4кв21 (еще почти +35%), т.е. в указанный период рост капитализации рынка мог быть обоснован расширением финпотоков, но не в 2023-2024, где формально по нулям к предыдущему максимуму 2021.
С этой точки зрения справедливо утверждение о пузыре на рынке и необоснованных мечтах о «выдуманном ИИ мире».
Реальная экономика не подтверждает выдуманной конструкции ИИ мира, под которую создали пузырь почти 20 трлн долл за 5 месяцев во всех риск-активах (крипта + рынок акций всех развитых стран).
Данные объективного контроля, как, например, состояние экономики и корпоративных финансов позволяют судить о стабилизации на достигнутых высотах (от базы 2021 года), т.е. произошла компенсация провала 2022 и выравнивание на уровне 2021.
Формально, кризиса нет (отчетность компаний это подтверждает), но нет и устойчивого роста. Зато присутствует внутриотраслевая трансформация, где почти треть экономики в минусе по итогам 2023 (при оценке годовой выручки), а наибольший импульс роста действительно формируется в технологических компаниях.
Однако, состояние техносектора не настолько сногсшибательно, как показывает терминал с котировками. Да, растут, но в темпах значительно меньше, чем в 2017-2019 и тем более в 2020-2021, когда по экспоненте увеличилась финпоказатели.
Все это формирует самый значительный «разбег» финансовых мультипликаторов с 1997-1998 и с 1928-1929 годов. Рынок авансирует то, чего нет и, вероятно, не наступит.
Интегрально можно фиксировать умеренный рост реальной экономики ниже исторического тренда с вероятной реализацией кризисного сценария в банках (рост просрочек по кредитам и последующих списаний) и в перекредитованных компаниях в связи с ростом стоимости обслуживания долга и снижением доступности капитала на открытом рынке.
Самое безумное то, что даже финансовый сектор, в наибольшей степени подверженный срыву в условиях высоких ставок, на прошлой неделе показал свой исторический максимум капитализации.
Учитывая масштаб и размах, определенно все это безумие будет иметь макроэкономические и финансовые последствия при условии разрыва пузыря. Слишком высоко вовлечение в пузырь, слишком высока скорость набора капитализации, слишком перегреты ожидания и слишком значителен масштаб пузыря (в 10 раз быстрее растут с учетом инфляции, чем в 1995-2000).
Текущее авансирование соответствует росту реальной экономики примерно на 15% в следующие три года и приращению прибыли, как минимум на 35%. Реализуются ли инфантильные мечты ИИ-памперов? Очень маловероятно.
Следует понимать, что в отличие от 90-х годов, когда с нуля в макроэкономическом масштабе создавались новые индустрии (ИТ + телекомы), на этот раз имеем дело с технологией третьего уровня (ИТ сектор -> ИИ направление -> подразделение генеративного ИИ).
Да, конечно, это одно из наиболее интересных технологических решений 21 века, которое найдет отражение во множестве отраслей (СМИ, медиа-индустрия, в том числе кинопроизводство, маркетинг и реклама, техподдержка клиентов и т.д.).
Однако, данная технология во многом замещающая – раз, является надстройкой к существующим технологиям – два и разрушает стоимость продуктов и услуг – три.
Экономический эффект крайне неоднозначный с существенным дисбалансом добавленной стоимости, где провайдеры ИИ (очень незначительная доля в экономике) будут собирать сверхприбыль, а остальные прибыль терять быстрее создания совокупной прибыли, связанной с ИИ.
Если ГИИ действительно начнет создавать контент невероятного качества, все это обнулит стоимость контента, т.к. ценность контента формируется через дефицит и высокий порог входа. Если каждый случайный прохожий за «два тыка» будет создавать «контент шедевры», ценность этих «шедевров» будет равна нулю. Здесь нет экономики.
С точки зрения научно-исследовательских разработок, для анализа воздействия ГИИ потребуется серия статей, но мне есть что здесь сказать, и пока все это скорее со знаком минус, по крайней мере, на данном этапе.
В итоге имеем неадекватно перехайпованную технологию в эпоху быстрого распространения информации и новых инфо-поводов. Технология безусловно полезная и интересная, но рыночная оценка в 10 раз и более превосходит самые оптимистичные потенциалы экономического эффекта.
Данные объективного контроля, как, например, состояние экономики и корпоративных финансов позволяют судить о стабилизации на достигнутых высотах (от базы 2021 года), т.е. произошла компенсация провала 2022 и выравнивание на уровне 2021.
Формально, кризиса нет (отчетность компаний это подтверждает), но нет и устойчивого роста. Зато присутствует внутриотраслевая трансформация, где почти треть экономики в минусе по итогам 2023 (при оценке годовой выручки), а наибольший импульс роста действительно формируется в технологических компаниях.
Однако, состояние техносектора не настолько сногсшибательно, как показывает терминал с котировками. Да, растут, но в темпах значительно меньше, чем в 2017-2019 и тем более в 2020-2021, когда по экспоненте увеличилась финпоказатели.
Все это формирует самый значительный «разбег» финансовых мультипликаторов с 1997-1998 и с 1928-1929 годов. Рынок авансирует то, чего нет и, вероятно, не наступит.
Интегрально можно фиксировать умеренный рост реальной экономики ниже исторического тренда с вероятной реализацией кризисного сценария в банках (рост просрочек по кредитам и последующих списаний) и в перекредитованных компаниях в связи с ростом стоимости обслуживания долга и снижением доступности капитала на открытом рынке.
Самое безумное то, что даже финансовый сектор, в наибольшей степени подверженный срыву в условиях высоких ставок, на прошлой неделе показал свой исторический максимум капитализации.
Учитывая масштаб и размах, определенно все это безумие будет иметь макроэкономические и финансовые последствия при условии разрыва пузыря. Слишком высоко вовлечение в пузырь, слишком высока скорость набора капитализации, слишком перегреты ожидания и слишком значителен масштаб пузыря (в 10 раз быстрее растут с учетом инфляции, чем в 1995-2000).
Текущее авансирование соответствует росту реальной экономики примерно на 15% в следующие три года и приращению прибыли, как минимум на 35%. Реализуются ли инфантильные мечты ИИ-памперов? Очень маловероятно.
Следует понимать, что в отличие от 90-х годов, когда с нуля в макроэкономическом масштабе создавались новые индустрии (ИТ + телекомы), на этот раз имеем дело с технологией третьего уровня (ИТ сектор -> ИИ направление -> подразделение генеративного ИИ).
Да, конечно, это одно из наиболее интересных технологических решений 21 века, которое найдет отражение во множестве отраслей (СМИ, медиа-индустрия, в том числе кинопроизводство, маркетинг и реклама, техподдержка клиентов и т.д.).
Однако, данная технология во многом замещающая – раз, является надстройкой к существующим технологиям – два и разрушает стоимость продуктов и услуг – три.
Экономический эффект крайне неоднозначный с существенным дисбалансом добавленной стоимости, где провайдеры ИИ (очень незначительная доля в экономике) будут собирать сверхприбыль, а остальные прибыль терять быстрее создания совокупной прибыли, связанной с ИИ.
Если ГИИ действительно начнет создавать контент невероятного качества, все это обнулит стоимость контента, т.к. ценность контента формируется через дефицит и высокий порог входа. Если каждый случайный прохожий за «два тыка» будет создавать «контент шедевры», ценность этих «шедевров» будет равна нулю. Здесь нет экономики.
С точки зрения научно-исследовательских разработок, для анализа воздействия ГИИ потребуется серия статей, но мне есть что здесь сказать, и пока все это скорее со знаком минус, по крайней мере, на данном этапе.
В итоге имеем неадекватно перехайпованную технологию в эпоху быстрого распространения информации и новых инфо-поводов. Технология безусловно полезная и интересная, но рыночная оценка в 10 раз и более превосходит самые оптимистичные потенциалы экономического эффекта.
Инфляция в России замедляется, но насколько видимый прогресс инфляционной стабилизации?
Прежде, чем оценить последние изменения, необходимо ввести в контекст. Стабильный инфляционный фон в России с 2017 по 2019 составлял в среднем 4.6% годовых (0.38% среднемесячного прироста цен SA).
В 2021 инфляция составляла в среднем по 0.67% в месяц, 2020 и 2022 по понятным причинам не учитываю, а в 1П23 среднемесячный темп прироста цен снизился до 0.4% (4.9% SAAR), что близко к таргету Банка России в 4%.
С июня 2023 рубль «пустился в свободное плаванье» и пробивал одно дно за другим практически безостановочно до октября, пока правительство и Банк России не предприняли ряд экстраординарных мер.
Все это спровоцировало инфляцию, которая во 2П23 составила 0.84% в месяц (10.5% SAAR), а на пике с июля по сентябрь цены росли по 1% в месяц (более 12% годовых).
Фактором формирования импульсного инфляционного давления с июля по сентябрь были товары по широкому спектру по комплексу причин (там был и топливный кризис), но в основном из-за обвала рубля в группе, как продовольственных, так и непродовольственных товаров.
Как только курс рубля удалось обуздать, инфляционное давление начало постепенно сбрасываться в товарах, но не в услугах.
Вот как это было по периодам: 2017-2019 -> 1П23 -> 2П23 -> янв-фев.24 в среднем за месяц за указанный период с учетом SA.
• Все товары и услуги: 0.38 -> 0.4 -> 0.84 - > 0.51 м/м в %
• Базовая инфляция: 0.37 -> 0.38 -> 0.73 - > 0.59 м/м в %
• Продовольственные товары: 0.42 -> 0.2 -> 1.11 - > 0.34 м/м в %
• Непродовольственные товары: 0.38 -> 0.22 -> 0.75 - > 0.38 м/м в %
• Услуги: 0.32 -> 0.9 -> 0.59 - > 0.9 м/м в %
Сейчас услуги формируют примерно 45% или 0.23 п.п в общем росте цен на 0.51% в начале года, тогда как товары практически вернулись в норму, т.е. сейчас основная проблема - это услуги (транспорт, туризм, развлекательные, медицинские). С услугами бороться сложнее.
Впереди резкий рост цен на авто из-за утилизационного сбора, поэтому инфляция выше 4% будет еще долго.
Прежде, чем оценить последние изменения, необходимо ввести в контекст. Стабильный инфляционный фон в России с 2017 по 2019 составлял в среднем 4.6% годовых (0.38% среднемесячного прироста цен SA).
В 2021 инфляция составляла в среднем по 0.67% в месяц, 2020 и 2022 по понятным причинам не учитываю, а в 1П23 среднемесячный темп прироста цен снизился до 0.4% (4.9% SAAR), что близко к таргету Банка России в 4%.
С июня 2023 рубль «пустился в свободное плаванье» и пробивал одно дно за другим практически безостановочно до октября, пока правительство и Банк России не предприняли ряд экстраординарных мер.
Все это спровоцировало инфляцию, которая во 2П23 составила 0.84% в месяц (10.5% SAAR), а на пике с июля по сентябрь цены росли по 1% в месяц (более 12% годовых).
Фактором формирования импульсного инфляционного давления с июля по сентябрь были товары по широкому спектру по комплексу причин (там был и топливный кризис), но в основном из-за обвала рубля в группе, как продовольственных, так и непродовольственных товаров.
Как только курс рубля удалось обуздать, инфляционное давление начало постепенно сбрасываться в товарах, но не в услугах.
Вот как это было по периодам: 2017-2019 -> 1П23 -> 2П23 -> янв-фев.24 в среднем за месяц за указанный период с учетом SA.
• Все товары и услуги: 0.38 -> 0.4 -> 0.84 - > 0.51 м/м в %
• Базовая инфляция: 0.37 -> 0.38 -> 0.73 - > 0.59 м/м в %
• Продовольственные товары: 0.42 -> 0.2 -> 1.11 - > 0.34 м/м в %
• Непродовольственные товары: 0.38 -> 0.22 -> 0.75 - > 0.38 м/м в %
• Услуги: 0.32 -> 0.9 -> 0.59 - > 0.9 м/м в %
Сейчас услуги формируют примерно 45% или 0.23 п.п в общем росте цен на 0.51% в начале года, тогда как товары практически вернулись в норму, т.е. сейчас основная проблема - это услуги (транспорт, туризм, развлекательные, медицинские). С услугами бороться сложнее.
Впереди резкий рост цен на авто из-за утилизационного сбора, поэтому инфляция выше 4% будет еще долго.
Охлаждения рынка кредитования физлиц в России не произошло в соответствии с масштабом ужесточения ДКП.
Объем кредитования все еще высок. Чистое приращения кредитного портфеля банков в пользу физлиц по всем типам кредитов составило 319 млрд руб в феврале 2024. С чем бы сравнить?
Да, это намного ниже пика кредитного безумия в авг.23 (978 млрд), но не так далеко от среднемесячных темпов 1П23 (427 млрд) – тот момент, когда ключевая ставка была 7.5%, все еще выше фев.23 (264 млрд) и немного ниже активного кредитного расширения в 2021 (393 млрд).
Эти темпы нельзя назвать низкими в контексте условий. Кредиты берут в темпах чуть ниже периода кредитного расширения 2021 и 1П23 за исключением кредитной аномалии в конце 2023.
Важно отметить, в начале года был установлен абсолютный рекорд приращения кредитного портфеля без учета ипотечных кредитов.
▪️Потребительское кредитование всех форм + автокредитование за январь-февраль 2024 выросло на 356 млрд за два месяца vs 144 млрд в 2023, 275 млрд в 2022 и 178 млрд в 2021 за аналогичный период времени. С каким-то адовым и неимоверным аппетитом физлица РФ сжирают кредиты, даже по высоким ставкам.
▪️Потребительские кредиты за два месяца 2024 выросли на 251 млрд vs 123 млрд в 2023, 240 млрд в 2022 и 165 млрд.
▪️Автокредитование бьет все рекорды, уходя в стратосферу, за янв-фев.24 чистый прирост на 105 млрд vs 21 млрд в 2023 (рост в 5 раз!), 35 млрд в 2022 и 12 млрд в 2021. Активно выгребают автокредиты по любым ставкам.
▪️Общее охлаждение произошло за счет ипотечных кредитов, которые замедлились до 232 млрд за янв-фев.24, что немного ниже 292 млрд в 2023, 405 млрд в 2022 и 269 млрд в 2021.
Во многом это обусловлено техническими причинами «принудительного характера», когда льготное кредитование рубанули в дек.23 (повышение первоначального взноса до 30% и сокращение максимального размера кредита до 6 млн руб), что привело к росту доли ипотеки по рыночным ставкам с 25% в 4кв23 до 30% в январе и 35% в феврале 2024, хотя это ниже нормы в 50% в янв-фев.23.
Объем кредитования все еще высок. Чистое приращения кредитного портфеля банков в пользу физлиц по всем типам кредитов составило 319 млрд руб в феврале 2024. С чем бы сравнить?
Да, это намного ниже пика кредитного безумия в авг.23 (978 млрд), но не так далеко от среднемесячных темпов 1П23 (427 млрд) – тот момент, когда ключевая ставка была 7.5%, все еще выше фев.23 (264 млрд) и немного ниже активного кредитного расширения в 2021 (393 млрд).
Эти темпы нельзя назвать низкими в контексте условий. Кредиты берут в темпах чуть ниже периода кредитного расширения 2021 и 1П23 за исключением кредитной аномалии в конце 2023.
Важно отметить, в начале года был установлен абсолютный рекорд приращения кредитного портфеля без учета ипотечных кредитов.
▪️Потребительское кредитование всех форм + автокредитование за январь-февраль 2024 выросло на 356 млрд за два месяца vs 144 млрд в 2023, 275 млрд в 2022 и 178 млрд в 2021 за аналогичный период времени. С каким-то адовым и неимоверным аппетитом физлица РФ сжирают кредиты, даже по высоким ставкам.
▪️Потребительские кредиты за два месяца 2024 выросли на 251 млрд vs 123 млрд в 2023, 240 млрд в 2022 и 165 млрд.
▪️Автокредитование бьет все рекорды, уходя в стратосферу, за янв-фев.24 чистый прирост на 105 млрд vs 21 млрд в 2023 (рост в 5 раз!), 35 млрд в 2022 и 12 млрд в 2021. Активно выгребают автокредиты по любым ставкам.
▪️Общее охлаждение произошло за счет ипотечных кредитов, которые замедлились до 232 млрд за янв-фев.24, что немного ниже 292 млрд в 2023, 405 млрд в 2022 и 269 млрд в 2021.
Во многом это обусловлено техническими причинами «принудительного характера», когда льготное кредитование рубанули в дек.23 (повышение первоначального взноса до 30% и сокращение максимального размера кредита до 6 млн руб), что привело к росту доли ипотеки по рыночным ставкам с 25% в 4кв23 до 30% в январе и 35% в феврале 2024, хотя это ниже нормы в 50% в янв-фев.23.
Кредитование юрлиц в России охлаждается в отличие от аномальной активности физлиц, но о сломе восходящего тренда говорить рано.
Чистый прирост кредитования юрлиц составило 479 млрд в феврале, а с начала года плюс 471 млрд, что ниже 737 млрд в 2023, 1258 млрд в 2022, но пока еще выше 2021 (209 млрд) за январь-февраль.
Вообще, в начале года кредитование юрлиц обычно в минусе или в незначительном плюсе (это с 2022 начали ударными темпами расти в любое время года) за исключением шокового периода марта-июня 2022.
Результат в янв-фер.24 не поражает воображение в сравнении с кредитной активностью с авг.22 по дек.23, но не выделяется в худшую сторону в сравнении с докризисными темпами 2017-2020 (до COVID в апр.20).
Эти данные объединяют нефинансовые организации и финансовые компании за исключением банковских структур, как с учетом рублевых, так и валютных кредитов. Более детализированная статистика будет доступа в конце марта.
Как сообщает Банк России:
• Более половины прироста обеспечили валютные кредиты (+273 млрд руб., +2.3%), выданные преимущественно в юанях компаниям-экспортерам из нефтегазовой и горнометаллургической отраслей. Спрос на валютные кредиты поддержан более низкими ставками (~7% по юаням, ~17% по рублям), в том числе учитывая возможность погашения из валютной выручки.
• Кредиты в рублях выросли меньше (+206 млрд руб., +0.3%). Ключевым драйвером стало проектное финансирование строительства жилья (предварительно ~140 млрд), которое вернулось к росту после снижения в декабре 2023 – январе 2024 года, вызванного рекордным вводом жилья в эксплуатацию и сопутствующим раскрытием счетов эскроу.
• Сдержанная динамика рублевого кредитования объясняется в том числе погашением ряда кредитов, привлеченных для выполнения госконтрактов, после получения исполнителями бюджетных средств, а также жесткими денежно-кредитными условиями.
Поэтому рано делать выводы в контексте о негативном воздействии высоких ставок и подавления энтузиазма компаний в заимствованиях.
Чистый прирост кредитования юрлиц составило 479 млрд в феврале, а с начала года плюс 471 млрд, что ниже 737 млрд в 2023, 1258 млрд в 2022, но пока еще выше 2021 (209 млрд) за январь-февраль.
Вообще, в начале года кредитование юрлиц обычно в минусе или в незначительном плюсе (это с 2022 начали ударными темпами расти в любое время года) за исключением шокового периода марта-июня 2022.
Результат в янв-фер.24 не поражает воображение в сравнении с кредитной активностью с авг.22 по дек.23, но не выделяется в худшую сторону в сравнении с докризисными темпами 2017-2020 (до COVID в апр.20).
Эти данные объединяют нефинансовые организации и финансовые компании за исключением банковских структур, как с учетом рублевых, так и валютных кредитов. Более детализированная статистика будет доступа в конце марта.
Как сообщает Банк России:
• Более половины прироста обеспечили валютные кредиты (+273 млрд руб., +2.3%), выданные преимущественно в юанях компаниям-экспортерам из нефтегазовой и горнометаллургической отраслей. Спрос на валютные кредиты поддержан более низкими ставками (~7% по юаням, ~17% по рублям), в том числе учитывая возможность погашения из валютной выручки.
• Кредиты в рублях выросли меньше (+206 млрд руб., +0.3%). Ключевым драйвером стало проектное финансирование строительства жилья (предварительно ~140 млрд), которое вернулось к росту после снижения в декабре 2023 – январе 2024 года, вызванного рекордным вводом жилья в эксплуатацию и сопутствующим раскрытием счетов эскроу.
• Сдержанная динамика рублевого кредитования объясняется в том числе погашением ряда кредитов, привлеченных для выполнения госконтрактов, после получения исполнителями бюджетных средств, а также жесткими денежно-кредитными условиями.
Поэтому рано делать выводы в контексте о негативном воздействии высоких ставок и подавления энтузиазма компаний в заимствованиях.
Промпроизводство России демонстрирует устойчивый рост на 8.5% за год с ускорением в феврале.
За год основной вклад внесла обработка, которая выросла на 13.6%, добыча – плюс 2%, электроэнергия – рост на 6.4%, а водоснабжение и коммунальные услуги выросли на 5.9%.
Февраль 2022 – это последний месяц, когда экономика России жила вне санкций и другой экономической и бюджетной конфигурации.
За два года рост промышленности на 6.5%, где добыча снизилась на 1.6%, обработка выросла на 11.5%, электроэнергия – плюс 9.4%, а водоснабжение и коммунальные услуги минус 4.5%.
Росстат фиксировал стагнацию производства с мая 2023 по январь 2024 с устранением сезонного эффекта, однако, если посчитать сопоставимый период без сглаживания выходит, что промпроизводство выросло на 5.5% (май.23-фев.24 к май.22-фев.23), но более показательно будет сравнение с докризисным периодом (май.21-фев.22), где промышленность выросла на 4.2%.
За последние 10 месяцев добыча снизилась на 1.6%, обработка выросла на 8.2%, электроэнергия – рост на 2.6%, а водоснабжение и к/у минус 6% в сравнении с сопоставимым периодом два года назад.
Результат для промышленности сильный, учитывая внешние ограничения, а за счет чего такой рост?
Май.23-фев.24 к май.21-фев.22 в разрезе отраслей промышленности с наибольшим процентным приростом:
• Производство компьютеров, электронных и оптических изделий – 51.3%
• Производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования – 46.4%
• Производство мебели – 33.2%
• Производство прочих транспортных средств и оборудования – 27.9%
• Производство кожи и изделий из кожи – 23.6%
• Производство электрического оборудования – 22.3%
Наибольшее падение демонстрируют:
• Производство автотранспортных средств - 30.6%
• Производство табачных изделий – 18.5%
• Обработка древесины и производство изделий из дерева – 10.1%
Наиболее емкие отрасли промышленности:
• Химпром – рост на 2.7%
• Нефтепереработка – снижение на 0.2%
• Металлургия – рост на 1.1%
Основной вклад в рост промышленности внес гособоронзаказ.
За год основной вклад внесла обработка, которая выросла на 13.6%, добыча – плюс 2%, электроэнергия – рост на 6.4%, а водоснабжение и коммунальные услуги выросли на 5.9%.
Февраль 2022 – это последний месяц, когда экономика России жила вне санкций и другой экономической и бюджетной конфигурации.
За два года рост промышленности на 6.5%, где добыча снизилась на 1.6%, обработка выросла на 11.5%, электроэнергия – плюс 9.4%, а водоснабжение и коммунальные услуги минус 4.5%.
Росстат фиксировал стагнацию производства с мая 2023 по январь 2024 с устранением сезонного эффекта, однако, если посчитать сопоставимый период без сглаживания выходит, что промпроизводство выросло на 5.5% (май.23-фев.24 к май.22-фев.23), но более показательно будет сравнение с докризисным периодом (май.21-фев.22), где промышленность выросла на 4.2%.
За последние 10 месяцев добыча снизилась на 1.6%, обработка выросла на 8.2%, электроэнергия – рост на 2.6%, а водоснабжение и к/у минус 6% в сравнении с сопоставимым периодом два года назад.
Результат для промышленности сильный, учитывая внешние ограничения, а за счет чего такой рост?
Май.23-фев.24 к май.21-фев.22 в разрезе отраслей промышленности с наибольшим процентным приростом:
• Производство компьютеров, электронных и оптических изделий – 51.3%
• Производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования – 46.4%
• Производство мебели – 33.2%
• Производство прочих транспортных средств и оборудования – 27.9%
• Производство кожи и изделий из кожи – 23.6%
• Производство электрического оборудования – 22.3%
Наибольшее падение демонстрируют:
• Производство автотранспортных средств - 30.6%
• Производство табачных изделий – 18.5%
• Обработка древесины и производство изделий из дерева – 10.1%
Наиболее емкие отрасли промышленности:
• Химпром – рост на 2.7%
• Нефтепереработка – снижение на 0.2%
• Металлургия – рост на 1.1%
Основной вклад в рост промышленности внес гособоронзаказ.
Чистая прибыль американского бизнеса выросла всего на 3.8% за год по номиналу и на 1.2% с учетом инфляции.
Результат слабый – втрое ниже исторического тренда 2010-2019, где темпы прироста чистой прибыли с учетом инфляции достигали 3.7% в среднем за год.
Цикл экономического роста 2002-2007 характеризовался темпами роста чистой прибыли в реальном выражении на уровне 13.1% за год, а в с 1994 по 1998 – около 20% годовых.
Эти данные объединяют общенациональную чистую прибыль с учетом малого и среднего бизнеса по всей экономике США на основе данных по нацсчетам, публикуемых BEA, на третий месяц после завершения отчетного квартала. Расчеты с учетом инфляции сделаны самостоятельно на основе общенационального дефлятора ВВП.
За 2 года (4кв23 к 4кв21) чистая прибыль выросла на 11.1% (1.8% с учетом инфляции), а за 4 года рост на 27.4% по номиналу (8.3% в реальном выражении).
Доналоговая номинальная прибыль выросла на 5.1% г/г, за два года - 14.2%, а за 4 года – 35.6%. Данные плюс-минус согласуются с корпоративной отчетностью публичных компаний.
Чистая маржинальность бизнеса в конце 2023 остается неизменной с 2010 года на уровне 12%, но ниже на 1.5 п.п, чем в 2021. Перед кризисом 2008 на пике в конце 2006 маржинальность доходила до 10.7%.
Основной источник роста маржинальности – это не повышение эффективности, а оптимизация налогооблажения и более либеральное налоговое законодательство, ориентированное на памп рынка и выплату дивов и байбэков.
Сейчас эффективная ставка по налогу на прибыль составляет всего 18% vs 25% в 2006-2007, обеспечивая минимум 1 п.п чистой маржинальности – вот и весь секрет.
Какой вывод?
• Предел эффективности бизнеса достигнут в 2010, рост маржинальности только у ИТ компаний, вся прочая экономика снижает эффективность.
• Никакого цикла расширения прибылей нет. «Сказочные перспективы и высокие темпы роста прибылей» - все это фейк и обман от продажных инвестдомов США.
• Перенос процентных издержек только начинается, как и актуализация долговых рисков.
Результат слабый – втрое ниже исторического тренда 2010-2019, где темпы прироста чистой прибыли с учетом инфляции достигали 3.7% в среднем за год.
Цикл экономического роста 2002-2007 характеризовался темпами роста чистой прибыли в реальном выражении на уровне 13.1% за год, а в с 1994 по 1998 – около 20% годовых.
Эти данные объединяют общенациональную чистую прибыль с учетом малого и среднего бизнеса по всей экономике США на основе данных по нацсчетам, публикуемых BEA, на третий месяц после завершения отчетного квартала. Расчеты с учетом инфляции сделаны самостоятельно на основе общенационального дефлятора ВВП.
За 2 года (4кв23 к 4кв21) чистая прибыль выросла на 11.1% (1.8% с учетом инфляции), а за 4 года рост на 27.4% по номиналу (8.3% в реальном выражении).
Доналоговая номинальная прибыль выросла на 5.1% г/г, за два года - 14.2%, а за 4 года – 35.6%. Данные плюс-минус согласуются с корпоративной отчетностью публичных компаний.
Чистая маржинальность бизнеса в конце 2023 остается неизменной с 2010 года на уровне 12%, но ниже на 1.5 п.п, чем в 2021. Перед кризисом 2008 на пике в конце 2006 маржинальность доходила до 10.7%.
Основной источник роста маржинальности – это не повышение эффективности, а оптимизация налогооблажения и более либеральное налоговое законодательство, ориентированное на памп рынка и выплату дивов и байбэков.
Сейчас эффективная ставка по налогу на прибыль составляет всего 18% vs 25% в 2006-2007, обеспечивая минимум 1 п.п чистой маржинальности – вот и весь секрет.
Какой вывод?
• Предел эффективности бизнеса достигнут в 2010, рост маржинальности только у ИТ компаний, вся прочая экономика снижает эффективность.
• Никакого цикла расширения прибылей нет. «Сказочные перспективы и высокие темпы роста прибылей» - все это фейк и обман от продажных инвестдомов США.
• Перенос процентных издержек только начинается, как и актуализация долговых рисков.
Сползание в рецессию в США становится все более явным – крайне слабая динамика доходов и практически полное истощение сбережений.
Реальные располагаемые доходы американских домохозяйств снизились на 0.1% м/м в феврале после нулевой динамики в январе и слабого декабря, когда доходы с учетом инфляции выросли всего на 0.2% м/м.
Соответственно, за зимний сезон (дек.23-фев.24 включительно) реальные располагаемые доходы выросли на символические 0.1% vs рекордного роста на 2.6% годом ранее. Если не брать период высокой инфляции в 2022, с 2014 по 2020 (до первых локдаунов) за указанный период реальные доходы росли в среднем на 1.2%.
Более слабый результат был в кризисный 2009 (минус 0.8%) и в инфляционный 2022 (минус 2.5%), еще в 2013 (минус 3.8%) из-за технического фактора доначисления дивидендов в ноябре, что исказило базу расчета на 4 п.п.
По расходам +0.4% в фев.24, минус 0.2% в янв.24 и +0.5% в дек.23, а за три месяца получается +0.67% - это почти вдвое ниже потребительского бума годом ранее (+1.15%), но выше средних темпов в 2014-2020 на уровне 0.5% за зимний период.
Норма сбережений рухнула до 3.6% или 746 млрд в годовом выражении, а в среднем за зиму норма сбережений составила 3.9% vs 4.2% годом ранее, что на 2 п.п ниже 2014-2020 (6.2%), т.е. потребление держат исключительно за счет сбережений.
Здесь следует учесть, что BEA пересмотрели вниз объем неипотечных процентных расходов с окт.23 по фев.24 с накопленным итогом на внушительные 148 млрд, что привело к завышению нормы сбережений на 0.25 п.п из-за манипуляции со студенческими кредитами.
Тенденция негативная. Доходы фактически перестали расти с мая 2023 – прирост в реальном выражении всего на 0.6%, норма сбережений находится на историческом минимуме, а процентные расходы устойчиво въедаются в балансы домохозяйств, изымая 2.6-2.8% от доходов, без учета ипотеки vs 1.8-2% до цикла ужесточения ДКП.
Потребление под долги уже не получится реализовать, поэтому падение спроса неизбежно – все внутренние ресурсы устойчивости исчерпали.
Реальные располагаемые доходы американских домохозяйств снизились на 0.1% м/м в феврале после нулевой динамики в январе и слабого декабря, когда доходы с учетом инфляции выросли всего на 0.2% м/м.
Соответственно, за зимний сезон (дек.23-фев.24 включительно) реальные располагаемые доходы выросли на символические 0.1% vs рекордного роста на 2.6% годом ранее. Если не брать период высокой инфляции в 2022, с 2014 по 2020 (до первых локдаунов) за указанный период реальные доходы росли в среднем на 1.2%.
Более слабый результат был в кризисный 2009 (минус 0.8%) и в инфляционный 2022 (минус 2.5%), еще в 2013 (минус 3.8%) из-за технического фактора доначисления дивидендов в ноябре, что исказило базу расчета на 4 п.п.
По расходам +0.4% в фев.24, минус 0.2% в янв.24 и +0.5% в дек.23, а за три месяца получается +0.67% - это почти вдвое ниже потребительского бума годом ранее (+1.15%), но выше средних темпов в 2014-2020 на уровне 0.5% за зимний период.
Норма сбережений рухнула до 3.6% или 746 млрд в годовом выражении, а в среднем за зиму норма сбережений составила 3.9% vs 4.2% годом ранее, что на 2 п.п ниже 2014-2020 (6.2%), т.е. потребление держат исключительно за счет сбережений.
Здесь следует учесть, что BEA пересмотрели вниз объем неипотечных процентных расходов с окт.23 по фев.24 с накопленным итогом на внушительные 148 млрд, что привело к завышению нормы сбережений на 0.25 п.п из-за манипуляции со студенческими кредитами.
Тенденция негативная. Доходы фактически перестали расти с мая 2023 – прирост в реальном выражении всего на 0.6%, норма сбережений находится на историческом минимуме, а процентные расходы устойчиво въедаются в балансы домохозяйств, изымая 2.6-2.8% от доходов, без учета ипотеки vs 1.8-2% до цикла ужесточения ДКП.
Потребление под долги уже не получится реализовать, поэтому падение спроса неизбежно – все внутренние ресурсы устойчивости исчерпали.