Возвращаемся к тому, что происходит во Владивостоке, пока мы сидим дома, а происходит подготовка к 160-летию города и охреневшее благоустройство. Об истории с мозаиками на Набережной уже много кто написал, но я надеюсь, что обсуждать это мы не перестанем.

Учитывая, как городские службы любят всё закрашивать (сразу вспоминаем работы Concrete Jungle и Evol), новым инструментом уличных художников легко может стать растворитель.

Тем временем Маша Ламзина берётся не за растворитель, а за отбеливатель.) Всегда радостно встречать её работы.

Вообще очень нравится, что делают с текстилем художники и дизайнеры во Владивостоке, а на самоизоляции это вообще один из самых главных материалов. Хочешь — с ног до головы обмотайся, когда надоест вся домашняя одежда, хочешь — фон для изоизоляции накрути, или построй дом из стульев, а на него крышу из простыни накинь. (Я вот которую неделю строю планы на преображение белой футболки.)

Прочитала в десяти местах пресс-релиз ночи музеев, который обещает встречи с директорами музеев от Лиссабона до Владивостока, но нигде не увидела, что за музеи из Владивостока и о чём расскажут. Строго говоря, понятно, о каких музеях идёт речь, но на страницах у них ничего об этом нет. По-моему, это очередной звоночек про то, как мы устали от онлайна. Иногда я фантазирую, что «когда всё кончится», люди просто на несколько суток забудут о существовании социальных сетей, перестанут проверять сообщения в мессенджерах, в ютубе настанет полный штиль.

Но кого я обманываю, первым делом взорвётся инстаграм: листочки-цветочки, столики в кофейнях, и, да — селфи в музеях.

Ночь музеев во Владивостоке отмечу, включив фоном что-нибудь из старых видео Приморской картинной галереи. В чате канала (в него можно добавляться и нести полезные вещи) недавно показывали видео из реставрационной мастерской, а это всегда кайф и немножко лаборатория: красочные слои под микроскопом, баночки и тюбики со всякой алхимией, которую нужно специальным образом разводить и хранить, дырки в холсте, которые подклеивают ниточка к ниточке.

Ещё это очень терапевтичное зрелище. Приятно смотреть даже на то, как ботинки чинят, а художественная реставрация восстанавливает не просто предмет, а память о важном. На видео рассказывают про работу над холстами Карла Каля и Николая Штуккенберга, которые были одними из первых художников во Владивостоке. Оба были репрессированы и расстреляны, что не сильно способствовало сохранению их наследия, да и вообще это наша большая болячка, что в городе нет постоянной экспозиции про историю приморского искусства. Обещают видеоэкскурсию по хранилищу фондов, хоть так.

Вот вам ссылка на канал, если вы соскучились по зелёным стенам Картинки. Если вдруг однажды соберутся отменять интернет, брошусь спасать оттуда подборку лекций Александра Лобычева.
https://www.youtube.com/channel/UCkdBNQTZjockY_DoV5xel5A/playlists

Предупреждение: пост про деятельность Хржановского. Если вы не знали или не хотели знать, как там дела, пролистывайте, а у меня тут стул три недели тлел и наконец загорелся.

Я в принципе не доверяю всякой гигантомании, поэтому для меня эти рассказы про 15 лет съёмок и 700 часов материала и полное погружение — это что-то из анекдотов, где мужики хвастаются большими тачками, потому что у них пенис похож на курагу. Ну а давеча режиссёру подвинули кресло художественного руководителя Мемориального центра Холокоста «Бабий Яр». Зашёл он эффектно: ознакомившись с идеями худрука, из проекта посыпались кураторы и научные консультанты (параллельно и у фильмов как-то не пошли дела с европейским прокатом).

Предполагается, что в мемориальном комплексе посетители смогут пройти всякие там сценарии по следам известных психологических экспериментов. Так уж сложилось, что все эти эксперименты в известной степени демонстрируют, что человек — существо хрупкое, и существует огромное количество условий и обстоятельств, в которых он своим поведением гордиться не может. То есть шанс почувствовать себя в шкуре предателя или палача немизерный. Спрашивается, зачем ставить на людях эксперименты, результат которых немного предсказуем?