В начале недели прошло очередное судебное заседание по пропаганде. И, как всегда, Екатеринбург, кажется, создаёт прецеденты.

Как известно, статья 6.21 не очень работает, а больше используется как метод давления на активистов и запугивания общественности. Прошлым летом в рамках Школы правовой журналистики я готовила материал о её применении и окончательно убедилась в этом. Поэтому неудивительно (хотя и грустно), что суды рассматривают дела о пропаганде за одно-два заседания, не вникая в суть. Если дело дошло до суда, совершенно очевидно какой будет вердикт – суд признает людей виновными в нарушении закона и назначит штраф. Неважно, с какой небрежностью составлено обвинение, какие абсурдные выводы у горе-«экспертов»: если есть протокол, значит, должен быть штраф. И ни о какой состязательности и справедливости речи, к сожалению, не идёт.

Однако вот в Екб это было уже четвёртое заседание. Судья удовлетворяла почти все ходатайства, вызывала свидетелей и согласилась запросить и дождаться экспертизу из полиции. Очевидно, что она действительно хочет разобраться в этой истории и вынести максимально справедливое решение (по её мнению). Она выслушивает доводы Ани и её адвоката, выслушала свидетельницу с их стороны, внимательно допросила эксперток и пыталась понять, где же именно они усмотрели пропаганду.

Как по мне, судью мучает внутреннее противоречие. С одной стороны, она явно считает, что любое упоминание букв ЛГБТ или организаций, работающих с сообществом, – это само по себе пропаганда. Это понятно из тех вопросов, которые она задаёт из раза в раз. И в этом убеждении она непреклонна. С другой стороны, она, похоже, понимает, что назначать штраф за размещение анонса мероприятия в ЛГБТ-центре или новости о том, что ЛГБТ-центр посадил дерево в городском саду – это за гранью разумного. И вот она уже четыре заседания подряд прилагает все усилия, чтобы понять, какой вред детям был нанесён этой информацией. И у меня стойкое ощущение, что признавать Аню виновной она не хочет, но ведь у неё на столе лежит дело, и есть российская судебная практика – как же быть, как же быть.

Заседание на следующей неделе, скорее всего, будет последним. Судья сказала: «готовьтесь к … прениям». И вот эта её пауза меня немного напрягла. Собиралась ли она сказать «готовьтесь к штрафу»?

В любом случае, это дело невероятно интересно и полезно. Оно показывает, что надежда на справедливое судебное разбирательство в нашей стране ещё не окончательно умерла.

Очередное 26 апреля и очередной День видимости лесбиянок 👭
Откопала в архивах текст, который я переводила когда-то для Ресурсного центра и который неплохо разошёлся по родительским сообществам. Думаю, будет в тему вспомнить о нём именно сегодня.

Возможно, ваша тоддлерка лесбиянка

Пара двухлеток – мальчик в голубой кепке и такого же цвета шортах и девочка в кружевном розовом платьишке – шагают, держась за руки. Свободной рукой она убаюкивает куклу, а он вцепился в пластиковый самосвал своей.

Дети выглядят как маленькие пузатенькие взрослые. Они до боли в сердце очаровательны.

И какой-нибудь балбес обязательно посмотрит и слащаво скажет: «Ах, посмотрите на её маленького бойфренда! Какая прелесть!»

Да…. Нет!

Прелесть? Конечно, им же по два годика. Всё, что они делают, прелестно. Но «бойфренд»? Им всего два. Она даже ещё не знает, что у него есть пенис, не говоря о том, на что он способен.

И что если, когда она узнает, она не захочет иметь с этим ничего общего?

В мире, в котором мы наконец-то добились какого-то прогресса в понимании негетеросексуальных идентичностей и их права на признание, уважение и равноправие, навязывание гетеронормативных установок очередному поколению – это огромный шаг назад, в противоположном направлении от инклюзивного и толерантного общества.

Гомосексуалки и гомосексуалы – это люди. Некоторые люди гомосексуальны.

Возможно, вы, как и большинство людей по всему миру, знаете и принимаете это. Однако когда вы обращаетесь с детьми так, как будто они гетеросексуальны по умолчанию, вы обрекаете их на точно такое же непонимание, харассмент и дискриминацию, которым всегда подвергались негетеросексуальные подростки и взрослые.

Если мы будем продолжать говорить с этой маленькой девочкой в течение следующих десяти лет так, как будто её судьба – влюбиться в мужчину, то КАК она будет реагировать на себя и окружающих, когда она обнаружит, что вообще-то её привлекают девушки, а не парни? Или и те, и другие?

Как она должна будет отвечать, когда каждое воскресенье за семейным обедом её будут спрашивать, «ну что, кто из мальчиков в школе тебе нравится?»?

Как она будет относиться к себе, когда она поймёт, что ей хочется поцеловать девочку, которая живёт на соседней улице, а не мальчика из соседнего подъезда?

Какие отношения и сексуальная жизнь у неё будут, если она будет думать, что она не может поговорить с вами, своими родителями, об этом?

Ваша маленькая девочка может вырасти и влюбиться в женщину.
Она может осознать, что ей комфортнее быть мужчиной.

Она может захотеть иметь несколько мужей, жён, парней или девушек одновременно.

Она может вообще быть незаинтересованной в сексе или романтических отношениях.

Она может захотеть выйти замуж за мужчину другой национальности.
Вы можете принимать её такой, какая она есть, но она может не знать об этом.

Но просто верить в равноправие недостаточно. Мы должны активно практиковать принятие и осознанно относиться к тем предубеждениям, которые мы проецируем. Мы должны позволять нашим детям видеть мир, в котором их идентичности воспринимаются как нормальные и допустимые, независимо ни от чего.

Это легче, чем вы думаете. Вам даже не придётся говорить ничего, что заставит вас почувствовать себя неловко. И речь не о том, чтобы обращаться с детьми так, как будто они все априори гомосексуальны. Просто используйте язык, который подходит всем идентичностям.
Вместо того, чтобы спросить «Есть ли у тебя парень?», спросите: «Ты встречаешься с кем-то?»

Вместо того, чтобы внушить вашему ребёнку, что однополые отношения это табу, включите эту тему в ваши беседы про птичек и пчёлок.

Вместо того, чтобы сказать, что «даже в розовом он выглядит мило», скажите просто: «он выглядит мило».

И вместо того, чтобы назвать этого тоддлера её бойфрендом – просто не делайте этого. Им всего два года. Она даже не может ещё произнести все буквы, которые содержатся в этом слове.

Оригинал статьи тут

За что люблю истории о Бэтмэне, так это за реалистичные описания пороков общества и социальных проблем. Без всяких там метафор и аллюзий, магических событий и инопланетных суперзлодеев.

Власть, которая неизбежно развращает. Коррупция на всех уровнях. Продажные служители закона. И бессилие простых людей.

Эти истории появились почти сто лет назад, но актуальности они не теряют. История повторяется снова и снова. Политики обещают новую жизнь, улучшение условий, равноправие и справедливость. И из раза в раз все эти обещания разбиваются о реальность, в которой обязательно найдутся те, кто поставит свою жажду наживы выше интересов общества, и система опять сгниёт изнутри.

А ещё эта конкретная линейка комиксов (а также фильмов и сериалов) - самая близкая для читателей. Здесь речь идёт не о спасении мира от глобальной угрозы. И даже не о спасении страны. Это истории об одном конкретно взятом вымышленном городе. Хотя по сути - это может быть любой город и любая страна. Прелесть (и ужас) этой фабулы в её универсальности. Эти события могут произойти в любой стране мира, и поэтому с ними так легко соотнести свой опыт.

Ещё один страшный в своей реалистичночти аспект историй о Бэтмэне в том, что фабрика злодеев Готэма - это психиатрическая лечебница для особо опасных преступников. Авторы нам прямым текстом говорят, что пенитенциарные учреждения только на бумаге "исправительные". В действительности же они никого не исправляют, а только делают людей ещё более озлобленными и агрессивными. Многие персонажи попали в это заведение относительно нормальными, но вышли из неё уже маньяками с единственным желанием - разрушить всё вокруг и посеять хаос.

Ну и, пожалуй, последнее наблюдение, которое я сделала при просмотре новинки о Тёмном рыцаре. Многие истории о злодеях рассказывают нам об их тяжёлом детстве (я недавно писала об этом в связи с другой франшизой). Злодеи Готэма в этом плане не исключение. Однако есть одна важная разница: в их тяжёлом детстве виновны власть и коррупция. Все они - жертвы системы. И в этом прослеживается очень красивая взаимосвязь. Здесь нет какого-то универсального глобального зла. Наоборот, зло в этих историях очень локально. Но оно пронизывает все уровни жизни и само себя воспроизводит.

К сожалению, выводы после просмотра или прочтения хроник Готэма неутешительны. Всегда остаётся горькое послевкусие безысходности. Здесь никогда нет хэппи эндов. Как и в реальной жизни.

Калининградская область - это регион для жизни. Возможно, здесь власти действительно заботятся о своих гражданах. Возможно, здесь больше денег и меньше коррупции, чем во многих других регионах. Возможно, свою роль играет близость Европы и насмотренность людей, в том числе - принимающих решения о том, как оно должно быть. Как бы то ни было, здесь максимально комфортно, другое слово подобрать трудно.

Первое, что бросается в глаза, это обилие зелени. Все населённые пункты, где я успела побывать, просто утопают в самой разнообразной растительности, а местами выглядят как города, построенные в лесу. И это при том, что местные сетуют, сколько было вырублено за последние годы. Богинюшка, если то, что я вижу - это остатки, то я не могу представить, как же было до вырубки. По сравнению с тем же Екб, где есть улицы без единого деревца на километры вперёд, а каждый парк и сквер нужно отстаивать перед властями, здесь - настоящий зелёный рай. Плюс морской воздух, и вот вам уравнение для здоровой атмосферы. Дышится здесь легче, чем в любом другом месте (сугубо мои личные ощущения, конечно же).

А ещё здесь принимают всерьёз концепт доступной среды. Вместо битой плитки, дыр в асфальте и бесконечных лесенок и паребриков я вижу ровные дороги, пандусы и аккуратные спуски на пешеходных переходах. А в Янтарном, где мы остановились, даже пляж - доступный. Тут есть специальный электрический спуск для маломобильных граждан.

А ещё я не вижу здесь такого упадка старых зданий, как у нас в городе (и в некоторых других). За памятниками архитектуры здесь следят, объекты ОКН действительно охраняют. Здесь нет ветхих покосившихся избушек, и даже руины средневековых замков выглядят благородно. Думаю, что дело скорее в понимании ценности этих зданий, чем в больших деньгах. Здесь как-то более грамотно расставляют приоритеты, что ли.

Повторю тезис, который я обозначила два года назад, когда впервые здесь побывала. Я никогда не представляла свою жизнь в России нигде кроме Екб. Но после посещения Калининградской области я поняла, что если и переезжать, то только сюда.

Сегодня, 17 мая - день против гомофобии, бифобии, трансфобии и прочих фобий в отношении людей, идентифицирующих себя как часть лгбт+ сообщества.

Казалось бы, прошло больше 30 лет с момента исключения гомосексуальности из МКБ, и даже трансгендерность уже тоже исключили из подраздела психиатрических заболеваний в новейшей редакции. То есть, официально медицина установила, что лгбт+ персоны - не больные люди. Гетеросексуальность - лишь один из вариантов нормы, а существуют и другие - гомо-, би-, асексуальность, и другие вариации.

Тем не менее, врачи менее прогрессивных стран (в том числе и нашей) всё ещё убеждают людей, что они больные. А на государственном уровне до сих пор существует стигматизация, которая пронизывает жизнь общества.

Отказать в проведении мероприятия из-за того, что его проводит лгбт организация - это гомофобия.

Сказать "я ничего не имею против лгбт сообщества, но консультировать таких людей не буду" - это гомофобия.

Предоставить площадку для мероприятия, но попросить убрать из названия и программы волшебные буквы лгбт - это гомофобия.

Не учесть мотив ненависти в деле о нападении на гея - это гомофобия.

Изнасиловать женщину, чтобы она перестала быть лесбиянкой - это гомофобия.

Выгнать собственного ребёнка из дома, предварительно порвав его документы - это гомофобия.

Отвезти своего ребёнка-подростка на обряд экзорцизма к батюшке - это гомофобия.

Сказать женщине, которая хочет сделать ЭКО, что её образ жизни неприемлем, и нужно рожать "как твои мама с папой" - это гомофобия.

Сказать школьнику, что он сам виноват в том, что его травят, потому что не выглядит "нормально" - это гомофобия.

Вылавливать на улицах города людей с цветными волосами с целью их "перевоспитать" - это гомофобия.

Глумиться в эфире центрального телеканала над олимпийским чемпионом-геем - это гомофобия.

Это всё невыдуманные истории, со многими из них я сталкивалась в своей работе или жизни. Гомофобия существует, и она ближе, чем мы думаем. И в наших силах сделать так, чтобы её стало меньше. Да, нам не изменить государственную политику, но мы можем менять дискурс в своём окружении и делать этот мир чуточку добрее каждый день.

Вот, кстати, наглядная иллюстрация. Как думаете, люди, написавшие это на тротуаре, хотели сделать комплимент или оскорбить?

Есть у меня подруга Ксюша, с которой мы знакомы без малого 20 лет. Мы вместе учились на французском инязе, и если я изменила французскому языку с английским, то Ксюша до сих пор преподаёт именно тот язык, которому нас учили в универе. А помимо преподавания здорово и увлекательно пишет о разных аспектах изучения и преподавания языков вообще и французского в частности. Причём откапывает такие штуки, о которых даже я не слышала (например, происхождение имён Астерикса и Обеликса или слова "ресторан").

Так что если вы или ваши знакомые захотят выучить французский или прокачать его до нового уровня или просто подпевать Эдит Пиаф или Стромаэ (тут уж кому что), смело пишите Ксюше. А если вы такие же языковые задроты, как мы, то подписывайтесь на её канал, там много интересного обещаю.

Ну и, конечно, не забудьте передать эту ценную информацию людям из вашего окружения, кому она актуальна. Такая вот минутка дружеской рекламы.

Когда ты аллергик, жизнь полна сюрпризов каждый день, и никогда не знаешь, откуда ждать подвоха.

На днях у меня заболело горло, и я нашла дома какие-то леденцы. Второй день ловлю странные ощущения, и понимаю, что у меня во рту всё распухло, и это явно уже не про больное горло. И сегодня меня осенило, что леденцы были то ли с мёдом, то ли с прополисом, и это всё из-за них! Лечила одно, а в итоге получила на одну проблему больше. Я вспомнила, что несколько лет назад стоматологиня прописала мне какой-то гель для дёсен с прополисом, я им намазалась на ночь, а с утра проснулась с раздутой нижней частью лица, как будто меня рой ос покусал.

Кстати, об осах, в детстве я наступила на одну, и нога у меня увеличилась в три раза.

А ещё однажды бабушка подарила мне красивую ночнушку, в которую я с удовольствием облачилась, а проснулась, покрытая сыпью. Потому что там какая-то синтетика была, которую моя кожа не выносит, очевидно. С тех пор стараюсь использовать исключительно натуральные ткани.

А один раз я чуть не умерла из-за антибиотиков, которые мне прописали для лечения ангины. Посреди ночи я проснулась в сыпи и с температурой выше 40. Словила панику, вызвала скорую, неделю ходила на капельницы.

А ещё в детстве я обнаружила, что у меня аллергия на советский бактерицидный пластырь. Знаете, который ещё с зелёнкой. У меня вскакивают гигантские волдыри на месте соприкосновения клеящей части с кожей. И если сейчас это вообще не проблема, потому что в любой аптеке продаются современные пластыри разных конфигураций, то в школьные годы в 90-е было совсем не так. Особенно сложно было убедить медсестёр не клеить на меня эти пластыри, потому что слово ребёнка против слова опытного взрослого – ну, вы понимаете.

В студенческие годы я работала в библиотеке, и как-то мы несколько недель проводили ревизию фонда редких книг. Это дореволюционные, старые, красивые издания. И тогда я узнала, что у меня аллергия на книжную пыль. Я ходила с красным носом и вечно слезящимися глазами, но от задачи не отступилась, потому что когда бы мне ещё такой шанс выпал – прикоснуться к уникальным произведениям искусства.

За годы я научилась исключать большинство аллергенов из своей жизни. Но иногда всё же случаются сюрпризы. А главная моя радость до сих пор – что у меня нет аллергии на животных. Иначе как бы я без котиков и пёсиков?

У проектной деятельности по сравнению с обычной трудовой занятостью есть свои плюсы и минусы. А самое главное отличие - необходимость писать заявки и последующие отчёты.

Минусы такой системы работы более-менее очевидны. Нет стабильности в доходе, потому что он зависит от того, задействована ты на данный момент в проекте или нет. К тому же, от проекта к проекту разные гонорары, так что в этом году ты можешь получать условные 40 тысяч в месяц, а в следующем - только 25. Ну и, конечно, если ты участвуешь в написании заявок/отчётов, то это дополнительная нагрузка, которая зачастую не оплачивается.

Но в этом же и главный кайф! Составление заявок и отчётов это отличная профилактика синдрома самозванки. Это возможность оглянуться на свой предыдущий опыт, трезво взглянуть на свои скиллы и компетенции, презентовать их в сжатом и убедительном виде (иначе заявку не одобрят), расписать, какие вы классненькие, и самим поверить в это. А регулярные отчёты это подведение итогов своей же работы и объективная оценка и переосмысление результатов, чего часто не хватает в привычных системах работы.

А ощущения от окончания очередного проектного периода ни с чем не сравнимы, это одновременно облегчение и удовлетворение, гордость за себя и свою команду. Повод сказать себе "я молодец!".

Размышления навеяны тем, что на днях мы подали очередную заявку. И теперь пару недель нас ждёт небольшой перманентный мандраж, пока не огласят результаты.

Сегодня День защиты детей.
Раньше я не очень понимала, от чего именно нужно защищать детей в этот день.
Теперь сомнений не осталось - от войны (любой, в любой стране и по любым поводам).
По последним данным ООН, с 24 февраля погибли как минимум 91 девочка и 99 мальчиков, а пол ещё 69 детей неизвестен. Ранены как минимум 108 девочек и 130 мальчиков и ещё 164 неопознанных ребёнка.
А сколько детей пострадали во всех войнах хотя бы с начала века - невообразимо.
Это очень страшные цифры.
Дети - невинные жертвы политических игр взрослых людей.
(картинка от Феминистского антивоенного сопротивления)

Я тут солидарна с Игорем и говорила примерно то же самое в комментариях разным сми, которые спрашивали, что я думаю по всему этому поводу.

В итоге, пока некоторые активисты объединились и обсуждали потенциальную кампанию против законопроекта, а сми готовили публикации, законопроект не вызвал особого интереса в госдуме. Сми и активистам он был интереснее.

Обидно, конечно, за журналисток. Им теперь переписывать свои материалы и менять фокус. А, может, вообще, их посчитают неактуальными и не выпустят.

Государственная дума не будет рассматривать законопроект об ответственности за пропаганду "нетрадиционных сексуальных отношений" среди совершеннолетних.
Комитет по государственному строительству и законодательству предложит вернуть его субъекту законодательной инициативы (севастопольское заксобрание) как несоответствующий Регламенту Госдумы (отсутствует заключение Правительства)
Это следует из опубликованной повестки сегодняшнего заседания Комитета.
Рубрика "А я говорил!"
Забавно, что буквально вчера на практическом занятии курса "Стратегии общественных изменений" разбирали будущее этого законопроекта и варианты реагирования

Расскажу вам о парадоксе. В повседневной жизни я скорее интроверт и социофоб. Очень не люблю толпы людей, панически боюсь телефонных звонков и закрытых дверей. Перспектива разговоров с незнакомыми людьми вызывает у меня ужас, а присутственные места заставляют сердце биться чаще, а коленки трястись.

Я почти год не могу сдать в ремонт CD проигрыватель, и несколько месяцев – починить свой фотоаппарат. А всё потому, что не могу собраться и обзвонить ремонтные мастерские, чтобы узнать вообще, насколько это возможно.

В минувшую пятницу я решила не ходить на Ночь музыки, которую раньше любила. Я просто представила, какие там будут толпы, и поняла, что не готова.

При всём при этом, я всегда любила свою работу преподавателя и переводчика, которая предполагает постоянное взаимодействие с людьми. Причём, по большей части – с незнакомыми.

А любимый аспект моего активизма – взаимодействие со СМИ и организация мероприятий. Я очень люблю давать интервью и комментарии, а также общаться с представителями площадок и участниками разных движей. Я получала невероятный кайф и прилив адреналина во время наших Ural Pride Week, но после них, конечно, потом месяц отходила и вообще не хотела выходить из дома.

В этом году мы ещё ничего не проводили, только участвовали в нескольких вебинарах. Активность в целом поутихла, по вполне понятным причинам. И я прям соскучилась по всяким выставкам-дискуссиям-переговорам-рассылкам пресс-релизов.

И что бы вы думали? Наконец возникла возможность организовать что-то интересненькое. Из дела, которое сейчас ведёт наш проект, родились две потрясающие идеи. И в ближайший четверг мы презентуем фотопроект о взаимосвязи речей ненависти и насилия, а через пару недель проведём (надеюсь) важную дискуссию о культуре отмены.

Я как будто снова живу полной жизнью! Но без повода общаться с людьми всё же не очень хочу.

Я никогда никого не увольняла.

Всегда только увольнялась сама, и это был максимально болезненный процесс каждый раз. Потому что меня уговаривали остаться, и мне надо было объяснить, почему я ухожу, при этом не обидев начальство.

Но вот так, чтобы сказать кому-то в лицо, что я не хочу больше вместе работать – такого ещё не бывало.

И вот сегодня впервые в жизни я сделала это. Я полтора месяца собиралась с мыслями. Искала пути решения. Пыталась понять – это мне кажется, что что-то не так, или всё же персона не справляется. Да и даже если не справляется – разве это повод увольнять? Ведь она явно старается. И наказывать за то, что кто-то, может, менее сообразительный или имеет меньше опыта – это ж не дело. Нужно же давать всем равные возможности, было бы желание продолжать стараться дальше.

С другой стороны, есть цели и задачи проекта, в котором мы все вместе работаем. И если они не выполняются, то с этим нужно что-то делать. Если персона не всегда понимает, почему нужно выполнять определённые действия, а гнёт свою линию, которую не может аргументировать, то ведь, наверное, вопросы к ней. И главный вопрос – а действительно ли ты хочешь работать в этом проекте?

Я поняла, что быть начальником – не моё. Ты в любом случае всегда не права. Контролируешь? Плохо, ты тиран. Не контролируешь и даёшь карт-бланш? Страдают результаты, и опять виновата ты. И как бы, выбирая между судьбой проекта, которым горишь, и самочувствием одной персоны, приходится выбирать проект. Хотя звучит, конечно, ужасно. А если выбирать людей, заботиться о них максимально, учитывать все их особенности, подстраиваться и потакать, то с большой долей вероятности далеко не уедешь. Зато люди будут довольны. Но это не точно.

Ещё одна сложность в подобных разговорах – не переходить на личности. Не говорить, что кто-то объективно не вывозит, перечисляя все косяки, а как-то выстроить беседу так, чтобы вина опять легла на тебя. Мне кажется, у меня не очень получилось, но, видит богиня, я старалась.

Наверное, если когда-нибудь меня позовут участвовать в вечеринке факапов, я смогу рассказать, как я облажалась в качестве руководителя. Взяла на работу неподходящего человека, долго страдала от несовпадения нашего видения процессов, а потом уволила. Причём, почему-то у меня есть ощущение, что персона так и не поняла до конца, чем же я была недовольна.

Ну что ж, любой опыт — это опыт, и его нужно принимать и делать выводы. Чем и займусь в ближайшее время.