До переговоров остаются сутки. Информационный шум зашкаливает. Американская пресса публикует «жесткие» заявления, советники Белого дома выстраивают риторику давления, аналитики пророчат ультиматумы. Но всё это не более чем фон.

Теоретически мы находимся в «переговорном моменте», когда сама встреча лидеров формирует новую структуру взаимодействия, вне зависимости от риторики, предшествующей диалогу. Роберт Патнэм называл это «игрой на двух уровнях»: до встречи стороны играют для внутренней аудитории, но за закрытыми дверями идёт вторая игра. Там уже не лозунги, а поиск реальных решений.

Суверен тот, кто принимает решение. В России это Путин. Является ли таким человеком в США Трамп - покажут переговоры. Думаю, что является, несмотря на давление внутри страны и из ЕС.

Конечно, личностный фактор во время переговоров будет важен, но переоценивать его тоже не стоит. В конечном счете, стороны будут действовать, руководствуясь своими национальными интересами, а не эмоциями. Для России главный интерес заключается в сохранении стратегической безопасности и суверенитета. В границах, описанных в Конституции страны.

Те эксперты и спикеры, у кого резко повысилось артериальное давление от того, что "мы сейчас все уступим", не очень трезво оценивают реальность. Есть часть субъективная, связанная с позицией самого Верховного Главнокомандующего. Она хорошо известна, и никаких оснований для того, чтобы подвергать ее сомнению нет.

А есть и объективная сторона вопроса, связанная с политической системой России. В ней политическая воля первого лица является определяющим фактором. Нравится это кому-то или нет. Владимир Владимирович за два десятилетия выстроил политическое пространство, в котором уступка в ключевых вопросах исключена.

Сами переговоры - уже уступка американцев. Год назад встреча глав США и РФ была исключена. Еще несколько месяцев назад Трамп избегал ее всеми возможными способами. Но русская армия создала и продолжает создавать условия, при которых Запад вынужден слушать Россию. Мерц говорит о территориальных уступках не от хорошей жизни.

Переговоры на Аляске будут вестись с позиций жесткого реализма. Информационный шум никакого значения играть не будет. Даже если это первая встреча, и она может быть названа "чистым листом", на нём уже есть водяные знаки национальных интересов. Американские интересы ни с Донбассом, ни с Луганском, ни с Херсоном, ни с Запорожьем никак не связаны. Запад может уступить и продолжить существовать. Россия того же себе позволить не может.
В конечном счете, главный вопрос, который прозвучит от России в ответ на очередной ультиматум - а если нет, то что? И на него ответов у Запада все меньше с каждым днем.

Переговоры продлились около 3 часов. России удалось сорвать «момент давления». Ключевой риск для нас был в попытке быстрого навязывания «паузы» на условиях США. Он не реализовался. Так как сделки нет, Россия сохраняет инициативу на поле боя и в дипломатии.
Второе достижение - легитимация переговорной рамки «США—Россия». Сам факт прямых переговоров по Украине показывает, что архитектура урегулирования проходит через Москву и Вашингтон, а не многосторонние форматы. И Украина присутствовать там не должна. Таким образом, наша "доля" в процессе возрастает.
Одна из потенциальных проблем - коммуникационный вакуум со стороны администрации Трампа. Он в западной прессе сейчас восполняется критиками, что может сузить пространство уступок для Вашингтона.
Сейчас резкие развороты и шаги на встречу России со стороны Трампа маловероятны, потому что во внутренней политике США это будет обладать абсолютно токсичным эффектом.
Итог «без сделки» в Анкоридже — лучший из реалистичных сценариев для нас на данный момент. Мы подтвердили свой статус как обязательного участника сделки и оставили пространство для пакетного торга на фоне обязательного успешного продолжения СВО.

Моя беседа со Скоттом Риттером — человеком с уникальным взглядом на мировую политику. Ветеран разведки корпуса морской пехоты США, журналист и аналитик, он привык смотреть на международные события без розовых очков. Мы поговорили о том, как изменилась логика диалога между Москвой и Вашингтоном, что стоит за переговорами в Анкоридже и какие уроки каждая сторона должна извлечь, чтобы не повторять старые ошибки.

Это был не обмен дипломатическими реверансами, а честный разговор о вещах, которые в Вашингтоне и Москве обычно предпочитают обсуждать за закрытыми дверями: стратегическая стабильность, роль политической воли и значение базовых ценностей для сплочённости общества.

https://t.me/klubnarodnogoedinstva/1998

«Украина не признает, что территории находятся под чужим суверенитетом, но признает, что военным образом они утрачены. Это не противоречит международному праву, но это очень серьезная уступка».
Э. Макрон

То, что территории утрачены военным путем - это данность. С тем же успехом можно признать, что земля - круглая. Потому что от того, что кто-то это не признает земля квадратнее не становится.

Признание территории в международном праве означает именно юридическое признание суверенитета государства над ней.

Украинские и европейские СМИ вчера радостно раструбили: Киев якобы выпустил баллистическую ракету с дальностью три тысячи километров. Звучит так, будто в гараже под Житомиром внезапно собрали аналог «Сатаны». На деле же речь идёт о британской частной конторе Milanion Group Ltd, которая выпускает FP-5 — её-то и выдали за «украинскую разработку».

И тут возникает вопрос: почему именно сейчас? Почему этот вброс появился сразу после встречи Путина и Трампа?

Ответ прост: информационное поле надо было перехватить. Москва и Вашингтон только что показали, что могут разговаривать напрямую, а значит — «украинская повестка» рискует отойти на второй план. А это смертельно опасно для Киева и его кураторов. Если про Украину перестанут говорить, она теряет цену как инструмент давления на Россию.

Отсюда и громкие заявления про «ракеты на 3000 км»: чисто для картинки, чтобы напомнить о себе и показать, что «с нами ещё придётся считаться».

Почему Европа так настойчиво не даёт Киеву заключить мир? Потому что мир с Россией похоронит их главную политическую легенду. Пока война идёт — можно списывать на неё инфляцию, кризис, энергетические провалы, а заодно качать военный бизнес. Мир же обернётся неудобными вопросами: зачем спалили сотни миллиардов евро и довели собственные экономики до ручки?

Поэтому Украина для Лондона, Парижа или Брюсселя — не страна, а батарейка, которую нельзя выключать. А подобные сенсации про сверхоружие — всего лишь способ не дать этой батарейке разрядиться.

📌"Мировая политика" с Генри Сардаряном — на Радио Sputnik.

Трамп намерен поговорить с Зеленским в Вашингтоне без европейских лидеров; вероятность гражданской войны в Европе оценили в 95 %; Иран может провести прямые переговоры с США по ядерной тематике.

В 17:05 подключайтесь на 91.2FM в Москве и 91.5FM в Петербурге и смотрите трансляцию:

ВК | RUTUBE | Telegram

Подписывайтесь на Радио Sputnik

Мировая политика с Генри Сардаряном | 18 августа

Что Вучич собирается делать, чтобы остановить протесты в Сербии? Почему европейские правительство теряют контроль над своими странами? Какие проекта России и США могут возобновиться после саммит на Аляске? Что может послужить гарантиями безопасности Украины? Надо ли приглашать Европу за стол переговоров?

Разбираемся в программе "Мировая политика с Генри Сардаряном" в эфире радио Sputnik.

Смотреть на платформе VK

Очень много говорится про гарантии безопасности для Украины. То, что Россия согласилась с необходимостью их предоставления ошибочно трактуют как зеленый свет для размещения западных войск, либо как обязательства европейцев воевать на стороне Киева.
На самом деле, в международных отношениях, действительно, известны договорные, политические коллективные, двусторонние механизмы безопасности.
Но, почему-то, все забывают про наиболее подходящий инструмент - нейтралитет и гарантии его соблюдения. Он предполагает международное признание нейтралитета государства, подкреплённое гарантиями великих держав.
Нейтралитет — это особый международно-правовой статус государства, при котором оно не участвует в военных союзах и блоках, не допускает размещения иностранных войск на своей территории, обязуется не участвовать в вооружённых конфликтах, а в обмен получает гарантии уважения своей независимости и территориальной целостности.
Вполне укладывается в требования, выдвигаемые Россией перед началом СВО.

Сегодня отмечается День государственного флага России. Но наш триколор - это не только символ государства, но и пример успешного геополитического проецирования мягкой силы Российской Империи.
В XIX веке, когда формировались национальные движения славян, Россия уже воспринималась как политический центр и покровитель. Поэтому её государственный символ автоматически становился культурным ориентиром.
В 1848 году на Первом Славянском конгрессе в Праге делегаты приняли решение использовать именно белый, синий и красный как «панславянские цвета». Это решение символически закрепило культурную гегемонию России в славянском мире.
Ещё в 1835 году при принятии Конституции Княжества Сербия был утверждён флаг в красно-сине-белых тонах. Выбор обосновывался тем, что это «русские цвета», а Россия воспринималась как покровитель Сербии в борьбе против Османской империи. Сочетание цветов стало символом духовной и политической близости к России.
В 1848 году, под влиянием революционных движений, словенцы приняли флаг бело-сине-красный. Он прямо воспроизводил российский триколор, чтобы подчеркнуть принадлежность к панславянскому движению.
В Словакии национальные цвета формировались в том же революционном 1848 году: студенты в Вене и Пеште вывесили бело-сине-красное знамя как символ национального пробуждения.
Хорватский флаг также складывался в середине XIX века. Красный, белый и синий были соединены как панславянские цвета, но при этом вплетались в местную традицию шахматного герба.
Чехи первоначально использовали красно-белые цвета. Но под влиянием панславянской символики к белому и красному был добавлен синий, чтобы показать принадлежность к славянской общности.
Черногория долгое время использовала красно-сине-белый флаг (вариант сербского). Это также было осознанным выбором, увязывавшим страну с Россией и общеславянской идентичностью.

Это лишь небольшой пример того, как символ на основе философской концепции может играть важную роль в применении мягкой силы великой державы.

Философский и идейный фундамент панславизма складывался на пересечении дискурсов романтического национализма (подчеркивание уникальности народа, его духа, языка и фольклора), христианской эсхатологии (особенно в православной традиции, где Россия мыслилась «третьим Римом»), геополитического осмысления Европы XIX века (где славянские народы искали баланс между немецким и австрийским влиянием с одной стороны и турецким — с другой).

Россия играла в панславизме двойную роль — как культурный центр и как потенциальный политический лидер.
Славянофилы Алексей Хомяков, Иван и Пётр Киреевские, Юрий Самарин подчеркивали особый духовный путь славян, основанный на православии и соборности. Они видели в России хранительницу подлинных ценностей, альтернативных рационалистической и индивидуалистической Европе.

Николай Данилевский в книге «Россия и Европа» (1869) развил концепцию культурно-исторических типов. Он утверждал, что славянская цивилизация — особая, самостоятельная, и Россия призвана возглавить её развитие. Данилевский впервые сформулировал идею России как лидера панславянского союза не только культурно, но и политически.

Панславизм в русской мысли оказался не просто политической доктриной, а философско-историческим проектом. Без стратегического планирования и проектирования империи не строятся.

1. Часто слышим об "англосаксах" от разных наших экспертов. Что это за термин?

Англо-саксы — это собирательное название германских племён англов, саксов и частично ютов, переселившихся в V–VI веках из Северной Германии и Дании в Британию.
В русском политическом и публицистическом языке термином «англосаксы» стали обозначать не этническую группу, а «англоязычный мир» — прежде всего Великобританию и США как ядро западной цивилизации. Такая традиция идёт ещё с XIX века (в дипломатии Российской империи), усилилась в советское время и закрепилась в постсоветской публицистике: «англосаксы» как символ коллективного Запада, действующего в единой геополитической логике.


2. Реально ли изменить что-то в образовательной сфере России?

Реально. Мы, в свое время, создали лучшую образовательную систему в мире. Для этого необходимо опираться на нужды страны, воспитывать гражданина, а не готовить потребителя, всесторонне развивать личность, а не штамповать ремесленников.

3. В рамках цивилизационного подхода нет общечеловеческих ценностей?

Их в принципе нет. Ценности - производное, в первую очередь, от религиозного наследия. Оно у цивилизаций различается. Какие-то могут быть близки, какие-то сильно различаться. Но единого набора универсалий существовать не может. Это первый шаг к универсалистской утопии.

4. Какой итог может быть у конфликта на Украине?

Программа минимум - выполнений условий, выдвинутых Президентом России до начала СВО. Если Запад не окажется способен обеспечить их дипломатическим путем, то в ход пойдет программа максимум. Она будет значительно больше требований 2022 года.

5. Что ждать в ближайшие три года от отношений с Западом?

Отношения останутся в состоянии конфронтации, нормализация до уровня до 2022 года невозможна. В ближайшие три года Россию и Запад будет связывать в основном враждебность, сдерживание и укрепление позиций каждого лагеря..

Около 24% британцев выражают положительное отношение к премьер-министру, в то время как 68% имеют о нем негативное мнение.

32% британцев положительно относятся к лидеру партии «Реформы Великобритании» Найджелу Фараджу, тогда как 61% высказывают о нем негативное мнение

Лидера оппозиции Баденох положительно оценивает 21%, но большинство британцев (52%) по-прежнему имеют о ней негативное мнение.

Даже Джереми Корбина, который еще не успел создать собственную партию положительно оценивают 26% британцев, тогда как 61% оценивают его негативно.

Это надо постараться, чтобы население одинаково ненавидело всех политических лидеров, вне зависимости от партийной принадлежности.

Канцлер ФРГ Мерц может выдвинуть фон дер Ляйен на пост президента на выборах в 2027 году. Во Франции готовят очередные протесты против политик Макрона.
Восстановление отношений между Россией и европейскими странами возможно, но они уже не будут прежними, считает президент Финляндии Стубб.
Сербия может оказаться на грани гражданской войны.

Разбираемся в программе "Мировая политика с Генри
Сардаряном" в эфире радио Sputnik.

Смотреть на платформе VK