Forwarded from Фрипс переехал 👀 (Фрипс)
Ближе к ночи я всё же допилил этот арт с юными и неопытными ещё сероволчатами ❤️
#фрипси_арт
#сероволк
#фрипси_арт
#сероволк
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
авторка: rxresono
трек: земфира — злой человек
Совсем скоро выходит фильм «Ника», рассказывающий историю поэтессы Ники Турбиной, с Лизой Янковской в главной роли. Трейлер выглядит очень приятно, поэтому обратите внимание ✨
#елизаветаянковская
трек: земфира — злой человек
Совсем скоро выходит фильм «Ника», рассказывающий историю поэтессы Ники Турбиной, с Лизой Янковской в главной роли. Трейлер выглядит очень приятно, поэтому обратите внимание ✨
#елизаветаянковская
Товарищи! Раздвинем новые горизонты в честь первомая!
Мы, ваш админсостав, долго думали, готовились, и спешим поздравить вас с первыммая, официальным днём Громоботтома на канале.
Значит ли это, что снизу будет только Игорёк? Конечно нет, персонажи Тишневского во всём их многообразии заглянут на, хе-хе, огонёк.
Читайте, смотрите, наслаждайтесь, а все эти вкусности с этого дня и в дальнейшем можно будет найти под тегом #toptobottom (потому что все мы знаем, что боттомом наш любимый пиздодуй бывает нечасто).
С любовью, ноги тихона 😏❤️
Мы, ваш админсостав, долго думали, готовились, и спешим поздравить вас с первым
Значит ли это, что снизу будет только Игорёк? Конечно нет, персонажи Тишневского во всём их многообразии заглянут на, хе-хе, огонёк.
Читайте, смотрите, наслаждайтесь, а все эти вкусности с этого дня и в дальнейшем можно будет найти под тегом #toptobottom (потому что все мы знаем, что боттомом наш любимый пиздодуй бывает нечасто).
С любовью, ноги тихона 😏❤️
авторка: eretan
#toptobottom #игорьгром
Спина нещадно ноет от неудобного положения, но это ощущение утопает, забывается с горячей рукой на бедре. Самую малость страшно, ещё большую малость - стыдно и волнующе, так, что дрожь уходит в кончики пальцев рук, крепко связанных за спиной.
#toptobottom #игорьгром
Спина нещадно ноет от неудобного положения, но это ощущение утопает, забывается с горячей рукой на бедре. Самую малость страшно, ещё большую малость - стыдно и волнующе, так, что дрожь уходит в кончики пальцев рук, крепко связанных за спиной.
#toptobottom #хазгром
Пете весь день хотелось зажать его у стенки. Кто вообще разрешает мужикам ходить вот так — в узких джинсах, в футболке почти в облипку? Впрочем, таким Грома не видел весь отдел, так что пялился не один только Петя. Костя, вон, вообще кофе поперхнулся и закашлялся, когда Гром зашёл и непринуждённо снял свою вечную кожанку. Би-паника, Петя отлично понимал его. Сам чуть не упал в обморок от того, что вся кровь от головы схлынула вниз.
Пришлось весь день бегать на перекуры, а вместо обычного кофе взять мятный чай — чтобы успокоиться хоть немного. Но в голове были мысли только о том, как он нажимает Грому на плечо и толкает его вниз, к ширинке, или прижимает лицом к стенке и нагло лапает за задницу. Отличную, к слову. Такую, что руки сами тянулись.
К концу дня Петя совсем ошалел, в зеркале видел дикий совершенно взгляд, искусанные губы и нервную улыбку. А чего ещё было ожидать, когда весь день чувствуешь болезненное возбуждение? Гром, падла, ходил себе, как ни в чем не бывало, бумажки заполнял, кофе пил. Когда он присел на угол стола и вытянул свои бесконечные ноги в проход, Петя чуть не взвыл. Захотелось самому опуститься между них и взять в рот. Можно прямо в отделе, при всех. Вот охуеют.
В конце дня он поймал Грома за локоть на крыльце и утащил к своей машине. Железной хваткой.
— Ты что творишь весь день? — спросил он, когда они сели в машину.
— А что я? — Гром непонимающе поднял бровь.
— Игорь, блять, ты себя в зеркало видел?! Обдрочиться и не встать! — Петя потянулся к нему рукой, наконец провёл по мышцам, обтянутым белой футболкой, задышал часто.
— Это всё ты виноват, — он нагло перехватил руку Пети, потянул к губам и прикусил большой палец. Охуеть.
— В смысле, дядь?!
Петя подумал, что сейчас умрёт на этом вот месте.
— Мы две недели назад всё решили. И две недели ты дальше поцелуев не заходишь. Что мне сделать, чтобы ты уже сообразил, что пора в постель, Петь? Я не железный.
Петя замер, впился в него взглядом. А потом рассмеялся, долго и почти истерически.
— Так это я тебе даю время привыкнуть, дурень, — он ласково погладил Игоря по щеке.
Игорь двинул ему по плечу мягко, усмехнулся.
— Что ты со мной, как с барышней? Заводи мотор, поехали, а то нам придётся прямо тут, у отдела, я гарантирую.
Петя стартанул, как на гонках. Два идиота, иначе не скажешь.
Домой ввалились кое-как, чуть не пытаясь в собственных ногах. Петя толкнул его к стенке, притерся коленом между ног, потянул на себя и наконец запустил язык в рот, как и хотел весь день. Мечтал просто — чтобы Игорь сжимал его плечи и дышал судорожно, пока Петя кусает его губы. Хотелось истерзать и не оставить живого места.
Он еле смог заставить себя оторваться. У Игоря зрачки были, будто он только что заправился по самые края.
— Душ?
— Пять минут.
— Не заставляй меня ждать.
Петя не удержался и шлепнул по обтянутой джинсами заднице, стоило Игорю развернуться к нему спиной. Тот только глазами сверкнул.
Петя смог раздеться, взять из холодильника баночку Адреналина и дойти до кровати. На большее его мыслительной деятельности не хватило. Смазка, резинки — всё это он давно приготовил, ещё с тех пор, как целовался с Игорем целый вечер. После того, как тот ввалился в отдел весь в порезах, потому что окно неудачно разбил. Пришлось его приводить в порядок, а дальше как-то само, Петя сам не заметил, как отвез его домой и оказался у него на диване.
Игорь подошёл неслышно, прислонился ладонью к петиной спине. Петя обернулся и чуть не застонал — когда он успевает себя в такой форме удерживать? И полотенце определённо лишнее...
Петя молча взял его за руку и потянул на кровать. Взгляда хватало. Полотенце сам снял, и тут же прибалдел — вот это размерчик. Нет, для такого его жопа не будет готова явно. Ну, может, когда-нибудь, но явно не в этом квартале.
[⤵️]
Пете весь день хотелось зажать его у стенки. Кто вообще разрешает мужикам ходить вот так — в узких джинсах, в футболке почти в облипку? Впрочем, таким Грома не видел весь отдел, так что пялился не один только Петя. Костя, вон, вообще кофе поперхнулся и закашлялся, когда Гром зашёл и непринуждённо снял свою вечную кожанку. Би-паника, Петя отлично понимал его. Сам чуть не упал в обморок от того, что вся кровь от головы схлынула вниз.
Пришлось весь день бегать на перекуры, а вместо обычного кофе взять мятный чай — чтобы успокоиться хоть немного. Но в голове были мысли только о том, как он нажимает Грому на плечо и толкает его вниз, к ширинке, или прижимает лицом к стенке и нагло лапает за задницу. Отличную, к слову. Такую, что руки сами тянулись.
К концу дня Петя совсем ошалел, в зеркале видел дикий совершенно взгляд, искусанные губы и нервную улыбку. А чего ещё было ожидать, когда весь день чувствуешь болезненное возбуждение? Гром, падла, ходил себе, как ни в чем не бывало, бумажки заполнял, кофе пил. Когда он присел на угол стола и вытянул свои бесконечные ноги в проход, Петя чуть не взвыл. Захотелось самому опуститься между них и взять в рот. Можно прямо в отделе, при всех. Вот охуеют.
В конце дня он поймал Грома за локоть на крыльце и утащил к своей машине. Железной хваткой.
— Ты что творишь весь день? — спросил он, когда они сели в машину.
— А что я? — Гром непонимающе поднял бровь.
— Игорь, блять, ты себя в зеркало видел?! Обдрочиться и не встать! — Петя потянулся к нему рукой, наконец провёл по мышцам, обтянутым белой футболкой, задышал часто.
— Это всё ты виноват, — он нагло перехватил руку Пети, потянул к губам и прикусил большой палец. Охуеть.
— В смысле, дядь?!
Петя подумал, что сейчас умрёт на этом вот месте.
— Мы две недели назад всё решили. И две недели ты дальше поцелуев не заходишь. Что мне сделать, чтобы ты уже сообразил, что пора в постель, Петь? Я не железный.
Петя замер, впился в него взглядом. А потом рассмеялся, долго и почти истерически.
— Так это я тебе даю время привыкнуть, дурень, — он ласково погладил Игоря по щеке.
Игорь двинул ему по плечу мягко, усмехнулся.
— Что ты со мной, как с барышней? Заводи мотор, поехали, а то нам придётся прямо тут, у отдела, я гарантирую.
Петя стартанул, как на гонках. Два идиота, иначе не скажешь.
Домой ввалились кое-как, чуть не пытаясь в собственных ногах. Петя толкнул его к стенке, притерся коленом между ног, потянул на себя и наконец запустил язык в рот, как и хотел весь день. Мечтал просто — чтобы Игорь сжимал его плечи и дышал судорожно, пока Петя кусает его губы. Хотелось истерзать и не оставить живого места.
Он еле смог заставить себя оторваться. У Игоря зрачки были, будто он только что заправился по самые края.
— Душ?
— Пять минут.
— Не заставляй меня ждать.
Петя не удержался и шлепнул по обтянутой джинсами заднице, стоило Игорю развернуться к нему спиной. Тот только глазами сверкнул.
Петя смог раздеться, взять из холодильника баночку Адреналина и дойти до кровати. На большее его мыслительной деятельности не хватило. Смазка, резинки — всё это он давно приготовил, ещё с тех пор, как целовался с Игорем целый вечер. После того, как тот ввалился в отдел весь в порезах, потому что окно неудачно разбил. Пришлось его приводить в порядок, а дальше как-то само, Петя сам не заметил, как отвез его домой и оказался у него на диване.
Игорь подошёл неслышно, прислонился ладонью к петиной спине. Петя обернулся и чуть не застонал — когда он успевает себя в такой форме удерживать? И полотенце определённо лишнее...
Петя молча взял его за руку и потянул на кровать. Взгляда хватало. Полотенце сам снял, и тут же прибалдел — вот это размерчик. Нет, для такого его жопа не будет готова явно. Ну, может, когда-нибудь, но явно не в этом квартале.
[⤵️]
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
авторка видео: so1ynda
трек: щенки - грязь
отдельная благодарность Алии 🖤
авторка текста: rxresono
Телефон разрывался который день, стабильно по трем-пяти пропущенным и десятку сообщений во всех возможных мессенджерах. Игорь за это и не любил смартфоны — слишком много ненужных отвлекающих приложений. Слишком много слов умещалось на их огромных экранах. Как раз достаточно, чтобы разом увидеть Димину микро-истерику, обличенную в набор букв. Совесть уже не мучала, как это было поначалу, когда Гром писал очередное сухое «занят», умещая в нем ответы на бесконечный поток вопросов о своем местонахождении и самочувствии. В конце концов — отстраняя его, они сами говорили, что ему нужно отдохнуть и постараться прийти в себя. Этим он и занимался.
[⤵️]
#хазгром #toptobottom
трек: щенки - грязь
отдельная благодарность Алии 🖤
авторка текста: rxresono
Телефон разрывался который день, стабильно по трем-пяти пропущенным и десятку сообщений во всех возможных мессенджерах. Игорь за это и не любил смартфоны — слишком много ненужных отвлекающих приложений. Слишком много слов умещалось на их огромных экранах. Как раз достаточно, чтобы разом увидеть Димину микро-истерику, обличенную в набор букв. Совесть уже не мучала, как это было поначалу, когда Гром писал очередное сухое «занят», умещая в нем ответы на бесконечный поток вопросов о своем местонахождении и самочувствии. В конце концов — отстраняя его, они сами говорили, что ему нужно отдохнуть и постараться прийти в себя. Этим он и занимался.
[⤵️]
#хазгром #toptobottom
#громцов #toptobottom
Игорь касается Максима осторожно. Проявлять инициативу непривычно: обычно Кольцов брал на себя эту “ответственность”. Смешно даже - Максим и ответственность. Но с их последней встречи прошло столько времени, что Кольцов, видимо, не уверен в том, что Игорь согласится опять. Гром на удивление никакими муками совести себя не терзал никогда, но постоянно делал вид, что ему это всё не очень-то и нужно. Врал, конечно. И себе, и Максу.
Но врать надоело. Не школьники уже и даже не студенты. И Игорю всё же нужно. Именно поэтому он укладывает руки Максу на плечи, притягивая его к себе. Целует почти бережно. Макс отвечает также, хотя обычно нежностью не отличается. Наоборот, всегда осторожного и медлительного в сексе Игоря подъёбывает, мол, “Ну что ты, неженка? Кончай кота за яйца тянуть”. Но инициатива Грома всё-таки удивляет, поэтому “как всегда” не хочется. Не хочется спугнуть, что ли.
— Вот, сразу бы так, а то мялся всё, — шепчет Максим в поцелуй, затягивая Игоря к себе на колени.
[⤵️]
Игорь касается Максима осторожно. Проявлять инициативу непривычно: обычно Кольцов брал на себя эту “ответственность”. Смешно даже - Максим и ответственность. Но с их последней встречи прошло столько времени, что Кольцов, видимо, не уверен в том, что Игорь согласится опять. Гром на удивление никакими муками совести себя не терзал никогда, но постоянно делал вид, что ему это всё не очень-то и нужно. Врал, конечно. И себе, и Максу.
Но врать надоело. Не школьники уже и даже не студенты. И Игорю всё же нужно. Именно поэтому он укладывает руки Максу на плечи, притягивая его к себе. Целует почти бережно. Макс отвечает также, хотя обычно нежностью не отличается. Наоборот, всегда осторожного и медлительного в сексе Игоря подъёбывает, мол, “Ну что ты, неженка? Кончай кота за яйца тянуть”. Но инициатива Грома всё-таки удивляет, поэтому “как всегда” не хочется. Не хочется спугнуть, что ли.
— Вот, сразу бы так, а то мялся всё, — шепчет Максим в поцелуй, затягивая Игоря к себе на колени.
[⤵️]
#тихони #toptobottom
– Ну красавчик, – появившийся из ниоткуда между кадрами Ваня не то что бы пугает, но Тиша дёргается на месте, не ожидавший услышать такой знакомый голос.
А Янковский, зараза, приметивший этот жест, ржёт, убирая волосы с лица.
– Ты как тут?
– Набился на второй план, была возможность, – загадочно сообщает тот, склонившись к лицу Тиши, который так удачно отбежал попить кофейку и схватить хлебец со стола с закусками для группы, – Сижу на диванчике с бутафорским шампанским, радуюсь жизни.
– И не сказал ничего, – ворчит Тиша, улыбаясь, когда пальцы незаметно касаются его запястья над столом:
– Я скучал.
– И я. Поэтому и приехал.
Бутафорское шампанское быстро стало настоящим. Детским, для Жизневского с его кредо "на съёмках ни капли". Вечер – перешёл в ночь. Ванька держал его за короткие волосы, впиваясь в них пальцами, давил на поясницу, и хорошо было – словами не передать.
В массовку набился. "Ради тебя", вышёптывал Янковский, едва вспоминая, как это, говорить и дышать одновременно.
[⤵️]
– Ну красавчик, – появившийся из ниоткуда между кадрами Ваня не то что бы пугает, но Тиша дёргается на месте, не ожидавший услышать такой знакомый голос.
А Янковский, зараза, приметивший этот жест, ржёт, убирая волосы с лица.
– Ты как тут?
– Набился на второй план, была возможность, – загадочно сообщает тот, склонившись к лицу Тиши, который так удачно отбежал попить кофейку и схватить хлебец со стола с закусками для группы, – Сижу на диванчике с бутафорским шампанским, радуюсь жизни.
– И не сказал ничего, – ворчит Тиша, улыбаясь, когда пальцы незаметно касаются его запястья над столом:
– Я скучал.
– И я. Поэтому и приехал.
Бутафорское шампанское быстро стало настоящим. Детским, для Жизневского с его кредо "на съёмках ни капли". Вечер – перешёл в ночь. Ванька держал его за короткие волосы, впиваясь в них пальцами, давил на поясницу, и хорошо было – словами не передать.
В массовку набился. "Ради тебя", вышёптывал Янковский, едва вспоминая, как это, говорить и дышать одновременно.
[⤵️]
#toptobottom #шустьяковы
Максим приоткрыл скрипучую дверь и заглянул внутрь. Было тихо и почти темно, единственная лампочка на весь коридор мигала, как в фильме ужасов. Уборщица намывала угол у порога.
— Теть Галь, а Илья Евгенич тут? — Максим спросил самым добрым голосом. С такими тетушками надо было дружить, на них держатся все организации.
— Здравствуй, дорогой. Он у себя там, прямо, ну ты знаешь.
— Спасибо! — Максим улыбнулся, поправил джинсовку и осторожно пошёл к нужной двери. Мало ли, вдруг кто выскочит.
Открыв дверь, он честно захотел уйти отсюда нахуй. Илья Евгенич осматривал своё поле работы и жевал бутерброд с сыром. На другой его руке была окровавленная перчатка.
— О, Максимка! Хочешь бутер?
Максим замер и посмотрел на ногу с биркой.
— Нет, спасибо. Я тут по делу, мне Игорь для вас папку передал, сказал, что Петя потом зарулит и заберёт, вам подписать надо.
— Да что ты на вы, Максим? — Илья смешно фыркнул, положил бутер на стол, втащил Максима за ворот толстовки и закрыл за ним дверь.
— Да я... По привычке.
— А привычки твои даже сексом не выбиваются?
Илья невозмутимо спросил, будто каждый день о таких вещах говорит при... Неодушевлённых гражданах.
Максим молчал. Ему было не по себе.
Илья мягко, кошачьим шагом подошёл ближе, припирая его к стенке, положил руку на плечо и встал на носочки. Максим в защитном жесте загородил себя пластиковой папкой.
— Что ж вы все молчаливые такие, поговорить не с кем.
И он прижался поцелуем к губам Максима, прикусил губу ощутимо больно, так, что Максим застонал. Еле слышно, но Илья заметил и усмехнулся.
— Ну вот, живой... А то стоишь, ни жив, ни мёртв.
— Илюш!
— Вот, другое дело, — Илья расхохотался и отошёл, отпустил от себя. Максим выдохнул с трудом, даже папку опустил.
Они с Ильёй, конечно, спали раньше, но у него до сих пор на автомате вырывалось обращение на вы. С первого дня знакомства, когда они с командой пришли Серёгу... Забирать. А Илья тогда невозмутимо курил на входе. Языками зацепились и всё, пропал Максим в чёрных глазищах.
— Подожди меня в кабинете, я закончу.
Илья попросил строго, доставая новые перчатки и перебирая инструменты. Максим вылетел пулей — смотреть на то, как Илья работает, ему было откровенно страшно.
В кабинете он оставил свои документы и нашёл журнал со сканвордами. Успел отгадать страницы три, пока Илья пришёл.
— Ну что, красавец мой белокурый, как дела у вас, не привезете мне пополнения?
Максим мог бы привыкнуть к его черному юмору, но у него не получалось. Он посмотрел на Илью жалобно.
— Ладно, не буду тебя мучать.
Илья сел рядом на диван, скинул кроксы и уложил ноги Максиму на колени. Тот, не думая, принялся гладить, с особенным удовольствием задевая кожу между краем носков и штанами.
— Устал, Илюш?
— Пиздец, если честно. Норму до сих пор перевыполняем, корона эта... — Илья поморщился, накрутил на палец максову кудряшку и отпустил.
— Бедняга...
Максим забрался под ткань штанов, погладил под коленкой.
— А ты не жалей, Максимка. Я скучал, между прочим.
— Я тоже. В лесу о тебе думал.
— Романтик ты у меня.
А Илья романтиком не был, к этому Максим уже привык. Ему подавай здесь и сейчас, потому что он вечно торопится и не успевает жить.
— Иди сюда... — Максим притянул его к себе, зарылся пальцами в волосы и поцеловал. Долго и мягко, чтобы расслабить. Илья перетек к нему на колени, лизнул губы, улыбнулся.
— Я знаю, что меня спасёт...
— Что? — Максим посмотрел на него растерянно.
— Ты. Подо мной.
Максима прошило возбуждение. Жутко неуместное в этом запахе формалина, больное, но такое сладкое. Илья прижался, куснул шею, щекотнув усами.
— Снимай штаны и на стол. Тебя месяц не было, я задолбался дрочить в одиночку.
Странно, а Максим был уверен, что Илья без него не пропадёт, найдёт себе кого-нибудь. Но без слов послушался — у него всё внутри свело от предвкушения илюшиных пальцев в себе. Твёрдых, длинных... Он чувствовал себя жутко беззащитным вот так, грудью на столе, носом в бумаги, с голой задницей. Илья не заставил его ждать и маяться — достал привычную уже банку геля для УЗИ, размял, толкнулся вглубь.
[⤵️]
Максим приоткрыл скрипучую дверь и заглянул внутрь. Было тихо и почти темно, единственная лампочка на весь коридор мигала, как в фильме ужасов. Уборщица намывала угол у порога.
— Теть Галь, а Илья Евгенич тут? — Максим спросил самым добрым голосом. С такими тетушками надо было дружить, на них держатся все организации.
— Здравствуй, дорогой. Он у себя там, прямо, ну ты знаешь.
— Спасибо! — Максим улыбнулся, поправил джинсовку и осторожно пошёл к нужной двери. Мало ли, вдруг кто выскочит.
Открыв дверь, он честно захотел уйти отсюда нахуй. Илья Евгенич осматривал своё поле работы и жевал бутерброд с сыром. На другой его руке была окровавленная перчатка.
— О, Максимка! Хочешь бутер?
Максим замер и посмотрел на ногу с биркой.
— Нет, спасибо. Я тут по делу, мне Игорь для вас папку передал, сказал, что Петя потом зарулит и заберёт, вам подписать надо.
— Да что ты на вы, Максим? — Илья смешно фыркнул, положил бутер на стол, втащил Максима за ворот толстовки и закрыл за ним дверь.
— Да я... По привычке.
— А привычки твои даже сексом не выбиваются?
Илья невозмутимо спросил, будто каждый день о таких вещах говорит при... Неодушевлённых гражданах.
Максим молчал. Ему было не по себе.
Илья мягко, кошачьим шагом подошёл ближе, припирая его к стенке, положил руку на плечо и встал на носочки. Максим в защитном жесте загородил себя пластиковой папкой.
— Что ж вы все молчаливые такие, поговорить не с кем.
И он прижался поцелуем к губам Максима, прикусил губу ощутимо больно, так, что Максим застонал. Еле слышно, но Илья заметил и усмехнулся.
— Ну вот, живой... А то стоишь, ни жив, ни мёртв.
— Илюш!
— Вот, другое дело, — Илья расхохотался и отошёл, отпустил от себя. Максим выдохнул с трудом, даже папку опустил.
Они с Ильёй, конечно, спали раньше, но у него до сих пор на автомате вырывалось обращение на вы. С первого дня знакомства, когда они с командой пришли Серёгу... Забирать. А Илья тогда невозмутимо курил на входе. Языками зацепились и всё, пропал Максим в чёрных глазищах.
— Подожди меня в кабинете, я закончу.
Илья попросил строго, доставая новые перчатки и перебирая инструменты. Максим вылетел пулей — смотреть на то, как Илья работает, ему было откровенно страшно.
В кабинете он оставил свои документы и нашёл журнал со сканвордами. Успел отгадать страницы три, пока Илья пришёл.
— Ну что, красавец мой белокурый, как дела у вас, не привезете мне пополнения?
Максим мог бы привыкнуть к его черному юмору, но у него не получалось. Он посмотрел на Илью жалобно.
— Ладно, не буду тебя мучать.
Илья сел рядом на диван, скинул кроксы и уложил ноги Максиму на колени. Тот, не думая, принялся гладить, с особенным удовольствием задевая кожу между краем носков и штанами.
— Устал, Илюш?
— Пиздец, если честно. Норму до сих пор перевыполняем, корона эта... — Илья поморщился, накрутил на палец максову кудряшку и отпустил.
— Бедняга...
Максим забрался под ткань штанов, погладил под коленкой.
— А ты не жалей, Максимка. Я скучал, между прочим.
— Я тоже. В лесу о тебе думал.
— Романтик ты у меня.
А Илья романтиком не был, к этому Максим уже привык. Ему подавай здесь и сейчас, потому что он вечно торопится и не успевает жить.
— Иди сюда... — Максим притянул его к себе, зарылся пальцами в волосы и поцеловал. Долго и мягко, чтобы расслабить. Илья перетек к нему на колени, лизнул губы, улыбнулся.
— Я знаю, что меня спасёт...
— Что? — Максим посмотрел на него растерянно.
— Ты. Подо мной.
Максима прошило возбуждение. Жутко неуместное в этом запахе формалина, больное, но такое сладкое. Илья прижался, куснул шею, щекотнув усами.
— Снимай штаны и на стол. Тебя месяц не было, я задолбался дрочить в одиночку.
Странно, а Максим был уверен, что Илья без него не пропадёт, найдёт себе кого-нибудь. Но без слов послушался — у него всё внутри свело от предвкушения илюшиных пальцев в себе. Твёрдых, длинных... Он чувствовал себя жутко беззащитным вот так, грудью на столе, носом в бумаги, с голой задницей. Илья не заставил его ждать и маяться — достал привычную уже банку геля для УЗИ, размял, толкнулся вглубь.
[⤵️]
#макнисы #toptobottom
tw // ксенофилия
Денис был странным. Вот как вылез из своего радиоактивного озера, так и стал страннее прежнего. Сначала это проявлялось только в поведении. Но Кольцов ведь и до этого его чутка тронутым считал, поэтому особого внимания на всякие мелочи не обращал. Ну подумаешь мокрый был постоянно — наверное, пристрастился в озере плавать, ну подумаешь руки в чем-то красном — наверняка нос снова кровил, ну подумаешь пропадал где-то целыми днями, а потом шлялся по деревне, как зомбак, — пусть делает, что хочет, мальчик взрослый. Его «ну подумаешь» никогда особо убедительно не звучало, но думать о том, что Денис выплыл — или вернулся с того света? — сильно изменившимся, по первости решительно не хотелось. По правде говоря, Макс был просто рад, что Титов остался жив, а потому отмахивался от всех Сониных попыток поговорить о том, что с Денисом что-то не так. На Аринино заявление о новом Хозяине он лишь закатил глаза — глупость все это была. Причем полная.
[⤵️]
tw // ксенофилия
Денис был странным. Вот как вылез из своего радиоактивного озера, так и стал страннее прежнего. Сначала это проявлялось только в поведении. Но Кольцов ведь и до этого его чутка тронутым считал, поэтому особого внимания на всякие мелочи не обращал. Ну подумаешь мокрый был постоянно — наверное, пристрастился в озере плавать, ну подумаешь руки в чем-то красном — наверняка нос снова кровил, ну подумаешь пропадал где-то целыми днями, а потом шлялся по деревне, как зомбак, — пусть делает, что хочет, мальчик взрослый. Его «ну подумаешь» никогда особо убедительно не звучало, но думать о том, что Денис выплыл — или вернулся с того света? — сильно изменившимся, по первости решительно не хотелось. По правде говоря, Макс был просто рад, что Титов остался жив, а потому отмахивался от всех Сониных попыток поговорить о том, что с Денисом что-то не так. На Аринино заявление о новом Хозяине он лишь закатил глаза — глупость все это была. Причем полная.
[⤵️]
Ну что же, господамы, наш громо(тиша-максо-etc)боттом день подошёл к концу, и теперь мы обращаемся к вам: как вам сие мероприятие? Хочется ли ещё тематических дней?
Не забывайте, что для криэйторов очень много значит фидбек, и каждый ваш комментарий и реакция — это большой толчок продолжать делать то, что мы делаем.
Оставайтесь с нами, с любовью, админсостав. Доброй ночи ❤️
Не забывайте, что для криэйторов очень много значит фидбек, и каждый ваш комментарий и реакция — это большой толчок продолжать делать то, что мы делаем.
Оставайтесь с нами, с любовью, админсостав. Доброй ночи ❤️
#хазгром
/Хазин намерено бесит Игоря, выводит из себя и при этом успевает подкатывать/
Клуб накрыт, злодеи пойманы, наркоконтроль и помощь в виде прикрытия уставшие как кони всё еще заняты кто чем: оформление, загрузка в бобик, просто топчут мокрый асфальт под пустые разговоры и пускают дым в воздух.
Игорь не курил, стоял в стороне, подальше от чужих глаз, кутаясь в пиджак. Кирпичная стена холодила спину, но не критично, хотя без куртки все равно было непривычно. Словно броню сняли, а не один слой ткани. Он прищурился, всматриваясь на копошащихся гунковцев и людей в пестрых и дорогих костюмах. Видимо тут они ещё надолго.
Не сказать, чтобы помогать он не хотел. Работа под прикрытием - не его конек, но дело было плевое, не в первый раз играть в богача так-то. Просто на дух не переносил одного единственного человека, который выносил мозги и трепал нервы даже не открывая рта, одним своим видом и наглым взглядом. И чем-то ещё, чем - Гром понять не мог.
Возможно, потому что он любит разгадывать.
Загадки, дела запутанные, такие, что мозг плавится, работает, шестерёнки крутятся, скрипят. Решение находится и все в одну картинку складывается, становится понятным. А то, что Петя делает, понять не может, вот и бесится. Ухмылки его эти острые, глаза черные - посмотришь один раз и увязнешь, не отвести так сразу - смотрят прямо, нагло, а за ними ещё что-то. Обещание, скрытый смысл? И за словами намек, насмешка, все вместе, в один коктейль - попробуй, что чувствуешь? Кисло так, что обжигает, свежий холод, такой, что в голову бьёт. А третье все никак не заметишь?
На языке оседает, а назвать не можешь.
Гром с глухой злобой пинает камень блестящей до боли туфлей, закидывает ногу на ногу - ткань на колене натягивается, оголяет выступающую косточку на щиколотке - смотрит, как тот катится со стуком и уходит под тяжёлую подошву берцов.
- Одному не скучно?
И опять этот оскал блядский, глаза черные. Только вот впервые, кажется, весь он в черном и тяжёлом, но с такой привычной сигаретой в зубах, волосы растрёпанные в стороны, сырые от пота. Гром даже подвисает, смотрит удивлённо, с интересом неприкрытым, отвечает не сразу, а вот вспыхивает за секунду:
- Одному спокойней. - возвращает ухмылку до скрипа зубов вежливую. - Нервы берегу. Что надо?
- Что ж так невежливо? Я ж поблагодарить пришел...
Игорь даже сказать ничего не успевает, только вскидывает брови удивлённо и косится настороженно, когда Петя подходит и шуршит чем-то, под линию брюк пихает, оттягивая ремень. Улыбка с лица не сползает, глаза черные горят, ближе становятся, шею дыхание горячее обдает. До мурашек непрошенных прошибает. От него жаром пышет, адреналином несёт, в нос запах пота и дыма ударяет, сырость. И ещё что-то непонятное, оседает на языке.
- … за красивые ножки. – Петя хлопает ладонью по боку, подмигивает и отходит тяжёлым шагом, смахивая пепел на землю и сверкая как пятак. Игорь запоздало смотрит вниз, давится воздухом, шипит что-то зло, багровея до самых плеч.
Эти оставленные пять тысяч за брюками он ему лично в глотку запихает.
/Хазин намерено бесит Игоря, выводит из себя и при этом успевает подкатывать/
Клуб накрыт, злодеи пойманы, наркоконтроль и помощь в виде прикрытия уставшие как кони всё еще заняты кто чем: оформление, загрузка в бобик, просто топчут мокрый асфальт под пустые разговоры и пускают дым в воздух.
Игорь не курил, стоял в стороне, подальше от чужих глаз, кутаясь в пиджак. Кирпичная стена холодила спину, но не критично, хотя без куртки все равно было непривычно. Словно броню сняли, а не один слой ткани. Он прищурился, всматриваясь на копошащихся гунковцев и людей в пестрых и дорогих костюмах. Видимо тут они ещё надолго.
Не сказать, чтобы помогать он не хотел. Работа под прикрытием - не его конек, но дело было плевое, не в первый раз играть в богача так-то. Просто на дух не переносил одного единственного человека, который выносил мозги и трепал нервы даже не открывая рта, одним своим видом и наглым взглядом. И чем-то ещё, чем - Гром понять не мог.
Возможно, потому что он любит разгадывать.
Загадки, дела запутанные, такие, что мозг плавится, работает, шестерёнки крутятся, скрипят. Решение находится и все в одну картинку складывается, становится понятным. А то, что Петя делает, понять не может, вот и бесится. Ухмылки его эти острые, глаза черные - посмотришь один раз и увязнешь, не отвести так сразу - смотрят прямо, нагло, а за ними ещё что-то. Обещание, скрытый смысл? И за словами намек, насмешка, все вместе, в один коктейль - попробуй, что чувствуешь? Кисло так, что обжигает, свежий холод, такой, что в голову бьёт. А третье все никак не заметишь?
На языке оседает, а назвать не можешь.
Гром с глухой злобой пинает камень блестящей до боли туфлей, закидывает ногу на ногу - ткань на колене натягивается, оголяет выступающую косточку на щиколотке - смотрит, как тот катится со стуком и уходит под тяжёлую подошву берцов.
- Одному не скучно?
И опять этот оскал блядский, глаза черные. Только вот впервые, кажется, весь он в черном и тяжёлом, но с такой привычной сигаретой в зубах, волосы растрёпанные в стороны, сырые от пота. Гром даже подвисает, смотрит удивлённо, с интересом неприкрытым, отвечает не сразу, а вот вспыхивает за секунду:
- Одному спокойней. - возвращает ухмылку до скрипа зубов вежливую. - Нервы берегу. Что надо?
- Что ж так невежливо? Я ж поблагодарить пришел...
Игорь даже сказать ничего не успевает, только вскидывает брови удивлённо и косится настороженно, когда Петя подходит и шуршит чем-то, под линию брюк пихает, оттягивая ремень. Улыбка с лица не сползает, глаза черные горят, ближе становятся, шею дыхание горячее обдает. До мурашек непрошенных прошибает. От него жаром пышет, адреналином несёт, в нос запах пота и дыма ударяет, сырость. И ещё что-то непонятное, оседает на языке.
- … за красивые ножки. – Петя хлопает ладонью по боку, подмигивает и отходит тяжёлым шагом, смахивая пепел на землю и сверкая как пятак. Игорь запоздало смотрит вниз, давится воздухом, шипит что-то зло, багровея до самых плеч.
Эти оставленные пять тысяч за брюками он ему лично в глотку запихает.