Стремительная индо-пакистанская война закончилась. Как водится, обе стороны объявили себя победителями, но даже ничейный результат, с военной точки зрения, можно засчитать в актив Пакистана. Особенно если помнить, что индийский военный бюджет превышает пакистанский в 8,5 раз, а экономический разрыв между странами — колоссален: Индия в 12 раз богаче по ВВП, валютные резервы — в 60 раз больше, экономика растет со скоростью 6-9% в год. Пакистан же в последние годы живёт в режиме перманентного кризиса: инфляция, обесценивание рупии, зависимость от МВФ, протесты, политическая нестабильность.
Тем не менее, Пакистан сумел удержаться, нанести чувствительные удары и навязать противнику временное равновесие. Это уже не поражение, как было не раз в XX веке — в 1948, 1965, 1971 и 1999-ом победила Индия. В 2019-м и сейчас Дели не смог достичь ни одной из заявленных целей. Это вынудит аналитиков пересмотреть устоявшиеся представления о региональном балансе сил.
Особое внимание теперь будет приковано к пакистанскому военному опыту, а также к его сотрудничеству с Китаем и Турцией. Китай в данном случае поставляет вооружения и кадров к ним, а Турция занимается обучением офицерского состава и разведывательными мероприятиями.
В сети уже заговорили, что Пакистан становится площадкой для новой модели асимметричного противостояния, где ограниченность в финансовом плане компенсируется дешёвыми массовыми технологиями и хорошей координацией. Как это, например, было продемонстрировано во время воздушного боя с индийскими ВВС.
Тем не менее, Пакистан сумел удержаться, нанести чувствительные удары и навязать противнику временное равновесие. Это уже не поражение, как было не раз в XX веке — в 1948, 1965, 1971 и 1999-ом победила Индия. В 2019-м и сейчас Дели не смог достичь ни одной из заявленных целей. Это вынудит аналитиков пересмотреть устоявшиеся представления о региональном балансе сил.
Особое внимание теперь будет приковано к пакистанскому военному опыту, а также к его сотрудничеству с Китаем и Турцией. Китай в данном случае поставляет вооружения и кадров к ним, а Турция занимается обучением офицерского состава и разведывательными мероприятиями.
В сети уже заговорили, что Пакистан становится площадкой для новой модели асимметричного противостояния, где ограниченность в финансовом плане компенсируется дешёвыми массовыми технологиями и хорошей координацией. Как это, например, было продемонстрировано во время воздушного боя с индийскими ВВС.
Forwarded from Осведомитель
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Индийская и пакистанская армии — антагонисты, но с общим скелетом: основу их боевого состава исторически составляют выходцы из Пенджаба. Фактически в Кашмире уже скоро сто лет воюют соплеменники: пенджабские сикхи и индуисты против пенджабских мусульман. Один физический тип, один язык, схожая культура — только разная вера. Когда был на учениях, где участвовали обе армии, и это бросалось в глаза.
Пенджабцы были костяком ещё британской индийской армии. После восстания сипаев 1857 года британцы пересмотрели политику рекрутирования. Лояльные этносы — прежде всего сикхи, мусульмане Пенджаба, догры из Кашмира, пуштуны и гуркхи — были объявлены «воинственными расами» и стали основой новой армии. Бенгальцы, маратхи и тамилы были признаны не подходящими по разным причинам к военной службе. На деле это была скорее политическая сегрегация: «воинственными» становились те, кто был лоялен.
Однако, британцы точно оценили мобилизационный потенциал Пенджаба. Густонаселённый регион, сельская культура, клановые связи — эффект «цепного рекрутирования», когда в один полк идут троюродные братья. У сикхов — религиозная установка быть вооружённым, готовым к борьбе. Почти в каждой деревне — борцовский клуб (акхара). Физически пенджабцы крупнее и плотнее в среднем большинства соседей.
Уже к Первой мировой почти половина британской армии комплектовалась из Пенджаба. К 1945 году, по разным оценкам, их доля доходила до 60% в армии численностью более 2,5 миллионов человек.
После раздела 1947 года армейские структуры и рекрутинговые принципы были унаследованы. Пакистан получил столицу Лахор и большинство мусульманских полков и доминирование Пенджаба сохраняется до сих пор. По данным на 2000-е, до 75% офицерского корпуса Пакистана — это пенджабцы, особенно из округов Равалпинди, Джелум и Сиалкот. Этот дисбаланс закрепил доминирование Пенджаба в политике и экономике страны, где армия — ключевой институт.
В Индии деление продолжилось: в 1966 году штат Пенджаб был разделён на сикхский Пенджаб, хиндиязычную Харьяну и горный Химачал-Прадеш. Военные традиции сохранились во всех трёх, плюс в Кашмире. Рекрутинг показывает: именно эти регионы дают самые высокие показатели набора на душу населения. Они хорошо организованы, а также среди них большой процент образованных по сравнению с соседними этносами. Полки вроде Sikh Regiment, Punjab Regiment и Jat Regiment ведут происхождение от тех же британских формирований, что и пакистанские.
Раздел Индии разорвал один народ, но не изменил его функции. Пенджабцы — по обе стороны границы — до сих пор составляют боевую основу армий. И не только. В спорте те же фамилии, те же регионы. Индия, как вы наверное понимаете, не самая спортивная страна, но карта её олимпийской сборной говорит сама за себя: Харьяна даёт 26% всех олимпийцев, Пенджаб — 14%. Вместе — 40% при 4% населения. Особенно в борьбе, боксе, хоккее, стрельбе — «воинские» виды, требующие дисциплины и физической базы.
Пенджабцы лучше питаются, чем жители других регионов. Даже у вегетарианцев (а многие религиозные сикхи не едят мяса) рацион остаётся белковым: молочные продукты, яйца, орехи. Для остальных — курица, яйца, баранина. И всё это — на фоне популярности спорта, борцовых клубов, утренней физподготовки и армейского культа.
Теория «воинственных рас», возможно, была колониальным мифом. Но её последствия — вполне реальные. Один народ, разделённый границами, до сих пор задаёт тон в армии и в спорте — с двух сторон линии контроля.
Пенджабцы были костяком ещё британской индийской армии. После восстания сипаев 1857 года британцы пересмотрели политику рекрутирования. Лояльные этносы — прежде всего сикхи, мусульмане Пенджаба, догры из Кашмира, пуштуны и гуркхи — были объявлены «воинственными расами» и стали основой новой армии. Бенгальцы, маратхи и тамилы были признаны не подходящими по разным причинам к военной службе. На деле это была скорее политическая сегрегация: «воинственными» становились те, кто был лоялен.
Однако, британцы точно оценили мобилизационный потенциал Пенджаба. Густонаселённый регион, сельская культура, клановые связи — эффект «цепного рекрутирования», когда в один полк идут троюродные братья. У сикхов — религиозная установка быть вооружённым, готовым к борьбе. Почти в каждой деревне — борцовский клуб (акхара). Физически пенджабцы крупнее и плотнее в среднем большинства соседей.
Уже к Первой мировой почти половина британской армии комплектовалась из Пенджаба. К 1945 году, по разным оценкам, их доля доходила до 60% в армии численностью более 2,5 миллионов человек.
После раздела 1947 года армейские структуры и рекрутинговые принципы были унаследованы. Пакистан получил столицу Лахор и большинство мусульманских полков и доминирование Пенджаба сохраняется до сих пор. По данным на 2000-е, до 75% офицерского корпуса Пакистана — это пенджабцы, особенно из округов Равалпинди, Джелум и Сиалкот. Этот дисбаланс закрепил доминирование Пенджаба в политике и экономике страны, где армия — ключевой институт.
В Индии деление продолжилось: в 1966 году штат Пенджаб был разделён на сикхский Пенджаб, хиндиязычную Харьяну и горный Химачал-Прадеш. Военные традиции сохранились во всех трёх, плюс в Кашмире. Рекрутинг показывает: именно эти регионы дают самые высокие показатели набора на душу населения. Они хорошо организованы, а также среди них большой процент образованных по сравнению с соседними этносами. Полки вроде Sikh Regiment, Punjab Regiment и Jat Regiment ведут происхождение от тех же британских формирований, что и пакистанские.
Раздел Индии разорвал один народ, но не изменил его функции. Пенджабцы — по обе стороны границы — до сих пор составляют боевую основу армий. И не только. В спорте те же фамилии, те же регионы. Индия, как вы наверное понимаете, не самая спортивная страна, но карта её олимпийской сборной говорит сама за себя: Харьяна даёт 26% всех олимпийцев, Пенджаб — 14%. Вместе — 40% при 4% населения. Особенно в борьбе, боксе, хоккее, стрельбе — «воинские» виды, требующие дисциплины и физической базы.
Пенджабцы лучше питаются, чем жители других регионов. Даже у вегетарианцев (а многие религиозные сикхи не едят мяса) рацион остаётся белковым: молочные продукты, яйца, орехи. Для остальных — курица, яйца, баранина. И всё это — на фоне популярности спорта, борцовых клубов, утренней физподготовки и армейского культа.
Теория «воинственных рас», возможно, была колониальным мифом. Но её последствия — вполне реальные. Один народ, разделённый границами, до сих пор задаёт тон в армии и в спорте — с двух сторон линии контроля.
Причиной ночных столкновений в Триполи стало убийство командира Аппарата поддержки стабильности — Абдельгани аль-Кикли, более известного под прозвищем Ганива (غنيوة — «богатенький»). Он контролировал электросети. Подробнее об этом — у Джамала.
Вы, наверное, заметили, что у всех этих боевиков теперь мания называться как-то авторитетно:
в Сирии у ХТШ — «Силы общей безопасности» (قوة الأمن العام),
в Судане у Хамедти — «Силы быстрого реагирования» (قوات الدعم السريع),
в Ливии — «Аппарат поддержки стабильности» (جهاز دعم الاستقرار),
в Йемене у хуситов — «Аппарат превентивной безопасности» (جهاز الأمن الوقائي),
в Ираке — «Силы народной мобилизации» (قوات الحشد الشعبي).
Понятно, что там есть сложности перевода с арабского на русский или английский. Но главное, что нужно понимать - всё это не государственные институты, а косплей. Государство была уничтожено, сознательно или стихийно, на его месте вырасла его пародия: с логотипами, пресс-релизами и бригадами в масках с автоматами. И они имитируют, чтоб всем в мире нравилось. Чем-то напоминает "темные века" - раннее средневековье, когда варвары изображали римлян. Думаю, и сейчас это явление будет распространяться по миру.
Хотя справедливости ради - убили главу аппарата поддержания стабильности и нет теперь в Ливии стабильности
Вы, наверное, заметили, что у всех этих боевиков теперь мания называться как-то авторитетно:
в Сирии у ХТШ — «Силы общей безопасности» (قوة الأمن العام),
в Судане у Хамедти — «Силы быстрого реагирования» (قوات الدعم السريع),
в Ливии — «Аппарат поддержки стабильности» (جهاز دعم الاستقرار),
в Йемене у хуситов — «Аппарат превентивной безопасности» (جهاز الأمن الوقائي),
в Ираке — «Силы народной мобилизации» (قوات الحشد الشعبي).
Понятно, что там есть сложности перевода с арабского на русский или английский. Но главное, что нужно понимать - всё это не государственные институты, а косплей. Государство была уничтожено, сознательно или стихийно, на его месте вырасла его пародия: с логотипами, пресс-релизами и бригадами в масках с автоматами. И они имитируют, чтоб всем в мире нравилось. Чем-то напоминает "темные века" - раннее средневековье, когда варвары изображали римлян. Думаю, и сейчас это явление будет распространяться по миру.
Хотя справедливости ради - убили главу аппарата поддержания стабильности и нет теперь в Ливии стабильности
Forwarded from Житель последних времен
Патриоты хотят, чтобы власть была подотчетна патриотам. Но это бред какой-то. С какой стати? Какие у вас для этого есть механизмы, институты, чтоб, скажем так мотивировать на это власть? Никаких. А как же вы себе это представляете? Ну, просто власть должна быть патриотичной именно тем же самым образом, что и сами патриоты. Почему? Просто, они считают это правильным, а все остальные варианты неправильными.
При этом, на саму исконную здесь модель властвования они не покушаются, и никакой альтернативной не имеют. Потому-что, вопреки собственным же наблюдениям, считают, что власть "своя". И просто грозятся, что если всё пойдёт как-то совсем им не по нраву, если они решат, что она "не своя", то вот они ужо...но, что именно "ужо", тоже сформулировать не могут. Потому что выйти из примитивной дихотомии "свой - чужой" принципиально не в состоянии.
Это ужасающий инфантилизм. Ужасающее непонимание смысла Российской власти. Всю историю своего существования она отстаивает свою неподтчетность, самодержавность, как по отношению к внешним силам, так и к внутренним. Она воспринимает только одну модель взаимоотношений - служение ей служивых без каких-либо претензий на вмешательство в сам процесс властвования и принятия решений. И это принимают безоговорочно лоялисты, которых патриоты, типа презирают. Но это снова абсурд. Именно безоговорочные лоялисты улавливают суть здешней исконности, а вовсе не патриоты.
При этом, на саму исконную здесь модель властвования они не покушаются, и никакой альтернативной не имеют. Потому-что, вопреки собственным же наблюдениям, считают, что власть "своя". И просто грозятся, что если всё пойдёт как-то совсем им не по нраву, если они решат, что она "не своя", то вот они ужо...но, что именно "ужо", тоже сформулировать не могут. Потому что выйти из примитивной дихотомии "свой - чужой" принципиально не в состоянии.
Это ужасающий инфантилизм. Ужасающее непонимание смысла Российской власти. Всю историю своего существования она отстаивает свою неподтчетность, самодержавность, как по отношению к внешним силам, так и к внутренним. Она воспринимает только одну модель взаимоотношений - служение ей служивых без каких-либо претензий на вмешательство в сам процесс властвования и принятия решений. И это принимают безоговорочно лоялисты, которых патриоты, типа презирают. Но это снова абсурд. Именно безоговорочные лоялисты улавливают суть здешней исконности, а вовсе не патриоты.
Forwarded from Абу Экс
Трамп, Маск, Альтман, Хуанг и саудиты в одной комнате. Рождается новая экономическая модель: вычисления вместо нефти, солнце вместо скважин.
Каждый привнесет свое: Маск — автономность, солнечную энергию и космические программы, Альтман — AGI и инфраструктуру Stargate, Хуанг — чипы и вычисления, саудиты — капитал и пустыни под солнечные фермы. Идея простая: петафлопы как новая валюта, вычисления в обмен на углеродные кредиты вместо нефтедолларов.
Саудовские пустыни превращаются в гигантские дата-центры, питаемые солнцем. Заводы чипов, космические площадки, ИИ-инфраструктура — всё это заменяет нефтяные вышки. Конец эпохи ископаемого топлива.
Но это больше геополитика и больше, чем развитие технологий. Пост-западный, пост-дефицитный мир. Кто будет управлять — демократии или техномагнаты с авторитарными союзниками? Саудиты уже инвестировали миллиарды в ИИ, теперь делают следующий шаг.
Амбиции огромные. Переписать правила от энергетики до космоса. Только вопрос — как перейти от презентаций к реальности? Но может, именно такой "безумный" альянс и нужен для прорыва? Будущее становится проектом, а не просто мечтой.
Каждый привнесет свое: Маск — автономность, солнечную энергию и космические программы, Альтман — AGI и инфраструктуру Stargate, Хуанг — чипы и вычисления, саудиты — капитал и пустыни под солнечные фермы. Идея простая: петафлопы как новая валюта, вычисления в обмен на углеродные кредиты вместо нефтедолларов.
Саудовские пустыни превращаются в гигантские дата-центры, питаемые солнцем. Заводы чипов, космические площадки, ИИ-инфраструктура — всё это заменяет нефтяные вышки. Конец эпохи ископаемого топлива.
Но это больше геополитика и больше, чем развитие технологий. Пост-западный, пост-дефицитный мир. Кто будет управлять — демократии или техномагнаты с авторитарными союзниками? Саудиты уже инвестировали миллиарды в ИИ, теперь делают следующий шаг.
Амбиции огромные. Переписать правила от энергетики до космоса. Только вопрос — как перейти от презентаций к реальности? Но может, именно такой "безумный" альянс и нужен для прорыва? Будущее становится проектом, а не просто мечтой.
Трамп завтра встретится с президентом Сирии Ахмадом Аль-Шараа в Эр-Рияде. По данным осведомлённых источников, они обсудят инвестиции США в Сирию и возможное ослабление санкций в обмен на установление связей с Израилем. Поездка американского президента насыщенная. Он хочет за несколько дней переиграть всю картину на Ближнем Востоке.
Посыл выступления Трампа ясен: забудьте про универсальные ценности. Забудьте про суд в Гааге, права меньшинств, свободу слова и расчленённых журналистов. Теперь главное — стабильность, эффективность и раздел прибыли. С кем угодно. В любых условиях.
Раньше тоже работали с террористами и диктаторами. Но хотя бы делали вид, что это вынуждено. Скрывали. Теперь — даже не пытаются.
Вы можете быть феноменальным подонком, истреблять миллионы, стирать с лица земли целые народы — не проблема, если всё сделано быстро и без медийного шума.
Ведь если территория очищена от «издержек», на её месте построят элитный курорт, логистический хаб или гольф-клуб.
Раньше это называли преступлением против человечности. Теперь — успешным бизнесом.
Так выглядит новый порядок. В нём нет людей, нет преступлений, нет прав. Есть только капитализация, логистика и доступ к ресурсам.
Благодаря душке Трампу выясняется, что консерватизм — это не про традиции или мораль. Это про устойчивую иерархию, где наверху — те, у кого власть и ресурсы, а внизу — никто.
Мы ведь уже знаем, что цифровизация не про возможности человека. А про то, как обойтись без него: автоматизировать, упростить, исключить.
Где раньше была жалоба — теперь алгоритм.
Где были процедуры — биометрия.
Где был гражданин — юзер.
Христианство, которое ещё недавно говорило о прощении и милосердии, теперь молится о ракетах, благословляет дроны, торгуется за сферы влияния.
Бог стал логотипом. Церковь — спонсором кампании.
Человек и его душа больше не цель.
А единственный грех теперь — это неэффективность.
Кажется, наш мир ждёт экономическое чудо.
Раньше тоже работали с террористами и диктаторами. Но хотя бы делали вид, что это вынуждено. Скрывали. Теперь — даже не пытаются.
Вы можете быть феноменальным подонком, истреблять миллионы, стирать с лица земли целые народы — не проблема, если всё сделано быстро и без медийного шума.
Ведь если территория очищена от «издержек», на её месте построят элитный курорт, логистический хаб или гольф-клуб.
Раньше это называли преступлением против человечности. Теперь — успешным бизнесом.
Так выглядит новый порядок. В нём нет людей, нет преступлений, нет прав. Есть только капитализация, логистика и доступ к ресурсам.
Благодаря душке Трампу выясняется, что консерватизм — это не про традиции или мораль. Это про устойчивую иерархию, где наверху — те, у кого власть и ресурсы, а внизу — никто.
Мы ведь уже знаем, что цифровизация не про возможности человека. А про то, как обойтись без него: автоматизировать, упростить, исключить.
Где раньше была жалоба — теперь алгоритм.
Где были процедуры — биометрия.
Где был гражданин — юзер.
Христианство, которое ещё недавно говорило о прощении и милосердии, теперь молится о ракетах, благословляет дроны, торгуется за сферы влияния.
Бог стал логотипом. Церковь — спонсором кампании.
Человек и его душа больше не цель.
А единственный грех теперь — это неэффективность.
Кажется, наш мир ждёт экономическое чудо.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Силы быстрого реагирования в Судане. Каждый раз, когда смотрю видео этих или других подобных милых ребят, вспоминаю, какие огромные усилия тратили СССР и страны Запада на то, чтоб модернизировать их общества. Советского Союза не стало, а в каждой из социалистических стран Азии и Африки остались десятки тысяч специалистов, врачей и инженеров, система здравоохранения и образования, взлетевшая в несколько раз (благодаря санитарно-эпидемиологическим нормам) численность населения. Столичные бульвары с трамваями. Электростанции и плотины. Газеты и телевидение. Например, в Сомали было телевидение, и на нем пели довольно современную музыку женщины в вечерних платьях.
Капиталистическим странам тоже было чем похвастаться. Однако, прошло пару десятков лет — и на поверхность вылезло совсем другое. Запрос на консервативные ценности, на «аутентичность» и «суверенитет». Афганские мужчины хотят забивать женщин камнями. Сунниты — отрезать головы еретикам по заветам Таймии. Наследник престола Саудовской Аравии — рубить оппозиционеров на куски. Это такой стиль управления. Неформальный, но допустимый. Что, не вести с ним бизнес? — удивляется Трамп. Да нет, почему. Нормальный он парень. Передовой.
Новые дикари - они не совсем дикари. Они часто городские, из школ, даже институтов. Умеют пользоваться смартфоном, но не считают нужным строить водопровод. Умеют собирать беспилотник и монтировать видео, но сжигают университеты.
Наверное, Трамп прав, модернизация как глобальный проект провалилась, но это не возврат к прошлому, а такой постмодернистский археофундаментализм. Когда дикари используют достижения цивилизации в целях распространения архаики. По телевизору выступают проповедники, которые отрицают физику, а система распознавания лиц используется для выявления женщин вышедших на улицу без хиджаба. А мы смотрим на это и говорим: ну да, нужно уважать чужие традиции)))
Капиталистическим странам тоже было чем похвастаться. Однако, прошло пару десятков лет — и на поверхность вылезло совсем другое. Запрос на консервативные ценности, на «аутентичность» и «суверенитет». Афганские мужчины хотят забивать женщин камнями. Сунниты — отрезать головы еретикам по заветам Таймии. Наследник престола Саудовской Аравии — рубить оппозиционеров на куски. Это такой стиль управления. Неформальный, но допустимый. Что, не вести с ним бизнес? — удивляется Трамп. Да нет, почему. Нормальный он парень. Передовой.
Новые дикари - они не совсем дикари. Они часто городские, из школ, даже институтов. Умеют пользоваться смартфоном, но не считают нужным строить водопровод. Умеют собирать беспилотник и монтировать видео, но сжигают университеты.
Наверное, Трамп прав, модернизация как глобальный проект провалилась, но это не возврат к прошлому, а такой постмодернистский археофундаментализм. Когда дикари используют достижения цивилизации в целях распространения архаики. По телевизору выступают проповедники, которые отрицают физику, а система распознавания лиц используется для выявления женщин вышедших на улицу без хиджаба. А мы смотрим на это и говорим: ну да, нужно уважать чужие традиции)))
Forwarded from Абу Экс
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Высокопоставленный бывший кремлёвский чиновник, говоривший с изданием Washington Post на условиях анонимности, сообщил, что хуй его знает, как пройдут переговоры в Стамбуле, может договорятся, а может нет, в четверг будет ясно, хули загадывать (с)