Тем временем, архиепископ Иоанн вроде бы никакой отпускной грамоты не запрашивал. Синод КПльской Церкви ему её при этом дал (сообщает оффсайт Фанара). Историю это делает ещё более запутанной...
Изящный ход Варфоломея? Посмотрим, что будет дальше.

Путин и Кадыров не сошлись в области мусульманской эстетики

В ходе встречи между Президентом РФ и главой ЧР зашла речь об открытии мечети «Гордость мусульман» в чеченском городе Шали. Стенограмма разговора есть на сайте Кремля:

«В.Путин: Рамзан Ахматович, как прошло открытие мечети?
Р.Кадыров: Спасибо, Владимир Владимирович, в первую очередь за поздравление, за поддержку. Пользуясь случаем, я хотел бы Вам передать слова искренней признательности от десятков ученых, алимов, муфтиев. Они меня просили, чтобы я Вам передал слова признательности за то, что Вы оказываете поддержку исламскому миру.
В.Путин: Это действительно самая большая в Европе?
Р.Кадыров: Да, самая большая. И самая красивая мечеть в мире, на самом деле.
В.Путин: Самая красивая в мире – это в Петербурге.
Р.Кадыров: Не могу спорить с Вами, Владимир Владимирович...»

Предлагаем нашим читателям посмотреть на фото петербургской Соборной мечети (вероятно, ВВП имел в виду именно ее) и мечеть «Гордость мусульман» в Шали. Чьи вкусы вам более близки?

Православная икона на митинге в Гонконге.

Христиане становятся значимой протестной силой, поскольку христианство как таковое ассоциируется с «западными ценностями» и противопоставляется атеистическому Китаю. Мы уже писали про роль Католической церкви в организации протестного движения, вчера на улицах активно выступали члены Методистской церкви Гонконга, и вот уже и православные иконы в руках демонстрантов. Кто этот человек? Точно знают только полиция и спецслужбы, у которых есть доступ к уличным камерам и базам данных, но теоретически он может быть прихожанином православной церкви св. Луки (Вселенский Патриархат) или свв. апостолов Петра и Павла (Московский Патриархат). Настоятель церкви РПЦ МП в Гонконге - отец Дионисий Поздняев - хоть и не любит китайских коммунистов, все же сам в протестах не участвует и свою паству к этому не призывает.

Православный священник против Коммунистической партии Китая

В прошлом посте мы написали о настоятеле гонконгского храма свв. апостолов Петра и Павла – протоиерее Дионисии Поздняеве. Это священник РПЦ МП, в Гонконге служит с 2003 года. Прекрасно владеет кантонским и мандарином, много лет изучал традиционную культуру Китая. Собственно, поэтому он и был направлен на служение в специальный автономный район.

Пока отец Дионисий служил в Гонконге, между РПЦ и КНР начали завязываться официальные отношения. Вот, например, слова митр. Илариона: «После … «культурной революции» Православие в Китае сегодня возрождается. Совсем недавно, в ноябре был рукоположен еще один священник ... Пусть это событие станет добрым знаком развития духовных связей между Китаем и Россией, связей на уровне сердца, не обусловленных политической, экономической или социальной конъюнктурой».

При этом отец Дионисий придерживается несколько более жесткой точки зрения на «возрождение Православия в Китае». Около года назад о. Дионисий призвал «всех православных христиан воздержаться от вступления в китайскую компартию, а если кто в ней состоит – покинуть и покаяться». Позже он удалил этот пост в своем ФБ (возможно, по указанию свыше), но мы-то помним.

Несмотря на явную нелюбовь к Компартии Китая, о. Дионисий не участвует в гонконгских митингах ни как организатор, ни как рядовой демонстрант.

Священник РПЦ помогает политзаключенным в Гонконге, троллит КПК, переводит на китайский богослужебные книги. Вот несколько постов из его ФБ.

Госдума РФ выделит 6,35 млн рублей для анализа правового регулирования зарубежных религиозных организаций

Коллеги-религиоведы, вот вам инсайд по халтурке. Скоро на портале Госзакупок появится объявление о проведении конкурса на написание аналитики по религии и праву.

Помните, пока закрывали Свидетелей Иеговы, все правозащитное сообщество полыхало от негодования. А как мы уже писали ранее, во всю идет подготовка к закрытию Саентологической церкви в России. Так вот. Чтобы процесс закрытия и в целом контроля над «нежелательными» / «зарубежными» религиозными организациями проходил более цивильно, Госдума решила привлечь экспертное сообщество.

Необходимо исследовать эффективность правового регулирования религиозных организаций, получающих финансирование из-за рубежа. От экспертов потребуется провести комплексный анализ состояния российского законодательства в области деятельности религиозных объединений, а также изучить существующий зарубежный опыт (как кажется, в первую очередь, китайский).

Сегодня в день солидарности в борьбе с терроризмом публикуем текст наших питерских коллег из «Центра психологической безопасности»

Опыт стран Средней Азии в антитеррористической деятельности

Узбекистан

В Узбекистане с 1999 по 2005 года ситуация с терроризмом и антиправительственными выступлениями была плачевна и разрушительна. За это время было совершено более 10 крупных нападений на здания правительства, посольств, генпрокуратуры, тюрьмы и проч. В ходе последнего исламского мятежа в Андижане 2005 года и штурма силовиков погибли почти 200 человек. Действия правительства Узбекистана сильно не понравилось Западу, были введены санкции.

За последующие 13 лет на территории страны в ходе террористических актов были убиты 3 человека. Для сравнения за тот же период на территории РФ – больше тысячи человек, не считая несколько тысяч пострадавших. Какой же урок вынесло руководство Узбекистана и как изменилась политика, столь изменившая ситуацию?

Во-первых, это силовая борьба с людьми, поднявшимися, по мнению правительства, по лестнице терроризма достаточно высоко. Активное уголовное преследование всех, кто как-либо связан с радикальными исламистскими организациями, а также вообще имеет подозрительную активность в этом направлении или выказывает симпатии экстремистским воззрениям.

Во-вторых, строгий контроль границ и перемещения сограждан за рубеж. С одной стороны, в целях сохранения внутренней политики противодействия и недопущения влияния более лояльных программ соседних стран. С другой – в целях контроля за радикальными действиями выходцев из Узбекистана на территории других государств.

В-третьих, социально-образовательная, культурная деятельность и работа с имамами мечетей. На территории страны расположено множество святынь, которые были благоустроены и восстановлены. Это не только повлияло на приток паломников, но также и привлекло внимание к традиционным ценностям ислама, его истории.

Таджикистан

Абсолютно другое видение решения проблемы в соседнем Таджикистане. Близость Афганистана, беднейший уровень жизни, ухудшение условий после гражданской войны середины 90-х способствуют радикализации населения. Само государство не является целью глобального терроризма, однако есть тенденции вступления людей в МТО.

Политика государства направлена на противодействие внутреннего терроризма, контроль оттока боевиков в соседние страны и их последующую деятельность пока низкий. Действия направлены в основном на дерадикализацию общественного мнения и информационное противодействие. Причем эти методы используются и против боевиков. То есть силовики находят радикалов (или те приходят сами сдаваться), получают от них информацию, если есть мнение, что они «осознали и желают исправиться», то их амнистируют и лишь оставляют под контролем. В этом есть положительные стороны, так как существует практика явки с повинной и получении информации из этих организаций без усилий разведки.

Возможности адаптирования для России

1. Активная силовая политика, как и практика амнистий – явно крайние проявления, которые не сработают на нашем населении. Однако, синтез этих методов мог бы принести свои плоды. То есть возможности смягчения наказания за предоставленную информацию, а тем более обращение в органы до совершения теракта и помощь в предотвращении. В то же время максимальные наказания за любое пособничество радикальной деятельности.

2. Так как у нас в большей степени проявляется глобальный терроризм, то адекватный контроль пересечения границ для выходцев из Средней Азии, Ближнего Востока, а также для побывавших в странах, где базируются тренировочные лагеря радикальных организации.

3. В России около 20 % мусульман, без учета нелегалов из Средней Азии. Это достаточная цифра для внимания к организации их культурного, религиозного и образовательного процесса. Наличие реально доступных образовательных учреждений, контролируемых центров просветительской деятельности и активное взаимодействие с имамами мечетей означает понимание настроений активных мусульман, возможность диалога и предотвращение острых конфликтов.