Поясню наше небольшое с Лешей @micromedia666 расследование. Недавно стало известно, что «Нетфликс» приобрёл права на показ Брата и Брата 2.

Тут же в сети появился мем, якобы англоязычный перевод знаменитого диалога Данилы и кавказских безбилетников: «не брат ты мне, армянский мудак».

https://t.me/ussrchaosss/7174

Многие приняли его за чистую монету, но балабановские хиты пока ещё на «Нетфликсе» недоступны — так что это фейк.

На фоне недавнего сетевого обострения вокруг Карабаха, подозреваю, что мем могли склепать азербайджанские кибербойцы. А реальный перевод узнаём только завтра, 1 июня.

Допускаю, что Нетфликс вслед за Первым каналом может вырезать эту сцену. Впрочем, первый Брат ладно, а второй? Там есть острый момент с «за Севастополь ответите» и куда более непростая для американской аудитории линия сюжета с чернокожими гангстерами и монолог Багрова «меня в школе учили... в Африке негры».

Посмотрим как выкрутятся.

Когда некто, имеющий отношение к медиа или другой сфере, построенной на интересных историях(кино, писательство, видеоигры), говорит мне что «нет тем» и сложно найти о чем писать – мне хочется его уебать. На самом деле, вокруг нас есть миллионы историй ждущих только одного — быть рассказанными.

Можете что угодно говорить о режиссере и ведущем Майкле Муре — мол, старый поехавший комуняка-«демшиз». Но в журналистском деле он гений и мастер своего дела. Период его позднего творчества конечно слабоват, но вы посмотрите, что творил еще почти худой и почти молодой Мур в девяностые.

В 1993 году на канале NBC вышла его передача «ТВ-Нация», во втором сезоне она переехала на «Фокс», а после и вовсе закрылась – такого срыва покровов в истории телевидения еще не было. Мур и свора дерзких молодых журов делали передачу на стыке сатиры, политического ток-шоу и «Фиделя Кастро надышавшегося веселящим газом»(по собственному признанию), нарушая все каноны и стандарты профессии.

Они брали интервью у О. Джей Симпсона, «Доктора Смерти»(главного сторонника эвтаназии в США) и главы апокалиптической секты. А также: у ку-клукс-клановцев, культистов, радикальных гомофобов, пикетировавших кладбища жертв ВИЧ и членов движения против абортов. Наконец, у сатанистов, домовладельцев и ведущих телемаркетинга — трех самых ненавистных, на тот момент, социальных групп в стране.

Также они посещали только что переживший вторжение Хуссейна Кувейт и раздираемую войной Боснию. Выясняли почему участники передач вроде наших «Пусть говорят» такие злые и тупые. Предлагали главам крупнейших корпораций использовать их собственную продукцию(согласился только один). Устраивали тур вымышленной коммунистической рок-банды по США. Сравнивали медицину в Канаде и Кубе(Куба победила).

В шутку, разбирались какой штат в стране самый непопулярный, посещали малую родину действующего президента Билла Клинтона, проводили тест перед кем охотнее остановятся таксисты в Нью-Йорке — известным черным актером Яфетом Котто или белым уголовником. Позже они выдвинули уголовника в президенты.

А еще проводили соревнование по сбору донатов между молодоженами и серийным маньяком. Узнавали как легко и незаметно можно саботировать работу в офисе.Нанимали бывшего агента КГБ Юрия Швеца для расследования абсурдных дел — вроде подтверждения того, что Ричард Никсон действительно умер и что стало с «душой» Демократической партии. Заодно нанимали бывшего члена американских элитных войск, участвовавшего в разработке психологических операций по дестабилизации противника.

Ну и заодно предсказали добрую половину современных трендов — например, провели дискуссию белых экспертов мужского пола об опасности политкорректности для белых мужчин. А,— и полном серьезе сделали обзор 22 католических церквей на предмет наиболее строгого наказания по итогам исповеди.

«ТВ-Нация» оказалась настолько талантливой и настолько скандальной, что теперь существует лишь на VHS-кассетах и их зернистых рипах на ютубе. Шоу больше никогда не повторяли в эфире американского тв или любого другого, но оно остается вдохновляющим примером для тех, кто видит в медиа нечто больше, чем просто скучный поток новостей, рекламы и говорящих голов.

Если ваш труд заключается в поиске историй – не смейте говорить, что рассказывать не о чем. Они есть всегда, надо просто уметь их разглядеть: в бетонной безразличности большого города, в деревенских лужах, придорожной пыли или изгибах целлулоидной пленки.

6 июня 1944 года 160 тысяч бойцов союзных армий высадились в Нормандии в ходе самой масштабной на тот момент десантной операции в мировой истории: на головы немцев были сброшены тысячи рейнджеров, а прибрежные укрепления были взяты лобовым штурмом пехотных подразделений, минометных соединений и легких танков.

День Д был кратким моментом в истории, куда более кратким и несравнимо менее трагичным, чем блокада Ленинграда или осада Сталинграда, но свою роль операция «Оверлорд» сыграла — спустя почти пять лет с начала Второй мировой, был открыт Западный фронт и подготовлен плацдарм для наземного наступления сил союзников, которое еще больше ослабило Третий рейх и так дрожавший под ударами РККА.

Семь лет назад я выслушал лекцию о тех событиях из уст боевого офицера армии США, бригадного генерала Питера Звака — в то время, он занимал пост военного атташе своей страны в России и довольно активно участвовал в публичной жизни. Лекция прошла в Американском культурном центре, который через год будет закрыт — он находился «Иностранке» на Николоямской.

Даже тогда, довольно странно было наблюдать в центре Москвы американского военного одетого по всей форме и с крупными звездами на погонах. Публика была по большей части специфическая: люди в возрасте, судя по разговорам, словно скрещенные из двух инкубаторов — Демсоюза Новодоворской и пула слушателей «Эха Москвы».

Но лекция была интересной и генерал, когда-то дравшийся с афганскими талибами, проявлял чудеса дипломатии – все время подчеркивал первую роль СССР в победе над нацистами, одновременно поминая ленд-лиз и подвиги американской десантуры на участке нормандского пляжа под кодовым названием «Омаха». Говорил он по-английски с переводчиком. Все время улыбался во весь рот белозубой американкой улыбкой, даже вспоминая, под конец, как пережил в ходе афганских боев минометный обстрел.

После выступления, фанбои-демшизы, кривляясь и растягивая рот в подобии американской улыбки, окружили Звака стайкой в надежде на селфи. А я чуть прошелся по прекрасному зданию библиотеки, построенному в 50х годах прошлого века, и уехал в редакцию делать выжимку из генеральских слов.

Получилось, на мой взгляд, крепко – но если вы любитель данной тематики, лучше оцените сами.

Зачитался биографией кардинала Джона Ньюмана – в «Новом папе» его последователем называет себя Джон Брэннокс, он же сериальный папа под именем Иоанна Павла III.

Этот англиканский священник в зрелом 40-летнем возрасте отрекся от своей веры в пользу католицизма, став одним из главных отступников в истории Церкви Англии. Отрекся Ньюман, конечно, не сразу, там был длинный процесс: в молодости он вообще считал папу римского антихристом. Потом пошел учиться в Оксфорд, был рукоположен, занялся богословием, начал писать трактаты и в какой-то момент стал испытывать сомнения в правильности выбранного пути.

С несколькими друзьями Ньюман организовал подобие монастыря в небольшом городке Литтлмор – группа интеллектуалов жили своеобразной общиной, создав нечто на стыке храма и университета. Потихоньку, большая часть из них раскаялась в негативном отношении к католицизму и перешла под руку Рима. Одним из последних католиком стал Ньюман: влиятельный человек в англиканской среде, редактор журнала, священник и богослов. Начав свой путь сначала, он вновь добился сана и стал одним из самых ярых и ярких британских католиков.

Противостояние римской вере несколько веков было краеугольном камнем островной идентичности: это на континенте РКЦ была главным центром христианской веры, в Англии ее членов преследовали и гнали. Временами жестоко – в некоторых старых домах до сих пор можно найти тайные комнаты для католических священников, скрывавшихся от властей. Временами – просто высмеивая и выталкивая из общества.

В итоге английские католики стали похожи на стереотипных евреев – это закрытая и дружная группа, старающаяся держаться подальше от остального общества. Вспомните прекрасный роман «Возвращение в Брайдсхед»: католические корни несчастного Себастьяна Флайта, его сомнения и муки по поводу веры, находящие выход в самом конце – важная часть сюжета.

В таком обществе, еще викторианском, и куда более серьезно относящимся к вопросам религии чем сейчас, появился Ньюман-проповедник. С грубоватым юморком, зло и остроумно, он выступал перед враждебной аудиторией, писал хлесткие статьи и книги. Англичан до мозга и костей, ценитель Свифта и Диккенса и одновременно рьяный католик – Ньюман чуть ли не в одиночку возрождал римскую веру на островной земле. А еще успевал открывать новые университеты, писать книги и песнопения.

Конечно, до конца отношение соплеменников он не переломил, но сделал достаточно, чтобы бы стать кардиналом. А через почти 120 лет после смерти – святым. Для этого в 2001 году некий американский дьякон сообщил, что Ньюман вылечил его позвоночник(не спрашивайте). Впрочем, ватиканская бюрократия еще долго возилась с бумажками – канонизация была завершена только при нынешнем Папе осенью 2019 года.

Тут наша история делает решительный поворот. Я не случайно упомянул лорда Флайта – герой романа Ивлина Во был геем, в тайном гействе подозревали и Ньюмана. Якобы, слишком теплой была его дружба с одним из интеллектуалов из упомянутой группы товарищей. Очень уж много ласковых слов и заверений в искренней любви в их письмах, а также в дневниках Ньюмана. Да и горевал он после смерти друга так сильно, что называл это главной потерей в своей жизни.

Наконец, именно с этим человеком, Амброзием Сент-Джоном, Ньюман завещал похоронить себя в одной могиле. После канонизации тело решили перенести и могила была вскрыта. Она оказалась пустой. Дело тут не в чудесах – видимо, кардинал тайно приказал закидать свои останки гашеной известью. В таком случае, он и Сент-Джон буквально растворились друг в друге.

Вместе с ними растворились все подозрения – серьезные викторианские исследователи уверяют, что в те времена к мужской дружбе относились куда серьезнее, чем сейчас. Обороты, посвященные ей, подчас выглядят как любовные, но это любовь иного рода – платонического и не окрашенного низменными желаниями.

Если так, значит великий вероотступник был действительно счастливым человеком – он не познал любовь женщины, но смог найти настоящего друга.

Прекрасный, поэтический текст написал любезный Антуан Секисов о нашем походе на Борисовское – древнейший некрополь Москвы, основанный еще при молодом Иване Грозном. Сегодня он практически неизвестен — на википедии о нем буквально одна строчка, в других местах еще две-три.

Добавлю важный факт: курганов, где по идее должны лежать мертвые опричники и бояре, мы не обнаружили. Староверческих захоронений и храма людей древнего обряда – тоже. С трудом отыскал в интернете указание, что надо искать за новой кладбищенской оградой, фактически в поле.

Не нужно никому такое удивительное и таинственное место, помнящее Рюриковичей, чумные бунты, собачьи головы, горящие скиты – всю пучину русской истории. Да и сохранилось оно потому что почти всегда находилось за чертой Москвы.

Москва ведь город живых на мертвых костях. Хорошо известный факт, что многие центральные и околоцентральные районы впечатаны в землю старых кладбищ и монастырей. В некоторых районах до сих пор можно найти надгробия и кости на детских площадках и в местах выгула собак.

Вот взять бы и откопать Борисовские курганы, построить среди них музей со ржавыми кольчугами, алебардами, истлевшими крестами, утварью старообрядцев. Но кому по-настоящему это надо? Сразу вспоминается история общества «Память».

До чего же смешно, что первые русские урбанисты превратились в радикальных монархистов, а потом и вовсе были унесены рекой памяти. Интересно, что почти тем же путем идет вполне достойный юноша Павел Гнилорыбов – либерал в ранней молодости, урбанист после 20 и заправский традиционалист сейчас.

Надеюсь, все-таки он успеет свернуть с пути пройденного слесарями, инженерами и артистами Общества ораны памятников истории и культуры. Трогательными русскими нердами, которые еще при глубоком брежневизме бережно собирали осколки старой русской культуры.

Из глубин памяти всплывает интервью с одних из первых членов «Памяти»(а может это был рассказ очевидца) как ребята отпрашивались с работы в поход и сами, без денег и почти без инструментов, по камешку, восстанавливали какую-нибудь старую церковь в очередной полузаброшенной деревне.

И вот надо было им сломаться на евреях! Сейчас иногда лента приносит «историка-алкоголика» и других похожих типов: образцовых, с иголочки русских, жестко высмеивающих (((богему))) (((либералов))) и прочих людей со смешными фамилиями. И сразу вспоминаю кейс «Памяти».

Люди могли превратить свою светлую работу в традицию, передать ее своим детям, внукам – организация бы росла, получала финансирование, втягивала бы в себя тысячи людей. И они, одним духом скованные, отмывали бы, собирали по кусочкам расколотую нашу традицию, отыскивали павшие монастыри, забытые храмы, Борисовские курганы.

Но они превратили ее в антисемитскую буффонаду, которая так пугала интеллигенцию в Перестройку и годы ельцинизма, а сейчас выглядит как очень плохой черносотенный стендап, где вместо комиков ражие парни в портупеях истово рыкающие в объектив: «я русский, я православный!».

Ну, прикол, да. А где твоя Русь, православный? Не ряженая, играющая свежей позолотой, а та которую и сам люблю – рождаемая седым мхом каменных стен, запахом вечнозеленого леса, пылью невысоких, словно пригнувшихся холмов.

Может, впрочем, это не холмы – те самые неуловимые курганы, ждущие новое поколение, одержимое не пустыми страстями, но вечным и лучшим человеческим стремлением. Искать, открывать, разгадывать.

Чтобы отвлечься, расскажу прикол – как я брал интервью у звезд. Был такой довольно краткий период в моей рабочей биографии: в «Русской планете» да и после я беседовал с людьми интересными, но совсем не звездными, брал комментарии у экспертов, пусть и порой довольно крутых, но все же известных в узкой нише.

В бортовом журнале «Сапсан», развлекательном чтиве для пассажиров модного поезда, я впервые столкнулся с необходимостью общаться с селебами. Это было, слава Б-гу, не постоянная обязанность, но раз в пару месяцев меня отряжали на ответственное задание – брать интервью для обложки или на видном мест в журнале.

Разговаривал с Татьяной Тарасовой – накануне спортивный обозреватель журнала сообщил мне, что она давно и наглухо ебанулась. По ощущениям нет – просто усталая и недовольная женщина в возрасте, повидавшая мир с обратной стороны.

Чего точно не было – ее вечного телевизионного сияния, добрейшей доброты и теплоты. На все вопросы ответила нормально, чуть раздраженно. Потом мне сообщили, что следующих после меня репортеров(интервью давалось в рамках раскрутки чего-там, скопом но по очереди) спустили с лестницы – фигурально выражаясь.

Все это было в доковидные времена, беседовали мы вживую в довольно известном кафе русской кухни у Патриарших. А вот Андрей Кончаловский смог поговорить только по телефону.

Тогда у него вышел фильм «Рай», мне прислали приглашение на пресс-показ, но я так и не сходил. Выдумал на ходу какие-то вопросы по краткому описанию фильма, поспрашивал о жизни и карьере – душевнейшая вышла беседа.

В конце Кончаловский затер телегу про Сталина, но в наш развлекательный аполитичный формат она не вписалась – ее просто отрезали. А еще он расчувствовался в ответ на мои пожелания здоровья и поблагодарил: «Спасибо, сынок! Спасибо, Алешенька». Добрейший, кажется, мужик.

Брал еще интервью у Павла Когана – легенды классической музыки и поборника русских музыкальных традиций(он потомок династии еврейских скрипачей). Много лет Коган бессменный руководитель МГАСО, а до этого возглавлял оркестры по всему миру от Буэнос-Айреса до штата Юта.

А вот певец ртом Меладзе мне отказал. Вернее даже не он, а какая-то его шестерка и не отказала, а проигнорировала. Зато пообщался с пианистом Денисом Мацуевым во время экзамена в элитной музыкальной школе, прямо за роялем. С ним я сделал свое первое и последнее интервью со звездой, настолько глупое и комичное, что больше их не делал.

Впрочем и с селебами давно не общаюсь – как раз в 2017 году появился Дудь и тут же украли мои лавры светского репортера(шутка).

Если НАШЕСТВИЕ казалось вам скопищем быдла и гопников, значит вы никогда не слышали о «реднек-рейве» – самом веселом и отчаянном фестивале в истории мира.

На него собрались около 20 тысячи реднеков – жителей глухой провинции американского Юга, стереотипы о которых гласят что они: деревенщины, расисты, спят со своими сестрами , смотрят Фокс Ньюс днями напролет и пьют по-черному. Короче, американская «вата» – главные враги демократической интеллигенции, толерантности и свободы.

Если организаторы задались целью бороться со стереотипами, то вышло у них ровно наоборот. Бодающиеся грузовики, тонны мета и выпивки, огнеметы – явно не тот фестиваль назвали Burning Man. Его официальное название: «самая дикая провинциальная вечеринка во всей Америке». Другой слоган: грязь, музыка, погром!

Рейву реднеков удалось полностью соответствовать рекламе: после пяти дней веселья, почти 50 человек были задержаны по самым разным обвинениям от употребления наркотиков до вооруженного нападения. Вот список самых ярких инцидентов: один реднек чуть не задушил подругу во время спора из-за одеяла, другой перерезал горло другу в пьяной драке, третий напоролся на бревно во время гонок.

Все это происходило на фоне концертов исполнителей рэпа и кантри-музыки, массовых танцев, гонок на уничтожение стиле «Безумного Макса», потоков алкоголя, веществ и файр-шоу. Эдакое выступление «Коррозии Металла», только умноженное на тысячу. Место действия: посреди ничего в штате Кентукки, рядом с городишкой с говорящим названием «Логово Мамонта».

Местные копы, естественно, плакали горючими слезами, а шериф поделился, что напившихся и обдолбанных реднеков увозили штабелями на скорых, под прикрытием вооруженных правоохранителей. По словам шерифа, из-за нехватки сотрудников, его главной задачей было недопущение инцидентов за границами вечеринки – она сама стала территорией почти полной свободы.

Вот это люди умеют отдыхать! Снобы будут морщить лоб, но с другой стороны разве в таком выбросе первородной энергии хаоса нет своеобразной красоты? Драки и кровь легко объяснимы: после долгого периода локдаунов люди вновь учатся общаться друг с другом. Ну а все остальное вполне себе традиционно — думаю, так же весело проходили языческие праздники древних кельтов и германцев под сводами северных чащоб.

Организатор реднек-рейва Джастин Стоуэрс заявил, что рейв стал «самой прикольной темой, которую я видел в жизни» и обещает вернуться уже в октябре. Будем надеяться, следующая вечеринка выйдет более мирной или хотя бы не такой адовой как рейве в Европе – на днях, нелегальный французский рейв закончился полицейским штурмом, множеством травм и оторванной рукой одного из участников.

Сейчас на Западе очень странное и дурацкое обострение по «расовому вопросу». Вне контекста и опыта жизни там, понять его сложно – но, учитывая насколько значительная часть масскульта там производится, уделить этому немного времени можно.

Тем более это плод размышлений с Клементом, дорогим коллегой по каналоведению(@artalevich). Недавно мы обсуждали всякое-разное и пришли к выводу, что существуют как минимум две модели сосуществования разных этносов внутри одного государства.

Одна – нынешная толерантность-мультикультурализм или как сейчас модно говорить woke-идеология. Другая – «дружба народов» в том виде, как это понималось в СССР. То бишь у всех более менее крупных национальностей по республике или хотя бы автономии, свой пул творческой интеллигенции, школы на родном языке, книги, фильмы и тд. Но все это скрепляется общая культура «большого брата» – русский язык и культура.

Принципиальное различие в том, что woke рассматривает культуру «большого брата» как нечто враждебное, требующее деконструкции, разбора на отдельные детали и даже полной отмены. В советской же модели проводилась четкая черта между благотворным влиянием культуры ББ и колониализмом/империализмом, навязывающим покоренным народам культурные коды с целью эксплуатации.

Я сейчас не берусь подробно сравнивать две модели, пытаться разобраться какая из них лучшая/самая справедливая или вспоминать о других вполне реальных вариантах – например, национальном государстве без какой-либо рефлексии по поводу меньшинств. Но очевидно, что «дружба народов» была куда менее инвазивна.

Сложно представить, чтобы в СССР сняли сериал о черной «Анне Болейн», настолько уникально плохой, что Imdb, кажется, впервые в истории пришлось подкручивать оценку с 1,4 на 6,9 толерантных баллов(на кинопоиске все четко). Зато советские кинематографисты вполне могли экранизировать историю Хуана Гарридо.

В отличие от конголезского «Маннергейма», Хуан реально существовавший конкистадор негритянского происхождения. Рабом он попал из родной Африки в Португалию, где был крещен и вскоре получил свободу. Но вместо того, чтобы требовать репарации, Хуан присоединился к экспедиции испанских конкистадоров.

Десант высадился в Санто-Доминго в 1502 году, в разгар эры завоеваний индейского континента. Сквозь сельву, необъятные реки и высокие горы, группки закаленных воинов – словно раскаленные иглы вонзаясь в мягкую плоть древних империй. Бок о бок с арагонцами, каталонцами, жителями Кастилии и Наварры, шли освобожденные черные рабы, строившие свою судьбу мушкетом и мачете.

Хуан Гарридо повезло больше многих – он стал бойцом самого Эрнана Кортеса, а значит одним из конкистадоров, закончивших эту кровавую эру штурмом стен обреченного Теночитлана. Это случилось почти 20 лет спустя после начала его службы – в страшном сражении, под канонаду пушек свист клинков, пали залитые жертвенной кровью зиккураты последних правителей ацтеков.

Закончив старую эру, он и его соратники начали новую – возводя города на обломках разрушенного мира. Гарридо на собственные средства возвел часовню в память о погибших конкистадоров, потом завел семью и осел в Мехико. По легенде, воин перековал меч на плуг и якобы был первым, кто засеял пшеницу в Новом мире.

Правда, времени от времени Гарридо снимал со стены шпагу и отправлялся в новый поход – исторические хроники свидетельствуют, что он участвовал в захвате ряда территорий современного Пуэрто-Рико и острова Куба.

Гарридо оставался на службе испанской короне более 30 лет – ну чем не настоящий черный рыцарь и отличный персонаж для исторического кино? Правда, в этом кино придется честно показать, что мир не черный и белый и колонизаторы понятие не расовое. Зато не пришлось бы придумывать чушь про черную королеву родом из Шотландии или менять цвет кожи Джеймса Бонда.

Нам кажется, что ничто мы цельные сложившиеся личности и ничто не способно нас изменить.

Честные люди откровенно признают: принципы вещь флюидная – политики, журналисты, активисты, бизнесмены, под давлением внешних обстоятельств(обычно, пустых карманов или угрозы здоровью) нередко меняют траекторию. Иногда на 90 или 180 градусов, иногда мягко, аккуратно, срезая углы и смягчая противоречия.

Но есть же вещи недвижимые, вроде ориентации или врожденных качеств? Черт с ними, с принципами, но ведь ни один нормальный человек на пустом месте не превратиться из скромного семьянина в гуляку, мечтающего о гомосексуальных бдсм-оргиях и швыряющего миллионы на зеленое сукно казино?

Вопрос неоднозначный. За много лет я прочел немало материалов на крайне скользкую и болезненную тему – что с нами делают лекарства. Не героин там или марихуана, а самые обычные, легальные медикаменты. Порой довольно сильные, вроде антидепрессантов или же принимаемые для понижения веса. Чтобы сразу отбросить разговор о теориях заговора – вот статья «Би-би-си» где собрана часть примеров «нестандартного» действия лекарств.

Пожирающая ранее спокойного человека ярость, внезапное желание убить жену, патологическая страсть к азартным играм и еще куча смертных грехов, в которых обычно винят самого человека могли быть вызваны «статином», экспериментальным лекарством для понижения холестерина. Ученым удалось проследить прямую связь между его приемом и превращением обычных людей в жестоких и буйных монстров. Некоторые из них погибли – лишили себя жизни.

Мой «любимый» случай – француз в 2011 году тестировавший лекарство от болезни Паркинсона. Таблетки сделали из 50-летнего отца двоих детей азартного игрока помешанного на гомосексуальным сексе. В итоге, несчастный борец с маразмом был жестоко изнасилован, видимо, в каком-то грязном притоне. Всякое желание играть на деньги и спать с мужчинами пропало после снятие с препарата.

Это, повторюсь, широко известный и описанный крупными изданиями пример медикаментозной одержимости. Сколько таких испытаний не получают огласки? Просто потому, что большая фарма хорошо платит и «подопытные кролики» выбирают выгоду а не сомнительную славу.

Тут можно провести параллель с антипрививочниками, но «обязательные» вакцины как раз куда безопаснее лекарств, которые люди принимают добровольно.

Если бы какой-то гениальный злодей действительно захотел подсадить людей на какое-нибудь страшное, меняющее личность лекарство – он бы просто выпустил на рынок дешевый антидепрессант и еще два-три генерика самых популярных препаратов.

Напомню, что человечество сейчас находится в крупнейшем из незаметных кризисов – передозировки медикаментами. Только в США ежегодно принимается внутрь 50 тысяч тонн парацетамола, а вместе с ним и многих других веществ.

Во всем мире стало нормой убирать таблетками любую проблему от мигрени до резей в желудке, ну а более серьезные вещи и подавно лечатся антибиотиками уже вызвавшими феномен «супербага» – феномена устойчивости к популярным противомикробным препаратам.

Но куда страшнее супербага то, насколько хрупка наша человечность. Как бы разум не отказывался в это верить, мы подвержены влиянию такой банальной вещи как обычная химия. Все наши мечты, наши чувства, эмоции, вкусы могут быть разрушены веществами.

Все надежда на то, современные фармацевты редко бывают Джокерами, мечтающими свести с ума весь мир. Это обычные дельцы, которые делают кассу на купировании человеческой боли и страхов.

Любая оригинальная идея отражение другой – не менее оригинальной. Под Москвой есть ЖК Ивакино-Покровское, чьи цветные домики, уютные скверы и беседки напоминают о Европе. Он лишь одна из десятков клонов личного владения члена британского королевской семьи.

Экспериментальный проект Паундбери – идеальный бизнес-проект стабильного развитого общества. Десятки лет он снабжает работой тысячи людей, а урбанистов по всему миру – вдохновением.

Он стал возможен благодаря принцу Чарльзу – он отдал под застройку свои личные земли в герцогстве Корнуолл. Отдал представителю исконных врагов англичан – французу Леону Крие.

В шестидесятые бунтарь прославился выражением: «я архитектор, значит ничего не строю», а сейчас он известен как главный идеолог нового урбанизма и автор многих книг, критикующих архитектуру и урбанизм эпохи модерна.

Если кратко, Крие верит, что все придуманное в 20 веке – плохо. Надо возрождать традиционное европейское городское устройство: отказаться от зонирования, проектировать город как единый организм, не имеющий четко выраженного центра.

Город по Крие экологичен, но прежде всего эстетичен: дома Паундбери сочетают британский и континентальный стили самых разных эпох от пузатых средневековых башен до викторианских особняков и брусчатых улиц.

Планы по его созданию появились в 1988 году, первый фундамент был заложен через пять лет, а красная ленточка будет разрезана не ранее 2025 года. Даже тогда в городке будет жить не более 6 тысяч человек – сейчас его население около 3,5 тысяч.

Подавляющее большинство работает в самом городе – не только на работах связанных с его проектированием и стройкой, но и на шоколадной фабрике, продуктовых производствах и даже заводе, производящем элементы самолетных крыльев.

Основные достопримечательности Паундбери сосредоточены вокруг центральной площади на которой стоит памятник бабушке принца Елизавете, герцогине Йоркской. Рядом работает паб названный в честь Камиллы, второй жены принца.

Критики называют Паундбери бездушным, фальшивым, авторитарным и мрачным. Впрочем, у него также немало поклонников, считающих этот странный плод нового урбанизма и феодализма образцом уникального стиля, идущего на смену модерну.

«Это не великая или оригинальная архитектура, но скромная попытка сделать все правильно, в соответствии с примерами и паттернами, рожденными традицией. Это не ностальгия, но знание, которое передается из одной эпох в другую», – описывает концепцию Паундбери сэр Роджер Скрутон, известный британский философ и писатель.

Мои друзья любят футбол, мои родители любят футбол, как человек ненавидящий снобизм, я сам обязан любить футбол.

Красивая игра, простая, быстрая, доступная. На этот базис идет надстройка фанатства – самой чистой формы мужского братства. А над ней еще надстройка клубов – богатая на поучительные примеры история спортивного макиавеллизма почище "Проклятых королей". Но мне футбол наскучил.

Какое-то время я его действительно любил, играл и в детстве, и в школе, и в институте. Часто даже не в команде, просто с одним-двумя друзьями пробивая пенальти на пустом поле и воображая, что каждый из них решает судьбу чемпионата.

Помню, стоял на воротах в теплый весенний день, когда через стену школьного двора переползли двое ребят постарше. Чужаки, лохматые, крепкие. «Возьмешь – не буду пиздить», – предложил пари один. Врезался в память тот удар, дуга по которой летел мяч, отчаянный бросок и легкое касание.

Сколько в этом непередаваемо человеческого: кончиками пальцев задеваешь упругую вертящуюся поверхность, не хватает всего сантиметра или двух, чтобы увести мяч в сторону и вспыхнувшая радость, затем надежда — гаснут под холодным душем разочарования.

В тот день я понял разом всех настоящих вратарей, в отчаянном прыжке полуфинала или финала, пытавшихся остановить поражение родной команды, но проигравших. Драться так и не пришлось – чужаков вспугнули. Но память об ускользающей победе, когда на кону стоит нечто ценное, навсегда осталась.

Разлюбил я футбол конечно не из-за этого – сколько плохих игроков превращаются в великих тренеров, успевающих за пару стаканов разнести и голубую эскадру, и красных дьяволов, и всех кого нелегкая занесла в прямой эфир?

Не меньше «бывших» становятся тонкими экспертами стратегии тренера, характеристик игроков, особенностей команды, который позволяют им, обычно не очень долго брести, по рыхлому льду спортивного букмекерства.

Ну и конечно всегда можно погонять с друзьями мяч «на интерес», ради какого-то благого дела или в «дворовой лиге». Вполне сильные команды играют на в благоустроенных парках моем районе – в экипировке, собственной форме и своими «усами победы», истово вопящими с кромки поля: «отдай мяч гондон, пилять, тэбэ ноги чтоли атарвать?».

Нет, причина моей прохладного отношения вовсе не в собственном неумении. Футбол надоел мне как затертый до дыр комикс из детства, который так-то был неплох, но с каждым прочтением становился все более очевидным и предсказуемым.

Какая мне к черту разница кто выиграл ЧЕ, если одновременно с ним и даже в той же стране прошел четвертый чемпионат Европы по складыванию камней? В эту субботу лучшие из лучших собрались на пляже шотландского Данбара, чтобы сложить самые высокие и красивые башни из обычных булыжников.

Вот вам игра, где также требуются выдающиеся физические качества: концентрация, координация, твердая рука, терпение и внимательность и где процесс куда более непредсказуем и сбалансирован.

Победителем может оказаться любой – даже самый неказистый на первый взгляд игрок. Впрочем, понемногу побеждают все участники, ведь создать не просто комбинацию ударов, но нечто осязаемое, пусть и коротко живущее – это особое удовольствие обычное доступное только строителям и архитекторам.

Кто победил на четвертом камнескладывательном чемпионате непонятно – но, кажется, это неважно даже самим участникам. В конце концов не все игры обязаны быть иллюстрации дарвиновского «выживает сильнейший» – тем более, что в мире людей иногда выживает страннейший.

Да что я буду рассказывать — посмотрите сами. Разве самый круто забитый пенальти сравнится с этой магией земли и камня?

Мы же в эпоху декадентства — отсюда доходящее до абсурда желание контролировать базовые человеческие импульсы вроде нелюбви к чужому или отвращения к непривычным формам отношений.

Декаденты слабы, ленивы, циничны, развращены. Во главу угла они ставят удовольствие, но привычного удовольствия им мало, поэтому они разбирают еду на молекулы, превращают секс в набор сложно устроенных техник с огромным массивом добавочных инструментов, пересобирают традиционную музыку в аритмичную какофонию.

Деконструкция всего и вся: от текста до лучшего что есть в человеке вроде чувства долга или любви — вот идеология распада, система взглядов конца времен.

Декаденты полутрупы, ненавидящие не только все человеческое, но и все живое — отсюда отчетливая брезгливость ко всему натуральному, неотъемлемому от природы не только человека, но и любого примата: вроде желания самца овладеть самкой, желание самки родить потомство, желание примата жить в стае, драться с ее врагами и тд.

Выглядит это поколение нигилистов соответственно: волосы ядовитых оттенков, словно на них из черепной коробки вылился протухший мозг, мертвецки бледная кожа, бесформенные балахоны темных цветов. Они вечно в трауре и вечно на пороге смерти, но продолжают оставаться придатки своих гаджетов, заполняя их память гигабайтами бессмысленных рассуждений и споров.

Насколько далеко мы погрузились в декадентство, легко судить по отношению к нечисти — особенно, к вампирам, этим ЛГБТ-активистам сказочного мира.

Уже давно кровососущие монстры не воспринимаются как угроза. Они почти секс-символы — если бы этих безвольных созданий интересовал секс — умные, чуткие, понимающие создания. Такие же как мы, только бессмертные и с острыми зубками – даже не такие же, а лучше, добрее, сильнее.

Возьмите любой недавно снятый фильм о вампирах хоть западный, хоть снятый в России — всюду одно и то же навязшее на клыках клише о непонятых, преследуемых злой толпой, зубасто-ушастых созданиях, готовых разделить свой дар с избранными человеческими особями.

Еще в двадцатом веке это было не так. Отбросим искусство и возьмем примеры из жизни: еще 50 лет назад не было большего оскорбления, чем сравнить человека с упырем.

Карибским вампиром называли Люкнера Камбронна – командира гаитянских тонтон-макутов и личного палача Папаши Дювалье. Он заслужил львиную дурной славы этих черных опричников, лично пытая и убивая пленников режима. Но самое темное дело в его послужном списке — торговля телами и плазмой крови через частную клинику.

Камбронн и его партнер, французский аферист Андре Лабье поставляли плазму жертв тонтон-макутов в США тысячами литров. В 1972 году об этом узнали журналисты, разразился страшный скандал, получивший название «Черная кровь»(Sang noir). Есть версия, что эта донорская кровь стала причиной распространения СПИДа по миру.

Даже сын Дювалье, бывший тогда у власти, не стал защищать соратника отца и ему пришлось бежать из Гаити в Майами, где страшный вампир превратился в обычного пенсионера — почти такого же как герой великого Юрия Стоянова в «Вампирах средней полосы».

Атласским вампиром прозвали так и не пойманного шведского маньяка — после анального секса, он раскроил голову продажной женщины, спустил из тела всю кровь и пил ее из посуды убитой. Подонок не оставил отпечатков и словно растворился в самом центре Стокгольма вечером майского дня 1932 года.

Вампиром из Сакраменто прозвали серийного убийцу и некрофила Ричарда Чейза: психопат расстрелял и зарезал шесть человек: он занимался сексом с их телами, поедал отдельные органы и пил кровь. Чейз утверждал, что его преследуют нацистские летающие тарелки, в тюрьме жутко боялся быть отравленным и однажды был найден мертвым в камере — вскрытие показало передозировку антидепрессантами.

Список можно продолжать бесконечно, но вывод один — упырь есть упырь и только декаденту он может казаться достойным интервью или даже главной роли в сериале. Но природу не изменить — сосешь кровь, значит монстр.

Впрочем и бордцы с вурдалаками тоже бывают монстрами — в свое время, я написал об этом целую статью.

Темный принц Конфедерации

Еврейство снаружи часто воспринимается как монолит и сплоченная община. Для антисемитов – даже культ с почти коллективным разумом. Но еврейский секрет как раз в другом. Плюс и минус, холод и тепло, тьма и свет, Север и Юг – единство мироощущения создается через наличие противоположных явлений, а значит через раскол.

Так и евреи были вечно расколоты еще с легендарных времен когда на одном обетованном клочке земли сосуществовали два царства –павший Израиль и Иудея.

После изгнания, евреи распались сначала на западную и восточную общины, а века спустя на евреев немецкого корня и евреев корня испанского: ашкеназов и сефардов. В религии дело обстояло похоже.

С момента их появления, хасидов ненавидели защитники старых традиций веры миснагеды — «противники» или «возражающие». Ребята так яро и зло боролись с хасидскими кланами, что не чурались не доносов светским властям. Позже, хасиды и миснагеды заключат перемирие, чтобы дружить против хаскилим – еврейское возрождение, прогресс и современный иудаизм стали куда более опасным вызовом ортодоксам, чем хасидские пляски и песнопения.

Есть и менее известные, но крайне значимые расколы – во время Гражданской войны США, по разные стороны оказались северная и южная общины.

Большая масса недавних мигрантов жила в мегаполисах Севера и дала армии федералов от 8 до 10 тысяч солдат. К тому периоду относится курьез, когда впервые за много веков еврей получил от важный пост за свое происхождение. «У нас еще не было офицера-иудея» – с такими словами президент Линкольн потребовал, чтобы зятя нью-йоркского раввина назначили в армию в чине капитана.

На Юге жило всего 25 тысяч евреев. Зато какие люди среди них были! Госсекретаря КША Иуду Бенджамина аболиционисты называли темным принцем Конфедерации и «израэлитом с принципами египтянина» – вот вам ярчайший пример еврея пошедшего против еврейского большинства.

Самый успешный еврей Америки своей эпохи сейчас стал «самым неудобным» членом диаспоры в ее истории. Его памятный камень в городе Шарлотт был разнесен BLM-активистами во время прошлых погромов: озверевшие подонки изуродовали его ломом и черной краской. Как будто этого мало, местный реформистский «раввин» потребовал сноса разбитого памятника и сравнил сефарда Бенджамина с нацистами. Смешно – при жизни, его называли «грязным евреем».

Но это все временное, наносное – да, Иуда какое-то время был рабовладельцем. Но также он был тонким интеллектуалом, ловким дипломатом, блестящим оратором, народным лидером. И кстати единственным евреем на американской валюте, пусть и отмененной – его портрет был напечатан на двухдолларовой купюре КША.

Именно Бенджамин стоял за переговорами с Францией и Великобританий, довольно успешными до первых тяжелых поражений Конфедерации, о признании второго североамериканского государства. Он же получил выгодный кредит для казны от французского банка.

Иуда верно служил той родине, которую знал с рождения, но после ее поражения был объявлен «злым гением Юга», организатором убийства Линкольна и Б-г знает кем еще. За его голову была даже объявлена награда – баснословные 40 тысяч долларов.

«Единственный гений Конфедерации»(еще одно из многочисленных прозвищ данных историками) смог спастись – он тайно уплыл в Лондон. Там он начал все с нуля: благодаря врожденному таланту, стал успешным адвокатом и дажее членом Королевского суда.

Когда Иуда ушел на пенсию, то переехал к семье в Париж – в элегантный дом на Елисейских полях. Когда он умер, его тело похоронили по католическом обряду(так распорядилась христианка-жена) на кладбище Пер-Лашез.

Иуда не оставил после себя воспоминаний, а личный архив сжег. Еще при жизни были желающие описать жизнь бунтаря, проклятого чужими и своими, одному из них он ответил так

«Я бы предпочел, чтобы ни журнал Life, ни любой другой не писали обо мне <...> Я никогда не вел дневник, не сохранял копий собственных писем, потому что прочел слишком много американских биографий, которые отражали только страсти и предрассудки их героев».

Мировой заговор через призму «Собора»

С интересом наблюдаю за диссидентской частью англоязычного интернета. Там под давлением последних культурных трансформаций происходят очень интересные процессы и растет новое поколение оригинальных мыслителей.

Все четче обрисовывается картина пророчески описываемая Лимоновым — он еще в 80ые говорил, что слиянию традиционных Левого и Правого искусственно мешает истеблишмент. Собственно, поэтому Лимонов и вернулся на родину, бежав от душных французских гостиных, где невинные встречи в одной комнате коммунистов и националистов привели к громкому скандалу в прессе.

В интернете общению людей разных взглядов помешать сложнее и хотя мне чужда нео-реакционная система взглядов, рассматривающая прогресс как коррозию общества, придуманная в ее недрах теория «Собора»(Cathedral) выглядит куда более остроумным объяснением мировых событий, чем любая адресная конспирология.

Согласно «Собору»(представьте полноценный готический собор) трансформация морали и самой структуры западного общества происходит не под внешним контролем рептилоидов, евреев, масонов и прочих объединенных теневых элит. «Единственно верные» этические нормы создаются и навязываются клиром нового общества, но членство в этой жреческой касте не осознанное, оно навязано социо-экономическими факторами капитализма последних дней.

В средневековом обществе допускалась определенная норма низовой демократии – известно, что городские собрания проводились гражданами городов и членами гильдий еще много веков назад. Хоть споры могли быть довольно ожесточенными, человек отказывающийся платить новый налог или соблюдать тишину в ночное время необязательно подвергался остракизму. Стоило ему усомниться в церковной догме как включался другой механизм и демократия заканчивалась — еретика могли пытать, изгнать из города, сжечь на костре.

За этими решениями стоял авторитет церковной власти — священников, епископов, инквизиторов, орденских рыцарей. Они не состояли в заговоре и отдельный член касты тоже мог оказаться еретиком и быть казнен. Однако, все вместе, они служили довлеющему над всеми смертными «Собору» слепо блюдя дарованные им нормы морали.

«Собор» 2.0 — это медиа, общественные активисты, администраторы университетов и научных сообществ. Если один из них усомнится в базовых ценностях современного взгляда на жизнь, он лишится места в элите: престижной работы, репутации, социальных связей. Словно средневековый изгой, такой малый, вроде жертв миту или культуры отмены, пойдет скитаться по миру или вовсе загремит в застенки инквизиторов.

Страх делает истину маловажной даже для тех, кому исторически она была важна – ученых и сторонников рационализма. Истинно то, что удовлетворяет нынешний общественный консенсус: так догмы «Собора» превращаются из взглядов меньшинства в религию большинства, принуждаемого пряниками талантливых проповедников(телеведущих, крупных журналистов, блогеров) и кнутом современных «тевтонцев» — активистов «доксящих»(раскрывающих личную информацию) еретиков, добивающихся их увольнения и публичного осуждения в соцсетях.

Собранная воедино мощь «Собора» – его «медийной» и «общественной» башен – постепенно повышает давление на ключевые узлы общества: институты власти и корпоративную среду, тем самым косвенно подчиняя простого человека. Со временем большинство будет вынуждено не просто терпеть «соборных» агентов, его эстетику, символику и новояз, но хотя бы внешне принять woke-религию, которую точно обозвали «безымянной верой».

Как вам такой образ нового западного общества? Выглядит куда красивее «лгбт-рейха», «загнивающей европки» и прочей чуши. Не заговор, но новое среднековье, время безусловно темное, освещенное кострами из книг, изъязвленное эпидемиями невиданных болезней, омраченное беспощадной борьбой с правдивой и мнимой ересью. Зато, согласно одному из прочтений теории акселерации, нынешняя эпоха повторяет прошлые в ускоренном режиме, а значит уже скоро нас ждет новое Возрождение.

Есть конспирология скучная, массовая, настолько затертая до дыр, что сложно выдавить даже смешок на тысячную шутку про чипирование или снятую Кубриком высадку американцев на Луну.

Грех скуки искупает конспирология более редкая и сложная – порой, донельзя логичная и убедительная, отбрасывающая обычных подозреваемых вроде масонов, евреев, рептилоидов и теневой элиты в пользу реально существующих лоббистских групп.

Возьмем история грандиозной катастрофы о которой вы наверняка слышали, но вряд ли знаете самые важные подробности;

За свою короткую службу, Цеппелин «Гинденбург» 34 раза пересек Атлантику, перенеся на своем борту более 3500 пассажиров. Он был гордостью немецкого авиастроения и самым продвинутым авиатранспортом своего времени – пятизвездочным воздушным отелем, одновременно достаточно быстрым и комфортным.

Его слава исчезла в языках пламени 6 мая 1937 года на американском аэродроме Лейкхерст, а вместе с ним рухнула вся индустрия аэростатов.

Когда пишут о гибели «Гинденбурга», обязательно упоминают страшный пожар и 36 погибших пассажиров и членов экипажа. Человек не в теме может решить, что погибли все воздухоплаватели, но в той, несомненно трагической, аварии погибла только треть из 97 человек. К примеру, капитан судна Макс Прусс выжил, хотя его лицо было страшно изуродовано ожогами.

Редкость, для современных авиакатастроф, согласны? Разбившиеся, загоревшиеся и утонувшие самолеты обычно становятся смертельными ловушками для всех пассажиров. Но тогда картинка огромного огненного шара в котором исчезал воздушный гигант потрясла почти всех жителей Земли.

Корабль способный облететь вокруг планеты без дозаправки и куда менее энергозатратный чем современные лайнеры, погиб за полминуты: утечка водорода в одном из отсеков рядом с хвостом дирижабля, искра во время прохождения через грозу и быстро распространившийся пожар привели к разрушению каркаса и падению гондолы на землю. Еще несколько минут и 30-летняя эра дирижаблей – миллион воздушных миль, десятки тысяч благополучно доставленных пассажиров – была оборвана навсегда.

С точки зрения конспирологов, это дело рук заговорщиков из числа нефтяных олигархов или высших чиновников США. В числе их доводов, «Гелиевый акт» 1925 года, запретивший экспорт гелия из США: он был введен задолго до победы в Германии нацистов, так что политикой объяснить его сложно. Запрет вынудил немецких инженеров использовать для подъема цеппелинов — единственную альтернативу гелия — более горючий водород.

Капитан и выжившие члены команды были уверены в саботаже – якобы, цеппелин был подорван. Официальные комиссии(и немецкая, и американская) не приняли их доводов, хотя случай возникновения искры от статического электричества внутри каркаса уникальный и не имел аналогов за предыдущие 40 лет.

Есть и более важный довод – невероятная медийность катастрофы. Цеппелин совершал 35-ый по счету рейс, почему же его посадка привлекла десятки фотографов, операторов и журналистов? И почему нет ни одной фотографии «Гинденбурга» до начала пожара и падения?

Для медиа, катастрофа стала настоящим прорывом: она изменила сам формат новостей, впервые ставших национальной сенсацией в формате радиорепортажа журналиста Герберта Моррисона и кинохроники, чьи кадры стали самой шокирующей картинкой, увиденной предвоенным поколением.

По мнению конспирологов, запись гибели цеппелина подверглась серьезному монтажу, а фразы журналиста вроде о«самой чудовищной катастрофе в мире» были написаны заранее – они считают его подставной фигурой и подтверждают это тем, что других работ 83-летнего Моррисона для радио и других медиа почти не осталось, а его жена «Мэри Джейн» якобы никогда не существовала.

Это, повторюсь, теория заговора – в конце концов, от дирижаблей отказались самые разные страны, включая СССР на который вряд ли так сильно могла повлиять западная пропаганда.

Но, по крайней мере, звучит она красиво и пробуждает интерес к истории – обязательно проверю и правда ли не осталось ни одного кадра «Гиндебурга» до падения столь кардинально изменившего весь мир.

Давно не советовал что-то посмотреть, впрочем и советовать было особенно нечего. С недавнего времени, киноиндустрия опять оживилась, но из того, что хоть как-то запомнилось отмечу разве что «Пищеблок». неплохой вампирское кино в советско-пионерской стилисттике.

На днях посмотрел «Северные воды» — вот его хочу посоветовать с чистым сердцем. Во-первых, это минисериал, а не растянутая на несколько лет жвачка вроде «Дневника служанки». Во-вторых, это редкая для нашей эпохи историческая драма не пытающаяся данную историю переписать. В-третьих, картина снята без всякого постмодернизма и финтифлюшек, местами даже старомодно, что только добавляет обаяния.

Наконец, это экранизация малоизвестного в наших краях писателя, доктора философии Яна Макгуайра. Книга написана в реалистической традиции англо-саксонской литературы без всяких скидок на современные веяния. Как точно про нее сказано в одной рецензии: она деликатна как гарпун в голову, зато по-настоящему захватывающая.

Сюжетная линия «Северных вод» движется в русле морского романа и приключений в экстремальных природных условиях, которые так любил описывать Джек Лондон. Можно приплести сюда и «Моби Дика»: время действия – середина девятнадцатого века, место – китобойная шхуна, бороздящая холодные просторы между Исландией Канадой.

Рок ведет ее в полынью Северной воды – свободное ото льда пространство в Море Баффина. Кстати, полынья – одно из русских слов, заимствованных другими языками, хоть куда менее известное, чем спутник и другие очевидные варианты.

Северное море покажет свои зубы, однако опасность изнутри самая страшная: из морозного рейса на берег вряд ли вернутся многие и только заунывные моряцкие шанти призраками будут носится над непроницаемой гладью.

Экипаж шхуны состоит из лихих людей, отъявленных головорезов и неудачников вроде доктора Патрика Саммерса, с позор комиссованного из британской армии опийного наркомана с неврозами. Но хуже всех – главный гарпунер Дракс, садист и безжалостный убийца.

Манера повествования здесь небыстрая, местами тягучая, зато с внезапно шокирующими сценами: охотой на морских котиков, хирургическими операциями в примитивных условиях, жестокими убийствами.

Есть там и пара намеков на современность – показано непростое отношение белых людей к эскимосам и жизненные неурядицы моряка-гомосексуалиста. Но снято все максимально объективно, без форса — цвета «Северных вод» не белые или черные, но свинцово-серые. В центре все время остается царица-природа, которой невдомек какая-то мелкая человеческая суета, она готова смыть со своего чела букашек любого цвета.

Стоит еще отметить прекрасный подбор актеров – английских, шотландских, ирландских в соответствии с их ролями. Тонкости их акцентов нашему уху непонятны, а в переводе и вовсе теряются, но даже визуально видно насколько все находится на своих местах.

Например, условного главного положительного героя, ирландского доктора Самнера играет Джек О’Коннелл — один из скинхедов в «Это Англия». Он типичный эмпат: человек нервный, ранимый, измученный депрессией и людской подлостью, но в тоже время имеющий моральный стержень.

Антипода Дракса сыграл Колин Фаррелл. В этой роли он словно во второй коже и буквально с упоением играет кровожадного великана-троглодита убивающего даже не ради выгоды, а потому что так уж он устроен.

Короче, впечатлен – тут вам и викторианская палитра, и борьба за выживание, и набор колоритных типов от махинатора-судовладельца до стойкого миссионера в эскимосской глуши, и выпукло показанное противостояние разных мужских типов внутри герметичного коллектива.

Оценка: 8 из 10 Йесодов. Трейлер

Всеодиночество камней.
Бледны цветы в дрожанье мрака
могильной скорбности, однако
не ощущаешь боли в ней.

Усмешка неба, сад окрест,
где грёзы мёртвых снов незримы,
где отдыхают пилигримы.
И сторожит могилу крест.

С молитвой церковь вознеслась
к дарующему милость свыше,
свеча пылает в круглой нише,
за души грешников молясь.

Цветение древесных крон
в ночи мерцает, украшая
лик смерти, чтобы мир вкушая,
поглубже был у мёртвых сон.

Эти стихи написал великий австро-венгерский поэт Георг Тракль – во всевозможных энциклопедиях его называют отцом современной немецкой поэзии, но куда показательнее, что его стихи до сих пор вдохновляют такие оригинальные проекты как Jännerwein.

Почему именно ему достался талант радиоактивным лучом пронизывающий больную плоть двадцатого века, идущий сквозь самые кровавые мясорубки истории и руины имперских громад до наших времен? Мой ответ – предрасположенность к страданию.

Не к внешнему: оно довлело исподволь, незаметно подтачивая, ломая его, выгрызая душу так, что из падающей стружки рождалось нечто непохожее на привычное жужжание мозговых синапсов. Если жить значит мыслить, то страдание рождаемое из мыслей есть особый вид жизни: мучительный, но открывающий человеку скрытые бездны разума.

Есть банальное утверждение, что хороший режиссер всю жизнь снимает один и тот же фильм,а Тракль в таком случае писал стихотворение длиною в жизнь. В нем все, что терзает современное поколение: внутренние страхи, комплексы, грусть, тоска и камень депрессии. Тот самый, который в итоге его раздавил.

Он умер в 27 лет в ноябре 1914 года, издав при жизни всего один сборник стихов «Стихотворения». Можно было списать гибель Тракля на тяготы войны, но война тогда еще только началась, да и сам Тракль даже не держал в руках оружия – работал доктором в полевом госпитале.

Но внутренняя боль может быть куда страшнее реальных обстоятельств – молодость Тракль провел кутя и наркоманя в богемных кругах Вены, роскошного брильянта центральноевропейской империи. Он пил абсент, курил опиум, засасывал в ноздри ядовитый белый порошок – тогда кокаин продавался в любой аптеке. Всего за несколько месяцев войны поэт так измучился, что написал несколько своих самых известных стихотворений и впал в худшую депрессию в своей жизни.

Словно реальный прототип булгаковского «Морфия» он писал отчаянные письма друзьям – когда один из них, в будущем, великий философ Людвиг Витгенштейн приехал выручать товарища, он нашел лишь бездыханное тело, отравленное тем самым порошком.

Тракль много писал о гибели словно предсказывая гибель знакомого ему мира, который пережил поэта несколько коротких лет. Он не был глашатаем европейских империй или гробовщиком – скорее, почтительным свидетелем их заката – неслучайно, время действия многих его поэм происходит вечером.

Что же мучило Тракля? Лица убитых товарищей безусловно являлись поэту в ночных кошмарах, но куда раньше этого главными темами его творчества стала человеческая трагедия во всем ее многообразии: от обреченной любви к умирающей девочке до ликов смерти во всей ее многообразии.

Кое-кто утверждает, что поэт был одержим проклятой страстью — был влюблён в родную сестру. Об их кровосмесительной связи был даже снят фильм «Табу. Душе нет места на Земле» десять лет назад чуть не победивший на ММКФ(вот это был бы конфуз!).

Впрочем, никаких доказательств того, что законченный наркоман и гениальный невротик был повинен в инцесте, кроме вольных трактовок его стихов о «греховной страсти», не существует. На том же основании и Шекспира обвиняли в гомосексуализме.

Чтобы не преследовало поэта, загадку своего страдания он унес в могилу.

В этом году исполняется 30 лет не только ГКЧП, но и «дедушке BLM» — самому страшному юдофобскому погрому в истории США, известному как американская Хрустальная ночь.

С 19 по 21 августа 1991 года один из старейших районов Нью-Йорка Краун-Хайтс был охвачен массовыми беспорядками основной целью которых были еврейская собственность, принадлежащие евреям автомобили и сами евреи. Два человека были убиты, десятки искалечены или тяжело ранены, сотни – пострадали. Вот как это было.

Место действия: район компактного проживания около 180 тысяч афроамериканцев и 20 тысяч хасидов. Однажды ночью молодой хасид потерял управление машиной и случайно задавил двух чернокожих детей. Страшная трагедия, но буквально сразу она была омрачена лживыми слухами – они тогда распространялись устно, без всяких соцсетей.

Якобы «скорая помощь» спешила оказать помощь водителю, а не детям, якобы он был пьян(нет), якобы мимо проезжал кортеж главы местных хасидов, любавического Ребе и он тоже отказал в помощи чернокожим.

Почти сразу рядом с местом аварии собралась агрессивная толпа. Искали ли они справедливости? Нет, просто нашли удачный повод для нападения на своих соседей – тогда Крайн-Хайтс был поделен примерно поровну между негритянской и хасидской общинами.

Первой случайной жертвой стал студент ешивы Янкель Розенбаум – его приговорили к смерти без суда и права на обжалования только за то, что он был другим, не похожим на своих убийц, проломивших Янкелю череп, забивших его ножами.

Озверевшие от запаха крови расистские ублюдки продолжили свою страшную охоту на людей с другим цветом кожи – белым. Под крики «Хватайте евреев, убивайте евреев!», «Нет справедливости, – нет мира», «Чьи улицы – наши улицы?» погромщики перешли условную границу между двумя группами Кингстон-авеню и растеклись по ничего не подозревающему району.

Три дня они жгли магазины, разбивали витрины, переворачивали машины, били белокожих прохожих и грабили, мародерствовали, тащили все, что плохо лежало. На третий день, сквозь еврейскую часть Краун-Хайтс прошел марш черных националистов, поджигавших израильские флаги и забрасывавших камнями полицию.

В тот момент мэром Нью-Йорка был афроамериканец Дэвид Дикинс, оказавшийся между двух огней – он победил во многом благодаря энтузиазму черных избирателей. И все же, после долгих колебаний, Дикинс бросил против бунтовщиков отряд численностью около 2000 копов, в том числе конных и мотоциклетных. Только этой почти армейской группировке удалось рассеять банды погромщиков. Дикинс позже проиграет новые выборы.

Погром не был случайностью – всплеск нацистской тьмы был тщательно подготовился. Еще за месяцы до погрома, активисты прото-BLM читали лекции в которых обвиняли евреев в организации работорговля и сотрудничестве с сицилийской мафии для уже современного порабощения негров(с помощью наркотиков и проституции).

На похоронах погибших детей выступал один из главных провокаторов радикального движения, преподобный Эл Шарптон, говоривший о карикатурных «алмазных дельцах», а среди плакатов был один с надписью: «Гитлер не доделал свою работу».

Сейчас Шарптон уважаемый член либеральной элиты, один из влиятельных политтехнологов Демократической партии. А его коллеги и корпоративные журналисты делают все возможное, чтобы стереть память не только об участии преподобного, но и о самом погроме – в этом году торжественно были помянуты жертвы беспоредков в Талсе, где был сожжен черный район, но о Краун-Хайтс – тишина. И это о событиях, которые историки называют местным кристалнахтом! Которым «Нью-Йорк Пост» посвятил скандальный заголовок: «День ненависти: черные, евреи и копы воют на улицах города».

Прошлым летом многие интересовались почему я скептически отношусь к BLM. Вот именно поэтому: в американской истории слишком уже много примеров, когда правосудие толпы и суды Линча заменяли собой закон, подавляли мораль и правила общества – как следствие ловких манипуляций или слепой ярости.

Никогда не размещаю в личном канале рекламу, но с удовольствием советую проекты добрых знакомых.

С зубром израильской журналистики Марком Котлярским я познакомился еще в годы работы в "Русской планете". Он теперь тоже в телеграме и прислал такое описание своего канала

Марк Котлярский: всё лучшее.

Оперативная информация, свежий взгляд на происходящее, использование огромного количества израильских и зарубежных источников – классический подход старой доброй журналистики, признающей, прежде всего, качество контента и соответствие фактам.

Подпишусь и проверю данный факт на соответствие :-)

Раввины бывают разные: чёрные, белые, красные и самых неожиданных цветов.