О книгах и чтении ( лирическое, воскресное)
Уже на протяжении многих лет у меня есть маленький праздник-ритуал – посещение Петербургского Книжного Салона. Для меня одно из самых больших чудес – встреча с книгой, которая коснется души именно в тот самый единственный момент жизни, когда это особенно важно. Отчего-то чаще всего это происходит в контакте именно с бумажными книгами.
На Салонах часто встречаются удивительные люди. Отчего-то здесь легко завязываются разговоры, и переходя от стенда к стенду, я нередко прошу представителей издательств рассказать мне о книгах. И с собеседниками из года в год удивительно везет. В этот раз наши диалоги напоминали светский раут, на котором радушные хозяева представляют дорогих гостей. А если речь идет об авторах, которых я читала, мы ведем себя как сообщники, посвященные в таинство высшего удовольствия. Покупая третью книгу Оливии Лэнг, автора, которую я открыла на прошлом Салоне, мы понимающе улыбались с девушкой в красном свитере.
У стенда с книгами по психологии я стояла с уже изрядно тяжелым рюкзаком, когда вынырнувший невесть откуда бородач с табличкой участника сочувственно окинул меня взглядом: «Психолог, да?» Я кивнула, усиленно соображая, удастся ли дотащить недостающий том Юнга или все-таки проще заказать его в Интернет-магазине. «Вот, посмотрите!» И мой рюкзак заметно тяжелет: еще две книги Джанни Франчесетти – о панических атаках и теории психопатологических полей . Охотничий инстинкт не позволяет пройти мимо. И еще будет отпуск – вот правда же будет! - о котором стоит позаботиться вот прямо сейчас и запастись хорошей художкой.
Наверное когда-нибудь мысль о том, что книги бывают травмирующими и исцеляющими я выражу более ясно. А пока бьюсь над загадкой того, как это устроено. Вроде все понимаю, а сказать не могу. Рейчел Каск... Кажется, мое открытие этого года. Сознавая, что с раннего утра начнется насыщенный рабочий день, и надо хорошо выспаться, я до глубокой ночи не могла оторваться от на удивление ритмичной прозы. Библиотерапия – исцеление чтением – пожалуй, самый добрый вид целительства души из тех, которые я знаю. Но как непросто бывает подобрать нужное снадобье! Исподволь наблюдаю, как наощупь, с надеждой сотни людей открывают пахнущей типографской краской книги. И таинство случается – светлеет взгляд, и душа расправляет крылья.
Уже на протяжении многих лет у меня есть маленький праздник-ритуал – посещение Петербургского Книжного Салона. Для меня одно из самых больших чудес – встреча с книгой, которая коснется души именно в тот самый единственный момент жизни, когда это особенно важно. Отчего-то чаще всего это происходит в контакте именно с бумажными книгами.
На Салонах часто встречаются удивительные люди. Отчего-то здесь легко завязываются разговоры, и переходя от стенда к стенду, я нередко прошу представителей издательств рассказать мне о книгах. И с собеседниками из года в год удивительно везет. В этот раз наши диалоги напоминали светский раут, на котором радушные хозяева представляют дорогих гостей. А если речь идет об авторах, которых я читала, мы ведем себя как сообщники, посвященные в таинство высшего удовольствия. Покупая третью книгу Оливии Лэнг, автора, которую я открыла на прошлом Салоне, мы понимающе улыбались с девушкой в красном свитере.
У стенда с книгами по психологии я стояла с уже изрядно тяжелым рюкзаком, когда вынырнувший невесть откуда бородач с табличкой участника сочувственно окинул меня взглядом: «Психолог, да?» Я кивнула, усиленно соображая, удастся ли дотащить недостающий том Юнга или все-таки проще заказать его в Интернет-магазине. «Вот, посмотрите!» И мой рюкзак заметно тяжелет: еще две книги Джанни Франчесетти – о панических атаках и теории психопатологических полей . Охотничий инстинкт не позволяет пройти мимо. И еще будет отпуск – вот правда же будет! - о котором стоит позаботиться вот прямо сейчас и запастись хорошей художкой.
Наверное когда-нибудь мысль о том, что книги бывают травмирующими и исцеляющими я выражу более ясно. А пока бьюсь над загадкой того, как это устроено. Вроде все понимаю, а сказать не могу. Рейчел Каск... Кажется, мое открытие этого года. Сознавая, что с раннего утра начнется насыщенный рабочий день, и надо хорошо выспаться, я до глубокой ночи не могла оторваться от на удивление ритмичной прозы. Библиотерапия – исцеление чтением – пожалуй, самый добрый вид целительства души из тех, которые я знаю. Но как непросто бывает подобрать нужное снадобье! Исподволь наблюдаю, как наощупь, с надеждой сотни людей открывают пахнущей типографской краской книги. И таинство случается – светлеет взгляд, и душа расправляет крылья.
О сопротивлении в терапии
Сопротивление в терапии - наверное самая неоднозначная тема. Для меня во всяком случае. Мне немало доводилось читать и размышлять по этому поводу. И со временем все больше убеждаюсь в том, что однозначных «правильных» решений здесь быть не может.
Если речь идет о психоанализе, все более или менее понятно. Сопротивление появляется, когда в терапии клиент приближается к болезненному месту и психика «оберегает» его, закрываясь от контакта. В таком случае клиент «забывает» о сессии, опаздывает, начинает сомневаться в компетентности специалиста. Есть и еще одна форма защиты, носящая название соматизация. То есть человек заболевает, как бы переводя внутреннее напряжение в болезнь. Естественно, все это проявляется помимо осознавания. Опытный аналитик способен распознать это, отделив сопротивление от других происходящих с человеком ( и с ним самим) процессов и включить в работу.
В формате краткосрочного психологического консультирования речь о сопротивлении заходит нечасто. В клиент центрированном подходе сопротивление – если до него доходит дело - чаще всего оканчивается прерыванием работы: человек не записывается на следующую сессию или говорит о том, что запишется позже. И потому этой теме нет возможности проявиться. Здоровое сопротивление часто свидетельствует о неготовности идти дальше, иногда – отсутствии ресурса. И здесь отличить ситуацию «психолог не справляется, мне не становится лучше, запрос не решается» от « мы подошли к болезненным чувствам», совсем непросто. Что и греха таить: терапевту нередко гораздо проще бывает пойти навстречу ожиданиям и проявить заботу, обойдя болезненные зоны, чем указать на причину возможного сопротивления. Для того, чтобы стало возможным справиться с сопротивлением, нужен определенный – и немалый - кредит доверия. А «кредитная история», увы, может быть существенно подпорчена опытом личной истории или тож же неудачной терапии. К тому же психологов много – можно обратиться к кому-то еще: работать с сопротивлением, и еще платить за это деньги – нет уж, увольте, есть вещи и поважнее.
Одна из распространенных форм сопротивления может проявлять себя в мыслях о том, что на терапию жалко денег. Сказать об этом открыто терапевту довольно сложно. Гораздо благозвучнее звучит мысль о временных финансовых трудностях. Конечно бывает всякое, и часто финансовые трудности вполне реальны, но отдавать самому себе отчет в том, действительно ли они являются причиной отмены сессий, крайне важно.
По-хорошему завершение терапии происходит на завершающей сессии. Такая сессия представляет своего рода подведение итогов. Это не исключает того, что через определенное время терапия может возобновиться. Отсутствие таких сессий часто ведет к появлению незакрытых гештальтов. И если помогающий специалист как правило, знает, как можно закрыть гештальт для себя ( в том числе прибегнув к супервизии или интервизии), то для клиента это может явиться некоторой проблемой.
Как мы видим, тема и правда непростая, и общих рецептов здесь нет и быть не может. А потому поделюсь некоторыми личными наблюдениями, которые естественно отражают мой подход.
Во-первых, для клиента нет необходимости после первой же встречи с терапевтом принимать решение о длительной терапии. Стоит помнить, что самостоятельно принимая и озвучивая такое решение, а потом отказываясь от него, мы ослабляем силу собственного намерения. А если совсем просто, это отбирает ресурс. Терапия в «открытом формате», продолжающаяся до решения запроса является хорошим решением. Но если решение о длительной терапии все же принято и озвучено, имеет смысл помнить о том, что сопротивления могут и будут возникать. И это- тема для обсуждения с помогающим специалистом.
Продолжение - в следующем посте
Сопротивление в терапии - наверное самая неоднозначная тема. Для меня во всяком случае. Мне немало доводилось читать и размышлять по этому поводу. И со временем все больше убеждаюсь в том, что однозначных «правильных» решений здесь быть не может.
Если речь идет о психоанализе, все более или менее понятно. Сопротивление появляется, когда в терапии клиент приближается к болезненному месту и психика «оберегает» его, закрываясь от контакта. В таком случае клиент «забывает» о сессии, опаздывает, начинает сомневаться в компетентности специалиста. Есть и еще одна форма защиты, носящая название соматизация. То есть человек заболевает, как бы переводя внутреннее напряжение в болезнь. Естественно, все это проявляется помимо осознавания. Опытный аналитик способен распознать это, отделив сопротивление от других происходящих с человеком ( и с ним самим) процессов и включить в работу.
В формате краткосрочного психологического консультирования речь о сопротивлении заходит нечасто. В клиент центрированном подходе сопротивление – если до него доходит дело - чаще всего оканчивается прерыванием работы: человек не записывается на следующую сессию или говорит о том, что запишется позже. И потому этой теме нет возможности проявиться. Здоровое сопротивление часто свидетельствует о неготовности идти дальше, иногда – отсутствии ресурса. И здесь отличить ситуацию «психолог не справляется, мне не становится лучше, запрос не решается» от « мы подошли к болезненным чувствам», совсем непросто. Что и греха таить: терапевту нередко гораздо проще бывает пойти навстречу ожиданиям и проявить заботу, обойдя болезненные зоны, чем указать на причину возможного сопротивления. Для того, чтобы стало возможным справиться с сопротивлением, нужен определенный – и немалый - кредит доверия. А «кредитная история», увы, может быть существенно подпорчена опытом личной истории или тож же неудачной терапии. К тому же психологов много – можно обратиться к кому-то еще: работать с сопротивлением, и еще платить за это деньги – нет уж, увольте, есть вещи и поважнее.
Одна из распространенных форм сопротивления может проявлять себя в мыслях о том, что на терапию жалко денег. Сказать об этом открыто терапевту довольно сложно. Гораздо благозвучнее звучит мысль о временных финансовых трудностях. Конечно бывает всякое, и часто финансовые трудности вполне реальны, но отдавать самому себе отчет в том, действительно ли они являются причиной отмены сессий, крайне важно.
По-хорошему завершение терапии происходит на завершающей сессии. Такая сессия представляет своего рода подведение итогов. Это не исключает того, что через определенное время терапия может возобновиться. Отсутствие таких сессий часто ведет к появлению незакрытых гештальтов. И если помогающий специалист как правило, знает, как можно закрыть гештальт для себя ( в том числе прибегнув к супервизии или интервизии), то для клиента это может явиться некоторой проблемой.
Как мы видим, тема и правда непростая, и общих рецептов здесь нет и быть не может. А потому поделюсь некоторыми личными наблюдениями, которые естественно отражают мой подход.
Во-первых, для клиента нет необходимости после первой же встречи с терапевтом принимать решение о длительной терапии. Стоит помнить, что самостоятельно принимая и озвучивая такое решение, а потом отказываясь от него, мы ослабляем силу собственного намерения. А если совсем просто, это отбирает ресурс. Терапия в «открытом формате», продолжающаяся до решения запроса является хорошим решением. Но если решение о длительной терапии все же принято и озвучено, имеет смысл помнить о том, что сопротивления могут и будут возникать. И это- тема для обсуждения с помогающим специалистом.
Продолжение - в следующем посте
Продолжение. Начало в посте выше.
Во-вторых, если помогающий специалист настаивает на длительной терапии, это повод насторожиться. Решение должно быть принято самостоятельно. Сейчас много пишут о том, что терапия это «больно, долго и дорого». Бывает по-разному, и в этом смысле хорошо определиться как это правильно для нас, в нашем конкретном случае. И это уже вопрос личной ответственности. И еще, думаю, что независимо от того, работаем ли мы с психологом, терапевтом, обращаемся по случаю или этого не делаем, любому из нас важно иметь хотя бы отдаленное представление о специфике своих сопротивлений. Навык полезный.
Тема неоднозначная, а потому буду рада вашим комментариям.
Во-вторых, если помогающий специалист настаивает на длительной терапии, это повод насторожиться. Решение должно быть принято самостоятельно. Сейчас много пишут о том, что терапия это «больно, долго и дорого». Бывает по-разному, и в этом смысле хорошо определиться как это правильно для нас, в нашем конкретном случае. И это уже вопрос личной ответственности. И еще, думаю, что независимо от того, работаем ли мы с психологом, терапевтом, обращаемся по случаю или этого не делаем, любому из нас важно иметь хотя бы отдаленное представление о специфике своих сопротивлений. Навык полезный.
Тема неоднозначная, а потому буду рада вашим комментариям.
Герои, тираны, жертвы: на злобу дня или немного об особенностях проекций
В смутные времена люди особенно склонны обращаться к архаичным образам и смыслам, искать аналогии и резонансы происходящему в прошлом и делать прогнозы на будущее. Человеческой психике непросто выносить неопределенность, и в поисках ясности мы склонны обращаться к авторитетным фигурам, «рупорам» времени или инсайдерам – обладателям закрытой информации или некоего все объясняющего знания. Вспоминается Достоевский, писавший о чуде, тайне и авторитете, как силах, правящих миром. В последние недели в связи с происходящим мне стало попадаться все больше упоминаний о народной душе, коллективной и личной ответственности, архетипических национальных моделях. Причем пишут люди, как мне казалось во всяком случае раньше, вдумчивые и образованные. Но чем больше читаю, чем больше удивляюсь чудесам комбинаторики смыслов. Вот хотя бы взять упоминания о присущих тому или иному народу архетипах, моделях поведения и душе народа. На эту тему и пост.
Начнем с архетипа. Под архетипом Юнг понимал паттерн, стягивающий к себе максимум психической энергии. Будучи в свободном состоянии, архетип не проявляется, оставаясь неопределенным по форме. То есть увидеть архетип напрямую, непосредственно невозможно. Проявляться он начинает благодаря включению проекции – то есть приписыванию определенных свойств людям и обстоятельствам. Кроме того архетип не может быть визуализирован, а потому его реальность вероятностна – о ней мы можем только предполагать.
Архетипы Героя, Спасителя, Целителя склонны проецироваться на реальные исторические личности как прошлого, так и наших современников. Внешние потрясения вроде волн, эпидемий и стихийных бедствий активируют этот процесс. И мы наделяем людей и сообщества определенными качествами, приписываем им глобальные содержания. Появляется фигуры, становящиеся воплощением абсолютного зла или единственной надежды. Именно так работает механизм проекции. Способность к критическому осмыслению в процессе проецирования резко падает. Этот процесс чем-то напоминает влюбленность, когда объект страсти всячески идеализируется. Но в отличии от влюбленности коллективное проецирование предполагает и негативную идеализацию. Выводы из написанного я предполагаю сделать самостоятельно. Ну или по крайней мере задуматься о подобном перед тем, как наделять кого бы то ни было качествами, воплощающими в себе большие идеи.
Надеюсь, что даже самое поверхностное представление о механизмах проекции может помочь избегать коллективного аффекта, тени которого все чаще омрачают информационное пространство. Стоит спросить себя, что мы ощущаем, когда приписываем тому или иному человеку демонические качества, какие внутренние резонансы возникают при чтении тех, кто однозначно признается как носитель авторитетного мнения.
Механизм проекции весьма непрост. Из литературы, в которой он описывается наиболее объемно, хочу отметить книгу Марии-Луизы фон Франц "Проекция и ее возвращение". Прикрепить не получилось, но если не найдете, напишите, перешлю.
В смутные времена люди особенно склонны обращаться к архаичным образам и смыслам, искать аналогии и резонансы происходящему в прошлом и делать прогнозы на будущее. Человеческой психике непросто выносить неопределенность, и в поисках ясности мы склонны обращаться к авторитетным фигурам, «рупорам» времени или инсайдерам – обладателям закрытой информации или некоего все объясняющего знания. Вспоминается Достоевский, писавший о чуде, тайне и авторитете, как силах, правящих миром. В последние недели в связи с происходящим мне стало попадаться все больше упоминаний о народной душе, коллективной и личной ответственности, архетипических национальных моделях. Причем пишут люди, как мне казалось во всяком случае раньше, вдумчивые и образованные. Но чем больше читаю, чем больше удивляюсь чудесам комбинаторики смыслов. Вот хотя бы взять упоминания о присущих тому или иному народу архетипах, моделях поведения и душе народа. На эту тему и пост.
Начнем с архетипа. Под архетипом Юнг понимал паттерн, стягивающий к себе максимум психической энергии. Будучи в свободном состоянии, архетип не проявляется, оставаясь неопределенным по форме. То есть увидеть архетип напрямую, непосредственно невозможно. Проявляться он начинает благодаря включению проекции – то есть приписыванию определенных свойств людям и обстоятельствам. Кроме того архетип не может быть визуализирован, а потому его реальность вероятностна – о ней мы можем только предполагать.
Архетипы Героя, Спасителя, Целителя склонны проецироваться на реальные исторические личности как прошлого, так и наших современников. Внешние потрясения вроде волн, эпидемий и стихийных бедствий активируют этот процесс. И мы наделяем людей и сообщества определенными качествами, приписываем им глобальные содержания. Появляется фигуры, становящиеся воплощением абсолютного зла или единственной надежды. Именно так работает механизм проекции. Способность к критическому осмыслению в процессе проецирования резко падает. Этот процесс чем-то напоминает влюбленность, когда объект страсти всячески идеализируется. Но в отличии от влюбленности коллективное проецирование предполагает и негативную идеализацию. Выводы из написанного я предполагаю сделать самостоятельно. Ну или по крайней мере задуматься о подобном перед тем, как наделять кого бы то ни было качествами, воплощающими в себе большие идеи.
Надеюсь, что даже самое поверхностное представление о механизмах проекции может помочь избегать коллективного аффекта, тени которого все чаще омрачают информационное пространство. Стоит спросить себя, что мы ощущаем, когда приписываем тому или иному человеку демонические качества, какие внутренние резонансы возникают при чтении тех, кто однозначно признается как носитель авторитетного мнения.
Механизм проекции весьма непрост. Из литературы, в которой он описывается наиболее объемно, хочу отметить книгу Марии-Луизы фон Франц "Проекция и ее возвращение". Прикрепить не получилось, но если не найдете, напишите, перешлю.
Летние планы ( и мечты: куда ж без них)
🔅19 июня я принимаю участие в Фестивале Т- игр. Представляем с Иваном ( соавтором) игру «Тропы Мнемозины», которая должна выйти совсем скоро в издательстве «Аввалон Ло-Скарабео». Немного необычно, что презентация игры будет предшествовать выходу печатной версии. Но «Тропы Мнемозины» своенравна – мы убедились в этом за два года ее существования – а потому добро пожаловать познакомиться на офлайн фестиваль. Ну а уже после выхода планирую запустить курс для ведущих. Онлайн тоже будет возможно, да.
🔅Недавно закончила преподавание трех индивидуальных курсов по випассане, продолжаю еще два. Такой формат мне оказался очень близок – получаю глубокое удовлетворение от работы и обратной связи, а потому идею о вебинаре пока отложила до лучших времен. С середины июля готова взять еще двух-трех человек также на индивидуальный формат ( тут обязательна предварительная запись). И еще у меня есть идея индивидуального курса по медитации с уже более глубоким погружением как в теорию, так и практику буддизма – с изучением первоисточников, глубинной рефлексией, детальной отработкой тонкостей. Буду рада вдумчивым людям, готовым к глубокой работе. Продолжительность курса – 7 занятий.
🔅По-прежнему провожу практики Симболон диагностики, прогнозирования и расстановки. До сентября – еще по прежней стоимости. Напоминаю, что это формат разовой консультации с довольно длительным эффектом.
🔅Формат стратегических 1,5 часовых сессий с конспектом – для тех, кто хочет выработать пошаговую стратегию достижения целей с учетом текущего состояния дел.
Ну и психотерапевтические сессии в штатном режиме, конечно.
🔅Еще одна большая задумка – проект «Йога и психотерапия». Хочу поговорить онлайн и выложить записи с практиками йоги – в основном знакомыми мне в качестве инструкторов. Но это уже после того, как наконец завершу редактировать свою книгу. Пожелайте мне удачи в этом непростом изрядно затянувшемся деле!
🔅А еще на канале я готова поотвечать на вопросы. Можно писать в личку или в комментариях. Я соберу их в отдельный пост. Надеюсь, это будет полезно.
🔅19 июня я принимаю участие в Фестивале Т- игр. Представляем с Иваном ( соавтором) игру «Тропы Мнемозины», которая должна выйти совсем скоро в издательстве «Аввалон Ло-Скарабео». Немного необычно, что презентация игры будет предшествовать выходу печатной версии. Но «Тропы Мнемозины» своенравна – мы убедились в этом за два года ее существования – а потому добро пожаловать познакомиться на офлайн фестиваль. Ну а уже после выхода планирую запустить курс для ведущих. Онлайн тоже будет возможно, да.
🔅Недавно закончила преподавание трех индивидуальных курсов по випассане, продолжаю еще два. Такой формат мне оказался очень близок – получаю глубокое удовлетворение от работы и обратной связи, а потому идею о вебинаре пока отложила до лучших времен. С середины июля готова взять еще двух-трех человек также на индивидуальный формат ( тут обязательна предварительная запись). И еще у меня есть идея индивидуального курса по медитации с уже более глубоким погружением как в теорию, так и практику буддизма – с изучением первоисточников, глубинной рефлексией, детальной отработкой тонкостей. Буду рада вдумчивым людям, готовым к глубокой работе. Продолжительность курса – 7 занятий.
🔅По-прежнему провожу практики Симболон диагностики, прогнозирования и расстановки. До сентября – еще по прежней стоимости. Напоминаю, что это формат разовой консультации с довольно длительным эффектом.
🔅Формат стратегических 1,5 часовых сессий с конспектом – для тех, кто хочет выработать пошаговую стратегию достижения целей с учетом текущего состояния дел.
Ну и психотерапевтические сессии в штатном режиме, конечно.
🔅Еще одна большая задумка – проект «Йога и психотерапия». Хочу поговорить онлайн и выложить записи с практиками йоги – в основном знакомыми мне в качестве инструкторов. Но это уже после того, как наконец завершу редактировать свою книгу. Пожелайте мне удачи в этом непростом изрядно затянувшемся деле!
🔅А еще на канале я готова поотвечать на вопросы. Можно писать в личку или в комментариях. Я соберу их в отдельный пост. Надеюсь, это будет полезно.
В журнале "Нож" вышла моя статья про коллективную травму.
В статье пишу о том,
- что отличает личную травму от коллективной,
- чем отличается травма - от кризиса,
- что такое трансгенерационная травма и в чем суть метода системных расстановок
- какие существуют этапы и методы исцеления коллективной травмы.
https://knife.media/collective-trauma/
В статье пишу о том,
- что отличает личную травму от коллективной,
- чем отличается травма - от кризиса,
- что такое трансгенерационная травма и в чем суть метода системных расстановок
- какие существуют этапы и методы исцеления коллективной травмы.
https://knife.media/collective-trauma/
Нож
«„Мы“ больше не существует». Что такое коллективная психотравма и как ее преодолеть
Комплекс вины выжившего, страх, тревога, эмоциональное онемение — так проявляется коллективная травма у отдельного человека. Какие методы используют психологи, чтобы помочь тем, кто столкнулся с войной, голодом или репрессиями, пережить последствия болезненного…
Реверсивное планирование
Планировать в последнее время стало особенно сложно. В своей практике консультирования (да и в обычной жизни) в последние несколько месяцев lдля меня это стало особенно заметно. Непросто выстроить алгоритм действий, следовать которому удастся, не внося существенных корректив. Где-то вокруг невозможности планирования подобно назойливым летним насекомым крутятся темы выученной беспомощности, воспаляются старые раны, связанные с памятью о неудавшихся проектах. В своей клиентской работе в последние месяцы я стала активно применять метод реверсивного (обратного) планирования. И, надо сказать, довольно успешно. Этим и хочу поделиться.
Метод реверсивного планирования состоит из нескольких этапов. На первом нужно максимально четко очертить подробности и детали желанной цели. Те, кто знаком с методами НЛП, знают, что результат во многом зависит от того, насколько детально удается представить себе желаемое. Однако метод реверсивного планирования имеет некоторые отличия от известных практик. Главный акцент в этом методе делается на предпоследнем этапе. Что будет предшествовать достижению желаемого? И здесь важно быть максимально конкретным. То, что вызывает сомнения, должно быть исключено. Далее нужно представить себе еще несколько предшествующих достижению цели этапов. Не беда, если между моментом настоящего и этапом желаемого будущего обнаружится некий разрыв. Со временем он заполнится. Важно то, что в отличии от обычного планирования, поставленная цель будет лишена пугающей монументальности. А, значит, процесс достижения вызовет меньше сопротивлений. По крайней мере, внутренних 😊
Да, кстати, не так давно узнала, что метод входит в отдельный курс образовательной программы армии США.
Удачи нам всем в реализации добрых планов!
Планировать в последнее время стало особенно сложно. В своей практике консультирования (да и в обычной жизни) в последние несколько месяцев lдля меня это стало особенно заметно. Непросто выстроить алгоритм действий, следовать которому удастся, не внося существенных корректив. Где-то вокруг невозможности планирования подобно назойливым летним насекомым крутятся темы выученной беспомощности, воспаляются старые раны, связанные с памятью о неудавшихся проектах. В своей клиентской работе в последние месяцы я стала активно применять метод реверсивного (обратного) планирования. И, надо сказать, довольно успешно. Этим и хочу поделиться.
Метод реверсивного планирования состоит из нескольких этапов. На первом нужно максимально четко очертить подробности и детали желанной цели. Те, кто знаком с методами НЛП, знают, что результат во многом зависит от того, насколько детально удается представить себе желаемое. Однако метод реверсивного планирования имеет некоторые отличия от известных практик. Главный акцент в этом методе делается на предпоследнем этапе. Что будет предшествовать достижению желаемого? И здесь важно быть максимально конкретным. То, что вызывает сомнения, должно быть исключено. Далее нужно представить себе еще несколько предшествующих достижению цели этапов. Не беда, если между моментом настоящего и этапом желаемого будущего обнаружится некий разрыв. Со временем он заполнится. Важно то, что в отличии от обычного планирования, поставленная цель будет лишена пугающей монументальности. А, значит, процесс достижения вызовет меньше сопротивлений. По крайней мере, внутренних 😊
Да, кстати, не так давно узнала, что метод входит в отдельный курс образовательной программы армии США.
Удачи нам всем в реализации добрых планов!
О медитации и не только…
Этот пост навеян как размышлениями последних дней, так и вопросами об обучении медитации, о котором я время от времени пишу и приглашаю на обучение. Начну издалека. Моя юность пришлась на время, когда только-только начали издаваться книги по эзотерике, популярные издания по восточной философии.
Отксерокопированные или напечатанные на машинке под копирку издания передавались на одну ночь или продавались с рук. Мне, тогда совсем юной студентке философского факультета, каждая книга виделась едва ли не откровением. Что я только не практиковала в те времена! Помню это свербящее ощущение, когда прочитанное тут же хотелось применить к жизни, освоить, научиться. Тогда-то меня очень зацепило определение психотехники как методологии онтологии. И оно не потеряло актуальности и по сей день.Методология – набор конкретных инструментов, онтология – картина мира, некий базис, к которому эти инструменты применимы. Со временем я встречала все больше людей, поднаторевших в теории, но так и не перешедших к практике чего бы то ни было. Они знают если не все, то многое, если не обо всем, то об очень многом, но, увы, мало что умеют.
О медитации тоже говорят многие, но реально практикуют ее единицы. Беда нашего времени – не единственная, увы - в избытке информации. Парадоксально, но нашей психике не свойственно ценить то, чего много, к чему можно в любой момент вернуться. Даже если мы много знаем о пользе медитации, откладываем практику на потом. Многие из нас участвуют в вебинарах или покупают их, чтобы потом пересмотреть или вернуться, но мы так и не возвращаемся. Так же собираемся вернуться к книгам по медитации, но забываем, увлекаясь чем-то еще. Я долго думала, в чем тут дело, пока не поняла, что весьма важную роль играет поддерживающее внимание. На эту тему есть красивая метафора, уподобляющая ученика сырым дровишкам, а учителя – сухому хворосту. После того, как разгорается костер внимания, поддерживать самостоятельную практику становится гораздо проще. Как инструктор медитации, именно так я и вижу свою задачу – удерживать внимание практикующего так, чтобы через некоторое время он научился делать это самостоятельно. Думаю, мне повезло: в разные периоды жизни встречались люди, помогавшие формировать практические навыки разных видов сосредоточения. Теперь исхожу из этого в своей практике.
Индивидуальный курс медитации, который я предлагаю, сфокусирован на формировании конкретных навыков работы с вниманием. Пока я не вижу ценности в краткосрочных коллективных обучающих программах ( это о моей нынешней позиции сейчас, и возможно она изменится). В Институте Психотехнологий, где я преподаю, курс обучения длится 2 года – то есть 18 месяцев без каникул, и это оправдано. В индивидуальном формате преподавания медитации мы стараемся выстроить практику с учетом индивидуальных особенностей занимающегося, и потому короткие курсы позволяют запустить процесс самостоятельной практики. Я стараюсь структурировать материал максимально четко, избегая туманных фраз и вдохновляющих идей.
Индивидуальный курс в продвинутом формате связан с изучением первоисточников по практике буддистской медитации випассана. Он состоит из 7 занятий. Общий курс, дающий представление о медитации випассана и позволяющий сделать первые шаги, продолжается 4 занятия. Курсы автономны, то есть можно начать с любого из них.
С середины июля ( по мере освобождающегося времени) смогу взять на индивидуальный курс 4 человек.
Этот пост навеян как размышлениями последних дней, так и вопросами об обучении медитации, о котором я время от времени пишу и приглашаю на обучение. Начну издалека. Моя юность пришлась на время, когда только-только начали издаваться книги по эзотерике, популярные издания по восточной философии.
Отксерокопированные или напечатанные на машинке под копирку издания передавались на одну ночь или продавались с рук. Мне, тогда совсем юной студентке философского факультета, каждая книга виделась едва ли не откровением. Что я только не практиковала в те времена! Помню это свербящее ощущение, когда прочитанное тут же хотелось применить к жизни, освоить, научиться. Тогда-то меня очень зацепило определение психотехники как методологии онтологии. И оно не потеряло актуальности и по сей день.Методология – набор конкретных инструментов, онтология – картина мира, некий базис, к которому эти инструменты применимы. Со временем я встречала все больше людей, поднаторевших в теории, но так и не перешедших к практике чего бы то ни было. Они знают если не все, то многое, если не обо всем, то об очень многом, но, увы, мало что умеют.
О медитации тоже говорят многие, но реально практикуют ее единицы. Беда нашего времени – не единственная, увы - в избытке информации. Парадоксально, но нашей психике не свойственно ценить то, чего много, к чему можно в любой момент вернуться. Даже если мы много знаем о пользе медитации, откладываем практику на потом. Многие из нас участвуют в вебинарах или покупают их, чтобы потом пересмотреть или вернуться, но мы так и не возвращаемся. Так же собираемся вернуться к книгам по медитации, но забываем, увлекаясь чем-то еще. Я долго думала, в чем тут дело, пока не поняла, что весьма важную роль играет поддерживающее внимание. На эту тему есть красивая метафора, уподобляющая ученика сырым дровишкам, а учителя – сухому хворосту. После того, как разгорается костер внимания, поддерживать самостоятельную практику становится гораздо проще. Как инструктор медитации, именно так я и вижу свою задачу – удерживать внимание практикующего так, чтобы через некоторое время он научился делать это самостоятельно. Думаю, мне повезло: в разные периоды жизни встречались люди, помогавшие формировать практические навыки разных видов сосредоточения. Теперь исхожу из этого в своей практике.
Индивидуальный курс медитации, который я предлагаю, сфокусирован на формировании конкретных навыков работы с вниманием. Пока я не вижу ценности в краткосрочных коллективных обучающих программах ( это о моей нынешней позиции сейчас, и возможно она изменится). В Институте Психотехнологий, где я преподаю, курс обучения длится 2 года – то есть 18 месяцев без каникул, и это оправдано. В индивидуальном формате преподавания медитации мы стараемся выстроить практику с учетом индивидуальных особенностей занимающегося, и потому короткие курсы позволяют запустить процесс самостоятельной практики. Я стараюсь структурировать материал максимально четко, избегая туманных фраз и вдохновляющих идей.
Индивидуальный курс в продвинутом формате связан с изучением первоисточников по практике буддистской медитации випассана. Он состоит из 7 занятий. Общий курс, дающий представление о медитации випассана и позволяющий сделать первые шаги, продолжается 4 занятия. Курсы автономны, то есть можно начать с любого из них.
С середины июля ( по мере освобождающегося времени) смогу взять на индивидуальный курс 4 человек.
Дни солнцестояния ( лирическо-терапевтическое)
Лето едва-едва началось, и вот уже солнце поворачивает на зиму. Летний солнцеворот. Но гонишь от себя эти мысли: потом, потом, сейчас еще все только начинается. Про дни Солнцестояния говорили, что небо отдает земле все силы. А нам бы немножко cил сейчас, всем…
Этот год немного странный: иногда кажется, природа подзапуталась со сроками. В густой лесной чаще еще доцветают ландыши ( это в конце июня-то!), а жимолость у дома вдруг расщедрилась на небесного цвета и уже вполне спелые ягоды. В этом году меньше поют птицы – ПВО распугала пернатых. Об их судьбе задумываться не хочется. А вот аисты, кажется, нашли окольный путь: хоть и с запозданием, но прилетели.
Прислушиваюсь к себе. В клиентской практике то и дело мы возвращаемся к вопросам о границах адаптации. Твердость и гибкость, верность и умение уйти, поступать по совести – как же все непросто! Вот кто-то в процессе терапии избавился от токсичных людей в своем окружении, другой наконец разобрался с личными границами. И все вроде правильно, но какая-то невидимая пружинка то ли лопнула, то ли ослабла, и механизм психики, хоть и продолжает функционировать, но как-то ущербно. И одиночество уже давно стало верным спутником…
Треугольник Карпмана уже давно превратился в клише: страх попасть в него в том или ином качестве порой нарушает границы здравого смысла. Опасение «причинить добро» и боязнь додумать за другого то и дело обнаруживается травмирующим равнодушием. Вопросы благопристойны, как и полагается, из «Я»- позиции – не дай Бог нарушатся личные границы. А то еще того хуже – впасть в детскую позицию: чур меня, чур! Мне все чаще кажется, что мы довольно часто запутываемся: со сроками и уместностью. Пытаемся откалибровать чувства, калибровке вовсе не поддающиеся, и при этом забываем о чем-то БОльшем, личных больших смыслах, часто смутных, плохо поддающихся выражению, но составляющих хребет существования. Повредишь его, и возникает душевная инвалидность.
О больших смыслах говорить не получается. Вот у меня так точно. Иногда мне кажется, что это самая интимная тема из всех, что можно себе представить. Не помню кто написал о том, что за фанатизмом стоит тщательно скрываемое сомнение. Непогрешимая убежденность в своей правоте часто выдает внутреннюю расщепленность. Но гораздо страшнее фанатизма – отрицание больших смыслов. Для меня страшнее. Недавно слушала выступление уважаемой мною коллеги. По ходу мастер-класса нравственные принципы обернулись мало значимым довеском к движению больших сценариев, вращению денежных потоков. И вот ведь не возразишь – прямо как в том анекдоте «а вам такси или шашечки»?..
Пишу и думаю, как тонка грань между морализаторством и искушением. Еще лет 70-80 лет назад значительную роль во внутренних трансформационных процессах играла художественная литература. До этого – религия ( или, как вариант, отрицание веры).Теперь это место отчасти заняла психология. Есть ли в ней место искушению? Или это давно устаревшее понятие? Для кого как. Для меня свобода воли – ну или просто та вожделенная свобода, о которой мы столько говорим и так жаждем, так или иначе связана с искушением – свободой поступать, исходя из велений сердца, выбора чего-то БОльшего в нас или из той позиции, где мы руководствуемся желаниями – конечно по-человечески понятными, естественными, но часто с этим самым БОльшим никак не связанным. Ну и конечно это мое частное мнение.
На фото: костер Солнцестояния.
Лето едва-едва началось, и вот уже солнце поворачивает на зиму. Летний солнцеворот. Но гонишь от себя эти мысли: потом, потом, сейчас еще все только начинается. Про дни Солнцестояния говорили, что небо отдает земле все силы. А нам бы немножко cил сейчас, всем…
Этот год немного странный: иногда кажется, природа подзапуталась со сроками. В густой лесной чаще еще доцветают ландыши ( это в конце июня-то!), а жимолость у дома вдруг расщедрилась на небесного цвета и уже вполне спелые ягоды. В этом году меньше поют птицы – ПВО распугала пернатых. Об их судьбе задумываться не хочется. А вот аисты, кажется, нашли окольный путь: хоть и с запозданием, но прилетели.
Прислушиваюсь к себе. В клиентской практике то и дело мы возвращаемся к вопросам о границах адаптации. Твердость и гибкость, верность и умение уйти, поступать по совести – как же все непросто! Вот кто-то в процессе терапии избавился от токсичных людей в своем окружении, другой наконец разобрался с личными границами. И все вроде правильно, но какая-то невидимая пружинка то ли лопнула, то ли ослабла, и механизм психики, хоть и продолжает функционировать, но как-то ущербно. И одиночество уже давно стало верным спутником…
Треугольник Карпмана уже давно превратился в клише: страх попасть в него в том или ином качестве порой нарушает границы здравого смысла. Опасение «причинить добро» и боязнь додумать за другого то и дело обнаруживается травмирующим равнодушием. Вопросы благопристойны, как и полагается, из «Я»- позиции – не дай Бог нарушатся личные границы. А то еще того хуже – впасть в детскую позицию: чур меня, чур! Мне все чаще кажется, что мы довольно часто запутываемся: со сроками и уместностью. Пытаемся откалибровать чувства, калибровке вовсе не поддающиеся, и при этом забываем о чем-то БОльшем, личных больших смыслах, часто смутных, плохо поддающихся выражению, но составляющих хребет существования. Повредишь его, и возникает душевная инвалидность.
О больших смыслах говорить не получается. Вот у меня так точно. Иногда мне кажется, что это самая интимная тема из всех, что можно себе представить. Не помню кто написал о том, что за фанатизмом стоит тщательно скрываемое сомнение. Непогрешимая убежденность в своей правоте часто выдает внутреннюю расщепленность. Но гораздо страшнее фанатизма – отрицание больших смыслов. Для меня страшнее. Недавно слушала выступление уважаемой мною коллеги. По ходу мастер-класса нравственные принципы обернулись мало значимым довеском к движению больших сценариев, вращению денежных потоков. И вот ведь не возразишь – прямо как в том анекдоте «а вам такси или шашечки»?..
Пишу и думаю, как тонка грань между морализаторством и искушением. Еще лет 70-80 лет назад значительную роль во внутренних трансформационных процессах играла художественная литература. До этого – религия ( или, как вариант, отрицание веры).Теперь это место отчасти заняла психология. Есть ли в ней место искушению? Или это давно устаревшее понятие? Для кого как. Для меня свобода воли – ну или просто та вожделенная свобода, о которой мы столько говорим и так жаждем, так или иначе связана с искушением – свободой поступать, исходя из велений сердца, выбора чего-то БОльшего в нас или из той позиции, где мы руководствуемся желаниями – конечно по-человечески понятными, естественными, но часто с этим самым БОльшим никак не связанным. Ну и конечно это мое частное мнение.
На фото: костер Солнцестояния.
В июне случился интересный опыт: обратилось сразу три человека с запросами о развитии собственной психологической практики. И с двумя мы уже отправились в путешествие по морю психологического консультирования – в разных подходах. Назвать ли этот формат преподавательским? Отчасти. Казалось бы информации море – онлайн и офлайн курсы, интервизия и супервизия. Но я помню себя: как в начале практики хотелось хоть какого-то понимания и структуры после лет обучения! Сколько было сомнений и будящего среди ночи внутреннего голоса: «Не навреди!» Теперь годы спустя поняла, что сложилось какое-то – и довольно четкое - понимание структуры, своего рода дорожная карта по ландшафту консультирования, способы обнаружения собственных слепых зон. И вот ведь: если бы не обратились ко мне с запросами на обучение, и не знала про себя такого.
Это уже второй после обучения медитации опыт, когда понимаю, что работа должна быть индивидуальной – с глазу на глаз. Похоже тот самый случай, когда групповая динамика не на пользу. Почему? Еще не могу четко сформулировать. Как не могу и понять, почему меня это так увлекает.
Пока даже не знаю, как назвать такую работу. Да может и не надо. В июле еще 2-3 человек на обучение-консультации возьму. Сколько нужно сессий? По моим представлениям, от 3 до 10. Для кого? Кто начал практику или собирается начать. Сама я работаю в полимодальном подходе, и, думаю, что кроме тех, кто работает исключительно в русле классического фрейдовского психоанализа и КПТ смогу быть полезной.
По стоимости - 3,5 тыс. за сессию.
Это уже второй после обучения медитации опыт, когда понимаю, что работа должна быть индивидуальной – с глазу на глаз. Похоже тот самый случай, когда групповая динамика не на пользу. Почему? Еще не могу четко сформулировать. Как не могу и понять, почему меня это так увлекает.
Пока даже не знаю, как назвать такую работу. Да может и не надо. В июле еще 2-3 человек на обучение-консультации возьму. Сколько нужно сессий? По моим представлениям, от 3 до 10. Для кого? Кто начал практику или собирается начать. Сама я работаю в полимодальном подходе, и, думаю, что кроме тех, кто работает исключительно в русле классического фрейдовского психоанализа и КПТ смогу быть полезной.
По стоимости - 3,5 тыс. за сессию.
Фредрик Бакман… Это имя открыла совсем недавно на Петербургском Книжном Салоне. Похоже я и правда унаследовала от родителей чутье на хорошие, нужные мне именно в этом момент книги. Давно чтение так не захватывало. Часто думаю о том, что психологическое образование должно непременно включать чтение и разбор художественной литературы. Новеллы Бакмана удивительно психологичны. Что-то из написанного я бы включила в модули обучения, относящиеся к детским болезням, деменции, ну а про экзистенциональные кризисы – вообще без вопросов. При этом нет давящего чувства безысходности, которое возникает порой при чтении хорошей психологической отечественной прозы ( да простят авторы мою ворчливую критику). И вот – несколько цитат для настроения.
📖Внимание детей назад не вернешь, – сказала как-то твоя мама. – Время, когда они тебя слушают не из вежливости, – это время уходит первым.
📖Настоящая неудача – это когда не можешь сделать еще одну попытку.
📖Большинство просто выживает, они думают, будто их вещи имеют какую-то ценность, но её не существует. У вещей есть только цена- основанная на ожиданиях.
📖Немножко побояться не страшно, ведь если ты описался, медведи держатся от тебя подальше.🤣
📖А единственная ценность на земле – это время. Секунда – всегда только секунда, и торговаться с ней бессмысленно.
📖Внимание детей назад не вернешь, – сказала как-то твоя мама. – Время, когда они тебя слушают не из вежливости, – это время уходит первым.
📖Настоящая неудача – это когда не можешь сделать еще одну попытку.
📖Большинство просто выживает, они думают, будто их вещи имеют какую-то ценность, но её не существует. У вещей есть только цена- основанная на ожиданиях.
📖Немножко побояться не страшно, ведь если ты описался, медведи держатся от тебя подальше.🤣
📖А единственная ценность на земле – это время. Секунда – всегда только секунда, и торговаться с ней бессмысленно.
О панических атаках
Начала работать над большой статьей о панических атаках. Пишу для журнала, опираясь как на собственный клинический опыт, так и на профессиональную литературу. И вот кажется, именно в этой теме наиболее явно ощущается разрыв между популярной психологией и различными терапевтическими подходами и серьезной в них работе.
Во-первых, обращает на себя внимание то, что к паническим атакам в популярной литературе относят многое из того, что под эту категорию вовсе не попадает. Острый коронарный синдром или стенокардия требуют совсем других инструментов помощи. Или бесссоница или острая реакция на стресс, которые часто связывают с паническим расстройством, могут иметь совсем иные причины. Вместе с тем даже правильно поставленный диагноз отнюдь не означает того, что человек получит облегчение или исцеление.
С разрешения клиентки упомяну о том, как она «лечила» панические атаки с помощью расстановок. После первого эпизода дама обратилась к специалисту, «увидевший» нарушения в родовой системе. После пяти расстановочных сессий частота атак усилилась, после чего специалист отказался с ней работать. Конечно от ошибок никто не застрахован. И все же мне кажется, что с паническими атаками все выглядит так, что популярные публикации приносят больше вреда, нежели пользы. Эффект суггестии и самовнушение – не такое уж редкое явление. Между тем, как пишет Джанни Франчесетти, «паническая атака стала эмблемой неуловимой боли нашего времени». Часто паническая атака определяется как страдание, которое невозможно выразить. И потому часто от людей, переживших паническую атаку, можно услышать что-то вроде: « кто не испытал этого состояния, не сможет понять».
Джанни Франчесетти, которого я упомянула, предлагает крайне интересный подход работы с паническими атаками в русле гештальт-терапии. Его исследование о панических атаках – пожалуй, лучшее из того, с чем мне довелось познакомиться. Нравится структурированность подхода, в основе которой лежит взгляд на панические атаки с точки зрения изменения отношений между фигурой и фоном. Знаю, что для многих моих клиентов ясное понимание происходящего, опирающееся на ту или иную модель, становится большим шагом к исцелению.
Пока работаю над статьей, готова делиться находками и выводами. Ставьте 👍 если тема интересна. И на вопросы в комментариях тоже постараюсь ответить.
Начала работать над большой статьей о панических атаках. Пишу для журнала, опираясь как на собственный клинический опыт, так и на профессиональную литературу. И вот кажется, именно в этой теме наиболее явно ощущается разрыв между популярной психологией и различными терапевтическими подходами и серьезной в них работе.
Во-первых, обращает на себя внимание то, что к паническим атакам в популярной литературе относят многое из того, что под эту категорию вовсе не попадает. Острый коронарный синдром или стенокардия требуют совсем других инструментов помощи. Или бесссоница или острая реакция на стресс, которые часто связывают с паническим расстройством, могут иметь совсем иные причины. Вместе с тем даже правильно поставленный диагноз отнюдь не означает того, что человек получит облегчение или исцеление.
С разрешения клиентки упомяну о том, как она «лечила» панические атаки с помощью расстановок. После первого эпизода дама обратилась к специалисту, «увидевший» нарушения в родовой системе. После пяти расстановочных сессий частота атак усилилась, после чего специалист отказался с ней работать. Конечно от ошибок никто не застрахован. И все же мне кажется, что с паническими атаками все выглядит так, что популярные публикации приносят больше вреда, нежели пользы. Эффект суггестии и самовнушение – не такое уж редкое явление. Между тем, как пишет Джанни Франчесетти, «паническая атака стала эмблемой неуловимой боли нашего времени». Часто паническая атака определяется как страдание, которое невозможно выразить. И потому часто от людей, переживших паническую атаку, можно услышать что-то вроде: « кто не испытал этого состояния, не сможет понять».
Джанни Франчесетти, которого я упомянула, предлагает крайне интересный подход работы с паническими атаками в русле гештальт-терапии. Его исследование о панических атаках – пожалуй, лучшее из того, с чем мне довелось познакомиться. Нравится структурированность подхода, в основе которой лежит взгляд на панические атаки с точки зрения изменения отношений между фигурой и фоном. Знаю, что для многих моих клиентов ясное понимание происходящего, опирающееся на ту или иную модель, становится большим шагом к исцелению.
Пока работаю над статьей, готова делиться находками и выводами. Ставьте 👍 если тема интересна. И на вопросы в комментариях тоже постараюсь ответить.
Фармакологическая поддержка и панические атаки
(В продолжение предыдущего поста)⬆️
Немного упростив, можно сказать, что относительно применения фармакологических средств при лечении панических атак существует два мнения: одни считают, что они могут дать результат сами по себе, в то время как другие полагают, что таблетки бесполезны. Давайте разбираться. Правильно подобранная фармакологическая поддержка существенно уменьшает симптомы панических атак. Это может быть важно, когда симптомы настолько острые, что разрушительно влияют на жизнь в целом. Однако если использовать только этот метод лечения, симптомы, как правило, возвращаются. Другими словами, препараты не влияют на причины возникновения панических атак и глубинную перестройку психики.
Фармакологическое лечение МОЖЕТ стать поддержкой терапии, сфокусированной на выстраивание новых жизненных опор. В идеале оба типа лечения должны сочетаться. Но, увы, на практике контакт врача, выписывающего препараты и психотерапевта – большая редкость. Когда оба способа лечения применяются с ясностью и осознанностью, вероятность успешной терапии существенно возрастает. В противном случае послания двух специалистов могут стать зоной дезориентации для человека, разрываемого противоположными посланиями. К сожалению, так происходит довольно часто.
Этой зимой ко мне обратилась молодая женщина, страдающая паническими атаками. За две сессии нам удалось достичь понимания и опробовать технику, показавшуюся М. достаточно эффективной. В конце второй сессии, договорившись о встрече на следующей неделе, М. сообщила, что на следующий день собирается к психиатру, к которому она записалась еще за неделю до начала терапии со мной. Я одобрила ее решение, надеясь на то, что совместно нам удастся достигнуть более полного видения путей исцеления. Однако через 3 дня М. отменила нашу сессию, сославшись на то, что психиатр, назначив фармакологическую терапию, сказал, что на данном этапе не видит особой пользы в психотерапии. Я так и не узнала, как изменилось состояние М. за это время. Надеюсь, оно стабилизировалось.
Я верю в ресурсы человеческой психики, и была свидетелем того, как происходит самоисцеление. Тем не менее симптомы панической атаки свидетельствуют о существенных изменениях, необходимости придания смыслов личной истории, воссоздании новых опор. Это – большая работа, проделать которую самостоятельно в принципе возможно, но при отсутствии ресурса все же довольно сложно. Фармакологическое же лечение само по себе такую задачу не выполняет. А если уж в нем действительно возникла необходимость, имеет смысл задуматься о желаемой динамике жизненных изменений.
(В продолжение предыдущего поста)⬆️
Немного упростив, можно сказать, что относительно применения фармакологических средств при лечении панических атак существует два мнения: одни считают, что они могут дать результат сами по себе, в то время как другие полагают, что таблетки бесполезны. Давайте разбираться. Правильно подобранная фармакологическая поддержка существенно уменьшает симптомы панических атак. Это может быть важно, когда симптомы настолько острые, что разрушительно влияют на жизнь в целом. Однако если использовать только этот метод лечения, симптомы, как правило, возвращаются. Другими словами, препараты не влияют на причины возникновения панических атак и глубинную перестройку психики.
Фармакологическое лечение МОЖЕТ стать поддержкой терапии, сфокусированной на выстраивание новых жизненных опор. В идеале оба типа лечения должны сочетаться. Но, увы, на практике контакт врача, выписывающего препараты и психотерапевта – большая редкость. Когда оба способа лечения применяются с ясностью и осознанностью, вероятность успешной терапии существенно возрастает. В противном случае послания двух специалистов могут стать зоной дезориентации для человека, разрываемого противоположными посланиями. К сожалению, так происходит довольно часто.
Этой зимой ко мне обратилась молодая женщина, страдающая паническими атаками. За две сессии нам удалось достичь понимания и опробовать технику, показавшуюся М. достаточно эффективной. В конце второй сессии, договорившись о встрече на следующей неделе, М. сообщила, что на следующий день собирается к психиатру, к которому она записалась еще за неделю до начала терапии со мной. Я одобрила ее решение, надеясь на то, что совместно нам удастся достигнуть более полного видения путей исцеления. Однако через 3 дня М. отменила нашу сессию, сославшись на то, что психиатр, назначив фармакологическую терапию, сказал, что на данном этапе не видит особой пользы в психотерапии. Я так и не узнала, как изменилось состояние М. за это время. Надеюсь, оно стабилизировалось.
Я верю в ресурсы человеческой психики, и была свидетелем того, как происходит самоисцеление. Тем не менее симптомы панической атаки свидетельствуют о существенных изменениях, необходимости придания смыслов личной истории, воссоздании новых опор. Это – большая работа, проделать которую самостоятельно в принципе возможно, но при отсутствии ресурса все же довольно сложно. Фармакологическое же лечение само по себе такую задачу не выполняет. А если уж в нем действительно возникла необходимость, имеет смысл задуматься о желаемой динамике жизненных изменений.
К постам о панических атаках я еще вернусь - вот прямо на днях - а пока немного лирики…ну или просто размышлений по случаю. Без претензий на серьезные выводы, если что.
Думаю, ахматовские строки «…веют липы сладко» необычайно точно выражают тональность этих дней. Липень… Помню, пару лет назад, любуясь цветущей питерской сиренью, мне пришла мысль о том, что лишь в момент цветения и плодоношения мы обращаем внимание на источающий аромат куст или ломящееся от плодов дерево. Вот так и проходишь мимо лип до тех пор, пока они не обратились облаком ароматов. Не пройти мимо, не восхитившись.
Этим летом на клиентских сессиях мы особо много говорим о неопределенности, необходимости адаптации, умении находиться в центре циклона, сохраняя внутреннюю собранность. Но какие бы вихри истории не кружили в своем круговороте, люди так же влюбляются, переживают предательство близких или сладость проникновенной дружбы. И все чаще я слышу речи о неравнодушии к большим процессам, нейтральности – как предательстве. Можно ли радоваться в такое сложное время? Ну или, скажем, наслаждаться цветением лип? Да и правомерны ли такие вопросы? Думаю, не на все из заданных вопросов стоит отвечать. Когда жизнь сталкивает нас лицом к лицу с тяжелой болезнью, потерей близкого или радостью от пополнения семьи, мы не можем избежать ответа, реагируя так или иначе, принимая непростые решения и берем на себя ответственность. Но когда вопросы задают другие – а зачастую и значимые другие – речь нередко идет об искушении. Не всегда можно взять ответственность, да не всегда и нужно. Если кому-то показалось, что в этом посте проскальзывает что-то вроде негодования, да, вы не ошиблись. В юности мне тоже задавали сбивающие с толку вопросы, теперь, неплохо научившись распознавать их, я наблюдаю, как подобными вопросами сбивают с толку других – тех, кто приходит ко мне на сессии, говоря о посеянных сомнениях и ускользающей из-под ног почве. Ненароком мы по неведению поступаем так и сами. Как в том недоброй шутке, когда один приятель спрашивает у другого: «Хочешь гамбургер?». «Да, хочу». «И я тоже».
А пока цветут липы, пропитывая сладким ароматом влажный июльский воздух. И мы проживаем свои жизни, единственные, уникальные, такие короткие. Мы – единственные живые существа, знающие о своей смертности и смертности близких. Возможно это знание – не только проклятие и порой непосильная ноша, но и дар, позволяющий быть внимательным к себе и другим и тому времени, в котором довелось жить.
На фото: так вот небо отражается в озёрной глади...Псковский край...
Думаю, ахматовские строки «…веют липы сладко» необычайно точно выражают тональность этих дней. Липень… Помню, пару лет назад, любуясь цветущей питерской сиренью, мне пришла мысль о том, что лишь в момент цветения и плодоношения мы обращаем внимание на источающий аромат куст или ломящееся от плодов дерево. Вот так и проходишь мимо лип до тех пор, пока они не обратились облаком ароматов. Не пройти мимо, не восхитившись.
Этим летом на клиентских сессиях мы особо много говорим о неопределенности, необходимости адаптации, умении находиться в центре циклона, сохраняя внутреннюю собранность. Но какие бы вихри истории не кружили в своем круговороте, люди так же влюбляются, переживают предательство близких или сладость проникновенной дружбы. И все чаще я слышу речи о неравнодушии к большим процессам, нейтральности – как предательстве. Можно ли радоваться в такое сложное время? Ну или, скажем, наслаждаться цветением лип? Да и правомерны ли такие вопросы? Думаю, не на все из заданных вопросов стоит отвечать. Когда жизнь сталкивает нас лицом к лицу с тяжелой болезнью, потерей близкого или радостью от пополнения семьи, мы не можем избежать ответа, реагируя так или иначе, принимая непростые решения и берем на себя ответственность. Но когда вопросы задают другие – а зачастую и значимые другие – речь нередко идет об искушении. Не всегда можно взять ответственность, да не всегда и нужно. Если кому-то показалось, что в этом посте проскальзывает что-то вроде негодования, да, вы не ошиблись. В юности мне тоже задавали сбивающие с толку вопросы, теперь, неплохо научившись распознавать их, я наблюдаю, как подобными вопросами сбивают с толку других – тех, кто приходит ко мне на сессии, говоря о посеянных сомнениях и ускользающей из-под ног почве. Ненароком мы по неведению поступаем так и сами. Как в том недоброй шутке, когда один приятель спрашивает у другого: «Хочешь гамбургер?». «Да, хочу». «И я тоже».
А пока цветут липы, пропитывая сладким ароматом влажный июльский воздух. И мы проживаем свои жизни, единственные, уникальные, такие короткие. Мы – единственные живые существа, знающие о своей смертности и смертности близких. Возможно это знание – не только проклятие и порой непосильная ноша, но и дар, позволяющий быть внимательным к себе и другим и тому времени, в котором довелось жить.
На фото: так вот небо отражается в озёрной глади...Псковский край...
Как и обещала, продолжаю тему про панические атаки. Начало ⬆️ А теперь про сложности диагностики.
Паническая атака – необъяснимый и мучительный приступ страха или тревоги, сочетающийся с вегетативными (телесными) симптомами. Часто люди, впервые столкнувшиеся с паникой, обращаются к неврологам, кардиологам, гастроэнтерологам, пульмонологам, терапевтам. И с этого часто и начинается «хождения по мукам», странствие из кабинета в кабинет в поисках отсутствующей патологии. В силу ряда причин панические атаки распознаются далеко не сразу. Это приводит к тому, что у страдальцев закрепляется мысль о недиагностируемом и неизлечимом соматическом заболевании. А уже сама эта идея может усугубить состояние. Ведь что может быть страшнее неопределенности?..
Специалисты знают, что паническую атаку диагностируют, когда обнаруживается сочетание четырех или более из 13 симптомов. Симптомы таковы: тахикардия, ощущение сердцебиения, «перебои» в работе сердца, потоотделение, дрожание или тремор, ощущение нехватки воздуха или одышки, чувство удушья, боль или дискомфорт в грудной клетке, тошнота или дискомфорт в животе, ощущение головокружения, неустойчивости или слабости, дереализация или деперсонализация, боязнь потерять контроль или сойти с ума, боязнь смерти, парестезии и приливы тепла. Их комбинация приводит к более чем 700 возможным вариантам клинической картины. Внушительная цифра, вдумавшись в которую становится понятно, почему распознать атаку большинству специалистов не так просто.
Психотерапевт перед лицом панической атаки
Но вот наконец диагноз поставлен. И тут обнаруживается, что и терапия вызывает немало сложностей. Перед лицом рассказа человека, испытывающего паническую атаку, терапевт нередко испытывает чувство бессилия и пустоты. Помогая выйти из тоннеля панической атаки, он вынужден переживать те же удушающие страхи. Рациональные инструменты, которым нас обучали, нередко перестают работать. В чем же причина?
Если в случае с посттравматическим синдромом ( ПТСР) можно найти причину страдания и работать с ней в терапии, то при панической атаке часто не хватает доводов, чтобы успокоить пациента. Травма, послужившая причиной для панической атаки, чаще всего не проявлена внешне. Причиной может быть смерть близкого человека после длительной болезни, воспринимаемая как ожидаемая, авария, чьи последствия кажутся не столь сокрушительными, в последние годы – самоизоляция как мера распространения пандемии. Другими словами, причина не сознается, а часто и обесценивается. А ситуации, вызвавшие расстройство, оказываются до конца не прожитыми. В этот момент внимание было привлечено более важными жизненными событиями.
P.S. Статью я дописала, отправляю редактору. Как водится, всех тонкостей темы она не вмещает. Да и каждый из тех, кому довелось столкнуться с симптомами, не укладывается в прокрустово ложе никаких моделей. Тема специфическая, а потому не вполне понимаю, интересно ли продолжение. Если да, поставьте👍 , пожалуйста , и я сделаю еще несколько постов. Ну и можно задавать вопросы.
Паническая атака – необъяснимый и мучительный приступ страха или тревоги, сочетающийся с вегетативными (телесными) симптомами. Часто люди, впервые столкнувшиеся с паникой, обращаются к неврологам, кардиологам, гастроэнтерологам, пульмонологам, терапевтам. И с этого часто и начинается «хождения по мукам», странствие из кабинета в кабинет в поисках отсутствующей патологии. В силу ряда причин панические атаки распознаются далеко не сразу. Это приводит к тому, что у страдальцев закрепляется мысль о недиагностируемом и неизлечимом соматическом заболевании. А уже сама эта идея может усугубить состояние. Ведь что может быть страшнее неопределенности?..
Специалисты знают, что паническую атаку диагностируют, когда обнаруживается сочетание четырех или более из 13 симптомов. Симптомы таковы: тахикардия, ощущение сердцебиения, «перебои» в работе сердца, потоотделение, дрожание или тремор, ощущение нехватки воздуха или одышки, чувство удушья, боль или дискомфорт в грудной клетке, тошнота или дискомфорт в животе, ощущение головокружения, неустойчивости или слабости, дереализация или деперсонализация, боязнь потерять контроль или сойти с ума, боязнь смерти, парестезии и приливы тепла. Их комбинация приводит к более чем 700 возможным вариантам клинической картины. Внушительная цифра, вдумавшись в которую становится понятно, почему распознать атаку большинству специалистов не так просто.
Психотерапевт перед лицом панической атаки
Но вот наконец диагноз поставлен. И тут обнаруживается, что и терапия вызывает немало сложностей. Перед лицом рассказа человека, испытывающего паническую атаку, терапевт нередко испытывает чувство бессилия и пустоты. Помогая выйти из тоннеля панической атаки, он вынужден переживать те же удушающие страхи. Рациональные инструменты, которым нас обучали, нередко перестают работать. В чем же причина?
Если в случае с посттравматическим синдромом ( ПТСР) можно найти причину страдания и работать с ней в терапии, то при панической атаке часто не хватает доводов, чтобы успокоить пациента. Травма, послужившая причиной для панической атаки, чаще всего не проявлена внешне. Причиной может быть смерть близкого человека после длительной болезни, воспринимаемая как ожидаемая, авария, чьи последствия кажутся не столь сокрушительными, в последние годы – самоизоляция как мера распространения пандемии. Другими словами, причина не сознается, а часто и обесценивается. А ситуации, вызвавшие расстройство, оказываются до конца не прожитыми. В этот момент внимание было привлечено более важными жизненными событиями.
P.S. Статью я дописала, отправляю редактору. Как водится, всех тонкостей темы она не вмещает. Да и каждый из тех, кому довелось столкнуться с симптомами, не укладывается в прокрустово ложе никаких моделей. Тема специфическая, а потому не вполне понимаю, интересно ли продолжение. Если да, поставьте👍 , пожалуйста , и я сделаю еще несколько постов. Ну и можно задавать вопросы.
И еще о некоторых аспектах панических атак. Начало ⬆️
Панические атаки в перспективе постмодерна
Парадоксально, но случаи переживаемого в связи с паническими атаками одиночества учащаются несмотря на то, что современный мир буквально пронизан коммуникациями. Плотная информационная среда непрестанно ставит нас перед вопросами о том, как выстроить и поддерживать идентичность. И если раньше опорой для формирования идентичности могли стать традиции или, напротив, сопротивление им, то в эпоху социальных сетей вопросы идентичности и принадлежности часто приходится решать «с нуля», то есть без опоры. Стабильные точки отсчета становятся все более непостоянными и изменчивыми. Как в своей совместной статье пишут Микела Джечеле и Джанни Франчесетти, одной из причин атак становится то, что «фальшивый фон «знания жизни» обрушивается вместе с выдуманной автономией, которая рождает неспособность искать и принимать поддержку».
Неопределенность в вопросах личной принадлежности все более возрастает. Естественные усталость и дезориентация, связанные с изменением места жительства, переходом на новую работу, даже приятными поездками в теплые страны заставляют вновь и вновь отыскивать новое место в изменившемся мире, переживать утраты прежней идентичности и выстраивание новой. Однако рождение нового устойчивого фона становится возможным не всегда. И это часто становится причиной атак.
От ойкосу к полису: рождение принадлежностей.
Пик проявления панических атак приходится на возраст между поздним созреванием и 35-38 годами жизни. Страдающему человеку, как правило, нет дела до статистики. Тем не менее важно понимать, что возникновение панических атак во многом связано с созданием новой сети отношений, потерей или ослаблением значимых связей с родительской семьей. Чаще всего эти переживания относятся к фоновым. Счастливый брак или переезд в другой город, занимая внимание повзрослевшего человека, часто не дают возможности осознать значимые потери.
Многие специалисты в качестве ключевого фактора для возникновения панического расстройства отмечают переход от «ойкоса» ( oikos ( греч.) – место для немногих, дом, дружеский круг) к «полису» ( polis ( греч.) – город, открытый мир). Меняется ощущение принадлежности, представления об опорах, которое создает основу безопасности. В связи с этим Франчесетти пишет: « Возможно, панические атаки проявляются именно тогда, когда автономия субъекта растет быстрее, чем поддержка со стороны его принадлежностей». Опознать такие процессы бывает непросто. Гармоничные отношения с партнером, успешная карьера создают основную фигуру существования, оттесняя на задний план вопросы сепарации и эмоциональных потерь. Горевание не может быть пережито сполна в силу того, что окружающие (чаще невольно) обесценивают его. Одна моя клиентка рассказывала, что в течении многих лет после переезда боялась говорить мужу о том, что скучает по городу, в котором выросла, так как всякий раз, когда она заговаривала об этом, муж обвинял ее в том, что она недостаточно ценит их семью. Поддержка близких при переходе к новым формам жизни часто может быть недостаточной, но при этом дефицит может не сознаваться.
Выход в большой мир в традиционный культурах сопровождался ритуалами, помогающими психике приспособиться к изменению фона. В современном обществе таких ритуалов становится все меньше. Мировая паутина, создавая ощущение принадлежности большому кругу, в то же время разрушает принадлежности, являющиеся базовыми. А процесс разрушения старых принадлежностей далеко не всегда сопровождается возникновением новых. Этим, очевидно, можно объяснить острое переживание одиночества, нередко сопровождающее панические атаки. Понять, что именно разрыв принадлежности стал причиной панической атаки, удается не сразу. И это является проблемой: болезненные переживания нередко накапливаются годами.
Панические атаки в перспективе постмодерна
Парадоксально, но случаи переживаемого в связи с паническими атаками одиночества учащаются несмотря на то, что современный мир буквально пронизан коммуникациями. Плотная информационная среда непрестанно ставит нас перед вопросами о том, как выстроить и поддерживать идентичность. И если раньше опорой для формирования идентичности могли стать традиции или, напротив, сопротивление им, то в эпоху социальных сетей вопросы идентичности и принадлежности часто приходится решать «с нуля», то есть без опоры. Стабильные точки отсчета становятся все более непостоянными и изменчивыми. Как в своей совместной статье пишут Микела Джечеле и Джанни Франчесетти, одной из причин атак становится то, что «фальшивый фон «знания жизни» обрушивается вместе с выдуманной автономией, которая рождает неспособность искать и принимать поддержку».
Неопределенность в вопросах личной принадлежности все более возрастает. Естественные усталость и дезориентация, связанные с изменением места жительства, переходом на новую работу, даже приятными поездками в теплые страны заставляют вновь и вновь отыскивать новое место в изменившемся мире, переживать утраты прежней идентичности и выстраивание новой. Однако рождение нового устойчивого фона становится возможным не всегда. И это часто становится причиной атак.
От ойкосу к полису: рождение принадлежностей.
Пик проявления панических атак приходится на возраст между поздним созреванием и 35-38 годами жизни. Страдающему человеку, как правило, нет дела до статистики. Тем не менее важно понимать, что возникновение панических атак во многом связано с созданием новой сети отношений, потерей или ослаблением значимых связей с родительской семьей. Чаще всего эти переживания относятся к фоновым. Счастливый брак или переезд в другой город, занимая внимание повзрослевшего человека, часто не дают возможности осознать значимые потери.
Многие специалисты в качестве ключевого фактора для возникновения панического расстройства отмечают переход от «ойкоса» ( oikos ( греч.) – место для немногих, дом, дружеский круг) к «полису» ( polis ( греч.) – город, открытый мир). Меняется ощущение принадлежности, представления об опорах, которое создает основу безопасности. В связи с этим Франчесетти пишет: « Возможно, панические атаки проявляются именно тогда, когда автономия субъекта растет быстрее, чем поддержка со стороны его принадлежностей». Опознать такие процессы бывает непросто. Гармоничные отношения с партнером, успешная карьера создают основную фигуру существования, оттесняя на задний план вопросы сепарации и эмоциональных потерь. Горевание не может быть пережито сполна в силу того, что окружающие (чаще невольно) обесценивают его. Одна моя клиентка рассказывала, что в течении многих лет после переезда боялась говорить мужу о том, что скучает по городу, в котором выросла, так как всякий раз, когда она заговаривала об этом, муж обвинял ее в том, что она недостаточно ценит их семью. Поддержка близких при переходе к новым формам жизни часто может быть недостаточной, но при этом дефицит может не сознаваться.
Выход в большой мир в традиционный культурах сопровождался ритуалами, помогающими психике приспособиться к изменению фона. В современном обществе таких ритуалов становится все меньше. Мировая паутина, создавая ощущение принадлежности большому кругу, в то же время разрушает принадлежности, являющиеся базовыми. А процесс разрушения старых принадлежностей далеко не всегда сопровождается возникновением новых. Этим, очевидно, можно объяснить острое переживание одиночества, нередко сопровождающее панические атаки. Понять, что именно разрыв принадлежности стал причиной панической атаки, удается не сразу. И это является проблемой: болезненные переживания нередко накапливаются годами.
На наших клиентских сессиях проявляется много тревоги. Иногда очень явственно ощущаю, как она буквально разлита в воздухе. Тревога – во многом о невозможности опереться на то, что незыблемо. Вдруг пошатнулись важные опоры. Я думаю, что в такие моменты жизни очень важно читать хорошие книги. Конечно же бессмысленно спорить о том, что называть хорошей литературой. Думаю, дело не во вкусах и спорных идеях, а в том, есть ли в книге целительный родник, в котором может омыться душа. Омыться и исцелить давно саднящую рану.
Я долго не могла взяться за «Лавра» Евгения Водолазкина, хотя и много слышала об этом романе. И вот случилось. Эта книга захватила, дав возможность пережить то смутное и тревожное, что связано с целительством и помогающей практикой. Над ней я пролила немало слез. Впрочем, писать рецензии я не особо умею… А потому лишь несколько цитат :
📌Причина текущих событий в отсутствии внутреннего огня. Ваша беда, если хотите, в том, что вам не свойственно приходить к окончательным выводам. Вы боитесь, что принятое решение лишит вас дальнейшего выбора, и это парализует вашу волю. Вы и сейчас не знаете, зачем приехали. Между тем вы упустили лучшее, что готовила вам жизнь.
📌Выяснение времени конца света многим казалось занятием почтенным, ибо на Руси любили масштабные задачи.
📌...чудо может быть результатом труда, помноженного на веру.
📌...справедливый человек не тот, кто не обидит, а тот, кто мог бы обидеть, но не захотел
📌Ваша беда, если хотите, в том, что вам не свойственно приходить к окончательным выводам. Вы боитесь, что принятое решение лишит вас дальнейшего выбора, и это парализует вашу волю.
📌…много раз я сожалел о словах, которые произносили уста мои, но о молчании я не жалел никогда
📌Ангелы не устают, ответил Ангел, потому что они не экономят сил. Если ты не будешь думать о конечности своих сил, ты тоже не будешь уставать. Знай, Арсение, что по воде способен идти лишь тот, кто не боится утонуть.
📌Вот ты говоришь, что тебе мало веры, ты хочешь еще и знания. Но знание не предполагает духовного усилия, знание очевидно. Усилие предполагает вера. Знание – покой, а вера – движение.
Я долго не могла взяться за «Лавра» Евгения Водолазкина, хотя и много слышала об этом романе. И вот случилось. Эта книга захватила, дав возможность пережить то смутное и тревожное, что связано с целительством и помогающей практикой. Над ней я пролила немало слез. Впрочем, писать рецензии я не особо умею… А потому лишь несколько цитат :
📌Причина текущих событий в отсутствии внутреннего огня. Ваша беда, если хотите, в том, что вам не свойственно приходить к окончательным выводам. Вы боитесь, что принятое решение лишит вас дальнейшего выбора, и это парализует вашу волю. Вы и сейчас не знаете, зачем приехали. Между тем вы упустили лучшее, что готовила вам жизнь.
📌Выяснение времени конца света многим казалось занятием почтенным, ибо на Руси любили масштабные задачи.
📌...чудо может быть результатом труда, помноженного на веру.
📌...справедливый человек не тот, кто не обидит, а тот, кто мог бы обидеть, но не захотел
📌Ваша беда, если хотите, в том, что вам не свойственно приходить к окончательным выводам. Вы боитесь, что принятое решение лишит вас дальнейшего выбора, и это парализует вашу волю.
📌…много раз я сожалел о словах, которые произносили уста мои, но о молчании я не жалел никогда
📌Ангелы не устают, ответил Ангел, потому что они не экономят сил. Если ты не будешь думать о конечности своих сил, ты тоже не будешь уставать. Знай, Арсение, что по воде способен идти лишь тот, кто не боится утонуть.
📌Вот ты говоришь, что тебе мало веры, ты хочешь еще и знания. Но знание не предполагает духовного усилия, знание очевидно. Усилие предполагает вера. Знание – покой, а вера – движение.
Психотерапия как кинцуги
В Японии существует особый вид искусства реставрации, называемого кинцуги – искусство золотых швов. Если разбился или треснул дорогой сердцу предмет – например блюдо или чашка – его можно отреставрировать, склеив, использовав для этого сок лакового дерева, смешанный с порошком золота или серебра. После такой реставрации трещины окажутся не только незаметны, но, напротив, подчеркнуты золотыми или серебряными швами. Философия кинцуги состоит в том, что трещина или шероховатость, к которой прикоснулось целительное внимание мастера, достойна стать объектом созерцания. Чаша или блюдо с залеченными шрамами становится объектом любования, хранящего историю вещи, память о взлетах и падениях.
Подобно треснувшему или расколотому сосуду, мы, люди, тоже переживаем травмы. Случается, что нужно собирать себя из расколотых черепков, склеивая новыми смыслами. Есть раны, оставляющие глубокие шрамы, потери, зияющие пустотами. Психотерапия, на мой взгляд, во многом сходна с искусством золотых швов. Такой взгляд несколько отличен от представлений о том, что в травме есть ресурс, о чем так любит рассуждать поп-психология. Это про другое. Во многом про достоинство принятия и исцеления, способность видеть красоту в расколотом и пострадавшем и потенциал его восстановления.
Сок лакового дерева мы находим в своих сердцах. А золотая и серебряная пыль по крупицам собирается годами опыта. И иногда случаются чудеса: саднящие раны, не дающие спать ночами, оборачивающиеся паническими атаками и жесткими фобиями, заживают, и золотые швы становятся письменами прожитого опыта. Письменами, заслуживающими внимания, а нередко и восхищения.
В Японии существует особый вид искусства реставрации, называемого кинцуги – искусство золотых швов. Если разбился или треснул дорогой сердцу предмет – например блюдо или чашка – его можно отреставрировать, склеив, использовав для этого сок лакового дерева, смешанный с порошком золота или серебра. После такой реставрации трещины окажутся не только незаметны, но, напротив, подчеркнуты золотыми или серебряными швами. Философия кинцуги состоит в том, что трещина или шероховатость, к которой прикоснулось целительное внимание мастера, достойна стать объектом созерцания. Чаша или блюдо с залеченными шрамами становится объектом любования, хранящего историю вещи, память о взлетах и падениях.
Подобно треснувшему или расколотому сосуду, мы, люди, тоже переживаем травмы. Случается, что нужно собирать себя из расколотых черепков, склеивая новыми смыслами. Есть раны, оставляющие глубокие шрамы, потери, зияющие пустотами. Психотерапия, на мой взгляд, во многом сходна с искусством золотых швов. Такой взгляд несколько отличен от представлений о том, что в травме есть ресурс, о чем так любит рассуждать поп-психология. Это про другое. Во многом про достоинство принятия и исцеления, способность видеть красоту в расколотом и пострадавшем и потенциал его восстановления.
Сок лакового дерева мы находим в своих сердцах. А золотая и серебряная пыль по крупицам собирается годами опыта. И иногда случаются чудеса: саднящие раны, не дающие спать ночами, оборачивающиеся паническими атаками и жесткими фобиями, заживают, и золотые швы становятся письменами прожитого опыта. Письменами, заслуживающими внимания, а нередко и восхищения.
Для тех, кто на канале недавно или просто кому вдруг нужно: кроме психотерапии и психологического консультирования я работаю в следующих форматах:
- Единичная стратегическая 1,5-часовая сессия с конспектом (конспект высылаю на следующий день или через день). На этой сессии мы максимально полно разбираем волнующую вас ситуацию и ищем пути (стратегии) ее решения. Этот формат отчасти напоминает коучинг, но основывается на нарративном подходе, что сближает его с терапией.
- Симболон диагностика и расстановка. Сессия продолжительностью до 1,5 часов в этом формате позволяет получить новый взгляд на застаревшую проблему (часто нерешаемую в ходе терапии) и произвести полевую коррекцию процесса, задав ему новое движение. На сессии я использую колоду Симболон – карты авторства немецкого психоаналитика Питера Орбана.
- Консультация по проблемам веса и пищевого поведения. В зависимости от запроса сессия может проходить как в диагностическом ключе (проблемы с весом рассматриваются в психологическом контексте), так и в плане выработки стратегий коррекции проблемы. Это не консультация диетолога и не марафон, но индивидуальный подход к вопросам пищевого поведения с точки зрения психологии и полевой практики.
- Обучение медитации в индивидуальном формате. Это – курс из 4 сессий (по желанию он может быть продолжен и углублен). Программа выстраивается в зависимости от вашего знакомства с темой и позволяет овладеть навыками медитации (я сочетаю методологию психонетики, випассаны и авторский подход. На этот курс я приглашаю только тех, кто готов начать до середины августа. До весны вести его не буду.
- Начало практики. Индивидуальные сессии для психологов, начинающих практику или столкнувшихся с проблемами в ее развитии, позволяющие прояснить собственные слепые зоны. О количестве и частоте сессий мы договариваемся в ходе работы.
Для тех, кто привык планировать заранее с конца сентября после отпуска я планирую несколько программ групп и вебинаров
- Где "живет" бессознательное. Практики работы с вниманием. Курс из 3 вебинаров по будням (предположительно с 29 сентября). Курс о методах укрепления памяти и внимания, выработке навыков концентрации. Блоки теории (нейропсихологический подход) и алгоритмы практики без воды.
- Творческий поток. Интерактивный курс по развитию творческого потенциала из 6 занятий. Для участников предыдущих курсов «Золотая жила» это будет 2 модуль. Информация с 1 модуля не повторяется; курс является самостоятельным. Ориентировочно с 16 октября по воскресеньям.
- Травма возраста. Вебинар-группа, посвященная вопросам прохождения возрастных кризисов и теме старения. Курс из 4 вебинаров. Под разными ракурсами посмотрим на темы, которые мы обычно переживаем в одиночестве. Ориентировочно с 9 ноября.
- Пока думаю😇: терапевтическая группа: с декабря с перерывом на январские праздники. Объявлю ли группу зависит от моей загруженности. Будет понятно в октябре.
Ну и пока я не в отпуске🎡 ко мне можно обращаться по поводу единичных сессий психологического консультирования и краткосрочной или длительной психотерапии. До сентября стоимость для тех, кто впервые, остается прежней. Для тех, с кем мы уже работаем в разных форматах, стоимость с сентября НЕ изменится.
- Единичная стратегическая 1,5-часовая сессия с конспектом (конспект высылаю на следующий день или через день). На этой сессии мы максимально полно разбираем волнующую вас ситуацию и ищем пути (стратегии) ее решения. Этот формат отчасти напоминает коучинг, но основывается на нарративном подходе, что сближает его с терапией.
- Симболон диагностика и расстановка. Сессия продолжительностью до 1,5 часов в этом формате позволяет получить новый взгляд на застаревшую проблему (часто нерешаемую в ходе терапии) и произвести полевую коррекцию процесса, задав ему новое движение. На сессии я использую колоду Симболон – карты авторства немецкого психоаналитика Питера Орбана.
- Консультация по проблемам веса и пищевого поведения. В зависимости от запроса сессия может проходить как в диагностическом ключе (проблемы с весом рассматриваются в психологическом контексте), так и в плане выработки стратегий коррекции проблемы. Это не консультация диетолога и не марафон, но индивидуальный подход к вопросам пищевого поведения с точки зрения психологии и полевой практики.
- Обучение медитации в индивидуальном формате. Это – курс из 4 сессий (по желанию он может быть продолжен и углублен). Программа выстраивается в зависимости от вашего знакомства с темой и позволяет овладеть навыками медитации (я сочетаю методологию психонетики, випассаны и авторский подход. На этот курс я приглашаю только тех, кто готов начать до середины августа. До весны вести его не буду.
- Начало практики. Индивидуальные сессии для психологов, начинающих практику или столкнувшихся с проблемами в ее развитии, позволяющие прояснить собственные слепые зоны. О количестве и частоте сессий мы договариваемся в ходе работы.
Для тех, кто привык планировать заранее с конца сентября после отпуска я планирую несколько программ групп и вебинаров
- Где "живет" бессознательное. Практики работы с вниманием. Курс из 3 вебинаров по будням (предположительно с 29 сентября). Курс о методах укрепления памяти и внимания, выработке навыков концентрации. Блоки теории (нейропсихологический подход) и алгоритмы практики без воды.
- Творческий поток. Интерактивный курс по развитию творческого потенциала из 6 занятий. Для участников предыдущих курсов «Золотая жила» это будет 2 модуль. Информация с 1 модуля не повторяется; курс является самостоятельным. Ориентировочно с 16 октября по воскресеньям.
- Травма возраста. Вебинар-группа, посвященная вопросам прохождения возрастных кризисов и теме старения. Курс из 4 вебинаров. Под разными ракурсами посмотрим на темы, которые мы обычно переживаем в одиночестве. Ориентировочно с 9 ноября.
- Пока думаю😇: терапевтическая группа: с декабря с перерывом на январские праздники. Объявлю ли группу зависит от моей загруженности. Будет понятно в октябре.
Ну и пока я не в отпуске🎡 ко мне можно обращаться по поводу единичных сессий психологического консультирования и краткосрочной или длительной психотерапии. До сентября стоимость для тех, кто впервые, остается прежней. Для тех, с кем мы уже работаем в разных форматах, стоимость с сентября НЕ изменится.
И уже заключительное о панических атаках. Начало в постах от середины июля⬆️
Психотерапия и панические атаки
В популярных публикациях можно найти довольно много техник и методов работы с паническими атаками. Однако использование готовых для повторения техник оказывается если не опасным, то бесполезным. В терапии панических атак можно выделить два основных подхода:
Проактивный или стратегический. Он сфокусирован на будущем, в котором нет симптомов панических атак. Соответственно целью терапевтической интервенции становится уменьшение интенсивности и частоты проявления симптомов. В этом подходе фокус внимания переносится на усиление контроля, уменьшение телесного ответа. Фокус терапевтической техники сделан на возвращение паники в фон. При этом терапевтические сессии бывают довольно короткими.
Подход, основанный на проявлении автономности сфокусирован на постепенном исчезновении симптомов через рост личности в отдельных сферах жизни. Обнаружение смысла симптома позволяет сфокусироваться на новом мире, глубокой перестройки отношений. В большинстве случаев этот способ сопряжен с более длительной работой.
Большинство публикаций, посвященных терапии панических атак, посвящено проактивному или стратегическому способу. В специализированных монографиях и статьях можно найти как способы диагностики панических атак, так и конкретные техники, направленные на их излечение. Обратимся к некоторым ключевым моментам второго способа.
Создание опоры
Паническая атака является ярким симптомом. Ее физиологические проявления захватывают все внимание страдающего человека и становится единственным акцентом внимания или фигурой. Фундаментом поддержки специалиста (и по возможности самопомощи) является предоставление фона, возможности вписать происходящее в контекст. Усилия человека, стремящегося к тому, чтобы самостоятельно справиться с панической атакой, также могут быть направлены в сторону создания или расширения фона.
Слова как опора
Слова придают форму любому опыту, а потому являются важной частью поддержки переживания. Тяжесть панической атаки во многом связана с тем, что человек не может описать свое состояние и опереться на что-то, позволяющее дать имя этому переживанию. Так, например, информация о том, что страх сойти с ума является «нормальной» частью переживания острой тревоги позволяет лучше справляться с этим страхом. Обсуждение создает своего рода общую территорию, находясь на которой можно двигаться к исцелению.
Нарратив : восстановление непрерывности опыта
В силу того, что интенсивность панической атаки затмевает остальные переживания, восстановление опыта происходящего до и после является важной частью терапии. Здесь существенным является восстановление тех чувств, эмоций и переживаний, которые предшествовали панике и возникли после нее. Проще говоря, помогает простой пересказ событий до и после приступа.
Продолжение в следующем посте
Психотерапия и панические атаки
В популярных публикациях можно найти довольно много техник и методов работы с паническими атаками. Однако использование готовых для повторения техник оказывается если не опасным, то бесполезным. В терапии панических атак можно выделить два основных подхода:
Проактивный или стратегический. Он сфокусирован на будущем, в котором нет симптомов панических атак. Соответственно целью терапевтической интервенции становится уменьшение интенсивности и частоты проявления симптомов. В этом подходе фокус внимания переносится на усиление контроля, уменьшение телесного ответа. Фокус терапевтической техники сделан на возвращение паники в фон. При этом терапевтические сессии бывают довольно короткими.
Подход, основанный на проявлении автономности сфокусирован на постепенном исчезновении симптомов через рост личности в отдельных сферах жизни. Обнаружение смысла симптома позволяет сфокусироваться на новом мире, глубокой перестройки отношений. В большинстве случаев этот способ сопряжен с более длительной работой.
Большинство публикаций, посвященных терапии панических атак, посвящено проактивному или стратегическому способу. В специализированных монографиях и статьях можно найти как способы диагностики панических атак, так и конкретные техники, направленные на их излечение. Обратимся к некоторым ключевым моментам второго способа.
Создание опоры
Паническая атака является ярким симптомом. Ее физиологические проявления захватывают все внимание страдающего человека и становится единственным акцентом внимания или фигурой. Фундаментом поддержки специалиста (и по возможности самопомощи) является предоставление фона, возможности вписать происходящее в контекст. Усилия человека, стремящегося к тому, чтобы самостоятельно справиться с панической атакой, также могут быть направлены в сторону создания или расширения фона.
Слова как опора
Слова придают форму любому опыту, а потому являются важной частью поддержки переживания. Тяжесть панической атаки во многом связана с тем, что человек не может описать свое состояние и опереться на что-то, позволяющее дать имя этому переживанию. Так, например, информация о том, что страх сойти с ума является «нормальной» частью переживания острой тревоги позволяет лучше справляться с этим страхом. Обсуждение создает своего рода общую территорию, находясь на которой можно двигаться к исцелению.
Нарратив : восстановление непрерывности опыта
В силу того, что интенсивность панической атаки затмевает остальные переживания, восстановление опыта происходящего до и после является важной частью терапии. Здесь существенным является восстановление тех чувств, эмоций и переживаний, которые предшествовали панике и возникли после нее. Проще говоря, помогает простой пересказ событий до и после приступа.
Продолжение в следующем посте