КАК СПРОДЮСИРОВАТЬ ПСИХОЛОГА
театр у микрофона

Сижу сейчас в ресторане и бешусь. Ну, как так? Люди пришли в ресторан и надушились так, что мне, за соседним столом, дышать нечем.
Что за глупость такая облиться духами, чтобы что? Все знали что они у тебя есть?
У меня на языке вкус этих дешманских духов. Так же отношусь и к тем сумасшедшим, которые обливаются духами в самолет. Эгоисты.
Почему людей учат всему, кроме культуры поведения?
Такое ощущение, что наиболее важные вещи в жизни человек должен добывать себе самостоятельно.
А вы что думаете?

Время создания шедевра-миниатюры "Сожаление о моем старом халате" великого французского философа-просветителя, писателя и драматурга точно не установлено и определяется предположительно по первой публикации в 1772 г. отдельной брошюрой в одном из швейцарских издательств. В этом издании в "Предуведомлении читателя" говорилось о внешнем поводе, вызвавшем у Дидро "Сожаления о моем старом халате": в благодарность за какую-то любезность, оказанную писателем госпоже Жоффрен, последняя подарила ему новый халат и некоторые предметы обстановки его кабинета.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
СОЖАЛЕНИЯ О МОЕМ СТАРОМ ХАЛАТЕ,
или совет тем, у кого больше вкуса, чем денег

Дени Дидро (Denis Diderot; 5 октября 1713 – 31 июля 1784)

Почему я не сохранил его? Он приспособился ко мне; я приспособился к нему. Он облегал все изгибы моего тела, не стесняя его; я был живописен и красив. Новый халат, тугой, накрахмаленный, превращает меня в манекен. Не было такого одолжения, до которого не снисходила бы его любезность, ибо бедность почти всегда предупредительна. Запылилась ли книга, – его пола спешила вытереть ее. Отказывались ли густые чернила стекать с моего пера, – он подставлял свой бок. Длинные черные полосы на нем свидетельствовали о многочисленных услугах, оказанных мне. Эти длинные полосы изобличали литератора, писателя, трудящегося человека. А теперь я похожу на богатого тунеядца; не поймешь – кто я такой!

Под его прикрытием я не опасался ни неловкости слуги, ни своей собственной, ни искры огня, ни потока воды. Я был полным хозяином своего старого халата, и стал рабом нового.

Дракон, стороживший золотое руно, был начеку меньше моего. Я весь в тревоге.

Пылкий старец, отдавшийся со скованными ногами и руками во власть прихотей и произвола юной вертопрашки, не перестает твердить с утра до вечера: "Где моя добрая старая экономка? Какой бес попутал меня в тот день, когда я прогнал ее ради этой!" Затем он плачет, вздыхает. Я не плачу, не вздыхаю, ио то и дело говорю: "Будь проклят тот, кто изобрел искусство придавать ценность обыкновенной ткани, крася ее в пурпур! Будь проклято платье, перед которым я благоговею! Где мой старый, скромный, удобный коломянковый* лоскут?"

Друзья мои, не покидайте своих старых друзей. Друзья мои, бойтесь соприкосновения с богатством. Пусть мой пример будет для вас наукой. У бедности 'есть свои вольности, у богатства – своп стеснения.

О, Диоген! как бы ты смеялся, если бы увидел своего ученика под пышным плащом Аристиппа! О, Аристипп, пышный этот плащ был оплачен многими низостями. Какое сравнение между твоей изнеженной, раболепной, сластолюбивой жизнью и свободой, стойкой жизнью оборванного киника! Я покинул бочку, где царствовал, ради того, чтобы служить тирану.

Это еще не все, друг мой. Узнайте о пагубном действии роскоши, о ее последствиях для того, кто к ней пристрастился.

Мой старый халат вполне гармонировал с окружавшим меня хламом. Соломенный стул, деревянный стол, бергамский настенный ковер**, еловая полка для книг, несколько закоптелых эстампов без рамок, прибитых по углам к настенному ковру, три-четыре барельефа, висевших между этими эстампами, составляли вместе с моим старым халатом отлично скомпонованную картину бедности.

Вся гармония нарушена. Никакой цельности, никакого единства, никакой красоты.

Новая худосочная экономка в доме приходского кюре, женщина, вошедшая в жилище вдовца, министр, сменивший разжалованного министра, прелат-молинист, захвативший епархию прелата-янсениста, не причинят большего смятения, чем вызвал в моем обиталище пурпуровый пришлец.

Вид крестьянки не вызывает во мне отвращения, Лоскут грубого холста, накинутый на голову, волосы, падающие на щеки, дырявые лохмотья, наполовину прикрывающие тело, коротенькая дрянная юбка, доходящая только до колен, голые грязные ноги не могут оскорбить мои чувства: это признаки звания, которое я уважаю, это собрание злосчастных последствий полезного и печального ремесла, вызывающего мое сочувствие.

Но я испытываю тошноту и, несмотря на благовонный запах, удаляюсь и отвожу взгляд от куртизанки, английские кружева которой, украшающие ее прическу, разодранные рукавчики, потрепанные белые чулки и башмаки являют мне нужду сегодняшнего дня в сочетании с роскошью вчерашнего.

Таким было бы мое жилище, если бы деспотический пурпур не установил во всем единства.

Я видел, как бергамский ковер уступил стену, на которой так давно висел, дамасским шпалерам.

У меня было два не лишенных достоинства эстампа: "Падение манны в пустыне" Пуссена и "Эсфирь перед Агасфером" того же художника. Печальную Эсфирь с позором изгнал Рубенсовский старец, а падение манны сменила "Буря" Верне***.

Соломенный стул был сослан в переднюю сафьяновым креслом.

Гомер, Вергилий, Гораций, Цицерон освободили слабую еловую полку, согнувшуюся под их тяжестью, и заперлись в шкафу с инкрустацией, пристанище, более достойном их, нежели меня.

Большое зеркало завладело навесом моего камина.

Оба прелестных барельефа, которые по дружбе преподнес мне Фальконе и которые он сам реставрировал, согнаны с места сидячей Венерой. Современная глина раздавлена античной бронзой.

Деревянный стол еще отстаивал свою позицию под защитой кучи разбросанных на нем в беспорядке брошюр и бумаг, которые, казалось, должны были долго укрывать его от угрожавшей ему невзгоды. Но в некий день и он изведал ту же участь, и, несмотря на мою лень, брошюры и бумаги аккуратно легли в ящики дорогого бюро.

О гибельный инстинкт благопристойности! Деликатный и разорительный такт, хороший вкус, который меняет, перемещает, создает, разрушает, опустошает родительские сундуки, дочерей лишает приданого, сыновей – образования, рождает столько прекрасных вещей и великих бед! Это ты заменил у меня деревянный стол роковым драгоценным бюро, это ты губишь народы, ты, который, быть может, когда-нибудь свезешь мои пожитки к Сен-Мишельскому мосту****, где хриплый голос аукциониста будет кричать: "Двадцать луидоров за сидячую Венеру!".

В промежутке между верхушкой этого бюро и "Бурей" Верне зияла пустота, неприятная для глаза. Эту пустоту заполнили часы, часы а-ла-Жоффрен, часы, где золото контрастирует с бронзой.

Подле моего окна был свободный угол. Угол этот потребовал секретера, и он получил его.

Другая неприятная пустота – между верхушкой секретера и прекрасной головой Рубенса; ее заполнили два Лагрене.

Здесь – "Магдалина" того же художника, там – эскиз Виена или Маши, ибо я пристрастился к эскизам. Вот каким образом поучительный уголок философа превратился в скандалезный кабинет республиканца. Кроме того, я тем самым издеваюсь над народной нуждой.

От первоначальной моей убогости остался только ковер с кромкой. Я чувствую, что этот жалкий ковер не вяжется с моей роскошью. Но я поклялся и клянусь, что нога философа Дени никогда не будет топтать шедевра Савонри***** и что я сохраню этот ковер, как крестьянин, переселенный из лачуги во дворец государя, сохранил свои деревянные башмаки. Когда я по утрам, облаченный в свой роскошный пурпур, вхожу в кабинет и опускаю глаза, я вижу свой старый ковер с кромкой; он напоминает мне -о первобытном моем состоянии, и спесь останавливается у входа в сердце. Нет, нет, друг мой, я не развратился. Моя дверь всегда открыта для того, кто прибегает ко мне в своей нужде; он находит меня таким же предупредительным. Я выслушиваю его, даю совет, помогаю, сочувствую. Душа моя не зачерствела. Голова не задрана вверх. Спина добрая и круглая, какой была. Тот же откровенный той; та же чувствительность. Роскошь моя – недавнего происхождения, и яд не успел еще подействовать. Но почем знать, что может случиться со временем? Чего ждать от человека, который забыл жену и дочь, влез в долги, перестал быть супругом и отцом, и который вместо того, чтоб складывать на дне верного сундука полезные сбережения…

Ах, святой пророк, воздень руки к небу, молись за друга, находящегося в опасности, и скажи богу: "Коль ты узришь из вечных своих скрижалей, что богатства соблазнит сердце Дени, не пощади шедевров, которые он боготворит, уничтожь их и ввергни его в прежнюю бедность"; а я со своей стороны скажу небу: "Боже, я подчиняюсь молитве святого пророка и твоей воле. Отдаю тебе вое; да, все, за исключением Верне. Оставь мне Верне! Не художник, а ты создал эту картину. Уважь произведение дружбы и твое собственное. Взгляни на этот маяк, взгляни на смежную башню, возвышающуюся направо, взгляни на старое дерево, потрепанное ветрами. Как хороша эта мрачная масса! Взгляни поверх нее на скалы, покрытые зеленью. Такими создала их твоя могучая рука; такими сложила их твоя благодетельная рука. Взгляни на эти неровные уступы, нисходящие от подножья скалы к морю. Это образ того уничтожения, которому время, с твоего позволения, подвергает самые прочные в мире предметы. Разве твое солнце дало бы ему другое освещение? Боже, если ты уничтожишь это произведение искусства, то скажут, что ты завистливый бог. Сжалься над несчастными людьми, рассеянными на этом берегу. Неужели недостаточно того, что ты показал им глубины пропастей? Неужели ты спас их только для того, чтобы погубить? Внемли молитве благодарящего тебя! Споспешествуй усилиям того, кто собирает печальные остатки своего имущества. Будь глух к проклятиям того неистового: увы, он льстил себя надеждой на счастливое возвращение, мечтал о покое и пристанище; это было его последнее странствование. Сотни раз высчитывал он в пути по пальцам состояние своей казны; он наметил себе ее применение, и вот все его надежды обмануты; у него едва остается, чем прикрыть голые колени. Умились над нежностью этих двух супругов. Взгляни на ужас, который ты внушил этой женщине. Она благодарит тебя за то зло, которого ты eii не причинил. Тем временем ее ребенок, слишком юный, чтобы понять, каким опасностям ты подверг его мать, отца и его самого, занялся верным спутником их путешествия: он надевает ошейник на свою собаку. Взгляни на эту мать, только что избегшую пучины вместе с супругом: не за себя дрожала она, а за свое дитя. Взгляни, как она прижимает его к груди. Взгляни, как целует. О боже, узнай созданные тобой воды! Узнай их в том состоянии, когда дыхание твое вздымает их и когда рука твоя их успокаивает. Узнай темные тучи, которые ты собрал, и которые тебе благоугодно было рассеять. Вот они разделились, вот они удаляются; уже свет дневного светила вновь заиграл на поверхности вод; я предрекаю спокойствие этому красноватому горизонту. А как он далек, этот горизонт! Он не граничит с небом. Заверши успокоение моря: позволь матросам спустить на. воду свой врезавшийся в мель корабль; помоги их работе; дай им силы, а мне оставь мою картину. Оставь ее мне в качестве лозы, которой бы ты покарал тщеславного человека. Уже приходят не ко мне и не для того, чтобы послушать меня, – приходят, чтобы полюбоваться моим Верне. Художник посрамил философа".

О друг мой, дивный Верне, составляющий мою собственность! Сюжет картины – конец бури без гибельной катастрофы. Волны еще вздымаются; небо покрыто тучами; матросы хлопочут около своего потерпевшего крушение корабля; с соседних гор сбегаются жители. Сколько ума у этого художника! Ему достаточно было нескольких главных фигур, чтобы передать все обстоятельства момента, который он выбрал. Как правдива вся эта сцена! С какой легкостью, непринужденностью и силой все нарисовано! Я хочу сохранить этот знак его дружбы. Я хочу, чтобы мой зять передал его своим детям, его дети – своим, а те – детям, которые от них родятся.

Ах, если бы вы видели, как прекрасно скомпоновано это полотно! Как все в нем гармонично, как сцеплены между собой все эффекты, как все приобретает выпуклость без усилия, без позы; как дымчаты эти горы направо, как красивы эти высящиеся друг над другом скалы и здания, как живописно это дерево, как освещена эта терраса, как смягчается на ней свет; как расположены эти фигуры, как они правдивы, подвижны, естественны, живы, как они заинтересовывают, с какой силой они нарисованы, с какой четкостью вычерчены, как они выделяются на фоне; как обширны эти пространства, как правдоподобны эти воды, эти тучи, это небо, этот горизонт! Здесь, в противность обычной технике, – темный фон, а свет впереди. Приходите взглянуть на моего Верне, но не отнимайте его у меня.

Со временем долги будут погашены; угрызения совести улягутся, и наслаждение станет безоблачным. Не бойтесь, что меня обуяла страсть накапливать прекрасные предметы. Друзья, которые были у меня, остались, и число их не увеличилось. Я владею Лаисой , но она мной не владеет. Я счастлив в ее объятиях, но готов уступить ее тому, кого люблю, и кого она осчастливит больше меня. И чтобы сказать вам правду, эта Лаиса, которая так дорого продается другим, не стоила мне ровно ничего.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
* Коломянковый – что-либо, сшитое из коломянки. Коломянка – плотная гладкая ткань полотняного переплетения из льна, иногда с добавлением пеньки.
** Бергамский настенный ковер – настенный ковер мастеров из Бергамы. Бергама – античный Пергам, ныне город в Турции.
*** Верне – французский художник Клод Жозеф Верне (1714-1789), автор замечательных пейзажей, один из любимейших художников Дидро.
**** Сен-Мишельский мост. – Здесь продавали с молотка конфискованные за неуплату долгов мебель и домашние вещи.
* Савонри – старинная ковровая мануфактура в Париже.

Настроение дня. У вас как дела?

Я всегда считала, что мои лучшие учителя в психологии- это наши классики, сегодня это Салтыков-Щедрин и его произведение «История одного города».
Как можно так чувствовать человеческую душу? Я всегда буду восхищаться и поражаться. Делюсь с вами тем, что трогает меня и заставляет задуматься.
«Припоминалось тут все, что когда-нибудь было дорого; все заветное, пригретое, приголубленное, все, что помогало примиряться с жизнью и нести ее бремя. Человек так свыкся с этими извечными идолами своей души, так долго возлагал на них лучшие свои упования, что мысль о возможности потерять их никогда отчетливо не представлялась уму. И вот настала минута, когда эта мысль является не как отвлеченный призрак, не как плод испуганного воображения, а как голая действительность, против которой не может быть и возражений. При первом столкновении с этой действительностью человек не может вытерпеть боли, которою она поражает его; он стонет, простирает руки, жалуется, клянет, но в то же время еще надеется, что злодейство, быть может, пройдет мимо. Но когда он убедился, что злодеяние уже совершилось, то чувства его внезапно стихают, и одна только жажда водворяется в сердце его — это жажда безмолвия. Человек приходит к собственному жилищу, видит, что оно насквозь засветилось, что из всех пазов выпалзывают тоненькие огненные змейки, и начинает сознавать, что вот это и есть тот самый конец всего, о котором ему когда-то смутно грезилось и ожидание которого, незаметно для него самого, проходит через всю его жизнь. Что остается тут делать? что можно еще предпринять? Можно только сказать себе, что прошлое кончилось и что предстоит начать нечто новое, нечто такое, от чего охотно бы оборонился, но чего невозможно избыть, потому что оно придет само собою и назовется завтрашним днем.»

Тот момент, когда ты все ещё ощущаешь себя молодой и очень даже современной, но твой любимый подросток говорит тебе «Я отправлю тебе мем, но ты его не поймёшь, не обращай внимание 🙈🙈🙈»
Интересно в какой момент происходит этот разворот, когда ты просто перестаешь успевать за их трендами. И это ещё с учетом того, что для работы с подростками- для меня это просто необходимый навык!
Короче, я пошла осознавать, то, что мне нравится посуда и я радуюсь винтажному фарфору из Баварии 40-х так же, как когда-то дискотеке 🙈🙈🙈
Ах, да ещё, если кто-то знает мем про Катеньку, мне необходимо разъяснить)))

10 СПОСОБОВ ВПАСТЬ В ДЕПРЕССИЮ:

1. Не занимайтесь своей жизнью, займитесь чьей-то. Жертвуйте собой ради кого-то, желательно, жертвуйте усердно, начисто забывая о себе.

2. Не вздумайте выражать свои чувства. Особенно злость. Это - нехорошо. Злятся только плохие люди.

3. Всегда делайте то, что должно и что нужно (особенно кому-то другому!). Лучше при этом выбрать что-то поглобальнее. Иметь денежный долг, кредит, ипотеку, это слишком мелко. Лучше будьте пожизненно должны что-нибудь вашей маме или вашим детям.

4. Не присваивайте себе своих достижений. Это мелко. Критикуйте себя, будьте недовольны, неудовлетворены всем, что делаете. Будьте перфекционистом, требованиям которого невозможно соответствовать. Все что вы уже достигли выбросите в корзину. Это вы уже сделали, зачем этим гордиться и радоваться, ведь можно сделать лучше. Нет предела совершенству, поэтому вы его никогда не достигнете, но всегда должны делать все, чтобы приближаться. Тратьте на это по-больше сил, не жалейте себя.

5. Почаще чувствуйте себя виноватым. Вы ведь можете нанести кому-то нечаянный вред? Не специально, конечно, но можете. Товарищу отказали сегодня. Он вас всегда просил встретить его ночью в аэропорту, и вы всегда соглашались. А сегодня отказались, потому что у вас чудовищный грипп, и вы и так на работе еле сидите. Он вон как расстроился. А почему? Из-за вас! Почаще извиняйтесь за все. Вы же виноваты, даже если очень стараетесь все делать правильно. Вот, например, сегодня занимали место в метро, дышали там, а там и без вас душно. Как не хорошо! стыдитесь.

6. Никогда не занимайте никакой позиции. Лучше не иметь никакого мнения.

7. Регулярно думайте о том, как вас оценивают другие люди. Сделайте так, чтобы они вами гордились! Соответствуйте.

8. Берите на себя по-больше ответственности.Отвечайте за все проекты на работе, за самочувствие соседки, за то, надел ли ваш муж с утра свежую рубашку, с кем дружит ваш ребенок, с кем спит ваша подруга, выпил ли ваш папа вечером свое лекарство, всем ли вашим сослуживцам тепло или холодно в офисе, и, конечно, за настроение вашего начальника. Ну и, разумеется, вы не можете спокойно спать, если дети в Гондурасе голодают.

9. Не вздумайте защищать себя или свои интересы! Ну если только вам необходимо почувствовать себя виноватым... А так не вздумайте. Если в метро вас лапает подвыпивший мужчина, не вздумайте возмущаться или отодвигаться. Помните, что он просто сексуально неудовлетворен, и возможно именно вы можете ему помочь! Соблюдайте правила фона, не отсвечивайте.

10. Ну и самое главное: не забывайте, что может случиться все, что угодно! Мир полон опасностей, люди к вам недружелюбны и вы еще должны заслужить их любовь и хорошее отношение. Кругом маньяки и убийцы, мир непредсказуем, и ничем хорошим это все не кончится. Поэтому - тщательнее все планируйте, контролируйте и организуйте. Будьте начеку! Предсказывайте всегда плохое, тогда точно не ошибетесь. Много не смейтесь, а то завтра будете плакать. Лучше не смейтесь вообще.

Ирина Млодик

Хочу тут оставить приятные воспоминания) Разобрала сегодня 300 фотографий, за месяц катания по штатам) хе-хе, а кто-то нам говорил, что типа делать неделю в Вегасе???))) гранд Каньон без людей) Аризона и последние 5 литров бензина в пустыне) Как же это было круто)))