https://m.youtube.com/watch?v=of2AX_PQi-s
Вот такой вот из Шендеровича вышел прорицатель. 20 лет назад НТВ предсказывало, каким будет 1 января 2019 года.
.
Вот такой вот из Шендеровича вышел прорицатель. 20 лет назад НТВ предсказывало, каким будет 1 января 2019 года.
.
Уже пара человек в моём виртуальном (и не очень) окружении высказались, что следующим преемником будет (та-дам!) г-жа Поклонская. Один даже сказал, что широко освещаемая свадьба и поздравление на лошади — часть предвыборной программы.
Прошаренная публика сейчас начнёт кривиться и фыркать, но выборы-то делает не она, а совсем другой электорат. И для него Поклонскую вполне могут завернуть в нужный фантик, благо, она себя проявила, в основном, очень хорошо. Голосовала вопреки ЕР, до этого защищала принципы в истории с «Матильдой» (история очень неоднозначная, но ЕСЛИ НАДО, её можно вывернуть должным образом), до этого крымская эпопея. Есть у неё заслуги и в украинский период, в одиночку против мафии, получила боевое ранение, можно сказать. В общем, поле для работы благодатное, и конкурировать с ней всем будет сложно. И из-за Крыма, и из-за того, что у всех шлейф компромата накоплен, а она лицо новое, и, в отличие от Чалого, уже вписанное в Систему.
На международной арене тоже отлично всё. Во-первых, женщина. Кто от тоталитарной деспотии ожидал такой прыти? А никто. И попробуй её покритикуй «в разгар угара» феминизма 3 волны. Опять же, крымский вопрос при ней ставить никак невозможно.
А внутри страны она кому матушка императрица заступница, кому позитивный няш-мяш прокурор, кому честный принципиальный чиновник. И, что немаловажно, тоже юрист. И тоже siloviki, то есть корпоративная солидарность не страдает.
Всё это, конечно, фантазии, но я бы на это посмотрел, честно говоря. К Николаю II у меня никаких претензий, кроме благодарности, нет, а красивая русская женщина во главе России — это же вообще мечта.
А может, и не просто фантазии. Если бы предположения этих моих приятелей не имели свойства чаще сбываться, чем нет, я бы не то, чтобы не писал, но и не думал об этом. Но они оба как прогнозисты зарекомендовали себя неплохо.
Короче, дело зимнее, праздничное, самое время для праздномыслия и безумных гипотез. Но какой бы ход был сильный, согласитесь.
Прошаренная публика сейчас начнёт кривиться и фыркать, но выборы-то делает не она, а совсем другой электорат. И для него Поклонскую вполне могут завернуть в нужный фантик, благо, она себя проявила, в основном, очень хорошо. Голосовала вопреки ЕР, до этого защищала принципы в истории с «Матильдой» (история очень неоднозначная, но ЕСЛИ НАДО, её можно вывернуть должным образом), до этого крымская эпопея. Есть у неё заслуги и в украинский период, в одиночку против мафии, получила боевое ранение, можно сказать. В общем, поле для работы благодатное, и конкурировать с ней всем будет сложно. И из-за Крыма, и из-за того, что у всех шлейф компромата накоплен, а она лицо новое, и, в отличие от Чалого, уже вписанное в Систему.
На международной арене тоже отлично всё. Во-первых, женщина. Кто от тоталитарной деспотии ожидал такой прыти? А никто. И попробуй её покритикуй «в разгар угара» феминизма 3 волны. Опять же, крымский вопрос при ней ставить никак невозможно.
А внутри страны она кому матушка императрица заступница, кому позитивный няш-мяш прокурор, кому честный принципиальный чиновник. И, что немаловажно, тоже юрист. И тоже siloviki, то есть корпоративная солидарность не страдает.
Всё это, конечно, фантазии, но я бы на это посмотрел, честно говоря. К Николаю II у меня никаких претензий, кроме благодарности, нет, а красивая русская женщина во главе России — это же вообще мечта.
А может, и не просто фантазии. Если бы предположения этих моих приятелей не имели свойства чаще сбываться, чем нет, я бы не то, чтобы не писал, но и не думал об этом. Но они оба как прогнозисты зарекомендовали себя неплохо.
Короче, дело зимнее, праздничное, самое время для праздномыслия и безумных гипотез. Но какой бы ход был сильный, согласитесь.
Кстати, личность столь же интересная, сколько и характерная для диссидентского движения, «псих с идеями». Автор знаменитого манифеста (http://dobroslavv.blogspot.com/2018/02/blog-post_4.html), автор, по сути, всего неоязыческого движения в пост-РСФСР. И при этом активный фигурант диссидентских хроник, да. Надо про это всё как-то поподробнее будет рассказать.
Blogspot
Стрелы Ярилы (Доброслав)
Светлой памяти героя и мученика Русской Национальной Идеи Бориса Дмитриевича Евдокимова посвящается. Ужель тебя христьянский рай чару...
Forwarded from Митя
Диссидент Добровольский (фигурант процесса Гинзбурга-Галанскова шестидесятых, но уже позже, в развитии, так сказать)
Павел Пряников почему-то отвлёкся от собирания курьёзной статистики и чтения редких мемуаров (именно нестандартностью редакторского выбора его «Толкователь» и интересен), и выдал целый набор левацких штампов про колониализм и имперализм как высшую стадию капитализма.
Не вдаваясь в конкретные примеры (например, Паша обвиняет русских в том, что они — посмейтесь — собирали ясак с татар), отметим, что левацкая концепция всегда стоит на трёх китах — апелляции к морали, марксистской трактовке истории («истмат») и уверенности в том, что мир надо переделать «как должно быть».
На этом строится, в частности, нехитрая концепция «колониализма», «ограбления колоний», «империализма» и пр. Плохие белые люди безнравственно богатели на хороших небелых людях, и вот пришла пора платить по счетам (а мы поработаем добровольными бухгалтерами).
Одна из марксистских нескладушек заключается в том, что природу морали они считают субъективной (люди сами придумывают ту мораль, какую им удобно), а законы развития общества — объективными. При этом, обосновывая революции и прочие социальные преобразования, они к развитию общества (а это и есть «история») предъявляют моральные претензии. То есть начинают давать оценки правильности или неправильности мироустройства — забывая, что эта «правильность» ими же и объявлена явлением субъективным.
Если мы посмотрим на исторические данные без марксистской призмы, будет очевидным, что облагание данью существует столько, сколько существует оседлое хозяйствование. Приплыли викинги, обложили племя данью. Приехал князь, обложил древлян данью. Да и ордынцы. Часто говорят: «орда не насаждала свои порядки и свою религию». Так никто ничего не насаждал. Все просто брали дань и уходили (потом это назовут рэкетом).
Это вовсе не колониальный механизм — мы сейчас не оцениваем, хорошо это или плохо, как не оцениваем, хорошо или плохо змеям поедать мышей. Мы просто фиксируем факт. Сильные обкладывают данью слабых потому что могут — а не потому, что империализм.
И если опять включить марксизм и начать подходить к явлениям с точки зрения моральной оценки, колониализм как раз был шагом вперёд на пути развития гуманистических ценностей, потому что европейцы перестали просто брать и уходить. Европейцы, восприняв цивилизацию как благо, начали её нести взамен. Даже в самом начале колониальных открытий ценности не отнимались, а менялись на бусы и зеркала. Совершался законный обмен по правилам, а не ограбление (рыночная стоимость чего-то ведь тоже понятие субъективное, если бусы туземцам были дороже золота, значит они им были нужны, и обмен происходил добровольно). Понятно, что были частности и эксцессы, но это были именно эксцессы, а не взятое за основу правило.
Дальше и вовсе заработало «бремя белого человека», «свет цивилизации» и пр. просвещенческие концепции. Забавно, что леваки очень любят шутку про советскую власть, которая грабила народ оставляя взамен школы и больницы, при этом не понимая, что это абсолютно логика того самого колониализма, который они так ненавидят.
Не то, чтобы колониализм это абсолютное благо и неизбежность (есть и были ведь и не колониальные империи, вроде России или Австро-Венгрии), но это было совершенно точно лучше облагания данью под страхом уничтожения всего племени, потому что происходящее на территории колонии становилось проблемой и головной болью колонизатора, его ответственностью.
И именно поэтому существуют «постколониальные исследования» — когда оказалось, что колониализм это плохо и безнравственно, европейцы откатились на предыдущие позиции и снова обменивают товар на бусы в виде взяток местным властям и пр. — оказалось, что с исчезновением колоний жить на их территориях стало не лучше, а хуже. «КАК ЖЕ ТАК».
Следующий шаг леваков — вывернуть ситуацию полностью наоборот, не «нести цивилизацию дикарям», а отдать её дикарям на разграбление, прикрываясь при этом морально-нравственными аргументами. Превратить мир в одну сплошную ЮАР.
А кто против — тот «правый».
Не вдаваясь в конкретные примеры (например, Паша обвиняет русских в том, что они — посмейтесь — собирали ясак с татар), отметим, что левацкая концепция всегда стоит на трёх китах — апелляции к морали, марксистской трактовке истории («истмат») и уверенности в том, что мир надо переделать «как должно быть».
На этом строится, в частности, нехитрая концепция «колониализма», «ограбления колоний», «империализма» и пр. Плохие белые люди безнравственно богатели на хороших небелых людях, и вот пришла пора платить по счетам (а мы поработаем добровольными бухгалтерами).
Одна из марксистских нескладушек заключается в том, что природу морали они считают субъективной (люди сами придумывают ту мораль, какую им удобно), а законы развития общества — объективными. При этом, обосновывая революции и прочие социальные преобразования, они к развитию общества (а это и есть «история») предъявляют моральные претензии. То есть начинают давать оценки правильности или неправильности мироустройства — забывая, что эта «правильность» ими же и объявлена явлением субъективным.
Если мы посмотрим на исторические данные без марксистской призмы, будет очевидным, что облагание данью существует столько, сколько существует оседлое хозяйствование. Приплыли викинги, обложили племя данью. Приехал князь, обложил древлян данью. Да и ордынцы. Часто говорят: «орда не насаждала свои порядки и свою религию». Так никто ничего не насаждал. Все просто брали дань и уходили (потом это назовут рэкетом).
Это вовсе не колониальный механизм — мы сейчас не оцениваем, хорошо это или плохо, как не оцениваем, хорошо или плохо змеям поедать мышей. Мы просто фиксируем факт. Сильные обкладывают данью слабых потому что могут — а не потому, что империализм.
И если опять включить марксизм и начать подходить к явлениям с точки зрения моральной оценки, колониализм как раз был шагом вперёд на пути развития гуманистических ценностей, потому что европейцы перестали просто брать и уходить. Европейцы, восприняв цивилизацию как благо, начали её нести взамен. Даже в самом начале колониальных открытий ценности не отнимались, а менялись на бусы и зеркала. Совершался законный обмен по правилам, а не ограбление (рыночная стоимость чего-то ведь тоже понятие субъективное, если бусы туземцам были дороже золота, значит они им были нужны, и обмен происходил добровольно). Понятно, что были частности и эксцессы, но это были именно эксцессы, а не взятое за основу правило.
Дальше и вовсе заработало «бремя белого человека», «свет цивилизации» и пр. просвещенческие концепции. Забавно, что леваки очень любят шутку про советскую власть, которая грабила народ оставляя взамен школы и больницы, при этом не понимая, что это абсолютно логика того самого колониализма, который они так ненавидят.
Не то, чтобы колониализм это абсолютное благо и неизбежность (есть и были ведь и не колониальные империи, вроде России или Австро-Венгрии), но это было совершенно точно лучше облагания данью под страхом уничтожения всего племени, потому что происходящее на территории колонии становилось проблемой и головной болью колонизатора, его ответственностью.
И именно поэтому существуют «постколониальные исследования» — когда оказалось, что колониализм это плохо и безнравственно, европейцы откатились на предыдущие позиции и снова обменивают товар на бусы в виде взяток местным властям и пр. — оказалось, что с исчезновением колоний жить на их территориях стало не лучше, а хуже. «КАК ЖЕ ТАК».
Следующий шаг леваков — вывернуть ситуацию полностью наоборот, не «нести цивилизацию дикарям», а отдать её дикарям на разграбление, прикрываясь при этом морально-нравственными аргументами. Превратить мир в одну сплошную ЮАР.
А кто против — тот «правый».
Telegram
Толкователь
Вот чем вредна правая, особенно альт-райтовая пропаганда? Она рассматривает современное общество статически, без отсыла в прошлое. Такой «сферический конь в вакууме».
Правому и особенно альт-райту нравится олд-скул, старое общество – без мигрантов, женщин…
Правому и особенно альт-райту нравится олд-скул, старое общество – без мигрантов, женщин…
Именно это я имею в виду, когда говорю, что нет никаких левых и правых, есть психи с их дикими насильственными идеями, и есть остальное нормальное человечество, которое, может, тоже несовершенно, но, хотя бы, «не убивает ради забавы».
Уточнение из обсуждения предыдущего текста в дружественном чате, спасибо за доп. вопрос @ain92ru
Forwarded from Алексей Траньков
Ок, я, возможно, не полностью понятно выразил мысль; имелось в виду, что испанцы стояли в начале пути и повторяли предшествующую модель, но у них уже появилась концепция обмена (которой не предполагалось ранее), а впоследствии произошло дальнешее эволюционирование от прямых набегов к постоянному управлению (понятно, что присваивание ресурсов никуда не делось, но это не высшая стадия капитализма, а развитие механизмов присваивания, безоценочно того, плохо или хорошо, что такой механизм существует)
В аббревиатуре SJW содержится «justice», справедливость. Я часто говорю, что вся левацкая идея держится на представлении о несправедливости и о том, что это надо исправить. Но это только спусковой крючок, а не сам механизм. Сам механизм (психологический) немного тоньше. Справедливость это довод рациональный, это мотивация слабая, ибо легко нейтрализуется другими рациональными доводами. Для того, чтобы рациональная мотивация заработала, к ней должна прилагаться мотивация эмоциональная (это знают все хорошие рекламщики, кстати говоря).
Тут уместно вспомнить «Преступление и наказание», роман, который Достоевский продумывал годами и который из всех его книг самый композиционно стройный и законченный по мысли, это не «Карамазовы», где сплошь одни открытые вопросы без ответов. Там сидит Раскольников и думает: вот я такой замечательный, могу пользу людям приносить, но поставлен судьбой в препятствующие этому обстоятельства. Но это можно изменить, нарушив закон, но, опять же, для человечества с пользой нарушив, сделать полезное дело заодно, очаг зла ликвидировать. Надо только закон нарушить, но иногда это можно, если ПРАВО ИМЕЕШЬ. А имею ли его я? И вот он идёт и на практике проверяет, имеет он такое право. Да и деньги очень нужны.
Обычный человек так вопрос не ставит, он живёт обычной жизнью, у него автомобиль в кредит, сессия не сдана, у ребёнка температура поднялась. Не до судеб мира. Такого, для начала, надо чем-то не свойственным ему озадачить, «раскачать» — для этого прекрасно подходит заход про несправедливость. Если человек на стороне несправедливо действующих — папа у девочки капиталист-эксплуататор, или мальчик белый цисгендерный мужчина, например — такому персонажу можно нажать на чувство вины. На большинстве не срабатывает, но некоторые дураки ведутся. Но их сильно много и не надо, а то так ведь и бороться не с кем будет.
А если ты на стороне несправедливо угнетённых, тут вопрос «что делать». На этом месте Раскольников думать начал. А SJW-контекст на этом месте на старте предполагает, что не думать, а прыгать надо. Человек даже не успел задуматься, он вообще ещё до мысли о том, что у кого-то право есть, не дошёл. Ему с этого сразу начинают: «ТЫ ПРАВО ИМЕЕШЬ», а если ты так не думаешь, то ты тварь дрожащая, «терпила по жизни».
И вот тут большое искушение, противостоять которому очень сложно. Потому что ПРАВО ИМЕТЬ очень приятно. Я тут хотел про присущую человеку агрессивность порассуждать, про её обуздание и прочий адлеровский психоанализ. Потому что это ведь очень сладостно, гнобить кого-то не просто без чувства вины, но и с сознанием того, что делаешь доброе дело. Но это долго и не нужно, это каждый на себе знает. Я мог бы, а не могу. В этом всём напрямую виноватые есть. Я с них спросить могу, и должен. ПРАВО ИМЕЮ.
Я наёмный рабочий, меня эксплуатируют, я право имею. Я налоги плачу, с коррупционеров спросить право имею. Я женщина, умученная патриархатом, с мужчин спросить право имею. Я негр, нас в рабстве держали, право имею. Кстати, и на другую публику отлично работает. Я русский, у нас в 1917 году страну отобрали, право имею.
А НА ЧТО право-то?
Вот Раскольников пошёл проверять и на своей шкуре понял, что так вообще вопрос не стоит, мир вообще по-другому работает. Хотел себе НОВОЙ ЖИЗНИ, а устроил себе САМОУБИЙСТВО. Потому что бабки нет, и сестры её Лизаветы нет, маляр Николка в каторгу идёт, а у тебя взамен этого всего только узелок прикопан, а ты разве этого хотел? Ты ж Наполеоном быть хотел. И как? Стал Наполеоном-то? Стоило оно того?
Ошибался. Только вот исправить ошибку уже нельзя. Всё, привет. Убил бабку-то уже. И сестру её Лизавету. Кроткую.
SJW сразу начинает с того, что бабку убить надо, обязательно надо, она вошь, и Лизавету надо, она тоже бабка, а, значит, потенциальная вошь.
А зачем убить-то?
А чтобы СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
Ты что, за несправедливость что ли? За справедливость.
Ну вот.
Вот топор тебе. Смотри, какой красивый.
Тут уместно вспомнить «Преступление и наказание», роман, который Достоевский продумывал годами и который из всех его книг самый композиционно стройный и законченный по мысли, это не «Карамазовы», где сплошь одни открытые вопросы без ответов. Там сидит Раскольников и думает: вот я такой замечательный, могу пользу людям приносить, но поставлен судьбой в препятствующие этому обстоятельства. Но это можно изменить, нарушив закон, но, опять же, для человечества с пользой нарушив, сделать полезное дело заодно, очаг зла ликвидировать. Надо только закон нарушить, но иногда это можно, если ПРАВО ИМЕЕШЬ. А имею ли его я? И вот он идёт и на практике проверяет, имеет он такое право. Да и деньги очень нужны.
Обычный человек так вопрос не ставит, он живёт обычной жизнью, у него автомобиль в кредит, сессия не сдана, у ребёнка температура поднялась. Не до судеб мира. Такого, для начала, надо чем-то не свойственным ему озадачить, «раскачать» — для этого прекрасно подходит заход про несправедливость. Если человек на стороне несправедливо действующих — папа у девочки капиталист-эксплуататор, или мальчик белый цисгендерный мужчина, например — такому персонажу можно нажать на чувство вины. На большинстве не срабатывает, но некоторые дураки ведутся. Но их сильно много и не надо, а то так ведь и бороться не с кем будет.
А если ты на стороне несправедливо угнетённых, тут вопрос «что делать». На этом месте Раскольников думать начал. А SJW-контекст на этом месте на старте предполагает, что не думать, а прыгать надо. Человек даже не успел задуматься, он вообще ещё до мысли о том, что у кого-то право есть, не дошёл. Ему с этого сразу начинают: «ТЫ ПРАВО ИМЕЕШЬ», а если ты так не думаешь, то ты тварь дрожащая, «терпила по жизни».
И вот тут большое искушение, противостоять которому очень сложно. Потому что ПРАВО ИМЕТЬ очень приятно. Я тут хотел про присущую человеку агрессивность порассуждать, про её обуздание и прочий адлеровский психоанализ. Потому что это ведь очень сладостно, гнобить кого-то не просто без чувства вины, но и с сознанием того, что делаешь доброе дело. Но это долго и не нужно, это каждый на себе знает. Я мог бы, а не могу. В этом всём напрямую виноватые есть. Я с них спросить могу, и должен. ПРАВО ИМЕЮ.
Я наёмный рабочий, меня эксплуатируют, я право имею. Я налоги плачу, с коррупционеров спросить право имею. Я женщина, умученная патриархатом, с мужчин спросить право имею. Я негр, нас в рабстве держали, право имею. Кстати, и на другую публику отлично работает. Я русский, у нас в 1917 году страну отобрали, право имею.
А НА ЧТО право-то?
Вот Раскольников пошёл проверять и на своей шкуре понял, что так вообще вопрос не стоит, мир вообще по-другому работает. Хотел себе НОВОЙ ЖИЗНИ, а устроил себе САМОУБИЙСТВО. Потому что бабки нет, и сестры её Лизаветы нет, маляр Николка в каторгу идёт, а у тебя взамен этого всего только узелок прикопан, а ты разве этого хотел? Ты ж Наполеоном быть хотел. И как? Стал Наполеоном-то? Стоило оно того?
Ошибался. Только вот исправить ошибку уже нельзя. Всё, привет. Убил бабку-то уже. И сестру её Лизавету. Кроткую.
SJW сразу начинает с того, что бабку убить надо, обязательно надо, она вошь, и Лизавету надо, она тоже бабка, а, значит, потенциальная вошь.
А зачем убить-то?
А чтобы СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
Ты что, за несправедливость что ли? За справедливость.
Ну вот.
Вот топор тебе. Смотри, какой красивый.
Спасибо за быструю реакцию, как обычно, текст стоит уточнить, и я с удовольствием это делаю.
Да, есть путаница в терминологии, потому что мы говорим о явлении, которому пока нет устоявшегося названия. Меня нравится термин SJW, потому что он короткий и достаточно абстрактный, при этом содержит чёткое указание на специфику (wars).
Да, его придумали американские альт-райты применительно к своим проблемам, но их проблемы это часть более общего процесса и более крупного явления, на что термин SJW прекрасно экстраполируется.
Везде, где я пишу «SJW», я имею в виду именно расширенное толкование термина (не писать же «новый социализм» или «культурный марксизм»)
Да, термин придумали там для себя, но придумали очень удачно и точно, термин вполне годный и будем считать что я его заимствовал и расширил его толкование. Почему бы и нет.
Да, есть путаница в терминологии, потому что мы говорим о явлении, которому пока нет устоявшегося названия. Меня нравится термин SJW, потому что он короткий и достаточно абстрактный, при этом содержит чёткое указание на специфику (wars).
Да, его придумали американские альт-райты применительно к своим проблемам, но их проблемы это часть более общего процесса и более крупного явления, на что термин SJW прекрасно экстраполируется.
Везде, где я пишу «SJW», я имею в виду именно расширенное толкование термина (не писать же «новый социализм» или «культурный марксизм»)
Да, термин придумали там для себя, но придумали очень удачно и точно, термин вполне годный и будем считать что я его заимствовал и расширил его толкование. Почему бы и нет.
Telegram
Трезвый и добрый Кабан
Почитал спич Транькова про SJW.
Я уж не знаю насчёт того, является ли (считает ли себя) Траньков альтрайтом или как себя там эти новые правые называют, но вот уяснить, что это чисто американская тема, которая создана в американских реалиях в призме американской…
Я уж не знаю насчёт того, является ли (считает ли себя) Траньков альтрайтом или как себя там эти новые правые называют, но вот уяснить, что это чисто американская тема, которая создана в американских реалиях в призме американской…
Один из самых непонятных для меня феноменов — это традиция отмечать «Старый новый год».
Я помню, что в моей семье всегда праздновали Пасху, несмотря на то, что верующих не было. Это хороший пример важности ритуала — обычай красить яйца оказался достаточным, чтобы праздник сохранился и, после снятия гонений на церковь, вновь наполнился смыслом. Праздновали Пасху и в семьях моих одноклассников. Это было нерелигиозное празднование, просто следование традициям. Первое мая (которое долго пытались сделать «Красной Пасхой») тоже был — но никак не ассоциировался.
С Рождеством такого не было (возможно, потому что оно не обязательно приходилось на выходной день — Пасха-то по определению всегда в воскресенье), поэтому нельзя сказать, что Новый год шёл в связке с ним (как 1 мая с Пасхой). Традиции отмечать Рождество не было, я хорошо помню, как она вернулась по инициативе Алексия II (опять же, выходной день сыграл свою роль).
А вот Старый Новый год отмечали все. Не так пышно, как с 31 на 1, конечно, но тоже накрывался стол, и этот же день считался датой, когда пора выносить из дома ёлку.
Новый год есть новый год, ну перенесли его — праздник-то остался. И не на обязательный выходной день приходится 13-14 января.
Почему-то людям оказалось важным сохранить эту дату, сквозь поколения, не сговариваясь. Почему его принято отмечать, мне никто ответить не мог.
И я не могу.
Я помню, что в моей семье всегда праздновали Пасху, несмотря на то, что верующих не было. Это хороший пример важности ритуала — обычай красить яйца оказался достаточным, чтобы праздник сохранился и, после снятия гонений на церковь, вновь наполнился смыслом. Праздновали Пасху и в семьях моих одноклассников. Это было нерелигиозное празднование, просто следование традициям. Первое мая (которое долго пытались сделать «Красной Пасхой») тоже был — но никак не ассоциировался.
С Рождеством такого не было (возможно, потому что оно не обязательно приходилось на выходной день — Пасха-то по определению всегда в воскресенье), поэтому нельзя сказать, что Новый год шёл в связке с ним (как 1 мая с Пасхой). Традиции отмечать Рождество не было, я хорошо помню, как она вернулась по инициативе Алексия II (опять же, выходной день сыграл свою роль).
А вот Старый Новый год отмечали все. Не так пышно, как с 31 на 1, конечно, но тоже накрывался стол, и этот же день считался датой, когда пора выносить из дома ёлку.
Новый год есть новый год, ну перенесли его — праздник-то остался. И не на обязательный выходной день приходится 13-14 января.
Почему-то людям оказалось важным сохранить эту дату, сквозь поколения, не сговариваясь. Почему его принято отмечать, мне никто ответить не мог.
И я не могу.
В попытке повторить успех классической кампании Dove Real Beauty уже обсирались Nike, а теперь их рекорд побил Gillette.
То есть если Nike снял ролик про женщин, то Gillette снял ролик про белых цисгендерных харрасеров.
То есть «культурное напряжение», в которое бил Dove, было про то, что женщина всегда прекраснее, чем она про себя думает. Люди на просмотре рекламы РЕАЛЬНО ПЛАКАЛИ (сейчас уже не плачут, вошло в культуру и стало банальностью).
Но с точки зрения всемирного фем-обкома та концепция была бы названа сексистской, ибо там от женщины всё равно требовалась beauty, а модная точка зрения заключается в том, что если женщина хочет быть beautiful, то это следствие требований патриархальной культуры и это приводит к травмирующей фрустрации.
Ну ок, вот Gillette запустил кампанию в духе нового «культурного напряжения». Ролик за два дня собрал почти 9 тысяч лайков. И 87 ТЫСЯЧ ДИЗЛАЙКОВ.
Как это называется?
Это называется «ложная повестка».
Политрук лжёт.
У кого-то в жиллеттовском маркетинге сегодня был очень сложный понедельник.
То есть если Nike снял ролик про женщин, то Gillette снял ролик про белых цисгендерных харрасеров.
То есть «культурное напряжение», в которое бил Dove, было про то, что женщина всегда прекраснее, чем она про себя думает. Люди на просмотре рекламы РЕАЛЬНО ПЛАКАЛИ (сейчас уже не плачут, вошло в культуру и стало банальностью).
Но с точки зрения всемирного фем-обкома та концепция была бы названа сексистской, ибо там от женщины всё равно требовалась beauty, а модная точка зрения заключается в том, что если женщина хочет быть beautiful, то это следствие требований патриархальной культуры и это приводит к травмирующей фрустрации.
Ну ок, вот Gillette запустил кампанию в духе нового «культурного напряжения». Ролик за два дня собрал почти 9 тысяч лайков. И 87 ТЫСЯЧ ДИЗЛАЙКОВ.
Как это называется?
Это называется «ложная повестка».
Политрук лжёт.
У кого-то в жиллеттовском маркетинге сегодня был очень сложный понедельник.
Для сравнения — вот «оригинал» из 2013 года:
https://www.youtube.com/watch?v=litXW91UauE
А вот шедевр от 13 января:
https://www.youtube.com/watch?v=koPmuEyP3a0
Дизлайков уже не 87, а 90 тысяч. Прошло несколько минут.
https://www.youtube.com/watch?v=litXW91UauE
А вот шедевр от 13 января:
https://www.youtube.com/watch?v=koPmuEyP3a0
Дизлайков уже не 87, а 90 тысяч. Прошло несколько минут.
Нобелевского лауреата, открывателя ДНК Ватсона лишили разных там званий (опять) за то, что он высказал ГИПОТЕЗУ о зависимости уровня интеллекта от расы (снова). Хорошо, когда ты уже пожилой нобелевский лауреат, которому нечего терять, кроме почётных званий.
Хор противников Ватсона кричит, что он, по их мнению, НЕПРАВ — так ну и что с того? «Неправ» — не значит «виновен». Вся наука построена на опровержении предыдущих истин вновь открытыми. Точно так же есть множество примеров, когда истины ниспровергают преждевременно, и вообще — в науке нет и не может быть догм, она адогматична в своей основе.
Наука тут никому не интересна, великий генетик нарушил ТАБУ. И за это его теперь, как могут, НАКАЗЫВАЮТ. Ибо есть левацкие догмы, за кощунство над которыми полагается костёр.
Логический парадокс, который лежит в основе левацкой догме об изначальном равенстве людей, заключается именно в слове «равенство».
Ведь если мы говорим, что все люди равны, значит, мы перед этим их как-то сравнили. Значит, у нас (видимо) были какие-то критерии для сравнения, которые перед этим кто-то определил, и — соответственно — кто-то вынес вердикт на основнии этих критериев.
Кто, где и когда это сделал?
Где эти критерии, где эти методики, покажите их?
Их нет и не может быть — ибо, если мы оперируем научным подходом, мы должны признавать не только то, что наши метрики и методики могут быть подвергнуты критике, но и то, что они покажут страшное: что наша гипотеза о равенстве неверна.
Сама постановка вопроса о РАВЕНСТВЕ предполагает возможность НЕРАВЕНСТВА, что уже противоречит левой установке. Но это также влечёт за собой и хвост других неудобных вопросов, в частности, а ЧТО С ЧЕМ сравниваем? Как оцениваем?
Идея о всеобщем равенстве пришла из христианства, в Царстве Божием все равны — христианство этот вопрос решает просто, через понятие Бога. Для левака ни Бог, ни тем более ссылка на Царство Божие невозможна, левак «гуманист». Как он отвечает на этот вопрос? Совершенно верно, встаёт в позу судьи и прокурора в одном лице.
Научным методом на этот вопрос тем более нельзя ответить, потому что в этом случае невозможен «вечный» ответ (при этом возможен не тот ответ, который нужен), а, кроме того, этот ответ не будет предполагать оценки.
А оценка нужна — потому что в итоге-то нужен какой-то приговор.
Вопроса, тем не менее, может и вовсе не быть. Люди НЕ ОДИНАКОВЫ. Это очевидное обстоятельство заранее делает любой спор о «равенстве» (тем более, биологическом) заведомо бессмысленным.
Религиозная вера не предполагает вопросов.
Хор противников Ватсона кричит, что он, по их мнению, НЕПРАВ — так ну и что с того? «Неправ» — не значит «виновен». Вся наука построена на опровержении предыдущих истин вновь открытыми. Точно так же есть множество примеров, когда истины ниспровергают преждевременно, и вообще — в науке нет и не может быть догм, она адогматична в своей основе.
Наука тут никому не интересна, великий генетик нарушил ТАБУ. И за это его теперь, как могут, НАКАЗЫВАЮТ. Ибо есть левацкие догмы, за кощунство над которыми полагается костёр.
Логический парадокс, который лежит в основе левацкой догме об изначальном равенстве людей, заключается именно в слове «равенство».
Ведь если мы говорим, что все люди равны, значит, мы перед этим их как-то сравнили. Значит, у нас (видимо) были какие-то критерии для сравнения, которые перед этим кто-то определил, и — соответственно — кто-то вынес вердикт на основнии этих критериев.
Кто, где и когда это сделал?
Где эти критерии, где эти методики, покажите их?
Их нет и не может быть — ибо, если мы оперируем научным подходом, мы должны признавать не только то, что наши метрики и методики могут быть подвергнуты критике, но и то, что они покажут страшное: что наша гипотеза о равенстве неверна.
Сама постановка вопроса о РАВЕНСТВЕ предполагает возможность НЕРАВЕНСТВА, что уже противоречит левой установке. Но это также влечёт за собой и хвост других неудобных вопросов, в частности, а ЧТО С ЧЕМ сравниваем? Как оцениваем?
Идея о всеобщем равенстве пришла из христианства, в Царстве Божием все равны — христианство этот вопрос решает просто, через понятие Бога. Для левака ни Бог, ни тем более ссылка на Царство Божие невозможна, левак «гуманист». Как он отвечает на этот вопрос? Совершенно верно, встаёт в позу судьи и прокурора в одном лице.
Научным методом на этот вопрос тем более нельзя ответить, потому что в этом случае невозможен «вечный» ответ (при этом возможен не тот ответ, который нужен), а, кроме того, этот ответ не будет предполагать оценки.
А оценка нужна — потому что в итоге-то нужен какой-то приговор.
Вопроса, тем не менее, может и вовсе не быть. Люди НЕ ОДИНАКОВЫ. Это очевидное обстоятельство заранее делает любой спор о «равенстве» (тем более, биологическом) заведомо бессмысленным.
Религиозная вера не предполагает вопросов.
Но тут возникает два неудобных момента.
1) «Тихий Дон» и все остальные тексты Шолохова по всем методам анализа (от экспертного до компьютерного) написал один человек.
2) Ну и кто тогда автор-то?
1) «Тихий Дон» и все остальные тексты Шолохова по всем методам анализа (от экспертного до компьютерного) написал один человек.
2) Ну и кто тогда автор-то?
Forwarded from КАШИН
А еще такая прямо базовая для меня веха: всю жизнь очень любил, да и сейчас люблю, Тихий Дон, но уже почти не сомневаюсь, что Шолохов не автор.
У меня в подписках широко обсуждают статью Быкова про Цоя, и вот я нашел время, чтобы её прочитать. Что могу сказать? Лезть с литературоведением в русский рок вообще занятие сомнительное (я пробовал), а уж пытаться вписать в общелитературный контекст, как это делает Быков, и вовсе неуместно. Это не литература, потому что литература от слова "литера", у неё вообще другой контекст существования, с рок-культурой часто и много пересекающийся, но не тот же самый.
Впрочем, Быков, как обычно бывает в таких случаях, раскрывается в тексте гораздо ярче, чем сам объект. Он проговаривается почти в каждом абзаце, и предстаёт интеллигентный человек, питающийся от русской культуры, но при этом среда, её порождающая, ему
1) Чужда
2) Опасна
Его текст это попытка заговора, стена из слов, которую он проговорит и, как в гоголевском Вие, зачертится ей по кругу. Спасётся от страшных и угрюмых ПТУ-шников и Данил Богровых.
Ну ок, пусть зачерчивается.
Впрочем, Быков, как обычно бывает в таких случаях, раскрывается в тексте гораздо ярче, чем сам объект. Он проговаривается почти в каждом абзаце, и предстаёт интеллигентный человек, питающийся от русской культуры, но при этом среда, её порождающая, ему
1) Чужда
2) Опасна
Его текст это попытка заговора, стена из слов, которую он проговорит и, как в гоголевском Вие, зачертится ей по кругу. Спасётся от страшных и угрюмых ПТУ-шников и Данил Богровых.
Ну ок, пусть зачерчивается.