​​Царский календарь: 9 июня 1762 года. Россия и Пруссия стали союзниками

9 июня 1762 года Россия и Пруссия подписали Санкт-Петербургский союзный договор. Российская империя незадолго до этого заключила мир с пруссаками и вышла из Семилетней войны. Следующим шагом стал союз. У нас его принято называть предательством и свидетельством низкопоклонства императора Петра III перед королем Пруссии Фридрихом II, но на самом деле – это был выдающийся успех русской дипломатии. И вот почему.

Россия вступила в Семилетнюю войну, не стремясь к территориальным приобретениям. Мотив нашей элиты заключался в том, что чрезмерное усиление Пруссии создает угрозу для безопасности в Европе, что напрямую задевало интересы России. Понятно, за что воевали австрийцы – они хотели вернуть Силезию, которую пруссаки забрали у них в ходе войны за Австрийское наследство. Но у нас таких материальных интересов не было. Более того, главный торговый партнер России в XVIII веке Великобритания была союзницей Пруссии. Британцы, конечно, за деньги продадут и родную бабушку, и поэтому отношения с ними не слишком пострадали, но некоторая неприязнь появилась.

В ходе успехов, достигнутых русским оружием в Семилетней войне, союзники предложили в качестве компенсации Восточную Пруссию, которая и так была оккупирована русской армией. Это была неплохая награда, но включение Восточной Пруссии в состав России порождало множество проблем. Во-первых, ее территория лежала за пределами границ. А во-вторых, это приносило в Россию множество новых подданных – немцев по национальности, что резко меняло демографическую ситуацию в империи. А учитывая тот факт, что многие из них были хорошо образованы, скорее всего, это повлекло бы настоящее, а не мифическое «немецкое засилье» в системе управления. И, наконец, в-третьих, и это, пожалуй, самое важное – Восточная Пруссия была родовым владением Гогенцоллернов. Там короновались Прусские короли. Отобрать эту землю – значило получить в лице Пруссии вечного, смертельного врага, который будет искать любой случай, чтобы отомстить.

Россия возвращала Восточную Пруссию Фридриху, при этом сохраняя там свои войска, о выводе которых пока ничего не говорилось. Это было что-то вроде гарантий хорошего поведения прусского короля. Одновременно вступали в действие прусские обязательства перед Россией. За Россией признавались все права на Гольштейнское герцогство, включая Шлезвиг, который в случае отказа датского короля вернуть незаконно оккупированную территорию, предполагалось отобрать силой, для чего Пруссия выставляла 20-ти тысячный корпус. Пруссия теперь обязывалась воевать за Российскую империю, как гласил текст договора: «Пока его Величество Петр III Дацким двором совершенно удовольствован будет».

А ведь Шлезвиг-Гольштейн - это приз подороже Восточной Пруссии будет. Это Киль – крупнейший порт на Балтике, и место, где позднее был сооружен Кильский канал – один из главных морских путей в мире до наших дней. Это не просто огромные торговые пошлины – это контроль над всей Балтикой! А учитывая то, что Петр III был законным наследником не только русской, но шведской короны, перед Россией открывались просто фантастические перспективы. А мощная воинственная Пруссия в итоге становилась нашим союзником, причем союзником вернейшим и всем нам обязанным.

Неплохо, да? Ну и где тут предательство национальных интересов?

Герою Ларса фон Триера достаточно было досчитать до десяти, чтобы оказаться в Европе. Нам не нужно делать и этого - мы в Европе последние три века.

Сегодня ровно 350 лет со дня рождения Петра I - нашего первого императора. В русской истории сложно найти фигуру масштабнее. Из тени Петра невозможно выйти, как из постмодерна. Даже нашим современникам.

И это здорово. Эта тень дает не только благородную прохладу в любую историческую жару, но и чувство подлинного величия. Как будто ты навсегда застыл, словно Медный всадник на Сенатской площади. Это и есть самая точная аллегория России, а никак не старушка с красным флагом.

Вектор развития, заданный Петром, привел к Россию к континентальному господству, а русскую культуры к Золотому, а затем и Серебряному веку. Были у нашей страны и другие векторы. Но почему-то каждый раз они приводили к национальной катастрофе.

Сегодня мы не будем считать до десяти. К счастью, мы не герои фон Триера, а гордые дети Петра Великого. Мы и есть настоящая Европа.