"Триумф смерти"
1563 г.
Питер Брейгель Старший
Национальный музей Прадо, Мадрид.

👀 Смотреть в высоком качестве

В середине XVI столетия карательные отряды испанцев под предводительством фанатика герцога Альбы «огнём и мечом» прошлись по территории Нидерландов (в те времена – испанской колонии), чтобы истребить протестантизм и ереси. После них остались пепелища костров и горы трупов, счет которых шёл на тысячи. Король Испании и ярый католик Филипп II Габсбург заявлял: «Я скорее пожертвую ста тысячами жизней, чем перестану преследовать еретиков!»

Под впечатлением от этих событий Питер Брейгель создал одну из самых страшных и одновременно самых впечатляющих своих картин «Триумф смерти».

Мы не располагаем достаточным количеством данных, чтобы утверждать, был ли сам художник католиком или протестантом и чья правота была для него очевидной. В «Триумфе смерти» он создаёт величественную апокалиптическую панораму, состоящую из нагромождения многофигурных групп, связанных темой гибели. Смерть настигает героев Брейгеля кругом: в массовом побоище и индивидуальном поединке, за работой, за трапезой и даже на любовном свидании (сцена в правом нижнем углу). Он неё невозможно укрыться. От неё нет защиты. Смерть – вездесуща.

В геометрическом центре картины мы видим гротескное изображение всадника апокалипсиса – скелета на тощей лошади, врывающегося куда-то прямо в гущу кипящей битвы. Полчища скелетов, щитами которым служат крышки их гробов, являют собой войско смерти, её верных ратников. Они не разбираются в ранге своих жертв – скелеты настигают и короля (в левом нижнем углу), и кардинала, и карточного шулера, и купцов, и крестьян.

Любовь Брейгеля к панорамным необозримым пейзажам в «Триумфе смерти» оборачивается чудовищным ландшафтом, напоминающим выжженную пустыню и усеянным виселицами, голыми остовами деревьев и столбами для колесования. Трава пожелтела и высохла. Вода, судя по плавающим в ней трупам, заражена. За холмами видно алое адское пожарище. Воздух отравлен дымом и смрадом.

Однако страшнее всего в «Триумфе смерти» не всё перечисленное выше, а полное отсутствие идеи искупления. Её не видно ни по эту сторону жизни, ни после смерти. В тщетной надежде люди ломятся под черную поднятую дверь с изображение креста, но и она написана так, что выглядит скорее мышеловкой, которая вот-вот захлопнется, чем островком спасения.

#БрейгельСтарший #Возрождение

@pic_history

"Меланхоличная женщина"
1902 г.
Пабло Пикассо
Детройтский институт искусств, Детройт.

"Техника - это язык художника; развивайте её неустанно, до виртуозности. Без неё вы никогда не сумеете рассказать людям свои мечтания, свои переживания, увиденную вами красоту".

Павел Петрович Чистяков

"Семь смертных грехов и четыре последние вещи"
1480-е
Иероним Босх
Национальный музей Прадо, Мадрид.

👀 Смотреть в высоком качестве

Несмотря на то, что в любой монографии о творчестве художника «7 смертных грехов и 4 последние вещи» рассматриваются исключительно подробно, сомнения в её принадлежности Босху были всегда. Вальтер Бозинг связывает их с несовершенством исполнения: неуклюжие плоские фигуры, почти лишённое перспективы пространство, жёсткие контуры и колорит без полутонов – все эти особенности указывают на то, что, скорее всего, картина не принадлежит кисти мастера. Ранее считали, что лишь два наиболее совершенных фрагмента – «Алчность» и некоторые фигуры в «Зависти» – могли быть написаны рукой Босха, но ему принадлежит общий замысел картины.

С 2010 по 2016 год картина пристально изучалась. Новые методы исследования позволили заключить, что картина действительно создавалась в эпоху Босха и даже, возможно, в его мастерской, но всё-таки не самим художником лично. «Вероятно, это подражатели».

Необычная форма произведения наталкивает на мысль, что картина предназначалась для практического использования. Правда, не до конца понятно – какого именно. По одной из версий, «7 смертных грехов» могли служить столешницей, по другой – навершием (крышкой) крестильной купели.

Но в действительности картина не использовалась ни в первой, ни во второй функциях. Она выполняла третью – медитативную: когда вместе с другими произведениями Босха «7 смертных грехов» попали в Испанию, король Филипп II, большой поклонник художника, распорядился повесить картину в своей спальне в Эскориале. Разглядывание босховских (или псевдо-босховских) грешников помогало Филиппу осознавать собственные грехи и готовиться к таинству исповеди.

Центральная часть

Центром композиции является Всевидящее Око Божие – несколько концентрических кругов, в наименьшем из которых («зрачке») размещено поясное изображение Иисуса Христа. Следующий круг, прилегающий к «зрачку», содержит предупреждение на латыни Cave cave Deus videt («Берегись, берегись – Бог тебя видит!»).

От центра расходятся лучи, которые делят следующий круг на семь секторов – по числу смертных грехов. Получается, что все они располагаются на сетчатке божьего глаза. Невозможно вообразить более наглядного образа, иллюстрирующего мысль о том, что все грехи человека неизбежно находятся в поле зрения Бога: «У вас же и волосы на голове все сочтены» (Мф. 10:30).

Центральная часть картины может ассоциироваться не только с глазом. Вторая по значимости ассоциация – это крутящееся колесо. На это указывают «спицы» – радиусы в третьем от центра круге. Колесо намекает на повсеместность распространения греха. Грех не зависит от места обитания и социальной принадлежности: на картине есть аристократы и духовенство, судьи и лавочники, крестьяне и простолюдины.

Ira (гнев)

Грех гнева иллюстрируется жанровой сценкой. Перед нами вполне бытовая драка, грубая уличная потасовка. Оба дерущихся снабжены холодным оружием. Есть и более неожиданные детали: один запускает в другого кувшином, а у того на голову надет табурет. Кувшин намекает, что первопричиной драки стали обильные возлияния, а строение на втором плане, скорее всего, – трактир. Предмет мебели, водружённый на голову, отражает популярную в Нидерландах поговорку «Быть тебе увенчанным трёхногим табуретом».

Символической деталью являются разбросанные туфли. Парные изображения обуви в северноевропейской живописи олицетворяли супружескую верность. Здесь туфли, наоборот, разрознены и вот-вот столкнутся «носок к носку», как ругающиеся супруги. Возможно, это намёк, что причиной драки стала супружеская неверность. Тем более, на картине присутствует женщина, пытающаяся сдержать одного из драчунов.

Гнев – не самый страшный из семи грехов. Но «злокачественность» гнева заключена в том, что он порождает другие грехи. Себастьян Брант в «Корабле дураков» (произведении, родственном мироощущению Босха) писал:

Кто прав – становится неправ,
Терпенье в гневе потеряв.
Впадает в грех, кто был несдержан,
Кто гневу быстрому подвержен.
И благочестью гнев вредит:
Что за молитва, коль сердит?

Superbia (гордыня)

Из всех семи грехов гордыня – самый тяжкий, так как является корнем множества других. Именно гордыня привела к падению Люцифера, ангела света. Гордыня ведёт к тому, что грешник начинает кичиться своими достоинствами перед лицом Бога, забывая, что все они – божий дар.

У гордыни с картины – женское лицо. Точнее, лица-то героини, олицетворяющей гордыню, мы не видим. Она повернулась к нам спиной, чтобы полюбоваться отражением в зеркале. Дабы зритель не сомневался, что гордиться собственной красотой – грех, «подставкой под зеркало» служит дьявол. Ноту комизма всей сцене добавляет то, что дьявол обряжен в замысловатый чепец горничной. Мораль такова: как только кто-то впадает в грех гордыни и принимается любоваться собой – ему тут же начинает прислуживать лукавый.

Что в этом фрагменте «Семи смертных грехов» особенно замечательно – так это изображение интерьера. Оно не вполне правильное с точки зрения учения о перспективе, зато по-голландски подробное. Сводчатое окно с декоративными решётками, дверной проём, за которым открывается еще одна комната, столик, украшенный вазой с цветами, футляр с украшениями и, наконец, «центральный персонаж» этого фрагмента – деревянный резной буфет с изящной утварью – всё это проникнуто любовным вниманием к предметному миру, тому особому уюту, который так ценило искусство Нидерландов.

Luxuria (похоть)

Этот фрагмент нередко сравнивают с картиной Босха «Корабль дураков». Действительно, многие детали совпадают: игра на музыкальных инструментах (традиционно ассоциирующихся с любовной прелюдией), сосуды с вином, тарелка с вишнями (символом сладострастия). Но если шут в «Корабле дураков» сознательно отвернулся от происходящего, то здесь он – полноправный участник игрищ. По его обнажённым ягодицам некто лупит гиганским черпаком. Возможно, это связано с голландской идиомой «ударить по ягодицам», обозначающей распутство. Этот же грех демонстрируют зрителю обе пары – возлежащая на лужайке и уединившаяся в «Шатре Венеры».

Avaricia (алчность/ корыстолюбие)

Многие исследователи считают «Алчность» наиболее удачным фрагментом «7-ми смертных грехов». Олицетворением алчности у Босха выступает судья-мздоимец, сама профессия которого в общественном сознании ассоциируется со взяточничеством. «Грех алчности, – поясняет автор книги о Босхе Ольга Морозова, – влечёт за собой умножение забот, внутреннюю злобу и замкнутость, провоцирует страх утраты и гнев на возможных конкурентов и неминуемо ведёт к зависти».

Invidia (зависть)

Зависть также причисляется к смертным грехам, поскольку она породжена сомнением в справедливости данного Богом мироустройства. На этом фрагменте завистником выглядит человек с костью в руке, выглядывающий из окна. Он не без зависти смотрит на элеганто одетого сокольничего с птицей в руке. Собаки, делящие кости у ног прохожего, на своём уровне дублируют ту же ситуацию.

Gula (чревоугодие, обжорство)

Слово «gula» буквально переводится с латыни как «горло» или «глотка», а в переносном смысле означает чревоугодие, обжорство. Центральный персонаж еще не обглодал косточку из предыдущего яства, а ему уже несут следующее – запечённую птицу. В расширительном понимании «gula» еще может обозначать сластолюбие – грех, которому подчинены не только обжоры, но также и пропойцы (как персонаж у правого края фрагмента), и любители плотских утех. Не случайно чревоугодник здесь обут в непарную обувь (так же как Странник с картины Босха, хранящейся в Роттердаме): в голландском языке идиома «надеть башмак и тапочку» подразумевала «быть крайне неразборчивым в связях».

Accidia (уныние или лень)

В отношении пола центрального персонажа этого фрагмента «7-ми смертных грехов» мнения расходятся: до сих пор нет единства в том, мужчина это или женщина столь беспечно дремлет у камелька. Монахиня подаёт ему (или ей) четки, давая понять, что пришло время молиться, но всё без толку. Персонаж спит, спит и собака у его ног, а лежащая неподалёку Библия так и остаётся нераскрытой.

4 последние вещи: Смерть, Страшный суд, Рай и Ад

Переходя от одного фрагмента «7-ми смертных грехов» к другому, зритель не мог не прийти к выводу, что «круговорот греха в природе» неизбежен и постоянен. Однако существующие за пределами круга «Четыре последних вещи» всё-таки кладут конец греху, обозначают его логическое завершение. Эти «четыре вещи» – это смерть, страшный суд, рай и ад.

Скорее всего, эти фрагменты были дописаны позднее композиции в центре. Линда Харрис полагает, что «7 смертных грехов» были изначально спроектированы как столешница, которую нужно рассматривать, обходя её по кругу. Но с добавлением «4-х последних вещей» картина получила вертикальный вектор и стала более подходящей для того чтобы быть повешенной на стену.

Смерть

Вокруг умирающего собрались священник, псаломщик и монахини, в ногах стоит его сын, в то время как невестка со служанкой в соседней комнате уже делят наследство. Ситуативно этот фрагмент похож на картину Босха «Смерть скупца». И там, и тут есть смерть в виде скелета с косой, ангел и чёрт, состязающиеся за душу умирающего. Распятие, повернутое священником в сторону зрителей, напоминает каждому: покайтесь, ибо смерть неизбежна.

Страшный суд

Здесь всё в рамках традиции: в день Суда Христос будет восседать на троне в окружении трудящих ангелов, в то время как умершие восстанут из земли и будут судимы в соответствии со своими делами. Оригинальная деталь одна – небольшая сфера, на которую опираются ноги Христа. На ней изображён городской пейзаж и присутствующие на небе одновременно луна и солнце.

Рай

В верхней части композиции «Рая» Христос сидит с книгой в руках в окружении ангелов. На переднем плане расположена группа из еще трёх ангелов с музыкальными инструментами – кажется, это единственное живописное упоминание музыкальных инструментов у Босха, окрашенное позитивно (в большинстве случаев музыка, наоборот, ассоциируется с грехом и адскими мучениями, как, например, в «Саде земных наслаждений»). Апостол Пётр у райских ворот приветствует вновьприбывшего, а в это время черт пытается похитить его золотоволосую спутницу, но ему препятствует крылатый ангел.

Ад

В сцене ада «7 смертных грехов» находят своё логическое разрешение. Эпоха Босха была убеждена в том, что наказание за каждый конкретный грех будет не только неотвратимым, но и таким же конкретным. Например, обнажённые мужчина и женщина внизу композиции олицетворяют грех гордыни и наказание за него: к детородным органам мужчины тенет клюв хищная птица, а у женщины в паху разместилась огромная жаба. Левее и выше них изображен грех любострастия: любовников на огромной алой постели демоны растаскивают в разные стороны, а к ним готовится присоединиться фантастическое черный ящер. В центре истязают тех, кто был подвержен зависти, чревоугодию и лени. Собаки треплют завистников. Перед обжорой вместо привычных ему блюд – «аппетитные» змея, ящерица и жаба. Ленивца лупят по заднице молотком. В котле с надписую «Алчность» закипают жадины и сквалыги, а черти подкидывают в котел деньги вперемешку с экскрементами. Выше и ниже котла распластаны еще двое грешников, мучимых разнообразными темными сущностями.

Внизу и вверху картины изображены развевающиеся свитки со словами из ветхозаветной книги Второзаконие. Верхняя надпись гласит: «Ведь они народ, лишённый ума, они ничего не в силах понять! А будь поумнее – прозрели бы, догадались бы, что их ждёт!». На нижнем свитке написано: «…сокрою лице Мое от них и увижу, каким будет их конец…»

#ИеронимБосх #РелигиознаяCцена #Возрождение

@pic_history

"Завтрак"
1618 г.
Диего Веласкес
Государственный Эрмитаж.

Разве банковская карточка может быть современным искусством? Да, если это лимитированная карта Tinkoff Black, дизайн которой создал один из самых известных contemporary art художников в России – Дмитрий Аске.

Помимо классного дизайна карта хороша повышенным кэшбэком до 15% в 4 категориях из 7 предложенных, по спецпредложениям и вовсе вернётся до 30%! Также есть доход на остаток — до 6 % годовых, бесплатные переводы на карты других банков через СБП и снятие наличных!

Среди всех заказавших карту от Дмитрия Аске будет разыгран постер в технике шелкографии с подписью автора. Розыгрыш будет доступен всем обладателям карты в сториз приложения Тинькофф.

"Пейзаж в Овере"
1924 г.
Морис де Вламинк
ГМИИ имени А. С. Пушкина.

К своему зрелому стилю, а именно в нем написана картина «Пейзаж в Овере», Морис де Вламинк пришел гораздо позже вызывающих экспериментов с цветом, благодаря которым ему удалось войти в историю живописи как одному из законодателей фовизма (в компании с Дереном и Матиссом). Потом был кубизм, где самому дикому из этой троицы не хватило простора для бушующих страстей, а затем и разочарование в авангардной живописи в целом. Оторванное от реальной жизни искусство Вламинк называл бесплодным: «От него никогда ничего не рождается».

В Овере он уединенно жил на своей вилле и писал главным образом пейзажи. Природа стала его источником вдохновения на долгие годы. Привыкший всегда и везде доминировать Вламинк и здесь пытался подчинить стихию: «С природой не флиртуют, ею обладают», — заявлял он. Буйный нрав неуживчивого художника нашел полновесное воплощение на холстах: среди его пейзажей того периода не сыщешь мирных пасторальных ландшафтов или погожих солнечных деньков.

Сумрак предгрозового неба, тяжелые свинцовые тучи, стремящийся к глубокому черному малахит растительности, все возможные оттенки темных цветов – так выглядит типичный поздний Вламинк. Но, невзирая на скупую гамму эмоций и красок, пасмурные ландшафты Вламинка – высшая точка его творчества, где буйный талант окончательно прошел через огранку годами и засиял в незамутненной юношеским максимализмом чистоте.

Художник любил бравировать тем, что никогда не обучался живописи (привирал: история сохранила сведения о частных уроках в юности). И если в работах фовистского периода еще можно было заподозрить разудалую кисть не стесненного академическим каноном самоучки, то здесь мы видим твердую руку уверенного в себе мастера, без особого напряжения и ненужных сомнений наносящего выверенный, почти аскетичный красочный слой.

Кажется, властному Вламинку все-таки удалось обуздать стихию и запереть ее на холсте, где она бушует от бессилия и невозможности вырваться за его пределы. Прошлые приключения с цветовыми излишествами не прошли без следа: художник блестяще отточил умение разметить полотно сдержанными цветовыми акцентами, тем самым оживляя его и задавая ритм композиции. Работает на него и геометрия скупых вытянутых мазков.

Он пишет маслом как акварелью (которую также достаточно часто применял), и полупрозрачные, словно размытые водой слои краски на кронах деревьев и в просветах облаков создают иллюзию, будто наблюдаешь за пустынным пейзажем через стекло окна, не просохшего от следов внезапной летней грозы.

Картина обладает парадоксальным эффектом. С одной стороны, Вламинк по своему мизантропическому обыкновению не стремился дать усладу уставшему глазу – скорее наоборот - пытался максимально сгустить краски и нагнать экзистенциальной тоски. Но ему все равно не удалось дожать накал душевного дискомфорта до градуса, присущего экспрессионизму, и «Пейзаж в Овере» не вызывает желания скрыться от непогоды в уютное тепло камина. Напротив – так и тянет прогуляться по еще мокрой от дождя безлюдной улице и вдохнуть головокружительный запах озона.

#МорисДеВламинк #Пейзаж #Постимпрессионизм

@pic_history

"Подношение"
1957 г.
Леонора Каррингтон
Уэст Дин Колледж, Западный Сассекс.