Смотреть на пантеру (или точнее — пуму) на обложке романа Дэниела Мейсона «Северный лес» грустно: их уже нет. Подвид восточных пум, описанных в книге, исчез еще в 30-х годах прошлого века. На восточных пум активно охотились в XVII и XIX веках, а последнее животное застрелили в штате Мэн в 1938 году, и уже 80 лет немногочисленные пумы на востоке — это «гости с запада».
И таких скрытых и малозаметных читателю вешек памяти в романе много. Вот вторая глава, где героиня наблюдает застилающими небеса стаями странствующих голубей — они вымерли еще раньше, в конце XIX века. Уже исчезли и многие виды растений, запечатлённых на страницах «Северного леса»…

«Одно за другим падают высокие деревья. Вот исчезли тсуги, вот — ясени; иногда она отправляется в Канаду и Северный Мен, где по-прежнему стоят
сахарные клены. Яблони еще дают плоды, черенки от черенков от черенков, привитые к дичкам, способным противостоять жаре. Едва шарлаховый дуб, азимина и ликвидамбар с холмов Каролины успевают подняться над кустами шиповника и бересклета, как землю снова расчищают под пастбища.» (пер. Светланы Арестовой).

…Природа тоже меняется и стареет, только значительно медленнее нас — «Северный лес» Мейсона помогает читателю влиться в тот же неспешный ритм. И тем страшнее, тем ярче и очевиднее становятся раны, нанесенные природе человеком. Потому-то и нужны такие книги — неспешные, небыстрые, чтобы мы могли остановиться и поразмышлять. Или просто вдохнуть запах северных лесов, которых, возможно, не станет уже совсем скоро.

#фантомпресс #даниельмейсон