В сентябре в «Азбуке» @azbookaknigogoliki выходит носледний роман Колма Тойбина, это такой «Бруклин» 20 лет спустя. Мне он не особо понравился — Тойбин как будто топчется на месте и переливает из пустого в порожнее, но если вам интересно узнать совершенно необязательное продолжение истории Эйлиш, то не пропустите.

Короткий список Букеровской премии 2024

James, by Percival Everett
Orbital, by Samantha Harvey
Creation Lake, by Rachel Kushner
Held, by Anne Michaels
The Safekeep, by Yael van der Wouden
Stone Yard Devotional, by Charlotte Wood

Победителя назовут 12 ноября.
Среди шестерки квирлит — The Safekeep — лесбийский исторический роман о двух женщинах в Нидерландах после Второй мировой войны.

В последнее время для собственной радости читал совсем мало новинок, и все как назло просвистели мимо. Какие-то книжки оказались совсем жидкой кашей, такие бросал.

The Safekeep
Yael van der Wouden, 2024

Лесбийский исторический роман, который только что прошел в шортлист Букера. Нидерланды после Второй Мировой войны. Героиня-синий чулок живет в особняке в Амстердаме в одиночку и радуется. Внезапно ее брат приводит любовницу, оставляет с сестрой, а сам уезжает. Две женщины пытаются найти общий язык на одной жилплощади, а находят жаркие чресла. Неплохое начало, но к середине скатывается в пошлый и формульный любовный роман, а к концу — в примитивную клюкву про Холокост в стиле Джона Бойна.

Enlightenment
Sarah Perry, 2024

Тоже из букеровского списка, но длинного.
В 1990-х один гей за сорок подружился с мелкой писюшкой из баптистской церкви и учил ее смотреть на звезды. Где-то в 1880 румынская астрономиня пишет дневник, который через сто лет попадает к гею за сорок и вызывает призрак астрономини, как крестраж — Тома Риддла. В 2017 мелкая писюшка подросла и вернулась в район своего детства, чтобы увидеться с геем за шестьдесят и перетереть за астрономию. Сара Перри написала запутанную 400-страничную пародию на викторианский роман, где предложения витиеватые, герои старомодные, а читатель принимает по странице перед сном, чтобы быстрее отрубиться.

Open Throat
Henry Hoke, 2023

Квир-лев живет на Голливудском холме, разговаривает с людьми и страдает от одиночества. Непонятно зачем написанная дебютная книжка, где слишком много львиных страданий, почти ничего не происходит, а квирность — исключительно маркетинговый ход, в тексте на нее ни намека.

The New Life
Tom Crewe, 2023

В конце девятнадцатого века двое исследователей пишут книжку о гранях человеческой сексуальности. Один из них — гей и в браке с лесбиянкой, другого возбуждает женская моча. Дебют Тома Крю на 400 страниц оказался производственным романом о создании сексологического пособия, где, кроме обсуждения своего труда двумя совершенно одинаково прописанными персонажами, ничего больше не происходит. Звучит невероятно увлекательно, а если учесть, что Том Крю, судя по всему, не умеет хорошо писать прозу, можно представить, сколько удовольствия смогла доставить эта книжка. Sarcasm.

The History of Sound: Stories
Ben Shattuck, 2024

Пол Мескаль и Джош О'Коннор снимаются в экранизации титульного рассказа из этого дебютного сборника. Старый профессор достает первобытные пластинки с записью разговоров с другом и коллегой своей юности, в которого был беззаветно влюблен. До Первой мировой они вместе путешествовали по побережью Новой Англии и записывали фольклорные песни. Рассказ — это такая ностальгия по первой неповторимой любви, грустные воспоминания о необратимом времени, когда трава была зеленее, а член стоял каждую ночь.
Остальные рассказы, не связанные между собой, про то же: что-то случилось в Массачусетсе в далеком прошлом, а грустинка в глаз попала только сейчас. Чтиво довольно нудное, но ради Джошика можно. Надеюсь, фильм окажется поживее.

I Was a Teenage Slasher
Stephen Graham Jones, 2024

Новый роман автора "Хороших индейцев". Нелинейный поток сознания чувака, который в конце восьмидесятых стал серийным убийцей. Если вам нравятся слэшеры, лучше пересмотрите их ещё раз — будет всяко веселее, чем силиться понять, что здесь происходит с сюжетом, и продираться через бахвальство бесячего героя. Бросил на середине.

Затесался в подборке среди других славных парней, которые пишут про культурку и прочие гейские дела.
#palomelinks

Включу блогера. Обычно я не покупаю художественных книг в бумаге, но в сентябре что-то пошло не так. Почти все, кроме Одетса, достались бесплатно или за три евро.
Немецкий перевод Капоте — ну потому что ему сто лет в этом году, перечитаю.
Алине Закс — какая-то нидерландская вундервуман, которая выпустила свой первый роман в 16, а этот на фото — янгадалт из 2006 года про двух парняг в Новом Свете в 1910 году. Взял, потому что ни разу не слышал о ней (не переводилась на английский) и потому что в начале нулевых янгадалт еще не был таким примитивным, как сейчас.
Дэйл Пек — классика спид-лита из девяностых: два мужика, один из них пишет дневники, а второй умирает от вируса.
Зульцер в своем репертуаре: зрелый мужчина в двадцатом веке бежит от истории в Новый Свет, но история достигает его и там. Меланхолия на осень.
Уолт Одетc давно был в TBR: психологический сэлф-хэлп от практикующего психолога, который много лет занимался помощью мужчинам и в итоге написал книжку на основе своей практики.

В Национальной галерее в Праге (Выставочный дворец) нашел вот такое во всю стену полотно Милоша Йиранека. Члены спортивного движения Сокол.

Sprchy v pražském Sokole I (Showers in a Prague Sokol l)
Miloš Jiránek
1901-1903
https://sbirky.ngprague.cz/dielo/CZE:NG.O_5711

Нобель-2024: Хан Ган

«За её мощную поэтическую прозу, которая имеет дело с историческими травмами и высвечивает хрупкость человеческой жизни»

Читал недавно последний переведенный на английский роман Greek Lessons. Не впечатлился, если честно — до «Вегетарианки», конечно, мощностей не хватило. Надеюсь, Нобелевка не станет её лебединой песнью, и дама напишет ещё какой-нибудь сильный текст про корейских женщин.

Мне кажется, это очень смешная примета времени

Наткнулась на /r/QueerSFF на рекомендацию книги с пейрингом супергерой/суперзлодей, чуть не скачала, но сначала села почитать отзывы, из которых узнала, что автор неиронично употребляет в ней слово "unalive".

То есть ТЫ ПИШЕШЬ ПОРНО С Д/С ДИНАМИКОЙ И ДЭДДИ-КИНКОМ НО ПРОВОДИШЬ ЧЕРТУ ДОПУСТИМОГО ПОД СЛОВОМ KILL?

Поколение авторов, воспитанных контент-фильтрами Ваттпада и ТикТока 🙈

Прошло шесть лет, и по роману поставили оперу с музыкой, отсылающей к Шуберту. Отрывки есть на ютубе.

The complexity of the story, he said, is similar to that of Schubert’s cycles “Die Schöne Müllerin” and “Winterreise,” but “What Belongs to You” is longer, and written not for voice and piano, but voice and sinfonietta.

Our Evenings
Alan Hollinghurst, 2024, 448 pp
★★★☆☆
#palomebook

Через семь лет после The Sparsholt Affair Алан Холлингхёрст написал новый роман. Все типичные элементы его текстов на месте: протагонист-гей, элитная школа, столкновение классов, званые обеды, немного секса. Главный герой, актер Дэвид Вин, пишет мемуары и вспоминает свою жизнь: от шестидесятых, когда он учился по стипендии богатых меценатов, до настоящего времени, где он купается в славе и живет вместе с любящим партнером. Вспоминает школьного товарища Джайлза, который буллил и сексуально издевался над одноклассниками, а сейчас стал беспринципным политиком правого толка. И много думает о матери, которая растила его без отца и жила со своей любимой женщиной.

В Our Evenings гораздо меньше секса, чем в любом из прошлых романов Холлингхёрста. Желания героя приглушены и часто остаются без ответа. Либидо его проявляется не в действии, а в ожидании: он постоянно ждет, что с ним случится жизнь — как ждёт читатель, когда же эта тягомотина закончится. Холлингхёрст, как обычно, показывает виртуозное владение английским языком, на уровне предложений читать его — чистое удовольствие. Однако как цельный роман Our Evenings скучный до зубовного скрежета. Жизнь героя движется по предсказуемым этапам: вот школа с влюбленностями и мальчишеским трепетом, вот Оксфорд с экзаменами и вечеринками, вот начало карьеры в Лондоне с работой, новыми знакомствами и любовниками, вот неизменные светские рауты, которые кочуют из романа в роман. Всё это уже у Холлингхёрста уже было, он будто нарезал отрывков из своих прошлых книг и сшил из них новый текст. Возможно, не хватило литературной редактуры — чтобы вдохнуть немного жизни, чтобы у малахольного деда на щеках румянец заиграл.
Получился типичный в худшем смысле роман современного классика: не говорит ничего нового и не вызывает ни малейшего возбуждения чувств.