Мои страны как будто соревнуются, кто падёт ниже экономически. Только рубль стал на все 100, как Аргентина, под шумок прошедших праймериз/репетиции президентских выборов, понижает официальный курс песо. Неофициальный, по которому тут реально все живут, падает пропорционально. В результате ещё вчера за 1 рубль давали 5,6 песо, а сегодня уже 6,1.
Кажется, мы в единственной стране мира, где зарплата в рублях всё время растёт)

Сотни: знают, что я делаю нативку для Тинькофф.
Десятки: примерно понимают, что это означает.
Единицы: послушают наш подкаст про маркетинг со мной в качестве гостя и полностью поймут, чем же я занимаюсь часов 10 в день

В Аргентине, оказывается, тоже есть мем про 3 сентября:
— Es tres de Septiembre (Третье сентября)
— Estrés de Septiembre (Сентябрьский стресс)
Работает каждый месяц. Но в России сентябрьский был бы самым актуальным.

Вчера в Аргентине прошли первые дебаты кандидатов в президенты. Я их посмотрел не отрываясь и почти всё понял. Что говорит не об уровне моего испанского, а об уровне дебатов.

Регламент следующий. Сначала каждый кандидат по минуте представляется. Потом по две минуты выступает на одну из тем дебатов — вчера это были экономика, образование и права человека. В последнем раунде все по очереди задают вопросы друг другу. У каждого кандидата есть право на пять реплик в течение всех дебатов. Derecho a replica («право на реплику») стало вчера главным мемом, потому что ведущие повторили это выражение раз 50 за первые полчаса эфира.

В результате вот что за эти два часа сказали кандидаты:
1. Мириам Брегман (крайне левая, без шансов на победу): Зарплаты повышу, учителей найму, всё будет бесплатно, детям мороженое, бабам цветы, всем — право на мирный протест против правительства.
2. Хуан Скиаретти (губернатор Кордобы, без шансов на победу): У нас в Кордобе рай. Приезжайте в Кордобу!
3. Патрисия Буллрич (правая, ~30% поддержки): У моей команды есть план, как исправить экономику, но пересказать я его не могу.
4. Хавьер Милей (типа либертарианец, ~30% поддержки): Доллар введём, Центробанк взорвём, через 35 лет будем как США, если проголосуете против casta politica.
5. Серхио Масса (действующий министр финансов, ~30% поддержки): Я-министр финансов и я-будущий президент — это два разных человека!

Как будто стареющие селебы пришли на «что было дальше», чтобы напомнить о себе. Мне правда было интересно, может ли кто-то из этих людей сделать что-то хорошее для своей страны, но формат позволил разобраться только, кто острее реагирует на колкости.

По-моему, это имеет очень слабое отношение к демократии. Она же не про опускание бюллетеня в урну, а про совершение информированного выбора. А такие дебаты низводят политику на уровень Олимпиады. Её тоже смотрят раз в четыре года, а за тем, что происходит между Играми, не следят. Тут вроде бы общество достаточно политизированное, но дебаты всё равно проводят на потребу массовому зрителю. Грустно. Может, в том числе поэтому Аргентина не может выбраться из своих экономических проблем.

P.S. Пользуясь случаем, рекомендую канал о демократии моего зюзинского товарища Саши Замятина. Я не всегда с ним согласен, но почти все его заметки раскрывают какие-то неожиданные аспекты и заставляют задуматься

Российская делегация независимых наблюдателей в лице меня и Лизы проинспектировала ход голосования на президентских выборах в Аргентине. 75% делегации оказались приятно удивлены допуском на участок голосования, несмотря на признание, что голосовать мы не собираемся и просто смотрим. Все 100% делегации были поражены ответом сотрудницы ТИК на это признание: «Прекрасно, наслаждайтесь!»
Из недостатков можем отметить запрет на фотографирование процесса, что не соответствует демократическим стандартам качества (поэтому в качестве доказательства можем предоставить только незаметно снятое, мало что иллюстрирующее фото).
Члены делегации также отмечают схожесть избирательного участка с российским: школа, классы, люди за столами, загородки для тайны голосования. Единственное отличие — урны тут картонные и непрозрачные. И да, никакого электронного голосования.

В выходные посмотрел интервью Дудя с Цыгановыми и появилось несколько ценнейших наблюдений, которые не могу удержать в себе. Тем более давно про политику не писал, темпы отписок падают.

1. У интервью классная драматургия. Перед просмотром и в начале разговора я смотрел на Цыгановых, как на облитых пропагандой карикатурных персонажей, продажных функций, не совсем людей. А потом вдруг понял, что в житейском смысле люди они, скорее всего, приятные. Наверняка хорошие друзья. Умеют слушать, сочувствуют, помогают родственникам, соседям и котятам. Вряд ли желают зла кому-то конкретному, только «неопределённой группе лиц».
2. Судя по их биографии, СССР распался, ровно когда они подходили к успеху. Я тут, конечно, фантазирую, но мне кажется, что в это время они и поняли, что все теневые силы мира сплотились, лишь бы не пустить их к вершинам эстрады. Ну а дальше всё нанизывалось на это ощущение вселенского заговора против них.
Родись они в условной Бельгии или Канаде, они тоже были бы радикалами и конспирологами, только по-бельгийски. Например, выступали бы против легалайза или прайдов (но не против других прав ЛГБТ+). Но они родились в России. Здесь вся эта конспирология, вера в чудеса, отрицание доказательных источников информации, не получили никакого отпора от общества.
3. Почему в отличие от большинства сторонников войны они пошли на интервью к Дудю? Кажется, потому что они реально верят в то, что несут, и реально надеялись всех переубедить. «Ведь мы же такие умные, талантливые, разбирающиеся, успешные, сами, сквозь тернии, пришли к нашим ценностям. Сейчас мы об этом расскажем — и этот путь всех убедит». Даже последовавшее, когда не получилось, «за тобой кто-то стоит» об этом говорит: они просто не верят, что сила их аргументации не сработала.
Я бы поблагодарил их хотя бы за готовность слушать другое мнение. Пока ещё не слышать, но не исключаю, что и это у них впереди. В «прекрасной России будущего» я бы не хотел, чтобы их приговорили к чему-то строгому.
4. Почти никто из тех, кто в нашем понимании выступает за войну, на самом деле не выступает за эту конкретную войну России против Украины. Они все верят, что это часть чего-то большего. Против несправедливого миропорядка // за бога против сатаны // против фашизма // за антиколониализм // за всех угнетённых // за мир и т.д. Причём «всей правды мы не знаем» эволюционировало во «всей правды даже (многозначительное) ОНИ не знают». Возможно, им ещё сложнее, чем нам, принять реальность, поэтому они цепляются за любую конспирологию, лишь бы не ломать своё представление о родной стране.
5. Во многом эту инфантильность породил насаждаемый сверху патернализм. Сначала советский, где от человека мало что зависело, а вся судьба была расписана до смерти. А потом нынешний, который все неудачи объясняет не своим проёбом, а внешними обстоятельствами. Еврейский погром в Дагестане вызван «иностранным влиянием», а путина постоянно «обманывают, обдуривают и надувают». Когда всё закончится, все эти бедные люди тоже будут использовать страдательный залог, а не конструкцию «я ошибся». Хотелось бы, чтобы власть в прекрасной России будущего боролась с патернализмом, а не с такими людьми.

Вчера мы впервые поучаствовали в Параде гордости — уже 32-м в Буэнос-Айресе. Было классно: много красивых людей, не стесняющихся самих себя, и празднования всех видов любви. Да и самим кайфово было разукраситься и легально расхаживать в таком виде по городу.
Это пока самое грандиозное уличное событие, которое мы тут застали. И полезное: я слышал уже несколько историй, как местные гомофобы, случайно попадая на Парад, меняли своё отношение к ЛГБТ+ сообществу в лучшую сторону.

Вечером Лиза задалась вопросом: а откуда вообще пошла гомофобия? Мы погуглили: дело в религии. Когда христианство пришло в Римскую империю, богатые римляне не донатили новой церкви, потому что та хотела мужеложство запретить, а они любили наслаждаться по-всякому. Соответственно церковь посчитала гомосексуальность врагом, нашла тому неявные подтверждения в Заветах, насадила гомофобию в Европе в Средние века и в колониях после. Примерно то же случилось и в исламе.

Параллельно я наткнулся на пару статей о гомофобии в Российской Империи. И прочитал там то, чего совершенно не ожидал и чем не могу не поделиться:

До 12-13 веков в России царила полная сексуальная свобода, никаких законов и указаний на кару для «извращенцев» не было. Впервые они появились в церковных Кормчих книгах. В них за содомию предложили наказывать «покаянием» или запретом совершать причастие на короткий срок.
Казалось бы, после этого в «традиционном российском обществе» начнётся постепенное ужесточение. Но нет: пока Англия, Священная Римская Империя, Австро-Венгрия, Османская империя, Франция и Испания (то есть все крупнейшие европейские страны) вводили за мужеложство смертную казнь, в России происходило ничего. Ну только некоторые церковники разражались памфлетами, особенно ругаясь на войска, в которых гомосексуальные связи часто возникали во время длительных походов.
Иностранные послы при русском дворе поражались дикости нравов: «Большие бояре и дворяне считают для себя честью делать это, не стесняясь и гласно».
Лёгкое ужесточение произошло при Петре Первом. Он в 1716 году привёз из морально разлагающегося Запада «Воинский устав», согласно которому за мужеложество полагалось телесное наказание, а за насилие — смертная казнь или вечная ссылка на галеры (что доказывает: это был тупой плагиат, так как галер в те годы на Руси почти не было). Причём касалось это только военных и моряков, а всем остальным гражданам — по-прежнему полная вольница.
После Петра смертную казнь отменили, а Екатерина II отказалась и от телесных наказаний. И так продолжалось до — предсказуемо — Николая Первого. Он ввёл свой Уголовный кодекс, в который тоже запихнул «лучшие примеры из иностранной практики»: гомосексуалов предлагалось лишать всех прав и ссылать в Сибирь на 4-5 лет. Это положение сохранилось до 1917 года: впрочем, приговоров было максимум несколько десятков в год, а развитию гомосексуальной культуры (издавались квир-журналы и литература, Дягилев покорял мир, гомосексуалы составляли значимую жизнь тогдашней элиты) это никак не мешало.
Большевики в 1917 году отменили царский УК, а в своём новом никакого наказания для содомии не предложили. Испортил всё, разумеется, Сталин — и то не из-за большой нелюбви к геям, а просто потому что был кровавым тираном и терроризировал всех непохожих. Ну и распространение тюремной субкультуры после 1930-х тоже сыграло свою роль.

Люди в теме, наверное, всё это знали и так, но для меня прочитанное стало новостью. И теперь я с полным правом могу говорить, что я и все сторонники прав для ЛГБТ+ сообщества — настоящие поборники традиционных русских ценностей, а не тупого копирования чуждых нашим скрепам практик, навязываемых из-за бугра (кстати, оцените каламбур: «буграми» в России 19 века называли гомосексуалов). Свободу ЛГБТ+!

У нас в воскресенье второй тур президентских выборов. В него вышли: действующий министр экономики, левый популист, кандидат от «Единой Аргентины» Серхио Масса и типа либертарианец, правый популист и кандидат от оппозиции Хавьер Милей. Я радуюсь, что далёк от аргентинского гражданства, потому что ни один из них мне не милей.

До первых дебатов я над Массе просто смеялся. Ну как может худший министр экономики в мире, при котором инфляция разогналась до 140%, а песо обесценился втрое за год, ещё куда-то баллотироваться? Тем более предлагая почти ничего не менять, только ещё больше тратить из бюджета. Но, как ни странно, на дебатах перед первым туром именно Масса произвёл на меня самое приятное впечатление — говорил внятно, солидно, с любовью к аргентинцам и уважением к соперникам. Вот только перед вторым туром выглянуло его истинное лицо. На дебатах вместо рассказа о своих предложениях (а есть ли они?) он исключительно критиковал Милея, перевирая его слова:
— Милей, ты сделаешь здравоохранение платным, да или нет?
— У нас есть это в планах на будущее, мы называем это реформой «третьего поколения»...
— Слушайте, аргентинцы! По сути он говорит, что, если придёт к власти, вы будете платить за поход к врачу 100 долларов!

Это было жалко и мерзко. Как и вся его campaña del miedo (кампания запугивания) перед вторым туром. Апелляция к низменным инстинктам в духе российских властей. Ну и полностью справедливыми я местные выборы не назову: 90% уличной рекламы и прероллов на ютубе — или в пользу Массы, или против Милея.

Что касается Милея, его экономические взгляды мне, конечно, гораздо ближе. И его программа трёхступенчатых реформ выглядит более проработанной, чем программы всех остальных кандидатов (хотя фиксация на долларизации экономики — это безответственный популизм). Его образ борца за libertad carajo («за чёртову свободу») тоже приятен. Но дальше начинается мрак. Он не умеет себя вести, регулярно срываясь на журналистов, при этом дав Массе манипулировать собой на дебатах, бесконечно эпатирует, устраивает спиритические сеансы со своей умершей собакой, отрицает климатический кризис, разыгрывает свою депутатскую зп, считает переоцененным количество жертв последней диктатуры, хочет запретить аборты, зато разрешить торговлю органами и свободное владение оружием.

А ещё то, что они говорят, — это одно, а что реально будут и сумеют сделать — совсем другое. Массу тут называют флюгером, он много раз менял свои взгляды: то был правым, то перонистом-антикиршнеристом, теперь левоцентричный популист. Вероятно, своё истинное лицо он покажет, только если таки станет президентом.
А у Милея просто нет ни команды, ни серьёзного представительства в двух палатах парламента, ни одного своего губернатора. Возможность издавать специальные президентские указы тут ограничена, по большинству предложений надо договариваться с другими партиями, которые явно не хотят радикальных реформ. И тогда всё, что там Милей напланировал, полетит под откос.

Короче, игра была равна, играли два говна. В прекрасной России будущего, кстати, на выборах скорее всего придётся выбирать между такими же прекрасными вариантами. Да и во всём демократическом (про недемократический вообще молчу) мире, кажется, похожая картина: политики разочаровывают, их сменяют другие и тоже разочаровывают. Очень интересно, когда и как человечество сможет решить эту проблему. И вообще, задумывается ли оно над ней.

Внимание! По информации от источников, по уровню надёжности сравнимых только с источниками г-на Соловья, у нас новый либеральный президент. По столице разгуливают тысячи людей с бело-синими флагами, радующиеся переменам. Новый президент выступил перед народом и пообещал масштабные реформы, которые положат конец многолетней деградации государства.

Жаль, конечно, что дело происходит не в Москве (когда уже?), а в Буэнос-Айресе. Вчерашний аутсайдер, ещё два года назад не имевший отношения к политике, консервативный либертарианец дурацкого ройбардовского извода Хавьер Милей набрал 55% голосов во втором туре выборов. Провластный кандидат Серхио Масса уже признал поражение и поздравил Милея с победой.

Когда он сказал это в прямом эфире, наша тихая улица взорвалась, как от гола Ривер Плейта в классико. На нескольких балконах заорали Viva la libertad carajo, загудели машины, кто-то стал хлопать. А я вдруг понял, что по российской привычке до самого последнего не верил в победу кандидата, олицетворяющего перемены.

Мы тут же рванули к штабу (он тут называется búnker) Милея в отеле Libertador (освободитель). В метро видели, как люди радуются, плачут и сокрушаются: «Какой позор для Мальвин!» На улицах, особенно в центре, невообразимый шум от гудящих машин. А публика у штаба — абсолютно разношёрстная: молодёжь в пирсинге и татухах, беззубые люмпены, две девушки на костылях, семейные пары все в украшениях и дорогой обуви. Почти все со флагами Аргентины и распевают два лозунга: «Аргентина-Аргентина» и «La casta tiene miedo» (Каста боится!). (Сразу захотелось нарисовать плакат с испуганным Влади).

Милей вступит в должность 10 декабря. И с этого момента жизнь в Аргентине очень сильно поменяется. Причём в какую сторону, неизвестно. Вот только несколько вопросов:

— он проведёт половинчатые реформы, от которых экономика потеряет остатки баланса и будет падать ещё драматичнее, или вернёт Аргентину к росту? и какой из вариантов лучше для нас, получающих зарплату из-за рубежа? при первом нам станет ещё выгоднее и дешевле жить, при втором нам видимо придётся уезжать или искать местную работу;
— он действительно будет сокращать государственное присутствие или поведёт в сторону вождизма и диктатуры? справится ли с этим аргентинская демократия?
— будет ли этот либерал бороться с митингами киршнеристов, которые, говорят, при предыдущем правом президенте каждый день перекрывали город?
— ограничит ли он миграцию и усложнит получение паспортов или упорядочит хаотичные правила игры?

Ответов на эти вопросы пока нет ни у кого. Зато, я думаю, теперь весь мир будет с интересом следить за аргентинским «либертарианским экспериментом». И тут, видимо, это понимают: по пути к штабу мы увидели то ли бомжа, то ли «картоньера» (это такие чуваки, которые залезают в уличные мусорки в поисках чего-нибудь, что можно сдать и получить копеечку), который — внимание — обильно заливал дезодорантом свои подмыхи. Кажется, Аргентина наконец-то стряхивает с себя пыль.