Будь вдумчивѣй!
О, будь повдумчивѣй, дитя,
И не смотри на міръ безстрастно,
Тогда научишься шутя
Ты понимать всѣ вещи ясно…
Уразумѣешь ты легко
Все то, что въ знаньѣ многосложно,
И станешь мыслить глубоко,
А не поверхностно и ложно.
Задачи жизни разрѣшать
Отрадно сердцемъ намъ правдивымъ…
Но чувство правды заглушать
Страшись умомъ себялюбивымъ!...
О, будь повдумчивѣй, дитя,
И не смотри на міръ безстрастно,
Тогда научишься шутя
Ты понимать всѣ вещи ясно!...
Викторъ Мюръ, журнал для дѣтей старшаго возраста «Задушевное слово», 1908 г.
#стихи
О, будь повдумчивѣй, дитя,
И не смотри на міръ безстрастно,
Тогда научишься шутя
Ты понимать всѣ вещи ясно…
Уразумѣешь ты легко
Все то, что въ знаньѣ многосложно,
И станешь мыслить глубоко,
А не поверхностно и ложно.
Задачи жизни разрѣшать
Отрадно сердцемъ намъ правдивымъ…
Но чувство правды заглушать
Страшись умомъ себялюбивымъ!...
О, будь повдумчивѣй, дитя,
И не смотри на міръ безстрастно,
Тогда научишься шутя
Ты понимать всѣ вещи ясно!...
Викторъ Мюръ, журнал для дѣтей старшаго возраста «Задушевное слово», 1908 г.
#стихи
По полю, полю чистому,
По лѣсу, лѣсу частому,
Течетъ-струится рѣченька.
По рѣчкѣ плыветъ уточка,
Вся пестрая, красивая,
Съ утятками плыветъ.
Стрѣлокъ въ лѣсу высматривалъ,
Стрѣлокъ и видѣлъ уточку,
Да дѣтокъ пожалѣлъ!
«Ванина книжка», 1913 г.
#стихи
По лѣсу, лѣсу частому,
Течетъ-струится рѣченька.
По рѣчкѣ плыветъ уточка,
Вся пестрая, красивая,
Съ утятками плыветъ.
Стрѣлокъ въ лѣсу высматривалъ,
Стрѣлокъ и видѣлъ уточку,
Да дѣтокъ пожалѣлъ!
«Ванина книжка», 1913 г.
#стихи
Буря
Утромъ Катѣ шаловливой
Вмѣстѣ съ куклою любимой
Прогуляться захотѣлось.
Такъ зачѣмъ же дѣло стало?
Мигомъ Катенька одѣлась.
Маминъ зонтъ въ углу сыскала
И отправилась изъ дому
Прямо къ озеру большому.
Ярко озеро сверкало;
Утро нѣгою дышало.
Вдругъ откуда ни возьмися,
Въ небѣ тучи собралися.
Вихрь, поднявшись такъ не кстати,
Вырываетъ зонтъ у Кати;
Расходилась водъ громада…
Тутъ сейчасъ скорѣй бы надо
Глупой Катѣ торопиться,
Чтобы къ мамѣ воротиться.
Но шалуньи мало дѣла
До грозы; она хотѣла
Изъ воды цвѣтокъ прекрасный
Взять. Ужъ руку протянула…
Въ небѣ молнія сверкнула.
И раздался громъ ужасный,
Буря разомъ налетѣла,
Катю съ зонтомъ завертѣла,
Съ удивительною силой
Быстро кверху подхватила,
Загудѣла, застонала
И надъ озеромъ помчала…
Если бъ Катя догадалась
Бросить зонтъ, она бъ осталась
На землѣ и надъ водой
Не неслась бы съ быстротой.
Но она того не знала,
Зонтъ изъ рукъ не выпускала;
Вѣтру буйному послушный,
Зонтъ летѣлъ какъ шаръ воздушный.
Буря грозно завывала:
Шляпу съ дѣвочки сорвала
И надъ озеромъ носила…
Катя куклу уронила,
Растерялась и кричала,
Впрочемъ, крѣпко зонтъ держала.
Вѣтеръ сталъ немного тише,
Перестала Катя выше
Надъ землею подыматься,
Стала тихо опускаться,
И, когда совсѣмъ спустилась,
То, по счастью, очутилась
Сверху острова крутого.
Въ центрѣ озера большого.
Возлѣ Кати, на лужочкѣ,
Зонтъ разорванный въ кусочки;
Шляпа съ куклой тутъ же были.
Утки къ острову подплыли,
Стали зло надъ ней смѣяться:
„Не желаешь ли купаться?“
Катѣ страшно и обидно:
Береговъ совсѣмъ не видно,
Не проплыть Катюшѣ много!
Тутъ она на помощь Бога
Стала звать съ мольбою кроткой…
Управляя быстрой лодкой,
Кто-то съ бѣлой бородою
Показался надъ водою.
Это былъ рыбакъ извѣстный,
Старичокъ почтенный, честный.
Онъ услышалъ плачъ дитяти
И причалилъ къ бѣдной Катѣ,
Взялъ на лодку аккуратно
И домой отвезъ обратно.
«Шалуны и шалуньи», 1909 г.
#стихи
Утромъ Катѣ шаловливой
Вмѣстѣ съ куклою любимой
Прогуляться захотѣлось.
Такъ зачѣмъ же дѣло стало?
Мигомъ Катенька одѣлась.
Маминъ зонтъ въ углу сыскала
И отправилась изъ дому
Прямо къ озеру большому.
Ярко озеро сверкало;
Утро нѣгою дышало.
Вдругъ откуда ни возьмися,
Въ небѣ тучи собралися.
Вихрь, поднявшись такъ не кстати,
Вырываетъ зонтъ у Кати;
Расходилась водъ громада…
Тутъ сейчасъ скорѣй бы надо
Глупой Катѣ торопиться,
Чтобы къ мамѣ воротиться.
Но шалуньи мало дѣла
До грозы; она хотѣла
Изъ воды цвѣтокъ прекрасный
Взять. Ужъ руку протянула…
Въ небѣ молнія сверкнула.
И раздался громъ ужасный,
Буря разомъ налетѣла,
Катю съ зонтомъ завертѣла,
Съ удивительною силой
Быстро кверху подхватила,
Загудѣла, застонала
И надъ озеромъ помчала…
Если бъ Катя догадалась
Бросить зонтъ, она бъ осталась
На землѣ и надъ водой
Не неслась бы съ быстротой.
Но она того не знала,
Зонтъ изъ рукъ не выпускала;
Вѣтру буйному послушный,
Зонтъ летѣлъ какъ шаръ воздушный.
Буря грозно завывала:
Шляпу съ дѣвочки сорвала
И надъ озеромъ носила…
Катя куклу уронила,
Растерялась и кричала,
Впрочемъ, крѣпко зонтъ держала.
Вѣтеръ сталъ немного тише,
Перестала Катя выше
Надъ землею подыматься,
Стала тихо опускаться,
И, когда совсѣмъ спустилась,
То, по счастью, очутилась
Сверху острова крутого.
Въ центрѣ озера большого.
Возлѣ Кати, на лужочкѣ,
Зонтъ разорванный въ кусочки;
Шляпа съ куклой тутъ же были.
Утки къ острову подплыли,
Стали зло надъ ней смѣяться:
„Не желаешь ли купаться?“
Катѣ страшно и обидно:
Береговъ совсѣмъ не видно,
Не проплыть Катюшѣ много!
Тутъ она на помощь Бога
Стала звать съ мольбою кроткой…
Управляя быстрой лодкой,
Кто-то съ бѣлой бородою
Показался надъ водою.
Это былъ рыбакъ извѣстный,
Старичокъ почтенный, честный.
Онъ услышалъ плачъ дитяти
И причалилъ къ бѣдной Катѣ,
Взялъ на лодку аккуратно
И домой отвезъ обратно.
«Шалуны и шалуньи», 1909 г.
#стихи
Въ полдень
Знойно. Не шелохнетъ
Ни одинъ листокъ.
Въ полѣ травка сохнетъ,
Обмелѣлъ потокъ.
Подъ густыя липки
Дѣтки скрылись въ тѣнь;
Въ озерѣ, какъ рыбки,
Плещутся весь день.
Вдругъ въ лицо пахнуло
Будто вѣтеркомъ…
За лѣсомъ сверкнуло…
Слышенъ дальній громъ.
«Четыре времени года», 1912 г.
#стихи
Знойно. Не шелохнетъ
Ни одинъ листокъ.
Въ полѣ травка сохнетъ,
Обмелѣлъ потокъ.
Подъ густыя липки
Дѣтки скрылись въ тѣнь;
Въ озерѣ, какъ рыбки,
Плещутся весь день.
Вдругъ въ лицо пахнуло
Будто вѣтеркомъ…
За лѣсомъ сверкнуло…
Слышенъ дальній громъ.
«Четыре времени года», 1912 г.
#стихи
Грустная исторія
Это маленькая сказка безъ счастливаго конца.
Подъ навѣсомъ надъ террасой жили-были два птенца.
Очень смирно, очень дружно жыли-были два птенца.
Жилъ на дачѣ мальчикъ Петя, шалунишка, зубоскалъ,
А у Пети подъ кроватью бѣлый котикъ проживалъ.
Был котенокъ очень нѣженъ, очень милъ и очень малъ.
Петя влезъ съ котомъ на крышку, чтобъ мурлыкѣ показать,
Что пискунья-воробьиха — удивительная мать.
Но котенокъ прыгъ къ малюткамъ и птенца за горло хвать!
Всталъ нашъ Петя на защиту, но не сладилъ съ наглецомъ,
Слѣзъ на землю съ грустнымъ сердцемъ и заплаканнымъ лицомъ.
Это — грустная исторія съ очень жалобнымъ концомъ.
М. Моравская, «Апельсинныя корки. Стихи для дѣтей», С-Петербургъ, 1914 г.
#стихи #суровость
Это маленькая сказка безъ счастливаго конца.
Подъ навѣсомъ надъ террасой жили-были два птенца.
Очень смирно, очень дружно жыли-были два птенца.
Жилъ на дачѣ мальчикъ Петя, шалунишка, зубоскалъ,
А у Пети подъ кроватью бѣлый котикъ проживалъ.
Был котенокъ очень нѣженъ, очень милъ и очень малъ.
Петя влезъ съ котомъ на крышку, чтобъ мурлыкѣ показать,
Что пискунья-воробьиха — удивительная мать.
Но котенокъ прыгъ къ малюткамъ и птенца за горло хвать!
Всталъ нашъ Петя на защиту, но не сладилъ съ наглецомъ,
Слѣзъ на землю съ грустнымъ сердцемъ и заплаканнымъ лицомъ.
Это — грустная исторія съ очень жалобнымъ концомъ.
М. Моравская, «Апельсинныя корки. Стихи для дѣтей», С-Петербургъ, 1914 г.
#стихи #суровость
У источника
Въ іюльскій зной, въ тяжелый зной,
Источникъ свѣтлый и живой
Малютки жажду утоляетъ;
Любовно мать ей помогает
Напиться влаги ключевой.
Но есть въ душѣ иная влага,
Источникъ вѣры неземной,
Неиссякаемое благо
Молитвы чистой и святой.
Дитя, за матерью твоею
Тверди молитву: мать — твой щитъ,
Молися Богу вмѣстѣ съ нею —
И Богъ тебя благословитъ.
К.Н. Льдовъ, журналъ для дѣтей старшаго возраста «Задушевное слово», 1894 г.
#стихи
Въ іюльскій зной, въ тяжелый зной,
Источникъ свѣтлый и живой
Малютки жажду утоляетъ;
Любовно мать ей помогает
Напиться влаги ключевой.
Но есть въ душѣ иная влага,
Источникъ вѣры неземной,
Неиссякаемое благо
Молитвы чистой и святой.
Дитя, за матерью твоею
Тверди молитву: мать — твой щитъ,
Молися Богу вмѣстѣ съ нею —
И Богъ тебя благословитъ.
К.Н. Льдовъ, журналъ для дѣтей старшаго возраста «Задушевное слово», 1894 г.
#стихи
Дѣти, не трогайте чернилъ
— „Не надо, Петенька, шалить,
Чернила можешь ты пролить!“—
Такъ говоритъ Петрушѣ мать,
Но мудрено его унять.
Шалить съ чернилами пострѣлъ…
Вотъ, вынуть пробку захотелъ!
Онъ радъ, что мама далеко,
Одна собачка съ нимъ, Пико.
Онъ вертитъ банку такъ и сякъ,
Вдругъ табуретка съ Петей — кракъ!
Чернила брызнули… Потокъ!
Обрызганъ ими и щенокъ.
Въ чернильной лужицѣ Пико
Заснуть, конечно, нелегко;
На кресло прыгнулъ онъ и тамъ
Все перепачкалъ, — просто срамъ!
Вотъ Петя передъ нимъ стоитъ:
Какой ужасный, дикій видъ!
Онъ весь въ чернилахъ. Почернѣлъ,
Какъ негритенокъ, нашъ пострѣлъ!
Какъ быть съ руками? О штаны
Онъ вытеръ ихъ и вдоль стѣны,
Какъ живописецъ, начертилъ
Пять вѣрныхъ снимковъ изъ чернилъ.
Все въ пятнахъ — стѣны и коверъ,
Вездѣ непрошенный узоръ.
Друзья, взгляните, до чего
Дѣтей доводитъ баловство!
Что дѣлать дальше? Какъ стереть?
Готовъ Петруша заревѣть,
А страхъ совѣтуетъ: „бѣги!“—
Какъ вдругъ послышались шаги.
Въ испугѣ спрятавшись за стулъ,
Онъ незамѣтно прикурнулъ.
Кто-бъ это былъ? Он сталъ гадать,—
И, вдругъ, о ужасъ, видитъ мать!
Она стоитъ, она глядитъ:
Щенокъ чернилами облитъ,
Въ чернилахъ кресло и стѣна,—
И догадалася она.
Вездѣ слѣды знакомыхъ рукъ!
Такъ вотъ виновникъ этихъ штукъ,—
И, изъ-за кресла, о позоръ!
Петрушу тащитъ за вихоръ.
Какъ былъ наказанъ баловникъ,
Къ чему вамъ знать? Шалунъ отвыкъ
Играть съ чернилами: они
Не для забавы, къ нимъ — ни-ни!
Не прикасайтесь, господа,
Не то прольете — и тогда
И вамъ, какъ Петенькѣ, —бѣда!
«Андрей ротозѣй и пять затѣй его друзей», изданіе товарищества М.О. Вольфъ, С-Петербургъ, 1892 г.
#стихи #песики #котики
— „Не надо, Петенька, шалить,
Чернила можешь ты пролить!“—
Такъ говоритъ Петрушѣ мать,
Но мудрено его унять.
Шалить съ чернилами пострѣлъ…
Вотъ, вынуть пробку захотелъ!
Онъ радъ, что мама далеко,
Одна собачка съ нимъ, Пико.
Онъ вертитъ банку такъ и сякъ,
Вдругъ табуретка съ Петей — кракъ!
Чернила брызнули… Потокъ!
Обрызганъ ими и щенокъ.
Въ чернильной лужицѣ Пико
Заснуть, конечно, нелегко;
На кресло прыгнулъ онъ и тамъ
Все перепачкалъ, — просто срамъ!
Вотъ Петя передъ нимъ стоитъ:
Какой ужасный, дикій видъ!
Онъ весь въ чернилахъ. Почернѣлъ,
Какъ негритенокъ, нашъ пострѣлъ!
Какъ быть съ руками? О штаны
Онъ вытеръ ихъ и вдоль стѣны,
Какъ живописецъ, начертилъ
Пять вѣрныхъ снимковъ изъ чернилъ.
Все въ пятнахъ — стѣны и коверъ,
Вездѣ непрошенный узоръ.
Друзья, взгляните, до чего
Дѣтей доводитъ баловство!
Что дѣлать дальше? Какъ стереть?
Готовъ Петруша заревѣть,
А страхъ совѣтуетъ: „бѣги!“—
Какъ вдругъ послышались шаги.
Въ испугѣ спрятавшись за стулъ,
Онъ незамѣтно прикурнулъ.
Кто-бъ это былъ? Он сталъ гадать,—
И, вдругъ, о ужасъ, видитъ мать!
Она стоитъ, она глядитъ:
Щенокъ чернилами облитъ,
Въ чернилахъ кресло и стѣна,—
И догадалася она.
Вездѣ слѣды знакомыхъ рукъ!
Такъ вотъ виновникъ этихъ штукъ,—
И, изъ-за кресла, о позоръ!
Петрушу тащитъ за вихоръ.
Какъ былъ наказанъ баловникъ,
Къ чему вамъ знать? Шалунъ отвыкъ
Играть съ чернилами: они
Не для забавы, къ нимъ — ни-ни!
Не прикасайтесь, господа,
Не то прольете — и тогда
И вамъ, какъ Петенькѣ, —бѣда!
«Андрей ротозѣй и пять затѣй его друзей», изданіе товарищества М.О. Вольфъ, С-Петербургъ, 1892 г.
#стихи #песики #котики
Лѣсная сказка
Отломивши сукъ березовый
Съ бѣлкою-зѣвакой вмѣстѣ,
Лѣшій къ озеру идетъ,
Улыбается, поетъ,
А лиса ему изъ лести
Бородищу-то расчесываетъ.
Совы, умницы слѣпыя,
Сѣли въ вѣточки густыя,
Темной ночи смирно ждутъ.
Какъ гадальщица-старушка,
Кличетъ въ ельникѣ кукушка,
Шустрый заяцъ тутъ какъ тутъ!
Сергѣй Городецкій, рис. Бѣлкина, дѣтскій журналъ «Галченокъ», 1911 г.
#стихи
Отломивши сукъ березовый
Съ бѣлкою-зѣвакой вмѣстѣ,
Лѣшій къ озеру идетъ,
Улыбается, поетъ,
А лиса ему изъ лести
Бородищу-то расчесываетъ.
Совы, умницы слѣпыя,
Сѣли въ вѣточки густыя,
Темной ночи смирно ждутъ.
Какъ гадальщица-старушка,
Кличетъ въ ельникѣ кукушка,
Шустрый заяцъ тутъ какъ тутъ!
Сергѣй Городецкій, рис. Бѣлкина, дѣтскій журналъ «Галченокъ», 1911 г.
#стихи
Въ день Спаса
Сахарное облако
Плыветъ себѣ, плыветъ…
У меня есть яблоко
И вкусный рыжій медъ.
Сижу себѣ на травушкѣ,
Ужасно мило тутъ.
Ползаютъ муравушки,
Соломинку несутъ.
Покусываю яблоки,
Посасываю медъ,
Завидуютъ мнѣ зяблики:
«Весело живетъ!»
М. Моравская, «Апельсинныя корки. Стихи для дѣтей», С-Петербургъ, 1914 г.
#стихи
Сахарное облако
Плыветъ себѣ, плыветъ…
У меня есть яблоко
И вкусный рыжій медъ.
Сижу себѣ на травушкѣ,
Ужасно мило тутъ.
Ползаютъ муравушки,
Соломинку несутъ.
Покусываю яблоки,
Посасываю медъ,
Завидуютъ мнѣ зяблики:
«Весело живетъ!»
М. Моравская, «Апельсинныя корки. Стихи для дѣтей», С-Петербургъ, 1914 г.
#стихи