Exit, Voice, Loyalty, Neglect
Немецкий экономист Альфред Отто Хиршман описал в своей книге 1970 года Exit, Voice, and Loyalty: Responses to Decline in Firms, Organizations, and States фреймворк взаимодействия потребителя с условным “товаром” снижающегося качества, в самом широком смысле. Основная концепция заключается в следующем: члены организации, будь то бизнес, государство или любая другая форма человеческого объединения, имеют, по сути, две возможные реакции, когда они видят, что организация демонстрирует снижение качества или выгоды для члена: они могут выйти (отказаться от отношений); или они могут высказать свое мнение (попытаться восстановить или улучшить отношения путем сообщения жалобы, претензии или предложения об изменениях).
Например, граждане страны могут отреагировать на усиление политических репрессий двумя способами: эмигрировать или выразить протест. Аналогично, работники могут решить уволиться с неприятной работы или выразить свою озабоченность в попытке улучшить ситуацию. Недовольные клиенты могут выбрать совершить покупку в другом месте или попросить менеджера.
Выход и голос сами по себе представляют союз между экономическими и политическими действиями. Выход ассоциируется с невидимой рукой Адама Смита, в которой покупатели и продавцы могут бесшумно перемещаться по рынку, постоянно формируя и разрушая отношения. Голос, с другой стороны, по своей природе является политическим и порой конфронтационным.
На основании этой концепции была выстроена модель Exit, Voice, Loyalty, Neglect (EVLN) используемая в сферах компаративной политики и организационного поведения. Модель включает двух агентов и их реакцию на изменения, начатые до начала игры. Первый агент обычно называется гражданином, а второй - правительством. В EVLN предполагается, что изменение, осуществленное до начала игры, было произведено правительством и нанесло негативный ущерб гражданину.
У гражданина есть четыре варианта действия:
• повысить голос (voice)
• проголосовать ногами (exit),
• занять позицию лояльности (loyalty) (пассивно ждать улучшения)
• занять позицию пренебрежения\игнорирования (neglect) (пассивно ждать ухудшения)
Лояльность организации (например, патриотизм или лояльность бренду) влияет на оценку затрат и выгод и снижает вероятность выхода, особенно там, где варианты выхода не столь привлекательны (или маловероятны). Некоторые работы подтверждают мнение Хиршмана о том, что повышение стоимости входа в (entry) и выхода из (exit) организации повышают вероятность использования голоса. Используя модель для проблемы эмиграции, можно провести аналогию с недовольными потребителями, покупающими товары в других местах. "Выход" означает отъезд из страны и миграцию в другое национальное государство, в то время как "голос" описывает возможность выражения недовольства, которое, как отметил Хиршман, "может быть градуированным, от слабого ворчания до насильственного протеста".
Exit, voice, loyalty and neglect
#social #politics
Немецкий экономист Альфред Отто Хиршман описал в своей книге 1970 года Exit, Voice, and Loyalty: Responses to Decline in Firms, Organizations, and States фреймворк взаимодействия потребителя с условным “товаром” снижающегося качества, в самом широком смысле. Основная концепция заключается в следующем: члены организации, будь то бизнес, государство или любая другая форма человеческого объединения, имеют, по сути, две возможные реакции, когда они видят, что организация демонстрирует снижение качества или выгоды для члена: они могут выйти (отказаться от отношений); или они могут высказать свое мнение (попытаться восстановить или улучшить отношения путем сообщения жалобы, претензии или предложения об изменениях).
Например, граждане страны могут отреагировать на усиление политических репрессий двумя способами: эмигрировать или выразить протест. Аналогично, работники могут решить уволиться с неприятной работы или выразить свою озабоченность в попытке улучшить ситуацию. Недовольные клиенты могут выбрать совершить покупку в другом месте или попросить менеджера.
Выход и голос сами по себе представляют союз между экономическими и политическими действиями. Выход ассоциируется с невидимой рукой Адама Смита, в которой покупатели и продавцы могут бесшумно перемещаться по рынку, постоянно формируя и разрушая отношения. Голос, с другой стороны, по своей природе является политическим и порой конфронтационным.
На основании этой концепции была выстроена модель Exit, Voice, Loyalty, Neglect (EVLN) используемая в сферах компаративной политики и организационного поведения. Модель включает двух агентов и их реакцию на изменения, начатые до начала игры. Первый агент обычно называется гражданином, а второй - правительством. В EVLN предполагается, что изменение, осуществленное до начала игры, было произведено правительством и нанесло негативный ущерб гражданину.
У гражданина есть четыре варианта действия:
• повысить голос (voice)
• проголосовать ногами (exit),
• занять позицию лояльности (loyalty) (пассивно ждать улучшения)
• занять позицию пренебрежения\игнорирования (neglect) (пассивно ждать ухудшения)
Лояльность организации (например, патриотизм или лояльность бренду) влияет на оценку затрат и выгод и снижает вероятность выхода, особенно там, где варианты выхода не столь привлекательны (или маловероятны). Некоторые работы подтверждают мнение Хиршмана о том, что повышение стоимости входа в (entry) и выхода из (exit) организации повышают вероятность использования голоса. Используя модель для проблемы эмиграции, можно провести аналогию с недовольными потребителями, покупающими товары в других местах. "Выход" означает отъезд из страны и миграцию в другое национальное государство, в то время как "голос" описывает возможность выражения недовольства, которое, как отметил Хиршман, "может быть градуированным, от слабого ворчания до насильственного протеста".
Exit, voice, loyalty and neglect
#social #politics
Твиттер клонит вправо
Одним из самых горячо обсуждаемых вопросов в социальных сетях является вопрос о том, как алгоритмическая предвзятость влияет на социальные сети. В Америке консерваторы утверждают, что Facebook и Twitter замалчивают или прямо цензурируют их взгляды. Левые возражают, что на этих сайтах процветают правые теории заговора, такие как QAnon.
Недавно в этих дебатах появился маловероятный арбитр: сам Twitter. В октябре он опубликовал документ, показывающий, что его алгоритм, который выбирает, какие твиты пользователи видят в определенном порядке, отдает предпочтение праволиберальным американским новостным сайтам. В шести из семи стран, где проводилось исследование, алгоритм также дал непропорционально большое преимущество законодателям от консервативных политических партий. В этом месяце Twitter поделился своими данными с журналом The Economist, что позволило проверить утверждения авторов.
Исследование опиралось на большой эксперимент. До 2016 года пользователи видели твиты только тех аккаунтов, за которыми они следовали, показанные в обратном хронологическом порядке. После запуска своего алгоритма Twitter оставил 1% пользователей в старой системе. Это позволило измерить, насколько часто алгоритм выдавал определенные твиты по сравнению с методом "обратной хронологии".
В апреле-августе 2020 года авторы использовали этот подход на 3 634 аккаунтах, принадлежащих законодателям из 32 политических партий. Хотя они не обнаружили политической предвзятости в отношении отдельных законодателей, они обнаружили наклон при группировке аккаунтов по партиям. Во всех странах, кроме Германии, "коэффициент усиления" алгоритма был ниже для членов левых партий, чем для членов правых партий.
Это расхождение могло возникнуть не только по идеологическим причинам. Чтобы проверить альтернативные варианты, данные Twitter загрузили в модель, которая учитывала объем усиления в каждой стране, долю голосов политических партий на последних выборах и то, были ли они в правительстве. Однако даже после внесения этих корректировок алгоритм по-прежнему отдавал предпочтение консервативным партиям.
В отличие от этого, доказательства предвзятости в пользу правых американских СМИ выглядели менее надежными. Алгоритм действительно давал дополнительное усиление источникам новостей, которые независимые группы, такие как Ad Fontes Media, классифицируют как консервативные. Однако идеология и точность (которую Ad Fontes, среди прочих, также оценивает) коррелируют друг с другом. И среди исследованных сайтов те, которые отличались наиболее строгим подбором источников и проверкой фактов, также имели тенденцию к левоцентристской политике.
The Economist
#politics
Одним из самых горячо обсуждаемых вопросов в социальных сетях является вопрос о том, как алгоритмическая предвзятость влияет на социальные сети. В Америке консерваторы утверждают, что Facebook и Twitter замалчивают или прямо цензурируют их взгляды. Левые возражают, что на этих сайтах процветают правые теории заговора, такие как QAnon.
Недавно в этих дебатах появился маловероятный арбитр: сам Twitter. В октябре он опубликовал документ, показывающий, что его алгоритм, который выбирает, какие твиты пользователи видят в определенном порядке, отдает предпочтение праволиберальным американским новостным сайтам. В шести из семи стран, где проводилось исследование, алгоритм также дал непропорционально большое преимущество законодателям от консервативных политических партий. В этом месяце Twitter поделился своими данными с журналом The Economist, что позволило проверить утверждения авторов.
Исследование опиралось на большой эксперимент. До 2016 года пользователи видели твиты только тех аккаунтов, за которыми они следовали, показанные в обратном хронологическом порядке. После запуска своего алгоритма Twitter оставил 1% пользователей в старой системе. Это позволило измерить, насколько часто алгоритм выдавал определенные твиты по сравнению с методом "обратной хронологии".
В апреле-августе 2020 года авторы использовали этот подход на 3 634 аккаунтах, принадлежащих законодателям из 32 политических партий. Хотя они не обнаружили политической предвзятости в отношении отдельных законодателей, они обнаружили наклон при группировке аккаунтов по партиям. Во всех странах, кроме Германии, "коэффициент усиления" алгоритма был ниже для членов левых партий, чем для членов правых партий.
Это расхождение могло возникнуть не только по идеологическим причинам. Чтобы проверить альтернативные варианты, данные Twitter загрузили в модель, которая учитывала объем усиления в каждой стране, долю голосов политических партий на последних выборах и то, были ли они в правительстве. Однако даже после внесения этих корректировок алгоритм по-прежнему отдавал предпочтение консервативным партиям.
В отличие от этого, доказательства предвзятости в пользу правых американских СМИ выглядели менее надежными. Алгоритм действительно давал дополнительное усиление источникам новостей, которые независимые группы, такие как Ad Fontes Media, классифицируют как консервативные. Однако идеология и точность (которую Ad Fontes, среди прочих, также оценивает) коррелируют друг с другом. И среди исследованных сайтов те, которые отличались наиболее строгим подбором источников и проверкой фактов, также имели тенденцию к левоцентристской политике.
The Economist
#politics
The Economist
According to Twitter, Twitter’s algorithm favours conservatives
Its data shows a bias aiding unreliable media, regardless of ideology, and right-wing political parties
Олдос Хаксли о врагах свободы
В 1958 году журналист Майк Уоллес взял интервью у Олдоса Хаксли. Хаксли говорил об угрозах демократии, обращая внимание на настоящее и будущее. Вместо того чтобы сосредоточиться на политическом и социальном неравенстве, он указал на технологии, которыми мы охотно пользуемся каждый день, особенно на те, которые способны отвлечь нас, например, телевидение. "Мы не должны быть застигнуты врасплох нашим собственным развитием технологий", - сказал он.
Хаксли подчеркнул, что для того, чтобы оставаться у власти, необходимо получить "согласие управляемых" (consent of the ruled). А для получения такого согласия, по его словам, необходимы "новые методы пропаганды", которые способны обойти "рациональную сторону человека и обратиться к его подсознанию, глубоким эмоциям и даже физиологии, ... заставив его на самом деле полюбить свое рабство". Сегодня наша способность делать рациональный выбор, в том числе и политический, мягко говоря ставится под сомнение.
Большинство считает, что технологические компании, ежедневно собирающие сотни данных о нас, делают это для того, чтобы предоставлять нам традиционную, "персонализированную" рекламу. Многие не против этого и не возражают против того, чтобы наши данные собирались для продажи нам таких товаров, как мыло или автомобили, или для рекомендации новой музыки, фильмов и телепередач. Однако технологические компании также используют наши данные для продажи нам политических программ и политиков, часто путем распространения пропаганды и дезинформации, намеренно вводящих в заблуждение материалов, предназначенных для использования наших уязвимостей и слабостей. Мы никогда не давали согласия на то, чтобы наши демократии были захвачены тем же процессом, который заставляет нас покупать один бренд вместо другого.
На момент интервью Хаксли только закончил писать серию эссе под названием "Враги свободы" (Enemies of Freedom). В начале интервью Уоллес попросил его уточнить, что или кого он называет врагом. Хаксли не назвал ни одного одинокого зловещего человека, но вместо этого говорил о "безличных силах... толкающих в направлении все меньшей и меньшей свободы". Он предположил, что "технологические устройства" могут быть использованы для ускорения процесса "навязывания контроля".
Тогда, в 1958 году Хаксли сказал: "Вся демократическая процедура ... основана на сознательном выборе на рациональной основе".
Битву за свободу и демократию можно проиграть без единого выстрела.
Интервью
#global #tech #politics
В 1958 году журналист Майк Уоллес взял интервью у Олдоса Хаксли. Хаксли говорил об угрозах демократии, обращая внимание на настоящее и будущее. Вместо того чтобы сосредоточиться на политическом и социальном неравенстве, он указал на технологии, которыми мы охотно пользуемся каждый день, особенно на те, которые способны отвлечь нас, например, телевидение. "Мы не должны быть застигнуты врасплох нашим собственным развитием технологий", - сказал он.
Хаксли подчеркнул, что для того, чтобы оставаться у власти, необходимо получить "согласие управляемых" (consent of the ruled). А для получения такого согласия, по его словам, необходимы "новые методы пропаганды", которые способны обойти "рациональную сторону человека и обратиться к его подсознанию, глубоким эмоциям и даже физиологии, ... заставив его на самом деле полюбить свое рабство". Сегодня наша способность делать рациональный выбор, в том числе и политический, мягко говоря ставится под сомнение.
Большинство считает, что технологические компании, ежедневно собирающие сотни данных о нас, делают это для того, чтобы предоставлять нам традиционную, "персонализированную" рекламу. Многие не против этого и не возражают против того, чтобы наши данные собирались для продажи нам таких товаров, как мыло или автомобили, или для рекомендации новой музыки, фильмов и телепередач. Однако технологические компании также используют наши данные для продажи нам политических программ и политиков, часто путем распространения пропаганды и дезинформации, намеренно вводящих в заблуждение материалов, предназначенных для использования наших уязвимостей и слабостей. Мы никогда не давали согласия на то, чтобы наши демократии были захвачены тем же процессом, который заставляет нас покупать один бренд вместо другого.
На момент интервью Хаксли только закончил писать серию эссе под названием "Враги свободы" (Enemies of Freedom). В начале интервью Уоллес попросил его уточнить, что или кого он называет врагом. Хаксли не назвал ни одного одинокого зловещего человека, но вместо этого говорил о "безличных силах... толкающих в направлении все меньшей и меньшей свободы". Он предположил, что "технологические устройства" могут быть использованы для ускорения процесса "навязывания контроля".
Тогда, в 1958 году Хаксли сказал: "Вся демократическая процедура ... основана на сознательном выборе на рациональной основе".
Битву за свободу и демократию можно проиграть без единого выстрела.
Интервью
#global #tech #politics
Misinformation, Disinformation, Malinformation
Как различать разновидности неправды? Обращаем внимание на три момента, касающиеся утверждения: насколько оно точно с фактической точки зрения, является ли оно политически или корыстно мотивированным, и знает ли человек, делающий утверждение, что оно вводит в заблуждение или является ложным.
Disinformation
Информация, распространяемая с намерением ввести в заблуждение, является дезинформацией. Дезинформация часто используется как общий термин для обозначения всей ложной информации, но мы отличаем ее от misinformation по намерению ввести в заблуждение.
Misinformation
Ложная или вводящая в заблуждение информация, распространяемая человеком, который считает ложную информацию истинной, является misinformation. Воздействие дезинформации и misinformation может быть одинаковым. От того, намеренно ли ложная или вводящая в заблуждение информация распространяется, зависит, каким из этих двух терминов она является.
Malinformation
Преднамеренная публикация частной информации в личных или частных интересах и преднамеренное манипулирование подлинным содержанием. Это часто делается путем переноса частной или разоблачительной информации о человеке, вырванной из контекста, в публичную сферу.
#politics #global
Как различать разновидности неправды? Обращаем внимание на три момента, касающиеся утверждения: насколько оно точно с фактической точки зрения, является ли оно политически или корыстно мотивированным, и знает ли человек, делающий утверждение, что оно вводит в заблуждение или является ложным.
Disinformation
Информация, распространяемая с намерением ввести в заблуждение, является дезинформацией. Дезинформация часто используется как общий термин для обозначения всей ложной информации, но мы отличаем ее от misinformation по намерению ввести в заблуждение.
Misinformation
Ложная или вводящая в заблуждение информация, распространяемая человеком, который считает ложную информацию истинной, является misinformation. Воздействие дезинформации и misinformation может быть одинаковым. От того, намеренно ли ложная или вводящая в заблуждение информация распространяется, зависит, каким из этих двух терминов она является.
Malinformation
Преднамеренная публикация частной информации в личных или частных интересах и преднамеренное манипулирование подлинным содержанием. Это часто делается путем переноса частной или разоблачительной информации о человеке, вырванной из контекста, в публичную сферу.
#politics #global
Mis-, dis-, and malinformation
What’s the difference between mis-, dis-, and malinformation?
I would prefer not to: симулякр оппозиции, румспринга и воспаление национальной идеи
Sometimes doing nothing is the most violent thing to do
Бартлби
У Германа Мелвилла, автора знаменитого “Моби Дика”, есть короткая история под названием “Писец Бартлби. История с Уолл-Стрит”. Рассказчик, безымянный адвокат работающий с юридическими документам в офисе на Уолл-Стрит, нанимает молодого Бартлби в качестве писца, для помощи в работе и переписывании документов от руки. Сначала Бартлби производит большой объем высококачественной работы, но однажды, когда его попросили помочь вычитать документ, Бартлби отвечает то, что вскоре становится его вечным ответом на каждую просьбу: "Я бы предпочел этого не делать". К ужасу рассказчика и раздражению других сотрудников, Бартлби начинает выполнять все меньше и меньше заданий и в конце концов не выполняет ни одного. Вместо этого он проводит долгие периоды времени, глядя в окно одного из офисов на кирпичную стену.
Бартлби - писатель, который увядает и (ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕР!)впоследствии умирает после того, как отказывается копировать других писателей. Точнее, его описывают как переписчика, "который упрямо отказывается продолжать писать то, что от него требуется". Весной 1851 года Мелвилл испытывал схожие чувства по поводу своей работы над "Моби-Диком".
Фуко и Жижек о власти и сопротивлении
Для Жижека эта история дает нам стратегию того, как справиться с нынешним геополитическим и экономическим тупиком, тем, что Марк Фишер назвал капиталистическим реализмом. Лучше делать ничего, чем вовлекаться в локализованные акты (localised acts), которые, в конечном счёте, лишь укрепляют бесперебойное функционирование системы. Опасна не столько пассивность, сколько псевдо-активность. Призыв “быть активным”, “делать что-то”, “участвовать”, всего лишь маскирует “пустотность” (nothingness) происходящего.
В “Истории сексуальности” Фуко есть фраза о том, что там, где есть власть/сила (power) – там есть и сопротивление (resistance), которое, в действительности, не является чем-то внешним по отношению к власти. Власть и сопротивление ей формируют “антагонистический корпус” (antagonistic enclosure) действия-противодействия, которые представляют собой две стороны одной монеты. Это ловушка.
На психоаналитическом сленге сопротивление власти является либидинальной инвестицией – оно, несомненно, приносит определенное удовольствие, которое придает смысл самой деятельности.
В каждой идеологии, законе или символическом порядке есть три слоя:
1. Эксплицитные, явные правила, запреты, стандарты и предписания.
2. Имплицитные, неявные практики, лазейки (loopholes) и неписанные правила, которые служат скрытым дополнением к эксплицитным.
2. И, наконец, “непристойное дополнение” (obscene supplement) третий слой, то, что порицается открыто, но позволяется втайне.
Если с первыми двумя всё более-менее понятно, то третий нуждается в расшифровке. Воспользуемся терминологией Жижека, который выделяет два элемента: идеологическую дезидентификацию или разотождествление (ideological disidentification) и заложенную трансгрессию (inherent transgression).
В каждой идеологии есть определённый зазор для трансгрессии – преступания границ существующего порядка – подумайте о протестных движениях, контркультуре и экоактивизме, которые никоим образом не пошатнули окружающий нас, согласно теории Марка Фишера, капиталистический реализм. Более того, он успешно поглотил и встроил их в свой глобальный “метаболизм”. Эта возможность трансгрессии как бы заложена в нём, в самом способе его существования, и не является вызовом, проблемой или препятствием. А идеологическая дезидентификация – механизм, посредством которого субъект пытается выйти за рамки идеологии, стать не- или антиидеологическим. Но эта кажущаяся свобода и дистанция – всего лишь симуляция. Пространства “свободы”, “протестности” и “нетаковости” – всего лишь эндосомы в макроструктуре общества.
Читать дальше
#philosophy #politics
Sometimes doing nothing is the most violent thing to do
Бартлби
У Германа Мелвилла, автора знаменитого “Моби Дика”, есть короткая история под названием “Писец Бартлби. История с Уолл-Стрит”. Рассказчик, безымянный адвокат работающий с юридическими документам в офисе на Уолл-Стрит, нанимает молодого Бартлби в качестве писца, для помощи в работе и переписывании документов от руки. Сначала Бартлби производит большой объем высококачественной работы, но однажды, когда его попросили помочь вычитать документ, Бартлби отвечает то, что вскоре становится его вечным ответом на каждую просьбу: "Я бы предпочел этого не делать". К ужасу рассказчика и раздражению других сотрудников, Бартлби начинает выполнять все меньше и меньше заданий и в конце концов не выполняет ни одного. Вместо этого он проводит долгие периоды времени, глядя в окно одного из офисов на кирпичную стену.
Бартлби - писатель, который увядает и (ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕР!)
Фуко и Жижек о власти и сопротивлении
Для Жижека эта история дает нам стратегию того, как справиться с нынешним геополитическим и экономическим тупиком, тем, что Марк Фишер назвал капиталистическим реализмом. Лучше делать ничего, чем вовлекаться в локализованные акты (localised acts), которые, в конечном счёте, лишь укрепляют бесперебойное функционирование системы. Опасна не столько пассивность, сколько псевдо-активность. Призыв “быть активным”, “делать что-то”, “участвовать”, всего лишь маскирует “пустотность” (nothingness) происходящего.
В “Истории сексуальности” Фуко есть фраза о том, что там, где есть власть/сила (power) – там есть и сопротивление (resistance), которое, в действительности, не является чем-то внешним по отношению к власти. Власть и сопротивление ей формируют “антагонистический корпус” (antagonistic enclosure) действия-противодействия, которые представляют собой две стороны одной монеты. Это ловушка.
На психоаналитическом сленге сопротивление власти является либидинальной инвестицией – оно, несомненно, приносит определенное удовольствие, которое придает смысл самой деятельности.
В каждой идеологии, законе или символическом порядке есть три слоя:
1. Эксплицитные, явные правила, запреты, стандарты и предписания.
2. Имплицитные, неявные практики, лазейки (loopholes) и неписанные правила, которые служат скрытым дополнением к эксплицитным.
2. И, наконец, “непристойное дополнение” (obscene supplement) третий слой, то, что порицается открыто, но позволяется втайне.
Если с первыми двумя всё более-менее понятно, то третий нуждается в расшифровке. Воспользуемся терминологией Жижека, который выделяет два элемента: идеологическую дезидентификацию или разотождествление (ideological disidentification) и заложенную трансгрессию (inherent transgression).
В каждой идеологии есть определённый зазор для трансгрессии – преступания границ существующего порядка – подумайте о протестных движениях, контркультуре и экоактивизме, которые никоим образом не пошатнули окружающий нас, согласно теории Марка Фишера, капиталистический реализм. Более того, он успешно поглотил и встроил их в свой глобальный “метаболизм”. Эта возможность трансгрессии как бы заложена в нём, в самом способе его существования, и не является вызовом, проблемой или препятствием. А идеологическая дезидентификация – механизм, посредством которого субъект пытается выйти за рамки идеологии, стать не- или антиидеологическим. Но эта кажущаяся свобода и дистанция – всего лишь симуляция. Пространства “свободы”, “протестности” и “нетаковости” – всего лишь эндосомы в макроструктуре общества.
Читать дальше
#philosophy #politics
Политика, психоделия и VR
Психоделический опыт прочно ассоциируется с чем-то трансцендентирующим феноменологию повседневности, выходом за рамки себя, встречей с богом, контактом с высшими силами, чувством единства с окружающими и всем миром. Тяга к запредельному простирается как в духовно-религиозной, так и в сугубо мирской плоскости. Свидетельства очевидцев трансформирующего психоделического опыта простираются от трип-репортов в соцсетях до откровений святых и шаманских инсайтов. Можно никогда так и не открыть двери восприятия, до самой предсмертной дозы эндогенных триптаминов, но даже в теории, на чужом опыте можно убедиться, что нам доступно куда больше того, что предлагает непосредственный контакт с окружающим.
Не так давно провели любопытный эксперимент, в котором с помощью VR-технологий у группы людей создали коллективный опыт ощущения себя сгустками энергии перетекающими друг в друга, с ослабленным ощущением эго и повышенным ощущением “связности” (connectedness) между собой. Представьте себе такую атмосферную спиритуальную кастанедовщину – вы сгусток энергии, рядом сгустки энергии, у вас нет четких границ, вы можете перетекать друг в друга, воспринимать другого как часть себя, а себя – как часть другого и третьего, и сразу как всех четверых. По результатам опросника ощущения испытуемых были сравнимы со схожим опытом “связности” и единения людей под действием психоделиков.
Group VR experiences can produce ego attenuation and connectedness comparable to psychedelics
Большинство побывавших в открытом космосе описывают свои ощущения от взгляда на наш голубой шарик из холодной и темной пустоты, как щемящее сердце благоговение. Многие отведавшие психоделиков, особенно в правильно оформленной обстановке, с подходящим социо-культурным бэкграундом и под присмотром специалистов, схожим образом описывают свой опыт, используя достаточно характерный набор слов: любовь, гармония, единство, растворение, блаженство, трансформация, и.т.д, и.т.п. Как и с дзенским сатори транслировать подобное привычными способами нужно, полезно, даже необходимо, но в какой-то степени все равно тщетно.
Используя психоделики и технологию виртуальной реальности мы можем конструировать восприятие и создавать иммерсивные перцептивные “опыты”. В “Brave New World” и “Island” Олдос Хаксли обстоятельно пофантазировал на тему возможной психоделической антиутопии, с населением убаюканным “сомой”, или утопии на острове Пала, где “мокша” выполняет совсем другую функцию. Проецируя пророчества Хаксли в сегодняшний день “сома” ассоциируется с косметической психофармакологией стабилизирующей буржуазную семью, а “мокша” – с психоделиками, переживающими ренессанс.
Читать дальше
#авторское #politics #self
Психоделический опыт прочно ассоциируется с чем-то трансцендентирующим феноменологию повседневности, выходом за рамки себя, встречей с богом, контактом с высшими силами, чувством единства с окружающими и всем миром. Тяга к запредельному простирается как в духовно-религиозной, так и в сугубо мирской плоскости. Свидетельства очевидцев трансформирующего психоделического опыта простираются от трип-репортов в соцсетях до откровений святых и шаманских инсайтов. Можно никогда так и не открыть двери восприятия, до самой предсмертной дозы эндогенных триптаминов, но даже в теории, на чужом опыте можно убедиться, что нам доступно куда больше того, что предлагает непосредственный контакт с окружающим.
Не так давно провели любопытный эксперимент, в котором с помощью VR-технологий у группы людей создали коллективный опыт ощущения себя сгустками энергии перетекающими друг в друга, с ослабленным ощущением эго и повышенным ощущением “связности” (connectedness) между собой. Представьте себе такую атмосферную спиритуальную кастанедовщину – вы сгусток энергии, рядом сгустки энергии, у вас нет четких границ, вы можете перетекать друг в друга, воспринимать другого как часть себя, а себя – как часть другого и третьего, и сразу как всех четверых. По результатам опросника ощущения испытуемых были сравнимы со схожим опытом “связности” и единения людей под действием психоделиков.
Group VR experiences can produce ego attenuation and connectedness comparable to psychedelics
Большинство побывавших в открытом космосе описывают свои ощущения от взгляда на наш голубой шарик из холодной и темной пустоты, как щемящее сердце благоговение. Многие отведавшие психоделиков, особенно в правильно оформленной обстановке, с подходящим социо-культурным бэкграундом и под присмотром специалистов, схожим образом описывают свой опыт, используя достаточно характерный набор слов: любовь, гармония, единство, растворение, блаженство, трансформация, и.т.д, и.т.п. Как и с дзенским сатори транслировать подобное привычными способами нужно, полезно, даже необходимо, но в какой-то степени все равно тщетно.
Используя психоделики и технологию виртуальной реальности мы можем конструировать восприятие и создавать иммерсивные перцептивные “опыты”. В “Brave New World” и “Island” Олдос Хаксли обстоятельно пофантазировал на тему возможной психоделической антиутопии, с населением убаюканным “сомой”, или утопии на острове Пала, где “мокша” выполняет совсем другую функцию. Проецируя пророчества Хаксли в сегодняшний день “сома” ассоциируется с косметической психофармакологией стабилизирующей буржуазную семью, а “мокша” – с психоделиками, переживающими ренессанс.
Читать дальше
#авторское #politics #self
Репутационный каскад и эндогенная популярность авторитарных лидеров
Война делает лидера популярным, хоть вы нападаете, хоть на вас напали. Вспучивание рейтинга и рост общественной поддержки, которые ещё называют ралли (rally), объясняют всплеском патриотизма и прищученными медиа. Однако, что имеется в виду под “публичной поддержкой”? Журналюгам на камеру говорится одно, а дома на кухне – другое. Однако, стоит помнить, что люди существа конформные, это ещё батька социологии – Эмиль Дюркгейм – расписывал в “Элементарных формах религиозной жизни”.
Наш врожденный конформизм объясняет работу информационных каскадов, когда индивид, наблюдая за действиями тех, кто его опережает, оптимально следует поведению предыдущего индивида, не считаясь с собственной информацией. Вы первокурсник, пришли сдавать экзамен в летнюю сессию (вторую в своей жизни), преподаватель смотрит ваш средний балл в первую сессию и устало спрашивает “Вас четвёрка устроит? Соглашайтесь, забирайте зачётку и валите пить пиво, пока я добрый и не передумал”. Окрылённые вы катите на курилку, выдохнуть, а там уже организуется коллективный план пропивания всех наличных. Стоит ли говорить, что подготовка к следующему экзамену подождёт? Конформизм и каскад – все пьянствовать, а я не откраиваюсь от коллектива.
A Theory of Fads, Fashion, Custom, and Cultural Change as Informational Cascades
В политической сфере свидетельства популярности правящего режима (а царь-то наш ого-го!) могут побудить некоторых индивидов принять и демонстрировать / выражать вслух более благоприятные оценки действующего лидера (ну да, ну да, ничего такой). Однако аналогичный механизм может привести и к противоположному результату: информация о том, что поддержка режима снижается или что оппозиция властям становится социально желательной, может побудить индивидов (искренне) принять менее благоприятные оценки режима.
Модель репутационного каскада предполагает, что новая информация о поддержке режима может побудить людей, ложно сообщивших о поддержке властей (фальсификация преференций – на словах за царя, а на деле дулю в кармане держит), раскрыть свои истинные предпочтения, полагая, что их предпочтения разделяются более широко, чем считалось ранее. Например, опросы общественного мнения, свидетельствующие о росте оппозиции режиму, могут побудить людей, которые ранее лишь в частном порядке не одобряли деятельность властей, раскрыть свои искренние предпочтения теперь, когда публичное выражение оппозиции считается обычным делом. Возможна и обратная ситуация: по мере дискредитации политиков люди, в частном порядке поддерживающие их, могут открыто выразить свое несогласие с ними.
Теория репутационного каскада может объяснить появление всплесков патриотизма, которые в большинстве теорий ставятся во главу угла при ралли, но при этом не предполагается, что все, кто выражает такой патриотизм,
(а) искренне его испытывают
и (б) действительно считают лидера олицетворением нации.
То есть, по крайней мере, часть того, что исследования общественного мнения фиксируют как патриотизм, на самом деле может быть лишь публичным выражением патриотизма, расходящимся с частными установками. Национальный репрезентативный панельный опрос о митингах с экспериментом по спискам (list experiment) и эконометрическим анализом показал, что три четверти тех, кто митинговал в поддержку путина после аннексии россией Крыма, в той или иной форме занимались притворством (dissembling), и что это притворство развивалось в виде быстрого каскада, причем социальные сети вместе с телевидением подпитывали представления о том, что это социально желательно.
Читать дальше
P.S. Ссылки в конце публикации.
#psychology #politics
Война делает лидера популярным, хоть вы нападаете, хоть на вас напали. Вспучивание рейтинга и рост общественной поддержки, которые ещё называют ралли (rally), объясняют всплеском патриотизма и прищученными медиа. Однако, что имеется в виду под “публичной поддержкой”? Журналюгам на камеру говорится одно, а дома на кухне – другое. Однако, стоит помнить, что люди существа конформные, это ещё батька социологии – Эмиль Дюркгейм – расписывал в “Элементарных формах религиозной жизни”.
Наш врожденный конформизм объясняет работу информационных каскадов, когда индивид, наблюдая за действиями тех, кто его опережает, оптимально следует поведению предыдущего индивида, не считаясь с собственной информацией. Вы первокурсник, пришли сдавать экзамен в летнюю сессию (вторую в своей жизни), преподаватель смотрит ваш средний балл в первую сессию и устало спрашивает “Вас четвёрка устроит? Соглашайтесь, забирайте зачётку и валите пить пиво, пока я добрый и не передумал”. Окрылённые вы катите на курилку, выдохнуть, а там уже организуется коллективный план пропивания всех наличных. Стоит ли говорить, что подготовка к следующему экзамену подождёт? Конформизм и каскад – все пьянствовать, а я не откраиваюсь от коллектива.
A Theory of Fads, Fashion, Custom, and Cultural Change as Informational Cascades
В политической сфере свидетельства популярности правящего режима (а царь-то наш ого-го!) могут побудить некоторых индивидов принять и демонстрировать / выражать вслух более благоприятные оценки действующего лидера (ну да, ну да, ничего такой). Однако аналогичный механизм может привести и к противоположному результату: информация о том, что поддержка режима снижается или что оппозиция властям становится социально желательной, может побудить индивидов (искренне) принять менее благоприятные оценки режима.
Модель репутационного каскада предполагает, что новая информация о поддержке режима может побудить людей, ложно сообщивших о поддержке властей (фальсификация преференций – на словах за царя, а на деле дулю в кармане держит), раскрыть свои истинные предпочтения, полагая, что их предпочтения разделяются более широко, чем считалось ранее. Например, опросы общественного мнения, свидетельствующие о росте оппозиции режиму, могут побудить людей, которые ранее лишь в частном порядке не одобряли деятельность властей, раскрыть свои искренние предпочтения теперь, когда публичное выражение оппозиции считается обычным делом. Возможна и обратная ситуация: по мере дискредитации политиков люди, в частном порядке поддерживающие их, могут открыто выразить свое несогласие с ними.
Теория репутационного каскада может объяснить появление всплесков патриотизма, которые в большинстве теорий ставятся во главу угла при ралли, но при этом не предполагается, что все, кто выражает такой патриотизм,
(а) искренне его испытывают
и (б) действительно считают лидера олицетворением нации.
То есть, по крайней мере, часть того, что исследования общественного мнения фиксируют как патриотизм, на самом деле может быть лишь публичным выражением патриотизма, расходящимся с частными установками. Национальный репрезентативный панельный опрос о митингах с экспериментом по спискам (list experiment) и эконометрическим анализом показал, что три четверти тех, кто митинговал в поддержку путина после аннексии россией Крыма, в той или иной форме занимались притворством (dissembling), и что это притворство развивалось в виде быстрого каскада, причем социальные сети вместе с телевидением подпитывали представления о том, что это социально желательно.
Читать дальше
P.S. Ссылки в конце публикации.
#psychology #politics
Национализм: вымышленные сообщества
"Независимо от фактического неравенства и эксплуатации, которые могут преобладать в каждой из них, нация всегда мыслится как глубокое, горизонтальное товарищество. В конечном счете именно это братство делает возможным на протяжении последних двух столетий для стольких миллионов людей не столько убивать, сколько с готовностью умирать за столь ограниченные фантазии."
– Бенедикт Андерсон
“Воображаемые сообщества” (Imagined communities)
Подумайте о национализме мигрантов: Евреи в США, борющиеся за создание государства на Ближнем Востоке, или тамилы в Норвегии, добивающиеся создания собственного государства в Шри-Ланке. Некоторые из наиболее ярых сикхских националистов находятся в Австралии и Канаде - благодаря Интернету и дешевым авиабилетам. А уж наша украинская диаспора по всему миру…
Для каждого уха это слово звучит с разными оттенками, но по сути мы окружены тем, что Майкл Биллиг в своей одноименной книге назвал “банальным национализмом": флаги в повседневном контексте, спортивные соревнования, национальные песни, символы на деньгах, популярные выражения и обороты речи, патриотические клубы, использование в национальной прессе подразумеваемого единства, например, использование таких терминов, как НАШИ: премьер-министр, погода, футбольная команда, "внутренние" и "международные" новости. Мы окунаемся в них с детства, и благодаря повсеместности, постоянному повторению и насаждению их государственными институтами, они становятся частью кристаллической решётки нашего эго.
Наличие одной нации означает, что должна существовать другая нация, по отношению к которой можно строить самоопределение. Таким образом, Андерсон выступает за социальное конструирование наций как политических образований, имеющих ограниченные пространственные и демографические рамки, а не как органических, вечных образований. Он пишет:
Нация представляется суверенной потому, что эта концепция родилась в эпоху, когда Просвещение и революция разрушали легитимность божественного, иерархического династического царства... Нации мечтают быть свободными... Мерилом и эмблемой этой свободы является суверенное государство.
Идея нации, как новый способ концептуализации государственного суверенитета и правления возникла, как он считает, в конце XVIII века, чтобы заменить прежний монархический или религиозный порядки. Это правление должно было быть ограничено определенным населением и территорией над которыми государство, прикрываясь национальностью, могло осуществлять власть.
Основу для современной нации как формы воображаемого сообщества заложило слияние капитализма и печатных технологий с фатальным разнообразием человеческого языка, а также массовая миграция и массовая коммуникация.
"Печатный капитализм" благодаря стандартизации национальных календарей, часов и языка нашел свое воплощение в книгах и ежедневных газетах. Это породило у людей ощущение одновременного национального опыта, поскольку они были в курсе событий, происходящих в их собственной стране и за рубежом. Газеты "позволили быстро растущему числу людей думать о себе и соотносить себя с другими совершенно по-новому" создав “пространство смыслов” как плоскость совместной трактовки реальности.
#culture #global #politics
"Независимо от фактического неравенства и эксплуатации, которые могут преобладать в каждой из них, нация всегда мыслится как глубокое, горизонтальное товарищество. В конечном счете именно это братство делает возможным на протяжении последних двух столетий для стольких миллионов людей не столько убивать, сколько с готовностью умирать за столь ограниченные фантазии."
– Бенедикт Андерсон
“Воображаемые сообщества” (Imagined communities)
Подумайте о национализме мигрантов: Евреи в США, борющиеся за создание государства на Ближнем Востоке, или тамилы в Норвегии, добивающиеся создания собственного государства в Шри-Ланке. Некоторые из наиболее ярых сикхских националистов находятся в Австралии и Канаде - благодаря Интернету и дешевым авиабилетам. А уж наша украинская диаспора по всему миру…
Для каждого уха это слово звучит с разными оттенками, но по сути мы окружены тем, что Майкл Биллиг в своей одноименной книге назвал “банальным национализмом": флаги в повседневном контексте, спортивные соревнования, национальные песни, символы на деньгах, популярные выражения и обороты речи, патриотические клубы, использование в национальной прессе подразумеваемого единства, например, использование таких терминов, как НАШИ: премьер-министр, погода, футбольная команда, "внутренние" и "международные" новости. Мы окунаемся в них с детства, и благодаря повсеместности, постоянному повторению и насаждению их государственными институтами, они становятся частью кристаллической решётки нашего эго.
Наличие одной нации означает, что должна существовать другая нация, по отношению к которой можно строить самоопределение. Таким образом, Андерсон выступает за социальное конструирование наций как политических образований, имеющих ограниченные пространственные и демографические рамки, а не как органических, вечных образований. Он пишет:
Нация представляется суверенной потому, что эта концепция родилась в эпоху, когда Просвещение и революция разрушали легитимность божественного, иерархического династического царства... Нации мечтают быть свободными... Мерилом и эмблемой этой свободы является суверенное государство.
Идея нации, как новый способ концептуализации государственного суверенитета и правления возникла, как он считает, в конце XVIII века, чтобы заменить прежний монархический или религиозный порядки. Это правление должно было быть ограничено определенным населением и территорией над которыми государство, прикрываясь национальностью, могло осуществлять власть.
Основу для современной нации как формы воображаемого сообщества заложило слияние капитализма и печатных технологий с фатальным разнообразием человеческого языка, а также массовая миграция и массовая коммуникация.
"Печатный капитализм" благодаря стандартизации национальных календарей, часов и языка нашел свое воплощение в книгах и ежедневных газетах. Это породило у людей ощущение одновременного национального опыта, поскольку они были в курсе событий, происходящих в их собственной стране и за рубежом. Газеты "позволили быстро растущему числу людей думать о себе и соотносить себя с другими совершенно по-новому" создав “пространство смыслов” как плоскость совместной трактовки реальности.
#culture #global #politics
Алгоритмический популизм
Что такое популизм? В своей книге, которая так и называется, Ян-Вернер Мюллер определяет его как
"особое моралистическое воображение политики, способ восприятия политического мира, который ставит морально чистый и полностью единый - но, в конечном счете вымышленный - народ против элит, которые считаются коррумпированными или каким-либо другим образом морально неполноценными. ... Помимо того, что популисты антиэлитарны, они еще и всегда антиплюралисты: популисты утверждают, что они, и только они, представляют народ."
В интерактивно-социолингвистической онтологии популистского дискурса он понимается не как
Простым языком: популизм, это не “мёртвая теория” или идеология (высеченная в скрижалях и размноженная на принтере (
Нет никакого “абсолютного”, вневременного популизма, так как изначально это был ярлык для движения и новой политической партии в условиях двухпартийной системы. В сегодняшних реалиях это фактические коммуникативные акты, посредством которых популисты становятся популистами.
Ключевой момент в том, что эти акты всегда (массово) опосредованы. В исследованиях популизма СМИ если и упоминаются, то в основном как часть истеблишмента искажающая политическую реальность. Когда же "популисты" приходят к власти, то они татаро-монгольским набегом проносятся по медиаландшафту, превращая государственные СМИ в рупоры правительства, и карая / выжигая / засыпая солью независимые медиа. Нигде СМИ не описываются и не анализируются как часть хронотопной природы популизма. И это момент, в котором стоит адаптировать концепцию “популизма” к реальности политиков срущих в твиттере.
Читать дальше
Art: Aleksandar Todorovic
#culture #politics #global
Что такое популизм? В своей книге, которая так и называется, Ян-Вернер Мюллер определяет его как
"особое моралистическое воображение политики, способ восприятия политического мира, который ставит морально чистый и полностью единый - но, в конечном счете вымышленный - народ против элит, которые считаются коррумпированными или каким-либо другим образом морально неполноценными. ... Помимо того, что популисты антиэлитарны, они еще и всегда антиплюралисты: популисты утверждают, что они, и только они, представляют народ."
В интерактивно-социолингвистической онтологии популистского дискурса он понимается не как
"текст", а как взаимодействие и, следовательно, фокусируется на реляционных и хронотопических* (шо-шо?) характеристиках популизма.Простым языком: популизм, это не “мёртвая теория” или идеология (высеченная в скрижалях и размноженная на принтере (
“текст”)), а “пласт” коммуникативных актов (взаимодействий / реляций) привязанных к месту, времени и пространству в социальной стратиграфии (как останки организмов сохранённые в определенную эпоху в определенном месте геологической летописи). Нет никакого “абсолютного”, вневременного популизма, так как изначально это был ярлык для движения и новой политической партии в условиях двухпартийной системы. В сегодняшних реалиях это фактические коммуникативные акты, посредством которых популисты становятся популистами.
Ключевой момент в том, что эти акты всегда (массово) опосредованы. В исследованиях популизма СМИ если и упоминаются, то в основном как часть истеблишмента искажающая политическую реальность. Когда же "популисты" приходят к власти, то они татаро-монгольским набегом проносятся по медиаландшафту, превращая государственные СМИ в рупоры правительства, и карая / выжигая / засыпая солью независимые медиа. Нигде СМИ не описываются и не анализируются как часть хронотопной природы популизма. И это момент, в котором стоит адаптировать концепцию “популизма” к реальности политиков срущих в твиттере.
Читать дальше
Art: Aleksandar Todorovic
#culture #politics #global
Истишхади
Истишхад (араб. اِسْتِشْهَادٌ, латинизированное: istišhād) - арабское слово, означающее "мученичество", "смерть мученика" или "героическая смерть"от корня араб. شهد, латинизированное: shahida "свидетельствовать").
В стихах Корана 3:169-171 говорится о том, что грехи верующих, которые "умрут на пути Бога", будут прощены Аллахом и перенесены в рай, не дожидаясь Судного дня, как другие верующие.
"И не считайте мертвыми тех, кто убит на пути Аллаха, - они живы и получают пропитание от своего Господа, радуясь тому, что дал им Аллах по Своей милости, и радуются они ради тех, кто, оставшись позади них, еще не присоединился к ним, и нет у них страха, и не печалятся они. Они радуются из-за благосклонности Аллаха и Его милости, и что Аллах не расточает награды верующих". (Q.3:169-171)
Из завещаний палестинских смертников:
"Как прекрасно, когда осколки моих костей становятся ответом, который взрывает врага, не из любви к убийству, но чтобы мы могли жить по-другому. Мы не поем песни смерти, а читаем гимны жизни. Мы умираем, чтобы жили будущие поколения".
Мохаммед аль-Гуль, операция в Иерусалиме, 18 июня 2002 г.
-----
"Я хотел бы иметь столько жизней, чтобы снова и снова мстить и отвечать на многочисленные расправы и многочисленные оскорбления, нанесенные палестинскому народу".
Махер Хабишех, операция в Хайфе, 2 декабря 2001 г.
-----
"Мы должны защищать нашу благословенную землю от оккупантов до последней капли крови в наших жилах. Мы будем сражаться с ними до тех пор, пока не вернутся Яффа, Хайфа и Ашкелон".
Махмуд Салем, операция в Ашдоде, 14 марта 2004 г.
-----
"Нация, овладевшая индустрией смерти, непобедима".
Фуад аль-Хурани, операция в Иерусалиме, 9 марта 2002 г.
-----
"Тот, кто думает, что джихад победит без крови, наверняка разочаровался".
Махмуд Мармаш, операция в Нетании, 18 мая 2001 г.
-----
"Мы, мученики, можем говорить меньше, так как поняли, что кровь говорит громче".
Самер Шавахна, операция в Хадере, 29 ноября 2001 г.
-----
"Что толку в жизни, если смерть преследует нас со всех сторон? Мы пойдем к ней прежде, чем она придет к нам, и отомстим за себя прежде, чем умрем".
Аят Аль-Ахрас, Иерусалимская операция, 29 марта 2002 г.
-----
"Кровь - единственный путь к победе; все решения о капитуляции падут, а кровь мучеников-смертников (истишхадийин) останется свидетелем и маяком".
Рагеб Джарадат, Хайфская операция, 10 апреля 2002 г.
-----
"Битва навязана всем; не ждите у дверей завтрашнего дня, за которыми вас не ждет ничего, кроме унижения".
Хишам Хамад, поселение Нетзарим в секторе Газа, 11 ноября 1994 г.
-----
"У мученичества нет законов; его не совершают ни молодые, ни старые; его обязан совершить любой мусульманин, будь он женат, холост или очень стар".
Рафик Хаммад, операция в Тель-Авиве, 10 октября 2002 г.
-----
"Герои - это те, кто своей кровью пишет историю своего народа, своими телами строит славу, а своими черепами - неприступные крепости".
Саид аль-Хутари, Тель-Авивская операция, 1 июня 2001 г.
-----
"Если Палестинская национальная администрация, Израиль и Клинтон смогут помешать мне встретиться с моим Господом и осуществить мою мученическую операцию, я скажу им - вперед. Мои дети для меня не дороже Бога и родины".
Сулиман Тахайна, операция в Иерусалиме, 5 ноября 1998 г.
-----
"Единственный путь для того, кто ищет бессмертия, - это мученичество; я говорю тем, кто отстал и не стремится стать мучениками, если я и вы не принесем жертву, кто принесет?".
Салах Шакер, операция в Нетании, 22 января 1995 г.
-----
Задачка по теории игр и психологически/стратегическому мышлению: как можно "контрить" стратегию смертников?
Palestinian Suicide Martyrs (Isthishhadiyin): Facts and Figures
#книги #politics
Истишхад (араб. اِسْتِشْهَادٌ, латинизированное: istišhād) - арабское слово, означающее "мученичество", "смерть мученика" или "героическая смерть"от корня араб. شهد, латинизированное: shahida "свидетельствовать").
В стихах Корана 3:169-171 говорится о том, что грехи верующих, которые "умрут на пути Бога", будут прощены Аллахом и перенесены в рай, не дожидаясь Судного дня, как другие верующие.
"И не считайте мертвыми тех, кто убит на пути Аллаха, - они живы и получают пропитание от своего Господа, радуясь тому, что дал им Аллах по Своей милости, и радуются они ради тех, кто, оставшись позади них, еще не присоединился к ним, и нет у них страха, и не печалятся они. Они радуются из-за благосклонности Аллаха и Его милости, и что Аллах не расточает награды верующих". (Q.3:169-171)
Из завещаний палестинских смертников:
"Как прекрасно, когда осколки моих костей становятся ответом, который взрывает врага, не из любви к убийству, но чтобы мы могли жить по-другому. Мы не поем песни смерти, а читаем гимны жизни. Мы умираем, чтобы жили будущие поколения".
Мохаммед аль-Гуль, операция в Иерусалиме, 18 июня 2002 г.
-----
"Я хотел бы иметь столько жизней, чтобы снова и снова мстить и отвечать на многочисленные расправы и многочисленные оскорбления, нанесенные палестинскому народу".
Махер Хабишех, операция в Хайфе, 2 декабря 2001 г.
-----
"Мы должны защищать нашу благословенную землю от оккупантов до последней капли крови в наших жилах. Мы будем сражаться с ними до тех пор, пока не вернутся Яффа, Хайфа и Ашкелон".
Махмуд Салем, операция в Ашдоде, 14 марта 2004 г.
-----
"Нация, овладевшая индустрией смерти, непобедима".
Фуад аль-Хурани, операция в Иерусалиме, 9 марта 2002 г.
-----
"Тот, кто думает, что джихад победит без крови, наверняка разочаровался".
Махмуд Мармаш, операция в Нетании, 18 мая 2001 г.
-----
"Мы, мученики, можем говорить меньше, так как поняли, что кровь говорит громче".
Самер Шавахна, операция в Хадере, 29 ноября 2001 г.
-----
"Что толку в жизни, если смерть преследует нас со всех сторон? Мы пойдем к ней прежде, чем она придет к нам, и отомстим за себя прежде, чем умрем".
Аят Аль-Ахрас, Иерусалимская операция, 29 марта 2002 г.
-----
"Кровь - единственный путь к победе; все решения о капитуляции падут, а кровь мучеников-смертников (истишхадийин) останется свидетелем и маяком".
Рагеб Джарадат, Хайфская операция, 10 апреля 2002 г.
-----
"Битва навязана всем; не ждите у дверей завтрашнего дня, за которыми вас не ждет ничего, кроме унижения".
Хишам Хамад, поселение Нетзарим в секторе Газа, 11 ноября 1994 г.
-----
"У мученичества нет законов; его не совершают ни молодые, ни старые; его обязан совершить любой мусульманин, будь он женат, холост или очень стар".
Рафик Хаммад, операция в Тель-Авиве, 10 октября 2002 г.
-----
"Герои - это те, кто своей кровью пишет историю своего народа, своими телами строит славу, а своими черепами - неприступные крепости".
Саид аль-Хутари, Тель-Авивская операция, 1 июня 2001 г.
-----
"Если Палестинская национальная администрация, Израиль и Клинтон смогут помешать мне встретиться с моим Господом и осуществить мою мученическую операцию, я скажу им - вперед. Мои дети для меня не дороже Бога и родины".
Сулиман Тахайна, операция в Иерусалиме, 5 ноября 1998 г.
-----
"Единственный путь для того, кто ищет бессмертия, - это мученичество; я говорю тем, кто отстал и не стремится стать мучениками, если я и вы не принесем жертву, кто принесет?".
Салах Шакер, операция в Нетании, 22 января 1995 г.
-----
Задачка по теории игр и психологически/стратегическому мышлению: как можно "контрить" стратегию смертников?
Palestinian Suicide Martyrs (Isthishhadiyin): Facts and Figures
#книги #politics
Европейская ностальгия по былому
Ностальгия – это политический инструмент. Политические предприниматели слева и справа рисуют картины якобы лучшего прошлого, возбуждают недовольство настоящим и тревогу за будущее. Ультраправые, в частности, во многих европейских странах сумели успешно сформировать антиправительственный дискурс с помощью риторики "заката золотого века" – пробзділось шось у Датському князівстві.
Проперженные (от слова “пердеть") пыльные дедовские идентичности основанные на внутригрупповом фаворитизме и этноцентризме предлагаются в качестве янтаря традиций, в котором полагается застыть в толще веков, чтобы избежать тлетворных процессов распада вызванных быстрыми темпами общественных изменений. Дед воевал, отец жилы рвал – целину подымал, а внук вообще внучкой стал. O блядська Данія, пиздець всім сподіванням!
Вот результаты репрезентативного опроса, проведенного в июле 2018 года, в котором приняли участие 10 885 граждан Евросоюза:
▪️ Большинство европейского населения можно отнести к ностальгирующим. 67% считают, что раньше мир был лучше.
▪️ Чувство ностальгии наиболее выражено у итальянских респондентов и н меньше всего - среди польских респондентов. 77% итальянцев считают, что мир
что раньше мир был лучше, в то время как 59% поляков считают так же.
▪️ Более или менее равные доли французских, немецких и испанских респондентов испытывают чувство ностальгии. 65% французов, 61% немцев и 64% испанцев считают, что раньше мир был лучше.
▪️ Менее всего ностальгия выражена у молодых респондентов – тех, кому меньше 25 лет.
▪️ Мужчины более склонны к ностальгии, чем женщины, – 53% против 47% соответственно.
▪️ Большинство респондентов (53%), испытывающих ностальгию, относят себя к правой части политического спектра, в то время как те, кто не испытывает ностальгии (58%) относят себя скорее к левой части политического спектра.
▪️ 78% ностальгирующих считают, что недавние иммигранты не хотят не хотят вписываться в общество, в то время как 63% тех, кто не испытывает ностальгии, считают так же.
▪️ 53% ностальгирующих считают, что иммигранты отнимают работу у коренных жителей, в то время как только 30% тех, кто не испытывает ностальгии, считают так же.
▪️ Ностальгирующие не сильно отличаются от неностальгирующих в отношении Европы - за одним исключением. Хотя подавляющее большинство тех, кто не испытывает ностальгии, хотят остаться в ЕС (82%), то меньшая часть ностальгирующих желает этого (67%).
▪️ Борьба с терроризмом является главным приоритетом для тех, кто испытывает ностальгию (60%), затем следует управление миграцией (51%). Только 47% тех, кто не испытывает ностальгии, считают, что борьба с терроризмом должна быть главным политическим приоритетом в будущем, за ним следуют 43% тех, кто считает, что миграция.
The Power of the Past: How Nostalgia Shapes European Public Opinion
По теме:
• Promised land
• Ностальгия: потемкинская деревня Потерянного Рая
• Некроархаика: forever again
• Тирания нерожденных: аборты, суверенитет и ностальгический национализм
#politics
Ностальгия – это политический инструмент. Политические предприниматели слева и справа рисуют картины якобы лучшего прошлого, возбуждают недовольство настоящим и тревогу за будущее. Ультраправые, в частности, во многих европейских странах сумели успешно сформировать антиправительственный дискурс с помощью риторики "заката золотого века" – пробзділось шось у Датському князівстві.
Проперженные (от слова “пердеть") пыльные дедовские идентичности основанные на внутригрупповом фаворитизме и этноцентризме предлагаются в качестве янтаря традиций, в котором полагается застыть в толще веков, чтобы избежать тлетворных процессов распада вызванных быстрыми темпами общественных изменений. Дед воевал, отец жилы рвал – целину подымал, а внук вообще внучкой стал. O блядська Данія, пиздець всім сподіванням!
Вот результаты репрезентативного опроса, проведенного в июле 2018 года, в котором приняли участие 10 885 граждан Евросоюза:
▪️ Большинство европейского населения можно отнести к ностальгирующим. 67% считают, что раньше мир был лучше.
▪️ Чувство ностальгии наиболее выражено у итальянских респондентов и н меньше всего - среди польских респондентов. 77% итальянцев считают, что мир
что раньше мир был лучше, в то время как 59% поляков считают так же.
▪️ Более или менее равные доли французских, немецких и испанских респондентов испытывают чувство ностальгии. 65% французов, 61% немцев и 64% испанцев считают, что раньше мир был лучше.
▪️ Менее всего ностальгия выражена у молодых респондентов – тех, кому меньше 25 лет.
▪️ Мужчины более склонны к ностальгии, чем женщины, – 53% против 47% соответственно.
▪️ Большинство респондентов (53%), испытывающих ностальгию, относят себя к правой части политического спектра, в то время как те, кто не испытывает ностальгии (58%) относят себя скорее к левой части политического спектра.
▪️ 78% ностальгирующих считают, что недавние иммигранты не хотят не хотят вписываться в общество, в то время как 63% тех, кто не испытывает ностальгии, считают так же.
▪️ 53% ностальгирующих считают, что иммигранты отнимают работу у коренных жителей, в то время как только 30% тех, кто не испытывает ностальгии, считают так же.
▪️ Ностальгирующие не сильно отличаются от неностальгирующих в отношении Европы - за одним исключением. Хотя подавляющее большинство тех, кто не испытывает ностальгии, хотят остаться в ЕС (82%), то меньшая часть ностальгирующих желает этого (67%).
▪️ Борьба с терроризмом является главным приоритетом для тех, кто испытывает ностальгию (60%), затем следует управление миграцией (51%). Только 47% тех, кто не испытывает ностальгии, считают, что борьба с терроризмом должна быть главным политическим приоритетом в будущем, за ним следуют 43% тех, кто считает, что миграция.
The Power of the Past: How Nostalgia Shapes European Public Opinion
По теме:
• Promised land
• Ностальгия: потемкинская деревня Потерянного Рая
• Некроархаика: forever again
• Тирания нерожденных: аборты, суверенитет и ностальгический национализм
#politics
