Богиня Ран: хозяйка морских глубин
В суровом и величественном мире скандинавской мифологии, где боги правили Асгардом, а йотуны обитали в ледяных пустошах, особое место занимала Ран — грозная и одновременно притягательная богиня моря. Она не принадлежала к числу асов или ванов, но ее власть над бескрайними водными просторами была неоспорима, а ее влияние на судьбы мореплавателей – огромно. Хозяйка морей, владычица бездонных глубин, жена великана Эгира — Ран олицетворяет ту дикую, первозданную женскую силу, которую веками пытались укротить, объяснить или затоптать. Не получилось.
В древнескандинавских легендах Ран собирает погибших моряков в свои сети — она не спасает. Она забирает. Не потому, что зла, а потому что море — ее стихия, и она — его живая душа.
Каждая из нас хоть раз ощущала себя Ран — когда нам говорили «будь мягче», «не злись», «не перегибай». Когда наше «нет» вызывало панику. Когда наше «да» требовало мужества. Когда мы тонули в ожиданиях, но всплывали — потому что в нас была глубина.
Ран напоминает: ты не обязана быть понятной, не обязана быть спасенной. Ты — сама себе море. Ты можешь любить, можешь прощать, можешь быть доброй — но, если тебя уронят за борт, ты не утонешь. Ты вспомнишь, кем ты была до того, как тебя сделали «удобной». И станешь собой.
Хватит молчать. Хватит терпеть. Хватит тонуть в чужих решениях. В каждом голосе, который звучит в поддержку других женщин, есть частица Ран. В каждом шаге против насилия, против несправедливости, против умолчания — есть ее дыхание.
Ты не обязана быть тихой. Ты — глубина. Ты — волна. Ты — Ран.
Авторка: Заря Эргашева
#НемолчиУз #женщиныбогини
В суровом и величественном мире скандинавской мифологии, где боги правили Асгардом, а йотуны обитали в ледяных пустошах, особое место занимала Ран — грозная и одновременно притягательная богиня моря. Она не принадлежала к числу асов или ванов, но ее власть над бескрайними водными просторами была неоспорима, а ее влияние на судьбы мореплавателей – огромно. Хозяйка морей, владычица бездонных глубин, жена великана Эгира — Ран олицетворяет ту дикую, первозданную женскую силу, которую веками пытались укротить, объяснить или затоптать. Не получилось.
В древнескандинавских легендах Ран собирает погибших моряков в свои сети — она не спасает. Она забирает. Не потому, что зла, а потому что море — ее стихия, и она — его живая душа.
Каждая из нас хоть раз ощущала себя Ран — когда нам говорили «будь мягче», «не злись», «не перегибай». Когда наше «нет» вызывало панику. Когда наше «да» требовало мужества. Когда мы тонули в ожиданиях, но всплывали — потому что в нас была глубина.
Ран напоминает: ты не обязана быть понятной, не обязана быть спасенной. Ты — сама себе море. Ты можешь любить, можешь прощать, можешь быть доброй — но, если тебя уронят за борт, ты не утонешь. Ты вспомнишь, кем ты была до того, как тебя сделали «удобной». И станешь собой.
Хватит молчать. Хватит терпеть. Хватит тонуть в чужих решениях. В каждом голосе, который звучит в поддержку других женщин, есть частица Ран. В каждом шаге против насилия, против несправедливости, против умолчания — есть ее дыхание.
Ты не обязана быть тихой. Ты — глубина. Ты — волна. Ты — Ран.
Авторка: Заря Эргашева
#НемолчиУз #женщиныбогини
Послеродовая депрессия — это не «просто гормоны»
Иногда женщина становится матерью — и оказывается в темноте.
Тело болит. Ребёнок требует круглосуточного внимания.
А внутри — тревога, раздражение, вина, отрешённость.
Но хуже всего даже не это. Хуже — ощущение, что «со мной что-то не так».
Потому что «я же должна быть счастливой»,
«другие справляются»,
«это всё просто усталость».
Это может быть послеродовая депрессия.
И она требует не силы воли, а поддержки и помощи.
Как она выглядит?
У каждой — по-разному.
Кто-то плачет ночью, чтобы никто не видел.
Кто-то замолкает.
Кто-то раздражается на всё и всех.
Кто-то говорит: «Я плохая мать».
Кто-то — вообще ничего не говорит.
Это не слабость. Не истерика.
Это психическое состояние, вызванное гормональной перестройкой, отсутствием сна, перегрузкой и одиночеством.
Чем это опасно?
Послеродовая депрессия может длиться месяцы или даже годы, если её игнорировать.
Она подтачивает тело, психику, отношения.
Может привести к разводу, травме, хронической тревоге, суицидальным мыслям.
Но если её заметить вовремя — она лечится.
Мягко.
Через поддержку. Снятие напряжения.
И — главное — через признание, что это происходит.
Что делать, если ты узнала в этом себя?
– Не обесценивай. Ты не обязана быть сильной.
– Попроси помощи. Уговори себя хотя бы поговорить.
– Обратись к специалисту. Это не «странно», это забота.
– Дыши. Ешь. Спи, когда можно. Даже по 20 минут.
– Напоминай себе: ты не одна. С тобой всё в порядке. Это пройдёт.
Если ты — партнёр и заметил, что с ней что-то не так
– Не говори «перебесишься» или «всё же нормально».
– Говори: «Я рядом. Я вижу. Я не отвернусь».
– Не дави — предлагай.
– Заботься о ней, не только о ребёнке.
– Слушай. Не исправляй. Просто слушай.
– Предложи вместе найти специалиста.
– И главное: не исчезай. Даже если страшно.
Материнство не должно быть выживанием.
Поддержка — это не роскошь, а необходимость.
И если сейчас тебе тяжело — это не делает тебя плохой.
Это просто значит, что ты устала быть одна в этом всём.
Ты не одна. Тебя видно. И тебе можно помочь.
#НеМолчиУз #немолчи_бинго
Иногда женщина становится матерью — и оказывается в темноте.
Тело болит. Ребёнок требует круглосуточного внимания.
А внутри — тревога, раздражение, вина, отрешённость.
Но хуже всего даже не это. Хуже — ощущение, что «со мной что-то не так».
Потому что «я же должна быть счастливой»,
«другие справляются»,
«это всё просто усталость».
Это может быть послеродовая депрессия.
И она требует не силы воли, а поддержки и помощи.
Как она выглядит?
У каждой — по-разному.
Кто-то плачет ночью, чтобы никто не видел.
Кто-то замолкает.
Кто-то раздражается на всё и всех.
Кто-то говорит: «Я плохая мать».
Кто-то — вообще ничего не говорит.
Это не слабость. Не истерика.
Это психическое состояние, вызванное гормональной перестройкой, отсутствием сна, перегрузкой и одиночеством.
Чем это опасно?
Послеродовая депрессия может длиться месяцы или даже годы, если её игнорировать.
Она подтачивает тело, психику, отношения.
Может привести к разводу, травме, хронической тревоге, суицидальным мыслям.
Но если её заметить вовремя — она лечится.
Мягко.
Через поддержку. Снятие напряжения.
И — главное — через признание, что это происходит.
Что делать, если ты узнала в этом себя?
– Не обесценивай. Ты не обязана быть сильной.
– Попроси помощи. Уговори себя хотя бы поговорить.
– Обратись к специалисту. Это не «странно», это забота.
– Дыши. Ешь. Спи, когда можно. Даже по 20 минут.
– Напоминай себе: ты не одна. С тобой всё в порядке. Это пройдёт.
Если ты — партнёр и заметил, что с ней что-то не так
– Не говори «перебесишься» или «всё же нормально».
– Говори: «Я рядом. Я вижу. Я не отвернусь».
– Не дави — предлагай.
– Заботься о ней, не только о ребёнке.
– Слушай. Не исправляй. Просто слушай.
– Предложи вместе найти специалиста.
– И главное: не исчезай. Даже если страшно.
Материнство не должно быть выживанием.
Поддержка — это не роскошь, а необходимость.
И если сейчас тебе тяжело — это не делает тебя плохой.
Это просто значит, что ты устала быть одна в этом всём.
Ты не одна. Тебя видно. И тебе можно помочь.
#НеМолчиУз #немолчи_бинго
24-летняя жительница Нагпура добилась ареста своего 32-летнего мужа, взломав его WhatsApp и обнаружив, что он совершал сексуальное насилие и шантажировал нескольких женщин. Она также заявила, что муж принуждал её к неестественным сексуальным практикам и порнографическим действиям. Кроме того, женщина помогла 19-летней девушке, пережившей изнасилование, подать жалобу, что привело к аресту обвиняемого.
По данным полиции, мужчина использовал вымышленные имена, чтобы обманывать женщин, заманивая их на мероприятия, такие как духовные церемонии. Его жена подала иск о жестоком обращении, обвиняя мужа в принуждении к «порнографическим действиям» и неестественным сексуальным требованиям.
Подозревая супруга в изменах, женщина клонировала его телефон и взломала WhatsApp, где нашла компрометирующие фото и видео с другими женщинами. В переписках она обнаружила, что муж скрывал свой брак, вымогал деньги и шантажировал жертв, используя их интимные материалы. Обвиняемый, владевший магазином кухонной утвари в Нагпуре, встречался с женщинами в отелях в пригородах.
Жена связалась с несколькими жертвами и убедила их обратиться в полицию. В итоге 19-летняя девушка, подвергшаяся насилию, подала жалобу. Она рассказала, что обвиняемый представился Сахилом Шармой, скрыл свой брак и ребёнка, а также обещал жениться на ней. Девушка, приехавшая в Нагпур на учёбу, сообщила, что мужчина продал её кольцо и вымогал деньги.
«Девушка была напугана, но мы убедили её подать жалобу. Жена обвиняемого рассказала, что он одновременно обманывал четырёх-пять женщин», — сообщил старший офицер полиции участка Пачпаоли.
Против обвиняемого возбуждено дело по статьям Бхаратия Ньяя Санхита (BNS) за изнасилование, сокрытие личности, шантаж и вымогательство.
Источник: indiatoday.in
#НеМолчиУз #насилиевмире
По данным полиции, мужчина использовал вымышленные имена, чтобы обманывать женщин, заманивая их на мероприятия, такие как духовные церемонии. Его жена подала иск о жестоком обращении, обвиняя мужа в принуждении к «порнографическим действиям» и неестественным сексуальным требованиям.
Подозревая супруга в изменах, женщина клонировала его телефон и взломала WhatsApp, где нашла компрометирующие фото и видео с другими женщинами. В переписках она обнаружила, что муж скрывал свой брак, вымогал деньги и шантажировал жертв, используя их интимные материалы. Обвиняемый, владевший магазином кухонной утвари в Нагпуре, встречался с женщинами в отелях в пригородах.
Жена связалась с несколькими жертвами и убедила их обратиться в полицию. В итоге 19-летняя девушка, подвергшаяся насилию, подала жалобу. Она рассказала, что обвиняемый представился Сахилом Шармой, скрыл свой брак и ребёнка, а также обещал жениться на ней. Девушка, приехавшая в Нагпур на учёбу, сообщила, что мужчина продал её кольцо и вымогал деньги.
«Девушка была напугана, но мы убедили её подать жалобу. Жена обвиняемого рассказала, что он одновременно обманывал четырёх-пять женщин», — сообщил старший офицер полиции участка Пачпаоли.
Против обвиняемого возбуждено дело по статьям Бхаратия Ньяя Санхита (BNS) за изнасилование, сокрытие личности, шантаж и вымогательство.
Источник: indiatoday.in
#НеМолчиУз #насилиевмире
Анни Эрно — «Годы»
От 1940-х до начала 2000-х — как хроника времени, но не через даты, а через ощущения, личные воспоминания, культурные коды, социальные изменения и исторические события.
Анни Эрно выстраивает коллективный портрет страны и эпохи. Она наблюдает за тем, как меняется жизнь во Франции, особенно жизнь женщин. Как появляются новые технологии, исчезают старые страхи, трансформируется язык. При этом её собственный опыт вплетён в общее течение времени — не как исповедь, а как хронология перемен.
За этот роман Эрно была удостоена Нобелевской премии по литературе.
Подготовила: Росина Ангалышева
Источник: Forbes Woman
#НеМолчиУз #женскаялитература #книгиXXIвека #феминизм
От 1940-х до начала 2000-х — как хроника времени, но не через даты, а через ощущения, личные воспоминания, культурные коды, социальные изменения и исторические события.
Анни Эрно выстраивает коллективный портрет страны и эпохи. Она наблюдает за тем, как меняется жизнь во Франции, особенно жизнь женщин. Как появляются новые технологии, исчезают старые страхи, трансформируется язык. При этом её собственный опыт вплетён в общее течение времени — не как исповедь, а как хронология перемен.
За этот роман Эрно была удостоена Нобелевской премии по литературе.
Подготовила: Росина Ангалышева
Источник: Forbes Woman
#НеМолчиУз #женскаялитература #книгиXXIвека #феминизм
Очередной случай домогательств в метрополитене Ташкента
4 апреля 2025 года некий Мухаммадбек Абдумаликов, выходя из вагона метро, схватил другую пассажирку за интимную часть тела. Пострадавшая сразу же обратилась за помощью к сотрудникам метрополитена. Попытка скрыться не помогла: Абдумаликов был задержан и вскоре предстал перед судом.
Суд, рассмотрев все материалы дела, признал его виновным по статьям 41-1 (Сексуальное домогательство) и 194 (Невыполнение законных требований сотрудника ОВД) Административного кодекса. По совокупности статей ему назначили наказание в виде 5 суток административного ареста. Также он обязан компенсировать расходы на содержание в спецприёмнике (15% от БРВ за каждый день).
Мы регулярно получаем истории от женщин, которые сталкиваются с подобным поведением в транспорте. Напомним, что в метрополитене в каждом вагоне и на станциях установлены камеры, по которым можно отследить действия нарушителя. Главное - не молчать, а обращаться за помощью к сотрудникам и писать заявления. Благодаря активным действиям потерпевшей этот случай не остался безнаказанным.
🟣 Напоминаем: домогательство — это насилие. Если вы стали свидетелем или пострадали от домогательств в транспорте — сразу реагируйте и сообщайте об этом.
#НемолчиУз #Домогательства #НетНасилию #Законы #универсальные5суток
4 апреля 2025 года некий Мухаммадбек Абдумаликов, выходя из вагона метро, схватил другую пассажирку за интимную часть тела. Пострадавшая сразу же обратилась за помощью к сотрудникам метрополитена. Попытка скрыться не помогла: Абдумаликов был задержан и вскоре предстал перед судом.
Суд, рассмотрев все материалы дела, признал его виновным по статьям 41-1 (Сексуальное домогательство) и 194 (Невыполнение законных требований сотрудника ОВД) Административного кодекса. По совокупности статей ему назначили наказание в виде 5 суток административного ареста. Также он обязан компенсировать расходы на содержание в спецприёмнике (15% от БРВ за каждый день).
Мы регулярно получаем истории от женщин, которые сталкиваются с подобным поведением в транспорте. Напомним, что в метрополитене в каждом вагоне и на станциях установлены камеры, по которым можно отследить действия нарушителя. Главное - не молчать, а обращаться за помощью к сотрудникам и писать заявления. Благодаря активным действиям потерпевшей этот случай не остался безнаказанным.
🟣 Напоминаем: домогательство — это насилие. Если вы стали свидетелем или пострадали от домогательств в транспорте — сразу реагируйте и сообщайте об этом.
#НемолчиУз #Домогательства #НетНасилию #Законы #универсальные5суток
Исторический сдвиг: на Олимпиаде 2028 года женщин будет больше, чем мужчин
Олимпийские игры в Лос-Анджелесе 2028 года войдут в историю не только благодаря новым видам спорта, но и беспрецедентному достижению в сфере гендерного равенства: впервые в истории Олимпиады женщин-участниц будет больше, чем мужчин.
В основной программе, рассчитанной на 10 500 спортсменов, предусмотрено 5 333 квоты для женщин и 5 167 — для мужчин. Таким образом, участие женщин не только достигло равенства, но и впервые превзошло мужское. Дополнительные квоты на новые дисциплины (бейсбол/софтбол, крикет, флаг-футбол, лакросс и сквош) также распределены почти поровну: 322 места для женщин и 376 — для мужчин.
Из 351 медального события:
• 161 — в женском зачёте,
• 165 — в мужском,
• 25 — в смешанном формате.
Футбол станет символом перемен: в олимпийском турнире впервые выступят больше женских команд (16), чем мужских (12). Водное поло также демонстрирует прогресс — количество женских сборных увеличено, участие женщин выравнивается. В боксе введена новая весовая категория для женщин, что обеспечивает полное гендерное соответствие в соревнованиях.
Программа LA28 расширяет формат смешанных дисциплин: мужчины и женщины будут выступать вместе в стрельбе из лука, лёгкой атлетике (эстафета 4x100 м), гольфе, спортивной гимнастике, настольном теннисе, прибрежной гребле и пляжном спринте.
Добавлены и новые дистанции: в плавании появятся 50-метровые заплывы на спине, баттерфляем и брассом для обоих полов; в гребле дебютирует смешанная двойка в пляжном спринте. В баскетболе 3x3, впервые представленном в Токио, теперь будет участвовать по 12 команд у мужчин и женщин.
Решения о включении новых дисциплин принимались на основе заявок международных федераций. Основными принципами остались инклюзивность, устойчивость, внимание к интересам спортсменов и борьба с дискриминацией (см. официальный источник).
Мы верим, что спорт — это не только арена силы, но и пространство для равных прав и возможностей. Поддерживая женщин в спорте, мы делаем шаг к более справедливому обществу — на стадионе, в семье и в стране.
Подготовила: Росина Ангалышева
#НеМолчиУз #ЖенщиныВСпорте #ИсторическийСдвиг
Олимпийские игры в Лос-Анджелесе 2028 года войдут в историю не только благодаря новым видам спорта, но и беспрецедентному достижению в сфере гендерного равенства: впервые в истории Олимпиады женщин-участниц будет больше, чем мужчин.
В основной программе, рассчитанной на 10 500 спортсменов, предусмотрено 5 333 квоты для женщин и 5 167 — для мужчин. Таким образом, участие женщин не только достигло равенства, но и впервые превзошло мужское. Дополнительные квоты на новые дисциплины (бейсбол/софтбол, крикет, флаг-футбол, лакросс и сквош) также распределены почти поровну: 322 места для женщин и 376 — для мужчин.
Из 351 медального события:
• 161 — в женском зачёте,
• 165 — в мужском,
• 25 — в смешанном формате.
Футбол станет символом перемен: в олимпийском турнире впервые выступят больше женских команд (16), чем мужских (12). Водное поло также демонстрирует прогресс — количество женских сборных увеличено, участие женщин выравнивается. В боксе введена новая весовая категория для женщин, что обеспечивает полное гендерное соответствие в соревнованиях.
Программа LA28 расширяет формат смешанных дисциплин: мужчины и женщины будут выступать вместе в стрельбе из лука, лёгкой атлетике (эстафета 4x100 м), гольфе, спортивной гимнастике, настольном теннисе, прибрежной гребле и пляжном спринте.
Добавлены и новые дистанции: в плавании появятся 50-метровые заплывы на спине, баттерфляем и брассом для обоих полов; в гребле дебютирует смешанная двойка в пляжном спринте. В баскетболе 3x3, впервые представленном в Токио, теперь будет участвовать по 12 команд у мужчин и женщин.
Решения о включении новых дисциплин принимались на основе заявок международных федераций. Основными принципами остались инклюзивность, устойчивость, внимание к интересам спортсменов и борьба с дискриминацией (см. официальный источник).
Мы верим, что спорт — это не только арена силы, но и пространство для равных прав и возможностей. Поддерживая женщин в спорте, мы делаем шаг к более справедливому обществу — на стадионе, в семье и в стране.
Подготовила: Росина Ангалышева
#НеМолчиУз #ЖенщиныВСпорте #ИсторическийСдвиг
Как воспитание мальчиков и девочек формирует восприятие насилия
Воспитание мальчиков и девочек в рамках традиционных гендерных ролей оказывает значительное влияние на их восприятие и отношение к насилию. С раннего возраста детям прививаются определённые стереотипы: мальчиков поощряют к проявлению силы и доминирования, тогда как девочек учат быть покорными и терпеливыми. Это формирует у мальчиков склонность к агрессивному поведению, а у девочек к принятию роли жертвы.
Исследования показывают, что мальчики, воспитывающиеся в условиях жёсткой дисциплины и авторитарного контроля, чаще проявляют физическую агрессию, считая насилие допустимым способом решения конфликтов.
Девочки, напротив, в таких условиях могут воспринимать насилие как норму, особенно если оно исходит от близких людей. Это приводит к тому, что они реже обращаются за помощью и чаще остаются в абьюзивных отношениях.
Кроме того, дети, пережившие насилие в семье, имеют искажённое представление о границах допустимого поведения. Они могут считать насилие проявлением заботы или любви, что затрудняет распознавание и прекращение насильственных отношений в будущем.
Для предотвращения таких последствий необходимо пересматривать подходы к воспитанию, отказываясь от жёстких гендерных стереотипов. Важно учить детей уважению к личным границам, умению выражать эмоции и разрешать конфликты без применения силы. Создание безопасной и поддерживающей среды способствует формированию здоровых моделей поведения и снижает риск развития насильственных тенденций.
Таким образом, отказ от традиционных гендерных ролей в воспитании и акцент на эмоциональное развитие и уважение к другим являются ключевыми факторами в формировании у детей адекватного восприятия насилия и способности противостоять ему.
Севинч
#НеМолчиУз #воспитаниебезнасилия #здоровыеграницы
Воспитание мальчиков и девочек в рамках традиционных гендерных ролей оказывает значительное влияние на их восприятие и отношение к насилию. С раннего возраста детям прививаются определённые стереотипы: мальчиков поощряют к проявлению силы и доминирования, тогда как девочек учат быть покорными и терпеливыми. Это формирует у мальчиков склонность к агрессивному поведению, а у девочек к принятию роли жертвы.
Исследования показывают, что мальчики, воспитывающиеся в условиях жёсткой дисциплины и авторитарного контроля, чаще проявляют физическую агрессию, считая насилие допустимым способом решения конфликтов.
Девочки, напротив, в таких условиях могут воспринимать насилие как норму, особенно если оно исходит от близких людей. Это приводит к тому, что они реже обращаются за помощью и чаще остаются в абьюзивных отношениях.
Кроме того, дети, пережившие насилие в семье, имеют искажённое представление о границах допустимого поведения. Они могут считать насилие проявлением заботы или любви, что затрудняет распознавание и прекращение насильственных отношений в будущем.
Для предотвращения таких последствий необходимо пересматривать подходы к воспитанию, отказываясь от жёстких гендерных стереотипов. Важно учить детей уважению к личным границам, умению выражать эмоции и разрешать конфликты без применения силы. Создание безопасной и поддерживающей среды способствует формированию здоровых моделей поведения и снижает риск развития насильственных тенденций.
Таким образом, отказ от традиционных гендерных ролей в воспитании и акцент на эмоциональное развитие и уважение к другим являются ключевыми факторами в формировании у детей адекватного восприятия насилия и способности противостоять ему.
Севинч
#НеМолчиУз #воспитаниебезнасилия #здоровыеграницы
Вы правда думаете, что в альтернативной реальности без Клары Цеткин и Розы Люксембург вы бы пили какао с фиалками в волосах и читали стихи на балконе?
А не шили за копейки, рожали каждый год и молились, чтобы муж не отлупил в пятницу, как обычно?
⠀
Реальность такова:
⠀
85% женщин в дореволюционной Европе — крестьянки. Не “вышивают гладью”, а горбатятся в поле, стирают руками, рожают в стоге сена, теряют зубы и детей, не знают слова “отдых” и хоронят детей без возможности взять больничный или поплакаться психологу.
⠀
Платье? Одно. Универсальное. Свадебное, похоронное, на праздник и в церковь.
⠀
Книги? В лучшем случае — Библия. Читать умели не все.
⠀
Праздная жизнь? Только у 1% женщин — и то если повезло родиться не в семье служанки. Иначе — стирать их нижнее бельё.
⠀
Личная жизнь? Это когда тебя в 14 выдают за соседа вдовца, чтобы было кому печку топить.
⠀
Даже Джейн Остин, чей образ так любят романтизировать, не была обеспеченной дамой — у неё было пару платьев и почти не было денег. И только чудом она могла писать книги, только потому, что не вышла замуж и была “обузой на шее у родственников”.
⠀
Ирония в том, что нынешние женщины, сидя в уютных квартирах с вай-фаем и шкафом с платьями, ругают феминизм — тот самый, который и дал им право жить одной, зарабатывать, ругаться на феминизм в интернетике, получать образование, разводиться, не рожать, носить брюки и даже не шить.
⠀
А теперь главный поворот:
Феминистки не отменили привилегированный класс. Он как был, так и остался.
Как и тогда, богатые девушки могут позволить себе “ходить начитанными в платьишках”, с дипломом из престижного вуза и тихой жизнью в доме с колоннами. Но феминизм дал возможность остальным — тем, кто не родился в роскоши — учиться, работать, быть независимой и выбирать.
⠀
Клара и Роза боролись не за то, чтобы “мы шли на завод”, а за то, чтобы у нас был выбор: завод, университет, декрет, свой бизнес или вообще ничего. Даже писать чушь в сети — это тоже привилегия, выбитая феминистками.
⠀
Так что если вы тоскуете по временам “женственности”, просто спросите себя:
Вы точно были бы баронессой?
А не той, кто в 13 лет вышла замуж за дядьку. Или той, чью жизнь никто и не записал.
Minimizary
⠀
#НемолчиУз #феминизмнужен
А не шили за копейки, рожали каждый год и молились, чтобы муж не отлупил в пятницу, как обычно?
⠀
Реальность такова:
⠀
85% женщин в дореволюционной Европе — крестьянки. Не “вышивают гладью”, а горбатятся в поле, стирают руками, рожают в стоге сена, теряют зубы и детей, не знают слова “отдых” и хоронят детей без возможности взять больничный или поплакаться психологу.
⠀
Платье? Одно. Универсальное. Свадебное, похоронное, на праздник и в церковь.
⠀
Книги? В лучшем случае — Библия. Читать умели не все.
⠀
Праздная жизнь? Только у 1% женщин — и то если повезло родиться не в семье служанки. Иначе — стирать их нижнее бельё.
⠀
Личная жизнь? Это когда тебя в 14 выдают за соседа вдовца, чтобы было кому печку топить.
⠀
Даже Джейн Остин, чей образ так любят романтизировать, не была обеспеченной дамой — у неё было пару платьев и почти не было денег. И только чудом она могла писать книги, только потому, что не вышла замуж и была “обузой на шее у родственников”.
⠀
Ирония в том, что нынешние женщины, сидя в уютных квартирах с вай-фаем и шкафом с платьями, ругают феминизм — тот самый, который и дал им право жить одной, зарабатывать, ругаться на феминизм в интернетике, получать образование, разводиться, не рожать, носить брюки и даже не шить.
⠀
А теперь главный поворот:
Феминистки не отменили привилегированный класс. Он как был, так и остался.
Как и тогда, богатые девушки могут позволить себе “ходить начитанными в платьишках”, с дипломом из престижного вуза и тихой жизнью в доме с колоннами. Но феминизм дал возможность остальным — тем, кто не родился в роскоши — учиться, работать, быть независимой и выбирать.
⠀
Клара и Роза боролись не за то, чтобы “мы шли на завод”, а за то, чтобы у нас был выбор: завод, университет, декрет, свой бизнес или вообще ничего. Даже писать чушь в сети — это тоже привилегия, выбитая феминистками.
⠀
Так что если вы тоскуете по временам “женственности”, просто спросите себя:
Вы точно были бы баронессой?
А не той, кто в 13 лет вышла замуж за дядьку. Или той, чью жизнь никто и не записал.
Minimizary
⠀
#НемолчиУз #феминизмнужен
Лусия Берлин — «Руководство для домработниц»
Сборник рассказов, написанных в XX веке, стал сенсацией спустя 11 лет после смерти авторки. При жизни её проза оставалась вне мейнстрима, но в 2015 году «Руководство для домработниц» стало настоящим открытием.
Проза Лусии Берлин — как драгоценный камень. Каждая история — это осколок реальности, одновременно автобиографичный и универсальный. Её героини — медсёстры, уборщицы, женщины, пережившие аборты, зависимость, бедность, одиночество. Это не собирательные образы, а живые, противоречивые люди — с болью и юмором, с правом на ошибку и слабость.
Берлин знала, о чём пишет — она сама работала в самых разных сферах. Её текст говорит, что даже в самых тяжёлых историях есть достоинство и жажда жизни.
🎬 За десять дней мы говорили о книгах, вошедших в список ста лучших произведений XXI века по версии The New York Times. Это не просто сильные тексты, а попытка зафиксировать, как женщины описывают настоящее — через утрату и память, через городские трущобы и семейные кухни, через революции и повседневность.
Если вам близка одна из этих историй — стоит пойти дальше. Прочитать продолжение. Узнать об авторке. Или просто отложить книгу на потом, но не забыть.
Подготовила: Росина Ангалышева
Источник: Forbes Woman
#НеМолчиУз #женскаялитература #книгиXXIвека #феминизм
Сборник рассказов, написанных в XX веке, стал сенсацией спустя 11 лет после смерти авторки. При жизни её проза оставалась вне мейнстрима, но в 2015 году «Руководство для домработниц» стало настоящим открытием.
Проза Лусии Берлин — как драгоценный камень. Каждая история — это осколок реальности, одновременно автобиографичный и универсальный. Её героини — медсёстры, уборщицы, женщины, пережившие аборты, зависимость, бедность, одиночество. Это не собирательные образы, а живые, противоречивые люди — с болью и юмором, с правом на ошибку и слабость.
Берлин знала, о чём пишет — она сама работала в самых разных сферах. Её текст говорит, что даже в самых тяжёлых историях есть достоинство и жажда жизни.
🎬 За десять дней мы говорили о книгах, вошедших в список ста лучших произведений XXI века по версии The New York Times. Это не просто сильные тексты, а попытка зафиксировать, как женщины описывают настоящее — через утрату и память, через городские трущобы и семейные кухни, через революции и повседневность.
Если вам близка одна из этих историй — стоит пойти дальше. Прочитать продолжение. Узнать об авторке. Или просто отложить книгу на потом, но не забыть.
Подготовила: Росина Ангалышева
Источник: Forbes Woman
#НеМолчиУз #женскаялитература #книгиXXIвека #феминизм
Что такое вторичная виктимизация и почему это опасно?
Вторичная виктимизация — это не просто сложный термин. Это то, что происходит каждый раз, когда женщина, пережившая насилие, сталкивается с равнодушием, обвинениями, недоверием или унизительными процедурами вместо помощи и поддержки.
Она приходит в милицию — и слышит: «А почему ты пошла туда одна?», «Ты уверена, что это было насилие?», «Может, ты сама его спровоцировала?». Она оказывается в больнице — и чувствует себя так, будто должна что-то доказывать.
Иногда ей задают грубые вопросы, не объясняют, что с ней делают, или заставляют проходить повторный осмотр, не считаясь с её состоянием. И всё это — в момент, когда она уже пережила травму.
Так начинается вторая травма. Вторая, но не менее болезненная. Потому что вместо защиты система оставляет её одну — в страхе, в стыде, в молчании.
Вторичная виктимизация может усиливать симптомы посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), способствовать развитию депрессии, тревожности и чувства изоляции. Многие женщины после негативного опыта больше не обращаются за помощью вовсе.
Когда поддержка нужна, как воздух, им приходится бороться за неё или — чаще — отказываться, чтобы не травмироваться снова.
И это не преувеличение. Согласно отчёту Бюро статистики юстиции США, в 2022 году уровень насильственных преступлений в стране вырос, но только 21% жертв сексуализированного насилия сообщили об этом в полицию.
Недоверие к системе, страх обвинений и вторая травма — среди основных причин.
А теперь посмотрите на комментарии под новостями. «Сама виновата». «Что она ожидала?». «Не пошла бы — ничего бы не было».
Это — тоже вторичная виктимизация. Только уже не в кабинете врача или милиционера, а в обществе, которое продолжает оправдывать насилие и перекладывать ответственность на пострадавшую.
Во второй части мы поговорим о том, что может изменить эту ситуацию — и почему здесь важна роль каждого из нас: от следователя и врача до подруги или соседа.
Подготовила: Росина Ангалышева
#НеМолчиУз #ВторичнаяВиктимизация #ПТСР
Вторичная виктимизация — это не просто сложный термин. Это то, что происходит каждый раз, когда женщина, пережившая насилие, сталкивается с равнодушием, обвинениями, недоверием или унизительными процедурами вместо помощи и поддержки.
Она приходит в милицию — и слышит: «А почему ты пошла туда одна?», «Ты уверена, что это было насилие?», «Может, ты сама его спровоцировала?». Она оказывается в больнице — и чувствует себя так, будто должна что-то доказывать.
Иногда ей задают грубые вопросы, не объясняют, что с ней делают, или заставляют проходить повторный осмотр, не считаясь с её состоянием. И всё это — в момент, когда она уже пережила травму.
Так начинается вторая травма. Вторая, но не менее болезненная. Потому что вместо защиты система оставляет её одну — в страхе, в стыде, в молчании.
Вторичная виктимизация может усиливать симптомы посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), способствовать развитию депрессии, тревожности и чувства изоляции. Многие женщины после негативного опыта больше не обращаются за помощью вовсе.
Когда поддержка нужна, как воздух, им приходится бороться за неё или — чаще — отказываться, чтобы не травмироваться снова.
И это не преувеличение. Согласно отчёту Бюро статистики юстиции США, в 2022 году уровень насильственных преступлений в стране вырос, но только 21% жертв сексуализированного насилия сообщили об этом в полицию.
Недоверие к системе, страх обвинений и вторая травма — среди основных причин.
А теперь посмотрите на комментарии под новостями. «Сама виновата». «Что она ожидала?». «Не пошла бы — ничего бы не было».
Это — тоже вторичная виктимизация. Только уже не в кабинете врача или милиционера, а в обществе, которое продолжает оправдывать насилие и перекладывать ответственность на пострадавшую.
Во второй части мы поговорим о том, что может изменить эту ситуацию — и почему здесь важна роль каждого из нас: от следователя и врача до подруги или соседа.
Подготовила: Росина Ангалышева
#НеМолчиУз #ВторичнаяВиктимизация #ПТСР
В Асакинском районе учитель получил 5 суток за домогательства к ученице и издевательства над учеником
В ноябре 2024 года Неъматов Хусанбой, учитель одной из школ Асакинского района в кабинете обнял несовершеннолетнюю ученицу и поцеловал в лицо. Девочка отпрянула и выбежала из кабинета. Узнав об этом, дядя девочки пришёл в школу на разборки с педагогом и оскорбил его. Забегая вперёд скажем, что дядю оштрафовали на 3 БРВ (1,125 млн сумов) по ст.41 КоАО.
Также в ноябре 2024 года Неъматов заставил другого несовершеннолетнего ученика снять штаны, аргументируя это тем, что он якобы не мальчик. Испуганный ребёнок сделал это в присутствии друга, который выступил на суде свидетелем и подтвердил это принуждение.
Описанное выше было подтверждено показаниями пострадавших и свидетелей. Отметим, что Неъматов ранее привлекался к административной ответственности (история умалчивает, по какой именно статье). В апреле 2025 года суд Асакинского района признал его виновным в сексуальных домогательствах (ст.41-1 КоАО) и нарушении законодательства о персональных данных (ст.46-2 КоАО). По совокупности сложения наказаний его приговорили к 5 суткам административного ареста, а также постановили взыскать 281 250 сумов в счет расходов, связанных с содержанием под арестом.
К сожалению, система защиты несовершеннолетних от насилия в Узбекистане, всё ещё недостаточно эффективна. Никто не проводил пострадавшим детям психологическую экспертизу. Никто не оценил последствия таких действий для их психики. Возможно, унизительная ситуация со снятием штанов могла стать поводом для буллинга – эти детали остаются за пределами решения суда, но не снимают вопросы к системе.
В данный момент законодательство Узбекистана позволяет педагогам, которые домогались учениц или унижали детей подобным образом, продолжать работу в системе образования. 15 мая в стране вступит в силу Закон о защите детей от всех форм насилия. Устранит ли он такие пробелы?
Сейчас домогательства в отношении несовершеннолетних нередко квалифицируют как административный проступок:
❗️Суд в Термезе назначил 10 суток административного ареста мужчине, который в состоянии алкогольного опьянения раздел свою дочь и пытался её изнасиловать, а через пару месяцев трогал и целовал малышку детсадовского возраста
❗️В Кызылтепе мужчина, который предлагал 10-летней племяннице 20 тысяч сумов за «один раз», получил 5 суток административного ареста
❗️В Ташкенте учитель, домогавшийся ученицу, получил 5 суток административного ареста, такое же наказание получил преподаватель живописи, развращавший 9-летнюю ученицу.
Это лишь несколько кейсов, обнажающие проблему незащищённости детей от сексуализированного насилия. В очередной раз напомним, что Постановление пленума Верховного суда №35 от 30.11.2018 определяет, что развратные действия в виде сексуального домогательства в отношении лица, не достигшего шестнадцати лет должны квалифицироваться статьей 129 УК. Домогательства к несовершеннолетним = преступление.
Материал подготовила Ирина Матвиенко
#НемолчиУз #Законы #Дети #универсальные5суток
В ноябре 2024 года Неъматов Хусанбой, учитель одной из школ Асакинского района в кабинете обнял несовершеннолетнюю ученицу и поцеловал в лицо. Девочка отпрянула и выбежала из кабинета. Узнав об этом, дядя девочки пришёл в школу на разборки с педагогом и оскорбил его. Забегая вперёд скажем, что дядю оштрафовали на 3 БРВ (1,125 млн сумов) по ст.41 КоАО.
Также в ноябре 2024 года Неъматов заставил другого несовершеннолетнего ученика снять штаны, аргументируя это тем, что он якобы не мальчик. Испуганный ребёнок сделал это в присутствии друга, который выступил на суде свидетелем и подтвердил это принуждение.
Описанное выше было подтверждено показаниями пострадавших и свидетелей. Отметим, что Неъматов ранее привлекался к административной ответственности (история умалчивает, по какой именно статье). В апреле 2025 года суд Асакинского района признал его виновным в сексуальных домогательствах (ст.41-1 КоАО) и нарушении законодательства о персональных данных (ст.46-2 КоАО). По совокупности сложения наказаний его приговорили к 5 суткам административного ареста, а также постановили взыскать 281 250 сумов в счет расходов, связанных с содержанием под арестом.
К сожалению, система защиты несовершеннолетних от насилия в Узбекистане, всё ещё недостаточно эффективна. Никто не проводил пострадавшим детям психологическую экспертизу. Никто не оценил последствия таких действий для их психики. Возможно, унизительная ситуация со снятием штанов могла стать поводом для буллинга – эти детали остаются за пределами решения суда, но не снимают вопросы к системе.
В данный момент законодательство Узбекистана позволяет педагогам, которые домогались учениц или унижали детей подобным образом, продолжать работу в системе образования. 15 мая в стране вступит в силу Закон о защите детей от всех форм насилия. Устранит ли он такие пробелы?
Сейчас домогательства в отношении несовершеннолетних нередко квалифицируют как административный проступок:
❗️Суд в Термезе назначил 10 суток административного ареста мужчине, который в состоянии алкогольного опьянения раздел свою дочь и пытался её изнасиловать, а через пару месяцев трогал и целовал малышку детсадовского возраста
❗️В Кызылтепе мужчина, который предлагал 10-летней племяннице 20 тысяч сумов за «один раз», получил 5 суток административного ареста
❗️В Ташкенте учитель, домогавшийся ученицу, получил 5 суток административного ареста, такое же наказание получил преподаватель живописи, развращавший 9-летнюю ученицу.
Это лишь несколько кейсов, обнажающие проблему незащищённости детей от сексуализированного насилия. В очередной раз напомним, что Постановление пленума Верховного суда №35 от 30.11.2018 определяет, что развратные действия в виде сексуального домогательства в отношении лица, не достигшего шестнадцати лет должны квалифицироваться статьей 129 УК. Домогательства к несовершеннолетним = преступление.
Материал подготовила Ирина Матвиенко
#НемолчиУз #Законы #Дети #универсальные5суток
Как остановить вторичную виктимизацию — и почему это зависит не только от общества
В первой части мы говорили о том, что переживает женщина после насилия, если сталкивается с равнодушием и обвинениями. Но вторичная виктимизация — это не только слова. Она часто вшита в саму систему: в допросы, осмотры, процедуры, которые не защищают, а травмируют.
В системе следствия
Вместо поддержки женщина сталкивается с сомнением: «А ты уверена, что это было насилие?», «А почему ты молчала?», «Может, ты сама спровоцировала?». Эти вопросы звучат как обвинения. Заявления могут не регистрировать сразу, тянуть с возбуждением дела. Повторные допросы проводятся без психологической поддержки, без чувствительности к травме. Отказ в возбуждении дела — ещё один акт недоверия.
В медицинской системе
Осмотры после насилия часто проходят без объяснений, без присутствия психолога, без учёта состояния женщины. Вместо бережной помощи — равнодушие или грубость. Бывает, что врач не объясняет, зачем нужен тот или иной анализ, не спрашивает согласия на процедуры, не предлагает тесты на инфекции, не выдает справку. Женщина выходит из медучреждения с ощущением, что её снова не услышали.
В суде
Даже при наличии доказательств женщину могут подвергать перекрёстным допросам, где обсуждаются её одежда, поведение, биография. Зачастую на суде пострадавшую заставляют снова рассказывать детали травмы — на глазах у обвиняемого, без сопровождения специалиста. Иногда дело прекращается «в связи с примирением», даже если оно было под давлением.
Такие практики противоречат не только здравому смыслу, но и международным обязательствам Узбекистана.
Согласно рекомендациям CEDAW (Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин), государства обязаны обеспечивать, чтобы жертвы насилия получали справедливое, чуткое и непредвзятое отношение от всех госструктур.
Стамбульская конвенция (хотя РУз пока не присоединился к ней) подчёркивает, что повторная травматизация — серьёзное нарушение прав человека и что государство должно её предотвращать через стандарты досудебной и судебной практики.
Лансаротская конвенция отдельно прописывает требования к допросу детей, переживших сексуализированное насилие — в щадящих условиях, с минимальным количеством повторов, с участием психологов.
И всё же не только система
Вторичная виктимизация начинается не только в кабинетах, но и в комментариях. Когда звучит: «Она сама виновата», «Что она ожидала?», «Зачем пошла?» — это те же механизмы перекладывания вины.
Когда подруга говорит: «Может, ты преувеличиваешь», когда врач замечает: «А зачем вы вообще с ним общались?» — это продолжение той же культуры обвинения.
Что можно сделать? Слушать, а не сомневаться. Спрашивать, как помочь, а не судить. Не требовать объяснений. Верить. Быть рядом.
Женщина, пережившая насилие, не обязана доказывать, что заслуживает поддержки. Именно то, как с ней обращаются — в милиции, больнице, суде и обществе — показывает, на чьей стороне система.
И пока она не на стороне пострадавшей, менять нужно не женщин, а подходы.
Подготовила: Росина Ангалышева
#НеМолчиУз #ВторичнаяВиктимизация #ПраваЖенщин #CEDAW #СтамбульскаяКонвенция #ПТСР
В первой части мы говорили о том, что переживает женщина после насилия, если сталкивается с равнодушием и обвинениями. Но вторичная виктимизация — это не только слова. Она часто вшита в саму систему: в допросы, осмотры, процедуры, которые не защищают, а травмируют.
В системе следствия
Вместо поддержки женщина сталкивается с сомнением: «А ты уверена, что это было насилие?», «А почему ты молчала?», «Может, ты сама спровоцировала?». Эти вопросы звучат как обвинения. Заявления могут не регистрировать сразу, тянуть с возбуждением дела. Повторные допросы проводятся без психологической поддержки, без чувствительности к травме. Отказ в возбуждении дела — ещё один акт недоверия.
В медицинской системе
Осмотры после насилия часто проходят без объяснений, без присутствия психолога, без учёта состояния женщины. Вместо бережной помощи — равнодушие или грубость. Бывает, что врач не объясняет, зачем нужен тот или иной анализ, не спрашивает согласия на процедуры, не предлагает тесты на инфекции, не выдает справку. Женщина выходит из медучреждения с ощущением, что её снова не услышали.
В суде
Даже при наличии доказательств женщину могут подвергать перекрёстным допросам, где обсуждаются её одежда, поведение, биография. Зачастую на суде пострадавшую заставляют снова рассказывать детали травмы — на глазах у обвиняемого, без сопровождения специалиста. Иногда дело прекращается «в связи с примирением», даже если оно было под давлением.
Такие практики противоречат не только здравому смыслу, но и международным обязательствам Узбекистана.
Согласно рекомендациям CEDAW (Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин), государства обязаны обеспечивать, чтобы жертвы насилия получали справедливое, чуткое и непредвзятое отношение от всех госструктур.
Стамбульская конвенция (хотя РУз пока не присоединился к ней) подчёркивает, что повторная травматизация — серьёзное нарушение прав человека и что государство должно её предотвращать через стандарты досудебной и судебной практики.
Лансаротская конвенция отдельно прописывает требования к допросу детей, переживших сексуализированное насилие — в щадящих условиях, с минимальным количеством повторов, с участием психологов.
И всё же не только система
Вторичная виктимизация начинается не только в кабинетах, но и в комментариях. Когда звучит: «Она сама виновата», «Что она ожидала?», «Зачем пошла?» — это те же механизмы перекладывания вины.
Когда подруга говорит: «Может, ты преувеличиваешь», когда врач замечает: «А зачем вы вообще с ним общались?» — это продолжение той же культуры обвинения.
Что можно сделать? Слушать, а не сомневаться. Спрашивать, как помочь, а не судить. Не требовать объяснений. Верить. Быть рядом.
Женщина, пережившая насилие, не обязана доказывать, что заслуживает поддержки. Именно то, как с ней обращаются — в милиции, больнице, суде и обществе — показывает, на чьей стороне система.
И пока она не на стороне пострадавшей, менять нужно не женщин, а подходы.
Подготовила: Росина Ангалышева
#НеМолчиУз #ВторичнаяВиктимизация #ПраваЖенщин #CEDAW #СтамбульскаяКонвенция #ПТСР
Приговор Михаилу Хачатуряну: признано систематическое насилие над дочерьми
В России суд признал Михаила Хачатуряна виновным в систематическом насилии в отношении своих дочерей — Крестины, Ангелины и Марии. Его посмертно признали виновным по трём статьям: насильственные действия сексуального характера, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью и распространение порнографии.
Подробнее — в публикации Консорциума Женских НПО.
Это решение стало поворотной точкой в одном из самых громких дел о домашнем насилии в постсоветском пространстве. Впервые за семь лет пострадавшие официально признаны жертвами систематического насилия.
История: как всё начиналось
В июле 2018 года сёстры Хачатурян убили своего отца. Они утверждали, что на протяжении многих лет подвергались насилию — сексуализированному, физическому и психологическому. Отец изолировал их от общества, контролировал каждое действие, унижал, избивал и угрожал убийством.
Несмотря на это, уголовное дело было возбуждено против самих девушек. Сначала — как умышленное убийство, затем — с переквалификацией, но насилие над ними долгое время официально не признавалось. Только спустя годы экспертиз, свидетельств и общественной борьбы, суд признал Михаила Хачатуряна виновным. Это может стать основанием для прекращения дела против девушек.
Почему это касается и нас
В Узбекистане женщины, защищающиеся от домашнего насилия, почти никогда не признаются действовавшими в состоянии необходимой обороны. Их действия квалифицируются либо как умышленное причинение вреда здоровью, либо как убийство, либо — всё чаще — как статья 126-1 “семейно-бытовое насилие”.
Такой подход полностью искажает суть происходящего: женщина, спасшая себя от многолетнего насилия, оказывается не потерпевшей, а обвиняемой. Её действия рассматриваются вне контекста страха, зависимости, беспомощности и отсутствия защиты со стороны государства.
В нашем аналитическом отчёте мы подробно описали эту проблему. Женщины, оказавшиеся в критической ситуации и защитившие себя, сталкиваются не с поддержкой, а с репрессией. Факт насилия игнорируется, динамика власти в семье не принимается во внимание.
О праве на самооборону
Право на необходимую оборону — это не формальность и не привилегия. Это базовое право любого человека защищать свою жизнь и безопасность. Но для женщин, переживших домашнее насилие, это право на практике недоступно.
Без признания насилия — невозможно говорить о справедливости. Без признания необходимости защищаться — мы снова и снова будем видеть, как пострадавшие женщины превращаются в обвиняемых.
#НеМолчиУз #домашнеенасилие #сестрыхачатурян
В России суд признал Михаила Хачатуряна виновным в систематическом насилии в отношении своих дочерей — Крестины, Ангелины и Марии. Его посмертно признали виновным по трём статьям: насильственные действия сексуального характера, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью и распространение порнографии.
Подробнее — в публикации Консорциума Женских НПО.
Это решение стало поворотной точкой в одном из самых громких дел о домашнем насилии в постсоветском пространстве. Впервые за семь лет пострадавшие официально признаны жертвами систематического насилия.
История: как всё начиналось
В июле 2018 года сёстры Хачатурян убили своего отца. Они утверждали, что на протяжении многих лет подвергались насилию — сексуализированному, физическому и психологическому. Отец изолировал их от общества, контролировал каждое действие, унижал, избивал и угрожал убийством.
Несмотря на это, уголовное дело было возбуждено против самих девушек. Сначала — как умышленное убийство, затем — с переквалификацией, но насилие над ними долгое время официально не признавалось. Только спустя годы экспертиз, свидетельств и общественной борьбы, суд признал Михаила Хачатуряна виновным. Это может стать основанием для прекращения дела против девушек.
Почему это касается и нас
В Узбекистане женщины, защищающиеся от домашнего насилия, почти никогда не признаются действовавшими в состоянии необходимой обороны. Их действия квалифицируются либо как умышленное причинение вреда здоровью, либо как убийство, либо — всё чаще — как статья 126-1 “семейно-бытовое насилие”.
Такой подход полностью искажает суть происходящего: женщина, спасшая себя от многолетнего насилия, оказывается не потерпевшей, а обвиняемой. Её действия рассматриваются вне контекста страха, зависимости, беспомощности и отсутствия защиты со стороны государства.
В нашем аналитическом отчёте мы подробно описали эту проблему. Женщины, оказавшиеся в критической ситуации и защитившие себя, сталкиваются не с поддержкой, а с репрессией. Факт насилия игнорируется, динамика власти в семье не принимается во внимание.
О праве на самооборону
Право на необходимую оборону — это не формальность и не привилегия. Это базовое право любого человека защищать свою жизнь и безопасность. Но для женщин, переживших домашнее насилие, это право на практике недоступно.
Без признания насилия — невозможно говорить о справедливости. Без признания необходимости защищаться — мы снова и снова будем видеть, как пострадавшие женщины превращаются в обвиняемых.
#НеМолчиУз #домашнеенасилие #сестрыхачатурян
Фемицид вне кадра: как медиа упрощают насилие до “удивительного мотива”
В Ферганской области мужчину приговорили к 16 годам лишения свободы. Он убил свою жену, пока она спала. Нанёс ей 13 ножевых ранений.
Как объяснил сам обвиняемый, до этого ему приснилось, что она изменила ему.
Сюжет об этом случае вышел на одном из ведущих телеканалов Узбекистана. Видео опубликовано в Telegram-канале Ферганского областного суда. Репортаж подан в формате типичного криминального блока — акцент сделан на “необычном” мотиве, без привлечения экспертного контекста. Женщина в этом видео — безымянна, без истории, вне фокуса.
Позже формулировка, озвученная в сюжете, была взята за основу заголовков в других СМИ:
“В Фергане мужчина получил 16 лет тюрьмы за убийство жены, которая изменила ему во сне”
“Мужчина зарезал жену: до этого ему приснилась измена”
Как подали новость и почему это проблема
Герой истории - убийца и его сон
Повествование строится вокруг “мотивов” мужчины. Женщина, убитая с особой жестокостью, оказывается практически исключённой из сюжета. Отдельной темы, связанной с домашним насилием, в репортаже не поднимается.
Сюжет как сенсация, а не как симптом
Заголовок “убил из-за сна” вызывает удивление, обсуждение, резонанс. Но за эффектной формой теряется главное — это не странный случай, а закономерность в культуре, где мужчина чувствует себя вправе распоряжаться жизнью женщины.
Отсутствие экспертной рамки
В сюжете нет ни комментариев психологов, ни мнений правозащитников. Насилие подаётся как “вспышка” или “инцидент”, а не как социальная проблема, укоренённая в неравенстве и системной безнаказанности.
Язык, исключающий контекст
Нож у кровати, 13 ударов, сон — всё это упоминается без вопросов. Как будто это — объяснимо, если не “понятно”. Ни один элемент насилия не вызывает желания разобраться глубже: почему он счёл, что имеет право? что говорило о риске? кто мог вмешаться до этого?
Что можно было сделать иначе
Проект Nemolchi.uz не первый год говорит о необходимости этически ответственной и гендерно чувствительной журналистики.
В Узбекистане регулярно проходят тренинги для медиа — в том числе организованные Верховным судом Республики Узбекистан, с участием экспертов по правам женщин.
Но, несмотря на это, такие репортажи всё ещё остаются нашей медиареальностью.
И пусть ни один телеканал не счёл нужным обратиться за комментарием к профильным организациям — мы всё же позволим себе вмешаться. Вдруг в следующий раз история станет не только сюжетом, но и поводом задуматься.
Вот как, на наш взгляд, это могло бы быть сделано точнее, корректнее и полезнее (да, возможно — менее эффектно, но куда честнее и ответственнее).
Рекомендации для ответственной подачи
— Сместить фокус на жертву.
Кто она? Что мы знаем о ней? Почему её история важна? Убийство — это всегда лишение конкретной жизни, а не просто факт уголовного дела.
— Не превращать фемицид в криминальный курьёз.
Мотив “сон” — не причина, а симптом культуры контроля. Убийство женщины не может быть подано в ироничной или удивлённой тональности.
— Включать экспертные комментарии.
Объяснить, что такое фемицид. Почему убийства часто совершаются на фоне ревности. Почему ревность — это не страсть, а власть.
— Использовать точный, уважительный язык.
Без сенсационности. Без “странных” мотивов. Без упрощений, которые стирают суть.
— Подчёркивать системность, а не исключительность.
Это не “уникальный случай”. Это результат среды, где женщина — не субъект, а объект, где контроль — привычен, а насилие — ожидаемо.
Мы продолжаем следить за тем, как медиа говорят о насилии. И каждое такое убийство — не просто трагедия, а диагноз обществу, если оно продолжает молчать или иронизировать.
Материал подготовила: Нигина Худайбергенова
#немолчи #ФеминистскоеПросвещение #фемицид #журналистикабезнасилия
В Ферганской области мужчину приговорили к 16 годам лишения свободы. Он убил свою жену, пока она спала. Нанёс ей 13 ножевых ранений.
Как объяснил сам обвиняемый, до этого ему приснилось, что она изменила ему.
Сюжет об этом случае вышел на одном из ведущих телеканалов Узбекистана. Видео опубликовано в Telegram-канале Ферганского областного суда. Репортаж подан в формате типичного криминального блока — акцент сделан на “необычном” мотиве, без привлечения экспертного контекста. Женщина в этом видео — безымянна, без истории, вне фокуса.
Позже формулировка, озвученная в сюжете, была взята за основу заголовков в других СМИ:
“В Фергане мужчина получил 16 лет тюрьмы за убийство жены, которая изменила ему во сне”
“Мужчина зарезал жену: до этого ему приснилась измена”
Как подали новость и почему это проблема
Герой истории - убийца и его сон
Повествование строится вокруг “мотивов” мужчины. Женщина, убитая с особой жестокостью, оказывается практически исключённой из сюжета. Отдельной темы, связанной с домашним насилием, в репортаже не поднимается.
Сюжет как сенсация, а не как симптом
Заголовок “убил из-за сна” вызывает удивление, обсуждение, резонанс. Но за эффектной формой теряется главное — это не странный случай, а закономерность в культуре, где мужчина чувствует себя вправе распоряжаться жизнью женщины.
Отсутствие экспертной рамки
В сюжете нет ни комментариев психологов, ни мнений правозащитников. Насилие подаётся как “вспышка” или “инцидент”, а не как социальная проблема, укоренённая в неравенстве и системной безнаказанности.
Язык, исключающий контекст
Нож у кровати, 13 ударов, сон — всё это упоминается без вопросов. Как будто это — объяснимо, если не “понятно”. Ни один элемент насилия не вызывает желания разобраться глубже: почему он счёл, что имеет право? что говорило о риске? кто мог вмешаться до этого?
Что можно было сделать иначе
Проект Nemolchi.uz не первый год говорит о необходимости этически ответственной и гендерно чувствительной журналистики.
В Узбекистане регулярно проходят тренинги для медиа — в том числе организованные Верховным судом Республики Узбекистан, с участием экспертов по правам женщин.
Но, несмотря на это, такие репортажи всё ещё остаются нашей медиареальностью.
И пусть ни один телеканал не счёл нужным обратиться за комментарием к профильным организациям — мы всё же позволим себе вмешаться. Вдруг в следующий раз история станет не только сюжетом, но и поводом задуматься.
Вот как, на наш взгляд, это могло бы быть сделано точнее, корректнее и полезнее (да, возможно — менее эффектно, но куда честнее и ответственнее).
Рекомендации для ответственной подачи
— Сместить фокус на жертву.
Кто она? Что мы знаем о ней? Почему её история важна? Убийство — это всегда лишение конкретной жизни, а не просто факт уголовного дела.
— Не превращать фемицид в криминальный курьёз.
Мотив “сон” — не причина, а симптом культуры контроля. Убийство женщины не может быть подано в ироничной или удивлённой тональности.
— Включать экспертные комментарии.
Объяснить, что такое фемицид. Почему убийства часто совершаются на фоне ревности. Почему ревность — это не страсть, а власть.
— Использовать точный, уважительный язык.
Без сенсационности. Без “странных” мотивов. Без упрощений, которые стирают суть.
— Подчёркивать системность, а не исключительность.
Это не “уникальный случай”. Это результат среды, где женщина — не субъект, а объект, где контроль — привычен, а насилие — ожидаемо.
Мы продолжаем следить за тем, как медиа говорят о насилии. И каждое такое убийство — не просто трагедия, а диагноз обществу, если оно продолжает молчать или иронизировать.
Материал подготовила: Нигина Худайбергенова
#немолчи #ФеминистскоеПросвещение #фемицид #журналистикабезнасилия
Минимум 21 дело о сексуальных домогательствах к несовершеннолетним было рассмотрено в судах Узбекистана с начала апреля 2025.
Редакция Nemolchi.uz проанализировала судебные решения по делам о сексуальных домогательствах (ст.41-1 КоАО), рассмотренные с 1 по 21 апреля 2025 года. Выяснилось, что минимум 21 дело касалось домогательств в отношении несовершеннолетних.
📍 3 дела из этих 21 рассматривались в суде кассационной инстанции Андижанской области и были связаны с протестами прокуроров на решения судов предыдущей инстанции. Во всех случаях протесты были удовлетворены и дела отправлены на дополнительное расследование.
📍1 дело из 21 было отправлено на дополнительное расследование судом первой инстанции одного из районов Кашкадарьинской области.
📍1 дело из 21 было переквалифицировано со ст. 41-1 КоАО (Сексуальные домогательства) на ст.41 КоАО (Оскорбление).
📍В 16 рассмотренных делах 17 мужчин были признаны виновными в совершении сексуальных домогательств к несовершеннолетним. Из них 12 мужчин были приговорены к административному аресту от 3 до 15 суток. 5 мужчин получили наказание в виде административного штрафа в размере от 750 тысяч до 1,875 миллионов сумов.
Минимум 21 дело о домогательствах к несовершеннолетним за 21 день (общее число дел о домогательствах значительно выше). И это только те дела, которые дошли до суда. Минимум, поскольку анализировали только открытые данные, и есть вероятность, что не все решения были опубликованы, а также не во всех решениях суда указан возраст потерпевшей или то, что она является несовершеннолетней. Соответственно, таких дел может быть больше.
Отметим, что ни в одном деле с пострадавшими несовершеннолетними не присутствовали педагоги и психологи. Вероятно, это связано с тем, что для административных дел их участие необязательно. Снижает ли это психологический стресс, который могли получить дети во время допроса? Вряд ли. Однако действующее законодательство не учитывает необходимость такой защиты интересов несовершеннолетних, если речь об административных делах.
Экспертки проекта Nemolchi.uz при поддержке Национального Агентства Социальной защиты проводят анализ административных и уголовных дел, связанных с сексуализированным насилием над несовершеннолетними. Мы надеемся, что результаты этой работы помогут выявить слабые стороны системы и оптимизировать законодательство Узбекистана в этой сфере таким образом, чтобы Закон о защите детей от всех форм насилия стал эффективным инструментом правовой защиты.
Ирина Матвиенко
#НемолчиУз #Законы #Дети
Редакция Nemolchi.uz проанализировала судебные решения по делам о сексуальных домогательствах (ст.41-1 КоАО), рассмотренные с 1 по 21 апреля 2025 года. Выяснилось, что минимум 21 дело касалось домогательств в отношении несовершеннолетних.
📍 3 дела из этих 21 рассматривались в суде кассационной инстанции Андижанской области и были связаны с протестами прокуроров на решения судов предыдущей инстанции. Во всех случаях протесты были удовлетворены и дела отправлены на дополнительное расследование.
📍1 дело из 21 было отправлено на дополнительное расследование судом первой инстанции одного из районов Кашкадарьинской области.
📍1 дело из 21 было переквалифицировано со ст. 41-1 КоАО (Сексуальные домогательства) на ст.41 КоАО (Оскорбление).
📍В 16 рассмотренных делах 17 мужчин были признаны виновными в совершении сексуальных домогательств к несовершеннолетним. Из них 12 мужчин были приговорены к административному аресту от 3 до 15 суток. 5 мужчин получили наказание в виде административного штрафа в размере от 750 тысяч до 1,875 миллионов сумов.
Минимум 21 дело о домогательствах к несовершеннолетним за 21 день (общее число дел о домогательствах значительно выше). И это только те дела, которые дошли до суда. Минимум, поскольку анализировали только открытые данные, и есть вероятность, что не все решения были опубликованы, а также не во всех решениях суда указан возраст потерпевшей или то, что она является несовершеннолетней. Соответственно, таких дел может быть больше.
Отметим, что ни в одном деле с пострадавшими несовершеннолетними не присутствовали педагоги и психологи. Вероятно, это связано с тем, что для административных дел их участие необязательно. Снижает ли это психологический стресс, который могли получить дети во время допроса? Вряд ли. Однако действующее законодательство не учитывает необходимость такой защиты интересов несовершеннолетних, если речь об административных делах.
Экспертки проекта Nemolchi.uz при поддержке Национального Агентства Социальной защиты проводят анализ административных и уголовных дел, связанных с сексуализированным насилием над несовершеннолетними. Мы надеемся, что результаты этой работы помогут выявить слабые стороны системы и оптимизировать законодательство Узбекистана в этой сфере таким образом, чтобы Закон о защите детей от всех форм насилия стал эффективным инструментом правовой защиты.
Ирина Матвиенко
#НемолчиУз #Законы #Дети
Когда какой-либо молодой человек или мужчина совершает грубое действие по отношению к незнакомой девушке или женщине, предпринимается попытка удержать его от этого плохого поступка словами вроде: «она ведь тоже чья-то (какого-то мужчины или молодого человека) сестра или дочь, (а потому) так поступать нельзя», «у тебя ведь тоже есть дочь, сестра или сестрёнка, каково было бы, если бы с ними так поступили?»
Однако, по отношению к той девушке или женщине, которая страдает, следует и необходимо просить прекратить плохое обращение не потому, что она чья-то родственница, а исходя из воспитания того человека, который совершает это, просить проявлять человеческое отношение к ЧЕЛОВЕКУ, а не судить по его полу.
В этом обществе:
- во-первых, к женщине следует относиться правильно не потому, что она кому-то принадлежит, а потому, что она человек;
- во-вторых, правильно донести мысль о том, что совершающий это действие человек должен проявлять правильное отношение не только к женщине, но и вообще к любому человеку, потому что нельзя совершать негативные действия по отношению к любому человеку.
С другой стороны, разве не странно само утверждение «у тебя ведь тоже есть дочь, сестра» - попытка воздействовать на обидчика, сравнивая его действие с ситуацией, когда подобное было бы совершено по отношению к его кровным родственницам женского пола, или вера в то, что совершённое им зло «вернётся» его кровным родственницам в виде такого же страдания?
Почему за зло, причинённое одним мужчиной незнакомой женщине, должна расплачиваться другая женщина из его же семьи?
Каждый сам должен отвечать за свой поступок!
© Алия ТЕМУРИЙЗОДА
#НемолчиУз #Эхо #ЖенщинаЭтоЛичность
Однако, по отношению к той девушке или женщине, которая страдает, следует и необходимо просить прекратить плохое обращение не потому, что она чья-то родственница, а исходя из воспитания того человека, который совершает это, просить проявлять человеческое отношение к ЧЕЛОВЕКУ, а не судить по его полу.
В этом обществе:
- во-первых, к женщине следует относиться правильно не потому, что она кому-то принадлежит, а потому, что она человек;
- во-вторых, правильно донести мысль о том, что совершающий это действие человек должен проявлять правильное отношение не только к женщине, но и вообще к любому человеку, потому что нельзя совершать негативные действия по отношению к любому человеку.
С другой стороны, разве не странно само утверждение «у тебя ведь тоже есть дочь, сестра» - попытка воздействовать на обидчика, сравнивая его действие с ситуацией, когда подобное было бы совершено по отношению к его кровным родственницам женского пола, или вера в то, что совершённое им зло «вернётся» его кровным родственницам в виде такого же страдания?
Почему за зло, причинённое одним мужчиной незнакомой женщине, должна расплачиваться другая женщина из его же семьи?
Каждый сам должен отвечать за свой поступок!
© Алия ТЕМУРИЙЗОДА
#НемолчиУз #Эхо #ЖенщинаЭтоЛичность
Почему гендерное насилие - это не исключительные случаи, а системная проблема.
Гендерное насилие – это не эпизод, далёкий от наших реалий. Это не абстракция, происходящая в другом городе или в отдалённом селе, не имеющая к нам отношения. Каждый раз, когда мы читаем или смотрим на новостных каналах информацию об ещё одном насильственном преступлении, мы, в частности, склонны воспринимать его как исключительный случай, который "не касается нас". Но так ли это? На самом деле ли гендерное насилие – это единичные и уникальные случаи, не более чем стечение обстоятельств? Вопрос, конечно, сложный, но правда заключается в том, что насилие по гендерному признаку — это не случайности, а симптом более глубокой и системной проблемы.
Часто мы слышим позицию: «Я не встречался с насилием, значит его нет». Такой взгляд позволяет отторгать реальность и жить в иллюзии, будто проблемы не существует. Это типичная ошибка — воспринимать свой личный опыт как общую норму. Но именно в случае с гендерным насилием такой механизм особенно опасен: замалчивание делает проблему глубже и незаметнее, а со временем — почти «привычной».
И важно понять что именно подразумевается под термином.
Гендерное насилие – это любое физическое, эмоциональное или экономическое насилие, основанное на гендерных различиях. Оно проявляется не только в явных формах — избиениях, сексуальных преступлениях, — но и в скрытых, не менее разрушительных: в манипуляции, контроле, унижении, пренебрежении, халатности, дискриминации, в ограничении свободы и прав. Гендерное насилие может обитать повсюду — за стенами дома, в коридорах учебных заведений, в очередях переполненных супермаркетов, в офисах с открытыми планировками. Оно не нуждается в тишине или тени, чтобы существовать — оно встроено в повседневность, и, самое опасное, часто не распознаётся как насилие вовсе.
Молчать нельзя сказать!
«Не стоит выносить ссор из избы» — изречение старо как наш мир. Но стоит задуматься: сколько же изб хранят в себе семейные ссоры? Сколько из них были лишь незначительными инцидентами, а сколько трагично завершились, так и не удостоившись законной кары? В обществе настолько укоренилось понятие о стыде и смирении, что любое заявление о насилии воспринимается как вызов традициям, как нарушение молчаливого контракта между жертвой и системой.
Культура молчания — это не просто отказ говорить. Это многослойная, прочная привычка: не верить, не вмешиваться, не выносить наружу. Это страх осуждения, когда жертве говорят: «А что ты сама сделала, чтобы это остановить?». Это давление со стороны семьи: «Потерпи, не позорь». Это бездействие закона, которая может предложить «вернуться и помириться». Это публичное осмеяние в интернете. Всё это создает замкнутый круг, в котором молчание становится единственным социально приемлемым ответом на насилие.
Проблема усугубляется тем, что женщины, выбравшие говорить — часто остаются один на один с системой, не готовой их слышать. И именно поэтому, чем усерднее мы стараемся игнорировать и замалчивать насилие, тем глубже оно прорастает в наше общество, превращаясь из частной трагедии в обыденность.
Источники:
https://bmjopen.bmj.com/content/14/8/e077113
Автор:
MEZARCHILD
#НемолчиУз #гендерноенасилие
Гендерное насилие – это не эпизод, далёкий от наших реалий. Это не абстракция, происходящая в другом городе или в отдалённом селе, не имеющая к нам отношения. Каждый раз, когда мы читаем или смотрим на новостных каналах информацию об ещё одном насильственном преступлении, мы, в частности, склонны воспринимать его как исключительный случай, который "не касается нас". Но так ли это? На самом деле ли гендерное насилие – это единичные и уникальные случаи, не более чем стечение обстоятельств? Вопрос, конечно, сложный, но правда заключается в том, что насилие по гендерному признаку — это не случайности, а симптом более глубокой и системной проблемы.
Часто мы слышим позицию: «Я не встречался с насилием, значит его нет». Такой взгляд позволяет отторгать реальность и жить в иллюзии, будто проблемы не существует. Это типичная ошибка — воспринимать свой личный опыт как общую норму. Но именно в случае с гендерным насилием такой механизм особенно опасен: замалчивание делает проблему глубже и незаметнее, а со временем — почти «привычной».
И важно понять что именно подразумевается под термином.
Гендерное насилие – это любое физическое, эмоциональное или экономическое насилие, основанное на гендерных различиях. Оно проявляется не только в явных формах — избиениях, сексуальных преступлениях, — но и в скрытых, не менее разрушительных: в манипуляции, контроле, унижении, пренебрежении, халатности, дискриминации, в ограничении свободы и прав. Гендерное насилие может обитать повсюду — за стенами дома, в коридорах учебных заведений, в очередях переполненных супермаркетов, в офисах с открытыми планировками. Оно не нуждается в тишине или тени, чтобы существовать — оно встроено в повседневность, и, самое опасное, часто не распознаётся как насилие вовсе.
Молчать нельзя сказать!
«Не стоит выносить ссор из избы» — изречение старо как наш мир. Но стоит задуматься: сколько же изб хранят в себе семейные ссоры? Сколько из них были лишь незначительными инцидентами, а сколько трагично завершились, так и не удостоившись законной кары? В обществе настолько укоренилось понятие о стыде и смирении, что любое заявление о насилии воспринимается как вызов традициям, как нарушение молчаливого контракта между жертвой и системой.
Культура молчания — это не просто отказ говорить. Это многослойная, прочная привычка: не верить, не вмешиваться, не выносить наружу. Это страх осуждения, когда жертве говорят: «А что ты сама сделала, чтобы это остановить?». Это давление со стороны семьи: «Потерпи, не позорь». Это бездействие закона, которая может предложить «вернуться и помириться». Это публичное осмеяние в интернете. Всё это создает замкнутый круг, в котором молчание становится единственным социально приемлемым ответом на насилие.
Проблема усугубляется тем, что женщины, выбравшие говорить — часто остаются один на один с системой, не готовой их слышать. И именно поэтому, чем усерднее мы стараемся игнорировать и замалчивать насилие, тем глубже оно прорастает в наше общество, превращаясь из частной трагедии в обыденность.
Источники:
https://bmjopen.bmj.com/content/14/8/e077113
Автор:
MEZARCHILD
#НемолчиУз #гендерноенасилие
Аманда Нгуен грезила космосом: грант на обучение в Гарварде, изучение астрофизики и мечта о работе в NASA. Но в 22 года её мир рухнул — на вечеринке в университете она пережила изнасилование.
В больнице Аманда отдала почти 5 тысяч долларов за медицинское освидетельствование, выбрав «анонимный набор Джейн Доу» для сохранения улик. В Массачусетсе на преследование за изнасилование даётся 15 лет, и она планировала обратиться в суд, когда будет готова морально. Но никто не объяснил, что улики уничтожат через полгода, если не продлевать их хранение. Волонтёр кризисного центра добавил, что судебные тяжбы займут годы, а шансы на обвинительный приговор — лишь 1%. Готова ли она была заморозить жизнь ради призрачной надежды?
«Система была настроена против меня, всё казалось подстроенным, и это было большим предательством, чем изнасилование, — говорит Аманда в интервью для The Guardian. — Из меня вышла вся жизнь. Я чувствовал себя скелетом, оставшимся от той живой, счастливой, молодой студентки. Я была высохшим листом, который никогда уже не мог быть зелёным. Но я превратила это в нечто иное. Нечто воспламеняющееся».
Аманда отложила мечту о космосе и посвятила себя борьбе за справедливость. Она создала движение Rise, которое разработало закон в защиту жертв сексуального насилия. Он гарантирует бесплатное освидетельствование и хранение улик до конца срока давности: «Почему жертвы должны платить за правду?» В 2016 году закон вступил в силу.
В 2019 году Аманду выдвинули на Нобелевскую премию мира, а в 2022-м Time назвал её одной из женщин года. 14 апреля она исполнила давнюю мечту, став первой астронавткой вьетнамского происхождения, отправившейся к звёздам на ракете Blue Origin.
Источник: sistershelp
#НемолчиУз #женщинывнауке
В больнице Аманда отдала почти 5 тысяч долларов за медицинское освидетельствование, выбрав «анонимный набор Джейн Доу» для сохранения улик. В Массачусетсе на преследование за изнасилование даётся 15 лет, и она планировала обратиться в суд, когда будет готова морально. Но никто не объяснил, что улики уничтожат через полгода, если не продлевать их хранение. Волонтёр кризисного центра добавил, что судебные тяжбы займут годы, а шансы на обвинительный приговор — лишь 1%. Готова ли она была заморозить жизнь ради призрачной надежды?
«Система была настроена против меня, всё казалось подстроенным, и это было большим предательством, чем изнасилование, — говорит Аманда в интервью для The Guardian. — Из меня вышла вся жизнь. Я чувствовал себя скелетом, оставшимся от той живой, счастливой, молодой студентки. Я была высохшим листом, который никогда уже не мог быть зелёным. Но я превратила это в нечто иное. Нечто воспламеняющееся».
Аманда отложила мечту о космосе и посвятила себя борьбе за справедливость. Она создала движение Rise, которое разработало закон в защиту жертв сексуального насилия. Он гарантирует бесплатное освидетельствование и хранение улик до конца срока давности: «Почему жертвы должны платить за правду?» В 2016 году закон вступил в силу.
В 2019 году Аманду выдвинули на Нобелевскую премию мира, а в 2022-м Time назвал её одной из женщин года. 14 апреля она исполнила давнюю мечту, став первой астронавткой вьетнамского происхождения, отправившейся к звёздам на ракете Blue Origin.
Источник: sistershelp
#НемолчиУз #женщинывнауке
Forwarded from Новости Узбекистана на вайбе - Vaib.uz
🤬Пять суток за домогательство к детям: почему в Узбекистане извращенцев отпускают почти безнаказанно?
С начала апреля в Узбекистане суды рассмотрели минимум 21 дело о сексуальных домогательствах в отношении несовершеннолетних. Казалось бы, речь идёт о тяжелейших преступлениях, разрушающих жизни и психику детей. Но реальность поражает не менее, чем сами преступления: вместо реальных сроков — штрафы и административный арест. Об этом сообщает проект против насилия "Немолчи.уз".
В 16 из этих дел 17 мужчин были признаны виновными. И вот как они были «наказаны»: 12 человек получили административный арест от 3 до 15 суток, а 5 человек отделались штрафами от 750 тысяч до 1,8 миллиона сумов.
А теперь зададимся вопросом — это справедливо?
Речь идёт о домогательствах к несовершеннолетним. Однако все эти дела рассматривались по Административному кодексу, а не как уголовные преступления. Поэтому и наказания — соответствующие: смешные, символические, ничтожные по сравнению с нанесённым вредом.
Где уголовная статья?
Согласно Постановлению Пленума Верховного суда, развратные действия сексуального характера в отношении лиц, не достигших 16 лет, должны квалифицироваться по статье 129 Уголовного кодекса. Это не просто указание — это норма, обязывающая судей оценивать ситуацию объективно и в интересах пострадавших.
Так почему суды игнорируют уголовную ответственность? Почему за реальные преступления, которые могут травмировать ребёнка на всю жизнь, суды выносят приговоры в духе «пять суток — и гуляй»?
А сколько дел скрыто?
Хуже всего то, что мы видим только то, что попадает в открытые источники. Но можно предположить, что дел о сексуальных домогательствах намного больше. Не все случаи доходят до суда, не все дела публикуются, не во всех приговорах указывается возраст жертвы. Так сколько же таких случаев остаются в тени?
Это не шутка. Это катастрофа
В обществе уже ходят мемы: «Пять суток за домогательство». Но за этим сарказмом — страх, боль и отчаяние. Это не случайные «ошибки». Это системный провал правосудия, когда жертва остаётся один на один с травмой, а виновный через три дня выходит на свободу и продолжает жить как ни в чём не бывало.
Мы, как общество, не имеем права это терпеть. Если государство не в состоянии обеспечить реальное наказание за домогательства к детям, это означает только одно — оно не выполняет свои обязанности.
Где справедливость? Где защита самых уязвимых? Где принцип «закон один для всех»? Эти вопросы остаются без ответа. Но мы будем продолжать их задавать — до тех пор, пока не услышим, что за домогательства к ребёнку в Узбекистане действительно можно сесть в тюрьму, а не просто отсидеть пять суток.
✍ Подпишись на Vaib.uz в Telegram
С начала апреля в Узбекистане суды рассмотрели минимум 21 дело о сексуальных домогательствах в отношении несовершеннолетних. Казалось бы, речь идёт о тяжелейших преступлениях, разрушающих жизни и психику детей. Но реальность поражает не менее, чем сами преступления: вместо реальных сроков — штрафы и административный арест. Об этом сообщает проект против насилия "Немолчи.уз".
В 16 из этих дел 17 мужчин были признаны виновными. И вот как они были «наказаны»: 12 человек получили административный арест от 3 до 15 суток, а 5 человек отделались штрафами от 750 тысяч до 1,8 миллиона сумов.
А теперь зададимся вопросом — это справедливо?
Речь идёт о домогательствах к несовершеннолетним. Однако все эти дела рассматривались по Административному кодексу, а не как уголовные преступления. Поэтому и наказания — соответствующие: смешные, символические, ничтожные по сравнению с нанесённым вредом.
Где уголовная статья?
Согласно Постановлению Пленума Верховного суда, развратные действия сексуального характера в отношении лиц, не достигших 16 лет, должны квалифицироваться по статье 129 Уголовного кодекса. Это не просто указание — это норма, обязывающая судей оценивать ситуацию объективно и в интересах пострадавших.
Так почему суды игнорируют уголовную ответственность? Почему за реальные преступления, которые могут травмировать ребёнка на всю жизнь, суды выносят приговоры в духе «пять суток — и гуляй»?
А сколько дел скрыто?
Хуже всего то, что мы видим только то, что попадает в открытые источники. Но можно предположить, что дел о сексуальных домогательствах намного больше. Не все случаи доходят до суда, не все дела публикуются, не во всех приговорах указывается возраст жертвы. Так сколько же таких случаев остаются в тени?
Это не шутка. Это катастрофа
В обществе уже ходят мемы: «Пять суток за домогательство». Но за этим сарказмом — страх, боль и отчаяние. Это не случайные «ошибки». Это системный провал правосудия, когда жертва остаётся один на один с травмой, а виновный через три дня выходит на свободу и продолжает жить как ни в чём не бывало.
Мы, как общество, не имеем права это терпеть. Если государство не в состоянии обеспечить реальное наказание за домогательства к детям, это означает только одно — оно не выполняет свои обязанности.
Где справедливость? Где защита самых уязвимых? Где принцип «закон один для всех»? Эти вопросы остаются без ответа. Но мы будем продолжать их задавать — до тех пор, пока не услышим, что за домогательства к ребёнку в Узбекистане действительно можно сесть в тюрьму, а не просто отсидеть пять суток.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM