Когда-то, во времена СССР, на первую кнопку можно было попасть только с одобрения соответствующего отдела КГБ СССР. Почему? Потому, что человек – существо психически нестабильное, подверженное эмоциональному воздействию. И если человек имеет взгляды, вступающие в противоречие с позицией государства, то такой человек не должен работать на главном государственном канале страны. По-моему, это совершенно очевидная вещь.

История Овсянниковой, как и эта история с Карькиной не вина отдельных лиц. Отнюдь. Это вина и коллектива, где работали эти женщины, и самой системы приема на работу. А систему определяет владелец – то есть Государство.

Конечно, коллектив мог дать понять и Овсянниковой, и Карькиной, что их взгляды противоречат духу работы предприятия. Конечно, их начальство обязано было тщательнее смотреть за политическими пристрастиями своих сотрудников. Но раз в государстве запрещена цензура, раз запрещена идеология, то кто виновен в том, что начальник решил «У нас свободная страна, она (сотрудница) имеет право на свое мнение!», и не уволил. И он по закону прав.

Нам же остается лишь проглатывать такие случаи один за другим. То на #1tv, то в #РАН, то в #ВШЭ, то в #РАНХиГС, то еще где. У нас таможня не пропускает гуманитарку для бойцов СВО, гаишники вымогают копейку за провоз прицелов и брони, #РОСТЕХ только на той неделе очнулся и решил производить малые беспилотники для армии. А тут такая мелочь, как Карькина и её страстное увлечение ненавидеть Россию. Ну бывает. Сглотнули и побрели дальше.