«Послушай, Мэтт, – заговорил Уивер. – Попробуем вместо уравнения задачу. Может, на практическом примере у тебя лучше получится.
Он раскрыл учебник Милна «Алгебра для старших классов» и ткнул пальцем:
– Вот.
Я прочла вслух:
– На протяжении пяти дней мужчина зарабатывал ежедневно втрое больше, отдавал за пансион, после чего в течение четырех дней он не работал, – так начиналась задача. – Уплатив за пансион и пересчитав оставшиеся деньги, он обнаружил у себя две купюры в десять долларов и четыре однодолларовые монеты. Сколько он заплатил за пансион и сколько он зарабатывал?

– Отлично. Теперь подумай как следует, – сказал Уивер. – Как ты приступишь к решению? Что обозначишь как икс?
Я стала думать. Изо всех сил – об этом мужчине, о его жалком заработке, и убогом пансионе, и одинокой жизни.
– Где он работал? – спросила я наконец.
– Что? Это неважно, Мэтт! Обозначь иксом…
– На фабрике, наверное, – сказала я, воображая изношенную одежду этого человека, продранные башмаки. – На ткацкой фабрике. А почему он просидел четыре дня без работы, как ты думаешь?
– Понятия не имею. Слушай, ты просто…
– Наверное, заболел! – сказала я, хватая Уивера за руку. – Или дела на фабрике шли плохо, и для него не нашлось работы. Хотела бы я знать, есть ли у него семья – где-то в деревне? Ужасно, правда же, если ему еще и детей надо кормить, а заработка нет? Может быть, и жена его тоже приболела. И я уверена, он…
– Ох черт, Мэтт, это же алгебра, а не сочинение! – зыркнул на меня Уивер.
– Извини, – сказала я, окончательно убедившись, что в математике я ноль»

«Северный свет», Дженниффер Доннелли

«У всех нас были такие истории. Вот у мамы моей тоже была. У пары моих друзей была. Это какая-то общая штука про взросление – с каждым из нас должна случиться апокрифическая история из девичьего рукописного альбома про любовь и смерть, иногда еще и месть.
– А у тебя была? – спросил А.
– А я себе сама такая история, – ответила я. – Только запоздалая. А так – я не помню. Наверное, у меня была обычная жизнь, скучная: слишком раннее замужество, ребенок в двадцать четыре, многолетние страдания по поводу проебанной судьбы, ведь я так хотела заниматься чем-то другим – другим чем что? Я же училась в престижном колледже искусств – а вместо искусств в итоге просто ходила в офис и помогала более удачливым дуракам придумывать рекламу. Реклама скучная, почти ничего не помню. Хорошее дорогое либеральное образование, психотерапия семейных травм до запрета – мама-эмигрант, дедушка-алкоголик, развод родителей в мои трепетные тринадцать. Я тогда травилась валерьянкой. Нет, ничего такого. Никто не умирал. Быстро прошла жизнь. Послежизнь как-то помедленнее двигается»

«Смерти.net», Татьяна Замировская

Про старые вещи

Моя прабабушка хранила в трюмо открытки, которые слали ей друзья со всей России. Открыток, как и друзей, у бабушки было много. Она складывала их пачками в прозрачные пакеты и перевязывала ленточками.

Однажды я эти открытки нашла. Разглядывать их было все равно что смотреть мультики: там были нарисованы всякие зверюшки, олимпийские мишки и Дед Морозы. Я выпросила открытки у бабушки и вооружившись ножницами, стала вырезать персонажей — такая была игра. Я будто дарила этим старым картонкам новую жизнь.

На старые вещи я и сейчас натыкаюсь регулярно: дома у друзей, в маленьких кафе и больших ресторанах, на выставках и в музеях. И они всегда немного меня завораживают. Как-то в одной петербургской квартире я нашла старые письма, стала читать и упала в чужую жизнь. Кто-то болел или чувствовал себя лучше, поступил в институт, передает привет или скоро приедет. Чтение этих писем тогда захватило меня так же, как вырезание открыток.

Ведь старая вещь — это почти как машина времени. У нее есть история, она может отправить тебя в другое десятилетие. Неработающее советское радио на тонких ножках, с двумя ручками-шарнирами и шкалой городов: Минск, Санкт-Петербург, Амстердам, Хельсинки. Кто его слушал, как оно звучало? Армянский ковер на стене со сложным узором. Кто его ткал, вешал на стену? Белоснежная полка для книг, сколоченная лет сорок назад.

Нестарые предметы тоже бывают с историями. Вокруг меня сейчас много таких:
- бумеранг, привезенный в подарок из Австралии;
- стаканчик из-под кофе с нарисованным маркером скетчем от бариста;
- огромный веер с нарисованной сакурой на стене;
- открытка с репродукцией картины — подарок от владельца магазина пластинок из Петербурга;
- банка из под огурцов, которая стала копилкой — в жестяной крышке сделана прорезь ножом;
- полевые засушенные цветы;
- игла дикобраза, который живет в местном лесу;
- фигурка египетской богини, подаренная взамен на армянский лаваш в поезде «Москва-Санкт-Петербург».

Еще много старых вещей я нахожу на антресолях. Это настоящий портал в прошлую эпоху: тут и советские елочные игрушки, завернутые в пожелтевшую папиросную бумагу, и Дед Мороз с кривым посохом и лысеющей ватной бородой. Есть новогодняя елочка размером с герань, к которой прилагается строгая инструкция по сборке. Текст написан с такой дотошностью, будто собирать вам предстоит ядерный реактор.

Древний дисковый телефон цвета борща, с огромной трубкой и витым проводом. Мутный хрусталь в кружевной пыли. Советский кухонный комбайн, похожий на трансформера из Голливуда. Стальной утюг без проводов, на который надо плевать, чтобы проверить, разогрелся ли. Банки с пуговицами, где ни одна не похожа на другую. Стопки кафельной плитки со смешными узорами. Ручки от неизвестных дверей. Ключи от непонятных шкафов.

Старые предметы обостряют ощущение времени. Вот я в какой-то временной точке, когда взяла эту вещь. А кто держал ее в руках до меня? Как она попала сюда? Также для меня работают книги — как окна в чужие жизни. Проношусь сквозь строки и словно наблюдаю цикл жизни растения в ускоренной съемке. Которое рождается, цветет и умирает за считанные минуты.

«Последняя история Мины Ли», Нэнси Чжуен Ким

Завязка начинается лихо — женщина найдена мертвой в собственном доме. После такого начала ожидаешь интриги и крутого детектива, набирающей обороты драмы.. Но нет. С каждой страницей я все больше запутывалась в происходящем. Почему все эмоции героев кажутся притянутыми за уши? Почему один преследует другого без особой на то мотивации? Почему я не сочувствую иммигрантам, о которых говорится в книге (хотя должна бы, тема-то хорошая)?

Все герои одинаково не привлекают внимания. Ни о ком из них я не переживала, ни на чью сторону не хотела встать. Книгу читала полностью отстраненно и ощущала в процессе только досаду. Думала: «Может, со следующей главы что-то изменится и история оживет? Слог-то нормальный». Но опять нет. Так и долистала до последней страницы.

Вывод: бросайте книжки вовремя! И не верьте никаким Риз Уизерспун :)

«Северный свет», Дженнифер Доннелли

Роман о девочке-подростке, которая любит читать книги и хочет стать писательницей, но у нее совсем нет на это времени. Зато есть работа на ферме, отец и принадлежность к конкретному социальному классу — не самому утонченному, прямо скажем.

Атмосферная книга, в которую погружаешься, как в теплую ванну. Не было ни одного момента, где я подумала бы «как-то нудно» или «ну когда уже будет что-то интересное?». Все персонажи вызывают эмоции — главной героине симпатизируешь, жертве преступления сочувствуешь, а убийцу презираешь. Кстати интересно, что Дженнифер написала свою книгу на основе реального преступления, вызвавшего в прошлом сильную шумиху.

В общем это классный роман с особенным настроением. Чем-то напомнил Джерома Сэлинджера, Артура Миллера или даже рассказы Фланнери О'Коннор.

Про Синдром Правильности

Решила сегодня перебрать свою библиотеку на Bookmate: выбрать любимые книги, сделать полки по темам, составить описания для книг. Пока перебирала, с удивлением поняла, что из всего прочитанного за несколько лет мне от силы понравилось 5-7% книг. Не самое приятное открытие, учитывая, что читаю я много — от 200-300 книг в год.

Посидела подумала, как так получилось. Естественно, никогда нельзя понять заранее, понравится мне новая книга или нет. Но что я могла бы делать — так это бросать читать то, что не нравится. Но я этого не делала. Продолжала продираться сквозь книги, сжав зубы.

Сначала думала, что это моя упёртость — «надо закончить, я же начала». Потом поняла, что это скорее Синдром Правильности — магическое мышление, которое помогает чувствовать себя в безопасности.

«Будешь все делать правильно -> все будет ОК». Переводи старушек через дорогу. Не матерись. Хорошо учись. Доделывай то, что начал. Дочитывай книги. Эта установка создает иллюзию, будто я что-то контролирую в этом хаотичном мире. Но это не так.

Если бы не Синдром Правильности, я бы без стыда бросала книжки, которые мне не нравятся. И куда быстрее находила бы те, что мне по душе. Те истории, в которые по-настоящему можно влюбиться.

Ну и вот те самые мои полки на Bookmate. Там куда меньше книг, чем мне бы хотелось вам посоветовать, ну да что уж. Зато все правда любимые.

​​«How to be loved», Eva Hagberg Fisher

Это непростая книга-автобиография — о том, как буквально переворачивается мир одного человека. Ева воспитывается в перфекционистской семье, ориентированной на достижения, и сама живет в ритме, где главная ценность — успех. Человечность и чувства в такой жизни не очень важны, поэтому Ева не умеет сближаться с теми, с кем хотела бы. Эмоциональную близость ей заменяют случайные свидания, алкоголь и кокаин.

Жизненные планы Евы честолюбивы — ее интересует постоянное развитие, возможность писать для авторитетных журналов и все в подобном духе. Но в какой-то момент ее жизнь необратимо меняется. В больнице на рентгеновском снимке ее головного мозга врачи находят что-то похожее на опухоль.

Хотя в книге многое вращается вокруг болезней, речь здесь не совсем о них. Болезни — лишь призмы, через которые Ева учится жить иначе — искренне дружить, выражать любовь и принимать ее от других. Проходить через боль и горе. Сближаться с людьми и справляться со страхом. Чувствовать себя частью чего-то большего.

Самое интересное в книге — видеть, как трансформируются ценности Евы после того, как она понимает, что больна и что все никогда уже не будет как прежде. Как осознает, что делать главным в жизни успех — просто смешно. Как видит, что отделяла себя от мира, отказывалась от дружбы из-за гордости или страха, не впускала никого в свою жизнь. Как сожалеет, что проводила мало времени со своей больной раком подругой до того, как та умерла.

После этой книги можно ясно осознать, насколько ценно то, к чему мы часто относимся как к должному. Здоровье, отсутствие болезней, душевный покой. Возможность тратить энергию так, как мы сами решим. Возможность каждый день обнимать своих близких.

​​Мне очень интересно, кто придумал, чтобы герои в мультиках ПЕЛИ?

Вот эти все музыкальные вставки, где два персонажа разговаривают, потом внезапно все обрывается и один из них начинает исполнять песню. Вчера в одном мультике я таких музыкальных пауз насчитала штук восемь. Нет, ну правда, кто-то это слушает?

Я согласна узнать всю предысторию персонажа текстом. Пусть он просто расскажет о себе. Повторяю, петь не обязательно. Вчера промотала все музыкальные отступления и удивительная новость — без песен все тоже ОК. Даже лучше.

А вы что думаете?
😵‍💫 - меня тоже бесит, когда поют
🤡- а мне нравятся песни!

​​О самой психически нездоровой семье Америки: «Что-то не так с Гэлвинами»

Окей, это страшная история. В семье Гэлвинов рождается 12 детей. Семья похожа на картинку из рекламы: отец оплот семьи, мать идеальная хозяйка, все потомство — спортсмены и отличники. Но потом один за другим дети начинают сходить с ума.

Одним диагностируют шизофрению, другим биполярное расстройство. Семья сползает в безумие, начинается дурдом. Сначала родители игнорируют вспышки скандалов и драки, пьянство и наркотики. Они все спускают на тормозах, ведь ненормальными быть страшно. Потом закрывают глаза на очевидные проблемы с психикой у сыновей. Доходит до растления младших старшими, несколько братьев становятся постоянными клиентами психушек, происходят убийства. Здоровые дети боятся, что тоже сойдут с ума. В какой-то момент дом семьи Гэлвинов превращается почти в пансион для душевнобольных.

Параллельно в книге врачи пытаются найти объяснение шизофрении в целом и редкому случаю Гэлвинов в частности. Доктора спорят: физическое это заболевание или психическое, виновата наследственность или среда. Кто-то считает, что все дело в подавляющем воспитании и деспотичной матери, кто-то — что виноваты травмы головы.

Но это не просто хоррор-стори — также в книге описано, как устроена болезнь и как ее лечит. Все совсем не радужно. Например:
— нейролептики для лечения шизофрении приносят не меньше вреда, чем пользы — вплоть до ожирения, инфарктов и ранней смерти больных;
— альтернатив этим таблеткам нет — новые лекарства никто не разрабатывает, дорого;
— когда таблетки перестают помогать (что обязательно происходит), назначают шоковую терапию, от которой человек теряет память, вплоть до полной амнезии;
— шизофреники чаще всего не могут адаптироваться к жизни и защитить себя. В Америке прошлых лет многих просто ссылали в клиники и оставляли там — ни семья, ни общество просто не знали, что с ними делать.

В книге рассказано про шизофрению и проблемы ее лечения, показаны особенности поведения психически нездоровых людей — что понравилось. А могли ведь написать просто страшную книжонку про психов. Читать советую.

А вы где живете?
public poll

🌇 В мегаполисе – 45
👍👍👍👍👍👍👍 45%

🏕 В маленьком городке – 37
👍👍👍👍👍👍 37%

🏘 В пригороде крупного города – 12
👍👍 12%

🏞 Вообще не в городе (у моря, в лесу и т.д.) – 7
👍 7%

👥 101 people voted so far.

Что я читаю и что классного посоветую

Читаю я много и быстро, но не все прочитанное — классное. Тут как на слепом свидании — чаще нет, чем да. Но иногда в куче песка все же попадаются жемчужины — теперь буду таскать их вам.

В целом о том, что читаю: из фикшна романы и рассказы, современный автофикшн. Young adult возвращает меня в детство — и жаль, что я ничего не знала об этом жанре лет десять назад. Много читаю по психологии, люблю всякие социологические книжки, очень выборочно — научпоп. Нравится документальное — от художественных биографий до дневников и эссе. Бывает, беру в руки комиксы. Бывает, читаю на английском — для меня это чуть труднее, зато так получаю доступ ко всей интересной непереведенной литературе.

А вот список всего классного, что я недавно прочла:

❤️Фикшн
«Книжный магазинчик счастья», Дженни Колган — о девушке, которая обожает книги и заражает своей любовью других
«Z — значит Зельда» Тереза Энн Фаулер — биографический фикшн о непростой жизни жены знаменитого писателя
«Незримая жизнь Адди Ларю» Виктория Шваб — очень атмосферная книга о девушке, которая обрела бессмертие (но почему-то жизнь от этого не улучшилась)
«Страна Качества» Марк-Уве Клинг — ироничная утопия о потреблении

❤️Young adult
«Маленький книжный магазинчик в Тегеране» Марьян Камали — теплая книга с кучей ярких деталей, зачиталась
«Радио молчание» Элис Осман — трогательная история дружбы
«Шедевр» Элис Броуч — детский фикшн, от которого не оторваться

❤️ Нон-фикшн
«Обними меня крепче» Сью Джонсон — о том, как выстроить с партнером близкие и доверительные отношения
«Сознание, прикованное к плоти» Сьюзен Сонтаг — умные и болезненные дневники писательницы
«Земля кочевников» Джессика Брудер — документальная книга о жизни бездомных американцев
«Как рождаются эмоции» Лиза Барретт — правда о том, почему мы что-то чувствуем (если что книга длинная)
«Что-то не так с Гэлвинами» Роберт Колкер — про семью, массово заболевшую шизофренией (основано на реальной истории)
«Советская повседневность. Нормы и аномалии» Наталия Лебина — честно о бытовой жизни советского человека
«Путешествие к источнику эха. Почему писатели пьют» Оливия Лэнг — сборник классных эссе о пьющих писателях
«Класс. Путеводитель по статусной системе Америки» Пол Фассел — о социальных классах в Америке и их привычках в одежде, досуге и образовании

❤️ Комиксы
«Расцветает самая красная из роз» Лив Стремквист — о любви при позднем капитализме
«Быть книголюбом» Дебби Танг — для всех, кто обожает книги

❤️ На английском
«Do Nothing» Celeste Headlee — о том, почему мы так много работаем, но счастливее почему-то не становимся, и как можно жить иначе (спойлер: можно)
«Spinster» Kate Bolick — история девушки, которая решила остаться «старой девой» и избежать отношений (и ей норм)

«В чем задача? Создать произведение, которое говорило бы с читателем на разных уровнях, словно в притче, только без привкуса умствования.

В чем мечта? Написать что-нибудь прекрасное, такое, чтобы оно было лучше меня, окупило бы мои испытания и безрассудства. Предоставить, спешно подняв по тревоге слова, доказательство существования Бога.

Почему я пишу? Мой палец, словно стилус, чертит этот вопрос в пустом воздухе. Знакомая загадка, которую я ставлю перед собой с детства, – препоясавшись словами, убегаешь от игр, от товарищей, из долины любви, а снаружи доносится барабанный бой.

Почему мы пишем? Гремит хор.
Потому что не можем жить просто так»

«Преданность. Год обезьяны», Патти Смит

«24/7. Поздний капитализм и цели сна», Джонатан Крэри

В эссе автор говорит о том, что поздний капитализм монополизировал жизнь людей во множестве сфер. Мы производим и покупаем товары и информацию 24/7. Мы привыкаем к идее, что работать и потреблять без пауз — это нормально. Капитализм превращает в товар все — от сексуального желания до потребности в дружбе.

У нас появляется все больше мнимых потребностей — в шопинге, развлечениях, информации, постоянной коммуникации. Мы привыкаем к мгновенному доступу к продуктам и услугам. Все, что не связано с идеями накопления и власти, автоматически маргинализируется — например, культура сообществ, доверия и взаимной поддержки.

Культура 24/7 продвигает идеи конкурентности, накопления и личного комфорта за счет других. Новыми механизмами регулирования общества становятся телевидение и интернет — незаметно для нас они исполняют функции подчинения и надзора. Высшей ценностью становится индивидуализм и независимость. Люди боятся отстать от других и показаться устаревшими, поэтому включаются в эту гонку — пытаются стать более эффективными и функциональными. Все, что напоминает промедление или задумчивость, отвергается. При этом философия культуры 24/7 уже даже не насаждается извне — люди налагают ограничения на самих себя.

По мнению автора, сон — последняя сфера, которую пока не удалось захватить капитализму. Это единственное время, когда человек свободен от работы, потребления или воздействия маркетинга — приватное и интимное пространство, общее для всех.

Сон уводит нас в сторону от товаров, которые у нас есть или которые нам навязывают. Это время деперсонализирует и освобождает нас от идей капитализма, с которыми мы имеем дело в течение дня. Сон помогает сбежать от механизмов регулирования и принудительной коммуникации, от всего, что связано со скоростью и эффективностью.

В общем, крутое эссе. Поддерживаю идеи автора.

Автофикшн как разговор о себе

О существовании автофикшна я узнала случайно — Инстаграм предложил какие-то курсы по писательству в этом жанре, мне стало любопытно, стала гуглить. И поняла, что уже читала много автофикшна — даже не зная, что это он.

Если коротко, автофикшн — один из новых жанров письма, нечто среднее между мемуарами и художественной прозой. В его основе лежит опыт писателя — реальные герои и события. Правда, задачи описывать свой опыт достоверно не стоит — важнее передать эмоции и переживания. Основой текста часто становятся эго-документы — дневники, переписка и прочее.

Жанр появился как реакция на усталость от традиционного романа с его застывшими формами. На Западе автофикшн стал популярен еще в 2010-е, теперь же о нем заговорили и в России.

Что почитать из автофикшна:

«Под стеклянным колпаком», Сильвия Плат — о реалиях женской жизни, депрессии и одиночестве.

«Год магического мышления», Джоан Дидион — короткая и откровенная книга, в которой Джоан осмысливает свою жизнь после смерти мужа, с которым прожила вместе 40 лет.

«Это я, Эдичка», Эдуард Лимонов — история жизни поэта-эмигранта в Нью-Йорке. Исповедальный и провокационный текст.

«Одинокий город» и «Crudo», Оливия Лэнг — авторка — пионер автофикшна. В первой книге она исследует феномен одиночества через призму жизней великих художников. Во второй рассказывает об ощущении безнадежности из-за обстоятельств, несмотря на прекрасную вроде бы жизнь.

«Синеты», Мэгги Нельсон — 240 отрывков о любви к синему цвету. А еще о боли и одиночестве.

«Знай мое имя», Шанель Миллер — исповедь жертвы насилия. Написано язвительно, рассказчица в процессе письма словно снова обретает силу и уверенность после пережитого.

«Детство», «Юность», «Зависимость», Тове Дитлевсен — о детстве и юности рассказчицы, ее взрослой жизни и борьбе с зависимостью от опиатов. С каждой новой частью текст все мрачнее.

«Выгон», Эми Липтрот — книга о борьбе с зависимостью и вынужденном одиночестве вдали от огней мегаполиса.

«Птицы. Искусство. Жизнь», Кио Маклир — дневник наблюдений героини, которая размышляет о собственной жизни, природе творчества и просто природе.

«Не только апельсины», Джанет Уинтерсон — детство героини проходит в семье религиозных фанатиков. Девочка пытается противостоять мощной пропаганде абсурда.

«Инферно», Айлин Майлз — о женщине, которая становится поэтессой и лесбиянкой. Роман очень неудобно читать — строки обрываются, текст бессвязный и не всегда ясно, что Айлин имеет ввиду.

«I Love Dick», Крис Краус — скандальный роман на грани любви и болезненной зацикленности. Авторка пишет письма арт-критику, в которого без памяти влюблена и яростно его добивается.

«Контур», Рейчел Каск — рассказчица приезжает в Афины вести писательский семинар и записывает все услышанные разговоры обычных людей.

«Аргонавты», Мэгги Нельсон — личный и вдумчивый разговор автора с читателем — о браке, идентичности, смерти, сексе и искусстве.

«Аллегро пастель», Лейф Рандт — история любви двух представителей поколения тридцатилетних. Непостоянные, «легкие» и ни к чему не обязывающие отношения, в которых каждая сторона хочет сохранить независимость.

«Сердце», Малин Кивеля — поэтическая книга, в которой текст связан с сюжетом, но как-то неочевидно. У новорожденного обнаружен порок сердца — и всю книгу этот факт служит точкой, от которой расходятся круги к образам, ситуациям и событиям в жизни матери ребенка.

«Год Обезьяны», Патти Смит — события в книге американской певицы описаны на границе реальности и выдумки — это и мемуары, и летопись событий, и сон.

«Моя борьба», Карл Уве Кнаусгор — цикл из шести автобиографических романов, в которых автор не редактировал вообще ничего — как написал, так и выпустили.

«Маленькая книга историй о женской сексуальности» — искренний сборник коротких рассказов, где фиксируются сексуальный опыт и переживания современных женщин — от первых поцелуев до секса вне брака.

«Рана» Оксана Васякина — рассказчица описывает процесс умирания матери и осмысляет собственный опыт, ощущения и переживания.

​​Зашла сюда и сразу пришла на ум «Своя комната» Вирджинии Вулф 🚪

Про мои заблуждения о терапии

До начала терапии у меня о ней были определенные представления, а еще много заблуждений. За время сессий многое поменялось — одни установки растворились в тумане, другие расшатались. Рассказываю.

Заблуждение 1. Меня быстро починят и стану я такой суперчеловек — эффективный и крутой
После какой-то по счету сессии я, наконец, отказалась от идеи, что меня надо чинить. Прощаться с этим заблуждением было и больно, и странно. Полжизни мне казалось, что надо куда-то бежать — еще быстрее, выше, сильнее и все в таком духе. Но нет.

Вместо вашего превращения в эффективного молодца терапевт скорее предложит разобраться, зачем вам эта прокачка и какие потребности вы пытаетесь ею закрыть. Чего вам не хватает сейчас и зачем становиться каким-то суперкрутым. Отвечать себе на эти вопросы куда интереснее.

Заблуждение 2. Пойду на терапию и получу кого-то/что-то
Терапевт не золотая рыбка и не исполняет желания. Скорее, разбирается с причинами, почему что-то кажется вам таким нужным: тот парень, эта девушка, эта работа, еще какая-то штука. Вы учитесь отделять навязанные желания от реальных и взаправдашних мечт.

Да, в результате терапии можно получить то, чего хотелось. Но еще может расхотеться, или захотеться вообще другого. Или может оказаться так, что вы исполняете заветную мечту — и оказывается, что она вам больше нафиг не сдалась. Так было у меня, и это тоже эффект терапии.

Заблуждение 3. На решение проблемы хватит пары сеансов
Ни один терапевт не скажет точно, сколько нужно времени на решение проблемы. А если скажет, мне кажется, лучше к такому терапевту не ходить. Скорость прогресса зависит от состояния человека, навыков терапевта, устойчивости контакта, типа терапии и тэ дэ.

Заблуждение 4. Если на терапии некомфортно, надо бросать
Некомфортно может быть по разным причинам — например, у вас нет контакта с терапевтом и он вам не нравится. Тогда, конечно, лучше поискать другого. Но вообще дискомфорт часто — признак сопротивления. То есть, человек не хочет идти в какую-то «темную» зону, проработка которой как раз и дает прогресс.

Терапия вообще мало похожа на веселенький аттракцион, и мне на сессиях было некомфортно очень часто: то было ощущение, что меня рассматривают под лупой, то я чувствовала себя нелепо, то было стыдно. Эти чувства надо вытаскивать и о них говорить. Ваш дискомфорт в терапии может значить, что прямо сейчас вы переживаете нечто важное. И это как раз то, что стоит обсуждать.

Принесла вам пару крутых книжек по психологии — одна о жизненных кризисах, другая о восстановлении после детских травм.

«Идеальный шторм. Как пережить психологический кризис», Екатерина Сигитова
О том, что делать, если вы в кризисе. Здесь много упражнений и вопросов для размышления, которые помогут справиться с негативными чувствами. Описаны триггеры, которые провоцируют неприятные чувства, способы самоподдержки и фиксации опыта, инструкции и рутины, с помощью которых можно справляться с кризисом каждый день. К концу книги сможете составить свой личный кризисный план. Я пока читала, делала много собственных заметок — думаю, так работать с этой книгой лучше всего.

«Комплексное ПТСР. Руководство по восстановлению от детской травмы», Пит Уокер
Одна из самых классных книг, что я пока прочла в этом году. В ней рассказано, как конкретно людям наносят ущерб травмы, полученные в детстве. К травмам относится не только физическое, но и эмоциональное насилие над ребенком — пренебрежение, унижение и т.д. Автор описывает, как формируются травмы и триггеры, как после них реабилитироваться, как распознавать эмоциональные регрессии и их избегать. Вы узнаете, как поддерживать своего внутреннего ребенка, не бояться быть более искренним и уязвимым, противостоять внутреннему и внешнему критикам.

«сегодня мы не работаем сегодня в фойе Электротеатра
фуршет
те кто его устраивают – продавцы машин продавцы дорогих часов
продавцы искусства и театральных машин
 
они просят убрать книжную лавку
на время мероприятия
они говорят здесь не место книготорговле
иду по Тверской и думаю книготорговля для них
это как продавать семечки на улице
или куклы с лотка
одна мне так и сказала
как вы себе это представляете?
у меня здесь будут стоять часы
за миллион долларов – а рядом будет ваша ебаная канцелярка
и я ответила что знаете мне насрать на то сколько ваши часы стоят
это мои книги и они мне дороже вашего миллиона»

«Ветер ярости», Оксана Васякина