P.S. Часто упускается из виду, что у "атеиста" Рассела был крестный отец — никто иной как сам Милль. Важный символизм — передача эстафетной палочки от "главного либерала" "главному другу рабочих". Немного странно выглядит расселовская "борьба с религией" через 100 с лишним лет после Французской революции. Но тут все просто: надо было отвлечь внимание от того, что социал-демократия тоже религия. ;)
P.P.S. Японцев любят приводить в пример как развитую страну без иммиграции. 98.5% населения Японии — этнические японцы, по полпроцента потомков корейцев и китайцев, переехавших в колониальный период, еще полпроцента всех прочих. Вот только японцы рады были бы построить у себя диаспоры расово комплементарных им филиппинцев, вьетнамцев и индонезийцев, чтобы осуществлять через них влияние в бывшей "сфере совместного процветания", наподобие тому, как Германия поддерживает связи (точнее, через нее поддерживают) с Восточной Европой. А НЕЛЬЗЯ. Их заставляют выселять даже репатриировавшихся бразильских японцев.
P.P.S. Японцев любят приводить в пример как развитую страну без иммиграции. 98.5% населения Японии — этнические японцы, по полпроцента потомков корейцев и китайцев, переехавших в колониальный период, еще полпроцента всех прочих. Вот только японцы рады были бы построить у себя диаспоры расово комплементарных им филиппинцев, вьетнамцев и индонезийцев, чтобы осуществлять через них влияние в бывшей "сфере совместного процветания", наподобие тому, как Германия поддерживает связи (точнее, через нее поддерживают) с Восточной Европой. А НЕЛЬЗЯ. Их заставляют выселять даже репатриировавшихся бразильских японцев.
Читатель спрашивает, входят ли в условия мира между Японией и США ежегодные скандалы вокруг посещения премьер-министром синтоистского храма Ясукуни (где почитаются души всех павших солдат, в том числе 14 повешенных военных преступников)?
Действительно, провоцировать антияпонские погромы в Китае и Южной Корее, с которыми у Японии очень близкие экономические связи, не слишком дальновидно. Вряд ли японцы не понимают последствий. На территории храма находится не менее скандальный музей японской военной истории. С одной стороны, ревизионизм там прописан с умом — упор сделан на то, что Япония была не агрессором, а прогрессором, потому что боролась с американским и британским империализмом в Азии. Сделаны стенды о каких-то "постколониальных конференциях", где сторонниками Японии изображаются лидеры только что сбросивших ярмо Запада стран Азии и Африки. Т.е. японцы вполне по-европейски следят за духом времени и умело разыгрывают "расовую карту".
С другой стороны, стиль не выдержан до конца. Например, про Нанкинскую резню написано, что де, это китайцы виноваты, переодевались из военной формы в гражданскую одежду, надеялись напасть неожиданно, но не тут-то было, армия Императора всегда начеку! Получается, как если бы немцы посвятили экспозицию о Второй мировой выражению любви к мусульманам и осуждению сионистской ползучей колонизации Палестины, но ни с того, ни с сего брякнули "а все-таки правильно мы жидов, того". Создается впечатление, что японцам специально приходится кривляться. Но мне не хватает знаний, чтобы предположить что-то связное о причинах.
Впрочем, может быть, они просто "перепутали". В этом музее есть еще карта, изображающая коалиции Первой мировой. Помимо мелких неточностей, на которые не все сразу обратят внимание (Эльзас французский, Южный Тироль итальянский), на ней Украина (вместе с Крымом!) входит в состав Тройственного союза. :) Видимо, решили, что раз Галиция и Лодомерия были австрийскими, то и Украина в границах 1991 года тоже австрийская. ;)
Действительно, провоцировать антияпонские погромы в Китае и Южной Корее, с которыми у Японии очень близкие экономические связи, не слишком дальновидно. Вряд ли японцы не понимают последствий. На территории храма находится не менее скандальный музей японской военной истории. С одной стороны, ревизионизм там прописан с умом — упор сделан на то, что Япония была не агрессором, а прогрессором, потому что боролась с американским и британским империализмом в Азии. Сделаны стенды о каких-то "постколониальных конференциях", где сторонниками Японии изображаются лидеры только что сбросивших ярмо Запада стран Азии и Африки. Т.е. японцы вполне по-европейски следят за духом времени и умело разыгрывают "расовую карту".
С другой стороны, стиль не выдержан до конца. Например, про Нанкинскую резню написано, что де, это китайцы виноваты, переодевались из военной формы в гражданскую одежду, надеялись напасть неожиданно, но не тут-то было, армия Императора всегда начеку! Получается, как если бы немцы посвятили экспозицию о Второй мировой выражению любви к мусульманам и осуждению сионистской ползучей колонизации Палестины, но ни с того, ни с сего брякнули "а все-таки правильно мы жидов, того". Создается впечатление, что японцам специально приходится кривляться. Но мне не хватает знаний, чтобы предположить что-то связное о причинах.
Впрочем, может быть, они просто "перепутали". В этом музее есть еще карта, изображающая коалиции Первой мировой. Помимо мелких неточностей, на которые не все сразу обратят внимание (Эльзас французский, Южный Тироль итальянский), на ней Украина (вместе с Крымом!) входит в состав Тройственного союза. :) Видимо, решили, что раз Галиция и Лодомерия были австрийскими, то и Украина в границах 1991 года тоже австрийская. ;)
Кстати, насчет Японии. Многие уже знают, что "японская кухня" наполовину португальская, но значительно хуже идет в массы гипотеза о том, что Япония первая и единственная успешно вестернизировавшаяся небелая страна за счет метисации её элит с португальцами.
В 1582 и 1615 годах Европу посещали два японских посольства. Это середина-окончание "мутной оптики", так что, скорее всего, действительно посещали. Первое состояло из четырех аристократов, в Риме все они получили градус^W^Wприняли католический сан и вступили в только что основанный иезуитский орден. После второго японцы порвали все контакты с Западом более чем на два века, и христианские общины в Японии перешли на подпольное положение. Дело дошло до изготовления статуэток Богородицы, стилизованных под Будду для конспирации. ;)
Это похоже на то, о чем я сказал в предыдущей заметке — японцы разобрались в европейских колониальных технологиях и решили защититься, уйдя в изоляцию. Но потом пришлось в ускоренном темпе наверстывать упущенное. А период первоначального накопления капитала^W^W^Wраздела мира на колонии бывает только один раз, поэтому положение Японии среди Держав второстепенное. То же самое сейчас произойдет из-за их нежелания заниматься передовым краем левых идей — постгосударственный миропорядок построят без голоса японцев.
Поскольку я знаю о Японии довольно мало, многое приходится додумывать, и дальше "конспирологии" мне не зайти. Да и на этом почтенном поприще меня значительно опережает профессионал. В своей книге о поездке в Китай ("The Problem of China", окончание пятой главы), Рассел излагает буквально следующее. Японцы только притворялись перед иезуитами, что принимают христианство. Их агенты выслуживались в католической иерархии, дорастали до высоких чинов, попадали на аудиенцию к папе римскому, инфильтрировали испанские тайные советы (!!!) и так все поняли в деталях о европейском империализме.
Понятно, что Расселу приходится выдерживать щадящий режим, а на самом деле японские хакеры 16 века не только собирали информацию, но и самым непосредственным образом влияли на испанскую политику. ;) Именно из-за японцев Испания азиатизировалась и потеряла гегемонию. Разобравшись с ней, они начали азиатизировать через иезуитский орден (который к тому моменту был полностью им подчинен) Францию. Следующей на очереди была бы Англия, но англичане вовремя сориентировались и стали протестантами, чем и обеспечили свой статус ведущей мировой державы. ;)
В 1582 и 1615 годах Европу посещали два японских посольства. Это середина-окончание "мутной оптики", так что, скорее всего, действительно посещали. Первое состояло из четырех аристократов, в Риме все они получили градус^W^Wприняли католический сан и вступили в только что основанный иезуитский орден. После второго японцы порвали все контакты с Западом более чем на два века, и христианские общины в Японии перешли на подпольное положение. Дело дошло до изготовления статуэток Богородицы, стилизованных под Будду для конспирации. ;)
Это похоже на то, о чем я сказал в предыдущей заметке — японцы разобрались в европейских колониальных технологиях и решили защититься, уйдя в изоляцию. Но потом пришлось в ускоренном темпе наверстывать упущенное. А период первоначального накопления капитала^W^W^Wраздела мира на колонии бывает только один раз, поэтому положение Японии среди Держав второстепенное. То же самое сейчас произойдет из-за их нежелания заниматься передовым краем левых идей — постгосударственный миропорядок построят без голоса японцев.
Поскольку я знаю о Японии довольно мало, многое приходится додумывать, и дальше "конспирологии" мне не зайти. Да и на этом почтенном поприще меня значительно опережает профессионал. В своей книге о поездке в Китай ("The Problem of China", окончание пятой главы), Рассел излагает буквально следующее. Японцы только притворялись перед иезуитами, что принимают христианство. Их агенты выслуживались в католической иерархии, дорастали до высоких чинов, попадали на аудиенцию к папе римскому, инфильтрировали испанские тайные советы (!!!) и так все поняли в деталях о европейском империализме.
Понятно, что Расселу приходится выдерживать щадящий режим, а на самом деле японские хакеры 16 века не только собирали информацию, но и самым непосредственным образом влияли на испанскую политику. ;) Именно из-за японцев Испания азиатизировалась и потеряла гегемонию. Разобравшись с ней, они начали азиатизировать через иезуитский орден (который к тому моменту был полностью им подчинен) Францию. Следующей на очереди была бы Англия, но англичане вовремя сориентировались и стали протестантами, чем и обеспечили свой статус ведущей мировой державы. ;)
Тема японских хакеров (*), фальсифицировавших испанские выборы в 16-17 веках, заставила меня вспомнить один ни к чему не привязанный факт. Последний французский готический собор (Орлеанский) был заложен именно в 17 веке, на пике христианства. Наверное, это как-то можно использовать для иллюстрации теории Галковского о жизненном цикле идеологий (https://t.me/mixail_kain/25). Считается, что в 1568 году его "разрушили" "гугеноты", и пришлось начать строить его "заново" в 1601 году. Впрочем, достраивать пришлось более двух веков — успели, по совпадению, ровно ко дню 400-летия освобождения Орлеана от англичан Жанной д'Арк. Таким образом, этот собор символически соединяет наивысшие точки в развитии как христианства, так и национализма.
Похоже, что до Парижа столицей Франции (если вообще можно говорить о какой-то "единой Франции" до начала 17 века) был именно Орлеан. Не зря в предоптическом фэнтези "столетней войны" ему уделяется столько внимания. Откуда-то ведь государственным историкам надо было брать свой материал. Именно в долине Луары, на которой стоит Орлеан, самая большая концентрация замков старой французской аристократии. Главным туристическим аттракционом центра Франции являются они, но и в Орлеан стоит заглянуть на денек. По его историческому центру можно себе представить, как выглядел Париж до "перестройки" Османа.
Париж, конечно же, считается "древней столицей со времен Хлодвига", но почему-то французские короли там не жили вплоть до 16 века. А это уже "мутная оптика". Считается, что весь 15 век жить в Париже было нельзя, потому что его сначала захватили и удерживали два десятилетия англичане и бургундцы, а потом зрадникам-парижанам не было доверия. Самым первым официально поселившимся в Париже королем стал Франциск I, переехавший в 1534 году. И то, "древний" королевский дворец оказался уже занят каким-то "парламентом", так что пришлось бомжевать в Лувре.
С историей книгопечатания в "древней столице" тоже проблемы. Конечно же, считается, что самый первый французский печатный пресс появляется именно в Париже, где же еще. Вот только на протяжении большей части 16 века главным центром издательства и торговли книгами является Лион. К Италии-то поближе. Именно там печатается почти вся светская литература, а в Париже почему-то только церковная. ;) Издательский бизнес парижане отжали у лионцев только к концу 16 века, когда закончились "гугенотские войны", и единство Франции перестало быть фикцией.
(*) Надеюсь, достаточно прозрачным оказалось окончание предыдущей заметки, где я привожу очередной пример так называемого английского юмора. Когда Рассел пишет, что "японцы перехитрили иезуитов", это такая шутка. Ведь "иезуитство" это синоним коварности и вероломства (почему так стали считать, Дмитриевгенич писал в №939). Т.е. отсталый даже по меркам Азии народ переиграл католическое КГБ. ;)
Похоже, что до Парижа столицей Франции (если вообще можно говорить о какой-то "единой Франции" до начала 17 века) был именно Орлеан. Не зря в предоптическом фэнтези "столетней войны" ему уделяется столько внимания. Откуда-то ведь государственным историкам надо было брать свой материал. Именно в долине Луары, на которой стоит Орлеан, самая большая концентрация замков старой французской аристократии. Главным туристическим аттракционом центра Франции являются они, но и в Орлеан стоит заглянуть на денек. По его историческому центру можно себе представить, как выглядел Париж до "перестройки" Османа.
Париж, конечно же, считается "древней столицей со времен Хлодвига", но почему-то французские короли там не жили вплоть до 16 века. А это уже "мутная оптика". Считается, что весь 15 век жить в Париже было нельзя, потому что его сначала захватили и удерживали два десятилетия англичане и бургундцы, а потом зрадникам-парижанам не было доверия. Самым первым официально поселившимся в Париже королем стал Франциск I, переехавший в 1534 году. И то, "древний" королевский дворец оказался уже занят каким-то "парламентом", так что пришлось бомжевать в Лувре.
С историей книгопечатания в "древней столице" тоже проблемы. Конечно же, считается, что самый первый французский печатный пресс появляется именно в Париже, где же еще. Вот только на протяжении большей части 16 века главным центром издательства и торговли книгами является Лион. К Италии-то поближе. Именно там печатается почти вся светская литература, а в Париже почему-то только церковная. ;) Издательский бизнес парижане отжали у лионцев только к концу 16 века, когда закончились "гугенотские войны", и единство Франции перестало быть фикцией.
(*) Надеюсь, достаточно прозрачным оказалось окончание предыдущей заметки, где я привожу очередной пример так называемого английского юмора. Когда Рассел пишет, что "японцы перехитрили иезуитов", это такая шутка. Ведь "иезуитство" это синоним коварности и вероломства (почему так стали считать, Дмитриевгенич писал в №939). Т.е. отсталый даже по меркам Азии народ переиграл католическое КГБ. ;)
Telegram
Микола Канян
По Сили, морские державы со временем отбрасывают религиозные поводы к войне (т.е. "реформация" "заканчивается") и начинают честно и открыто говорить, за какие именно стратегические и экономические интересы конкретная война ведется. Граница такого перехода…
Немного в продолжение темы "почему этот канал пишется именно так".
Мне никогда не была интересна политика, т.е. "борьба, чтобы сделать мир лучше" (демагогия, направленная на защиту интересов своей социальной группы). Изучать основополагающие труды, отслеживать повестку дня, похлопывать по плечу единомышленников и срывать глотку на противников — скучно, лениво. Можно попытаться объяснить это тем, что почти одновременно с пубертатным периодом, когда многие начинают заниматься "активизмом", у меня начался Путин. Но тогда эффект должен был бы быть обратный. Один мой сокурсник еще в конце первого срока записался в какое-то "движение против Путина" (их было очень много) и успел даже посидеть в минском (!) обезьяннике по итогам какого-то "протеста". Помню, как подумал тогда: хоть и еврей, а дурак дураком. ;)
Тем не менее, юности естественно искать утешения в системах взглядов. Молодые люди стремятся заявить миру, чтобы тот не учил их жить. Т.е. суть юношеских убеждений всегда одна и та же, "анархизм". Те, которых придерживался я, можно с натяжкой назвать "политическими". Но области человеческой деятельности, затрагиваемые ими, настолько узки, а связь заявляемых ценностей с интересами выражающих их групп настолько слаба, что корректнее было бы описать их не как идеологии, а как методы социализации аутистов. ;) Мой "юношеский анархизм" делится на два периода.
"Анархизм старших классов физматшколы" это движение за интернет-прайваси, антикопирайт и т.н. свободное программное обеспечение. За последние полтора десятка лет европейские социал-демократы оформили его в "пиратские партии". У школьников нет денег, поэтому для них все зло исходит от мегакорпораций. Здесь начинается моя сознательная страсть к "конспирологии". ;) Много говорили (и продолжают говорить) о том, как ведущие производители ПО и комплектующих специально оставляют для ЦРУ и АНБ т.н. недокументированные возможности, чтобы те вели массовую слежку. После Сноудена эта тема перестала быть "теорией заговора" и стала банальностью и даже частью поп-культуры. Хотя в своих попытках объяснить построение тоталитаризма "пираты" очень сильно промахнулись.
"Анархизм младших курсов технического вуза" это либертарианство. ;) Когда появляется возможность поработать, а зарплата стабильно растет вдвое каждый год, молодому человеку начинает казаться, что ему не дает прохода государство с налогами и регуляциями. Для понимания иронии ситуации стоит уточнить, что дело было в тучные нефтяные годы, когда гос- и частный сектор не знали, куда девать деньги, и зарплату выдавали в конвертах. :) Мизес, Хайек, Фридман и Ротбард писали для совершенно иной аудитории и решали вполне конкретные задачи. Поэтому любые попытки применения выводов "австрийской школы" для чего-то иного так наивны.
Мне никогда не была интересна политика, т.е. "борьба, чтобы сделать мир лучше" (демагогия, направленная на защиту интересов своей социальной группы). Изучать основополагающие труды, отслеживать повестку дня, похлопывать по плечу единомышленников и срывать глотку на противников — скучно, лениво. Можно попытаться объяснить это тем, что почти одновременно с пубертатным периодом, когда многие начинают заниматься "активизмом", у меня начался Путин. Но тогда эффект должен был бы быть обратный. Один мой сокурсник еще в конце первого срока записался в какое-то "движение против Путина" (их было очень много) и успел даже посидеть в минском (!) обезьяннике по итогам какого-то "протеста". Помню, как подумал тогда: хоть и еврей, а дурак дураком. ;)
Тем не менее, юности естественно искать утешения в системах взглядов. Молодые люди стремятся заявить миру, чтобы тот не учил их жить. Т.е. суть юношеских убеждений всегда одна и та же, "анархизм". Те, которых придерживался я, можно с натяжкой назвать "политическими". Но области человеческой деятельности, затрагиваемые ими, настолько узки, а связь заявляемых ценностей с интересами выражающих их групп настолько слаба, что корректнее было бы описать их не как идеологии, а как методы социализации аутистов. ;) Мой "юношеский анархизм" делится на два периода.
"Анархизм старших классов физматшколы" это движение за интернет-прайваси, антикопирайт и т.н. свободное программное обеспечение. За последние полтора десятка лет европейские социал-демократы оформили его в "пиратские партии". У школьников нет денег, поэтому для них все зло исходит от мегакорпораций. Здесь начинается моя сознательная страсть к "конспирологии". ;) Много говорили (и продолжают говорить) о том, как ведущие производители ПО и комплектующих специально оставляют для ЦРУ и АНБ т.н. недокументированные возможности, чтобы те вели массовую слежку. После Сноудена эта тема перестала быть "теорией заговора" и стала банальностью и даже частью поп-культуры. Хотя в своих попытках объяснить построение тоталитаризма "пираты" очень сильно промахнулись.
"Анархизм младших курсов технического вуза" это либертарианство. ;) Когда появляется возможность поработать, а зарплата стабильно растет вдвое каждый год, молодому человеку начинает казаться, что ему не дает прохода государство с налогами и регуляциями. Для понимания иронии ситуации стоит уточнить, что дело было в тучные нефтяные годы, когда гос- и частный сектор не знали, куда девать деньги, и зарплату выдавали в конвертах. :) Мизес, Хайек, Фридман и Ротбард писали для совершенно иной аудитории и решали вполне конкретные задачи. Поэтому любые попытки применения выводов "австрийской школы" для чего-то иного так наивны.
Наук "про деньги" есть несколько. "Экономика", разделенная между мировыми войнами на "микро" и "макро", родилась под названием "политической экономии". Её задачей была и остается выражение интересов элит конкретных государств. Поэтому "австрийская школа", взятая абстрактно вне исторического контекста своего создания, парадоксальна — она отрицает интересы государств и их элит. :) Немудрено, что отработавшие свое в 1970х-1980х годах "австрийцы" оказались больше не нужны, и за либертарианскую партию США голосуют полтора калеки. Ротбард и сам признает в конце своей книги "Man, Economy, and State", что государствам нужны экономисты, а экономистам государства.
Согласно Ротбарду, при свободном рынке роль экономиста исключительно образовательная, а не предсказательная. Попытки что-то "предсказывать" относятся к наукам о предпринимательстве, инвестициях, финансах. В общем, чему угодно, только не к "экономике". Эта позиция совершенно верна, только никому не интересна, не нужна и даже вредна. В том числе, как оказалось, и самому Ротбарду. Хайек и Фридман были учениками Мизеса с "левым" уклоном, т.е. понимали, что без государства в их профессии нельзя по определению. Результат — оба получили нобелевские премии. А Ротбард был с "правым" уклоном, поэтому умер в безвестности. Финал его карьеры в чем-то даже комичен. Последние 13 лет жизни он возглавлял им же основанный "либертарианский" think tank имени Мизеса. Think tanks занимаются вопросами идеологического обеспечения, поэтому располагаются чаще всего в Вашингтоне и окрестностях, чтобы быть поближе к политбюро. А Mises Institute — в Алабаме. :)
В своем аутизме либертарианцы напоминают (пост)советскую демшизу. У них даже есть свой многотомный талмуд, выполняющий роль "Архипелага ГУЛАГ" — "Атлант расправил плечи". ;) Для демшизы СССР повод для истерики, а не для детального изучения. Аналогично, для либертарианцев — "государство". Раз "государства" "не нужны", то и изучать принципы их устройства и взаимодействия между собой им не приходит в голову. Несколько лет назад я следил за Zero Hedge, казавшимся тогда очень перспективным ресурсом. После Галковского и неореакции думал, что наконец-то нашлись толковые конспирологи, которые объяснят, как на самом деле работает Федеральный Резерв. А оказалось, НЕИНТЕРЕСНО. Сейчас скатились до желтизны для избирателей Трампа.
Недавно заглянул туда зачем-то и увидел пост, где они вспоминают свои первые дни (т.е. 2009 год): http://www.zerohedge.com/news/2017-09-21/why-economic-data-no-longer-matters Общий смысл такой: не надо пытаться что-то "предсказывать", Америка уже перешла к плановой экономике, самый главный источник информации о состоянии рынков — еженедельные отчеты Федерального Резерва. Эх, было же время. ;)
Согласно Ротбарду, при свободном рынке роль экономиста исключительно образовательная, а не предсказательная. Попытки что-то "предсказывать" относятся к наукам о предпринимательстве, инвестициях, финансах. В общем, чему угодно, только не к "экономике". Эта позиция совершенно верна, только никому не интересна, не нужна и даже вредна. В том числе, как оказалось, и самому Ротбарду. Хайек и Фридман были учениками Мизеса с "левым" уклоном, т.е. понимали, что без государства в их профессии нельзя по определению. Результат — оба получили нобелевские премии. А Ротбард был с "правым" уклоном, поэтому умер в безвестности. Финал его карьеры в чем-то даже комичен. Последние 13 лет жизни он возглавлял им же основанный "либертарианский" think tank имени Мизеса. Think tanks занимаются вопросами идеологического обеспечения, поэтому располагаются чаще всего в Вашингтоне и окрестностях, чтобы быть поближе к политбюро. А Mises Institute — в Алабаме. :)
В своем аутизме либертарианцы напоминают (пост)советскую демшизу. У них даже есть свой многотомный талмуд, выполняющий роль "Архипелага ГУЛАГ" — "Атлант расправил плечи". ;) Для демшизы СССР повод для истерики, а не для детального изучения. Аналогично, для либертарианцев — "государство". Раз "государства" "не нужны", то и изучать принципы их устройства и взаимодействия между собой им не приходит в голову. Несколько лет назад я следил за Zero Hedge, казавшимся тогда очень перспективным ресурсом. После Галковского и неореакции думал, что наконец-то нашлись толковые конспирологи, которые объяснят, как на самом деле работает Федеральный Резерв. А оказалось, НЕИНТЕРЕСНО. Сейчас скатились до желтизны для избирателей Трампа.
Недавно заглянул туда зачем-то и увидел пост, где они вспоминают свои первые дни (т.е. 2009 год): http://www.zerohedge.com/news/2017-09-21/why-economic-data-no-longer-matters Общий смысл такой: не надо пытаться что-то "предсказывать", Америка уже перешла к плановой экономике, самый главный источник информации о состоянии рынков — еженедельные отчеты Федерального Резерва. Эх, было же время. ;)
Zerohedge
Zerohedge
ZeroHedge - On a long enough timeline, the survival rate for everyone drops to zero
Если бы я остановился на заблуждениях юношества, то картина оказалась бы неполной, и многие поняли бы меня неправильно. Ведь за заблуждениями юношества следуют заблуждения молодости. Поэтому продолжаю деконструкцию. ;)
Неореакция — тоже "анархизм". Это протест против медиа-академического комплекса, Собора, чьи священнослужители-брахманы удерживают общественное мнение либерально-демократическим дурманом. Как и интернет-пиратство с либертарианством, неореакция тоже нацелена на некоторую возрастно-образовательную группу — "старшие курсы и первый год аспирантуры технического вуза". Это неспроста, ведь Молдбаг начинал учиться в аспирантуре Беркли, но быстро бросил. С аутизмом у неореакционеров тоже все в порядке. ;)
Если бы Молдбаг закончил аспирантуру, он бы получше представлял себе академическую среду. В частности, он перестал бы считать, что университетские работники образуют корпорацию, обладающую интеллектуальным суверенитетом. Я уже писал в раннем цикле, что целеполагание академии находится за её пределами. Профессора с tenure, вместе с именитыми журналистами и карьерными федеральными бюрократами, бесспорно, входят в аристократический класс информационного общества. Но есть аристократия аристократии.
Выходит, что и галковскомания — "анархизм". Когда Галковский был молодым человеком чуть старше 30 лет, СССР формально перестал существовать, но издание "Бесконечного тупика" оставалось невозможным. Именно в начале 1990х Галковский начинает осознанно разрабатывать тему "криптоколонии" — протест против "англичан", "Людей", построивших общество, не дающее ему раскрыться. Как и у Витгенштейна, у Галковского не было докторской степени. Но Рассел хотел устроить Витгенштейна работать в Кембридж, поэтому договорился, чтобы тому дали степень за "Трактат". В другой реальности у тридцатилетнего Дмитриевгенича степень тоже была бы. Поэтому его целевая аудитория — тридцатилетние со степенью, для которых в англосаксонской академии нет места. ;)
Так эволюция "метаполитических" взглядов выстраивается в единую картину. Поначалу кажется, что миром заправляют огромные корпорации. Но над ними стоит государство. А над государством — Собор. А над Собором — Люди. Но многого я еще не знаю. Учитывая, что один "период" у меня длится 4-5 лет, уже на подходе время, когда пройденным этапом окажется и галковскомания. Что последует за ней? Кто стоит над Людьми? Из каких источников я почерпну представления о следующем уровне? Страшно подумать. ;)
Неореакция — тоже "анархизм". Это протест против медиа-академического комплекса, Собора, чьи священнослужители-брахманы удерживают общественное мнение либерально-демократическим дурманом. Как и интернет-пиратство с либертарианством, неореакция тоже нацелена на некоторую возрастно-образовательную группу — "старшие курсы и первый год аспирантуры технического вуза". Это неспроста, ведь Молдбаг начинал учиться в аспирантуре Беркли, но быстро бросил. С аутизмом у неореакционеров тоже все в порядке. ;)
Если бы Молдбаг закончил аспирантуру, он бы получше представлял себе академическую среду. В частности, он перестал бы считать, что университетские работники образуют корпорацию, обладающую интеллектуальным суверенитетом. Я уже писал в раннем цикле, что целеполагание академии находится за её пределами. Профессора с tenure, вместе с именитыми журналистами и карьерными федеральными бюрократами, бесспорно, входят в аристократический класс информационного общества. Но есть аристократия аристократии.
Выходит, что и галковскомания — "анархизм". Когда Галковский был молодым человеком чуть старше 30 лет, СССР формально перестал существовать, но издание "Бесконечного тупика" оставалось невозможным. Именно в начале 1990х Галковский начинает осознанно разрабатывать тему "криптоколонии" — протест против "англичан", "Людей", построивших общество, не дающее ему раскрыться. Как и у Витгенштейна, у Галковского не было докторской степени. Но Рассел хотел устроить Витгенштейна работать в Кембридж, поэтому договорился, чтобы тому дали степень за "Трактат". В другой реальности у тридцатилетнего Дмитриевгенича степень тоже была бы. Поэтому его целевая аудитория — тридцатилетние со степенью, для которых в англосаксонской академии нет места. ;)
Так эволюция "метаполитических" взглядов выстраивается в единую картину. Поначалу кажется, что миром заправляют огромные корпорации. Но над ними стоит государство. А над государством — Собор. А над Собором — Люди. Но многого я еще не знаю. Учитывая, что один "период" у меня длится 4-5 лет, уже на подходе время, когда пройденным этапом окажется и галковскомания. Что последует за ней? Кто стоит над Людьми? Из каких источников я почерпну представления о следующем уровне? Страшно подумать. ;)
Читатель предполагает, что следующим этапом может стать новый уровень галковскомании, например, инфильтрация Утиного Движения с целью отключения "щадящего режима".
Я не считаю, что можно узнать от Галковского что-то радикально новое, даже если приковать его наручниками к батарее и допрашивать. Важен его подход, а не конкретные гипотезы, им построенные (о чем он сам и говорит). Но совершенно верно замечено, что следующий уровень получится из выведения галковскомании на доселе невиданные высоты. Чтобы отыскать его, нужно отойти от "наглядного" представления об отношениях уровней пирамиды (с отделенным верхом ;) ) как "над-под". Если думать, что государство над корпорациями, Собор над государствами, а Люди над Собором, то покажется, что над Людьми — какое-то потустороннее существо. Например, Серапис. :) Тогда никакой мнемонической схемы, в которую можно было бы уложить происходящие события, не получится.
Принципы управления, используемые корпорациями и государствами, изучаются в университетах. Экономические и политические науки считаются солидными областями знания, для выпускников с соответствующими дипломами есть известные карьерные пути. Изучается даже миропорядок, например в рамках "теории мир-систем" Валлерштейна. Конечно же, готовой специальности "соборология" пока еще нет, но продираясь через "масонский перещёлк" "критики капитализма", что-то понять могут и сообразительные простолюдины. "Людоведения" же нет ни в каком виде, если не считать малосвязный бред нескольких городских сумасшедших. ;) Как же тогда заглянуть еще выше?
Надо брать каждую властную категорию и пытаться представить себе самого сильного её представителя:
1) Государство — это корпорация, но настолько сильнее прочих, что задает для них правила игры.
2) Собор — это миропорядок, установленный государством, которое настолько сильнее прочих, что вышло за пределы привычного вестфальского понятия "государства" как участника международных отношений.
3) Люди — это жрецы Собора наиболее высокого уровня посвящения. Хотя родовитый джентльмен может от скуки заниматься по очереди то наукой, то публицистикой (как Рассел ;) ), его род занятий все же не "профессор" или "журналист", а "наследник".
4) ... — это наследственные аристократы, ставшие ...
Можно по-другому. Приверженцы идеологии каждого уровня идеализируют властную структуру непосредственно выше той, с которой "борятся".
1) "Пираты": от корпораций спасет государство.
2) Либертарианцы: от государства спасет либерально-демократический миропорядок.
3) Неореакционеры: от либерально-демократического миропорядка спасет наследственная аристократия.
4) Галковскоманы: от наследственной аристократии спасет ...
5) ... : от ... спасет ...
Или по-третьему. Идеология каждого уровня это, по сути, ностальгия по какой-то ушедшей эпохе:
1) "Пираты": 17 век. Золотой век пиратства (без кавычек). В "интернете" мирового океана не было не только "копирайта", а вообще каких-то прав собственности. А патенты выдавались разве что каперские. :)
2) Либертарианцы: 18 век. Пиратскую вольницу разогнали, отъем собственности по беспределу выходит из моды. "Свободная торговля" Адама Смита и "гражданские свободы" отцов-основателей США.
3) Неореакционеры: 19 век. Мир поделен между европейскими Державами, белые мужчины несут бремя цивилизации. Пишутся национальные мифы о "тысячелетних монархиях". Женщины на кухне, евреи в местечках, китайцы на строительстве железных дорог. :)
4) Галковскоманы: 20 век. Да-да, именно он, родимый, несмотря на падение Российской империи и победу Английского Интернационала. Это последний век, когда "интеллектуалы" имели вес в обществе, но также и первый, когда высшее образование стало доступно для низов.
5) ... : 21 век. ... ... ... ... ...
Заполните пропуски. :)
Я не считаю, что можно узнать от Галковского что-то радикально новое, даже если приковать его наручниками к батарее и допрашивать. Важен его подход, а не конкретные гипотезы, им построенные (о чем он сам и говорит). Но совершенно верно замечено, что следующий уровень получится из выведения галковскомании на доселе невиданные высоты. Чтобы отыскать его, нужно отойти от "наглядного" представления об отношениях уровней пирамиды (с отделенным верхом ;) ) как "над-под". Если думать, что государство над корпорациями, Собор над государствами, а Люди над Собором, то покажется, что над Людьми — какое-то потустороннее существо. Например, Серапис. :) Тогда никакой мнемонической схемы, в которую можно было бы уложить происходящие события, не получится.
Принципы управления, используемые корпорациями и государствами, изучаются в университетах. Экономические и политические науки считаются солидными областями знания, для выпускников с соответствующими дипломами есть известные карьерные пути. Изучается даже миропорядок, например в рамках "теории мир-систем" Валлерштейна. Конечно же, готовой специальности "соборология" пока еще нет, но продираясь через "масонский перещёлк" "критики капитализма", что-то понять могут и сообразительные простолюдины. "Людоведения" же нет ни в каком виде, если не считать малосвязный бред нескольких городских сумасшедших. ;) Как же тогда заглянуть еще выше?
Надо брать каждую властную категорию и пытаться представить себе самого сильного её представителя:
1) Государство — это корпорация, но настолько сильнее прочих, что задает для них правила игры.
2) Собор — это миропорядок, установленный государством, которое настолько сильнее прочих, что вышло за пределы привычного вестфальского понятия "государства" как участника международных отношений.
3) Люди — это жрецы Собора наиболее высокого уровня посвящения. Хотя родовитый джентльмен может от скуки заниматься по очереди то наукой, то публицистикой (как Рассел ;) ), его род занятий все же не "профессор" или "журналист", а "наследник".
4) ... — это наследственные аристократы, ставшие ...
Можно по-другому. Приверженцы идеологии каждого уровня идеализируют властную структуру непосредственно выше той, с которой "борятся".
1) "Пираты": от корпораций спасет государство.
2) Либертарианцы: от государства спасет либерально-демократический миропорядок.
3) Неореакционеры: от либерально-демократического миропорядка спасет наследственная аристократия.
4) Галковскоманы: от наследственной аристократии спасет ...
5) ... : от ... спасет ...
Или по-третьему. Идеология каждого уровня это, по сути, ностальгия по какой-то ушедшей эпохе:
1) "Пираты": 17 век. Золотой век пиратства (без кавычек). В "интернете" мирового океана не было не только "копирайта", а вообще каких-то прав собственности. А патенты выдавались разве что каперские. :)
2) Либертарианцы: 18 век. Пиратскую вольницу разогнали, отъем собственности по беспределу выходит из моды. "Свободная торговля" Адама Смита и "гражданские свободы" отцов-основателей США.
3) Неореакционеры: 19 век. Мир поделен между европейскими Державами, белые мужчины несут бремя цивилизации. Пишутся национальные мифы о "тысячелетних монархиях". Женщины на кухне, евреи в местечках, китайцы на строительстве железных дорог. :)
4) Галковскоманы: 20 век. Да-да, именно он, родимый, несмотря на падение Российской империи и победу Английского Интернационала. Это последний век, когда "интеллектуалы" имели вес в обществе, но также и первый, когда высшее образование стало доступно для низов.
5) ... : 21 век. ... ... ... ... ...
Заполните пропуски. :)
Я оставил пропуски в предыдущей заметке, потому что самый простой ответ, на мой взгляд, очевиден галковскоманам. Думаю, что не ошибся, т.к. к моим двум вариантам читатель довольно быстро прислал третий. Несмотря на разницу формулировок, все три имеют общую тему. Но "очевидный" ответ оставляет нас в рамках галковскомании, а хотелось бы попробовать выйти за её пределы, для чего понадобится дополнительный комментарий.
Поэтому я подожду немного как с раскрытием "очевидного", так и с комментарием, ведь другие читатели, может быть, тоже захотят проверить себя и прислать свои варианты. Чтобы скоротать время, давайте посмотрим, как утятизируется так называемый английский юмор:
https://youtu.be/f5d8pVg3Qtg?t=81
(В последнее время в американском телевизоре завелось слишком много англичан и выходцев из английских колоний. И все они учат американцев жить. ;) )
Поэтому я подожду немного как с раскрытием "очевидного", так и с комментарием, ведь другие читатели, может быть, тоже захотят проверить себя и прислать свои варианты. Чтобы скоротать время, давайте посмотрим, как утятизируется так называемый английский юмор:
https://youtu.be/f5d8pVg3Qtg?t=81
(В последнее время в американском телевизоре завелось слишком много англичан и выходцев из английских колоний. И все они учат американцев жить. ;) )
YouTube
- YouTube
Помните, несколько лет назад дали Нобелевскую премию пакистанской школьнице Малале, чье достижение — попадание под обстрел Талибана по дороге в школу? Ей тогда еще написали "автобиографию"-"бестселлер", "поднимающую важные вопросы о праве женщин на образование".
За год до объявления лауреатов Малала удостоилась аудиенции у бабы Лизы. А за полгода до аудиенции из пакистанской школьницы стала английской — её устроили в школу в Бирмингеме (1). ;) В этом году Малала поступила в Оксфорд на программу Philosophy, Politics, and Economics. Я давал ранее ссылку на статью в "Гардиан" об этой программе — через неё прошла значительная часть британских управленцев, независимо от партийной принадлежности. Не помешает повторить: https://www.theguardian.com/education/2017/feb/23/ppe-oxford-university-degree-that-rules-britain
В общем, девчушку поставили на лыжи. Лет через 20 станет пакистанским премьер-министром. Над мусульманским феминизмом сейчас плотно работают. Правоверных ждут не 72 девственницы, а 72 гендера. ;)
(1) Острые на язык французы начали статью в "Фигаро" о бирмингемской мусульманской общине заимствованной фразой "so British": http://www.lefigaro.fr/international/2017/02/24/01003-20170224ARTFIG00082-birmingham-a-l-heure-islamiste.php Несмотря на французский языковой шовинизм и государственную борьбу с англицизмами, эта фраза вошла в разговорный язык (лично слышал несколько раз) и используется, конечно же, саркастически. ;)
В Бирмингеме процент белых меньше, а процент мусульман больше, чем в Лондоне. Впрочем, не надо сожалеть о геноциде коренной этнической группы "брумми" (как рыдают о "кокни") — до середины 18 века никакого Бирмингема (и Манчестера) не было. Своему появлению эти два города обязаны началу промышленной революции, туда свозили сброд работать на заводах. До реформы 1832 года Бирмингем и Манчестер даже не имели представительства в парламенте. Своих "народных депутатов" они получили только благодаря ходатайству уже известного нам друга рабочих и цыган Джона Рассела (дедушки Бертрана) (2). Тогда он еще не был премьер-министром, а всего лишь самым обычным лордом.
Местные жители начали уезжать из Бирмингема еще в 1950х, пик отъезда пришелся на реформы Тэтчер, добившие остатки промышленности. Его население снова начало расти только в 1990х, когда возобновилась иммиграция в Британию. Такой вот редевелопмент заброшенных промзон. ;) Аналогично было и в Лондоне с заброшенными доками. В Кэнери-Уорф получился киберпанк по учебнику: в сверкающих небоскребах прокручиваются схемы на триллионы денег, а по земле ползают бангладешцы на пособиях.
(2) Я так часто вспоминаю о Расселах, потому что они много в чем поучаствовали. А ведь это далеко не самое знатное английское семейство. ;)
За год до объявления лауреатов Малала удостоилась аудиенции у бабы Лизы. А за полгода до аудиенции из пакистанской школьницы стала английской — её устроили в школу в Бирмингеме (1). ;) В этом году Малала поступила в Оксфорд на программу Philosophy, Politics, and Economics. Я давал ранее ссылку на статью в "Гардиан" об этой программе — через неё прошла значительная часть британских управленцев, независимо от партийной принадлежности. Не помешает повторить: https://www.theguardian.com/education/2017/feb/23/ppe-oxford-university-degree-that-rules-britain
В общем, девчушку поставили на лыжи. Лет через 20 станет пакистанским премьер-министром. Над мусульманским феминизмом сейчас плотно работают. Правоверных ждут не 72 девственницы, а 72 гендера. ;)
(1) Острые на язык французы начали статью в "Фигаро" о бирмингемской мусульманской общине заимствованной фразой "so British": http://www.lefigaro.fr/international/2017/02/24/01003-20170224ARTFIG00082-birmingham-a-l-heure-islamiste.php Несмотря на французский языковой шовинизм и государственную борьбу с англицизмами, эта фраза вошла в разговорный язык (лично слышал несколько раз) и используется, конечно же, саркастически. ;)
В Бирмингеме процент белых меньше, а процент мусульман больше, чем в Лондоне. Впрочем, не надо сожалеть о геноциде коренной этнической группы "брумми" (как рыдают о "кокни") — до середины 18 века никакого Бирмингема (и Манчестера) не было. Своему появлению эти два города обязаны началу промышленной революции, туда свозили сброд работать на заводах. До реформы 1832 года Бирмингем и Манчестер даже не имели представительства в парламенте. Своих "народных депутатов" они получили только благодаря ходатайству уже известного нам друга рабочих и цыган Джона Рассела (дедушки Бертрана) (2). Тогда он еще не был премьер-министром, а всего лишь самым обычным лордом.
Местные жители начали уезжать из Бирмингема еще в 1950х, пик отъезда пришелся на реформы Тэтчер, добившие остатки промышленности. Его население снова начало расти только в 1990х, когда возобновилась иммиграция в Британию. Такой вот редевелопмент заброшенных промзон. ;) Аналогично было и в Лондоне с заброшенными доками. В Кэнери-Уорф получился киберпанк по учебнику: в сверкающих небоскребах прокручиваются схемы на триллионы денег, а по земле ползают бангладешцы на пособиях.
(2) Я так часто вспоминаю о Расселах, потому что они много в чем поучаствовали. А ведь это далеко не самое знатное английское семейство. ;)
the Guardian
PPE: the Oxford degree that runs Britain
The Long Read: An extraordinary number of Britain’s elite studied philosophy, politics and economics at Oxford. But does it produce an out-of-touch ruling class?
Еще один читатель прислал свои догадки, в которых несколько опережает мой план, предлагая выполнить пятилетку за четыре года. ;) Прежде чем раскрыть его, подожду еще денёк, может быть, кто-то еще успеет с догадками. А пока кое-что на смежную тему.
Сейчас много говорят о криптовалютах. Якобы нас ждет новый мир невиданных свобод и возможностей. Надо быстрее-быстрее-быстрее успеть занять в нем место. На роль лица предыдущего ("подпольного") этапа внедрения годился виртуальный "Козьма Прутков", но для текущего ("стартапного") провели кастинг нового и нашли молодого и энергичного "Виталика", ограничившего свое образование младшими курсами технической специальности. Что и обусловило интеллектуальный уровень "сцены".
Все уже забыли (а кто-то никогда не знал), что гражданская криптография ненамного старше "Виталика". Но вообще-то, при слове "крипто" сразу должна всплывать в голове картинка "дядьки в погонах". Когда "Виталику" был год от роду, Фил Циммерман попал под федеральное расследование, потому что выложил в только что дозволенном для гражданских интернете исходники созданной им PGP — в США "выкладывание в интернет" приравнивается к "экспорту", а "криптография" к "вооружениям" (до сих пор!). За год до рождения "Виталика" АНБ предложило гражданским операторам связи снабдить свое оборудование разработанным им чипом Clipper, который передавал бы их криптографические ключи на ответственное хранение, а то мало ли что. (Думали, "законы Яровой" это какая-то беспрецедентная инновация? ;) )
Расследование Циммермана и проект Clipper были закрыты почти одновременно, в 1996 году. Тогда американцы догадались подумать на несколько шагов вперед:
1) разрешить гражданским "сильную" криптографию
2) гражданские перестанут бояться вводить номера кредитных карточек в интернете, расцветет интернет-коммерция
3) при федеральном содействии установится интернет-олигополия (Майкрософт, Эппл, Амазон, Гугл, Фейсбук)
4) ограниченному кругу ручных интернет-компаний можно легко приказать ставить у себя какую угодно прослушку, и она будет действовать глобально
Напомню очень кратко, как работают криптовалюты. "Майнеры" нужны, чтобы записывать транзакции между кошельками в "блокчейн". Тот майнер, который первым решит вычислительно сложную, но легко проверяемую задачку для очередного блока транзакций, считается его создателем. В награду за потраченное электричество майнер получает право записать транзакцию, дающую ему монетку "из воздуха". Обычно, протокол валюты предусматривает падение со временем награды за создание нового блока, т.е. однажды монет "из воздуха" больше не будет. Другая возможность заработать майнеру — взимание платы за запись транзакции. Чем больше обещанная плата, тем скорее майнеры возьмутся записывать её в блок, и тем быстрее деньги дойдут до получателя.
Довольно давно существует идея налога на финансовые транзакции. О нем говорил еще Кейнс, от которого ведет начало вся современная академическая "экономика". В последние 10 лет ведутся разговоры, чтобы ввести такой налог "глобально". Дескать, это предотвратит новые кризисы и уменьшит неравенство. ;) Но есть технические и политические проблемы с введением. Как же заставить мир добровольно отстегивать процент непонятно кому? А вот как:
1) через "пиратов" вбросить пример реализации криптовалюты (ей-ей, боремся с глобализмом!)
2) через "либертарианцев" начать практическую разработку финансовых учреждений нового типа (ей-ей, боремся с центральными банками!)
3) через "Собор" объявить, что те, кто не перешел на криптовалюты, остаются на неверной стороне истории (ей-ей, боремся с неравенством!)
4) подчинить себе >90% майнинговой мощности наиболее распространившихся блокчейнов, тем самым полностью определяя на каких условиях через них будут проходить транзакции
Сейчас много говорят о криптовалютах. Якобы нас ждет новый мир невиданных свобод и возможностей. Надо быстрее-быстрее-быстрее успеть занять в нем место. На роль лица предыдущего ("подпольного") этапа внедрения годился виртуальный "Козьма Прутков", но для текущего ("стартапного") провели кастинг нового и нашли молодого и энергичного "Виталика", ограничившего свое образование младшими курсами технической специальности. Что и обусловило интеллектуальный уровень "сцены".
Все уже забыли (а кто-то никогда не знал), что гражданская криптография ненамного старше "Виталика". Но вообще-то, при слове "крипто" сразу должна всплывать в голове картинка "дядьки в погонах". Когда "Виталику" был год от роду, Фил Циммерман попал под федеральное расследование, потому что выложил в только что дозволенном для гражданских интернете исходники созданной им PGP — в США "выкладывание в интернет" приравнивается к "экспорту", а "криптография" к "вооружениям" (до сих пор!). За год до рождения "Виталика" АНБ предложило гражданским операторам связи снабдить свое оборудование разработанным им чипом Clipper, который передавал бы их криптографические ключи на ответственное хранение, а то мало ли что. (Думали, "законы Яровой" это какая-то беспрецедентная инновация? ;) )
Расследование Циммермана и проект Clipper были закрыты почти одновременно, в 1996 году. Тогда американцы догадались подумать на несколько шагов вперед:
1) разрешить гражданским "сильную" криптографию
2) гражданские перестанут бояться вводить номера кредитных карточек в интернете, расцветет интернет-коммерция
3) при федеральном содействии установится интернет-олигополия (Майкрософт, Эппл, Амазон, Гугл, Фейсбук)
4) ограниченному кругу ручных интернет-компаний можно легко приказать ставить у себя какую угодно прослушку, и она будет действовать глобально
Напомню очень кратко, как работают криптовалюты. "Майнеры" нужны, чтобы записывать транзакции между кошельками в "блокчейн". Тот майнер, который первым решит вычислительно сложную, но легко проверяемую задачку для очередного блока транзакций, считается его создателем. В награду за потраченное электричество майнер получает право записать транзакцию, дающую ему монетку "из воздуха". Обычно, протокол валюты предусматривает падение со временем награды за создание нового блока, т.е. однажды монет "из воздуха" больше не будет. Другая возможность заработать майнеру — взимание платы за запись транзакции. Чем больше обещанная плата, тем скорее майнеры возьмутся записывать её в блок, и тем быстрее деньги дойдут до получателя.
Довольно давно существует идея налога на финансовые транзакции. О нем говорил еще Кейнс, от которого ведет начало вся современная академическая "экономика". В последние 10 лет ведутся разговоры, чтобы ввести такой налог "глобально". Дескать, это предотвратит новые кризисы и уменьшит неравенство. ;) Но есть технические и политические проблемы с введением. Как же заставить мир добровольно отстегивать процент непонятно кому? А вот как:
1) через "пиратов" вбросить пример реализации криптовалюты (ей-ей, боремся с глобализмом!)
2) через "либертарианцев" начать практическую разработку финансовых учреждений нового типа (ей-ей, боремся с центральными банками!)
3) через "Собор" объявить, что те, кто не перешел на криптовалюты, остаются на неверной стороне истории (ей-ей, боремся с неравенством!)
4) подчинить себе >90% майнинговой мощности наиболее распространившихся блокчейнов, тем самым полностью определяя на каких условиях через них будут проходить транзакции
Нельзя сказать, что эта схема нова и неожиданна. "Атака 51%" была известна с самого начала, но до сих пор считается "исключительно маловероятной". Все обсуждения проблемы ведутся на уровне "не будут же они". Спрятаться от государства майнерам практически невозможно, их находят так же, как и плантаторов марихуаны на дому — по счетам за электричество. :) Уже сейчас более половины майнинговой мощности биткоина приходится всего на четырех майнеров, а 70-80% майнинговой мощности расположено в цитадели гражданских свобод — Китае. ;)
Обратно к постгалковскомании. В общей сложности два читателя попытались заглянуть, куда ведет предложенная мной схема. Второй читатель опасается, что она привела его к марксизму. ;) Но сходство лишь поверхностное. Марксистская историография построена на базе историографии вигов и точно так же видит историю как непрерывное движение к превосходству Англии^W^Wпрогрессу.
Как школа, историография вигов сложилась в середине 18 века, когда сложился и английский эмпиризм: Юм утверждал что никакие сделанные наблюдения не позволят предсказать будущее, а преподобный Байес разрешил эту проблему, заложив основы для статистического вывода, т.е. индуктивного мышления, устанавливающего не истину, а вероятность (пираты любят азартные игры). Аналогично, моя схема ничего не предсказывает, хотя и построена на параллели между историческими периодами и сменой взглядов с возрастом и образованием. Это всего лишь каталогизация (переходящая в спор о паролях ;) ), мнемонический прием. Её продолжение "в будущее" — попытка спекуляции. Насколько это будущее "вероятно" — отдельный вопрос.
Оставленные мной пропуски неравноценны. Два почти законченных высказывания содержат лишь по одному пропуску, а еще два, наоборот, состоят в основном из пропусков. Начинать нужно с почти законченных, и даже более конкретно — с представления галковскоманов о светлом будущем. Последние 15 лет Галковский пользуется метафорой "кенотафа" (1). В 21 веке человечество уйдет жить в индивидуальные подземные убежища, где у них будут в подчинении роботы-слуги. Никакие властные организации человека не достанут из бункера. Первый ответивший читатель, хотя и не употребил слово "кенотаф", тем не менее высказался прямо: 21 век будет веком суверенитета личности. Первыми его достигнет (или уже достигла) некая подгруппа наследственных аристократов. Но обеспечит ли "кенотаф" суверенитет интеллектуальный и духовный?
Второй ответивший читатель схитрил и предложил выполнить пятилетку за четыре года. ;) Т.е. не выдумывать пятый исторический этап с некоей новой господствующей группой, а закольцевать историю после четвертого. Его аргумент в том, что "корпорации" (гильдии), "государства" (полисы), "церкви" (культы) и "аристократов" мы можем наблюдать и в античности, завершившейся некоей катастрофой. Такой взгляд тоже очевиден для галковскомана, ведь Галковский любит напоминать о неизбежном конце современной цивилизации по причинам, близким к приведшим к концу античной. В своем варианте заполнения пропусков я тоже использую аргумент от "аналогии с античностью", но не закольцовываю историю, а обращаю внимание на существование пятой властной категории. Из всех пяти, у неё наивысший интеллектуальный и духовный суверенитет.
Эта категория — философы. Из всего литературного наследия античности именно философские тексты наиболее "достоверны". Юлия Цезаря и Тацита могли придумать скучающие банковские служащие Флоренции 15 века, а Платона и Аристотеля — нет. Даже в "темные века" (о которых у нас нет и не может быть сведений) их, скорее всего, не забывали полностью (на чем и построились мифы о "средневековых университетах"). Ведь в романоязычных странах не переводили с древнегреческого на разговорные языки вплоть до 19 века и продолжали читать латинские переводы, настолько эта практика стала частью культуры. С философами невозможно бороться. Любое рассуждение "против философии" философы относят к философии, переводя игру на свое поле. Действенный аргумент "против", по сути, только "материалистический" — "колом по балде очкарику". Но "материалисты" не обладают интеллектуальным суверенитетом, они всегда чей-то инструмент. Возможно, катастрофа античности — это вышедший за рамки философский диспут, где одна из сторон прибегла к "последнему доводу". ;)
Как школа, историография вигов сложилась в середине 18 века, когда сложился и английский эмпиризм: Юм утверждал что никакие сделанные наблюдения не позволят предсказать будущее, а преподобный Байес разрешил эту проблему, заложив основы для статистического вывода, т.е. индуктивного мышления, устанавливающего не истину, а вероятность (пираты любят азартные игры). Аналогично, моя схема ничего не предсказывает, хотя и построена на параллели между историческими периодами и сменой взглядов с возрастом и образованием. Это всего лишь каталогизация (переходящая в спор о паролях ;) ), мнемонический прием. Её продолжение "в будущее" — попытка спекуляции. Насколько это будущее "вероятно" — отдельный вопрос.
Оставленные мной пропуски неравноценны. Два почти законченных высказывания содержат лишь по одному пропуску, а еще два, наоборот, состоят в основном из пропусков. Начинать нужно с почти законченных, и даже более конкретно — с представления галковскоманов о светлом будущем. Последние 15 лет Галковский пользуется метафорой "кенотафа" (1). В 21 веке человечество уйдет жить в индивидуальные подземные убежища, где у них будут в подчинении роботы-слуги. Никакие властные организации человека не достанут из бункера. Первый ответивший читатель, хотя и не употребил слово "кенотаф", тем не менее высказался прямо: 21 век будет веком суверенитета личности. Первыми его достигнет (или уже достигла) некая подгруппа наследственных аристократов. Но обеспечит ли "кенотаф" суверенитет интеллектуальный и духовный?
Второй ответивший читатель схитрил и предложил выполнить пятилетку за четыре года. ;) Т.е. не выдумывать пятый исторический этап с некоей новой господствующей группой, а закольцевать историю после четвертого. Его аргумент в том, что "корпорации" (гильдии), "государства" (полисы), "церкви" (культы) и "аристократов" мы можем наблюдать и в античности, завершившейся некоей катастрофой. Такой взгляд тоже очевиден для галковскомана, ведь Галковский любит напоминать о неизбежном конце современной цивилизации по причинам, близким к приведшим к концу античной. В своем варианте заполнения пропусков я тоже использую аргумент от "аналогии с античностью", но не закольцовываю историю, а обращаю внимание на существование пятой властной категории. Из всех пяти, у неё наивысший интеллектуальный и духовный суверенитет.
Эта категория — философы. Из всего литературного наследия античности именно философские тексты наиболее "достоверны". Юлия Цезаря и Тацита могли придумать скучающие банковские служащие Флоренции 15 века, а Платона и Аристотеля — нет. Даже в "темные века" (о которых у нас нет и не может быть сведений) их, скорее всего, не забывали полностью (на чем и построились мифы о "средневековых университетах"). Ведь в романоязычных странах не переводили с древнегреческого на разговорные языки вплоть до 19 века и продолжали читать латинские переводы, настолько эта практика стала частью культуры. С философами невозможно бороться. Любое рассуждение "против философии" философы относят к философии, переводя игру на свое поле. Действенный аргумент "против", по сути, только "материалистический" — "колом по балде очкарику". Но "материалисты" не обладают интеллектуальным суверенитетом, они всегда чей-то инструмент. Возможно, катастрофа античности — это вышедший за рамки философский диспут, где одна из сторон прибегла к "последнему доводу". ;)
"Галковскоманию" стоило бы назвать "философоманией", т.е. неким идеализированным представлением о философии, составленным Галковским для публики. А он, все же, не философ, а писатель и публицист с историко-философским образованием. Что, впрочем, хорошо — университетский профессор философии или истории никогда не позволил бы себе то, что сходит с рук Дмитриевгеничу. ;) Для него "философия" заканчивается в 18 веке, когда её подчиняют себе государства. Его идеал "мудреца в полисе", опять же, возвращает нас к теме "кенотафа" и суверенитета.
Галковскоманы считают, что от Людей спасут Философы. Но философы уже есть среди наследственных аристократов, и они по определению работают не на государство (что презирает Галковский), а вне его. Среди наследственных аристократов есть специалисты по многим вопросам, но они пачкают руки, только когда действительно приходится. Например, дядя мужа бабы Лизы принца Филиппа Луис Маунтбеттен лично садился в кресло вице-короля (позже генерал-губернатора) Индии во время предоставления ей "независимости", в кресло главнокомандующего флотом во время "Суэцкого кризиса" и главнокомандующего вооруженными силами в период достижения британской ядерной платформой в Северной Евразии паритета с США. А его отец Луис Баттенберг до Первой мировой возглавлял морскую разведку, да и сам флот тоже (после начала войны с Германией пришлось уйти в отставку и переименоваться в "Маунтбеттена" ;) ). Аналогично, граф Бертран Рассел поставил на лыжи англосаксонскую "аналитическую философию".
Наряду с "кенотафом", путем к личному суверенитету и спасению от наследственных аристократов могла бы быть обширная модификация человека: бессмертие, прямая связь мозга с ИИ. Но "технология" не может быть основой суверенитета, если она не "гуманитарная". У индийских Моголов было огнестрельное оружие и артиллерия, но англичане и французы обгоняли их в тактике и дипломатии. "Бессмертие" может быть не только разрешено, но и сделано обязательным для простолюдинов. А модификациями, которые сделают из человека философа, нужно еще уметь правильно пользоваться. Философ не сверхчеловек, у него всего лишь развитые способности наблюдения за собственным мышлением (рефлексии), а следовательно, и способности к спекуляции. Галковский называл это "отсутствием дыхательной и пищеварительной систем". Скажешь философу "наруби дров", а он начинает деконструировать, "что бы это значило". ;) Что в известной мере делает его неспособным к власти. ПостЛюдьми станут (или уже стали) те Люди, которые разрешат это противоречие и объединят в себе аристократа и мыслителя.
На что же надеяться постгалковскоманам? Как будет выглядеть ожидаемый ими 22 век? Куда же двигаться дальше буквально нескольких на всю планету генно-кибер-модифицированных наследственных аристократов-философов? Поскольку эта спекуляция сама строится на спекуляции, не стоит ждать от неё чего-то осмысленного. Видимо, от человечества останется только единая многотелесная личность с рефлексируемой и управляемой шизофренией. На это указывает развитие английского языка. В нем давно нет местоимения второго лица единственного числа ("ты"), сейчас заканчивают избавляться от местоимений третьего лица единственного числа ("он", "она"), значит, останется избавиться от "я", и английский язык лишится понятия грамматического числа. Но зачем тогда грамматические лица, если носитель языка останется единственный? К кому он (называющий себя "we") будет обращаться на "you", и кого описывать как "they"? Наверное, к достигшим того же уровня развития личностям-инопланетным цивилизациям. :)
(1) Здесь скрывается ирония: Платон призывал выйти из "пещеры", а Галковский призывает в "пещеру" залезть. ;)
Галковскоманы считают, что от Людей спасут Философы. Но философы уже есть среди наследственных аристократов, и они по определению работают не на государство (что презирает Галковский), а вне его. Среди наследственных аристократов есть специалисты по многим вопросам, но они пачкают руки, только когда действительно приходится. Например, дядя мужа бабы Лизы принца Филиппа Луис Маунтбеттен лично садился в кресло вице-короля (позже генерал-губернатора) Индии во время предоставления ей "независимости", в кресло главнокомандующего флотом во время "Суэцкого кризиса" и главнокомандующего вооруженными силами в период достижения британской ядерной платформой в Северной Евразии паритета с США. А его отец Луис Баттенберг до Первой мировой возглавлял морскую разведку, да и сам флот тоже (после начала войны с Германией пришлось уйти в отставку и переименоваться в "Маунтбеттена" ;) ). Аналогично, граф Бертран Рассел поставил на лыжи англосаксонскую "аналитическую философию".
Наряду с "кенотафом", путем к личному суверенитету и спасению от наследственных аристократов могла бы быть обширная модификация человека: бессмертие, прямая связь мозга с ИИ. Но "технология" не может быть основой суверенитета, если она не "гуманитарная". У индийских Моголов было огнестрельное оружие и артиллерия, но англичане и французы обгоняли их в тактике и дипломатии. "Бессмертие" может быть не только разрешено, но и сделано обязательным для простолюдинов. А модификациями, которые сделают из человека философа, нужно еще уметь правильно пользоваться. Философ не сверхчеловек, у него всего лишь развитые способности наблюдения за собственным мышлением (рефлексии), а следовательно, и способности к спекуляции. Галковский называл это "отсутствием дыхательной и пищеварительной систем". Скажешь философу "наруби дров", а он начинает деконструировать, "что бы это значило". ;) Что в известной мере делает его неспособным к власти. ПостЛюдьми станут (или уже стали) те Люди, которые разрешат это противоречие и объединят в себе аристократа и мыслителя.
На что же надеяться постгалковскоманам? Как будет выглядеть ожидаемый ими 22 век? Куда же двигаться дальше буквально нескольких на всю планету генно-кибер-модифицированных наследственных аристократов-философов? Поскольку эта спекуляция сама строится на спекуляции, не стоит ждать от неё чего-то осмысленного. Видимо, от человечества останется только единая многотелесная личность с рефлексируемой и управляемой шизофренией. На это указывает развитие английского языка. В нем давно нет местоимения второго лица единственного числа ("ты"), сейчас заканчивают избавляться от местоимений третьего лица единственного числа ("он", "она"), значит, останется избавиться от "я", и английский язык лишится понятия грамматического числа. Но зачем тогда грамматические лица, если носитель языка останется единственный? К кому он (называющий себя "we") будет обращаться на "you", и кого описывать как "they"? Наверное, к достигшим того же уровня развития личностям-инопланетным цивилизациям. :)
(1) Здесь скрывается ирония: Платон призывал выйти из "пещеры", а Галковский призывает в "пещеру" залезть. ;)
Интермеццо: в очередной раз о "закате Америки". :)
Читатель отмечает, что я отношусь к американцам "с легкой брезгливостью" и описываю процесс их упадка "с удовольствием". В целом согласен с такой характеристикой, но думаю, стоит пояснить, почему был выбран такой тон. Во-первых, американцы и русские похожи в том, что оба народа это европейские колонисты за пределами Европы. Перед Первой мировой обоих прочили в субгегемоны, но, как известно, европейцы предпочли США. "На их месте должны были быть мы". :) Во-вторых, слишком много "независимо думающих" людей сейчас повторяют на все лады слоганы про "правый поворот" и "плохой евросовок". Не могу отказать себе в удовольствии пойти им наперекор и попеть "с нами Меркель и Макрон" ( ;) ). В-третьих, грядущая гегемония ЕС (вариант для евразийцев: ЕС-Китая-Индии ;) ) поддерживается большим числом фактов, а продолжение гегемонии США нет. К истории Холодной войны я скоро вернусь. ;)
Далее три вопроса. "...как вообще такая, скажем, не самая умная нация смогла подняться так высоко? Ведь подобное удавалось лишь французам и англичанам, ну еще итальянцам с испанцами, но было это очень давно, в довестфальскую эпоху. "
Каждый последующий гегемон всегда более организован, но менее культурен, чем предыдущий. Поэтому характеристика американцев как "не самых умных" некорректна. Механизм смены гегемонов был описан Галковским как "откат марки": молодые окраинные государства всегда сильнее старых центральных. США занимают полконтинента и имеют непосредственный выход к двум океанам, а Британия это крохотный островок, зависимый от импорта сырья и продовольствия. Американцев не трогали весь 19 век (не до них было), и они сохранили единство страны, поэтому выход в гегемоны получился почти автоматический.
Стоит также напомнить, что о "гегемонии" испанцев и итальянцев можно говорить лишь условно, т.к. схема "гегемон-субгегемон" применима только в эпоху дипломатических отношений между государствами. После "заката Америки" и окончательного установления на планете постгосударственного миропорядка она выйдет из употребления.
"Просто странно: вроде бы и могущественные люди, но повелись на какую-то левацкую ерунду, и упали аккурат на ровном месте. И почему безмолвствуют их национальные элиты? Ведь увлечение неомарксизмом в семидесятые еще можно было счесть временным чудачеством, но сейчас-то очевидно, что левачество заживо хоронит Америку. И это явно организованная скоординированная сила, работающая из одного центра. Где спецслужбы? Почему молчат старички? Или они там настолько безмозглые, что реально верят в "эффективность дайверсити", даже когда реальность указывает на обратное?"
Это точка зрения представителя среднего класса. Американские элиты еще никуда не упали, и никто Америку заживо не хоронит. Цирк на кампусах лишь оформляет ситуацию. Например, в переписи 1970 года впервые была введена этническая категория "Hispanic", хотя за пределами граничащих с Мексикой штатов никаких "хиспаников" еще не было (массовая иммиграция была разрешена только в 1965 году). К переписи готовятся несколько лет, это явно не следствие протестов 1969 года. Т.е. курс на латиноамериканизацию спущен сверху.
Насчет веры нужно понимать, что американцы очень религиозны. Не в смысле следования какой-то доктрине, а по образу мышления. Они любят проповедовать и слушать проповеди. Любят видеть и показывать себя праведниками. Любят жечь на костре ведьм. :) Зрелая американская литература начинается с Эмерсона, который был не писатель, а именно что проповедник — разъезжал по стране с лекциями о духовном росте. Эти лекции издавались огромными тиражами, ненамного отстающими от тиражей Библии. Или взять первый "великий американский роман", "Алую букву" Готорна: пуританские нравы, общественное порицание за внебрачные связи, покаяние в грехах. Это для американцев родное.
Читатель отмечает, что я отношусь к американцам "с легкой брезгливостью" и описываю процесс их упадка "с удовольствием". В целом согласен с такой характеристикой, но думаю, стоит пояснить, почему был выбран такой тон. Во-первых, американцы и русские похожи в том, что оба народа это европейские колонисты за пределами Европы. Перед Первой мировой обоих прочили в субгегемоны, но, как известно, европейцы предпочли США. "На их месте должны были быть мы". :) Во-вторых, слишком много "независимо думающих" людей сейчас повторяют на все лады слоганы про "правый поворот" и "плохой евросовок". Не могу отказать себе в удовольствии пойти им наперекор и попеть "с нами Меркель и Макрон" ( ;) ). В-третьих, грядущая гегемония ЕС (вариант для евразийцев: ЕС-Китая-Индии ;) ) поддерживается большим числом фактов, а продолжение гегемонии США нет. К истории Холодной войны я скоро вернусь. ;)
Далее три вопроса. "...как вообще такая, скажем, не самая умная нация смогла подняться так высоко? Ведь подобное удавалось лишь французам и англичанам, ну еще итальянцам с испанцами, но было это очень давно, в довестфальскую эпоху. "
Каждый последующий гегемон всегда более организован, но менее культурен, чем предыдущий. Поэтому характеристика американцев как "не самых умных" некорректна. Механизм смены гегемонов был описан Галковским как "откат марки": молодые окраинные государства всегда сильнее старых центральных. США занимают полконтинента и имеют непосредственный выход к двум океанам, а Британия это крохотный островок, зависимый от импорта сырья и продовольствия. Американцев не трогали весь 19 век (не до них было), и они сохранили единство страны, поэтому выход в гегемоны получился почти автоматический.
Стоит также напомнить, что о "гегемонии" испанцев и итальянцев можно говорить лишь условно, т.к. схема "гегемон-субгегемон" применима только в эпоху дипломатических отношений между государствами. После "заката Америки" и окончательного установления на планете постгосударственного миропорядка она выйдет из употребления.
"Просто странно: вроде бы и могущественные люди, но повелись на какую-то левацкую ерунду, и упали аккурат на ровном месте. И почему безмолвствуют их национальные элиты? Ведь увлечение неомарксизмом в семидесятые еще можно было счесть временным чудачеством, но сейчас-то очевидно, что левачество заживо хоронит Америку. И это явно организованная скоординированная сила, работающая из одного центра. Где спецслужбы? Почему молчат старички? Или они там настолько безмозглые, что реально верят в "эффективность дайверсити", даже когда реальность указывает на обратное?"
Это точка зрения представителя среднего класса. Американские элиты еще никуда не упали, и никто Америку заживо не хоронит. Цирк на кампусах лишь оформляет ситуацию. Например, в переписи 1970 года впервые была введена этническая категория "Hispanic", хотя за пределами граничащих с Мексикой штатов никаких "хиспаников" еще не было (массовая иммиграция была разрешена только в 1965 году). К переписи готовятся несколько лет, это явно не следствие протестов 1969 года. Т.е. курс на латиноамериканизацию спущен сверху.
Насчет веры нужно понимать, что американцы очень религиозны. Не в смысле следования какой-то доктрине, а по образу мышления. Они любят проповедовать и слушать проповеди. Любят видеть и показывать себя праведниками. Любят жечь на костре ведьм. :) Зрелая американская литература начинается с Эмерсона, который был не писатель, а именно что проповедник — разъезжал по стране с лекциями о духовном росте. Эти лекции издавались огромными тиражами, ненамного отстающими от тиражей Библии. Или взять первый "великий американский роман", "Алую букву" Готорна: пуританские нравы, общественное порицание за внебрачные связи, покаяние в грехах. Это для американцев родное.
Не надо думать, что американцы лицемеры. Эмерсон считается прародителем американской философии "прагматизма". Часто её укладывают в максиму "истинными являются те взгляды, которые приносят выгоду". Вспомните, что в английском языке одно и то же слово означает "верить" и "полагать истинным". Американцы ВЕРЯТ в дайверсити, потому что им ВЫГОДНО. Нельзя также сказать, что эта вера новая. Беспокоиться о тяготах негров высшее общество Массачусетса и Нью-Йорка начало еще в первой половине 19 века, по последней на тот момент английской моде.
"И еще: а не являются ли нынешние США британской криптоколонией? Просто очень сложно считать защитниками американских интересов Клинтон, Обаму и всяких там голливудских дельцов. Ну не может же истеблишмент сильного суверенного государства проводить политику на уровне ранних большевиков. Что, если США сегодня - это СССР 2.0 в пока что облегченном виде?"
Нет, не являются. Тогда криптометрополии-гегемону пришлось бы притворяться слабее, чем она есть, а гегемон не может притворяться. Об "особых взаимоотношениях" США и Британии я напишу позже отдельно. Криптоколония определяется отсутствием интеллектуального суверенитета, а у США он все-таки есть.
Американский истеблишмент ничуть не похож на ранних большевиков. Есть некоторая схожая риторика ("мировая революция"), но методы абсолютно разные. Например, американские элиты не собираются уничтожать образованных и обеспеченных белых. "Отрицательная" программа: средний класс не должен угрожать высшему, поэтому его слегка прижимают. "Положительная" программа: средний класс должен эффективно работать. Поэтому белому мужчине с IQ 115 сейчас говорят "не иди в инженеры и программисты, этим могут заниматься азиаты и женщины". С IQ 130 — "не иди в науку, этим могут заниматься азиаты и женщины". Белые мужчины должны заниматься задачами, которые не по силам азиатам и женщинам. Некоторые, конечно, оказываются слабаками и нюнями — не выезжают из родительского подвала, где ограничивают себя компьютерными играми, аниме и анонимным ультраправым твиттером ( ;) ). Ну что поделать, естественный отбор. ;)
(видите, я и за американские ценности выступать могу ;) )
"И еще: а не являются ли нынешние США британской криптоколонией? Просто очень сложно считать защитниками американских интересов Клинтон, Обаму и всяких там голливудских дельцов. Ну не может же истеблишмент сильного суверенного государства проводить политику на уровне ранних большевиков. Что, если США сегодня - это СССР 2.0 в пока что облегченном виде?"
Нет, не являются. Тогда криптометрополии-гегемону пришлось бы притворяться слабее, чем она есть, а гегемон не может притворяться. Об "особых взаимоотношениях" США и Британии я напишу позже отдельно. Криптоколония определяется отсутствием интеллектуального суверенитета, а у США он все-таки есть.
Американский истеблишмент ничуть не похож на ранних большевиков. Есть некоторая схожая риторика ("мировая революция"), но методы абсолютно разные. Например, американские элиты не собираются уничтожать образованных и обеспеченных белых. "Отрицательная" программа: средний класс не должен угрожать высшему, поэтому его слегка прижимают. "Положительная" программа: средний класс должен эффективно работать. Поэтому белому мужчине с IQ 115 сейчас говорят "не иди в инженеры и программисты, этим могут заниматься азиаты и женщины". С IQ 130 — "не иди в науку, этим могут заниматься азиаты и женщины". Белые мужчины должны заниматься задачами, которые не по силам азиатам и женщинам. Некоторые, конечно, оказываются слабаками и нюнями — не выезжают из родительского подвала, где ограничивают себя компьютерными играми, аниме и анонимным ультраправым твиттером ( ;) ). Ну что поделать, естественный отбор. ;)
(видите, я и за американские ценности выступать могу ;) )
Отдельно от ответов читателю, я хотел бы сделать метакомментарий к "закату Америки".
"Буйство левых" оставляет неравнодушными многих. Не всем понятно, как помирить между собой "правую" интерпретацию ("западная цивилизация погибает") и "конспирологическую" ("все в порядке, это такие методы управления"). Обе описывают мир с некоторой достоверностью, но мнения разделяются при попытках её определить.
Поэтому уже некоторое время я планирую цикл заметок об истории Холодной войны. Более конкретно, её центральной теме: росту Европы и Китая после Второй мировой и их столкновению с США. Не так важно, "почему" это происходит, "англичане" ли за всем стоят, или "объективные исторические процессы". Главное, что происходит, что я и постараюсь показать. Но, безусловно, островные джентльмены будут появляться в нужном месте и в нужное время. ;)
"Буйство левых" оставляет неравнодушными многих. Не всем понятно, как помирить между собой "правую" интерпретацию ("западная цивилизация погибает") и "конспирологическую" ("все в порядке, это такие методы управления"). Обе описывают мир с некоторой достоверностью, но мнения разделяются при попытках её определить.
Поэтому уже некоторое время я планирую цикл заметок об истории Холодной войны. Более конкретно, её центральной теме: росту Европы и Китая после Второй мировой и их столкновению с США. Не так важно, "почему" это происходит, "англичане" ли за всем стоят, или "объективные исторические процессы". Главное, что происходит, что я и постараюсь показать. Но, безусловно, островные джентльмены будут появляться в нужном месте и в нужное время. ;)
К "буйству левых".
Левые идеологии слишком часто воспринимаются неотрывно от аудитории, которую при их помощи окучивают. "Социализм — идеология для рабочих". А на самом деле, социализм это идеология промышленника. В его представлении, общество должно быть организовано как завод. По свистку утром на работу, по свистку обед в столовой, по свистку спать в общежитиях.
Англичане придумали социализм не потому, что им первым потребовалось организовать рабочих, прежде чем те взбунтуются (с какой еще стати? в Англии же нет английского посольства ;) ), а потому что первыми поняли, что общество в принципе поддается организации и планированию. По иронии судьбы, к социализму привел именно развитый капитализм, которому для удоволетворения растущего спроса и снижения издержек пришлось изобрести промышленный метод и детально описывать выполняемые рабочими операции и их порядок.
(Социализм для англичан — родное. Когда после Второй мировой приходилось из последних сил поддерживать несоразмерные разрушенной экономике войска, на Острове продолжалась карточная система. Дипломатические работники, посланные в США, писали домой с плохо скрываемой завистью об ассортименте американских магазинов. (что-то мне это напоминает ;) ) Но рядовые англичане РАДОВАЛИСЬ затянуть пояса ради величия Империи.)
Аналогично, "феминизм" это не "идеология для женщин". Это идеология владельца банка, страховой конторы, рекламного агентства, в общем, "офисного" производства. На производстве должен быть порядок. Нечего разводить шашни с коллегами — надо работать. Того, кто нарушает производственную дисциплину, надо подвергать общественному порицанию, штрафовать или даже увольнять.
Левые идеологии слишком часто воспринимаются неотрывно от аудитории, которую при их помощи окучивают. "Социализм — идеология для рабочих". А на самом деле, социализм это идеология промышленника. В его представлении, общество должно быть организовано как завод. По свистку утром на работу, по свистку обед в столовой, по свистку спать в общежитиях.
Англичане придумали социализм не потому, что им первым потребовалось организовать рабочих, прежде чем те взбунтуются (с какой еще стати? в Англии же нет английского посольства ;) ), а потому что первыми поняли, что общество в принципе поддается организации и планированию. По иронии судьбы, к социализму привел именно развитый капитализм, которому для удоволетворения растущего спроса и снижения издержек пришлось изобрести промышленный метод и детально описывать выполняемые рабочими операции и их порядок.
(Социализм для англичан — родное. Когда после Второй мировой приходилось из последних сил поддерживать несоразмерные разрушенной экономике войска, на Острове продолжалась карточная система. Дипломатические работники, посланные в США, писали домой с плохо скрываемой завистью об ассортименте американских магазинов. (что-то мне это напоминает ;) ) Но рядовые англичане РАДОВАЛИСЬ затянуть пояса ради величия Империи.)
Аналогично, "феминизм" это не "идеология для женщин". Это идеология владельца банка, страховой конторы, рекламного агентства, в общем, "офисного" производства. На производстве должен быть порядок. Нечего разводить шашни с коллегами — надо работать. Того, кто нарушает производственную дисциплину, надо подвергать общественному порицанию, штрафовать или даже увольнять.
Путь к трем четвертям тысячника пройден всего за полгода, при том, что этот псевдоним был почти новый и незасвеченный, а редактирование заметок было лишь минимальным (где-то у трети вообще не было, думаю, легко можно увидеть, какие уже отлежались в блокноте, а какие прямой поток сознания ;) ). Наверное, самой важной сообщенной за все это время позицией был взгляд на систему управления современными государствами как на сочетание аристократии и демократии (http://mixailkain.net/posts/the-cold-war-between-aristocracy-and-democracy.html). Если убрать из тех заметок все подхихикивания, то останется то, во что я верю всерьез. Прямым текстом: я действительно так думаю. И порой даже в реальной жизни я оказываю гуманитарную помощь людям, воспринимающих слишком близко к сердцу свое положение на оси "лево-право" или даже в многомерном пространстве убеждений (8values :) ).
С популярным представлением об "аристократии" еще можно как-то мириться. "Аристократия" это старые белые мужчины во фраках и цилиндрах с огромными банковскими счетами, собирающиеся в кантри-клубе (или в ложе ;) ), чтобы Решать Вопросы. :) Карикатура, конечно, но обработку информации в одиночку или даже небольшой группой люди обычно себе представляют. Гораздо больше проблем возникает при попытке объяснить "демократию". Народ упирается в два варианта: "демократия это основополагающий институт прогрессивного цивилизованного общества, долг каждого гражданина информировать себя о насущных вопросах и голосовать, без демократии получается Северная Корея, Иран или даже Россия" или "демократия это прикрытие кучки олигархов, отвлекающих толпу от истинного положения дел, ваши голоса ни на что не влияют, WAKE UP, SHEEPLE!"
Человеческий мозг способен "мыслить формально" только в особых условиях, поэтому "риторика" и "логика" — разные словесные дисциплины. Изложение "теории" в споре это мгновенный риторический проигрыш. Поэтому риторика часто опирается на аналогии и метафоры. Есть очень наглядная аналогия, описывающая "демократию", причем самый лучший её образец — "американскую". Не могу вспомнить, излагал ли её кто-нибудь в том виде, в каком это сделаю сейчас я, но вряд ли я её придумал.
"Демократия" — это опросы мнения телезрителей. Управляют ли зрители телеканалом своими ответами в опросах? С одной стороны — нет, потому что у канала есть руководство, которое в свою очередь нанято владельцами. Руководству неважно, какая передача окажется самой рейтинговой. Они хотят знать, как распределить производственный бюджет, чтобы аудитория не отходила от экрана. А владельцам, в свою очередь, неважно как окажется распределен бюджет, если прибыль оказывается максимально возможной. Но с другой стороны — да, потому что от мнения зрителей зависит, что им будут показывать. Телеканал, не проводящий опросы, быстро проигрывает тем, которые проводят.
Назначение "демократического" компонента государственного управления точно такое же. Цели государства определяются не "демократически", но достичь их можно разными способами. Правительство полагается на массив данных, собранный во время "избирательного сезона", чтобы формулировать свои решения в виде, дающем максимальный шанс их успешного выполнения. Как зовут избранных кандидатов, и как называются их партии, не так важно. Правительства, не умеющие собирать информацию о населении подконтрольных им территорий или добровольно отказывающиеся это делать, принимают худшие решения, чем те, которые умеют и не отказываются.
С популярным представлением об "аристократии" еще можно как-то мириться. "Аристократия" это старые белые мужчины во фраках и цилиндрах с огромными банковскими счетами, собирающиеся в кантри-клубе (или в ложе ;) ), чтобы Решать Вопросы. :) Карикатура, конечно, но обработку информации в одиночку или даже небольшой группой люди обычно себе представляют. Гораздо больше проблем возникает при попытке объяснить "демократию". Народ упирается в два варианта: "демократия это основополагающий институт прогрессивного цивилизованного общества, долг каждого гражданина информировать себя о насущных вопросах и голосовать, без демократии получается Северная Корея, Иран или даже Россия" или "демократия это прикрытие кучки олигархов, отвлекающих толпу от истинного положения дел, ваши голоса ни на что не влияют, WAKE UP, SHEEPLE!"
Человеческий мозг способен "мыслить формально" только в особых условиях, поэтому "риторика" и "логика" — разные словесные дисциплины. Изложение "теории" в споре это мгновенный риторический проигрыш. Поэтому риторика часто опирается на аналогии и метафоры. Есть очень наглядная аналогия, описывающая "демократию", причем самый лучший её образец — "американскую". Не могу вспомнить, излагал ли её кто-нибудь в том виде, в каком это сделаю сейчас я, но вряд ли я её придумал.
"Демократия" — это опросы мнения телезрителей. Управляют ли зрители телеканалом своими ответами в опросах? С одной стороны — нет, потому что у канала есть руководство, которое в свою очередь нанято владельцами. Руководству неважно, какая передача окажется самой рейтинговой. Они хотят знать, как распределить производственный бюджет, чтобы аудитория не отходила от экрана. А владельцам, в свою очередь, неважно как окажется распределен бюджет, если прибыль оказывается максимально возможной. Но с другой стороны — да, потому что от мнения зрителей зависит, что им будут показывать. Телеканал, не проводящий опросы, быстро проигрывает тем, которые проводят.
Назначение "демократического" компонента государственного управления точно такое же. Цели государства определяются не "демократически", но достичь их можно разными способами. Правительство полагается на массив данных, собранный во время "избирательного сезона", чтобы формулировать свои решения в виде, дающем максимальный шанс их успешного выполнения. Как зовут избранных кандидатов, и как называются их партии, не так важно. Правительства, не умеющие собирать информацию о населении подконтрольных им территорий или добровольно отказывающиеся это делать, принимают худшие решения, чем те, которые умеют и не отказываются.