​​В Средние века истории о призраках были не редкостью. Часто они входили в состав exempla, кратких дидактических повествований, где на конкретных «примерах» (отсюда и название) пастве внушалось отвращение к греху и приверженность благочестию. Участниками повествования могли быть как Христос и святые, так и Сатана и черти. В свое время советский медиевист Арон Яковлевич Гуревич использовал этот тип источников для исследования мировоззрения и культуры широких масс средневекового общества. Вот один из примеров похожей истории из «Диалогов Григория Великого», записанных около середины X века.

Священник приезжает на горячие источники. Там он сталкивается с незнакомцем, который сразу начинает прислуживать ему и помогать снять облачение. «Вероятно, местный слуга», подумал священник. Позднее он еще несколько раз посещает бани и вновь видит этого человека, который помогает ему и ничего не просит взамен. Наконец священник решает как-то отблагодарить услужливого незнакомца и в следующий раз приносит ему пару евхаристических хлебцев. Но когда человек увидел их, то огорчился. Он сказал священнику, что не может вкусить священного хлеба, так как является призраком бывшего надсмотрщика бань. Призрак просит священника помолиться за него, чтобы тот мог найти успокоение в загробной жизни, после чего растворяется в воздухе. Священник возносит молитву, после чего призрак никогда больше не являлся ему.

Вот так мир потусторонний и посюсторонний причудливым образом переплетались в сознании средневековых людей.

#culture #stories

​​Бартелеми Шасне: крысиный адвокат

Большинство документированных сведений о судебных процессах над животными дошли до нас из Франции. Все процессы перечислять нет смысла, они довольно однотипны, поэтому лучше рассказать об одном косвенном, но очень ярком источнике и его авторе.

Бартелеми Шасне (1480 - 1541), французский правовед и адвокат, написал трактат, посвященный каверзным вопросам юридической практики. Среди этих вопросов также есть касающиеся судебных разбирательств над животными. Шасне опирался как на нормы местного права, так и на прецеденты или обычаи. И вот что он пишет:
- привлекать к суду вредителей можно и нужно;
- провинившихся грызунов, насекомых и домашний скот обязательно нужно вызывать в здание суда. Если такое невозможно, то их интересы должен представлять адвокат, назначенный судом;
- судить их должен церковный суд, т.е. суд епископа;
- среди мер пресечения – заклинания, проклятия, анафемы, изгнание и отлучение от Церкви (!)

Существует байка, будто в 1517 году самому Шасне пришлось стать адвокатом крыс в бургундском городе Отён. Они обвинялись в «преступном съедении и уничтожении запасов ячменного зерна», и им грозила смертная казнь. Шасне не растерялся и заявил, что нужно прислать повестку в суд КАЖДОЙ крысе по отдельности. А когда крысы после персональных повесток всё равно не явились на заседание суда, Шасне сказал, что всему виной... козни кошек. Они, якобы, устроили грызунам ловушки, угрожавшие им смертью. Суд признал довод справедливым и оправдал крыс!

Что тут можно сказать? Талантливый адвокат во все времена был на вес золота!

#culture #stories

​​Особую роль во взаимоотношениях человека и животных в Средние века играли святые. Практически все жития содержат истории, как благочестивый святой разговаривает с животными, усмиряет их, а те его понимают и слушаются. Но больше всех на этом поприще прославился, пожалуй, итальянский святой Франциск Ассизский.

В сборнике «Фиоретти» («Цветочки»), в котором содержатся краткие народные рассказы и легенды о жизни и чудесах Франциска и его учеников, несколько глав посвящено общению святого и животных. Вообще его отношение к ним — это идеальное воплощение христианского идеала сострадания ко всем живым существам. Именно Франциск начал называть животных «братьями нашими меньшими».

Глава XXI, в которой рассказывается об усмирении Франциском свирепого волка в окрестностях города Губбио — ярчайший пример того, как святость может взаимодействовать с животным. Свирепое существо пожирало людей и держало их в постоянном страхе. Но после порицаний и увещеваний Франциска — примечательно, что он считает волка «достойным виселицы, как худшего разбойника и убийцу», отсылая нас к размышлениям о моральной ответственности животных за свои поступки — волк становится кротким, тихим и в присутствии горожан дает клятву (!) больше не причинять вреда ни человеку, ни животному. Клятву он дает, как умеет, подняв переднюю лапу и положив ее в руку Франциска. После этого волк несколько лет приходил к жителям города, которые кормили его и очень полюбили, а он никому не причинил вреда вплоть до своей смерти.

#stories #saints

​​Занятную историю средневекового мошенничества с участием обезьяны приводит арабский писатель XIII века Аль-Джаубари:

«В 613 (1216) году я видел в Харране одного странника, который научил обезьяну кланяться, перебирая четки, ковырять в зубах и плакать. В пятницу он послал в мечеть красивого и чисто одетого индийского раба, который разостлал близ молитвенной ниши роскошный молитвенный коврик. В четвертом часу к мечети подъехала сама обезьяна верхом на муле, в раззолоченном седле, в сопровождении трех пышно одетых индийских рабов и приветливо поклонилась присутствующим. Каждому, кто спрашивал о ней, отвечали следующее: "Это сын такого-то царя, одного из могущественных царей Индии. Но он околдован". В мечети обезьяна молилась, вынимала из-за пояса платок, ковыряла в зубах. Тем временем поднялся старший раб, поклонился людям и сказал: "Клянусь Аллахом, друзья мои, не было в свое время никого более прекрасного и более богобоязненного, чем эта обезьяна, которую вы видите перед собой. Однако верующий ведь всегда во власти решения Аллаха, и его заколдовала жена, а отец, стыдясь сына, прогнал его прочь. За сто тысяч динаров эта женщина обещала снять с него заклятие, а пока у него лишь десять тысяч. Так пожалейте же этого юношу, у которого нет ни племени, ни родины, которого принудили сменить свой облик вот на этот". Когда раб произносил эти слова, обезьяна прикрывала лицо платком и горько плакала. Тут таяли сердца, и каждый давал ему, за что Аллах подарил им радость, и они покинули мечеть с большими деньгами. Так вот и странствовал он с места на место».

Цит. по: Даркевич В. История средневековых развлечений. М., 2019. С. 85.

#stories

​​​​Когда туса пошла не так

В январе 1393 года французский королевский двор праздновал свадьбу одной из знатных дам. Так как эта дама была вдовой и выходила замуж повторно, то согласно обычаю при дворе устроили шаривари. Так во Франции называли маскарад, где громко стучали в тазы и миски, горланили непристойные песни и устраивали нелепые танцы в костюмах дикарей.

В такие костюмы вырядился и король Карл VI с четырьмя вельможами. Поначалу никто не мог признать короля в экстравагантном костюме, сделанном из льняной рубахи, на которую с помощью смолы и воска была приклеена пенька. В средневековых залах с освещением было так себе.

Брат короля герцог Людовик Орлеанский поднес к одному из «дикарей» факел, дабы разглядеть его получше. И... случайно поджег ему костюм. Пламя быстро перекинулось на всю группу ряженых. В зале началась паника. Короля, тем не менее, удалось спасти: одна из придворных дам накинула на него шлейф своего платья и потушила огонь. Остальные «дикари» сгорели заживо.

В историю этот маскарад вошел под названием «бал объятых пламенем». А Карл VI после него окончательно поехал головой и вошел в историю под прозвищем «Безумный».

В следующий раз, когда твой пьяный кореш прольет пиво на твой ковер, просто вспомни эту историю — и жизнь станет намного проще.

#stories

​​Псс, не хотите немного чернушных историй из Средневековья? Их есть у меня!

«Одна женщина каялась в церкви своему духовнику. А он, желая плотски ее познать, стал приставать к ней и, зайдя с нею за алтарь, пытался ее изнасиловать. Ей удалось высвободиться благодаря указанию на святость места и обещанию удовлетворить желание священника в другом месте и в другое время. Придя домой, испекла она великолепный пирог и, наполнив его вместо начинки своим г.вн.м, послала вместе с вином в подарок священнику. Восхищенный красотою пирога, священник отправил его в дар епископу, а епископ как раз в это время сидел с гостями за обедом. Увидев пирог, он приказал своему дворецкому его нарезать. Дворецкий отошел в сторону, стал резать пирог, ужаснулся и отложил его в сторону, чтобы потом показать епископу. Тот, не зная, в чем дело, нетерпеливо настаивал на исполнении своего приказания. – «Довольно с Вас, владыко, и того, что поставлено. В другой раз по милости Божьей будет у вас получше». Дело тем не менее обнаружилось, и епископ сильно разгневался. Призвал он священника: «Скажите-ка мне, отец честной, кто научил Вас посылать такие пироги и особенно Вашему епископу? Чем я заслужил это и чем я когда-нибудь обидел Вас, чтобы ВЫ оскорбляли меня посылкой пирога, начиненного г.вн.м?» Священник принужден был во всем сознаться. Епископ рассказал этот «exemplum horribile» (лат. ужасный случай) папе, папа – св. Бонавентуре а тот – миноритам (т.е. монахам-францисканцам)».

Цит. по: Карсавин Л. П. Основы средневековой религиозности в XII-XIII веках. СПб., 2017. С. 293-294.

#stories #quotes

​​Фигура короля Кнута Великого (995-1035 гг.), могущественного правителя Северной державы, куда входили Англия, Дания, Норвегия и часть Швеции, окружена всяческими легендами. Самой известной является легенда о том, как он пытался повелевать морем. Впервые она упоминается клириком и хронистом XII века Генрихом Хантингдонским в написанной им «Истории англов»:

«Однажды, находясь на вершине славы, Кнут поставил свой трон на берегу моря и приказал приливу остановиться. Он сказал поднимавшемуся морю: "Ты являешься моим подданным, а также моя и земля, на которой я сижу. Никто безнаказанно не может сопротивляться моим приказаниям. Я приказываю тебе не подниматься на мою землю, чтобы не замочить одежду и тело твоего господина". Но море как обычно поднялось и безо всякого почтения намочило ступни и голени короля. Король же, помолчав, промолвил: "Пусть знают все обитатели земли, что тщетна и ничтожна власть королей, и ни один король не достоин этого имени, кроме Того, чью волю небо, земля и море принимают как вечный закон". И король Кнут никогда после этого не носил на вые золотой короны, но поместил ее на изображение распятого Господа во славу Великого короля Бога».

Подобные нравоучительные пассажи о тщете земной власти были оочень популярны в Средневековье. Позднее легенда в несколько измененном виде воспроизводилась в других хрониках. А если вы заскучали, то вот вам мемес.

#stories #England

​Ставший римским папой за год до ожидавшегося в Европе Второго пришествия 1000 года, Сильвестр II, он же Герберт Орильякский (ок. 945 – 1003), был одним из величайших умов своего времени. Его обширные познания были следствием как природной любознательности, так и глубокого знакомства с достижениями арабской науки — хотя современники и потомки считали его чернокнижником и обвиняли в сделке с дьяволом. Благодаря ему в Европе вновь появились абак и армиллярная сфера, т.е. небесный глобус. Он активно использовал ее в учебных целях для демонстрации небесной механики. Подобно позднейшим гуманистам, он читал римских классиков, собирал латинские рукописи и владел обширной библиотекой. Существует байка, что за рукописную копию великой поэмы Лукана «Фарсалия» Герберт был готов отдать армиллярную сферу, собранную им самим. Но в полученной рукописи Герберт не обнаружил двух последних песен. Их и не могло быть, ведь Лукан покончил с собой, и поэма осталась незавершенной. Однако в отместку за «обман» Герберт отправил бывшему владельцу рукописи только половину своей сферы.

На фото — единственное изображение папы с армиллярной сферой, которое мне удалось найти в сети. Это фреска из собора итальянского городка Боббио, в котором Герберт служил аббатом монастыря Святого Колумбана.

#history #stories

Сиенская Венера и божественная расплата

Как рассказывает флорентийский скульптор Лоренцо Гиберти (1378–1455), однажды в Сиене рабочие закладывали фундамент для нового дома. Во время работ они обнаружили древнюю статую обнаженной женщины. Находка произвела настоящий фурор: в ней признали богиню Венеру. «Как все понимающие и ученые в искусстве скульпторы, и ювелиры, и живописцы сбежались посмотреть эту статую, столь удивительную и столь выдающуюся по искусству. Каждый хвалил ее и удивлялся. Каждому из великих живописцев, какие были в то время в Сиене, казалось, что в ней великое совершенство», — писал Гиберти в своих Commentarii. Речь идет о 1340-х годах, и на тот момент Сиена была самым замечательным художественным центром Италии. В расцвете своих творческих сил находились Амброджо и Пьетро Лоренцетти, Бартоломео Булгарини, Уголино ди Нерио и другие художники, а первые ростки гуманизма и Ренессанса уже начинали восходить на итальянских землях. Поэтому жители Сиены с большими почестями поместили античный шедевр искусства на центральную площадь Кампо и устроили городской праздник.

Статуя находилась на этом месте чуть менее 15 лет, и за этот срок Сиена испытала на себе самые разнообразные несчастья. Сначала вновь обострился военный конфликт с соседней Флоренцией. В 1346 году против правившего городом олигархического Совета Девяти возник заговор, приведший к убийству нескольких его членов. В 1348 году в город пришла Черная смерть, «уполовинившая» численность населения. В 1355 году при участии императора Карла IV в городе окончательно свергли олигархов из Совета Девяти и учредили пополанское правление. В общем, кучно пошло.

Новые правители города, анализируя события последних лет, пришли к выводу, что всему виной… античная статуя. Бог наказывает нас за грехи, говорили они, потому что идолопоклонничество запрещено христианской верой. Один гражданин на заседании Совета призвал статую снять, разбить и закопать ее обломки в землях Флоренции. Наверное, посчитал, что таким образом несчастья обрушатся уже на соседей. 7 ноября 1357 года Совет принял соответствующее решение и зафиксировал в своем документе, что на Венеру «стыдно смотреть» (cum inhonestum videatur).

#stories #art #Italy

В 259-й кантиге из сборника «Кантиги святой Марии» (2 пол. XIII в., Кастилия) рассказана история о двух «жонглерах», т.е. музыкантах, по имени Норман и Итье. Они постоянно ссорились и никак не могли примириться. Но однажды им обоим во сне явилась Дева Мария и велела отправиться в город Аррас на севере Франции. Там свирепствовал «огонь св. Марциала» – так в Средние века называли конвульсивный эрготизм из-за спорыньи. В аррасской церкви Дева вручила жонглерам большую свечу, с помощью которой они исцелили многих жителей города, в том числе местного епископа. А для поддержания огня свечи при содействии епископа Норманом и Итье было создано Братство жонглеров и горожан Арраса (фр. Confrérie des jongleurs et bourgois d’Arras). Эта легенда впервые была записана ок. 1175 г., когда сообщество уже существовало на протяжении нескольких десятилетий. Братство стало первым светским музыкальным объединением в Западной Европе, а в 1241 г. даже было признано папой римским. Не рядовое событие, если учесть традиционно негативное отношение Церкви к жонглерам и всяким скоморохам.

#music #stories #France #Spain

В автобиографии «О моей жизни в трех книгах» (De vita sua Monodiarium libri tres) Гвиберт Ножанский рассказывает о поездках, предпринятых монахами пикардийского города Лан в 1112–1113 годах. С собой монахи взяли шкатулку со святыми реликвиями, в которой лежали частицы Животворящего Креста и губки, которой смочили уста распятого Христа, и фрагмент одежды и волос Девы Марии. Целью поездки был сбор пожертвований с благочестивых жителей, которые бы пошли на восстановление Лана и его собора Нотр-Дам после недавнего коммунального восстания. Монахи совершили несколько поездок по северу современной Франции, а в апреле 1113 года переправились через Ла-Манш и провели полгода в Англии. Во время плавания они наткнулись на пиратов, которых смогли отпугнуть силой святых реликвий. В английских городах и деревнях мощи явили множество чудес исцеления, о которых Гвиберт не рассказывает, но зато останавливается на более назидательных историях. В одной из них двое англичан стояли напротив церкви, куда привезли ланские мощи. Им хотелось выпить в таверне, но денег не было. Один из них вошел в церковь, наклонился к мощам и буквально всосал в рот несколько монет из пожертвований. Второму такой способ не пришелся по душе, но жажда выпивки заглушила глас совести: приятели развлекались в таверне до самого заката. После этого укравший монеты сел на лошадь, поскакал в направлении ближайшего дерева и там повесился. «Так и умер ужасной смертью, заплатив штраф за кощунственные губы», заканчивает историю Гвиберт.

Традиционная роль святых как защитников «своей» коммуны, сложившаяся в раннее Средневековье и усилившаяся в период феодальной раздробленности, на рубеже XI–XII вв. начала постепенно уступать место роли святых как универсальных целителей, чья сила не распространяется исключительно на членов локального сообщества. Однако Гвиберт в своем повествовании акцентирует внимание именно на традиционных проявлениях святой силы мощей – защита от врагов и «месть» за богохульство, а чудеса исцеления оставляет в стороне.

#stories #saints #France #England

Невероятные приключения Висбаденского кодекса после Второй мировой войны

Хотел запостить историю, связанную с Висбаденским кодексом, чуть пораньше, но в обилии дел добрался только сейчас. Примечательна она двумя вещами: события происходили в годы после Второй мировой войны, а их ход вполне сопоставим с кражей мощей святых в Средние века.

В 1942 году кодекс был перевезен библиотекарем Густавом Штруком (Gustav Struck) в Дрезден и оставлен на хранение в банковской ячейке. Он полагал, что тем самым обезопасил самый ценный экспонат Государственной библиотеки Висбадена. Тогда он не мог знать, что три года спустя в результате воздушных бомбардировок союзных сил Дрезден превратится в руины… Однако Висбаденский кодекс не погиб под бомбами и попал в руки советских войск, вошедших в Дрезден. Город вошел в советскую оккупационную зону, и все ценное имущество было присвоено в качестве трофеев. Новый директор Висбаденской библиотеки Франц Гёттинг (Franz Götting) неоднократно отправлял прошения советской администрации Дрездена о возвращении кодекса, но безуспешно.

Ситуация изменилась благодаря усилиям двух женщин. Одной из них была немецкая медиевистка Маргарет Кюн (Margarethe Kühn). Она работала в филиале института Monumenta Germaniae Historica в советской зоне Берлина. Она была набожной католичкой и почитательницей св. Хильдегарды – для нее возвращение кодекса в Висбаден стало святым долгом. В 1947 году Кюн попросила Гёттинга сделать еще один запрос в Дрезден с просьбой предоставить ей кодекс «для исследовательских целей». К удивлению библиотекаря, советская администрация дала добро и разрешила временно отправить рукопись в Германскую академию наук в Берлине, где Кюн могла его изучить.

Второй женщиной в этой истории была американка Кэролайн Уолш (Caroline Walsh). Как и Кюн, Уолш была набожной католичкой – а также женой высокопоставленного американского офицера, работавшего в Берлине. Вероятно, благодаря этому она могла относительно свободно передвигаться между оккупационными зонами. Уолш решила помочь Кюн и в марте 1948 года тайно отвезла рукопись монахиням монастыря в Айбингене, основанном в XII веке самой Хильдегардой, а те передали его Гёттингу.

Но это была только часть дела, ведь администрация Дрездена ожидала возвращения рукописи. Кюн предложила Гёттингу отправить вместо нее какой-либо другой кодекс под предлогом «глупые бюрократы не заметят разницы». План был надежный, как швейцарские часы, но все пошло не так. Гёттинг даже не смог найти в своей библиотеке рукописный кодекс схожего размера – неудивительно, ведь Висбаденский кодекс был внушительных размеров и весил почти 15 кг! – поэтому взял какую-то первопечатную книгу XV века и отправил ее в Берлин, и Кюн спустя некоторое время отправила ее дрезденским чиновникам.

Как вы думаете, насколько быстро раскрылся обман? Через пару месяцев: дрезденские чиновники, кажется, оказались умнее, чем предполагала Маргарет Кюн. В начале 1950 года в Академию пришло письмо из Дрездена с требованием объяснения ситуации. Кюн оказалась в большой опасности, а ее начальство было в ярости. Дело пришлось быстро улаживать, и дрезденским чиновникам был предложен другой, уже действительно средневековый кодекс. И удивительно, что те согласились, потому как Висбаденский кодекс так и остался на своем месте. Его даже цепью привязали для пущей безопасности (см. фото). Кюн же, несмотря на фактическую кражу, осталась работать в своем институте и до конца жизни не имела проблем с законом. Вот такая история, явно напоминающая сюжеты о furta sacra в Средние века.

#longread #stories #manuscripts #Germany