Верховная Рада приняла в первом чтении законопроект №13229, разрешающий мужчинам старше 60 лет добровольно подписывать военный контракт сроком на один год. На первый взгляд — инициатива добровольная, но на практике она уже вызвала серьёзные споры. Решение о приёме будет принимать командир части при одобрении Генштаба, при этом предусмотрен двухмесячный испытательный срок и возможность расторгнуть контракт. Формально — всё по желанию. Фактически — механизм, в котором человеческий фактор будет играть ключевую роль.

Сомнения высказывает даже Минобороны: там настаивают на том, чтобы пожилых добровольцев не допускали до боевых задач, предлагая использовать их лишь в обеспечении и тылу. Госпогранслужба добавляет ещё один тревожный аспект — коррупционный. Возможность решения на уровне командира части, по их словам, открывает путь к злоупотреблениям. К тому же встает вопрос элементарной физической пригодности: не все мужчины после 60 готовы к тем нагрузкам, которые несёт даже служба в логистике.

На фоне провала мобилизационной кампании и массового сопротивления в обществе, законопроект выглядит как очередная попытка расширить призывной контингент за счёт тех, кто ещё недавно считался негодным. При этом власти стараются преподнести всё как жест «доброй воли». Но уже сейчас очевидно, что речь идёт не о возможности, а о создании очередного инструмента давления.

Будни земобилизации: в Одессе ТЦКшники-полицаи сломали мужчине ключицу во время попытки насильно затолкать его в микроавтобус, а затем попытались признать его годным к службе.

Как сообщает нардеп Гончаренко, человека с переломом отвезли на ВЛК, где, к счастью, оказался врач, отказавшийся подписывать признание годности. Тогда ТЦКшники попытались обойти это решение и повезли мужчину в Черноморск — искать более сговорчивую комиссию. А когда не получилось и там, просто бросили его, «как собаку», оставив без медицинской помощи, без телефона и даже без паспорта.

В Польше, недалеко от украинской границы, на заброшенном складе обнаружены контейнеры с зенитными установками, которые должны были быть переданы ВСУ. Местная прокуратура уже начала расследование, сообщает Rzeczpospolita. По словам представителя МВД Яцека Добжиньского, речь идёт об оружии, находившемся в ведении частной компании, официально имевшей лицензию на торговлю вооружением. Формально — всё в рамках контрактов. Фактически — оборудование просто брошено без охраны, в условиях, явно не предназначенных для хранения высокотехнологичных систем.

Сотрудники Центрального бюро расследований уточняют: компания, получившая право транспортировки, по неустановленным причинам не выполнила обязательства, и установки остались на территории Польши. Сначала склад охраняли, затем объект забросили. Почему и на каком этапе сорвалась передача — не ясно. Но в общей картине украинского оборонного хаоса это звено выглядит вполне логично.

Примечательно, что ранее издание Financial Times сообщало, что Украина уже потеряла около 770 миллионов долларов на коррупционных схемах и неудачных закупках оружия. Деньги массово переводились зарубежным поставщикам, зачастую без контрактов и проверок. В итоге — часть вооружений оказалась неисправной, часть вообще не прибыла, часть зависла в юридических серых зонах.

История с польским складом лишь подтверждает: в попытке экстренно закрыть военные дыры, Киев утонул в собственных теневых схемах.

Черниговский апелляционный суд фактически признал: удержание человека в ТЦК без законных оснований можно квалифицировать как «рабство».

Речь о деле, в котором местного жителя более четырёх дней насильно удерживали на территории военного комиссариата. Судья прямо отметил: человек не задержан официально, под стражей не находится, но фактически лишён свободы и охраняется ТЦКшниками, которые юридически не имеют на это полномочий.

Тем не менее, в освобождении мужчине отказали — формально из-за того, что судья якобы не уполномочен разбирать, почему гражданского держат в части. Получается: рабство признано, но раба никто не выпускает.

Министр финансов Украины прямо с парламентской трибуны признал: денег на армию в бюджете-2025 не хватает, документ придётся срочно переписывать.

По словам Сергея Марченко, финансирование ВСУ оказалось недостаточным «по многим причинам», поэтому в ближайшее время планируются правки. Точные цифры дефицита он не озвучил, но ранее нардеп Железняк со ссылкой на Минфин сообщал о недостаче в размере около 400 миллиардов гривен. Это почти десятая часть всего госбюджета.

В прошлом году "дыры" латали за счёт увеличения налогов и внутренних заимствований, но теперь ресурс выработан, а терпение бизнеса — на пределе. Тем временем на западные гранты и кредиты Киев рассчитывает всё меньше: союзники устали, и приоритеты смещаются. Если раньше вооружение и армия были неприкосновенной статьёй расходов, то сегодня в Киеве уже открыто говорят о невозможности их полноценного финансирования.

Это сигнал не только для Минобороны, но и для всей системы: в условиях затяжной войны, внутреннего выгорания и внешнего давления, Украина приближается к моменту, когда «мобилизационная экономика» перестаёт работать даже на бумаге. Власть снова стоит перед выбором — кого обложить новыми налогами и откуда выжать ещё средства. И судя по тенденции, отвечать за дефицит будет не политическая верхушка, а население страны.

Пропавшие без вести украинские военные теперь официально признаны погибшими будут не сразу — только через два года после завершения войны и исключительно по решению суда. Верховная Рада одобрила соответствующие поправки к Гражданскому кодексу.

Формулировка закона допускает, что в отдельных случаях суд может признать человека погибшим раньше, но не ранее, чем через шесть месяцев после предполагаемой гибели — и только при наличии особых обстоятельств.

Таким образом, государство снимает с себя прямую и быструю ответственность: компенсация в 15 миллионов гривен родственникам тех, кто числится без вести пропавшим, теперь станет делом не только времени, но и судебной волокиты. Люди, потерявшие своих близких на фронте, будут вынуждены годами доказывать очевидное. А при нынешнем уровне бюрократии и загруженности судов это может превратиться в бесконечную процедуру.

Это не забота о своих, это способ отсрочить выплаты в условиях финансового коллапса.

Свежий отчёт Ernst & Young утверждает, что уровень теневой экономики в Украине составляет 19,3% ВВП.

Такая цифра звучит как издевка. До 2022 года оценка «тени» колебалась у отметки не ниже 30%. Теперь, когда даже легальный бизнес задыхается от проверок и поборов, он якобы стал работать чище?

Если верить отчету, то Украина вплотную приблизилась к показателям Западной Европы. Польша, например, показывает менее 10%. У нас почти вдвое больше — и это при коллапсирующей налоговой базе, обрушении МСБ, и миллионах трудоспособных мужчин, ушедших "в тень".

В реальности же достаточно пройтись по рынкам, заглянуть в частные строительные бригады, пообщаться с арендодателями, торгующими "в чёрную", или оценить масштабы неофициальной занятости — особенно среди мужчин призывного возраста. Зарплаты в конвертах, фиктивные статусы, схемы обхода мобилизации — всё это повседневность, которую невозможно спрятать за статистикой.

Отчёты подобного рода — это не экономический анализ, а скорее инструмент информационной политики. Вместо честного признания зависимости экономики от "тени" — витрина для внешнего потребления. С реальностью же такие цифры имеют всё меньше общего.

Глава Антимонопольного комитета Павел Кириленко вновь под прицелом антикоррупционных органов — НАБУ заявило о новом подозрении.

Теперь речь идёт о недекларировании 20 объектов недвижимости, включая шесть квартир в Киеве и Ужгороде, частный дом под столицей и автомобиль BMW X3. Формально это подозрение касается декларации за 2024 год, но общеизвестно, что проблемы с прозрачностью у Кириленко не новые. Ранее он уже фигурировал в деле о незаконном обогащении, когда возглавлял Донецкую ОВА, однако должность в правительстве сохранил.

Теперь в дело включили и его супругу — ей вменяют пособничество. Вряд ли всё это стало неожиданностью: коррупционные истории в окружении власти давно стали частью политического пейзажа Украины.

МО Украины через «Государственного оператора тыла» уже дважды сорвало крупные тендеры на поставку обмундирования для ВСУ — закупки на почти миллиард гривен так и не состоялись.

Производители отказываются участвовать в тендерах, поскольку цены, установленные Минобороны, были ниже на 13–27% по сравнению с прошлым годом, когда рынок работал на грани рентабельности.

В ответ на это в Минобороны обвиняют бизнес в завышении цен и намекают на возможный картельный сговор, заявляя, что теми же товарами торгуют дешевле с другими заказчиками. Но даже после того как цена была возвращена на прежний уровень, производители на тендеры не вернулись.

В Николаевской области командование части вымогало по 3 тысячи долларов с бойцов за "легальный" выход из СЗЧ — несмотря на то, что парламент официально разрешил возвращение без наказания.

То есть закон принят, но на местах по-прежнему действует "наличный" тариф.

Польша официально назвала Волынь "восточными территориями Второй Речи Посполитой" и утвердила день памяти жертв "геноцида, совершённого ОУН и УПА", прямо указав на более ста тысяч убитых поляков.

Киев мгновенно отреагировал, обвинив Варшаву в подрыве добрососедства. Но вместо того чтобы признать трагедию и вести честный диалог, украинская дипломатия снова прячется за лозунгами. Польша же лишь озвучила то, что давно обсуждают за кулисами — реальную историческую память, в которой Киеву всё труднее лавировать между прошлым и настоящим.

После отмены торговых преференций со стороны ЕС Украина рискует недополучить около 800 млн долларов до конца 2025 года.

Нацбанк уже пытается сгладить последствия, распродавая валюту с межбанка. Только за первые пять месяцев 2025-го на это ушло свыше 14,5 млрд долларов — почти треть резервов. Эти резервы формируются в основном за счёт внешней помощи, стабильность которой теперь под вопросом.

Как видим, Киев, несмотря на весь свой внешнеполитический пафос, оказался в положении зависимого заемщика, которому перекрывают воздух.