«Минченко консалтинг» RUS

24-06-2023: тяжелое послевкусие

1. Перед тем, как оценивать события последней июньской субботы 2023 года в России надо сказать главное: погибли люди, их жизни не восстановишь, а горе родных ничем не компенсируешь. Если мы и дальше всем миром не будем улучшать качество управления в нашей стране, такие трагедии, увы, могут повторяться.
2. «Черная суббота» не создала политических альтернатив для России. Она их лишь более четко высветила. Было бы большой ошибкой полагать, что изменения в нашей стране будут происходить в спектре колебаний между авторитаризмом и демократией. «Транзит» может идти и совсем по другим траекториям.
3. Во-первых, есть ли в России авторитаризм- спорный вопрос. Скорее мы наблюдаем то, что в свое время Владимир Ильич определил, как «бонапартистское лавирование» государственной власти «между враждебными классами и силами» для уравновешивания друг друга. Такая система- закономерный результат существования в постсоветской России «конгломератного общества» (формула Алексея Богатурова и Андрея Виноградова). Для таких обществ характерно «длительное сосуществование и устойчивое воспроизводство пластов разнородных моделеобразующих элементов и основанных на них отношений. Эти пласты образуют внутри общества отдельные анклавы, эффективность организованности которых позволяет анклавам выживать в рамках обрамляющего общества-конгломерата, сохраняя между собой неизменные или мало изменяющиеся пропорции».
4. Во-вторых, наиболее эффективными вызовами (в то же время и весьма опасным) бонапартистскому режиму являются такие дискурсы, как народный социализм (в радикальной форме народно-криминальный) с пафосом опричного «черного передела», русский этнонационализм и ностальгический коммунизм (ничего общего не имеющий с культом техницизма, модернизма и индустриализма, это реминисценции на тему «как хороши, как свежи были розы» до 8 декабря 1991 года). Ужас в том, что все эти системы не про развитие, современность и перспективы. Это спектр от удержания статус-кво и перераспределения ресурсов до архаических революций разной степени жестокости. Все они ориентированы не на институты, а не персонализм, не на стратегии, а на тактику, все чреваты конфронтацией и упрощенчеством. Но из всего этого многообразия бонапартизм может рассматриваться, как наиболее цивилизованная форма государственного бытия.
5. Проблема в том, что нынешняя российская власть – не народно-социалистическая и не русскоцентричная. Она ситуативная и реактивная. Логика международного и внутреннего развития сделала эти дискурсы временным союзником, скорее даже попутчиком режима. Но этот попутчик опасен, он готов скушать действующую власть при первой удобной возможности. И в этой связи именно политический класс ответственен и за искусственное раздувание эгалитаризма («всех ограбим и всех убьем», только вот фокус в том, что поборники этого слогана готовы воплотить его не только в отношениях к «либероте», но и к обитателям высоких теремов), и за этноцентризм, который всем нам может выйти боком. Голем создан (и его конструкцию даже можно рационального чем-то оправдать). Однако контролировать его с каждым днем все сложнее, особенно тогда, когда институты недостаточно развиты, а человек порой слишком слаб.
6. Когда-то Антон Павлович Чехов определял Россию, как «страну казенную». И если это так, то качество государственной власти для нас - вопрос определяющий. Не будет его, нет шансов и на свободу. Слабая власть в России, как правило, производит пугачевщину, махновщину, «холодное лето 1953-го», Ичкерию, октябрь-1993, а не торжествующий рынок и либерализм. Следовательно, укрепление государства, его деприватизация (там, где нужно, особенно в силовом блоке) становится актуальнейшей задачей будущего. Только тогда появляется призрачный шанс на то, что крепкая власть для повышения своей же эффективности востребует и качественную независимую экспертизу, и работающую «обратную связь», и очищение самой себя от многочисленных «тромбов».

1.1K views07:03