Проживание напряжения в контакте.

Один из главных вызовов в контакте и в отношениях - это проживание возникающего напряжения. Оно случается по самым разнообразным поводам, и всегда неизбежно, потому что между 'тобой' и 'мной' всегда есть и будет разница, и она неустранима.

Обычно, сам момент и процесс напряжения (имеется в виду буквальное субъективное мышечно-эмоциональное напряжение) пропускается, теряется, путается с мыслями, 'картинками' и более яркими, захватывающими внимание эмоциями (ярость, разочарование, безнадежность, усталость). Напряжение прячется за обвинениями, оправданиями, чувством вины, чувством праведного гнева и нарушения справедливости. Проживание напряжения подменяется клубком цепляющихся друг за другом реакций (великое пелевинское 'каскад непрекращающихся самоподдерживающихся внутренних гирлянд'), каждая из которых вызывает желание и порыв сказать / сделать партнеру что-то такое, чтобы он, наконец, 'понял', 'принял', одумался и откатил назад. Чтобы, наконец, смогла произойти 'разрядка'.

Чтобы в конкуренции 'наших правда' победила бы таки 'моя правда'. Чтобы мой, а не партнёра взгляд на мир (или на какое-то событие, которому мы были свидетелями и участниками) был признан бы верным, честным, правильным. Обоснованным. Справедливым.

По сути, единственный способ, которым мы обычно умеем 'проживать' (а по факту не проживать, а снимать) свое напряжение в контакте [при том, что само напряжение мы толком часто и не видим] - это попытка добиться 'капитуляции' другого. Словами, изощрёнными формулировками или демонстрацией либо интенсивности своих эмоций, либо демонстрацией своей непроницаемости и безразличия. Чтобы, когда партнёр капитулирует, меня бы наконец по-настоящему 'отпустило'. Чтобы ко мне, наконец, бы пришло долгожданное чувство облегчения, освобождения и удовлетворения. Чтобы мои страдания были бы замечены, уравновешены и, в каком-то смысле, вознаграждены, признаны, 'результативны'.

Вопрос: что происходит с напряжением при реализации этой стратегии? Получается ли снять свое напряжение посредством партнёра? Или, в зеркальной ситуации, насколько и как долго вы сами готовы снимать собой (своей 'капитуляцией' и своим 'правильным' в координатах партнёра поведением) напряжение партнёра?

Скорее всего, взаимное напряжение растет. И никакая самая верная формулировка не помогает. Никакой самый верный аргумент не срабатывает. Никакое самое верное телесное и мимическое выражение (искреннего и подлинного!) страдания и (справедливого!) недовольства не производит должного впечатления.

Что делать? Возможно, не слишком вдохновляющая и не очень нарядная идея такова: встречаться со своим внутреннем напряжением и проживать его полный цикл внутри себя. Не сливая его и не пытаясь успокоить себя н  действиями или словами партнера, ни своими собственными объяснениями.

Что, если 'внутреннее напряжение' - это важная ценность. Особое состояние, 'яйцо', в котором что-то созревает? Особое телесное переживание, особый тонус, особая грань 'само-чувствования'? Что если от напряжения можно не сбегать, а от чужой капитуляции можно не ставить себя в зависимость? Что если это напряжение можно уважать, ему можно доверять и, благодаря нему, можно что-то выносить и что-то открывать - что-то очень простое и что-то очень спрятанное?

Интересно, что же это?

Понаблюдайте в следующий раз за собой в напряжении. И попробуйте 'успокоиться в этом'.

*иллюстрация к тексту

'Я хочу'

Внутреннее состояние безопасности как личная ответственность.

Эмоциональная зрелость / незрелость ярко проявляется (для окружающих и для самого человека) внутри отношений. По сути, именно в отношениях человек сталкивается с 'собой' и своими эмоциональными и поведенческими сценариями во всей красе, очевидности и невыносимости. А сталкивается он с 'собой' через 'другого'. Это тонкая грань и тонкий парадокс: мы имеем дело 'с собой' посредством 'других', реакции нашего тела и ума жёстко завязаны на фигурах 'других', но при этом 'другой' 'мне' никогда не принадлежит, и, кажется, вслед за этим, что мне не принадлежит гигантская часть меня - 'моя' безопасность, 'моя' радость, 'моё' тело. А вот 'другому' это всё 'моё' как будто и принадлежит. И, прежде всего, как будто 'другому' принадлежит 'моё' чувство безопасности - ведь так часто в отношениях оно переживается очень хрупким и изменчивым, так быстро и интенсивно оно меняется вслед за действиями и словами другого.

[* речь не идёт о ситуациях прямого физического насилия]

Я посмотрела одно интервью с 'духовной наставницей', которое показалось мне полезным и интересным, и сделала его конспект. Речь в нём как раз об разотождествлении 'моего' переживания безопасности и не принадлежащего мне поведения 'другого' человека - разотождествлении, которое стоит найти и пережить внутри себя - эмоционально, телесно и когнитивно.

Конспект:

🌀 важно научиться взять ответственность за свою безопасность (состояние, ощущение безопасности). Отдать другому его право предать, а уже моя ответственность, как проживать, перерабатывать, поддерживать себя в этом опыте!

То, как я заживляю сердце, - это моя ответственность.

🌀важно научиться не искать и не требовать, чтобы другой был безопасен для меня, чтобы он давал мне пространство безопасности, а становиться / быть для себя пространством безопасности.

🌀 если я вошла в отношениях в такую позицию, где 'отдала всё' - это моя ответственность и мой 'косяк'. Почему я так много отдала? Почему я позволила этому случиться?

🌀 люди бегут от боли (и от страха этой боли!) быть отвергнутыми в своей 'истинной' сущности, как это случилось в детстве, когда их не 'видели' и требовали быть не собой, а 'удобными'. Люди, стремящиеся избегать боли близости (где их 'ранили') часто идут в творчество, трудоголизм [~если я буду сверхуспешным, я буду 'большим' и неуязвимым для боли от другого]. Стремление к признанию и деньгам как способ попасть на вершину, где мне никто не скажет, что делать --> попытка создания себе кокона безопасности через внешние обстоятельства и особые отношения с другими (особая роль, власть, иерархия) --> но при этом 'на вершине горы' у этих людей обычно - 1) недостаток близости, возможности доверительных, 'подлинных' отношений; 2) недостаток духовности, отношений с 'бОльшим'.

🌀 когда ты теряешь связь с собой, ты не можешь увидеть и другого, т.к.ты перестаешь быть собой, а стараешься стать кем-то другим. И другой тогда вступает в контакт не с тобой, а с маской, которую ты создал. И ты поддерживаешь эту ложь. Люди постоянно находятся в образах - их так научили; 'настоящие' пары (пары, живущие в 'близости') - это те, кто максимально честны друг с другом.

🌀 когда партнёр говорит 'я была так преданна, что не заметила отдаление / измену партнера'--> чему ты была так преданна? Где ты была? Обычно жертва предательства не хочет признавать свою часть ответственности (свой вклад) + много фокусируется на другом ('он меня не слушал', 'он был не справедлив'..). А без признания этой части картинка плоская.

🌀 Зрелый человек - кто знает свои эмоции, триггеры, раны и берет за них ответственность на себя.

👁 Упражнение: спиной друг другу: один - 'Мне скучно с тобой'. Другой: 'Да. Слышу. Тебе скучно со мной' [и проживать свои реакции].

🌀 близость с собой - наша начальная связь; без связи с собой, ты будешь созависеть от других. Внутренняя независимость ~ знание, что я, даже если всё вокруг рушится, есть сам у себя - и этого достаточно (и это не про то, что ты начинаешь избегать других, потому что теперь ты можешь быть один и жить в полном одиночестве).

Какой объем непонимания - недопонимания [мира, другого человека, себя] - я могу себе позволить, сохраняя при этом свою целостность, ясность, устойчивость, открытость и возможность удерживать внимание живым?

Если есть и навсегда останется что-то, что я никогда не смогу понять - каким человеком я тогда становлюсь? Какое чувство это во мне рождает?

Если есть что-то обо мне, чего никогда не поймет другой человек, что я никогда не смогу объяснить другому, разделить это с другим (в том числе и с каким-то конкретным, очень важным для меня другим) - каким человеком это тогда меня делает? Какое чувство это во мне рождает?

Могу ли я проживать оба этих чувства и состояния?
Что тогда изменяется во мне?

[важная теоретическая статья в 3х частях]

Тревожность (~ опыт собственной уязвимости) млекопитающих в модели теории привязанности.

1. Когда мы уязвимы, слабы и не умеем выжить в большом сложном мире, мы нуждаемся в ком-то сильном. В том, кто защитит, подскажет, научит. В том, кто позаботится и утешит (= подарит нам наше же чувство безопасности, возникающее в его присутствии, 'под' его 'защитой' и 'заботой').

2. Эта проблема - хрупкости, уязвимости и ценности отдельной особи - появляется в мире млекопитающих. До этого такой проблемы нет: родители за детей не 'отвечали', детей - 'миллионы', кто выжил - тот выжил, кто не выжил - туда ему и дорога (реконструирую суровую эволюционную логику).

В мире млекопитающих же появилось 'детство' и фигура 'заботящегося' родителя. Именно он физически и технически сопровождает ребенка в его трансформации - из 'детства' во взрослую жизнь.

В финале 'детства' родитель ребёночка 'отпускает', а ребёночек (превратившийся в полноценную единицу животного мира) 'отпускает' родителя. В том смысле, что теперь никто никому ничего не 'должен'. Семейные связи рассасываются, инстинкт заботы о потомстве (со стороны родителя) и проблемы с личной уязвимостью перед 'большим незнакомым опасным' миром (со стороны 'ребеночка') угасают. Мир опасен и не то,чтобы максимально уютен, как родительское гнёздышко, но ты теперь большое взрослое животное, ты сможешь, ты справишься. Тем более за твоей спиной и в твоём теле прописаны все нужные тебе выживательные инстинкты.

3. Специфическое для млекопитающих поведение заботы описано в психологической теории привязанности. Это поведение возникает и реализуется в диаде, где один - уязвимый и беззащитный детёныш, а другой - 'самодостаточный', сильный и умеющий выживать родитель. Одно из ключевых наблюдений, описанных в модели, - это становление взрослости и самостоятельности. Этот волшебный переход (во взрослость и самостоятельность) происходит в определенных условиях, созревает, так сказать, в диадической колыбели. А колыбель эта натянута между двумя полюсами.

Первый полюс - это режим близости, тепла и заботы. Здесь и ребенок и родитель разворачивает 'поведение привязанности', каждый по-своему. Ребенок испытывает и демонстрирует нужду в заботе и утешении. В том числе, и это очень важно, когда он 'испытывает стресс' - когда его что-то сильно испугало. А также расстроило, разозлило или удивило, когда в его, пока еще совсем недолгом опыте жизни он встретился с чем-то, что не умеет понять, обработать, чему не может дать ответ. Когда он (через гормональные реакции) оказался в плену 'дискомфорта' и 'напряжения', 'сковывающих' и 'не отпускающих' его. И тогда он как бы разворачивается 'от' непонятного и опасного мира 'к' тёплому и надёжному родителю и утешается, успокаивается, смягчается, восстанавливается в его присутствии, в 'близости' с ним. (Родитель в это время проявляет физические знаки внимания и принятия - касается, 'обнимает', вылизывает, 'поглаживает', урчит, 'погружает в звуковой кокон' - создаёт для ребенка привычную, приятную и безопасную обстановку, 'убежище', 'гнездо'. Проявляет родительское поведение привязанности). Как следствие - страх у ребенка отступает, стрессовая реакция завершается ['с помощью' принимающего другого, 'об' принимающего другого] и на смену ей вновь приходит состояние стабильности, безопасности, защищённости, 'уверенности'. Готовности снова развернуться 'лицом' к миру и с новыми силами 'пойти в' неизвестность.

Второй полюс созревания - это режим исследования и самостоятельности (у ребенка) под присмотром родителя, от которого ребенок отходит всё дальше и дальше. Но отходит он все дальше и дальше только тогда, когда 'сформирована', как это называется в модели, 'надежная привязанность' - т.е. когда ребенок многократно пережил и повторил опыт, что 'если что', он может спрятаться и найти утешение у родителя, попасть в место, где его 'стресс и тревога' рассеются без следа. ⤵️

[остальные части: 2, 3 + дополнение]

Рассеются не абы как и не абы кем - а сильным, утешающим, заботящимся 'другим'.

И вот перемещаясь между этих двух полюсов (полюсом утешения и полюсом самостоятельного исследования), вчерашний незрелый млекопитающий детёныш превращается в зрелую особь. Со временем он перестает нуждаться в утешающем родителе. С вызовами большого мира он научается справляться сам (в эволюционном режиме - 'справься или умри'), а со стрессовыми реакциями научается справляться его зрелое тело. Для восстановления и поддержки ему больше не нужен другой, всё происходит теперь для него 'само собой'. И в какой-то момент он отдаляется от своего 'другого' так далеко, что больше не возвращается.

4. Что у людей. В некоторой части навыков у людей происходит обучение по той же схеме - между теми же двумя полюсами. Циклы проб и ошибок (режим исследования мира и способностей своего тела) и циклы восстановления и утешения вблизи заботливого взрослого 'другого' (режим поведения привязанности) сменяют друг друга. Пока ребенок не повзрослеет, перестанет быть уязвимым и станет самостоятельным. Пока не научиться ходить, говорить и добывать себе еду (хотя бы с помощью магазина, холодильника и микроволновки).

Но. Есть важный нюанс. Есть часть навыков, где человеческий ex-ребенок может не повзрослеть никогда. Это не помешает напрямую его физической выживаемости, поэтому 'природу' и 'эволюцию' это уже не особенно заботит, и, похоже, 'природного' и 'естественно' созревающего эволюционного механизма здесь и нет. А не работает теория привязанности в обучении навыков эмоциональной зрелости. Даже не просто не работает, а входит в парадоксальный коллапс.

5. Множество стрессовых реакций человека, живущего в социальной среде, связаны не с реально опасным и враждебным миром (как у животных в их естественной среде), а с символическим кодированием мира как опасного, враждебного и непринимающего, а себя как уязвимого, уязвленного и раненого. Отчасти это 'правда': 'мир' и правда не принимает человека всегда и любым, а субъективно человек и правда может чувствовать себя 'слабым', 'беспомощным', хрупким, нуждающимся и подвергшимся 'вторжению' и 'нападению' (наступили на ногу, грубо ответили в магазине, косо посмотрели в лифте, не уступили дорогу, не улыбнулись при встрече, в новостях мир вновь приближается к катастрофе..). И тогда - в ситуациях, переживаемых телом как 'стресс', - запускается 'поведение привязанности': активный поиск того, 'кто может и должен меня утешить', 'потому что мне плохо' и потому что лучше мне может стать только-если-меня-кто-нибудь-утешит. И если кто-то (муж, психолог, мама, гуру, соседка, собственный ребенок) иногда будут выступать теми, рядом с которыми ('об которых') моё напряжение и 'стресс' уменьшаются, это 'поведение привязанности' (с поиском 'спасателя' и 'утешителя') так и будет подкрепляться и продолжаться по жизни, а мои личные способности выдерживать чувство собственной уязвимости (скуки, грусти, злости, несправедливости, тоски, усталости, бессмысленности, слабости..) так никуда и не разовьются, останутся в зачаточном состоянии.

Итак, парадоксальным коллапсом человеческого 'поведения привязанности' является тот факт, что вызывается оно переживанием стресса, вызванного действиями других людей, а гасится - переживанием безопасности и успокоения, полученного (добытого) также действиями других людей. 'Ты меня обидел / ранил / убил'. 'Я нуждаюсь в успокоении, но успокоиться я смогу только если ты меня успокоишь, поддержишь, утешишь, снимешь тревогу, отвлечешь и порадуешь. Развеселишь. Спасёшь. Освободишь от моих собственных переживаний. Ты же можешь. Ты же сильнее, умнее, добрее. Больше. Увереннее. Харизматичнее. Устойчивее. Взрослее и независимее. Ты неуязвим, в отличие от меня (по крайней мере, твою уязвимость я не чувствую, а свою - ещё как)'.

6. Какое решение здесь есть. Переобучение одному из самых глубоких наших механизмов - логике и практике обращения с собственной уязвимостью. Обучение 'самоутешению' вместо 'поведения привязанности' (вместо поиска утешения другим и через другого, вместо попытки его убедить или вынудить утешить вас).⤵️

Конкретные шаги:

А. Заметить собственное напряжение, 'стресс', 'дискомфорт'.
Б. Заметить свои ощущения и мысли, связанные с 'опасностью', 'угрозой', 'вторжением', а также ощущения и мысли, связанные с переживанием своей 'ранености' (кем-то, чем-то), 'уязвимости', слабости.
В. Заметить, как начинает разворачиваться 'поведение привязанности': как внимание схлопывается, как что-то внутри обрушивается, как растет желание снять напряжение, как 'система' ('психика') ищет кого-то, за кого можно ухватиться и на кого можно опереться. В том числе и в виде претензии и тоски по этой возможной или отсутствующей фигуре. Или в виде поднимающегося внутреннего возмущения на кого-то, кто мог бы быть таким человеком для вас, но 'почему-то' не берет на себя эту роль. Или в виде надежды, тоски, убеждённости, что 'вот он сейчас как одумается и сделает и скажет что-то такое, от чего я успокоюсь''.
Г. Выдерживать свое напряжение в присутствии не-спасающего-вас и не-бросающегося-вас-утешать другого. Не игнорировать его поведение и не игнорировать своё состояние, но не сдвигаться внутри себя, не пытаться объяснить, обвинить и найти приемлемый, приятный для себя выход. (Главная задача здесь и есть - прожить глубокое чувство безвыходности, не сбежав от него, а присвоив, познав, узнав его, в конце концов, как выносимый для себя опыт. Не экстремальный, а один из разнообразных оттенков и проявлений жизни). Замечать буйство своих реакций - от тоски до надежды, от беспомощности до ярости, от оглушенности до шума в ушах. Да, всё здесь, да, всё это есть.
Д. Заметить, как возникнет момент, когда внутреннее напряжение начнет спадать. Не торопить этот момент, но и не отвлекаться от его наступления.[Здесь могут быть какие-то локальные техники самопомощи, типа 'дыхания', 'осознанности', 'символического воображения', 'самосострадания' - не для отвлечения, а для небольшого смягчения, но главное не в них. Главное - пройти свое напряжение внутри себя, внутри своего тела, не выпрыгнув ни в мысли, ни в картинки, ни 'в' другого].
Е. Это и есть - практика 'самоутешения': в моменты эмоциональной слабости я опираюсь на свою слабость, а не на кредитную силу другого, исчерпываю (честно проживаю) эту слабость и этот дискомфорт, и что-то (кого-то) обнаруживаю на дне. И этот кто-то - не кто-то вечно ускользающий, не подчиняющийся и не принадлежащий мне другой. А тот, кто остаётся, когда никого не остаётся.

7. Что на выходе?

🦆Я остаюсь живым, реагирующим на происходящее (не контролируемое мной), проживающим разные эмоции и в этом смысле уязвимым человеком.

🦆Но также я вступаю со своей уязвимостью в более свободные, спокойные и партнёрские отношения.

🦆Я знаю, что чувство безопасности отступает и восстанавливается (*если речь не идёт об очевидных физических угрозах, но этот текст не про них). Я умею дожидаться его возвращения и знаю, что мне для этого не нужно задействовать 'другого', его гарантии, поддержку, умение и желание утешать, принимать и 'безусловно' 'бесконечно' любить (это всё утопические фантазии о 'любящем другом').

🦆Я получаю опыт, что эмоциональное и телесное напряжение (встроенное, по сути, в любую из 'негативных' эмоций) 'безопасно', 'проходимо', конечно и терпимо. Это не 'ураган', не 'бездна', не 'рана', не 'пуля' и не 'сдирание кожи' (напротив, всё перечисленное - 'только' метафоры и красочные 'картинки' для вполне обыденного рутинного и отчасти скучного опыта 'напряжения' и 'дискомфорта', неизменно сопровождающего мои действия, инициативы, усилия и жизнь 'в целом').

🦆Я научаюсь не пугаться, не злиться и не критиковать свои состояния слабости, беспомощности и невыносимости. Но и, конечно, не делать их своим знаменем - ни для себя, ни для других. Ясный ум, открытое сердце, живое дыхание и мягкая готовность оставаться собой и с собой при любом раскладе. Принимать, проживать, завершать свою выпавшую 'порцию' или 'яму' внутреннего дискомфорта и действовать дальше, реализуя свои интересы и ценности.

Добро пожаловать в мир взрослых человеческих млекопитающих, рискнувших отправиться в собственное жизненное путешествие?
⏺

Интересная цитата и мысль из книги, которую я очень рекомендую - Дэвид Шнарх 'Страсть и супружество'.

Отношения с ребенком внутри семьи для родителей часто являются способом эмоциональной (непреднамеренной) 'саморегуляции' для родителей. Ребенок, адаптируясь под этот способ, учится руководствоваться в своем поведении / решениях / самочувствовании реакциями других людей (сначала родителей, а потом тех, с кем находится в отношениях). Возникает очень глубокое и жесткое чувство зависимости себя от чужих реакций.

'Если тебе плохо / хорошо, то и мне плохо / хорошо'.
'Если ты злишься на меня, то мне плохо'.
'Если ты злишься на меня, то мне страшно'.
'Если ты злишься на меня, то я бешусь'.

Выросший ребенок пытается регулировать себя также через попытку добиться 'нужных', 'подходящих', 'привычных', 'безопасных' для него эмоциональных реакций на него других людей и через попытку избежать нежелаемых реакций на него.

Но фишка в том, что чужие реакции - не тот руль, руля которым можно приехать в нужное мне место.

[дополнение к важной статье про природу уязвимости]

'Просто прими эмоциональный дискомфорт'.

Чем мне нравится эта немного громоздкая концептуальная конструкция с теорией привязанности и навыком 'самоутешения' и 'держания за себя', в отличие от более простого АСТ-овского (АСТ - терапия принятия и ответственности) - 'просто принимай любые свои эмоции и двигайся к своим ценностям'.

Мне нравится описание эмоциональной уязвимости и застревание в ней через логику двух этапов:

1. возникновение стрессовой реакции,

2. запуск 'поведения привязанности' (доставшегося нам из животного мира, в котором переживание слабости, незрелости, 'детскости' действительно суперопасно и обязывает 'на инстинктивном уровне' уходить под защиту родителей). Это поведение 'встроенно' в 'нашу' (человеческую) 'обычную' стрессовую реакцию (гормонально и поведенчески - через опыт собственного детства и собственной 'объективной' незрелости), естественным образом 'вытекает из' стрессовой реакции, 'вшито внутрь' 'негативных эмоций', является гранью нашего переживания собственной уязвимости. Есть напряжение и переживание уязвимости --> ищу внешнюю сильную заботливую и надёжную фигуру, которая 'должна' защитить и успокоить меня, спасти меня от моего переживания уязвимости и небезопасности.

Если мы узнаём внутри 'неприятных эмоций' всю эту механику, нам становится легче 'просто принять' их. Потому что 'просто принять' нужно не только 'их', но и особую и конкретную 'часть', 'эволюционно-млекопитающую-уязвимую' 'версию' себя - слабую, 'вечно нуждающуюся', 'цепляющуюся', жаждущую защиты и спасения и всегда оказывающуюся лицом к лицу со своей слабостью, а не с силой, потому что она и есть та, кто знает свою слабость и видит чужую силу, а больше ничего не знает и ничего не видит.

И тогда 'просто прими эмоциональный дискомфорт' - это значит и 'увидь и прими себя в своем переживании слабости, беззащитности, желании бесконечно цепляться и спасаться другими, в своей пустоте, ненасытности и невозможности спастись другими, в своем разочаровании всеми теми, кто отказывается (понятное дело) спасать, защищать и вечно беззаветно любить, кто отказывается тащить, прятать, защищать и давать'. Заметить и принять этот свой внутренний жест - искать другого, тянуться к другому, цепляться за другого. Заметить (замечать) этот жест и порыв - и вместо этого каждый раз последовательно, спокойно и регулярно (бесчётное количество раз) разворачивать здесь себя на 180° и действовать ровно в противоположном направлении - 'держаться за себя'.