"Рост рейтингов очевиден", "Стремительно набирает обороты", "шанс вывести на второе место" и другие вымышленные друзья Александра Кынева
😁2👎1
Завтра и послезавтра в Новой Третьяковке последние дни выставки Рериха к 150-летию художника.
❤2
17 марта 2024 года. Где-то на одном из избирательных участков Москвы:
Они вошли в гогочущий, наполненный посетителями зал, и Балаганов повел Бендера в угол, где за желтой перегородкой сидели Чеважевская, Корейко, Кукушкинд и Дрейфус. Балаганов уже поднял руку, чтобы указать ею миллионера, когда Остап сердито шепнул:
- Вы бы еще закричали во всю глотку: "Вот он, богатей! Держите его!" Спокойствие. Я угадаю сам. Который же из четырех?
Остап уселся на прохладный мраморный подоконник и, по-детски болтая ногами, принялся рассуждать:
- Девушка не в счет. Остаются трое: красномордый подхалим с белыми глазами, старичок боровичок в железных очках и толстый барбос серьезнейшего вида. Старичка боровичка я с негодованием отметаю. Кроме ваты, которой он заткнул свои мохнатые уши, никаких ценностей у него не имеется. Остаются двое: барбос и белоглазый подхалим. Кто же из них Корейко? Надо подумать.
Они вошли в гогочущий, наполненный посетителями зал, и Балаганов повел Бендера в угол, где за желтой перегородкой сидели Чеважевская, Корейко, Кукушкинд и Дрейфус. Балаганов уже поднял руку, чтобы указать ею миллионера, когда Остап сердито шепнул:
- Вы бы еще закричали во всю глотку: "Вот он, богатей! Держите его!" Спокойствие. Я угадаю сам. Который же из четырех?
Остап уселся на прохладный мраморный подоконник и, по-детски болтая ногами, принялся рассуждать:
- Девушка не в счет. Остаются трое: красномордый подхалим с белыми глазами, старичок боровичок в железных очках и толстый барбос серьезнейшего вида. Старичка боровичка я с негодованием отметаю. Кроме ваты, которой он заткнул свои мохнатые уши, никаких ценностей у него не имеется. Остаются двое: барбос и белоглазый подхалим. Кто же из них Корейко? Надо подумать.
😁3
По дороге домой зашел в штаб Даванкова.
На входе в пустой зал встретились полицейские, извиняющиеся за визит девушкам на ресепшене.
Смог взять многостраничную программу. После выхода мимо меня прошли два очень активных молодых человека:
- ты посмотри, наймиты, предатели, Путин наш президент!
Мне показалось, что они уже знают результат голосования.
На входе в пустой зал встретились полицейские, извиняющиеся за визит девушкам на ресепшене.
Смог взять многостраничную программу. После выхода мимо меня прошли два очень активных молодых человека:
- ты посмотри, наймиты, предатели, Путин наш президент!
Мне показалось, что они уже знают результат голосования.
😁3
Продолжающиеся споры о тактике голосования навели на мысли о базовых политических понятиях и, самое главное, дали возможность взглянуть на них с новой стороны. Не могу назвать себя каким-либо продвинутым знатоком политической философии, большую часть теории я с большим трудом вспоминал со времен студенческих эссе.
Может показаться удивительным, но несмотря на свою базовость понятие «власти» было и остается одним из самых обсуждаемых понятий политической теории. Макс Вебер определял власть как способность индивида А добиться поведения или воздержания от действий, которое в противном случае индивид Б не принял бы, и которое соответствует воле А. По Никласу Луману власть создавалась коммуникативными средствами, и, если я правильно формулирую, власть осуществлялась через «установление стандартов правильной селекции». То есть власть есть не тогда, когда действия индивида Б становятся результатом принуждения, а как результат свободного выбора индивида Б между альтернативами, в результате которой он выберет нужный для индивида А.
Возможно, будь на этих выборах объединяющий и устраивающий все оппозиционные группы и организации кандидат, вопрос о власти, как философском понятии, не встал бы. Потому что, исходя из определения Вебера, нельзя иметь власть над человеком или социальной группой, если она делает свой выбор добровольно. Но в 2024 году во-первых, такого кандидата нет, во-вторых, нет и общей стратегии электорального поведения. Если «во-первых» еще можно объяснить внешними причинами, то «во-вторых» - результат многолетней конкуренции за влияние на многочисленную аудиторию протестно настроенных избирателей.
Эта конкуренция интересна тем, что она направлена на получение власти в ее чистом виде. Не за посты в государственных органах (и даже не за посты в организациях типа Координационного совета) и без использования аппарата принуждения (если не считать таковым бан в соцсетях), а за определение поведения как именно проголосовать на выборах, в ситуации, где ни один из вариантов изначально не предпочтительней, и где единственный доступный метод борьбы - перекрестная коммуникация спикеров и их аудиторий между собой. В наличие перекрестной коммуникации заключается отличие понимания власти Вебером и Парсонсом. Если по Веберу власть - односторонний процесс влияния одних на других, то по Парсонсу - уже двусторонний, где власть становится процессом постоянного обмена информацией. Бан в этой структуре - не наказание, а отказ от влияния как на Индивида Б, так и со стороны Индивида Б. Примеры, что обратное влияние может быть успешным, мы также видели.
В ходе борьбы выкристаллизовались две главные конкурирующие группы и две предложенные ими тактики. Не являясь сторонником ни одной из них, могу отметить, что они обе направлены на создание «картины власти» - показать контроль электорального поведения своей аудитории, у которой в случае отсутствия предложения тактики мотивов принимать участие в процедуре голосования не было. Первая тактика - приход на участки в определенное время (с возможным отсутствием голосования в принципе), вторая - голосование за определенного кандидата. Ирония ситуации заключается в том, что сторонники первой тактики на протяжении многих лет продвигали идеи стратегического голосования (либо за определенных кандидатов, либо набор определенных партий), а сторонники второй тактики еще два месяца назад стояли в очередях (на пункты сбора подписей).
Может показаться удивительным, но несмотря на свою базовость понятие «власти» было и остается одним из самых обсуждаемых понятий политической теории. Макс Вебер определял власть как способность индивида А добиться поведения или воздержания от действий, которое в противном случае индивид Б не принял бы, и которое соответствует воле А. По Никласу Луману власть создавалась коммуникативными средствами, и, если я правильно формулирую, власть осуществлялась через «установление стандартов правильной селекции». То есть власть есть не тогда, когда действия индивида Б становятся результатом принуждения, а как результат свободного выбора индивида Б между альтернативами, в результате которой он выберет нужный для индивида А.
Возможно, будь на этих выборах объединяющий и устраивающий все оппозиционные группы и организации кандидат, вопрос о власти, как философском понятии, не встал бы. Потому что, исходя из определения Вебера, нельзя иметь власть над человеком или социальной группой, если она делает свой выбор добровольно. Но в 2024 году во-первых, такого кандидата нет, во-вторых, нет и общей стратегии электорального поведения. Если «во-первых» еще можно объяснить внешними причинами, то «во-вторых» - результат многолетней конкуренции за влияние на многочисленную аудиторию протестно настроенных избирателей.
Эта конкуренция интересна тем, что она направлена на получение власти в ее чистом виде. Не за посты в государственных органах (и даже не за посты в организациях типа Координационного совета) и без использования аппарата принуждения (если не считать таковым бан в соцсетях), а за определение поведения как именно проголосовать на выборах, в ситуации, где ни один из вариантов изначально не предпочтительней, и где единственный доступный метод борьбы - перекрестная коммуникация спикеров и их аудиторий между собой. В наличие перекрестной коммуникации заключается отличие понимания власти Вебером и Парсонсом. Если по Веберу власть - односторонний процесс влияния одних на других, то по Парсонсу - уже двусторонний, где власть становится процессом постоянного обмена информацией. Бан в этой структуре - не наказание, а отказ от влияния как на Индивида Б, так и со стороны Индивида Б. Примеры, что обратное влияние может быть успешным, мы также видели.
В ходе борьбы выкристаллизовались две главные конкурирующие группы и две предложенные ими тактики. Не являясь сторонником ни одной из них, могу отметить, что они обе направлены на создание «картины власти» - показать контроль электорального поведения своей аудитории, у которой в случае отсутствия предложения тактики мотивов принимать участие в процедуре голосования не было. Первая тактика - приход на участки в определенное время (с возможным отсутствием голосования в принципе), вторая - голосование за определенного кандидата. Ирония ситуации заключается в том, что сторонники первой тактики на протяжении многих лет продвигали идеи стратегического голосования (либо за определенных кандидатов, либо набор определенных партий), а сторонники второй тактики еще два месяца назад стояли в очередях (на пункты сбора подписей).
Обмен форматами произошел также не случайно. Обе группы должны показать массовость поддержки своих идей. Первая - за счет непосредственной картинки с участков, при этом не опираться на сторонников конкретных кандидатов (потому что их итоговый результат, особенно в процентном исчислении может быть более чем неудовлетворительным) и вовлечь в акцию сторонников бойкота и голосования недействительным бюллетенем. К результатам акции может быть отнесено возможное повышение явки в несколько конкретных часов, которое, вероятно, станет заметно на фоне голосования в пятницу утром (при этом важно не забывать, что протестный избиратель традиционно активнее голосует в воскресенье во второй половине дня и без напоминаний). Главным индикатором успешности второй тактики, сторонники которой всегда были настроены на проактивную поддержку кого-то из кандидатов, станет повышение его результата, который, свою очередь, находится в зависимости от степени честности и прозрачности самой процедуры голосования.
Скорее всего, по итогам кампании обе группы останутся «при своих», и вопрос конкуренции внутри оппозиционной аудитории решен не будет. В прежние времена мы видели глубокие разочарования от стратегического голосования, но его негативный эффект быстро забывался и не сказывались на способности влиять на оппозиционный электорат в дальнейшем. Будет ли восприниматься стратегическое голосование 2024 года удачным также является вопросом времени.
Скорее всего, по итогам кампании обе группы останутся «при своих», и вопрос конкуренции внутри оппозиционной аудитории решен не будет. В прежние времена мы видели глубокие разочарования от стратегического голосования, но его негативный эффект быстро забывался и не сказывались на способности влиять на оппозиционный электорат в дальнейшем. Будет ли восприниматься стратегическое голосование 2024 года удачным также является вопросом времени.
Утро начал с политической теории. Закончу политической практикой. Архив материалов избирательных кампаний на президентских выборах 2024 года практически не пополнился. Даже на не самой активной региональной кампании или в среднем московском муниципальном округе можно найти больше материалов.
Что удалось найти: две газеты ЛДПР, одна газета КПРФ, по одному буклету каждого из кандидатов и программу Даванкова. Еще обещаны и ждут попадания в мои руки стикеры Харитонова. В сети видел стикеры Даванкова, но их найти не удалось. В любом случае - этого мало. Масштабы раздачи материалов в Москве не сравнить даже с мэрской кампанией.
Теперь про каждого кандидата отдельно:
Даванков. После неудачи на выборах Мэра Москвы, где сразу четыре тиража газет принесли Даванкову лишь четвертое место, сейчас штаб выпустил лишь один буклет. Вся агитация ушла в Интернет, на некоторых сайтах вся контекстная реклама представляла собой баннеры Даванкова, также много было агитации в каналах в Телеграме. Газет же не удалось найти ни в Москве, ни в регионах. С определенной стороны это даже хорошо, в первую очередь штабу - не пришлось придумывать кринжовые инфоповоды типа спуска в Москва-реку с аквалангом, писать много текстов, верстать газеты, потом их распространять по всей стране. Сама листовка легкая по содержанию, в минимальных по объемам текстов нет каких-то неожиданных и экстремальных предложений, а сам Даванков предстает меньше как политик, а больше как обычный человек. Кому нужно больше - для тех есть сайт и многостраничная программа. Ее я получил с риском для жизни, тираж всего 100 экземпляров. Сверстана хорошо, а предложения по многим темам украшают иллюстрации, в том числе с Иэном Маккеленом.
Слуцкий. Кандидаты от ЛДПР традиционно живут за счет партийного бренда, даже в самые хтонические межвыборные периоды дороги любого российского города украшают желто-синие баннеры с четырьмя буквами. Вот и сейчас одна из двух газет Слуцкого представляет собой партийный боевой листок про Жириновского с цитатами умершего лидера партии. Сам Слуцкий показан одновременно как наследник Жириновского и, при этом, большой самостоятельный политик с тяжелым политико-патриотическим образом. Газеты лишены больших текстов, а буклет сделан в уже устаревшем формате А5.
Харитонов. Газету Николая Харитонова я получил еще в начале февраля в почтовый ящик, а потом несколько раз получал ее же на улицах. Одну газету официальным тиражом 300 000 экземпляров штаб умудрился раздавать целый месяц, еще и разнося по домам. Сама газета также без больших текстов, на развороте инфографика с достаточно примитивными политическими лозунгами. На обратной стороне - «занимательные факты о Николае Харитонове», каждый из которых прекрасен по-своему, но мой фаворит, конечно же, про развитие спорта в его совхозе. Буклет же меня откровенно расстроил - если в газете было текста слишком мало, то в буклете - слишком много. Я оценил, что он разворачивается в левую сторону, но вот мелкий шрифт мало кто будет внимательно читать. Возможно, стоило поменять тексты местами. Сами предложения Харитонова - коммунистическая, что называется, база, которая, к расширению электората не приведет.
Что удалось найти: две газеты ЛДПР, одна газета КПРФ, по одному буклету каждого из кандидатов и программу Даванкова. Еще обещаны и ждут попадания в мои руки стикеры Харитонова. В сети видел стикеры Даванкова, но их найти не удалось. В любом случае - этого мало. Масштабы раздачи материалов в Москве не сравнить даже с мэрской кампанией.
Теперь про каждого кандидата отдельно:
Даванков. После неудачи на выборах Мэра Москвы, где сразу четыре тиража газет принесли Даванкову лишь четвертое место, сейчас штаб выпустил лишь один буклет. Вся агитация ушла в Интернет, на некоторых сайтах вся контекстная реклама представляла собой баннеры Даванкова, также много было агитации в каналах в Телеграме. Газет же не удалось найти ни в Москве, ни в регионах. С определенной стороны это даже хорошо, в первую очередь штабу - не пришлось придумывать кринжовые инфоповоды типа спуска в Москва-реку с аквалангом, писать много текстов, верстать газеты, потом их распространять по всей стране. Сама листовка легкая по содержанию, в минимальных по объемам текстов нет каких-то неожиданных и экстремальных предложений, а сам Даванков предстает меньше как политик, а больше как обычный человек. Кому нужно больше - для тех есть сайт и многостраничная программа. Ее я получил с риском для жизни, тираж всего 100 экземпляров. Сверстана хорошо, а предложения по многим темам украшают иллюстрации, в том числе с Иэном Маккеленом.
Слуцкий. Кандидаты от ЛДПР традиционно живут за счет партийного бренда, даже в самые хтонические межвыборные периоды дороги любого российского города украшают желто-синие баннеры с четырьмя буквами. Вот и сейчас одна из двух газет Слуцкого представляет собой партийный боевой листок про Жириновского с цитатами умершего лидера партии. Сам Слуцкий показан одновременно как наследник Жириновского и, при этом, большой самостоятельный политик с тяжелым политико-патриотическим образом. Газеты лишены больших текстов, а буклет сделан в уже устаревшем формате А5.
Харитонов. Газету Николая Харитонова я получил еще в начале февраля в почтовый ящик, а потом несколько раз получал ее же на улицах. Одну газету официальным тиражом 300 000 экземпляров штаб умудрился раздавать целый месяц, еще и разнося по домам. Сама газета также без больших текстов, на развороте инфографика с достаточно примитивными политическими лозунгами. На обратной стороне - «занимательные факты о Николае Харитонове», каждый из которых прекрасен по-своему, но мой фаворит, конечно же, про развитие спорта в его совхозе. Буклет же меня откровенно расстроил - если в газете было текста слишком мало, то в буклете - слишком много. Я оценил, что он разворачивается в левую сторону, но вот мелкий шрифт мало кто будет внимательно читать. Возможно, стоило поменять тексты местами. Сами предложения Харитонова - коммунистическая, что называется, база, которая, к расширению электората не приведет.
🤔1