Молодость — пора быстрых сближений и скорого зарубцевания ран. В эти годы всё можно узнать по лицу. Достаточно взглянуть на друга, чтобы всё понять.
Виктор Гюго
Виктор Гюго
Одиночество порождает оригинальное, смелое, пугающе прекрасное — поэзию.
Томас Манн
Томас Манн
У всякого страдания, волнения, страсти есть пора, когда они принадлежат самому человеку с его неповторимой индивидуальностью, и другая пора, когда они начинают принадлежать искусству. Но в первые мгновения искусство бессильно что-либо сделать с ними. Искусство — расстояние, на которое время удаляет от нас страдания.
Альбер Камю
Альбер Камю
НОЧЬ
смотри, как ночь стучит в окно,
она царица и легко
здесь установит свод дурацких правил:
нельзя смеяться, петь, плясать.
недремлющая вражья рать,
точит ножи,
готовится к расправе.
вперёд спешат солдаты зла,
и расползается земля
под натиском армейских берцев.
что дорого, то разорим,
прольётся мрак, необратим,
бальзамом липким, смоляным,
в распахнутую полость сердца.
ни блик, ни луч не вхож сюда.
пока дымятся города,
пока дивятся господа:
на хоррор дружно рты разинув.
тревоги вой, снаряды, пли,
так страх случается вблизи,
тотчас материю пронзив.
и строит скорбь,
и громоздит руины.
а раньше солнца дикий шар
расслаивал тьму, рассеивал жар.
окутывал и целовал:
рождалось лето посреди акаций.
но дерзкие и злые мы,
в тюрьму ума заключены,
не распознали красоты,
не выползали из хандры,
не берегли свои дары,
не смели воплощаться.
нам чудилось: оно само,
давно всё свыше решено,
сочится через решето
лениво время.
и смерть настигнет не сейчас,
и десять шансов про запас,
не остановится рассказ:
то разрываясь, то сходясь,
посменно.
как ошибались мы, скажи,
ночь упразднила миражи,
опустошила багажи,
и тонкокожесть обнажив:
стоим наедине впервые.
всерьёз утратившие суть,
нацеленные снова в путь,
намеренные всполыхнуть,
полуживые.
Ксения Ситник
#философскаялирика #война
смотри, как ночь стучит в окно,
она царица и легко
здесь установит свод дурацких правил:
нельзя смеяться, петь, плясать.
недремлющая вражья рать,
точит ножи,
готовится к расправе.
вперёд спешат солдаты зла,
и расползается земля
под натиском армейских берцев.
что дорого, то разорим,
прольётся мрак, необратим,
бальзамом липким, смоляным,
в распахнутую полость сердца.
ни блик, ни луч не вхож сюда.
пока дымятся города,
пока дивятся господа:
на хоррор дружно рты разинув.
тревоги вой, снаряды, пли,
так страх случается вблизи,
тотчас материю пронзив.
и строит скорбь,
и громоздит руины.
а раньше солнца дикий шар
расслаивал тьму, рассеивал жар.
окутывал и целовал:
рождалось лето посреди акаций.
но дерзкие и злые мы,
в тюрьму ума заключены,
не распознали красоты,
не выползали из хандры,
не берегли свои дары,
не смели воплощаться.
нам чудилось: оно само,
давно всё свыше решено,
сочится через решето
лениво время.
и смерть настигнет не сейчас,
и десять шансов про запас,
не остановится рассказ:
то разрываясь, то сходясь,
посменно.
как ошибались мы, скажи,
ночь упразднила миражи,
опустошила багажи,
и тонкокожесть обнажив:
стоим наедине впервые.
всерьёз утратившие суть,
нацеленные снова в путь,
намеренные всполыхнуть,
полуживые.
Ксения Ситник
#философскаялирика #война
В поэзии нет фактов, а есть слова, нет реальности, а есть образы.
Бенедетто Кроче
Бенедетто Кроче
Это в крови у нас – тоска по раю. Тоска по иррациональному. Всегда по иррациональному.
Генри Миллер
Генри Миллер
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
«А я не хочу чтобы с меня сдирали кожу.
Я не хочу чтобы меня красили, сушили, белили.
Нет, я этого не хочу.
Не потому что я лучше других деревьев.
Нет, я этого не говорю.
Просто
Я — такое дерево»
Я не хочу чтобы меня красили, сушили, белили.
Нет, я этого не хочу.
Не потому что я лучше других деревьев.
Нет, я этого не говорю.
Просто
Я — такое дерево»
REST IN PEACE, MY LEGEND!
«Нет ничего тяжелее сострадания. Даже собственная боль не столь тяжела, как боль сочувствия к кому-то, боль за кого-то, ради кого-то, боль, помноженная фантазией и продолженная сотней отголосков». «Невыносимая легкость бытия».
«Нет большей подлости, как топтать беззащитного».
«Вальс на прощание».
— Почему ты никогда не воспользуешься своей силой против меня? — Потому что любить — значит отказаться от силы.
«Невыносимая легкость бытия»
«Заниматься любовью с женщиной и спать с женщиной — это две не только разные, но и почти противоречивые страсти. Любовь проявляется не в желании с кем-то совокупляться, но в желании совместного сна (это желание возникает по отношению только к одной)».
«Невыносимая легкость бытия»
Будущее — это лишь равнодушная и никого не занимающая пустота, тогда как прошлое исполнено жизни, и его облик дразнит нас, возмущает, оскорбляет, и потому мы стремимся его уничтожить или перерисовать.
«Книга смеха и забвения»
«Нет ничего тяжелее сострадания. Даже собственная боль не столь тяжела, как боль сочувствия к кому-то, боль за кого-то, ради кого-то, боль, помноженная фантазией и продолженная сотней отголосков». «Невыносимая легкость бытия».
«Нет большей подлости, как топтать беззащитного».
«Вальс на прощание».
— Почему ты никогда не воспользуешься своей силой против меня? — Потому что любить — значит отказаться от силы.
«Невыносимая легкость бытия»
«Заниматься любовью с женщиной и спать с женщиной — это две не только разные, но и почти противоречивые страсти. Любовь проявляется не в желании с кем-то совокупляться, но в желании совместного сна (это желание возникает по отношению только к одной)».
«Невыносимая легкость бытия»
Будущее — это лишь равнодушная и никого не занимающая пустота, тогда как прошлое исполнено жизни, и его облик дразнит нас, возмущает, оскорбляет, и потому мы стремимся его уничтожить или перерисовать.
«Книга смеха и забвения»
КВАРТИРА
так руку приложив ко лбу,
ты улыбаешься ему:
разбитому, кудрявому, смешному.
вот стол, кофейник, след от кожуры,
свидетели гнетущей тишины,
и окна вдоль поражены:
несётся бешено такси по городу ночному.
кровать, подушки, простыня,
и пот, и соль, и сок огня,
впаяли намертво сюда:
ни удалить, ни вычеркнуть, ни выжечь.
сквозь стон, рычание и крик,
здесь вскрылся сказочный тайник,
где параллельный мир возник,
где вы герои старых книг,
влюблённые на улицах Парижа.
светильник, лампы, фонари,
те освещали алтари,
фатальный жар усугубив,
вне зон, сетей и без ответов.
бокалы вдребезги, разбиты зеркала,
она пришла, пришла, пришла...
захлёстывающая волна,
пронзающая стрела,
лопнувшая струна
посередине лета.
штор кружево, узор на потолке,
затяжка на капроновом чулке,
успели вас запечатлеть:
танцуете бессовестно нагие.
как гири на груди из слов,
висят осколки вещих снов,
всех ненаписанных стихов
за полчаса до харакири.
входная дверь, ключи, замок,
и всякий страшно изнемог,
перерабатывая ток.
нет сил, нет слёз, нет оправданий.
вам не суметь срастись вдвоём,
ныряли вглубь, но водоём
иссох, иссяк, покрылся мхом,
осталось: выть, лежать ничком
в крохотной белой ванне.
так руку приложив ко лбу,
ты улыбаешься в аду,
осуществляешься в бреду.
рассвет настиг,
врубился звук,
погасли звёзды.
обдавшись будто кипятком,
стоит весь дом теперь вверх дном,
по мочке уха языком,
вы распадаетесь живьём:
красиво, ярко, грандиозно.
Ксения Ситник
#стихи #любовнаялирика
так руку приложив ко лбу,
ты улыбаешься ему:
разбитому, кудрявому, смешному.
вот стол, кофейник, след от кожуры,
свидетели гнетущей тишины,
и окна вдоль поражены:
несётся бешено такси по городу ночному.
кровать, подушки, простыня,
и пот, и соль, и сок огня,
впаяли намертво сюда:
ни удалить, ни вычеркнуть, ни выжечь.
сквозь стон, рычание и крик,
здесь вскрылся сказочный тайник,
где параллельный мир возник,
где вы герои старых книг,
влюблённые на улицах Парижа.
светильник, лампы, фонари,
те освещали алтари,
фатальный жар усугубив,
вне зон, сетей и без ответов.
бокалы вдребезги, разбиты зеркала,
она пришла, пришла, пришла...
захлёстывающая волна,
пронзающая стрела,
лопнувшая струна
посередине лета.
штор кружево, узор на потолке,
затяжка на капроновом чулке,
успели вас запечатлеть:
танцуете бессовестно нагие.
как гири на груди из слов,
висят осколки вещих снов,
всех ненаписанных стихов
за полчаса до харакири.
входная дверь, ключи, замок,
и всякий страшно изнемог,
перерабатывая ток.
нет сил, нет слёз, нет оправданий.
вам не суметь срастись вдвоём,
ныряли вглубь, но водоём
иссох, иссяк, покрылся мхом,
осталось: выть, лежать ничком
в крохотной белой ванне.
так руку приложив ко лбу,
ты улыбаешься в аду,
осуществляешься в бреду.
рассвет настиг,
врубился звук,
погасли звёзды.
обдавшись будто кипятком,
стоит весь дом теперь вверх дном,
по мочке уха языком,
вы распадаетесь живьём:
красиво, ярко, грандиозно.
Ксения Ситник
#стихи #любовнаялирика
Потому что волчица говорит своим волчатам: «Кусайте как я» и этого достаточно, и зайчиха учит зайчат: «Удирайте как я», и этого тоже достаточно, но человек-то учит детёныша: «Думай, как я», а это уже преступление.
Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий
Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий