МАЛЕНЬКИЕ УСПЕХИ

Нет больших хороших новестей, так что делюсь своими личными маленькими. С самого начала войны, одно из основных моих дел было - писать и рассылать рекомендательные письма знакомым и незнакомым учёным. Из-за путинской преступной войны с Украиной и политических репрессий, Россию покинули тысячи учёных и аспирантов. В общественных науках, на мой взгляд, больше половины научного потенциала.

Короче, я написал десятки писем, которые были в итоге отправлены в сотни мест. Кому-то эти письма даются легко, но мне нет. Трудно написать так, чтобы человека действительно взяли - особенно на хорошую позицию. Но с начала войны, конечно, годились любые - временные, с большой нагрузкой, с маленькой оплатой, и т.п. Тем более, что в моей области - экономических и политических науках - особенно хорошей репутации у российских учёных нет, так что было трудно. Желающих помочь деканок и профессорок было немало, но в общественных и, тем более, в гуманитарных науках "дополнительных" денег обычно мало.

И, понятно, когда человек ищет академическую работу, то подает на десятки позиций. Конечно, рекомендательные письма годятся одни и те же (или их можно легко подправить), но всё равно каждый отказ - это как маленькая смерть. И для рекомендателя тоже.

Мне лично было психологически тяжелее, наверное, чем некоторым другим рекомендателям. Значительная часть моей работы в Москве, и в РЭШ, и потом в Вышке была в том, что сделать российские общественные науки, отставшие до уровня "нового средневековья" в советское время, привлекательными. Некоторые из тех, кому я писал рекомендации - это те, кого я сам когда-то интервьюировал или рекомендовал в эти два года для работы в Москве.

Ущерб, нанесённый Путиным российской науке огромен - это реально хуже, чем 1990-1992 годы, но одно дело - это наблюдать со стороны, другое - изнутри. Я знаю о том, что страну покинули десятки ведущих математиков, физиков, специалистов по компьютерным наукам, а не ведущих - сотни, и тысячи студентов и аспирантов. В гуманитарных науках - речь тоже о сотнях и тысячах. Но математические, естественные и гуманитарные науки не так пострадали в совке, как общественные и в них не было такого провала.

Так вот, не все два года состояли из одних поражений и потерь. Нашлись и хорошие визитерские позиции, и постепенно находятся постоянные. Вот только что ещё два человека, которым я писал письма эти два года, получили, наконец, хорошие позиции в хороших университетах.

ПОЛОВИНА ПУТИНСКИХ ГОЛОСОВ ВБРОШЕНА

"Новая газета. Европа" опубликовала экспресс-анализ результатов выборов президента России. Грубая оценка даёт 32 миллиона вброшенных голосов - примерно половина голосов, объявленных в качестве результата голосования за Путина, добавлена при подсчёте. Даже при том, что оппозиционные кандидаты не были допущены к выборам и голосование проходило, по существу, в условиях военного положения, Путин набрал совсем не много. Использовавшийся метод не может определить, каким образом были добавлены голоса, но, видимо, большая часть была "вброшена" с помощью электронного голосования.

Метод анализа результатов выборов, который использовался экспертами, очень прост, груб и надёжен. Он называется "метод Шпилькина" по имени статистика и специалиста по анализу электоральных фальсификаций Sergey Shpilkin. Суть состоит в том, что если результаты сообщаются честно, то зависимость между явкой и голосами за Путина должна (грубо) следовать "гауссиане", функции плотности нормального распределения. Разница между сообщенным данными и оценкой функции - масштаб фальсификаций.

Двенадцать лет назад, после выборов 2011 года, когда эта методика стала впервые широко обсуждаться, выдвигались альтернативные объяснения. Конечно, теоретические соображения (ЦПТ) предсказывают нормальное распределение, но, так же теоретически, были возможны и другие объяснения. Однако метод Шпилькина прошёл проверку. Уже в 2011 году его оценки (и оценки других специалистов по электоральной статистике - например, Дмитрия Кобака и Максима Пшеничникова) подтверждались и другими методами. Например, наша статья (https://www.pnas.org/doi/full/10.1073/pnas.1206770110) оценивала электоральные фальсификации 2011 года, не опираясь ни на какие предположения относительно вида распределения - то есть совершенно другим методом, и дала примерно те же оценки.

Ну и, конечно, с 2011 года было проделано много работы, показывающей, эмпирически, что предположение о нормальности зависимости полностью оправдано. Оценка по "методу Шпилькина" может быть грубой (мы не знаем точно, 28 миллионов голосов было вброшено или 36 миллионов), но надёжной. 32 миллиона вброшенных голосов на неконкурентных выборах - показатель того, насколько непопулярен Путин и его режим в целом.

ФЕНОМЕН ПУТИНА

Много лет я писал колонки в "Ведомости"/Moscow Times. За почти двадцать лет были колонки по итогам выборов 2004, 2008, 2012, 2018... Так что вчера я решил тряхнуть стариной и написать колонку по итогам "выборов 2024". Проанализировать "феномен Путина" - главное из того, что мы видим последние четверть века: https://www.moscowtimes.ru/2024/03/18/fenomen-putina-ili-kak-tsepochka-sluchainostei-privela-k-repressiyam-i-voine-a124831.

ВАСИЛИЙ УТКИН (1972-2024)

Тем, кто не жил в 1990-е не понять, в какой мере Василий Уткин был революционером и создателем лучшего из того, что было в русской журналистике последних десятилетий. Неуклюжий и даже нелепый в эпоху социальных сетей, выброшенный из профессии, которую он, фактически, создал в России, он оставался гигантом и лучом света в тёмном царстве. Но чтобы видеть его реальную роль, надо знать, что было до.

В советское время футбол как телезрелище был не менее популярен, чем сейчас. Его было гораздо меньше – СССР находился в самоизоляции, с минимальным доступом к международным трансляции. К тому же советское телевидение было настолько примитивным, что и внутренних трансляций было очень мало. В этих условиях статус комментатора был невероятно высок. Их было, сколько, четыре, пять, семь всего? Без всякой смены, на протяжении десятилетий. По сравнению с нынешними футбольные комментаторами советские были как актёры классического театра по сравнению с современными. Больше школы, меньше чувства и драмы. Но, самое главное, они не разбирались, профессионально, в футболе.

Футбольная тележурналистика, которую создавал – создал, своим появлением – Уткин была на на другом уровне знания о футболе. Сразу же стало ясно, что комментатор должен знать всё об игроках, командах, тренерах, турнирах. В одном репортаже нового поколения было больше информации, чем в часовых трансляциях советского времени. В печатной прессе такую же революцию произвел «Спорт-Экспресс», в журналистике спортивной - задолго до того, как её произвели «Ведомости» в журналистике деловой. Конечно, в СССР не было доступа к невероятному объёму спортивной информации, который был доступен журналистам в других, но советские комментаторы ей и не интересовались.

Но «революция Уткина» не ограничивалась профессионализацией спортивного комментаторства. Он был первым российским журналистом, чьё мнение – мнение, а не чин, доступ, или раскопанные материалы – меняло реальность. Если он писал, не приводя доказательств, что матч договорный – и инсайдеры, и болельщики знали, что матч договорный. Он не боялся высказывать мнения – про тактику, тренеров, футболистов – и эти мнения становились частью жизни всех, кто интересовался футболом. То есть, считай, всех. В эпоху «инфлюэнсеров» этим, кажется, не удивишь – теперь это целая профессия, в том числе и в спортивном мире. Так Уткин и создал в нашей стране эту профессию. Или, по другому сказать, был профессионалом задолго до того, как появилась профессия.

Десять лет своей жизни я провёл, работая в комитете УЕФА по финансовому контролю над клубами – считай, профессионально, как экономист, занимался футболом. При этом я практически не смотрю телетрансляции и не различу по голосу российских комментаторов. Но я знаю, что в 2000-е году появились десятки замечательных комментаторов, некоторые из которых стали реальными легендами. И если покопаться в биографиях, многие – может, даже почти все – пришли в профессию, потому что был Уткин. Потому что можно не просто любить футбол, будучи умницей и интеллектуалом, можно не просто комментировать так, чтобы тебя слушали тысячи и миллионы, а можно быть настоящим участником этого огромного великого дела, футбола. Бить по мячу – мечта для других детей, а для таких, как мы – мечта была быть как Уткин.

И многие преуспели куда больше чем он – и в материальном смысле, и в профессиональном. Его биографию вполне можно написать как хронику неоправдавшихся надежд. Уткин был очень многим, но мог быть гораздо больше. Мог комментировать самые важные матчи эпохи, мог не тратить время на онлайн-ругань с вечерними и ночными мудозвонами, мог лучше выбирать площадки и форумы для высказываний. Но может, вот эта неспособность пойти на мелкие компромиссы – в том числе и со своими привычками, и сделала его сначала революционером, а потом легендой.

То, насколько ясно он всё понимал, и насколько не готов был менять свои взгляды для собственной выгоды, понятно из его политических взглядов. Он был против войны с Украиной, а до этого – против набирающей силы путинской диктатуры, репрессий, первой войны, затеянной Путиным на Донбассе. Он не был ни в каком смысле политическим активистом, но раз высказав, пусть очень кратко, своё мнение, от него не отказывалось. Его выдавили с госканалов, с МатчТВ, хотя он на голову превосходил всех комментаторов, работавших там. Путинское время – это время торжества серости и посредственности и Уткин, человек выдающийся, выпал из неё раньше других. У него, человека неполитического, всегда была возможность вернуться в эфир – и даже не надо было бы публично присягать на верность, надо было бы просто стереть давнюю запись в соцсетях, появиться где-то на фото с начальством, пойти на совсем маленькие компромиссы. А он не шёл.

Это было здорово, что его взяли сыграть роли в лучших элитарных комедиях 2010-х, ставших теперь памятниками безвозвратно ушедшей эпохи. В «Дне выборов» он сыграл маленькую, но важную роль, в «Дне выборов-2» превратив её в шедевр. Помните ту карусель на берегу Волги? В «О чём говорят мужчины» на его месте мог быть кто угодно другой, но это камео – может быть, самый лучший трибьют, навсегда. Видно, что легенда, видно, что хороший человек.