Forwarded from Коммерсантъ FM
Минфин США пригрозил Райффайзенбанку ограничениями из-за бизнеса в России. Предупреждение не первое, вопрос в том, станет ли оно последним. Но #обовсемпопорядку.
Раздражение Запада объяснимо: в последние два года организация начала обрабатывать, по разным оценкам, от 30 до 70% переводов из России во внешний мир. На этом фоне против австрийской группы инициировали расследования, европейские регуляторы настаивали на ее скорейшем уходе с отечественного рынка, а в США подкрепляли просьбы угрозами ввести санкции, в частности, отрезать компанию от своей финансовой системы.
Райффайзенбанк внимательно выслушивал рекомендации и обещал приступить к сворачиванию российского бизнеса сначала прошлой осенью, затем этой зимой и, наконец, перенес час икс на третий квартал нынешнего года. В черных списках при этом компания замечена не была. СМИ писали, что за одну из крупнейших кредитных организаций страны вступался лично глава Центробанка Австрии Роберт Хольцман. А политологи намекают на то, что вопрос статуса Райффайзенбанка для Вены носит уже политический характер.
Как бы то ни было, быстро уйти из России компании мешают вполне объективные факторы. Продать свою «дочку» холдинг может только с личного одобрения Владимира Путина. Как показывает практика, получить его можно, сделав скидку покупателю минимум 50%. Для многих зарубежных организаций эта потеря хоть и чувствительна, но не критична. Райффайзенбанку же местное подразделение на пару с белорусским в последние три года приносит больше прибыли, чем все остальные вместе взятые. Существует риск списать уж слишком большие убытки, причем настолько, что вопросы к сделке возникнут даже у европейских регуляторов.
Впрочем, непонятно, считает ли Вашингтон эти аргументы достаточно убедительными. США вводили рестрикции и против европейских компаний, и даже против крупнейших банков — в 2014-м, например, американский Минфин обязал французский BNP Paribas на год ограничить некоторые операции в долларах. Организацию уличили в сотрудничестве с подсанкционными лицами из Ирана, Судана и Кубы.
Прогнозировать развитие ситуации трудно. Российский бизнес тем временем продолжает открывать для себя все новые и новые способы расчетов, используя сложные цепочки контрагентов, а также обращаясь к банкам без утвердившейся репутации и почти тридцатилетней истории работы на отечественном рынке.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Раздражение Запада объяснимо: в последние два года организация начала обрабатывать, по разным оценкам, от 30 до 70% переводов из России во внешний мир. На этом фоне против австрийской группы инициировали расследования, европейские регуляторы настаивали на ее скорейшем уходе с отечественного рынка, а в США подкрепляли просьбы угрозами ввести санкции, в частности, отрезать компанию от своей финансовой системы.
Райффайзенбанк внимательно выслушивал рекомендации и обещал приступить к сворачиванию российского бизнеса сначала прошлой осенью, затем этой зимой и, наконец, перенес час икс на третий квартал нынешнего года. В черных списках при этом компания замечена не была. СМИ писали, что за одну из крупнейших кредитных организаций страны вступался лично глава Центробанка Австрии Роберт Хольцман. А политологи намекают на то, что вопрос статуса Райффайзенбанка для Вены носит уже политический характер.
Как бы то ни было, быстро уйти из России компании мешают вполне объективные факторы. Продать свою «дочку» холдинг может только с личного одобрения Владимира Путина. Как показывает практика, получить его можно, сделав скидку покупателю минимум 50%. Для многих зарубежных организаций эта потеря хоть и чувствительна, но не критична. Райффайзенбанку же местное подразделение на пару с белорусским в последние три года приносит больше прибыли, чем все остальные вместе взятые. Существует риск списать уж слишком большие убытки, причем настолько, что вопросы к сделке возникнут даже у европейских регуляторов.
Впрочем, непонятно, считает ли Вашингтон эти аргументы достаточно убедительными. США вводили рестрикции и против европейских компаний, и даже против крупнейших банков — в 2014-м, например, американский Минфин обязал французский BNP Paribas на год ограничить некоторые операции в долларах. Организацию уличили в сотрудничестве с подсанкционными лицами из Ирана, Судана и Кубы.
Прогнозировать развитие ситуации трудно. Российский бизнес тем временем продолжает открывать для себя все новые и новые способы расчетов, используя сложные цепочки контрагентов, а также обращаясь к банкам без утвердившейся репутации и почти тридцатилетней истории работы на отечественном рынке.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Вино из недружественных стран могут обложить пошлиной в 200%, вопрос пообещал рассмотреть Минфин. Мера вроде бы должна защитить российских производителей, впрочем, похоже, что именно они к этому меньше всего готовы. Но #обовсемпопорядку.
Кажется, что винодельческая отрасль для России далеко не ключевая. Власти прежде всего говорят о технологическом суверенитете, а никак не о винном. Однако самая радикальная протекционистская инициатива последних двух лет родилась именно в этом сегменте.
На то есть несколько причин. Первая — экономическая: отечественный винный рынок быстро растет — на 15-20% в год. Вторая — имиджевая: импортировать и потреблять вино более статусно, чем условное пиво или водку. Но Россия поставляет мало продукции, а вот закупает много. Европейский экспорт вина в марте увеличился до максимума за почти полтора года. Напитки из Франции, Италии и Испании занимают больше половины полок в алкомаркетах.
Задумка проста: если обложить зарубежные вина пошлиной в 200%, то цена на них вырастет в три-четыре раза. Покупать такую продукцию никто не станет, и ее доля на рынке упадет до 5-10%. Освободившуюся нишу займут российские производители. Но это в идеальном мире.
В действительности же им на это попросту не хватит ресурсов. Чтобы вырос выпуск спиртного, площадь виноградников в стране, по оценкам экспертов, должна увеличиться вдвое, а не на 5% в год, как сейчас. Для этого необходимо комплексное развитие отрасли. Пока же она почти полностью зависит от иностранного оборудования, бочек и даже пробок, которые из-за санкций закупаются с трудом.
Обратная сторона протекционизма — завышение цен и падение качества товара из-за низкой конкуренции. На такое вино сложно будет искать покупателя, тем более что на рынке останется не облагаемый заоблачными пошлинами алкоголь из Чили, Южной Африки и даже Китая. Последний, кстати, пошел по иному пути развития. В КНР активно сотрудничают с мировыми лидерами отрасли и не без помощи иностранных специалистов запускают собственное производство оборудования. Как итог, согласно прогнозу The Guardian, к 2050 году страна может стать новым международным центром виноделия.
Вероятно, существенную долю китайские производители займут и на отечественном рынке. Впрочем, иногда кажется, что цель властей — не импортозамещение, а только смена вектора импортозависимости с западного на восточный.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Кажется, что винодельческая отрасль для России далеко не ключевая. Власти прежде всего говорят о технологическом суверенитете, а никак не о винном. Однако самая радикальная протекционистская инициатива последних двух лет родилась именно в этом сегменте.
На то есть несколько причин. Первая — экономическая: отечественный винный рынок быстро растет — на 15-20% в год. Вторая — имиджевая: импортировать и потреблять вино более статусно, чем условное пиво или водку. Но Россия поставляет мало продукции, а вот закупает много. Европейский экспорт вина в марте увеличился до максимума за почти полтора года. Напитки из Франции, Италии и Испании занимают больше половины полок в алкомаркетах.
Задумка проста: если обложить зарубежные вина пошлиной в 200%, то цена на них вырастет в три-четыре раза. Покупать такую продукцию никто не станет, и ее доля на рынке упадет до 5-10%. Освободившуюся нишу займут российские производители. Но это в идеальном мире.
В действительности же им на это попросту не хватит ресурсов. Чтобы вырос выпуск спиртного, площадь виноградников в стране, по оценкам экспертов, должна увеличиться вдвое, а не на 5% в год, как сейчас. Для этого необходимо комплексное развитие отрасли. Пока же она почти полностью зависит от иностранного оборудования, бочек и даже пробок, которые из-за санкций закупаются с трудом.
Обратная сторона протекционизма — завышение цен и падение качества товара из-за низкой конкуренции. На такое вино сложно будет искать покупателя, тем более что на рынке останется не облагаемый заоблачными пошлинами алкоголь из Чили, Южной Африки и даже Китая. Последний, кстати, пошел по иному пути развития. В КНР активно сотрудничают с мировыми лидерами отрасли и не без помощи иностранных специалистов запускают собственное производство оборудования. Как итог, согласно прогнозу The Guardian, к 2050 году страна может стать новым международным центром виноделия.
Вероятно, существенную долю китайские производители займут и на отечественном рынке. Впрочем, иногда кажется, что цель властей — не импортозамещение, а только смена вектора импортозависимости с западного на восточный.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Поднять Перископ!
Постоянное повышение пошлин на вина из недружественных стран в последние годы вызвано желанием сократить доходы «неприятеля», уменьшить импорт и вывоз капитала, а также удовлетворить лоббистов из числа отечественных производителей пьянящего напитка
Но проблема в том, что кроме первого аспекта триединой задачи (да и то есть нюансы), остальное реализовать получается, мягко говоря, не слишком хорошо.
Кроме повышения стоимости ординарных вин (неважно, отечественных, из дружественных или недружественных стран), на наш взгляд, более это ни к чему не привело.
Безусловно, в «верхнем» сегменте появились весьма неплохие отечественные вина, но в бюджетном, увы…
И этому есть вполне простое и убедительное объяснение: Россия, вообще-то, преимущественно северная страна и учитывая крайне высокую плотность населения в южных регионах, качественных земель сельскохозяйственного назначения под виноградники у нас никогда не будет в достатке.
По собственным наблюдениям, и на Кубани, и в Крыму площадь виноградников лишь сокращается, хотя можем и ошибаться.
Поэтому сейчас купить хотя бы относительно приличное вино дешевле 700-1000 р., независимо от его происхождения, почти невозможно. При этом в Европе (даже дружественной, например в Сербии) даже за 2,5-5 евро можно купить вполне качественное ординарное вино
Да и расширение производства «отечественного» вина зачастую происходит за счет ввоза из-за рубежа (в т.ч. из недружественных стран) винного сусла и его переработки внутри страны, а из такого сырья качественных вин ждать бессмысленно.
Представляется, что именно из-за значимого роста цен на вина при стабильно невысоком его качестве (а, возможно, и стабильном ухудшении) происходит лишь незначительный рост продаж вин в текущем году, при гораздо более высоком увеличении продаж крепких напитков.
Так, продажи виноградных вин в январе — марте 2024 года выросли всего на 4,2%, до 13,25 млн дал.
При этом, продажи ликероводочных изделий выросли на 12,6%, до 3,77 млн дал, других спиртных напитков — на 18,8%, до 3,3 млн дал, слабоалкогольной продукции — на 8,2%, до 4,59 млн дал. Розничные продажи коньяка в России в январе-марте 2024 года выросли на 9,6% по сравнению с аналогичным периодом 2023 года, до 3,55 млн декалитров (дал).
Из сектора вин значимо выросли лишь продажи продукции, не слишком зависимой в глазах потребителей от качества виноматериалов: игристых вин — на 13,3%, до 5,4 млн дал и ликерных вин — на 13,9%, до 292,4 тыс. дал.
Поэтому продолжение политики установления крайне высоких пошлин на импорт вин приведет к неминуемому и значимому росту цен, снижению качества вин в бюджетном сегменте, а также постепенному сокращению на рынке отечественной продукции при масштабном усилении присутствия на нем вин из «дружественных государств».
В общем, все точно как в сценарии с «поддержкой отечественного автомобилестроения», в результате которой россиянам приходится почти безальтернативно покупать нелокализованных «китайцев» по цене в два-три раза выше, чем в Китае…
Но проблема в том, что кроме первого аспекта триединой задачи (да и то есть нюансы), остальное реализовать получается, мягко говоря, не слишком хорошо.
Кроме повышения стоимости ординарных вин (неважно, отечественных, из дружественных или недружественных стран), на наш взгляд, более это ни к чему не привело.
Безусловно, в «верхнем» сегменте появились весьма неплохие отечественные вина, но в бюджетном, увы…
И этому есть вполне простое и убедительное объяснение: Россия, вообще-то, преимущественно северная страна и учитывая крайне высокую плотность населения в южных регионах, качественных земель сельскохозяйственного назначения под виноградники у нас никогда не будет в достатке.
По собственным наблюдениям, и на Кубани, и в Крыму площадь виноградников лишь сокращается, хотя можем и ошибаться.
Поэтому сейчас купить хотя бы относительно приличное вино дешевле 700-1000 р., независимо от его происхождения, почти невозможно. При этом в Европе (даже дружественной, например в Сербии) даже за 2,5-5 евро можно купить вполне качественное ординарное вино
Да и расширение производства «отечественного» вина зачастую происходит за счет ввоза из-за рубежа (в т.ч. из недружественных стран) винного сусла и его переработки внутри страны, а из такого сырья качественных вин ждать бессмысленно.
Представляется, что именно из-за значимого роста цен на вина при стабильно невысоком его качестве (а, возможно, и стабильном ухудшении) происходит лишь незначительный рост продаж вин в текущем году, при гораздо более высоком увеличении продаж крепких напитков.
Так, продажи виноградных вин в январе — марте 2024 года выросли всего на 4,2%, до 13,25 млн дал.
При этом, продажи ликероводочных изделий выросли на 12,6%, до 3,77 млн дал, других спиртных напитков — на 18,8%, до 3,3 млн дал, слабоалкогольной продукции — на 8,2%, до 4,59 млн дал. Розничные продажи коньяка в России в январе-марте 2024 года выросли на 9,6% по сравнению с аналогичным периодом 2023 года, до 3,55 млн декалитров (дал).
Из сектора вин значимо выросли лишь продажи продукции, не слишком зависимой в глазах потребителей от качества виноматериалов: игристых вин — на 13,3%, до 5,4 млн дал и ликерных вин — на 13,9%, до 292,4 тыс. дал.
Поэтому продолжение политики установления крайне высоких пошлин на импорт вин приведет к неминуемому и значимому росту цен, снижению качества вин в бюджетном сегменте, а также постепенному сокращению на рынке отечественной продукции при масштабном усилении присутствия на нем вин из «дружественных государств».
В общем, все точно как в сценарии с «поддержкой отечественного автомобилестроения», в результате которой россиянам приходится почти безальтернативно покупать нелокализованных «китайцев» по цене в два-три раза выше, чем в Китае…
Telegram
Кремлёвский безБашенник
Вино из недружественных стран могут обложить пошлиной в 200%, вопрос пообещал рассмотреть Минфин. Мера вроде бы должна защитить российских производителей, впрочем, похоже, что именно они к этому меньше всего готовы. Но #обовсемпопорядку.
Кажется, что винодельческая…
Кажется, что винодельческая…
Forwarded from Коммерсантъ FM
Угроза вторичных санкций, похоже, все-таки сработала: Россия теряет поставки из дружественных стран. Хотя, возможно, так только кажется. Но #обовсемпопорядку.
На Китай сразу после визита Владимира Путина обрушился шквал грозных предупреждений со стороны США. Вот-вот ввести ограничения против местных компаний и даже самого Пекина пообещали все — от Минфина до Госдепа. Вашингтон призвал поставить китайский бизнес перед выбором: либо западные рынки, либо продажа Москве товаров двойного назначения.
Впрочем, кажется, что угроза вторичных санкций уже и так неплохо сработала. Банки из КНР и других дружественных стран в последние месяцы постоянно ужесточали свой подход к платежам из России. Вот результат: СМИ изучили таможенную статистику ключевых партнеров Москвы, и выяснилось, что в первом квартале 2024-го объем поставок товаров из Турции обрушился на треть, из Казахстана — на четверть, а из Китая — на 2% или на $0,5 млрд в абсолютных цифрах.
Однако российские импортеры советуют на официальные данные больше не смотреть. Случается так, что по документам товары из Китая никуда не уезжали, а в России при этом как-то оказались. В таких случаях сами собой решаются и проблемы с платежами — используются криптовалюты, а иногда и такой инновационный способ расчетов, как бартер.
Но успех, как известно, не приходит сам по себе. За ним тянется цепочка контрагентов, и в ней уже десяток звеньев, а не два-три, как раньше. Дружественные посредники просят совсем не дружественные комиссии за свои услуги — по 20-40% вместо прежних 10-15%.
В остальном ничего нового: санкции не парализуют торговлю, а просто делают ее чуть менее выгодной. И вот экономисты вновь говорят о перспективах допэмиссии и очередной надвигающейся волне роста госрасходов на закупку критических компонентов и оборудования. Кажется, что в таких условиях на горизонте 12 лет нет пределов справедливости, к которой можно приводить налоговую систему России.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
На Китай сразу после визита Владимира Путина обрушился шквал грозных предупреждений со стороны США. Вот-вот ввести ограничения против местных компаний и даже самого Пекина пообещали все — от Минфина до Госдепа. Вашингтон призвал поставить китайский бизнес перед выбором: либо западные рынки, либо продажа Москве товаров двойного назначения.
Впрочем, кажется, что угроза вторичных санкций уже и так неплохо сработала. Банки из КНР и других дружественных стран в последние месяцы постоянно ужесточали свой подход к платежам из России. Вот результат: СМИ изучили таможенную статистику ключевых партнеров Москвы, и выяснилось, что в первом квартале 2024-го объем поставок товаров из Турции обрушился на треть, из Казахстана — на четверть, а из Китая — на 2% или на $0,5 млрд в абсолютных цифрах.
Однако российские импортеры советуют на официальные данные больше не смотреть. Случается так, что по документам товары из Китая никуда не уезжали, а в России при этом как-то оказались. В таких случаях сами собой решаются и проблемы с платежами — используются криптовалюты, а иногда и такой инновационный способ расчетов, как бартер.
Но успех, как известно, не приходит сам по себе. За ним тянется цепочка контрагентов, и в ней уже десяток звеньев, а не два-три, как раньше. Дружественные посредники просят совсем не дружественные комиссии за свои услуги — по 20-40% вместо прежних 10-15%.
В остальном ничего нового: санкции не парализуют торговлю, а просто делают ее чуть менее выгодной. И вот экономисты вновь говорят о перспективах допэмиссии и очередной надвигающейся волне роста госрасходов на закупку критических компонентов и оборудования. Кажется, что в таких условиях на горизонте 12 лет нет пределов справедливости, к которой можно приводить налоговую систему России.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Герман Греф констатировал: текущая модель экономического роста в России примитивна и скоро исчерпает себя. Впрочем, альтернатив ей пока нет. Но #обовсемпопорядку.
На нынешнем Петербургском экономическом форуме по-настоящему острых дискуссий собственно об экономике было мало. Потому заявление главы «Сбера» кажется чуть ли не самым запоминающимся. Хотя, в сущности, ни о чем новом Герман Греф не поведал.
Он лишь напомнил, что рекордные бюджетные вливания и масштабный госзаказ повысили доходы населения, но при этом исчерпали ресурсы предприятий. Предложение в итоге перестало поспевать за спросом, и цены на товары взлетели. По сути, банкир признал, что российская экономика «перегрета», как будто на этот счет у кого-то, кроме главы ВТБ Андрея Костина, оставались сомнения.
Решить проблему можно несколькими способами. Первый путь избрал Центробанк — это сокращение спроса. Жесткая монетарная политика и ограничения по выдаче займов должны были охладить потребительскую активность. Но из-за роста зарплат кредитоспособными становятся все больше граждан, и к сбережению они не стремятся. Зачем, если накопленное «съест» инфляция либо внеплановые налоговые реформы? Так выглядит логика россиян, и вряд ли готовность ЦБ повысить ключевую ставку до 18% способна ее изменить.
Впрочем, справиться с «перегревом» экономики можно иначе — нарастив производство. Для этого предприятиям придется обновить технологическую базу, то есть закупить больше оборудования или, по крайней мере, комплектующих из-за рубежа. Миссия кажется невыполнимой, учитывая трудности с международными расчетами, растущую налоговую нагрузку и высокую ключевую ставку. Добавим к этому списку кадровый голод и приходим к выводу, что на помощь, вероятно, вновь придется прийти государству, а значит круг замыкается.
Однако Герман Греф убежден: бюджетный импульс вскоре ослабнет. Потенциально это угроза не только для бизнеса, который привык к вливаниям, но и для доходов граждан. Владимир Путин же на ПМЭФ заявил, что зарплаты россиян должны расти быстрее ВВП. А, как заметил замглавы администрации президента Максим Орешкин, задачи экономического развития определяет глава государства.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
На нынешнем Петербургском экономическом форуме по-настоящему острых дискуссий собственно об экономике было мало. Потому заявление главы «Сбера» кажется чуть ли не самым запоминающимся. Хотя, в сущности, ни о чем новом Герман Греф не поведал.
Он лишь напомнил, что рекордные бюджетные вливания и масштабный госзаказ повысили доходы населения, но при этом исчерпали ресурсы предприятий. Предложение в итоге перестало поспевать за спросом, и цены на товары взлетели. По сути, банкир признал, что российская экономика «перегрета», как будто на этот счет у кого-то, кроме главы ВТБ Андрея Костина, оставались сомнения.
Решить проблему можно несколькими способами. Первый путь избрал Центробанк — это сокращение спроса. Жесткая монетарная политика и ограничения по выдаче займов должны были охладить потребительскую активность. Но из-за роста зарплат кредитоспособными становятся все больше граждан, и к сбережению они не стремятся. Зачем, если накопленное «съест» инфляция либо внеплановые налоговые реформы? Так выглядит логика россиян, и вряд ли готовность ЦБ повысить ключевую ставку до 18% способна ее изменить.
Впрочем, справиться с «перегревом» экономики можно иначе — нарастив производство. Для этого предприятиям придется обновить технологическую базу, то есть закупить больше оборудования или, по крайней мере, комплектующих из-за рубежа. Миссия кажется невыполнимой, учитывая трудности с международными расчетами, растущую налоговую нагрузку и высокую ключевую ставку. Добавим к этому списку кадровый голод и приходим к выводу, что на помощь, вероятно, вновь придется прийти государству, а значит круг замыкается.
Однако Герман Греф убежден: бюджетный импульс вскоре ослабнет. Потенциально это угроза не только для бизнеса, который привык к вливаниям, но и для доходов граждан. Владимир Путин же на ПМЭФ заявил, что зарплаты россиян должны расти быстрее ВВП. А, как заметил замглавы администрации президента Максим Орешкин, задачи экономического развития определяет глава государства.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Биржевые торги долларом и евро ушли в прошлое. А как это отразится на россиянах? Если коротко: подорожает импорт, но #обовсемпопорядку.
На этой неделе мы уже успели увидеть официальные курсы доллара и евро, рассчитанные по новой схеме, и, к счастью, обошлось без сенсаций — котировки практически не изменились. Но бизнесменов это не обнадежило: они все равно ожидают повышенную волатильность на рынке в ближайшие месяцы.
Опасения предпринимателей можно понять: биржа была более надежным и предсказуемым инструментом для приобретения валюты. А вот некоторые банки и обменники только за первые сутки после введения санкций успели несколько раз поменять курс покупки доллара, то поднимая его до отметки 100 руб. и выше, то опуская до более привычных 92 руб. Если так продолжится и дальше, бизнес будет нести дополнительные расходы и терять деньги на конвертации.
Но есть проблема и поважнее. Последствия новых ограничений внимательно изучают зарубежные партнеры российских компаний. И реальность, в которой котировки доллара и евро перестали быть биржевыми, их не слишком устраивает. А значит, контрагенты, вероятнее всего, начнут пересматривать условия контрактов и требовать премию за валютный риск — как минимум 2-3%.
Проводить расчеты с нерезидентами в принципе станет сложнее. Дело в том, что США расширили список оснований, по которым могут вводить вторичные рестрикции. Если раньше иностранным организациям нельзя было сотрудничать с подсанкционными компаниями из некоторых отраслей российской экономики, то теперь под запретом сделки с любыми участниками обрабатывающего, технологического и строительного секторов. Следовательно, импортеров ждет очередное ужесточение банковского комплаенса. В некоторых случаях и вовсе придется искать новых платежных агентов, которые точно решат хорошо заработать на прежде невиданных комиссиях.
Все это неминуемо отразится на стоимости продукции — уже к концу лета импортные товары могут подорожать на 10-15%. Приходится фиксировать еще один итог: российская экономика становится все более изолированной от остального мира и существует в каком-то полуавтономном режиме. Хотя, возможно, такое состояние, ориентируясь на заявления властей, корректнее называть суверенностью.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
На этой неделе мы уже успели увидеть официальные курсы доллара и евро, рассчитанные по новой схеме, и, к счастью, обошлось без сенсаций — котировки практически не изменились. Но бизнесменов это не обнадежило: они все равно ожидают повышенную волатильность на рынке в ближайшие месяцы.
Опасения предпринимателей можно понять: биржа была более надежным и предсказуемым инструментом для приобретения валюты. А вот некоторые банки и обменники только за первые сутки после введения санкций успели несколько раз поменять курс покупки доллара, то поднимая его до отметки 100 руб. и выше, то опуская до более привычных 92 руб. Если так продолжится и дальше, бизнес будет нести дополнительные расходы и терять деньги на конвертации.
Но есть проблема и поважнее. Последствия новых ограничений внимательно изучают зарубежные партнеры российских компаний. И реальность, в которой котировки доллара и евро перестали быть биржевыми, их не слишком устраивает. А значит, контрагенты, вероятнее всего, начнут пересматривать условия контрактов и требовать премию за валютный риск — как минимум 2-3%.
Проводить расчеты с нерезидентами в принципе станет сложнее. Дело в том, что США расширили список оснований, по которым могут вводить вторичные рестрикции. Если раньше иностранным организациям нельзя было сотрудничать с подсанкционными компаниями из некоторых отраслей российской экономики, то теперь под запретом сделки с любыми участниками обрабатывающего, технологического и строительного секторов. Следовательно, импортеров ждет очередное ужесточение банковского комплаенса. В некоторых случаях и вовсе придется искать новых платежных агентов, которые точно решат хорошо заработать на прежде невиданных комиссиях.
Все это неминуемо отразится на стоимости продукции — уже к концу лета импортные товары могут подорожать на 10-15%. Приходится фиксировать еще один итог: российская экономика становится все более изолированной от остального мира и существует в каком-то полуавтономном режиме. Хотя, возможно, такое состояние, ориентируясь на заявления властей, корректнее называть суверенностью.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Евросоюз почти согласовал очередной пакет санкций. Один из его пунктов удивляет и даже настораживает, хотя, казалось, это уже невозможно. Но #обовсемпопорядку.
Ни будничное расширение черных списков, ни потенциальные ограничения против СПГ-проектов, танкеров и деловой авиации отраслевых экспертов особо не впечатляют. Немного неожиданным выглядит только запрет на импорт гелия из России. Факт не слишком известный, но этот инертный газ активно используется в медицине, энергетике и ракетостроении. Другое дело, что Москву пока нельзя назвать крупным экспортером гелия, так что санкции подобраны, что называется, на вырост.
А вот что действительно удивляет, так это намерение Брюсселя ввести ограничения в отношении российских «дочек» европейских компаний. Формулировка вызывает опасения: кажется, что под угрозой рестрикций зарубежные корпорации вынудят как можно быстрее отказаться от подразделений в России. Но в реальности механизм, скорее всего, будет выглядеть так: для холдингов установят предельные сроки продажи бизнеса (например, пять лет) и обозначат параметры, по которым им предстоит сворачивать деятельность. Наказание будет ждать только тех, кто откажется соблюдать условия. А для некоторых отраслей и вовсе могут предусмотреть исключения.
Вроде бы рамки весьма условные, но, как бы там ни было, новые меры все равно заставят иностранные компании ускориться. Особенно учитывая тот факт, что контакты материнских структур с дочерними и без того сильно ограничены. С 20 июня предприятия вынуждены согласовывать с европейскими регуляторами любые услуги, которые они оказывают российскими филиалам, — будь то юридический консалтинг или бухучет.
Тут-то, кажется, и должна появиться целая череда никому прежде не известных бизнесменов из, условно, Татарстана, Чеченской республики и Кузбасса с предложением купить иностранные активы в лучшем случае за полцены. Однако европейцы, которым удавалось так долго оставаться в России, вряд ли будут готовы к продаже — скорее, они передадут бизнес местному менеджменту, оставив за собой долгосрочное право на обратный выкуп. Непонятно, правда, как к таким сделкам отнесутся в правительственной комиссии, но зарубежные корпорации точно постараются оставить дверь, которая ведет на российский рынок, приоткрытой. Другое дело, что она в любой момент может захлопнуться из-за геополитического или санкционного сквозняка.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Ни будничное расширение черных списков, ни потенциальные ограничения против СПГ-проектов, танкеров и деловой авиации отраслевых экспертов особо не впечатляют. Немного неожиданным выглядит только запрет на импорт гелия из России. Факт не слишком известный, но этот инертный газ активно используется в медицине, энергетике и ракетостроении. Другое дело, что Москву пока нельзя назвать крупным экспортером гелия, так что санкции подобраны, что называется, на вырост.
А вот что действительно удивляет, так это намерение Брюсселя ввести ограничения в отношении российских «дочек» европейских компаний. Формулировка вызывает опасения: кажется, что под угрозой рестрикций зарубежные корпорации вынудят как можно быстрее отказаться от подразделений в России. Но в реальности механизм, скорее всего, будет выглядеть так: для холдингов установят предельные сроки продажи бизнеса (например, пять лет) и обозначат параметры, по которым им предстоит сворачивать деятельность. Наказание будет ждать только тех, кто откажется соблюдать условия. А для некоторых отраслей и вовсе могут предусмотреть исключения.
Вроде бы рамки весьма условные, но, как бы там ни было, новые меры все равно заставят иностранные компании ускориться. Особенно учитывая тот факт, что контакты материнских структур с дочерними и без того сильно ограничены. С 20 июня предприятия вынуждены согласовывать с европейскими регуляторами любые услуги, которые они оказывают российскими филиалам, — будь то юридический консалтинг или бухучет.
Тут-то, кажется, и должна появиться целая череда никому прежде не известных бизнесменов из, условно, Татарстана, Чеченской республики и Кузбасса с предложением купить иностранные активы в лучшем случае за полцены. Однако европейцы, которым удавалось так долго оставаться в России, вряд ли будут готовы к продаже — скорее, они передадут бизнес местному менеджменту, оставив за собой долгосрочное право на обратный выкуп. Непонятно, правда, как к таким сделкам отнесутся в правительственной комиссии, но зарубежные корпорации точно постараются оставить дверь, которая ведет на российский рынок, приоткрытой. Другое дело, что она в любой момент может захлопнуться из-за геополитического или санкционного сквозняка.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Евросоюз расширил антибелорусские санкции. Для Москвы они могут быть не менее чувствительными, чем последние рестрикции против нее самой. Но #обовсемпопорядку.
Под ограничениями оказались поставки широкого перечня товаров. Европейским компаниям, например, теперь нельзя продавать Минску некоторые передовые технологии и предметы роскоши. Дело в том, что Белоруссия за последние два года совершила удивительный рывок и стала чуть ли не главным поставщиком этой категории товаров в Россию.
Объем торговли между двумя странами только за 2023-й увеличился на 14% и достиг рекордных 3,9 трлн руб. Причем Москва чаще всего выступала именно в роли импортера и, как отмечало посольство РФ в Белоруссии, приобретала «готовую технологическую продукцию с высокой добавленной стоимостью».
А еще, как отмечают западные СМИ, Россия активно закупала в соседней стране люксовые автомобили: Rolls-Royce, Ferrari, Lamborghini и Maybach. Так случилось, что у партнера они оказались в избытке. И это неудивительно, ведь с начала военных действий на Украине объем ежемесячных поставок машин и запчастей к ним из ЕС в Белоруссию увеличился в пять раз — с $50 млн до $268 млн, подсчитало издание Financial Times.
Как показала практика, в закромах у Минска спрятан не только обширный парк дорогих авто, но и большой запас российских алмазов. В прошлом году на его пополнение республика потратила около $35 млн. Вслед за этим Белоруссия по случайному стечению обстоятельств стала видным экспортером камней, заработав на их продаже $30 млн. В 2021-м выручка была в шесть раз меньше.
Теперь поставки бриллиантов из Белоруссии под запретом, как и отгрузки золота, угля и сырой нефти. Количество позиций в «черном списке» заставляет задуматься о реальных масштабах торгового сотрудничества Минска и Москвы. Черту под этими размышлениями подводит Евросоюз, который назвал новые меры попыткой «закрыть самую большую лазейку» в антироссийском санкционном режиме.
Но таких попыток было много, и насколько эффективной окажется последняя, остается только догадываться. Впрочем, складывается впечатление, что западные страны постепенно нащупывают по-настоящему болезненные рестрикции для Москвы. Во всяком случае, в Центробанке уже признали, что некоторые вторичные ограничения могут привести российскую экономику к «погибели».
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Забрать билеты на летний фестиваль!
Под ограничениями оказались поставки широкого перечня товаров. Европейским компаниям, например, теперь нельзя продавать Минску некоторые передовые технологии и предметы роскоши. Дело в том, что Белоруссия за последние два года совершила удивительный рывок и стала чуть ли не главным поставщиком этой категории товаров в Россию.
Объем торговли между двумя странами только за 2023-й увеличился на 14% и достиг рекордных 3,9 трлн руб. Причем Москва чаще всего выступала именно в роли импортера и, как отмечало посольство РФ в Белоруссии, приобретала «готовую технологическую продукцию с высокой добавленной стоимостью».
А еще, как отмечают западные СМИ, Россия активно закупала в соседней стране люксовые автомобили: Rolls-Royce, Ferrari, Lamborghini и Maybach. Так случилось, что у партнера они оказались в избытке. И это неудивительно, ведь с начала военных действий на Украине объем ежемесячных поставок машин и запчастей к ним из ЕС в Белоруссию увеличился в пять раз — с $50 млн до $268 млн, подсчитало издание Financial Times.
Как показала практика, в закромах у Минска спрятан не только обширный парк дорогих авто, но и большой запас российских алмазов. В прошлом году на его пополнение республика потратила около $35 млн. Вслед за этим Белоруссия по случайному стечению обстоятельств стала видным экспортером камней, заработав на их продаже $30 млн. В 2021-м выручка была в шесть раз меньше.
Теперь поставки бриллиантов из Белоруссии под запретом, как и отгрузки золота, угля и сырой нефти. Количество позиций в «черном списке» заставляет задуматься о реальных масштабах торгового сотрудничества Минска и Москвы. Черту под этими размышлениями подводит Евросоюз, который назвал новые меры попыткой «закрыть самую большую лазейку» в антироссийском санкционном режиме.
Но таких попыток было много, и насколько эффективной окажется последняя, остается только догадываться. Впрочем, складывается впечатление, что западные страны постепенно нащупывают по-настоящему болезненные рестрикции для Москвы. Во всяком случае, в Центробанке уже признали, что некоторые вторичные ограничения могут привести российскую экономику к «погибели».
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Забрать билеты на летний фестиваль!
Forwarded from Коммерсантъ FM
Правительство в очередной раз озаботилось вопросом чистоты русского языка. Больше всего опасений в этой связи появляется у представителей рекламного бизнеса, но #обовсемпопорядку.
Кабмин утвердил документ с очень громоздким названием «План мероприятий по реализации в 2024-2026 гг. основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей». Один из его пунктов посвящен борьбе с излишним использованием иностранной лексики.
Стоит отметить, что закон, ограничивающий употребление зарубежных слов в публичной сфере, Владимир Путин подписал еще в прошлом году. Правда, его действие распространялось исключительно на чиновников и государственные органы. Правительство же намерено противодействовать англицизмам везде: и в литературе, и в СМИ, и в образовании, и, конечно, в рекламе.
Что именно считать чрезмерным использованием иностранной лексики, власти еще не определились. Критерии должны выработать к февралю. Предполагалось, что под запрет попадут слова, которым можно подобрать синонимы на русском. Но, как отмечают лингвисты, кабмину ничего не мешает регламентировать допустимую частоту употребления заимствований в любом тексте, будь то короткое сообщение или художественное произведение.
Издательства и маркетологи рассчитывают, что власти не станут перегибать палку. Впрочем, нынешнее законодательство, как это часто случается, оставляет простор для трактовок. Как быть, например, со словом «кешбэк»? С одной стороны, ему можно подобрать замену в русском языке — «возврат средств за покупки». Но это выражение, безусловно, более длинное и куда меньше подходит для рекламных текстов.
Подумают ли в правительстве об удобстве новых языковых норм для бизнеса, пока непонятно. Так что под угрозой могут оказаться и некоторые торговые марки. Кто знает, может быть «стрипсы и наггетсы» придется заменить на «золотистые кусочки куриного филе, обжаренные в масле и хрустящей панировке».
Не исключено, что подбирать синонимы придется и компаниям, предлагающим клиентам «уникальный экспириенс» или «быстрый букинг». Это если чиновники не вспомнят о других своих предложениях и не начнут бороться с любыми названиями на латинице.
Так или иначе, поиск русскоязычных аналогов обойдется бизнесу в несколько десятков миллионов рублей, которые придется потратить на работу креативных групп, перерисовку рекламной графики и перезапуск маркетинговых кампаний. В некоторых случаях, возможно, придется поменять и айдентику бренда. Простите, хотел сказать, набор торговых наименований и их особое визуальное и стилистическое оформление, благодаря которому организация отличается от своих конкурентов и привлекает потребителей.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Кабмин утвердил документ с очень громоздким названием «План мероприятий по реализации в 2024-2026 гг. основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей». Один из его пунктов посвящен борьбе с излишним использованием иностранной лексики.
Стоит отметить, что закон, ограничивающий употребление зарубежных слов в публичной сфере, Владимир Путин подписал еще в прошлом году. Правда, его действие распространялось исключительно на чиновников и государственные органы. Правительство же намерено противодействовать англицизмам везде: и в литературе, и в СМИ, и в образовании, и, конечно, в рекламе.
Что именно считать чрезмерным использованием иностранной лексики, власти еще не определились. Критерии должны выработать к февралю. Предполагалось, что под запрет попадут слова, которым можно подобрать синонимы на русском. Но, как отмечают лингвисты, кабмину ничего не мешает регламентировать допустимую частоту употребления заимствований в любом тексте, будь то короткое сообщение или художественное произведение.
Издательства и маркетологи рассчитывают, что власти не станут перегибать палку. Впрочем, нынешнее законодательство, как это часто случается, оставляет простор для трактовок. Как быть, например, со словом «кешбэк»? С одной стороны, ему можно подобрать замену в русском языке — «возврат средств за покупки». Но это выражение, безусловно, более длинное и куда меньше подходит для рекламных текстов.
Подумают ли в правительстве об удобстве новых языковых норм для бизнеса, пока непонятно. Так что под угрозой могут оказаться и некоторые торговые марки. Кто знает, может быть «стрипсы и наггетсы» придется заменить на «золотистые кусочки куриного филе, обжаренные в масле и хрустящей панировке».
Не исключено, что подбирать синонимы придется и компаниям, предлагающим клиентам «уникальный экспириенс» или «быстрый букинг». Это если чиновники не вспомнят о других своих предложениях и не начнут бороться с любыми названиями на латинице.
Так или иначе, поиск русскоязычных аналогов обойдется бизнесу в несколько десятков миллионов рублей, которые придется потратить на работу креативных групп, перерисовку рекламной графики и перезапуск маркетинговых кампаний. В некоторых случаях, возможно, придется поменять и айдентику бренда. Простите, хотел сказать, набор торговых наименований и их особое визуальное и стилистическое оформление, благодаря которому организация отличается от своих конкурентов и привлекает потребителей.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Похоже, пользоваться YouTube в России с каждым месяцем будет все сложнее. При кажущемся разнообразии альтернатив полноценной замены сервису на отечественном рынке так и не появилось. Но #обовсемпопорядку.
Сбои в работе YouTube теперь будут происходить гораздо чаще, предупредил на этой неделе «Ростелеком». Проблема в оборудовании, которое использует владелец видеохостинга Google. Корпорация перестала заниматься обслуживанием и обновлением серверов из-за санкций. Это может негативно повлиять на скорость загрузки и качество воспроизведения роликов.
Сообщение вызвало резонанс в российской IT-отрасли. На этом фоне даже появились предположения, что технические трудности возникли неслучайно. Все опасения поспешили развеять на самом высоком уровне: пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков заявил, что власти не планируют ограничивать доступ к зарубежной платформе. Однако источники «Газеты.ру», «близкие к администрации президента», неожиданно рассказали, что YouTube могут заблокировать уже в сентябре.
Как бы там ни было, пользоваться площадкой российским пользователям, видимо, будет все сложнее. На сбои в ее работе последние полтора года россияне итак жаловались с пугающей регулярностью. Некоторые ограничения ввел сам видеохостинг: он замедлил скорость загрузки обложек видео и каналов, а также отключил блогеров от монетизации.
Тем не менее, по данным Mediascope, YouTube остается крупнейшей площадкой рунета с месячным охватом 96 млн человек. На пятки ему наступает «VK Видео». По версии главы Минцифры Максута Шадаева, экосистема VK в 2024 году даже опередила платформу Google в мобильном трафике на символический 1%. Уверенный результат для проекта, который некоторые российские эксперты называли «убийцей иностранных сервисов».
Рекламодатели отмечают, что инфраструктура и функционал российских площадок действительно активно развиваются. Но, например, метрика, которую предоставляют платформы, гораздо скуднее, чем у YouTube. А самое главное, как полагают аналитики, — отечественные сервисы хуже подбирают рекомендации для пользователей.
Это не мешает некоторым журналистам и блогерам строить смелые прогнозы. По их мнению, россияне вскоре начнут потреблять весь контент исключительно на импортозамещенных хостингах, а YouTube оставят для просмотра видео про котиков. Но, кажется, что будет, скорее, наоборот. По крайней мере, пока существует VPN.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Сбои в работе YouTube теперь будут происходить гораздо чаще, предупредил на этой неделе «Ростелеком». Проблема в оборудовании, которое использует владелец видеохостинга Google. Корпорация перестала заниматься обслуживанием и обновлением серверов из-за санкций. Это может негативно повлиять на скорость загрузки и качество воспроизведения роликов.
Сообщение вызвало резонанс в российской IT-отрасли. На этом фоне даже появились предположения, что технические трудности возникли неслучайно. Все опасения поспешили развеять на самом высоком уровне: пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков заявил, что власти не планируют ограничивать доступ к зарубежной платформе. Однако источники «Газеты.ру», «близкие к администрации президента», неожиданно рассказали, что YouTube могут заблокировать уже в сентябре.
Как бы там ни было, пользоваться площадкой российским пользователям, видимо, будет все сложнее. На сбои в ее работе последние полтора года россияне итак жаловались с пугающей регулярностью. Некоторые ограничения ввел сам видеохостинг: он замедлил скорость загрузки обложек видео и каналов, а также отключил блогеров от монетизации.
Тем не менее, по данным Mediascope, YouTube остается крупнейшей площадкой рунета с месячным охватом 96 млн человек. На пятки ему наступает «VK Видео». По версии главы Минцифры Максута Шадаева, экосистема VK в 2024 году даже опередила платформу Google в мобильном трафике на символический 1%. Уверенный результат для проекта, который некоторые российские эксперты называли «убийцей иностранных сервисов».
Рекламодатели отмечают, что инфраструктура и функционал российских площадок действительно активно развиваются. Но, например, метрика, которую предоставляют платформы, гораздо скуднее, чем у YouTube. А самое главное, как полагают аналитики, — отечественные сервисы хуже подбирают рекомендации для пользователей.
Это не мешает некоторым журналистам и блогерам строить смелые прогнозы. По их мнению, россияне вскоре начнут потреблять весь контент исключительно на импортозамещенных хостингах, а YouTube оставят для просмотра видео про котиков. Но, кажется, что будет, скорее, наоборот. По крайней мере, пока существует VPN.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Тайны Ленинградского двора ZVO
🤔Что-то нам подсказывает, что очередной «крестовый поход» на «недружественные» интернет-площадки в России на этот раз имеют шансы пойти дальше простых разговоров, а слухи о замедлении вплоть до полной блокировки Youtube вкупе с WhatsApp (запрещенной Meta) могут оказаться не просто слухами.
Вот только вряд ли здесь стоит говорить о политических мотивах. Ну хотя бы потому, что в контексте борьбы за информационный суверенитет и противодействия информационным атакам извне блокировка недружественных площадок была бы гораздо актуальнее и осознаннее, скажем, в 2022 году на старте СВО или в начале 2024 под президентскую кампанию. Ну не стал же Youtube «враждебнее», чем год, два или три назад.
Позволим себе озвучить частное мнение части редакции, но попахивает от всех этих заходов против неподконтрольного нам сегмента интернета банальным коммерческим интересом. Ну скажем, чтобы увести аудиторию с чужих ресурсов на собственные, абсолютно управляемые, с установлением полного контроля за монетизацией и рекламными оборотами. И интересанты в данном случае вполне очевидны.
Сюда же можно приплюсовать и заход на деанонимизацию владельцев пабликов, блогов и ТГ-каналов с аудиторией свыше 1000 человек. Мы же понимаем, что если это будет реализовано, отсекутся не только «враги», но и свои, вполне патриотические каналы и политические аналитики, кои через одного анонимны. Потому что в зоне риска (с вполне однозначной перспективой судебных разбирательств и полного перечня мер по административным правонарушениям) окажутся и аналитика в период избирательных кампаний, и оценочные суждения, и особенно инсайды.
Бить своих во имя великой цели и пресловутого информационного суверенитета – звучит бредово, конечно. А вот заход на монополизацию российского сегмента интернета – выглядит более убедительно.
Внимательно наблюдаем👀
Вот только вряд ли здесь стоит говорить о политических мотивах. Ну хотя бы потому, что в контексте борьбы за информационный суверенитет и противодействия информационным атакам извне блокировка недружественных площадок была бы гораздо актуальнее и осознаннее, скажем, в 2022 году на старте СВО или в начале 2024 под президентскую кампанию. Ну не стал же Youtube «враждебнее», чем год, два или три назад.
Позволим себе озвучить частное мнение части редакции, но попахивает от всех этих заходов против неподконтрольного нам сегмента интернета банальным коммерческим интересом. Ну скажем, чтобы увести аудиторию с чужих ресурсов на собственные, абсолютно управляемые, с установлением полного контроля за монетизацией и рекламными оборотами. И интересанты в данном случае вполне очевидны.
Сюда же можно приплюсовать и заход на деанонимизацию владельцев пабликов, блогов и ТГ-каналов с аудиторией свыше 1000 человек. Мы же понимаем, что если это будет реализовано, отсекутся не только «враги», но и свои, вполне патриотические каналы и политические аналитики, кои через одного анонимны. Потому что в зоне риска (с вполне однозначной перспективой судебных разбирательств и полного перечня мер по административным правонарушениям) окажутся и аналитика в период избирательных кампаний, и оценочные суждения, и особенно инсайды.
Бить своих во имя великой цели и пресловутого информационного суверенитета – звучит бредово, конечно. А вот заход на монополизацию российского сегмента интернета – выглядит более убедительно.
Внимательно наблюдаем👀
Telegram
Кремлёвский безБашенник
Похоже, пользоваться YouTube в России с каждым месяцем будет все сложнее. При кажущемся разнообразии альтернатив полноценной замены сервису на отечественном рынке так и не появилось. Но #обовсемпопорядку.
Сбои в работе YouTube теперь будут происходить гораздо…
Сбои в работе YouTube теперь будут происходить гораздо…
Forwarded from Коммерсантъ FM
Чиновники и экономисты спорят о чеболизации российской экономики. Этот процесс может как подтолкнуть страну к технологическому прорыву, так и затормозить ее развитие. Но #обовсемпопорядку.
Термин «чеболь» родом из Южной Кореи. Он переводится как «богатая семья» и обозначает гигантские финансово-промышленные холдинги, такие как LG, Hyundai и Samsung. Сейчас они создают буквально все: от бытовой техники и химии до автомобилей и платежных, а также инжиниринговых решений. Но так было не всегда.
Еще в середине XX века эти всемирно известные концерны были хоть и крупными, но локальными семейными корпорациями. Период их бурного роста начался в 1962 году, когда корейские власти взяли курс на радикальное обновление экономики. Правительство могло развивать малый и средний бизнес, но решило, что правильнее будет инвестировать в крупнейшие предприятия. Они получили госзаказы, льготные кредиты и налоговые преференции, начав поглощение других компаний из разных отраслей.
Ставка сыграла: Южная Корея всего за 30 лет прошла путь от отсталой аграрной страны до одного из мировых технологических лидеров. Годовой доход на душу населения вырос с $87 до $4830. Это экономическое чудо произошло во многом благодаря чеболям: внутри семейных конгломератов все решения принимались быстро, а государство эффективно регулировало распределение средств.
Похожая ситуация сейчас складывается и в России, отмечают экономисты. Крупнейшие экспортеры и предприятия оборонно-промышленного комплекса аккумулируют внутри себя все больше капитала, постепенно разворачивая масштабную рыночную экспансию. В условиях санкций для стремительного развития экономики просто необходима синергия финансового, промышленного и торгового бизнеса, уверены в Минпромторге.
Но чиновники почему-то не говорят об обратной стороне чеболизации. В современной Южной Корее мегамонополии стали называть ограничителями экономического роста. Эксперты все чаще указывают на стратегические просчеты гигантов и обвиняют их в меньшей, чем это было раньше, восприимчивости к инновациям.
Местные власти тем временем проводят либерализацию экономики, развивают конкуренцию и привлекают больше иностранных инвестиций, в том числе через фондовый рынок. В то же время в России крупнейшие корпорации, то есть потенциальные чеболи, честно признаются, что подумывают о делистинге. Но опыт подсказывает, что рано или поздно придется вернуться к тому, от чего сейчас так легко можно отказаться.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Термин «чеболь» родом из Южной Кореи. Он переводится как «богатая семья» и обозначает гигантские финансово-промышленные холдинги, такие как LG, Hyundai и Samsung. Сейчас они создают буквально все: от бытовой техники и химии до автомобилей и платежных, а также инжиниринговых решений. Но так было не всегда.
Еще в середине XX века эти всемирно известные концерны были хоть и крупными, но локальными семейными корпорациями. Период их бурного роста начался в 1962 году, когда корейские власти взяли курс на радикальное обновление экономики. Правительство могло развивать малый и средний бизнес, но решило, что правильнее будет инвестировать в крупнейшие предприятия. Они получили госзаказы, льготные кредиты и налоговые преференции, начав поглощение других компаний из разных отраслей.
Ставка сыграла: Южная Корея всего за 30 лет прошла путь от отсталой аграрной страны до одного из мировых технологических лидеров. Годовой доход на душу населения вырос с $87 до $4830. Это экономическое чудо произошло во многом благодаря чеболям: внутри семейных конгломератов все решения принимались быстро, а государство эффективно регулировало распределение средств.
Похожая ситуация сейчас складывается и в России, отмечают экономисты. Крупнейшие экспортеры и предприятия оборонно-промышленного комплекса аккумулируют внутри себя все больше капитала, постепенно разворачивая масштабную рыночную экспансию. В условиях санкций для стремительного развития экономики просто необходима синергия финансового, промышленного и торгового бизнеса, уверены в Минпромторге.
Но чиновники почему-то не говорят об обратной стороне чеболизации. В современной Южной Корее мегамонополии стали называть ограничителями экономического роста. Эксперты все чаще указывают на стратегические просчеты гигантов и обвиняют их в меньшей, чем это было раньше, восприимчивости к инновациям.
Местные власти тем временем проводят либерализацию экономики, развивают конкуренцию и привлекают больше иностранных инвестиций, в том числе через фондовый рынок. В то же время в России крупнейшие корпорации, то есть потенциальные чеболи, честно признаются, что подумывают о делистинге. Но опыт подсказывает, что рано или поздно придется вернуться к тому, от чего сейчас так легко можно отказаться.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
На этой неделе Госдума приняла закон о деанонимизации блогеров-десятитысячников. У самих инфлюенсеров мера вызывает недоумение, но #обовсемпопорядку.
С 1 ноября все владельцы страниц в социальных сетях, на которые подписаны более 10 тыс. человек, должны будут передавать сведения о себе в Роскомнадзор. Речь идет о контактной информации и некоторых персональных данных, сообщают СМИ. Кроме того, блогерам придется пройти процедуру верификации и получить специальную маркировку. Нарушителям правил запретят размещать рекламу и собирать донаты.
Парламентарии надеются, что новая мера поможет очистить цифровую среду от мошенников и различных недобросовестных практик. Впрочем, всех целей, которые преследуют депутаты и сочувствующие им представители отрасли, мы пока не знаем. На круглом столе, посвященном законодательным новшествам, прозвучала идея обязать инфлюенсеров, прошедших верификацию, публиковать «социально ответственный контент».
Как уточнили в Минцифры, инициатива коснется блогеров на всех площадках, включая YouTube и Telegram. Вот только зачем властям принуждать блогеров самостоятельно раскрывать сведения о себе, до конца непонятно. Еще два года назад депутат Александр Хинштейн заявлял, что анонимность в Telegram — это миф, намекая на способность спецслужб раскрывать личность блогеров. Несколько месяцев назад СМИ даже писали о конкретных инструментах, которые есть в руках силовиков.
Возможно, программы-деанонимизаторы оказались не совсем эффективны. Это единственное объяснение, которое напрашивается. Специалисты отмечают, что инфлюенсеры, желающие оставаться в тени, регулярно используют «серые» сим-карты и VPN-сервисы, помогающие скрывать истинный IP-адрес. И если все эти уловки позволяют замести следы, то ничего не мешает блогерам и дальше сохранять свою личность в тайне.
Отследить их рекламные доходы — тоже непростая задача. По закону информация о любых интеграциях должна размещаться в специальном реестре, а сами объявления следует маркировать особым образом. Однако это требование зачастую нарушается, поскольку у регуляторов просто нет возможности мониторить все страницы в соцсетях. Только в Telegram создано больше 1 млн каналов.
Конечно, нельзя исключать, что в руках правоохранителей появились более мощные инструменты для «обеления» блогосферы. Однако опыт регулирования цифровой среды у властей пока не очень удачный. Вот недавний пример: нам неизвестно, что происходит с YouTube, но факт остается фактом — на фоне сбоев в работе сервиса его посещаемость только увеличилась.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
С 1 ноября все владельцы страниц в социальных сетях, на которые подписаны более 10 тыс. человек, должны будут передавать сведения о себе в Роскомнадзор. Речь идет о контактной информации и некоторых персональных данных, сообщают СМИ. Кроме того, блогерам придется пройти процедуру верификации и получить специальную маркировку. Нарушителям правил запретят размещать рекламу и собирать донаты.
Парламентарии надеются, что новая мера поможет очистить цифровую среду от мошенников и различных недобросовестных практик. Впрочем, всех целей, которые преследуют депутаты и сочувствующие им представители отрасли, мы пока не знаем. На круглом столе, посвященном законодательным новшествам, прозвучала идея обязать инфлюенсеров, прошедших верификацию, публиковать «социально ответственный контент».
Как уточнили в Минцифры, инициатива коснется блогеров на всех площадках, включая YouTube и Telegram. Вот только зачем властям принуждать блогеров самостоятельно раскрывать сведения о себе, до конца непонятно. Еще два года назад депутат Александр Хинштейн заявлял, что анонимность в Telegram — это миф, намекая на способность спецслужб раскрывать личность блогеров. Несколько месяцев назад СМИ даже писали о конкретных инструментах, которые есть в руках силовиков.
Возможно, программы-деанонимизаторы оказались не совсем эффективны. Это единственное объяснение, которое напрашивается. Специалисты отмечают, что инфлюенсеры, желающие оставаться в тени, регулярно используют «серые» сим-карты и VPN-сервисы, помогающие скрывать истинный IP-адрес. И если все эти уловки позволяют замести следы, то ничего не мешает блогерам и дальше сохранять свою личность в тайне.
Отследить их рекламные доходы — тоже непростая задача. По закону информация о любых интеграциях должна размещаться в специальном реестре, а сами объявления следует маркировать особым образом. Однако это требование зачастую нарушается, поскольку у регуляторов просто нет возможности мониторить все страницы в соцсетях. Только в Telegram создано больше 1 млн каналов.
Конечно, нельзя исключать, что в руках правоохранителей появились более мощные инструменты для «обеления» блогосферы. Однако опыт регулирования цифровой среды у властей пока не очень удачный. Вот недавний пример: нам неизвестно, что происходит с YouTube, но факт остается фактом — на фоне сбоев в работе сервиса его посещаемость только увеличилась.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
YouTube в России продолжает лихорадить. Понятно одно: для бизнеса текущая ситуация грозит миллиардными потерями. Но #обовсемпопорядку.
Проблемы с доступом к видеохостингу в России — самая обсуждаемая тема последних двух недель. Перспективы площадки на отечественном рынке остаются неопределенными. Кремль продолжает отрицать блокировку сервиса, но депутаты намекают, что «деградация качества его работы» — это рукотворный процесс и вынужденный шаг, чтобы заставить владельцев платформы соблюдать российское законодательство. Профильные журналисты то анонсируют отмену «санкций» против сервиса, то констатируют активацию все новых способов замедления. Как бы там ни было, смотреть YouTube по-прежнему сложно, причем нередко как с компьютера, так и с мобильных устройств.
Судя по всему, нынешняя ситуация мало влияет на блогеров. По данным Mediascope, посещаемость платформы на фоне замедления работы с каждой неделей только растет. За последний месяц количество подписчиков у некоторых каналов выросло на 15-20%. «Виноваты» в этом, кажется, способы обхода блокировок. Их реклама в стране вроде бы вне закона, но как-то так получилось, что только за последнюю неделю в России зафиксировано около 10 млн скачиваний формально запрещенных программ.
Тем не менее, рано или поздно россиянам надоест подключаться к YouTube, используя сторонние разрешения, полагают аналитики. Тогда блогерам придется перетягивать аудиторию на другие площадки. Но, как показывает опыт, процесс этот происходит медленно, и в случае полной блокировки зарубежного видеохостинга в моменте рынок инфлюенс-маркетинга может лишиться 4-5 млрд руб. доходов.
Примерно такие же потери ждут и мобильных операторов. Дело в том, что многие компании предлагают клиентам платные опции с безлимитным трафиком на YouTube. Это, по словам экспертов, крайне востребовано и приносят бизнесу существенную часть доходов. Без них участники рынка будут вынуждены повышать стоимость тарифов, ведь и расходы на обслуживание оборудования в условиях санкций растут, а существующую инфраструктуру необходимо расширять, иначе скорость интернета упадет.
Как мы видим, любая битва, в том числе ограничений, в конечном счете рискует ударить по тому, кто ее развязал. Вывод вроде бы очевидный, но в нынешних условиях кажется, что напоминать об этом стоит чаще.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Проблемы с доступом к видеохостингу в России — самая обсуждаемая тема последних двух недель. Перспективы площадки на отечественном рынке остаются неопределенными. Кремль продолжает отрицать блокировку сервиса, но депутаты намекают, что «деградация качества его работы» — это рукотворный процесс и вынужденный шаг, чтобы заставить владельцев платформы соблюдать российское законодательство. Профильные журналисты то анонсируют отмену «санкций» против сервиса, то констатируют активацию все новых способов замедления. Как бы там ни было, смотреть YouTube по-прежнему сложно, причем нередко как с компьютера, так и с мобильных устройств.
Судя по всему, нынешняя ситуация мало влияет на блогеров. По данным Mediascope, посещаемость платформы на фоне замедления работы с каждой неделей только растет. За последний месяц количество подписчиков у некоторых каналов выросло на 15-20%. «Виноваты» в этом, кажется, способы обхода блокировок. Их реклама в стране вроде бы вне закона, но как-то так получилось, что только за последнюю неделю в России зафиксировано около 10 млн скачиваний формально запрещенных программ.
Тем не менее, рано или поздно россиянам надоест подключаться к YouTube, используя сторонние разрешения, полагают аналитики. Тогда блогерам придется перетягивать аудиторию на другие площадки. Но, как показывает опыт, процесс этот происходит медленно, и в случае полной блокировки зарубежного видеохостинга в моменте рынок инфлюенс-маркетинга может лишиться 4-5 млрд руб. доходов.
Примерно такие же потери ждут и мобильных операторов. Дело в том, что многие компании предлагают клиентам платные опции с безлимитным трафиком на YouTube. Это, по словам экспертов, крайне востребовано и приносят бизнесу существенную часть доходов. Без них участники рынка будут вынуждены повышать стоимость тарифов, ведь и расходы на обслуживание оборудования в условиях санкций растут, а существующую инфраструктуру необходимо расширять, иначе скорость интернета упадет.
Как мы видим, любая битва, в том числе ограничений, в конечном счете рискует ударить по тому, кто ее развязал. Вывод вроде бы очевидный, но в нынешних условиях кажется, что напоминать об этом стоит чаще.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
В России возникает все больше проблем с юанями. Игнорировать их уже сложно, а как решать, пока до конца непонятно. Но #обовсемпопорядку.
На этой неделе ограничивать движение китайской валюты начали брокеры, первым на такой шаг пошел «БКС Мир Инвестиций». Компания временно приостановила ввод и вывод юаней с брокерских на банковские счета. Решение объяснили усложнением расчетов между участниками торгов и увеличением времени на проведение операций.
Трудности, скорее всего, возникают на стороне контрагентов из КНР, предполагают экономисты. Дело в том, что учет и обработка всех трансакций в китайской валюте, даже внутренних, ведется не только в России, но и в стране-эмитенте. У отечественных брокеров и кредитных организаций открыты счета в местных банках, и любые переводы формально совершаются между ними. Китайские финансовые организации, опасаясь западных санкций, могли попросту предупредить российских партнеров о готовности в любой момент заморозить платежи.
Версия кажется вполне правдоподобной. Сразу вспоминается, как банки из КНР — от мала до велика — в последние недели с завидной регулярностью блокируют операции из РФ и в принципе отказываются от работы с валютой, которая имеет «российский след». Опасения в этой связи возникают самые разные: от возникновения дефицита юаневой ликвидности до остановки международных торговых расчетов. Недавняя публикация Bloomberg заставляет насторожиться еще больше: по данным агентства, платежи отечественных компаний начали чаще обычного «подвисать» за рубежом.
Если так продолжится и дальше, импортерам и экспортерам, похоже, правда придется переходить на торговлю в цифровых активах и натуральный обмен. Не то чтобы бизнес такой перспективе рад: это, во-первых, неудобно, а, во-вторых, непривычно. Да и к тому же рискованно. Вдруг ФНС решит, что стоимость условной бартерной сделки несправедлива? Доказать обратное будет крайне сложно, а спорить с регулятором себе дороже: как показывает опыт прошедшей недели, можно не только заработать штраф, но и угодить в реестр иноагентов.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
На этой неделе ограничивать движение китайской валюты начали брокеры, первым на такой шаг пошел «БКС Мир Инвестиций». Компания временно приостановила ввод и вывод юаней с брокерских на банковские счета. Решение объяснили усложнением расчетов между участниками торгов и увеличением времени на проведение операций.
Трудности, скорее всего, возникают на стороне контрагентов из КНР, предполагают экономисты. Дело в том, что учет и обработка всех трансакций в китайской валюте, даже внутренних, ведется не только в России, но и в стране-эмитенте. У отечественных брокеров и кредитных организаций открыты счета в местных банках, и любые переводы формально совершаются между ними. Китайские финансовые организации, опасаясь западных санкций, могли попросту предупредить российских партнеров о готовности в любой момент заморозить платежи.
Версия кажется вполне правдоподобной. Сразу вспоминается, как банки из КНР — от мала до велика — в последние недели с завидной регулярностью блокируют операции из РФ и в принципе отказываются от работы с валютой, которая имеет «российский след». Опасения в этой связи возникают самые разные: от возникновения дефицита юаневой ликвидности до остановки международных торговых расчетов. Недавняя публикация Bloomberg заставляет насторожиться еще больше: по данным агентства, платежи отечественных компаний начали чаще обычного «подвисать» за рубежом.
Если так продолжится и дальше, импортерам и экспортерам, похоже, правда придется переходить на торговлю в цифровых активах и натуральный обмен. Не то чтобы бизнес такой перспективе рад: это, во-первых, неудобно, а, во-вторых, непривычно. Да и к тому же рискованно. Вдруг ФНС решит, что стоимость условной бартерной сделки несправедлива? Доказать обратное будет крайне сложно, а спорить с регулятором себе дороже: как показывает опыт прошедшей недели, можно не только заработать штраф, но и угодить в реестр иноагентов.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Для интернет-индустрии на этой неделе было много плохих новостей как в России, так и за ее пределами. Кажется, все они приводят нас к одному простому и не слишком приятному выводу. Но #обовсемпопорядку.
Итак, Павел Дуров задержан во Франции. За то, что не сотрудничал с властями, не модерировал контент и не предоставил силовикам доступ к ключам шифрования. Теперь он соучастник ряда тяжких преступлений, включая мошенничество, педофилию и наркоторговлю, которые якобы процветали в Telegram. К слову, многих европейцев это событие не удивило, поскольку они и правда считали мессенджер довольно маргинальным.
А вот в России новость произвела эффект разорвавшейся бомбы. Естественно, сразу появились комментаторы, утверждающие, что на родине Дурова никогда бы не постигла такая участь, у трапа самолета его бы вообще встретили с почестями и чуть ли не с оркестром. Как будто не было попыток заблокировать Telegram и как будто странности вокруг платформы не продолжают происходить до сих пор.
За последнюю неделю мессенджер выходил из строя дважды, причем второй раз это сопровождалось глобальным сбоем рунета. Не открывался WhatsApp, рухнула «Википедия» и даже «ВКонтакте» с «Яндексом» пару часов были частично недоступны. Роскомнадзор объяснил, что во всем виновата DDoS-атака на российских операторов связи. Да, на всех провайдеров сразу, причем такая, что перестали работать лишь некоторые площадки.
У экспертов практически нет сомнений, что последний масштабный сбой, как и 17 предыдущих в 2024 году, связан с проблемам на ТСПУ. Это специальные устройства, которые фильтруют весь российских трафик и ограничивают определенную его часть. Похожие инструменты уже 20 лет применяются в Китае.
С их помощью Пекин вынуждает IT-гигантов модерировать контент, создавать локальные дата-центры, а также раскрывать данные о пользователях — и все по требованию властей. В ЕС для этого существуют штрафы, административное давление, а также закон о цифровых услугах. Как сообщают французские СМИ, именно в соответствии с этим актом и был задержан основатель Telegram.
Намек недвусмысленный: IT-бизнесу теперь придется сотрудничать с регуляторами во всех странах присутствия. Раз уж мы вспомнили Дурова, сформулируем вывод так: усидеть на двух стульях больше не получится, придется либо полноценно «приземлиться» на каждом, либо выбрать какой-то один. Притом что все они, так скажем, с подвохом.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Итак, Павел Дуров задержан во Франции. За то, что не сотрудничал с властями, не модерировал контент и не предоставил силовикам доступ к ключам шифрования. Теперь он соучастник ряда тяжких преступлений, включая мошенничество, педофилию и наркоторговлю, которые якобы процветали в Telegram. К слову, многих европейцев это событие не удивило, поскольку они и правда считали мессенджер довольно маргинальным.
А вот в России новость произвела эффект разорвавшейся бомбы. Естественно, сразу появились комментаторы, утверждающие, что на родине Дурова никогда бы не постигла такая участь, у трапа самолета его бы вообще встретили с почестями и чуть ли не с оркестром. Как будто не было попыток заблокировать Telegram и как будто странности вокруг платформы не продолжают происходить до сих пор.
За последнюю неделю мессенджер выходил из строя дважды, причем второй раз это сопровождалось глобальным сбоем рунета. Не открывался WhatsApp, рухнула «Википедия» и даже «ВКонтакте» с «Яндексом» пару часов были частично недоступны. Роскомнадзор объяснил, что во всем виновата DDoS-атака на российских операторов связи. Да, на всех провайдеров сразу, причем такая, что перестали работать лишь некоторые площадки.
У экспертов практически нет сомнений, что последний масштабный сбой, как и 17 предыдущих в 2024 году, связан с проблемам на ТСПУ. Это специальные устройства, которые фильтруют весь российских трафик и ограничивают определенную его часть. Похожие инструменты уже 20 лет применяются в Китае.
С их помощью Пекин вынуждает IT-гигантов модерировать контент, создавать локальные дата-центры, а также раскрывать данные о пользователях — и все по требованию властей. В ЕС для этого существуют штрафы, административное давление, а также закон о цифровых услугах. Как сообщают французские СМИ, именно в соответствии с этим актом и был задержан основатель Telegram.
Намек недвусмысленный: IT-бизнесу теперь придется сотрудничать с регуляторами во всех странах присутствия. Раз уж мы вспомнили Дурова, сформулируем вывод так: усидеть на двух стульях больше не получится, придется либо полноценно «приземлиться» на каждом, либо выбрать какой-то один. Притом что все они, так скажем, с подвохом.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Самая обсуждаемая тема недели — по-прежнему судьба Павла Дурова. Его задержание породило много дискуссий, в частности о конфиденциальности в интернете. Существует ли она — вопрос открытый, но #обовсемпопорядку.
Что объединяет российских военных, наркоторговцев со всего мира и президента Франции Эмманюэля Макрона? Любовь к Telegram, выяснилось из публикаций СМИ. Как вы понимаете, столь специфическая и, так скажем, взыскательная аудитория ценит площадку не за ее удобство, а за приватность, гарантом и символом которой стали те самые злосчастные ключи шифрования.
Сначала от Дурова их требовали российские правоохранители, теперь вот французские. Пользователи соцсетей в шутку обсуждают, насколько увесистой должна быть связка, за которой так долго охотятся спецслужбы. Но в действительности ее, конечно же, не существует.
Речь идет об алгоритмах и кодах, с помощью которых сообщения из мессенджера превращаются в хаотичный набор символов, то есть зашифровываются. Не будем вдаваться в подробности, просто отметим: Павел Дуров и правда этими ключами не владеет. Они разделены на части, хранятся на разных серверах по всему миру, постоянно обновляются в автоматическом режиме, а в некоторых случаях и вовсе генерируются на смартфонах пользователей. Иными словами, передать их кому-либо никак не получится.
Но вот неожиданность: ключи шифрования можно попробовать перехватить, а к серверам теоретически можно получить доступ. И для этого даже не нужно задерживать Павла Дурова. В конце концов, в самом протоколе Telegram есть уязвимости, и независимые исследователи их находили. А что если я скажу, что шифрование — это вообще не главная особенность мессенджера?
Популярной среди злоумышленников площадку сделала возможность создавать анонимные каналы, регистрировать аккаунты на «серые» номера телефонов и настраивать ботов, которые продают все что угодно: от кондитерских изделий до оружия и наркотиков. Однако и с этими сомнительными практиками вполне реально бороться без задержания Павла Дурова: достаточно внедряться в преступные сообщества, контролировать оборот сим-карт и научиться пользоваться инструментами мессенджера.
Российские власти вот, к примеру, освоили ботов. Выяснилось, что с их помощью можно и голоса в опросах накручивать, и комментарии под постами оставлять.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Что объединяет российских военных, наркоторговцев со всего мира и президента Франции Эмманюэля Макрона? Любовь к Telegram, выяснилось из публикаций СМИ. Как вы понимаете, столь специфическая и, так скажем, взыскательная аудитория ценит площадку не за ее удобство, а за приватность, гарантом и символом которой стали те самые злосчастные ключи шифрования.
Сначала от Дурова их требовали российские правоохранители, теперь вот французские. Пользователи соцсетей в шутку обсуждают, насколько увесистой должна быть связка, за которой так долго охотятся спецслужбы. Но в действительности ее, конечно же, не существует.
Речь идет об алгоритмах и кодах, с помощью которых сообщения из мессенджера превращаются в хаотичный набор символов, то есть зашифровываются. Не будем вдаваться в подробности, просто отметим: Павел Дуров и правда этими ключами не владеет. Они разделены на части, хранятся на разных серверах по всему миру, постоянно обновляются в автоматическом режиме, а в некоторых случаях и вовсе генерируются на смартфонах пользователей. Иными словами, передать их кому-либо никак не получится.
Но вот неожиданность: ключи шифрования можно попробовать перехватить, а к серверам теоретически можно получить доступ. И для этого даже не нужно задерживать Павла Дурова. В конце концов, в самом протоколе Telegram есть уязвимости, и независимые исследователи их находили. А что если я скажу, что шифрование — это вообще не главная особенность мессенджера?
Популярной среди злоумышленников площадку сделала возможность создавать анонимные каналы, регистрировать аккаунты на «серые» номера телефонов и настраивать ботов, которые продают все что угодно: от кондитерских изделий до оружия и наркотиков. Однако и с этими сомнительными практиками вполне реально бороться без задержания Павла Дурова: достаточно внедряться в преступные сообщества, контролировать оборот сим-карт и научиться пользоваться инструментами мессенджера.
Российские власти вот, к примеру, освоили ботов. Выяснилось, что с их помощью можно и голоса в опросах накручивать, и комментарии под постами оставлять.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
Импортозамещение в России по-прежнему буксует, а у некоторых бизнесменов появляются вопросы к его целесообразности. Но #обовсемпопорядку.
На этой неделе в РАН констатировали: больше половины российских предприятий (53%) за последние 2,5 года так и не смогли заместить иностранное оборудование — в стране просто не нашлось достойных поставщиков. Зато некоторым компаниям удалось подыскать альтернативы западному сырью и технологиям в дружественных государствах. Упаковку и ткани, например, теперь вместо Европы закупают в Турции и Белоруссии, а детали для определенных станков — в Китае.
Результаты исследования можно интерпретировать по-разному. С одной стороны, итоги вроде бы неутешительные, с другой — еще в апреле 2022-го о невозможности импортозамещения говорили 62% бизнесменов. Иными словами, доля пессимистов снижается, а количество и качество отечественной продукции так или иначе растет. Стремительно увеличиваются темпы выпуска электронных и оптических изделий, компьютеров и программного обеспечения, так что определенные успехи есть.
Но, к сожалению, быстро преодолеть зависимость от импорта возможно далеко не во всех отраслях. Виноделам на это потребуются десятилетия, фармацевтам, с учетом времени тестирования и вывода на рынок препаратов, — не менее семи лет. Похожая ситуация и в других сферах: разработка условного станка или конвейера займет в лучшем случае четыре года.
Причем за это время зарубежные поставщики с большим опытом и послужным списком успеют создать более современное оборудование. И стоить оно почти гарантированно будет меньше российских аналогов. Ничего удивительного в этом нет: логично, что дороже окажется тот товар, который производится с нуля и предназначен для одного рынка.
Технологический суверенитет — это хорошо, но в погоне за ним не нужно изобретать велосипед, резюмирует бизнес. По его мнению, импортозамещение целесообразно в тех секторах, где оптимальные решения еще не найдены ни в России, ни за рубежом. Все остальное в той или иной пропорции можно закупать у иностранных партнеров. Другое дело, что платить за поставки из-за санкций против финансового сектора становится все сложнее. Ну что ж, возможно, какое-то время придется добывать оборудование в обмен на что-то другое, например, табун редкой породы лошадей.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
На этой неделе в РАН констатировали: больше половины российских предприятий (53%) за последние 2,5 года так и не смогли заместить иностранное оборудование — в стране просто не нашлось достойных поставщиков. Зато некоторым компаниям удалось подыскать альтернативы западному сырью и технологиям в дружественных государствах. Упаковку и ткани, например, теперь вместо Европы закупают в Турции и Белоруссии, а детали для определенных станков — в Китае.
Результаты исследования можно интерпретировать по-разному. С одной стороны, итоги вроде бы неутешительные, с другой — еще в апреле 2022-го о невозможности импортозамещения говорили 62% бизнесменов. Иными словами, доля пессимистов снижается, а количество и качество отечественной продукции так или иначе растет. Стремительно увеличиваются темпы выпуска электронных и оптических изделий, компьютеров и программного обеспечения, так что определенные успехи есть.
Но, к сожалению, быстро преодолеть зависимость от импорта возможно далеко не во всех отраслях. Виноделам на это потребуются десятилетия, фармацевтам, с учетом времени тестирования и вывода на рынок препаратов, — не менее семи лет. Похожая ситуация и в других сферах: разработка условного станка или конвейера займет в лучшем случае четыре года.
Причем за это время зарубежные поставщики с большим опытом и послужным списком успеют создать более современное оборудование. И стоить оно почти гарантированно будет меньше российских аналогов. Ничего удивительного в этом нет: логично, что дороже окажется тот товар, который производится с нуля и предназначен для одного рынка.
Технологический суверенитет — это хорошо, но в погоне за ним не нужно изобретать велосипед, резюмирует бизнес. По его мнению, импортозамещение целесообразно в тех секторах, где оптимальные решения еще не найдены ни в России, ни за рубежом. Все остальное в той или иной пропорции можно закупать у иностранных партнеров. Другое дело, что платить за поставки из-за санкций против финансового сектора становится все сложнее. Ну что ж, возможно, какое-то время придется добывать оборудование в обмен на что-то другое, например, табун редкой породы лошадей.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
Forwarded from Юрий Долгорукий
В общем, российский бизнес начал исполнять любимую свою песню - зачем делать что-то самим, если можно купить это где-то еще. Очень занятно, если учесть постоянные мантры на тему того, что именно предприниматели являются визионерами и двигателями прогресса. Может, это про каких-то других предпринимателей речь? Очевидно, что наши, отечественные, еще с 90-х ориентированы на сугубо спекулятивную схему - “купить где-то, перепродать у себя”. Как вариант - “полностью встроить иностранную технологию на российском рынке по методу кальки”.
И ведь как быстро возвращается поезд на старые рельсы. Не прошло и двух лет, как, по сути, воспроизводится старая модель - с той лишь разницей, что произошла замена зарубежных поставщиков.
Отсюда вывод - российскому бизнесу надо во-первых, регулярно объяснять разницу между импортозамещением и параллельным импортом, во-вторых - не менее регулярно и убедительно объяснять, почему нам нужно именно первое, а не второе. Довод “зарубежные поставщики успеют создать более современное оборудование и стоить оно почти гарантированно будет меньше российских аналогов” не работает. Поскольку, начиная с 2022 года (а в идеале так должно было быть с 2014-го), происходящие в стране процессы диктуются не только экономической целесообразностью, но в куда большей степени вопросами безопасности. Страна находится под санкциями, более того, посредством санкций довольно успешно регулируют и ее отношения с “дружественными поставщиками”. Это довольно ярко демонстрирует пример банковского сектора, в котором российские карты и клиенты почти везде перешли в статус нон-грата, поскольку никто не хочет рисковать и выпадать из мировой финансовой системы, а такая угроза есть. То же самое может случиться и с каналами параллельного импорта.
Но российскому бизнесу это не очень интересно. Он, знай себе, подсчитывает свои издержки. И это при том, что вот уже третий год (если не дольше) вводятся различные моратории на проверки, принимаются комплексные меры поддержки и в целом создается довольно вегетарианская среда для того, чтобы бизнесу легче было справляться с ударами судьбы. Но происходит это для того, чтобы он встал на ноги и начал переформатировать процессы. Разумеется, упущено очень много времени: чтобы нагнать отставание в некоторых отраслях может потребоваться и 5, и 10 и 15 лет. Такова цена былой беспечности. Повторять второй раз допущенную ошибку, делая ставку на “новых партнеров” и вновь отказываясь от развития собственной производственной базы - это фактически обесценивать всю ту работу, что уже была проведена в последнее время. Ну и в очередной раз ставить страну в зависимость от чужой экономической и политической воли - на этот раз, например, китайской или монгольской.
Возможно, я прозвучу популистски, но мне порой кажется, что российскому бизнесу нужны не меры поддержки, а, напротив, меры воздействия. Кардинальные и жесткие. Чтобы он перестал уже искать лазейки для использования чужих технологий и начал развивать свои. В противном случае льготные налоговые режимы и моратории можно отменять, желаемого эффекта они, очевидно, не дают.
Ваш Юрий Долгорукий
И ведь как быстро возвращается поезд на старые рельсы. Не прошло и двух лет, как, по сути, воспроизводится старая модель - с той лишь разницей, что произошла замена зарубежных поставщиков.
Отсюда вывод - российскому бизнесу надо во-первых, регулярно объяснять разницу между импортозамещением и параллельным импортом, во-вторых - не менее регулярно и убедительно объяснять, почему нам нужно именно первое, а не второе. Довод “зарубежные поставщики успеют создать более современное оборудование и стоить оно почти гарантированно будет меньше российских аналогов” не работает. Поскольку, начиная с 2022 года (а в идеале так должно было быть с 2014-го), происходящие в стране процессы диктуются не только экономической целесообразностью, но в куда большей степени вопросами безопасности. Страна находится под санкциями, более того, посредством санкций довольно успешно регулируют и ее отношения с “дружественными поставщиками”. Это довольно ярко демонстрирует пример банковского сектора, в котором российские карты и клиенты почти везде перешли в статус нон-грата, поскольку никто не хочет рисковать и выпадать из мировой финансовой системы, а такая угроза есть. То же самое может случиться и с каналами параллельного импорта.
Но российскому бизнесу это не очень интересно. Он, знай себе, подсчитывает свои издержки. И это при том, что вот уже третий год (если не дольше) вводятся различные моратории на проверки, принимаются комплексные меры поддержки и в целом создается довольно вегетарианская среда для того, чтобы бизнесу легче было справляться с ударами судьбы. Но происходит это для того, чтобы он встал на ноги и начал переформатировать процессы. Разумеется, упущено очень много времени: чтобы нагнать отставание в некоторых отраслях может потребоваться и 5, и 10 и 15 лет. Такова цена былой беспечности. Повторять второй раз допущенную ошибку, делая ставку на “новых партнеров” и вновь отказываясь от развития собственной производственной базы - это фактически обесценивать всю ту работу, что уже была проведена в последнее время. Ну и в очередной раз ставить страну в зависимость от чужой экономической и политической воли - на этот раз, например, китайской или монгольской.
Возможно, я прозвучу популистски, но мне порой кажется, что российскому бизнесу нужны не меры поддержки, а, напротив, меры воздействия. Кардинальные и жесткие. Чтобы он перестал уже искать лазейки для использования чужих технологий и начал развивать свои. В противном случае льготные налоговые режимы и моратории можно отменять, желаемого эффекта они, очевидно, не дают.
Ваш Юрий Долгорукий
Telegram
Кремлёвский безБашенник
Импортозамещение в России по-прежнему буксует, а у некоторых бизнесменов появляются вопросы к его целесообразности. Но #обовсемпопорядку.
На этой неделе в РАН констатировали: больше половины российских предприятий (53%) за последние 2,5 года так и не смогли…
На этой неделе в РАН констатировали: больше половины российских предприятий (53%) за последние 2,5 года так и не смогли…
Forwarded from Коммерсантъ FM
Центробанк грозит очередным повышением ставок, а компании при этом не ждут «заморозков». И погода на рынке, судя по всему, переменится нескоро. Но #обовсемпопорядку
На этой неделе «синоптики» из Минэкономразвития выступили с очень оптимистичным прогнозом: пик инфляции пройден летом, темпы роста цен замедляются, и этот тренд наконец-то ничто не способно переломить. Возвращение к таргету в 4%, по мнению ведомства, маячит уже на горизонте 2026 года. Но Центробанк непреклонен: несмотря на позитивные сигналы, регулятор допустил, что в конце октября ключевая ставка будет снова повышена.
Видимо, ЦБ перестал верить в безоблачные прогнозы. Инфляцию пытаются вернуть к целевому показателю пять лет, и каждый раз этому мешают непредвиденные «циклоны»: то девальвация рубля, то усложняющиеся международные расчеты, то бюджетный стимул. К слову о нем: в следующем году расходы казны вновь должны увеличиться. К примеру, на оборону планируется потратить около 13 трлн руб. — это в три раза больше, чем предполагалось в трехлетнем проекте бюджета образца 2022-го.
Так что основания для жесткой риторики у Центробанка действительно есть. Некоторые особо пессимистичные аналитики допускают, что ставка к концу года может вырасти даже до 22%. Но инфляционные ожидания бизнеса при этом все никак не падают. Почему же так?
На часть компаний решения регулятора не влияют вовсе, поскольку под особо крупные и стратегически важные инвестиционные проекты по-прежнему можно взять льготный кредит. Другая часть предпринимателей обслуживает займы по плавающей ставке. Она автоматически растет вслед за ключевой, но никуда не денешься — долг все равно нужно платить. Вот и приходится перекладывать нагрузку на плечи потребителей, признаются некоторые бизнесмены.
На этом фоне ЦБ не только повышает ставки, но и обещает, что они останутся двузначными на протяжении нескольких лет. Это, пожалуй, единственное, чему сейчас можно верить. А как же быть с прогнозами по инфляции? Не исключено, что они так же точны, как и прогнозы погоды на год вперед.
Иван Хорушевский специально для @kfm936
На этой неделе «синоптики» из Минэкономразвития выступили с очень оптимистичным прогнозом: пик инфляции пройден летом, темпы роста цен замедляются, и этот тренд наконец-то ничто не способно переломить. Возвращение к таргету в 4%, по мнению ведомства, маячит уже на горизонте 2026 года. Но Центробанк непреклонен: несмотря на позитивные сигналы, регулятор допустил, что в конце октября ключевая ставка будет снова повышена.
Видимо, ЦБ перестал верить в безоблачные прогнозы. Инфляцию пытаются вернуть к целевому показателю пять лет, и каждый раз этому мешают непредвиденные «циклоны»: то девальвация рубля, то усложняющиеся международные расчеты, то бюджетный стимул. К слову о нем: в следующем году расходы казны вновь должны увеличиться. К примеру, на оборону планируется потратить около 13 трлн руб. — это в три раза больше, чем предполагалось в трехлетнем проекте бюджета образца 2022-го.
Так что основания для жесткой риторики у Центробанка действительно есть. Некоторые особо пессимистичные аналитики допускают, что ставка к концу года может вырасти даже до 22%. Но инфляционные ожидания бизнеса при этом все никак не падают. Почему же так?
На часть компаний решения регулятора не влияют вовсе, поскольку под особо крупные и стратегически важные инвестиционные проекты по-прежнему можно взять льготный кредит. Другая часть предпринимателей обслуживает займы по плавающей ставке. Она автоматически растет вслед за ключевой, но никуда не денешься — долг все равно нужно платить. Вот и приходится перекладывать нагрузку на плечи потребителей, признаются некоторые бизнесмены.
На этом фоне ЦБ не только повышает ставки, но и обещает, что они останутся двузначными на протяжении нескольких лет. Это, пожалуй, единственное, чему сейчас можно верить. А как же быть с прогнозами по инфляции? Не исключено, что они так же точны, как и прогнозы погоды на год вперед.
Иван Хорушевский специально для @kfm936